Айрин Лакс
Простушка для босса
Глава 5
Андрей
Из голубых глаз девушки покатились слезинки.
– Это… Это… Слов нет, как прекрасно.
– Оргазм всегда прекрасно, а теперь посмотри на себя.
– Что?
Я устроился рядом, перевернул ее на бок, в сторону зеркальной дверцы огромного шкафа и прижался к ней со спины. Эрегированный член мгновенно нашел истекающую соком расщелину, даже вести не надо было – сам воткнулся головкой и начал погружение.
– Ааах… Боже, вы снова? – выдала испуганное, но сама выпятила попку неосознанно мне навстречу.
Я согнул одну ее ногу в колене, отвел и опустил пальцы между ног. Целовал конопатые плечи, покусывая.
– Смотри, как красиво… – покрутил пальцами возле клитора. – Смотри там, где я вхожу в тебя!
– Это… слишком, – сглотнула она, стрельнув заинтересованным взглядом.
– Красиво. Смотри, как я тебя трахаю… Смотри, как тебе это нравится! – начал всаживать член резче. – Смотри же!
Она распахнула глаза и начала смотреть, облизываясь, постанывая, дрожа всем телом, потом стала смелее и подмахивала бедрами мне навстречу.
– Смотри, как я тебя… Нравится?
– Да. Да… Еще… – окончательно расплылась в моих руках и расслабилась, ерзая попкой возле бедер.
Я тоже смотрел зачарованно и впитывал наш секс и, клянусь, мы высекали не только искры, во все стороны брезжил радужный сок.
Хлюпанья и обоюдные стоны соревновались в громкости.
Обычно я редко стону во время секса, но тут не сдержался и тоже начал стонать, двигаясь быстро и часто…
День сегодня просто – исключительный во многом.
На пике она так крепко обхватила меня, что я чуть не разрядился обоймой внутрь, но смог передержать, перетерпеть один миг, подождал ее финала, и только потом вынул каменный член, пристроил его между половинок попки и начал двигаться по касательной, скользил вдоль, тем не менее задевая тугое колечко.
– Андрей… Андрей Викторович! – забормотала, беспокоясь за свою девственную попку.
– Тшш…
Еще два или три резких рывка и меня затрясло. Гулкий шар бомбезного удовольствия разорвался прямо надо мной, оглушив полностью.
Я кончал и не мог перестать кончать… Откуда столько спермы?
Бесперебойный поток семени! Всю задницу залил, половые губки и даже на простыню наляпал, а потом еще несколько мгновений двигал пальцами между ягодиц, разнося сперму ритмичной спиралью по ее тугой заднице.
Она кончила. Снова! Теперь уже от того, как я ласкал ее клитор и чуть-чуть нажимал на розочку отверстия.
Ах ты ж… Точно недотраханное сокровище, вернее, совсем нетраханное, а у меня…
У меня такой опыт, такой арсенал! Хотелось бросить весь этот опыт к ее ногам!
– Андрей Викторович! – взвизгнула, когда я впился губами и зубами в плечико, выгнулась в спине, чиркнула попкой возле моих бедер.
– Отдых, пять минут… – выдохнул и рухнул рядом, сгреб в охапку тело девушки.
Закрыл глаза… Ощущение, как будто я до сих пор трахался и кайфовал.
Готов поспорить, она испытывала те же самые чувства.
Лениво приоткрыл глаза, посмотрел, как она дышит, заметил, что подушки валяются у нас в ногах.
В пылу страсти мы даже завалились на кровать неправильно, ногами к изголовью. Впрочем, плевать, подумал лениво.
Пять минут на отдых, потом еще разочек… Хочу ее сзади взять, а потом быстро в душ и по делам. Дед все-таки ждет. Уже опаздываю, но придумаю что-нибудь, накину… Пять минут на отдых, еще полчаса на все-про-все, включая сборы. Про машину придется сбрехать!
Мысленно составил план и отрубился…
Проснулся позднее. Хотелось пить.
Пить и трахаться.
Член снова стоял колом, а близость стройного юного тела делала его еще более твердым. К слову, рыженькая тоже вела себя провокационно, постанывая во сне.
