Айрин Лакс
Горячий Май
Глава 1
– Какие планы на выходные у моей кисоньки?
Антон сразу прижимает меня к себе, обнимая за талию. Мужские руки перемещаются немного ниже, и я протестующе стучу кулаком в грудь.
– Не здесь же, Тоха.
– Чем тебе не нравится здесь? – глаза Антона скрыты за ярко-жёлтыми солнцезащитными очками. Из-за этих очков светло-карие глаза парня напоминают глаза кота: игривого и невероятно довольного собой.
– Стоянка университета – не самое лучшее место, чтобы лапать меня за попку!
Я выскальзываю из объятий Антона и становлюсь рядом с ним, плечом к плечу, опираясь о его автомобиль.
– Твоя попа так и просится, чтобы её хорошенько примяли, – невозмутимо отзывается Антон. – Разобралась с университетом? Решила всё, что надо, или помочь?
Антон учился раньше в том же университете, что и я, только он был на несколько лет старше меня. Мне скоро исполнится двадцать один, а Антону – полных двадцать четыре года.
– Не, не надо… Всё отлично.
– Ты хорошая студентка? – смеётся Тоха. – Или просто удаётся самой договориться с преподавателями?
– Когда как…
– Надеюсь, ты предлагаешь им купюры, а не себя, – подмигивает мой парень, – я не потерплю конкуренции.
– Только тебе могло прийти в голову такое, – закатываю я глаза.
– Глядя на тебя, мне вновь захотелось вернуться в университетские стены. Возможно, даже стать твоим преподавателем.
– Оу!..
– Очень строгим преподавателем, – продолжает смаковать свою фантазию Антон. – У меня ты бы постоянно ходила на пересдачу…
– Ха-ха-ха!.. Ты просто помешан на сексе.
– На сексе? – картинно удивляется парень. – Детка, я имел в виду нечто другое.
– Фантазия у тебя просто отменная. Не удивлюсь, если ты придумал что-то жутко неприличное.
– Очень неприличное, Вер…
– Ве-ро-ни-ка, – растягиваю я по слогам и начинаю подыгрывать. – Ты плохой преподаватель. Не запоминаешь даже имён своих студенток?
– Боженова. Твоя фамилия мне много что говорит. Прежде всего, о твоей неуспеваемости по предмету…
Антон обводит меня горящим взглядом.
– И по какому же предмету я не успеваю? – дразню я парня.
– По моему предмету. Кажется, что домашнее задание по изучению потребностям рынка потребителей не выполнено. Придётся объяснять вам, Боженова, всё на пальцах. Останьтесь после уроков.
– Что? – смеюсь я. – Что за ахинею ты сейчас сказал? И в университете не уроки, а занятия, «пары»!.. Сразу понятно, что ты прогуливал.
– Да-а-а… У меня были занятия поважнее, – соглашается Антон. – Зачем мне учиться, когда я уже умею?..
Вообще-то с его утверждением можно и поспорить, но я этого не делаю. Антон, может быть, и «разводил» всё, что только можно. Но его папаша – владелец сети ломбардов и микрокредитных организаций. У Антона уже на первом курсе учёбы было готово тёплое местечко. Михаил Фадеев, отец Антона, натаскивал своего сына в бизнесе. Так что Антону учёба была почти не нужна, лишь бы «корочка» была, как и у его отца.
Но мне учёба нужна. На этом настаивал и отец, и его новая жена. У отца только недавно всё пошло в гору. Он приподнялся над средней прослойкой и, как никогда раньше, бдит за репутацией всех домочадцев. Маруську, мою младшую сестрёнку, так вообще муштруют, гоняя по элитным школам и дорогущим репетиторам. Готовят двенадцатилетнюю девчонку к поступлению в МГИМО…
– Кисонька, о чём задумалась? – возвращает меня в реальность голос Антона. – Рванём отдохнуть?
– Далеко? Ты же знаешь, что далеко меня не отпустят родители: добрая мамочка и строгий папочка.
