Беверли Лонг
Лучшая ошибка в его жизни
Глава 4
Хоуп только что доела лосося со спаржей, когда с заднего двора появился Мак Маккен с дорожной кожаной сумкой на плече и чем-то еще в руках. При ближайшим рассмотрении Хоуп увидела, что это лампочки.
Мак переоделся в потертые джинсы, футболку и сандалии. Конечно, теперь он получил работу, и нет нужды производить на кого-либо впечатление.
Но он странным образом все равно впечатлял. Может быть, непринужденностью и уверенностью движений, убежденностью, что каждый его шаг правильный и единственно возможный.
– У нас есть парадная дверь, – сообщила Хоуп. – Большинство людей пользуются именно ею.
Она уставилась на пистолет в кобуре, висевшей у него на поясе. Разумеется, он должен был быть вооружен, но ей никогда не нравилось оружие, особенно после того, как отец заставил ее охотиться с ним на оленей, когда ей было лет тринадцать.
Хоуп отвела взгляд, стараясь сфокусироваться на чем-то еще, кроме пистолета. Снова заметив упаковку лампочек, она нахмурилась.
– Не было необходимости приносить собственные лампочки, – заметила она. – Обычно мы предоставляем их нашим гостям.
Он пожал плечами.
– Когда ваш отец показывал нам с Бингом дом и окрестности сегодня утром, я заметил, что некоторые лампочки на той стороне дома, где бассейн, не горят. Свет – один из самых лучших и простых способов удержать на расстоянии нежеланных гостей.
– Я по-прежнему считаю, что ваше присутствие здесь – нелепая идея, – заявила Хоуп.
Мак кивнул и пододвинул себе стул. Она заметила, он поставил его таким образом, чтобы видеть и дом, и задний двор.
– Если вы считаете, что это нелепая идея, почему согласились на мои услуги?
– Мама меня попросила. – Неожиданно для себя Хоуп выдала правду. – Она сказала, что только при этом условии сможет действительно получить удовольствие от поездки. А я слишком ее люблю. Когда родители будут с вами связываться, я бы попросила вас помнить о том, что я не хочу, чтобы у мамы была хоть какая-то причина обо мне беспокоиться. Я буду послушно играть свою роль, мистер Маккен. Надеюсь, вы тоже.
– Мак, – поправил он. – Мы будем жить вместе следующие десять дней.
Жить вместе. В его устах это прозвучало так интимно. И та ее часть, которая оставалась холодной так долго, вдруг ощутила жар и почти болезненную тягу.
Но они не останутся в доме одни.
– Мэйвис – помощница мамы, обычно готовит что-нибудь несложное и держит дом в порядке. Месяца четыре назад она сдала свою квартиру и переехала сюда. Сейчас ее нет дома, ужинает с друзьями, но имейте в виду, она появится около девяти. Будет здорово, если вы ее не пристрелите.
Хоуп встала из-за стола, и ножки кованого стула скрипнули по кирпичному полу патио.
– Я иду в свою комнату. Перед тем как уйти, Мэйвис приготовила для вас гостевую спальню на втором этаже. Вверх по лестнице, направо, третья дверь слева. Там же ванная комната. Я люблю спать допоздна и очень оценю, если вы не станете слишком шуметь по утрам.
Мак знал, где находится гостевая комната. После того как согласился на эту работу, он тщательно изучил план дома и прилегающих территорий, а также его фотографии изнутри и снаружи. Поместье весьма обширное. В этой эксклюзивной «сельской местности» Нью-Джерси все участки имели площадь не менее десяти акров. Деревья взрослые и ветвистые, добавляют дому уединенности.
Большинство соседей Минноу выращивали лошадей. У них были амбары и огороженные пастбища. Лошадей продавали за тысячи долларов. Когда преподобный Минноу показывал окрестности, Мак спросил насчет амбара.
– Он пустует с тех пор, как мы сюда въехали. Мы не увлекаемся лошадьми. У Хоуп, когда она была подростком, несколько лет жил кот, потом он умер, и я не захотел еще каких-то животных.