Я опустил руку, провел пальцами между половых губок: напустила соков…
Разве можно устоять? Перевернул ее на животик, устроился сверху и начал двигаться короткими, жаркими толчками, пока не выплеснулся…
Даже не помню, как – вышел или в нее кончил. Мгновенно забылся!
Все как в тумане, ясно только одно: едва кончив, я снова хотел! Шиздец какой-то… Все отошло на второй план, я готов был трахаться снова и снова, снова и снова. К слову, рыжая тоже не отставала. Ее вагина без конца текла и сжималась, пульсируя.
Номер был огромный – такое количество вариантов, но дальше кровати мы так и не сдвинулись. Как же… Отойду я, а она неудовлетворенной останется?!
Секс-марафон продолжился!
Рука бойцов колоть устала… Тьфу, член трахаться устал, но перестать трахаться я не мог!
В перерывах я пытался вспомнить, когда со мной раньше такое бывало: чтобы долбиться почти без передышки, как юнцу, который впервые дорвался до женского тела и получил к нему полный доступ?
Не было такого, вроде?
Вспомнил лет пятнадцать назад… Тогда Марсель с отличием закончил летное, устроился пилотом на внутренний авиарейс и совершил первый самостоятельный полет. Ник – перевелся на должность топ-менеджера крутой компании. Он дотопал до высокой ступеньки, пробираясь с самых низов, чем гордился невероятно, а я… Я в это время мог похвастаться только тем, что сдал хирургию Василькову. Несмотря на милейшую фамилию, препод был зверь. Зверюга… Говорил, хирургию на пять знает только господь бог и то лишь в те дни, когда не отдыхает от создания мира. Даже для двойки нужно было постараться, препод щедро ставил колы и даже нули! Самодурствовал по полной, требовал, три шкуры спускал. Тройка у него была потолок, а четверка… Ох, бля, при мысли о ней даже эрекция возникала.
Я сдал на четверку, и потом мы всей дружной троицей отправились кутить. С четверга по воскресенье… Сколько мы всего тогда выпили, выкурили, сколько баб перетрахали… Вспомнить страшно! Но даже тогда, меня так не жгло и не вставляло, как сейчас. Причем, на одну и ту же – рыжеволосую.
Внимательно посмотрел на нее, спящую. От пота ее волосы стали цвета темной меди. На груди красовались багровые засосы, один уполз на шею…
Это я постарался, подумал с гордостью, прежде чем сорваться в очередной раз и потом уснуть крепко-крепко…
Проснулся от того, что кто-то люто бомбил в дверь.
– Обслуживание номеров. Администрация! – нервно горланили. – У вас бронь закончилась…
Я с трудом сел на кровати, провел пальцами по взлохмаченным волосам, проскрипел в ответ:
– Бронь? Какая бронь? Всего час или два прошло…
– Прошли целые сутки! – раздалось возмущенное из-за двери.
– Вы продлевать будете или съезжать?
– Съезжать. После завтрака.
– После обеда, то есть?
Посмотрел за окно. Окна мы так и не зашторили, охренел: солнце-то уже стоит высоко!
– Давайте и обед, и завтрак… За просрочку оплачу, на чай щедро оставлю! – успокоил разгневанных служащих.
Сутки?! Как могли пройти сутки?
Где мой телефон? Телефон валялся на полу выключенным. Сел, наверное. Я нашел зарядное устройство, включил телефон, проверил дату.
Календарь не лгал: суббота!
Долбаная суббота… Выходит, я сутки протрахал! Целые сутки…
Позади меня раздался шорох. Оглянулся: рыжая просыпалась.
Рыжая заворочалась на кровати, села, заспанная, лохматая, в засосах, подтянула к груди простыню и посмотрела на меня стыдливо-испуганно.
На телефон начали приходить уведомления – одно за другим.
Меня впечатлило не их обилие, после напряженных суток дежурства всегда так. Но лаконичное смс от деда я мгновенно отметил в ворохе других:
«Не утруждай себя, Андрей. Я поехал на такси».
Дед! Е мое… Я про деда забыл! Не встретил его… Ну все, мне хана!