– Знаю-знаю, – отмахивается Антон. – Нет, недалеко! Здесь, за городом. У меня друг приезжает из-за границы. Его долго не было.
– Друг? Который?
У Антона куча просто знакомых, но каждого второго он называет своим другом. Так что никогда не угадаешь, кого Антон имеет в виду.
– Ты его точно знаешь, кисонька, – беспечно улыбается Антон. – Май.
– Май? – переспрашиваю я.
Я знаю всего одного человека с нелепым именем Май. Май Озёрский. Антон смеётся.
– Ты как будто лимон откусила.
– Скорее, лайм. Недозрелый… – говорю я, чувствуя, как внутри начинает кипеть недовольство.
При одном только воспоминании о льдисто-голубых глазах Мая и светлой небрежной шевелюре у меня учащается пульс, а в крови начинает бурлить адреналин. Мне вдруг захотелось что-нибудь сломать, желательно об голову Мая.
– Ты же знаешь, что я не переношу Мая Озёрского, – говорю я капризным голосом.
– Да ладно, кисонька. Прекрати дуться на него из-за такой ерунды. Это был просто розыгрыш!..
Глава 2
– Это было унизительно! – возмущаюсь я, отходя от Антона.
Скрещиваю руки под грудью, оглядывая коренастую широкоплечую фигуру парня. Взгляд задерживается на коротком ежике темных волос, скользит ниже к широкому волевому подбородку и упрямым губам, расплывающимся в улыбке.
– Прекрати дуться, милашка. Май не хотел тебя обидеть. Это был его типичный розыгрыш для всех новых гостей. Без исключения.
Не могу долго злиться на Антона. Почему-то при виде на него хочется заниматься чем угодно, но только не дуться. Широкое лицо с простодушной улыбкой располагает к себе. Но Май меня бесит. Конкретно бесит. До трясущихся коленок и дрожащих рук бесит.
– Садись! – Антон распахивает передо мной дверцу внедорожника. – Я ещё не обедал. Заглянем в одно местечко.
Я вздыхаю и сажусь в его автомобиль. Антон успевает шлёпнуть меня по попе, затянутой в джинсы.
– Эй!..
– Непослушная девчонка, – цыкает Антон, захлопывая дверь.
Едва он садится в автомобиль, он сразу же тянется к моим губам. В последний момент чертыхается, снимая очки. Теперь его глаза – светло-карие, как будто согретые солнцем.
– Иди ко мне, кисонька, – обескураживающе улыбается он и жадно накрывает мои губы своими.
Антон потрясающе целуется: мягко, нежно, но вместе с этим возбуждение просачивается в кровь по капле. И дышать становится труднее. Антон выбивает из моих лёгких воздух, проталкивается вглубь рта языком и одной рукой сжимает грудь через тонкую ткань кофточки.
– Антон… Мы всё ещё на парковке.
– Да-а-а… А я не видел тебя два дня. Соскучился до ужаса, – шепчет он, облизывая мои губы.
Пальцы второй руки расстёгивают пуговку на моих джинсах.
– Это не по правилам, – стону я, потому что сама ужасно соскучилась, и больше всего хочу почувствовать его пальцы на своём изнывающем клиторе.
– Какие ужасно узкие джинсы, – чертыхается Антон, едва протискивая крупную руку в мои трусики. – О-о-о-о…
Антон добирается до пульсирующей точки и начинает поглаживать меня, не забывая целовать. Его губы перебираются на щёки и скользят по шее, язык влажно щекочет ярёмную впадину.
– Кисонька?
– М-м-м? – спрашиваю я, развожу бёдра пошире, потому что хочу почувствовать умелые пальцы Антона немного дальше.
Антон нажимает на пульсирующую точку всё сильнее и сильнее, заставляя меня постанывать и дрожать. Я приподнимаю бёдра, показывая, что хочется большего. Антон тихо смеётся и движется дальше. Подушечками пальцев он поглаживает нежные складки, обводя их, и дразнит средним пальцем влажный вход, надавливая.