Мак, со своей стороны, предпочел бы, чтобы амбар кишел живностью. По крайней мере, по их поведению сразу можно понять, происходит ли что-то необычное вокруг. Амбар – огромное пустующее помещение. Прекрасное место для того, кто хотел бы скрыться. Это обстоятельство и относительная удаленность поместья Минноу представляло определенные трудности.
К тому же приходилось учитывать множество окон первого этажа и, как следствие, многочисленные способы проникнуть в дом. Черт, даже на втором этаже есть прямой доступ прямо в спальню Хоуп! К ней примыкал очаровательный небольшой балкон. Единственный положительный момент – забраться на него трудновато, и дверь подключена к системе сигнализации. Однако Мак ознакомился с сигнализацией и остался недоволен. Система смехотворно примитивна, и ее не сложно преодолеть даже десятикласснику.
Утром, обходя поместье, Мак немного поспорил на тему того, не стоит ли Хоуп занять более безопасную комнату, но, в конце концов, решил, что это не так уж и необходимо. Если кто-то попытается проникнуть на балкон, он увидит это и успеет отреагировать.
Через пять минут после того, как Хоуп вошла в дом, он тоже зашел и поднялся наверх. Мак не возражал против того, чтобы держать в гостевой комнате свои вещи, но совершенно точно не собирался там спать. Черта с два. Он будет спать внизу на диване или в кресле, словом, где-то, откуда можно наблюдать, не вломился ли в дом кто-то посторонний.
Распаковав вещи, Мак вышел из спальни, но вместо того, чтобы сойти вниз, принялся открывать двери. Одно дело – изучить план дома, и совсем другое, пройтись по комнатам и «прочувствовать» их расположение.
Большая лестница расходилась надвое, разделяя второй этаж на две половины, по две спальни и две ванные с каждой стороны. Одну из сторон занимали они с Мэйвис. Заглянув в комнату, Мак увидел, что спальня Мэйвис и его собственная практически одинаковы, исключая тот факт, что Мэйвис, похоже, питала особую слабость к жирафам. Те помещались на туалетном столике и комоде, всех размеров и из всевозможных материалов…
Мак пересек коридор и проверил комнату, расположенную рядом со спальней Хоуп. Еще одна гостевая, и, судя по пыли на туалетном столике, уже довольно давно не использовавшаяся.
Затем он спустился вниз. Спальня Арчибальда и Патриши Минноу располагалась сразу за кухней. Довольно просторная, с кроватью размера кинг-сайз. Кроме зоны сна, в спальне была еще и зона отдыха, со столом и несколькими удобными стульями. К спальне примыкала огромная ванная и две большие гардеробные, забитые одеждой.
Мак быстро осмотрел кухню, выкрашенную в приятный бледно-зеленый цвет, с множеством сверкающих поверхностей из нержавеющей стали.
На первом этаже располагались также «семейная» гостиная с целой стеной, заставленной книжными стеллажами, и огромным телевизором, гостиная для формальных случаев, со слишком пухлой кожаной мебелью и дорогими произведениями искусства, и кабинет. Хорошие окна, еще больше книг на встроенных полках и письменный стол, который показался Маку знакомым. В центре его лежала большая Библия. Каждую неделю Арчибальд Минноу записывал свое шоу именно в этой комнате.
Дальше Мак обследовал подвал. Дому почти восемьдесят лет, это заметно по подвалу. Стены там сложены из больших блоков белого камня, пол цементный. Там, где было просторнее, стояла беговая дорожка и скамья со штангой. Остальное место было отдано под хранение, и еще в самом дальнем углу размещался отопительный котел и водонагреватель.
Удостоверившись в том, что теперь по-настоящему знаком с домом, Мак снова поднялся наверх и растянулся на диване. Скоро должна вернуться Мэйвис. Он уже встречался с ней утром. На Мака она произвела впечатление женщины умной и преданной семье Минноу, особенно Патрише.
Он услышал шум подъезжающей машины незадолго до девяти. Подошел к окну и отдернул занавеску. Мэйвис припарковала «тойоту» рядом с его БМВ и вошла в дом через парадную дверь. Когда сработала сигнализация, набрала на панели код и переустановила ее.
– Мистер Маккен. – Она повернулась поприветствовать его. – Рада вас видеть. Я надеялась, Хоуп не передумает и не отошлет вас обратно.