– Что-то стряслось? – уточнила тихим голосом рыжая, закутавшись в простыню высоко-высоко!
Только одни глаза остались выглядывать – голубые до невозможности!
Торчащая во все стороны рыжая копна волос довершала картину.
– Иди в душ, – отпустил девушку. – Сейчас нам поесть принесут, а я пока совершу несколько важных звонков.
Она опустила ноги на паркет, шлепнув босыми ступнями. Звук вышел довольно звонкий, от него в голове зашумело.
– Ой, – поморщилась и тихонько снова ойкнула.
– Так…
На голову накатывало нехилой такой мигренью, но я пытался мыслить здраво и рассуждать трезво. Ойкать рыжая могла в случае дискомфорта.
В ее случае дискомфорт мог быть только одним – из-за чрезмерной сексуальной активности.
– Неприятно? – спросил прямо.
– Что? Где?
Я едва не ответил: в пиз… Короче, чуть в рифму не ляпнул! Другой бы так и сказал, но сейчас почему придержал в узде матерщиника, который чрезмерно активизировался всякий раз, когда накатывала мигрень.
– Щелочку свою покажи.
Я размял пальцы привычным жестом, как перед пальпацией больного.
Рыжая задержала дыхание и посмотрела на мои руки, как на тентакли иноземного чудовища.
– Нет! – заявила твердо.
– Что нет? Небось все огнем горит? Показывай!
– Я думала, вы хирург-травматолог и директор частной клиники, а не гинеколог! – парировала она неожиданно твердо.
– Не будешь писюшку свою показывать, что ли? – изумился я.
– Не буду! – плотно сжала челюсти. – Мне надо в душ.
– Ну так иди! – махнул рукой. – Мочалкой только не три там, хорошо?
Она вскочила и пошла в душ, продолжая кутаться в простыню. Смешная! Чего я там еще не видел? Много раз и в разных позах и видел, и трахал.
Невольно я скосил взгляд на ступни девушки и загляделся, как резво она шлепала в ванную, по полу, залитому солнцем. Только пяточки мелькали и тонкие щиколотки виднелись из-под простыни.
Признаюсь, вспомнил, как она держала ножки у груди и позволила мне лизать себя.
Ахтунг, Викторыч!
Когда это ты первоклассным лизуном успел заделаться?
Ладно, поздно пить Боржоми, когда почки отвалились.
После фривольных мыслей тело напряглось немного, член крепко привстал, но уже без фанатизма.
Я едва успел натянуть трусы, как пришли служащие отели и подали завтрак. Я решил дождаться появления рыжей из душа, чтобы разделить с ней завтрак и обсудить кое-какие моменты.
Рабочие, разумеется!
Если я не ошибаюсь, то перед тем, как пасть порочно и низко, я планировал взять рыжую на замену Вите. Планировал, но потом что-то пошло не так и планы отошли на второй план, а на первый вышел головокружительный секс и, пожалуй, самый охренительный, что у меня был! Усилием воли я согнал порочные картинки прочь из головы, и начал разбирать завал сообщений.
Но не успел прошерстить, как следует, позвонили.
– Викторович, подмени меня на дежурстве? – сразу же, без приветствия раздался голос Григорьева, врача из центральной поликлиники.
– Ну, что опять? – выдал я раздраженно. – Я уже подменял тебя, в четверг вместо тебя вышел! Тещу ты встречал!
– Да лучше бы я ее обратно в Хабаровск отправил! Подарила моей четырехлетке магнитный конструктор. Ебучие мелкие шарики… Говорил, мама не надо! Мама, не стоит моей егозе это давать, она все в рот тянет! Нет ж, блять, курва старая, завопила, что я не даю ей радовать ребенка, всучила конструктор этот! Пообещала следить. И не уследила. Моя дочка наглоталась этих шариков, они там в кишечнике между собой смагнитились… Придется операцию делать! Мы в детской, готовимся к экстренной операции! – сразу же вывалилось на меня.
– Ну если так, – раздражение пропало мгновенно. – Выйду, не вопрос! Просто я смогу приехать через час-полтора, не раньше.