– Так как, поедешь со мной?
– Что? – выдыхаю я, распахивая глаза.
Очарование момента пропадает. Замечаю капельки пота на висках Антона, вдыхаю пряный, древесный аромат его парфюма и запах кожаного салона. Хочу вновь погрузиться в жаркое марево. Но слова Антона зависли над головой вопросительным знаком. Который вот-вот обрушится на меня сверху.
– Поехали, – просит Антон, вводя в меня палец совсем немного и выводит его, вновь начиная растирать складки. Антон пальцами разносит влагу и поднимается к клитору, дразня.
– Не хочу-у-у… С тобой хочу побыть. Давно не виделись!.. Давай лучше вдвоём проведём время. Ужасно соскучилась, – прошу я, цепляясь пальцами за широкие плечи Антона.
– Я вижу, как ты соскучилась. Течёшь, моя голодная самочка. Хочешь кончить, да?
– Сумасшедший… Конечно, хочу. Еле дотерпела до нашей встречи.
– Не шалила без меня?
– Самую малость, – признаюсь я.
– М-м-м, умница. Думала обо мне? – взгляд Антона вспыхивает тёмным огоньком.
– Конечно. Или ты хочешь, чтобы я в такие моменты думала о ком-то другом?
– Нет… Умница, я не против, чтобы ты немного разогревала себя. Совсем не против.
Движения пальцев Антона замедляются. Пытка становится невыносимой. Потому что хочется быстро и жадно, откровенно, до хлюпающего лона и сладких судорог. Но вместо этого Антон доводит до изнеможения и не даёт возбуждению перейти в нечто большее. Я плавлюсь над его руками и покачиваю бёдрами, призывая действовать активнее.
– Поехали, кисонька. Тебе понравится. Я давно не видел Мая. Его не было почти полгода.
– Давай не сейчас о нём?
– Давай сейчас! – упрямо говорит Антон, убыстряясь, вновь вводит палец в меня, двигая быстрее.
Мне так хочется испытать оргазм, что я плюю на всё. Пусть говорит о чём угодно, хоть об африканском племени зулусов, только даст мне кончить.
– Хорошо-о-о… Ещё…
– Умница. Так нравится?
Антон покусывает шею, убыстряя движения. В какой-то момент к пальцу присоединяется ещё один. Такая ласка гораздо более жаркая и сильная. Я прикусываю губы, чувствуя, что оргазм уже зарождается внутри меня. Миниатюрный смерч, сметающий всё на своём пути.
– Поедешь? – выдыхает Антон мне в губы, не даёт ответить, проталкиваясь языком глубоко мне в рот, словно трахает меня им на пределе.
Согласно киваю. Плевать! Потерплю приятеля Антона, буду держаться от него подальше и не стану вестись на его дебильные провокации.
– Умница моя, сладкая!
Антон вновь переключается на мою шею губами. Движения пальцев становятся невозможно быстрыми. В воздухе салона автомобиля пахнет уже не только кожей и сандалом, но ещё и мной. Моим запахом. Влажным ароматом секса, обволакивающим пальцы Антона.
– Я попрошу Мая, чтобы он тебя не обижал, – шепчет Антон, покусывая шею. – Чтобы он хорошо себя вёл с моей кисонькой…
Я начинаю дрожать от нахлынувшего жара. Почему-то в словах Антона мне чудится скрытый подтекст. Но мысль мелькает и быстро исчезает, растворившись без следа в чистом экстазе, пронзившем всё тело насквозь. Мышцы лона сокращаются без остановки, сжимая пальцы Антона.
– Какая ты сладкая, – шепчет Антон, медленно поглаживая складочки.
Его движения продлевают мучительно-сладкие спазмы удовольствия. Я блаженствую, закрыв глаза.
– А ты? – спрашиваю я, посмотрев на красноречиво топорщившуюся ткань в районе паха парня.
– Дождусь вечера, оторвёмся… Теперь поехали, пообедаем. А потом я отвезу тебя домой.