Мак улыбнулся.
– От меня не так-то просто избавиться.
Мэйвис пожала плечами.
– Хоуп куда жестче и решительнее, чем может показаться. – Она подошла к лестнице. – Я так устала, что, наверное, сразу лягу спать. В котором часу вам подать завтрак, мистер Маккен?
– Зовите меня Мак. И не готовьте ничего для меня. Я сам о себе позабочусь.
– Вы говорите точно как Хоуп. Похоже, эти десять дней станут отпуском и для меня тоже. Спокойной ночи.
Мак дождался, пока она поднимется к себе, перепроверил сигнализацию, выключил телевизор и тоже пошел наверх.
Он по-быстрому принял душ и натянул джинсы, достаточно удобные, чтобы в них еще и спать: недопустимо, чтобы его застали без штанов или со спущенными штанами. После этого он очень тихо вышел из своей спальни, спустился на первый этаж и растянулся на диване в семейной гостиной. Быстро уснул и сразу проснулся, как только услышал тихий сигнал отключения сигнализации. За этим последовал отчетливый звук: открылась и крайне осторожно закрылась парадная дверь.
Через пару секунд Мак был уже у окна с пистолетом в руке. Он увидел женщину, идущую по длинной подъездной аллее по направлению к дороге. Если бы он задержался хоть на долю секунды, она скрылась бы за деревьями.
Что за черт? Похожа на Хоуп. Тот же рост, комплекция. Та же сексуальная походка. Но у нее короткие темные волосы.
Мак набросил пиджак, похлопал по карману, удостоверился, что маленький фонарик на месте, и пошел следом. Она шла быстро, опустив голову и внимательно глядя под ноги, вероятно, чтобы не споткнуться.
Она что, решила сбежать насовсем? Безумие. Мак знал, она не очень-то счастлива, но побег совершают, как правило, неуравновешенные подростки. А ей вполне неплохо жилось в отцовском доме. Никаких обязанностей или ответственности. Сколько угодно денег.
Захотелось провести веселую ночь в городе? Тайком? Может быть. Но она одета в темный свитер и мешковатые штаны цвета хаки. Неподходящий наряд для клуба, даже в Джерси. И почему пешком? У нее ведь отличная машина.
Дойдя до дороги, она остановилась и обхватила себя руками. Под ноги больше не смотрела, наоборот, повернула голову влево, словно кого-то ждала.
Мак притаился за деревьями, стараясь не издавать ни звука, и стал ждать. Дождался. Меньше чем через пять минут подъехала старая машина. Замедлила ход задолго до того, как водитель заметил Хоуп. Когда машина остановилась, она вышла из-за деревьев и открыла пассажирскую дверь.
В машине загорелся свет. За рулем сидела женщина, одетая в темно-синюю или черную спецодежду.
Хоуп скользнула внутрь и захлопнула дверь. Машина отъехала. Мак Маккен, которого практически невозможно удивить, остался на обочине дороги с отвисшей челюстью.
Глава 5
Хоуп уперлась затылком в подголовник старой машины и вздохнула. День выдался на редкость изматывающим в эмоциональном плане, и, если обычно ей удавалось немного поспать, прежде чем Саша ее подбирала, сегодня задремать не удалось. Из-за него.
Этот Маккен для нее все равно что заноза в пятке.
Она слышала, как он поднялся, когда вернулась Мэйвис. Слышала, как запели старые водопроводные трубы, когда он принимал душ. И не могла не признать, что испытала несколько приятных секунд, представляя, как может выглядеть его обнаженное тело. Она убедила себя, что немного пофантазировать вполне нормально, учитывая, что у нее почти два года не было секса.
А он на редкость привлекательный мужчина. С этими его темными волосами и светло-карими глазами. И такой подтянутый и крепкий. С отличием закончил морскую академию, бегло говорит на нескольких языках и прекрасный снайпер. Мама сегодня перечислила все его достоинства.
Хоуп отбросила ненужные мысли, подумала о том, прихватил ли он пижаму. В конце концов, она десятый раз ткнула кулаком подушку, крепко зажмурила глаза, вспоминая, какое удивление и восторг отразились на лице незнакомой женщины, когда та поняла, что Хоуп всерьез хочет отдать ей все свои покупки. Отличный способ закончить день.