– Бог с тобой. Сегодня суббота. Должно быть спокойно, просто появись, хотя бы для галочки, на обход к самым сложным, идет?
– Не вопрос. Выйду. Кто оперировать будет твою дочку?
– Машенцев.
– Повезло. Золотые руки. Все будет хорошо, не переживай!
Так, теперь еще и на дежурство гнать надо!
Мысленно прикидываю: в среду работал, в четверг на суточное дежурство вступил, на замену. В пятницу в частной клинике работал, потом благополучно целые сутки протрахал. Остаток дня субботы придется провести на чужом дежурстве. В понедельник у Никитоса операция! Я должен провести…
Вывод – нужно больше кофе! Ситуация такая, нарочно не придумаешь. Григорьев за дочку трясется… Ох уж эта теща, даже меня зло проняло. Тещи – вселенское зло, никогда такую гадкую живность не заведу!
Так, разбираемся дальше.
От деда – ясен пень, сообщение прочитал, прошерстил список, в поисках дополнительных строк от него – не было ничего.
Позвонил. Нарвался на длинные гудки.
Вспомнил, что дед пользовался сотовым телефоном лишь в крайних случаях. Набрал домашний номер телефона собственной квартиры и прислушался.
Гудки!
Никто не ответил…
Но куда еще мог поехать дед? Родители в отпуске… Не в отеле же он остановился? Или в отель забурился?! Если дед поехал жить в отель, все, тушите свет, значит, обиделся капитально! Восемьдесят три года мужчине, а обижается, как маленькое дитятко! Если мой звездный дед обиделся, потом еще от родителей влетит…
За что мне это наказание?!
Прислушался к шуму воды в ванной. Ответ пришел сам собой: за разврат… Но буду честен, я бы еще раз, на дорожку, так сказать! Запрыгнуть в душ или пожалеть натруженную писюшку девушки, которая была девственницей всего какие-то сутки назад? Не обязательно же вагинально… Можно еще и орально!
Глава 6
Андрей
Быть или не быть? Зачем сомневаться, если можно проверить на практике? Я не стал гадать, решил пойти практическим путем. То есть направился в ванную, стрелка компаса гордо вела в нужном направлении.
Оказавшись у двери ванной, я прислушался. За дверью шумела вода.
Фантазия мгновенно нарисовала юный, тонкий силуэт в душевой кабинке и темно-рыжие, медные пряди волос, прилипшие к мокрой коже.
Не красоточка Кузя, отнюдь, но кровь похотью зажгла.
Я постучался костяшками пальцев по двери, конец от фантазий тоже пульсировал головкой, едва не постукивая о дерево, просясь войти. Если бы не трусы, наверное, головка тоже бы уперлась в дверь, нетерпеливо требуя предоставить немедленный доступ к юному телу.
Что же вас так, Андрей Викторович, на юных дев потянуло, а?
Ульяна сказала, что ей девятнадцать, а мне ровно на одну веху совершеннолетия больше.
Тридцать семь лет с небольшим хвостиком, длиной в десять с половиной месяцев.
Да, бля, что за кокетство, разозлился на самого себя!
Я почти в двое старше, чем рыжая, и нечего тут хвост павлиний распушать. Как говорила великая Раевская, под павлиньим хвостом всегда прячется обычная куриная жопа.
Впрочем, плевать.
Я подождал немного.
Вода, как шумела, так и продолжала шуметь, не утихая.
Нажал на ручку двери, она не поддалась моим усилиям.
Заперто?
Что же это такое?
У меня вопрос утренний, особо острый, а конопатое тело заперлось в ванной!
Хотелось идти на таран. Стояк утренний обыкновенный превратился в крайне острую проблему, не решать же мне ее вручную?!
Пока я мысленно буйствовал и прикидывал, как быть: постучаться еще немного или просто вынести дверь, вновь раздался телефонный звонок.
На экране высветилось «мама и папа».
Что ж… Секс с Кузей отложить придется, как и фантазии по поводу вышибания отельных дверей!
Есть у родителей такая прямая обязанность – обламывать секс своим чадам.
Ответить было нужно.
Во-первых, чтобы разведать обстановку: накляузничал ли дед?