Я соглашаюсь, поправляя одежду.
– Надолго мы к Маю, Тоха?
– Думаю, рванём на все выходные.
– Ого!..
– Не хмурься, красавица. Я тебя просто украду, – улыбается Антон, заводя автомобиль. Lexus срывается с места, взвизгнув тормозами.
– Ха-ха… Очень смешно.
Я поджимаю губы, думая, как бы отпроситься у родителей на все выходные?
Глава 3
Антон выбирает небольшой ресторан с итальянской кухней. Парень заказывает салат «дары моря». Салат состоит из кусочков разных морепродуктов с добавлением ломаных макарон. Он заправлен томатным соусом с мелко порезанным луком, каперсами, цедрой лимона, перцем и сбрызнут лимонным соком.
– Приступай, кисонька. Я голоден, как стая волков. Пока тебя дождался, желудок к стене прилип, – жалуется Антон.
Я ковыряю вилкой салат, переворачиваю креветки и гребешки. Я не особо жалую морепродукты, поэтому откладываю вилку в сторону, дожидаясь, пока официант поставит на стол тарелку с минестроне. С удовольствием приступаю к супу из всевозможных овощей, на время отбрасывая мысль о предстоящем разговоре с родителями.
– Опять задумалась?
– Тебе проще, Тоха. Ты мужчина, взрослее, самостоятельнее. А из меня родители стремятся вырастить «чудо-девушку», невесту года или кого-то там ещё. Родителей очень сильно заботит мой моральный облик. Особенно мамочку.
– Хм… Отмазка «Я у Гоши» уже не сработает?
– На все выходные? С ночёвкой? – ужасаюсь я. – О чём ты говоришь? Наверняка родители думают, что я ещё девственница. Честно говоря, надоело врать и изворачиваться каждый раз, когда хочется немного отдохнуть.
– Может быть, поговоришь с Гошей, и он прикроет тебя? Ты же тоже выручала этого послушного мальчика, когда ему хотелось почудить…
– Да, – согласно киваю я. – Раньше это работало.
Георгий, «Гоша» – мой якобы парень. Наши родители очень тесно общались, не только на почве совместных бизнес-интересов. Меня сосватали за Гошу, едва нам исполнилось восемнадцать. Пожениться мы должны были после окончания университета.
Но тема женитьбы начала всплывать всё реже. Потому что Боженовы чего-то не поделили с семьёй Смирных или наоборот. За последние полгода на пышные торжества семейства Смирных нас не приглашали ни разу. И мои родители поступали точно так же. Поэтому можно было не изображать лже-парочку.
С Антоном я встречюсь почти шесть месяцев. Поэтому первое время Гоша, тоже не горевший ко мне любовью, охотно выручал меня, прикрывая. Я не оставалась перед ним в долгу. Хорошее сотрудничество. Было…
– Нет, не получится. Наши родители разошлись, как в море корабли. Может быть, познакомить тебя с родителями? И необходимость врать отпадёт? – спрашиваю я, придавая своему голосу небрежный тон.
Но сама замираю в ожидании ответа Антона. У нас горячие отношения и регулярный секс. Мы видимся довольно часто и на вечеринках появляемся всегда вместе. Но Антон ни разу не сказал мне «люблю», и почему-то не торопится внести ясности в наши отношения.
Мне кажется, это было бы по-мужски, открыто заявиться перед моими родителями и сказать: «Я – Антон. Я встречаюсь с вашей дочерью и люблю её».
Но пока Антон не торопился. То находил отговорки, то открыто говорил, что ещё рано. Наверное, так, как сейчас, ему было удобнее. А я пока не находила в себе сил отказаться от того, что было между нами.
– Возможно, – туманно отвечает Антон, переключаясь на минестроне.
Я только открываю рот, чтобы предложить ему заехать к моим родителям и поговорить с ними открыто, как слышу трель сотового телефона. Антон смотрит на дисплей телефона.
– Твои предки.