– Устала? – участливо спросила Саша.
– Нет, – солгала Хоуп. Саша всегда подбирала ее после окончания своей смены в доме престарелых. – Как на работе?
– Чарли Фентон снова сбежал сегодня вечером. Без одежды.
Неприятная картинка. Мистеру Фентону почти девяносто.
– И где вы нашли его на этот раз?
– Где и всегда. Покупал пончики на улице для Делорес. Они встречаются.
– Как мило. Сколько лет Делорес?
– Всего восемьдесят три. Совсем девчонка. Они поговаривают о том, чтобы пожениться.
– Ты шутишь, – расхохоталась Хоуп.
– Это ты так думаешь. Можешь себе представить? Извини.
Саша – одна из немногих, кто знает истинную причину развала короткого брака Хоуп. Тогда она помогла ей, фигурально выражаясь, собрать оставшиеся куски. Собственно, так они и познакомились.
– Ничего, – легко ответила Хоуп. Она никогда не сможет посмеяться над собственной ситуацией, однако сердце ее не настолько разбито, чтобы не улыбнуться двум пожилым людям, представляя, как те прячутся по углам, насколько это возможно с ходунками, как подростки.
– Думаешь, сегодня будет много работы? – Саша сменила тему.
Вопрос риторический. Невозможно предсказать, какой выдастся ночь. Горячая линия несколько ночей молчала, возможно, именно сегодня будет шквал звонков. Две ночи назад у них появилась новая постоялица с двумя детьми. Под глазами синяки, надколотый зуб и сломанный палец. Малыши не отпускали мать всю ночь, стиснув в кулачках ее дешевую хлопковую футболку. К счастью, у них не оказалось ни ушибов, ни ссадин, но они явно видели, что их папочка сделал с их мамочкой.
Хоуп удалось убедить четырехлетнюю девочку и пятилетнего мальчика пойти с ней на кухню и помочь ей испечь кексы, чтобы Саша и Джеки поговорили с мамой, помогли ей в строительстве новой жизни, где не будет места регулярным избиениям.
Саша припарковала машину на стоянке, примыкавшей к непримечательному одноэтажному зданию. Снаружи оно выглядело очень тихим, как всегда. Никаких ярких неоновых вывесок в окнах. Только маленькая табличка над дверью. Нужно было подойти поближе, чтобы прочитать.
«Путь Глории». Назван по имени основательницы Глории Портленд, которая сумела наскрести государственных субсидий и частных пожертвований, чтобы восемь лет назад открыть приют на десять мест. Теперь Глория работала в основном в дневную смену, оставляя ночь нескольким доверенным добровольцам и паре наемных работников.
Хоуп открыла дверь со своей стороны и вышла. Что-то вдруг спланировало на землю. Она наклонилась, подняла бумажки, подошла ближе к освещенному салону, чтобы рассмотреть.
Полоска вертикальных фото Саши и какого-то мужчины.
– Что это? – Хоуп подняла полоску выше, чтобы Саша могла видеть.
Та махнула рукой.
– Ничего особенного. Я гуляла на свадьбе у кузины на прошлой неделе, там была фотобудка и масса желающих подурачиться.
О мужчине ничего не сказала, Хоуп не стала допытываться. Она знала, Саша дважды была замужем и дважды разводилась. Может быть, решила снова попробовать с кем-то встречаться.
Они прошли по темному тротуару, Саша своим ключом открыла заднюю дверь. Внутри горел мягкий свет, час был уже поздний. Но Хоуп знала, сейчас обязательно что-то происходит, как всегда. Женщины, подвергавшиеся насилию в семье, плохо спали. Иногда именно посреди ночи им особенно требовалось плечо, на которое можно опереться.
Хоуп прошла в маленькую кухню, сделать себе чашку кофе. За столом женщина рассматривала что-то в смартфоне.
Серена здесь не впервые. Первый раз она появилась в приюте почти полгода назад, вскоре после того, как Хоуп начала волонтерскую деятельность. Провела несколько дней в «Пути Глории» и ушла домой, потому что муж попросил прощения, умолял вернуться, обещал исправиться. Когда она возникла на пороге две недели назад, с синяками и ссадинами на лице, сказала, что наконец решилась уйти от мужа насовсем, поскольку «вести себя лучше», как оказалось, не исключало регулярных апперкотов в челюсть.
