Беатрис Поттер
Сказки Беатрис Поттер
Сказка о бельчонке Орешкине
Сказка для Норы
В этой сказке речь пойдет о хвосте – и принадлежал этот хвост маленькому рыжему бельчонку по имени Орешкин. У него был брат, которого звали Твинклберри, и еще множество кузин и кузенов. Все они жили в лесу, у самого озера. А посреди этого озера стоял остров, заросший деревьями и орешником. Был среди них дуб с большим дуплом – там обитал филин по имени Старый Ух.
Однажды осенью, когда созрели орехи, а листва из зеленой стала золотой, Орешкин и Твинкберри, как и прочие бельчата, вышли к озеру.
Они построили из прутиков маленькие плоты и поплыли к острову старого филина, чтобы собрать урожай. Каждый бельчонок взял с собой маленький мешочек и большое весло, а пушистый хвост поднял как парус.
А еще они взяли с собой подарок для Старого Уха – трех упитанных мышек, которых оставили у него на крыльце. Твинклберри и остальные бельчата низко поклонились и вежливо попросили:
– Дядюшка Ух, позволь нам, пожалуйста, набрать орехов на твоем острове!
А вот Орешкину недоставало почтительности. Он принялся скакать вверх-вниз, как алая вишенка, и распевать:
Покатился по дорожке
Мальчик в красненькой одежке.
Палочка в руке, камешек в груди.
Угадаешь на счет три?
Теперь этой загадке сто лет в обед.
Старый Ух, не обратив на Орешкина никакого внимания, лениво прикрыл глаза и задремал.
Бельчата наполнили мешочки орехами и вечером уплыли домой.
Следующим утром они вернулись на остров, положили перед крыльцом Старого Уха жирненького крота и вновь спросили:
– Дедушка Ух, не позволишь ли ты нам собрать еще немного орехов, пожалуйста?
А Орешин – без всякого уважения к хозяину острова – опять принялся плясать вокруг Старого Уха, щекоча его веточкой крапивы и напевая:
Старый Ух, ответ мне скажи,
Что за злючка-колючка растет у межи?
Злючка-колючка растет у дороги,
Не тронь, осторожно, если дороги ноги!
Старый Ух встрепенулся, проснувшись, и унес крота в свой дом. При этом он хлопнул дверью прямо перед носом Орешкина.
Вскоре из верхнего дупла потянулась тоненькая струйка голубоватого дыма, и Орешкин, заглянув в замочную скважину, запел:
Вьется он, клубится, заполняет дом,
Только не поймать его ни рукой, ни ртом.
Белки искали орешки по всему острову и наполняли мешочки. А Орешкин насобирал чернильных орехов, желтых с красными, и сел на буковый пень – играть в шарики и следить за дверью в дом Старого Уха.
На третий день белки проснулись пораньше и отправились рыбачить. А потом они взяли свой улов – семь крупных пескарей – и поплыли на плотах к острову.
Высадившись под кривым каштаном, Твинклберри и еще шесть бельчат взяли по пескарю, а вот Орешкин, совершенно невоспитанный, опять ничего не приготовил в подарок Старому Уху. Он бежал впереди остальных и распевал:
Спросил меня как-то один человек:
Сколько клубники в море растет?
Придумал ему я достойный ответ:
Сколько селедок по лесу плывет!
Но Старому Уху загадки были совсем не интересны – даже когда ответ был прямо перед его клювом.
На четвертый день белки принесли ему в подарок шесть жуков, похожих на сочные сливы. Каждого жука они аккуратно завернули в лист щавеля и скрепили сосновой иголочкой.
А Орешкин как всегда дерзко запел:
– Старый Ух, ты что, глух?
Кто половину лета зеленого цвета?
А потом платье меняет, синее надевает?
Назови-ка мне словечко, подарю тебе колечко!
Как глупо со стороны Орешкина – ведь никакого колечка для Старого Уха он не принес.
Остальные бельчата принялись сновать вверх-вниз по орешнику, а их непутевый братец насобирал ягод шиповника и принялся протыкать их сосновыми иголками, как маленькие подушечки.
На пятый день бельчата принесли Старому Уху дикого меду – потом им, правда, пришлось вылизывать липкие лапки. Бельчата стащили мед из гнезда у пчел, живших на самой вершине холма.
Орешкин принялся как всегда скакать и петь:
– Бж-ж, бж-ж-жу, бж-ж, бж-ж-жу!
Слонялся я как-то по лесу без дела,
А мне навстречу стая свинок летела.
Желтые спинки, полосатые брюшки.
Что за диковинные встретились хрюшки?
Старый Ух с отвращением отвернулся от Орешкина. А вот мед съел, причем с удовольствием!
Бельчата взялись за работу и начали наполнять свои мешочки орешками.
А Орешкин уселся на большой плоский камень и принялся играть в кегли зелеными шишками и диким яблочком.
На шестой день, а это была суббота, белки вернулись на остров в последний раз и принесли плетеную корзинку со свежеснесенным яйцом – прощальным подарком Старому Уху.
Ну, а Орешкин как всегда побежал вперед, смеясь и крича:
Шалтай-Болтай упал в ручей,
Собрались над ним сто врачей.
Сто мастеров пришли помогать –
Никто не может его собрать!
Старый Ух заинтересовался яйцом – он открыл один глаз и снова его закрыл, но так и не проронил ни слова.
А Орешкин становился все настырнее и настырнее.
– Старый Ух! Старый Ух!
На двери у короля поселился Траляля.
Вся королевская конница,
Вся королевская рать
Не могла его с этой двери прогнать.
Орешкин прыгал и плясал как солнечный зайчик, а Старый Ух продолжал молчать.
И Орешкин завел новую песенку-загадку:
Артур О’Бауэр сломал свой кремень
И бушует, рычит целый день!
Даже могучий шотландский король
Не может взять его под контроль!
Орешкин завыл, изображая ветер, и ка-а-ак вспрыгнул прямиком на голову Старому Уху!..
Филин захлопал крыльями, затопал… и вдруг раздался громкий писк.
Остальные белки тут же в страхе шмыгнули в кусты.
Когда они с опаской приблизились и выглянули из-за дерева, то увидели лишь Старого Уха. Он как ни в чем не бывало дремал.
* * *
А вот бедный Орешкин очутился в кармане его жилета!
И на этом наша сказка могла бы закончиться.
Но Старый Ух отнес Орешкина в дом и поднял за хвост, намереваясь содрать шкурку. Орешкин изо всех сил забился и, вырвавшись, шмыгнул вверх по лестнице, а потом выпрыгнул из дупла, служившего чердачным окошком. Вот только пушистый хвост Орешкина остался в когтях Старого Уха.
И теперь, если вам доведется повстречать на дереве Орешкина и загадать ему загадку, он затопает лапами, гневно застрекочет да еще и веткой запустит!