Звонит Мария Львовна, вторая жена папы. Я всё ещё не могу называть её мамой, несмотря на то, что знаю её с восьми лет. Просто потому что помню настоящую маму. У мамы было очень слабое сердце. Она умерла от инфаркта, когда ей исполнилось всего тридцать шесть лет.
– Ответишь? – спрашивает Антон, подавая мне телефон.
– Да, конечно.
Я отираю рот салфеткой и отвечаю на звонок. У Марии Львовны приятный голос, хорошо поставленный. Раньше она работала ведущей на телевидении. Поэтому иногда, когда она читает мне нотации, мне начинает казаться, что она рассказывает прогноз погоды.
– Здравствуй, Вероника. Как дела?
– Добрый день. Я только из университета, заехала пообедать с однокурсниками в ресторан.
Антон улыбается и посылает мне воздушный поцелуй, заставляя мои губы растягиваться в улыбке.
– Я слышу, что у тебя хорошее настроение? Это отлично!.. – бодро заявляет Мария Львовна.
Кажется, что сейчас она обрадует меня чем-то…
– Мы с твоим папой уезжаем на выходные, – говорит она и, словно оправдываясь, добавляет. – Поездка незапланированная, поэтому сообщаем в самый последний момент.
– Надолго? – уточняю я.
– В субботу и в воскресенье нас не будет. Вернёмся в понедельник, скорее всего к обеду. Прошу тебя приглядеть за Марусей.
– Конечно, – говорю я.
– В доме будет находиться Нина Владимировна. Я попросила её остаться на все выходные, чтобы она готовила и убирала вовремя.
«И шпионила», – мысленно добавляю я. Но с домработницей легко договориться. Труднее договориться с Марусей. У неё сейчас переходный возраст, и она вредничает по поводу и без него.
– Хорошо. Желаю вам приятно отдохнуть, – от всей души желаю я, прощаясь с мачехой.
Не успеваю я положить телефон на стол, как Антон перехватывает мою руку, целуя. Карие глаза горят:
– Оторвёмся, кисонька? Не надо будет придумывать отмазки, чтобы забрать тебя.
Глава 4
Рядом с Антоном всё кажется лёгким и доступным. Он прощается со мной и сажает на такси, долго целуя на прощание.
– Заеду за тобой вечером, кисонька. Возьми с собой что-нибудь жутко развратное. Я тебя съем, – говорит Антон, шутливо рыча на ушко.
Я с трудом отбиваюсь от него и ныряю в салон такси. Называю адрес, но погода стоит чудесная. Почему-то мне захотелось прогуляться, дыша свежим майским воздухом. Я попросила таксиста остановиться. До дома доберусь пешком минут за пятнадцать.
Я никуда не тороплюсь, предвкушаю встречу с Антоном, стараясь не думать о том, что вечеринка будет проходить в загородном доме Мая. Но небо, как назло, такое же светло-голубое, почти прозрачное, как глаза Мая. Дразнится и насмехается надо мной. Надеюсь только на то, что Озёрский не будет отмачивать приколы в своём фирменном стиле. Чувство юмора у друга Антона очень специфичное. Строго говоря, Май – брат Антона. Троюродный, что ли… Не разбиралась. Дальний родственник, двумя словами. Но Антон называет Мая своим другом.
Я видела Мая всего один раз, но очень много о нём слышала от Тохи. Наше знакомство с Маем нельзя было назвать самым приятным. Мне казалось, что Май просто насмехается над всеми, тешит своё ублюдское эго. Золотой мальчик смеётся и зло подшучивает над своими гостями. Мальчиком Мая сложно назвать, потому что он старше Антона на четыре года. Но золотым назвать можно: пшеничные волосы вспыхивают искрами на солнечном свету. Я одёргиваю себя: слишком много я думаю о неприятном для меня человеке.
Почему мы так устроены? Почему о неприятном мы думаем гораздо чаще?