– Я надеялась, у тебя найдется минутка для разговора, – тут же сказала Серена. Похоже, она дожидалась прихода Хоуп. – Кажется, у меня наконец появился план.
Хоуп улыбнулась. Ее ночь началась.
Мак сидел в машине с заглушенным двигателем и решал, что делать дальше. Через секунду после того, как увидел, что Хоуп села в незнакомую машину, он рванул к дому за своей.
К счастью, ключи были в кармане, он действовал очень быстро. Через три минуты заметил темный «форд» в двух милях от границы Уэдерби, богатого пригорода в графстве Вестерн-Эссекс с численностью населения меньше десяти тысяч.
Машин на дороге не было вообще, поэтому Маку пришлось дважды тормозить, чтобы женщины не заметили преследования. Их машину он обнаружил в трех кварталах от главной дороги на углу улиц Марш и Вутен, возле одноэтажного здания с кирпичным фасадом. Местность очень тихая. Мак припарковался в квартале от того здания, выбрав пустое место на улице. Отсюда хорошо виден главный вход.
Уже второй раз меньше чем за двенадцать часов ему приходится гнаться за Хоуп. Становится утомительно. Ну, по крайней мере, она не уехала в Нью-Йорк. На этот раз поблизости. Но зачем? И какого черта делает внутри этого дома?
Он уже собирался выйти из машины, постучать в чертову дверь и выяснить, что происходит, как вдруг внизу улицы показался старый «эль-камино». С ревом промчался мимо и на секунду притормозил возле главного входа. Секунда. Этого оказалось достаточно, чтобы пассажир швырнул что-то из окна. Мак увидел яркую вспышку.
Черт! Боже мой! «Коктейль Молотова». И его бросили с такой силой, что он разбил одно из окон. Мак увидел, как внутри тут же занялось пламя.
Здание в огне, а Хоуп в здании.
На бегу он набрал 911. Когда оператор ответил, сообщил о пожаре и назвал перекресток улиц. Затем описал машину, которая спешно скрылась до того, как он повесил трубку, несмотря на то что оператор велел оставаться на линии.
Главная дверь заперта. Пришлось дважды ударить ногой, прежде чем она подалась. Он ворвался внутрь. Маленькая прихожая была уже в клубах дыма. Пламя карабкалось вверх по занавескам, распространялось по дивану, подбиралось к ковру. Раздался женский крик.
Кричала не Хоуп, но от этого не легче.
Он подергал внутреннюю дверь. Тоже заперта. Он заметил еще одну дверь. Эта не заперта. Она вела в длинный, тускло освещенный коридор с дверями по обеим сторонам. Женщины и дети в пижамах и ночных рубашках выбегали в коридор, явно в шоке, не понимая, что происходит.
Та женщина, что кричала, внезапно замолчала. Другая, которая подобрала Хоуп на дороге, стояла в конце коридора, спиной к приоткрытой задней двери, и призывала всех поторапливаться.
Никаких следов Хоуп. Где она, черт ее возьми?
И тут он увидел ее. Она вышла из комнаты, одной рукой обнимая женщину, которая, похоже, была уже на последнем месяце беременности, другой держала ручонку малыша, едва начавшего ходить. Увидела его. На лице отразилось удивление и что-то еще. Может быть, облегчение?
– Проверь комнаты! – крикнула она, сориентировавшись мгновенно.
Коридор постепенно заполнялся дымом. Мак включил фонарик, маленький, но мощный, позволяющий видеть все, что нужно. Комнаты были пусты. Добравшись до выхода, Мак увидел, что Хоуп поменялась местами с другой женщиной. Малыша с ней уже не было, она держала дверь открытой. Снаружи слышались приближающиеся пожарные сирены.
Их взгляды встретились.
– Я всех пересчитала по-быстрому. Кажется, внутри никого не осталось.
– Все комнаты пусты, – подтвердил Мак.
– Слава богу. – Она нервно глянула через плечо.
Другая женщина отвела небольшую группу в конец автостоянки, чтобы не мешать пожарным.