Не могу сказать, что он жаловался моим родителям прямо, но иногда позволял себе намекнуть, что молодежь дурно воспитывает новое поколение, а поскольку я был единственным чадом у родителей, всем сразу становилось ясно, что речь именно обо мне, а не о ком-то другом.
Пришлось, ответить.
– Добрый день, Андрей, как прошло? – послышался в телефонной трубке голос папы.
– Добрый день, все отлично.
– Хм… Странно, а я не мог до вас с отцом вчера дозвониться. Между прочим, звонил поздно, в десять вечера. Никто не отвечал.
– Па, десять вечера. Детское время! Разве будут два взрослых, холостых мужчины сидеть в такую прекрасную погоду в доме?
Отец возразил что-то, но я услышал, что звонили параллельно.
Дед!
Объявился, емое!
– Па, я тебе перезвоню. Это срочное! – затараторил и быстро отключился, пока отец ничего не возразил.
– Дед, кхм… Добрый день. Как долетел?
– Отлично. Погода хорошая. Аэропорт шумный. Грязный. Сиденья неудобные, – начал перечислять дед.
– Слушай, дед, тут такое дело… – почесал в затылке. – Не получилось встретить тебя. Я был… эээ… занят.
– Сутки? – поинтересовался холодно. – Не на дежурстве, я уточнял. Забухал, что ли?
– Чтоооооо?! Дед, да как ты мог такое подумать?
– А что такого? Твой коллега, Величко сказал, что ты мог и загулять.
– Ах ты паскуда! – ругнулся.
– Кто?
– Гнилой этот Величко, дед. Я тебе сто раз про него рассказывал. Пригрел змеюку на своей груди, вырастил приличного врача, а он гнилым оказался.
– И все же… Если не бухал… – задумался дед. – Чем похуже увлекся?
– С девушкой я был. Ясно?
– Наверное, хороша? Если ты про все на свете забыл?
– Ты у меня в квартире остановился? – перебил я деда.
– Да. А что? Так что там с женщиной? Правнуков мне ждать?! Или как?!
Пальцы потянуло перекреститься. Не был я готов ни к семье, ни к розовощеким младенцам. Заведешь такого, а потом всю жизнь за него переживай!
– Где ты был вчера вечером, дед? Отец звонил, а тебя дома не было. В десять часов, между прочим. У тебя режим – отбой в полдесятого. Ну?
– Скажем, так, была у меня веская причина нарушить привычный час для отхода ко сну.
– Ясно. Скажу отцу, что мы дышали свежим воздухом на прогулке.
– Достойное оправдание. Так мне правнуков ждать?
– Не в этом году, дед.
– Не в этом, конечно, – согласился. – На дворе жаркое лето, родить даже к зиме успеет, только если ты эту прелестницу намного раньше младенцем наградил. Весной… Или в конце зимы… – начал подсчитывать в уме.
– Мне отцу перезвонить? Он за твоим режимом бдит пуще сокола! – оборвал расчеты деда.
– Шантажист бессовестный! Плохо тебя родители воспитывали, баловали чрезмерно, эгоиста вырастили! Впрочем, это не столь важно. Ты скажи, когда мне правнуков ждать?
– Ни в этом, ни в следующем году, дед.
– А как же «загулял на сутки»?
– Это были приятные, ни к чему не обязывающие отношения. Загулял на один раз, большего не жду и не планирую! – прямо заявил я. – Максимум, на что она может рассчитывать повторить еще один раз ради обоюдного удовольствия! – громко заявил я и услышал позади себя шлепанье босых ступней по полу.
Позвоночник обожгло, вся спина покрылась мурашками от пристального взгляда.
Рыжая появилась. Не знаю, что и сколько она услышала, но кое-что могла услышать!
– Дед, отцу перезвони, – попросил я. – Скажи, что мы гуляли, идет? Увидимся скоро.
Рыжая смотрела прямиком на меня, пристально, не отводя ледяного взгляда голубых глаз. В нем поблескивали странные огоньки, значения которых я не разумел.