Я решаю срезать дорогу через сквер, заворачиваю за угол и достаю телефон, чтобы сделать селфи. Но замечаю на экране телефона позади себя знакомую фигурку, стоящую ко мне спиной. О, вот это встреча! Моя сестрёнка Маруся воровато прячется за кустом сирени и курит. Селфи откладывается. Я разворачиваюсь и снимаю коротенькое видео. Ха-ха, привет, Маруся!
Я потихоньку подхожу к ней.
– Сигареткой не угостишь?
Маруся вздрагивает, роняет сигарету и проворно наступает на неё чёрной туфелькой.
– Да ладно. Я уже видела, что ты куришь, – насмешливо говорю я.
Маруся оборачивается. У неё такие же рыжеватые волосы, как у её мамы, Марии Львовны. А вот глаза достались от нашего общего отца: тёмно-карие, почти чёрные.
– Заложишь меня маме? – ехидно спрашивает она.
Я же говорю: переходный возраст. Я ещё ничего плохого ей не сказала, но сестра уже враждебно настроена.
– Зачем? – удивляюсь я. – Рано или поздно она сама поймает тебя на курении.
– То есть лекцию читать не станешь? – задирает нос повыше моя сестрёнка.
Пигалица-пигалицей, а хорохорится, как бойцовский петух. Я игнорирую её вопрос и перехожу к делу.
– Твоя мама сказала, что они с папой уезжают на все выходные.
– Да, – улыбается Маруся.
Она уже знает, что родителей не будет дома. Наверное, именно поэтому сестрёнка набралась смелости и курит практически у самого дома.
– Я тоже уезжаю кое-куда. На все выходные.
– И что ты хочешь этим сказать?
– Ты же любишь ябедничать. Если будешь держать рот на замке, мама узнает, что ты куришь ещё очень и очень не скоро. Сама. А если проболтаешься…
Я многозначительно кручу телефон, ставя видео на воспроизводство.
– Сама ты ябеда! – совершенно по-детски взвизгивает Маруся.
– Я не хочу быть ябедой, – мирно говорю я. – Поэтому ты сейчас идёшь домой, переодеваешься. Потом мы прогуляемся и съедим в парке по порции мороженого.
– Готовишь алиби?
Я улыбаюсь.
– Ну, так что, хочешь мороженое или предпочтёшь воспитательные беседы мамы?
– Мороженое, – бурчит под нос Маруся. – Шоколадное.
– Да какое угодно!.. – благодушно заявляю я.
Маруся соглашается. Мы добираемся до дома и через полчаса отправляемся на прогулку. Делаем несколько снимков. Будет что показать маме на вопрос, чем мы занимались на выходных. Я усердно готовилась к защите диплома, сестрёнка разбиралась в дебрях китайских иероглифов, а в промежутках гуляли в парке. Идиллия.
На самом деле я отправлюсь с Антоном в двухдневный отрыв, а Маруся будет со слезами щенячьего восторга по миллиону раз пересматривать клипы музыкантов k-pop.
С домработницей договориться проще простого. Оплата наличными – и Нина Владимировна даже на крови поклянётся в том, о чём её попросили быть свидетельницей. Женщина она неплохая, позволила как-то себе сказать вскользь, что такая муштра, как у нас, до добра не доведёт. Чем больше запрещают, тем больше хочется. Может быть, она права. Потому что я с нетерпением ожидаю, когда за мной заедет Антон. Укладываю в сумку самое необходимое: смена белья, джинсы с кофточкой, лёгкие кеды взамен туфлей на танкетке. В последний момент, чертыхаясь, добавляю купальник.
Как бы меня ни заверял Антон, что Май будет вести себя пристойно, мне в это слабо верится. Наверное, не зря его назвали Маем. Он такой же непостоянный, с капризной погодой и ветрами, от которых пробирается мороз по коже.
– Готова, кисонька? – слышу я бодрый голос Антона в телефонной трубке.
– Да, милый! Сейчас выйду.
Я поспешно сбегаю вниз по ступенькам лестницы на первый этаж.
– Сладкая, на улице тебя ждёт сюрприз, – неожиданно говорит Антон.