– Нужно отсюда убираться, – настаивала Хоуп. – Я не могу здесь оставаться с пожарными и полицией. Поможешь?
В ее глазах стоял страх. Настоящий, неподдельный страх. Мак понятия не имел, что происходит, но хотел помочь ей выбраться. Он должен заботиться о ее безопасности. Схватил ее за руку, они завернули за угол и помчались к его машине внизу улицы.
Очутившись внутри, она тут же пригнулась, будто прячась. Мак рванул с места в тот момент, когда за угол завернула пожарная машина.
Он продержался минуты три.
– Какого черта происходит, Хоуп?
Она выпрямилась.
– Они нас видели?
– Не думаю. Но люди в здании тебя видели.
– Саша знает, что я вышла. Я сказала ей, что ухожу. Она не проболтается о том, что я там была.
– А остальные?
– Видимо, остается надеяться, что полиция поговорит только с Сашей. Она сделает все, чтобы прикрыть меня.
Они вырулили на главное шоссе. Мак взглянул в зеркало заднего вида. Никого.
– Что это за место, что ты там делала? Почему на тебе парик и такая одежда?
Она молчала. Мак замедлил ход и включил поворотник, будто собираясь развернуться назад.
– Ну, хорошо. Это приют для женщин. Для жертв домашнего насилия. Я работаю там волонтером. Они знают меня как Полу.
– Никто мне об этом не говорил.
– Никто и не знает. Ну, не совсем. Мэйвис в курсе. Но она никогда никому ничего не скажет. – Хоуп минуту помолчала. – Полагаю, тебе удалось как-то проследить за мной.
– Да. – Он ожидал взрыва эмоций, но она лишь с отвращением покачала головой.
– Мне даже не удалось тайком выбраться из дома.
– Не занимайся самобичеванием. Я немного наблюдательнее, чем обычный гость. Кто та женщина, что подобрала тебя на дороге?
– Саша. Работает на платной должности в «Пути Глории». Это название приюта.
– Ну, уж она-то, наверное, знает правду о том, кто ты.
– Знает.
Он подождал дальнейших объяснений, их не последовало. Ничего, можно вернуться к этому позже.
– Вы обе отлично сработали, выводя людей из здания.
– Нам просто повезло. Саша была на ресепшн, когда зажигательная бомба, или что там, влетела в окно. Она постаралась использовать огнетушитель, но он не сработал. Тогда она закричала, и я вывела женщину, с которой была в тот момент, потом вернулась за остальными.
Маку стало нехорошо.
– Тебе нельзя было возвращаться. Это правило. Если выбрался из горящего здания, остаешься снаружи.
Хоуп покачала головой.
– Я бы ни за что так не сделала.
В ее словах не было ни капли хвастовства. Простая констатация. Мак осознал: в Хоуп Минноу скрывается гораздо больше, чем он ожидал.
– Это был «коктейль Молотова». Какой-то парень на старом желтом «эль-камино» швырнул его в окно. Я сообщил полиции. Тебе не знакома эта машина?
– Нет. Но думаю, полиция выяснит, не знакома ли она кому-нибудь из обитательниц приюта. Похоже, кто-то хотел отомстить одной из них.
Мак повернулся к ней.
– А может, кто-то пытался навредить тебе? Ведь это тебе поступают угрозы.
– Я знаю, ты мне не веришь, но эти угрозы фальшивка. Кроме того, никто не знает, что я волонтер в приюте. Это тайна, я очень тщательно ее охраняю.
– Если тайну знает больше чем один человек, это уже не тайна. Ты сказала, что и Саша, и Мэйвис в курсе.
Хоуп пожала плечами.
– Я доверяю Мэйвис. Ну, и Саше тоже. У нее был отличный шанс продать мою историю в самое неблагоприятное для меня время. Она его не использовала. И теперь не станет.
У Мака вдруг появилось крайне неприятное предчувствие.
– Как ты познакомилась с Сашей?
Она молчала очень долго. Потом, наконец, заговорила, очень тихо.
– Она работает в «Пути Глории» уже несколько лет. К счастью для меня, она дежурила в ту ночь, когда я появилась на пороге, избитая и сломленная.