Я пристально разглядывал рыжую. Огненная копна волос привлекала внимание, смущенная мордаха алела, как советский флаг. Я хорошо помнил все безумства, которые с ней вытворял. Смотрел на нее, каменел в трусах до неприличия от воспоминаний, но… честно, не понимал, с чего вдруг сорвался с ней в такой безбашенный секс-марафон. Да, было в этой рыженькой что-то приятное, цепляющее, но, откровенно говоря, красоткой ее назвать было сложно. Лицо простоватое, черты не самые изящные…
Словом, она была привлекательной, но я не понимал: как… почему… что стряслось, что я набросился на нее, как примат с длительным воздержанием?!
Было ли мне стыдно за все шалости? Ничуть! Вспомнил, как лизал ей… Жаром пыхнуло изнутри. Я постарался не зацикливаться на этом моменте, впереди было много дел.
– Завтрак привезли. Составишь компанию?
Не говоря ни слова, она подошла к столику, сняла крышки с блюд и вздохнула:
– Яичница. Желтки запеклись, а я люблю мякиш макать с жидкий желток. На сосиски смотреть не могу…
– А тут, кажется, еще фрукты должны быть…
Под очередной крышкой высилась вазочка с клубникой, а рядом стояли взбитые сливки. Тошнотворная классика, набившая оскомину!
Рыжая не оценила, посмотрела на все это, как на грязь, и снова перевела на меня свой ясный взгляд.
– Не хочешь завтракать? Тогда давай собираться, – предложил я.
Предлагать трахаться было как-то глупо.
– Андрей Викторович… – позвала она меня.
– Ну?
Она помолчала секунду, словно набиралась решимости, а потом выдала:
– Вы поможете мне объясниться с моими родителями?
И тут я понял, что могу влипнуть…
* * *
Ульяна
– Андрей Викторович, вы поможете объясниться с моими родителями?
Платонов застыл, застегивая белоснежную рубашку.
– С какими родителями? – спросил он низким, севшим голосом. – Кузь, ты чего несешь?
– Родители. Мои… – проглотила часть слов и повторила. – Я со школы обручена с парнем, его зовут Николай. Николай – сын близких друзей моих родителей. Я берегла себя для жениха, невинность хранила для нашей свадьбы, а сейчас выходит так, что я обманула доверие и больше не смогу быть его невестой.
– Чего это не сможешь? – хмыкнул Платонов.
Я одеревенела. По телу хлынул стылый мороз, нутро свернулось в комочек от лютой стужи.
– Но как же… – я начала запинаться и с трудом подыскала нужные слова. – Я обручена, но у меня была связь с другим мужчиной. Интимная! Я не смогу обманывать жениха. Вы лишили меня невинности. Все приличные мужчины после такого…
– Женятся, ты хочешь сказать? – оборвал меня Платонов. – Ты с какой луны свалилась, Кузенька?
– Я Ульяна.
– Секс – не повод даже для знакомства! – назидательно произнес Платонов. – Не говоря уже о женитьбе. Признаю, адюльтер получился более, чем приятный, я готов тебя отблагодарить и повторить! – подмигнул. – Начиная с сегодняшнего дня ты будешь моей помощницей, в особенности в том, что касается секса. Нам еще столько всего нужно опробовать, заглянуть во все потайные укромные местечки…
Я сидела и слушала, что он мне говорил.
Не поверила.
Может быть, ослышалась?
– Вы хотите, чтобы я стала вашей любовницей?!
– Любовница – это уже какие-то отношения. Я отношения тебе не предлагаю, Кузенька. Во-об-ще! Не создан я для такого, понимаешь? Вольный орел не будет виться возле скворечника. Просто предлагаю место помощницы с бонусами, ооочень приятными для нас двоих!
– То есть просто интим? Близость без отношений? – я затрясла головой, не веря, что такое случится со мной. Переспросила: – Вы не станете ничего объяснять?
– Кому? Предкам твоим? – рассмеялся. – Ай, Кузя, хватит корчить из себя мультяшку наивную. Вчера было даже прикольно склонять тебя на темную сторону взрослой жизни. Но хорошая шутка имеет свой убойный эффект лишь единожды, потом уже не то. Не будем повторяться, Кузя. Не хочешь завтракать, давай собираться. Встретимся на рабочем месте, трусы обязательно купи себе новые, но не такие крепкие. Я эту парусину только со второго раза порвать смог! – показал мне разорванные трусики, которые валялись на полу.
Мне все было ясно. Но я не хотела в это поверить!
Просто не могла даже представить, что после такой ночи можно вести себя подчеркнуто-равнодушно, как Платонов.
А как же его ласки – бесстыдные ласки, как он меня целовал, языком ласкал всюду, даже в самых запретных местах! Разве чужим девушкам такое будут делать?!
Тем временем Платонов быстро одевался, отвечал на телефонные звонки и почти не обращал внимания на меня, застывшую без движения. В итоге, он подошел ко мне и начал рыться по карманам брюк.
– Это тебе, Кузя, на такси, а вот это на трусы новые! – щедро вытащил одну купюру помельче и несколько крупных, всунул в онемевшие пальцы и сжал их. – Все понятно?
– Что-что? На трусы?
– На трусы, на трусы, Кузя. Твои же я порвал.
– Я не Кузя. Я Ульяна.
– Не спорь, Кузя. Так… Собирайся скорее, мне надо номер сдать! – швырнул в меня платьем и похлопал в ладоши. – Ну, чего сидишь, ресницами хлопаешь? Давай-давай, быстрее! Цигель-цигель, ай-лю-лю!
– Что это означает? – нахмурилась я.
– Означает, что времени у меня в обрез. Ты, профурсетка этакая, меня на секс развела и целые сутки украла, а у меня дед прилетел. Важная персона, между прочим… – трещал Платонов, натягивая на тело одежду.
Я смотрела, как он одевался, и испытывала самые разные эмоции от восторга до щемящего ужаса.
Я восторгалась тем, насколько он хорошо выглядел для своих лет: крепкий, жилистый, подтянутый, и ужасалась, как я могла отдать едва знакомому мужчине свою невинность?!
И почему он обозвал меня профурсеткой?
Это плохое слово, я знаю!
В груди запекло, глаза наполнились слезами. Но я постаралась их проглотить и задала главный вопрос:
– Одевайся, – повторил босс уже чуть-чуть раздраженно.
Я машинально натянула платье и собрала волосы в хвост на резинку.
– Деньги не забудь!
– На новые трусы? – спросила равнодушно, а внутри что-то треснуло, надломилось и покатилось в бездну.
– На новые трусы, – кивнул и небрежно поправил волосы длинными пальцами.
Теми самыми пальцами, которыми он меня трогал всюду, даже самое интимное место на попе облапал, кружил там, надавлилвал на колечко входа.
После всего этого безобразия он просто предлагает мне денег на новые трусы!
Совсем ни в какие ворота…
Да как он мог?!
Слезы обиды закипели на глазах!
Я подарила этому мужчине самое ценное – свою чистоту и невинность, а он… сунул мне в кулак деньги на новые трусы.
Это даже хуже, чем пощечина и плевок в лицо!
– Не нужны мне новые трусы. Старые отдайте! – потребовала я.
– Кузя, они драные. Писюшка будет прохлаждаться на ветру.
– Я зашью, – ответила надломленным голосом.
– Что?
– Зашью. У меня в сумочке всегда при себе есть моток ниток, ножницы и иголка. На всякий случай…
– На случай драных трусов? – заржал.
– На случай прохудившейся одежды. Всякое может произойти.
В ответ на мою реплику Платонов снова рассмеялся, сам поправил на мне платье, подал сумочку и потащил к выходу.
Я думала, хуже уже быть не может, чувствовала себя униженной, морально растоптанной, грязной, но хуже может быть всегда.
У самой двери я опять попыталась отобрать у Платонова свои трусы, он держал их комком в кулаке.
– Отдайте.
– Новые купишь, а эти я себе оставлю!
Он расправил трусы, сложил их быстро и сунул в карман пиджака.
– Таких трусов у меня в коллекции еще не было!
После этих слов мое сердце разлетелось на осколки.
Коллекция?
То есть у него целая коллекция трусов девушек, с которым он был близок?! Трофеи? И я в их числе?!
