Бёрнер Вася
15 духов
Подобранные материалы я приволок к себе на Третью точку, высыпал возле большой скальной стенки, туда же подтащил ящик и уселся на него. Сердечники решил использовать в качестве зубила, корпус ПОМЗа – в качестве молотка.
За пару минут работы я выбил изображение Золотой Звезды Героя, на этом все десять сердечников затупились. Впереди у меня была ещё почти целая смена, спешить было некуда, я поднялся, пошёл по посту, подобрал десяток следующих, не затупленных «зубил». За время работы я обнаружил, что сердечники от КПВ обладали большей устойчивостью к затупливанию, нежели сердечники от ДШК. Поэтому я искал и собирал КПВ-шные.
В течение нескольких минут я затупил об скалу второй десяток импровизированных «кернов», поднялся, пошел за следующим. Так и ходил всю смену, собирал сердечники, разминал ноги, затем возвращался к «панно», садился на снарядный ящик и продолжал долбить.
К окончанию моего дежурства на скале наметилась надпись из выбитых точек:
Далее следовало превратить точки в канавки, чтобы получился барельеф, чтобы было на века. Но «на века» не произошло. Едва я приложил свежий сердечник к надписи и принялся постукивать по нему корпусом от ПОМЗ, из скал на Третью точку вывалился Комендант.
– Та-а-а-ак! Что за дятел у нас завёлся? Касьянов, опять ты?
Хайретдинов навис надо мной, я медленно встал с ящика перед старшим по званию.
– Какого хрена ты опять вытворяешь? Думай прежде чем молчать!
Как бы я не хотел сказать, но сказал так, как и не хотел:
– Историческое панно, товарищ Прапорщик.
– Что ты за солдат, Касьянов?! Дети обязаны расти, а тебя без присмотра даже на посту нельзя оставить. Все химики такие долбанутые что ли?
– Никак нет, товарищ Прапорщик. Не все. Я ещё не самый худший вариант.
– Значит так, Вариант. Собери всю эту херь, – Хайретдинов показал пальцем на горку затупленных сердечников, – и выкинь за бруствер, нахрен! ПОМЗ положи на место, и чтоб я больше не слышал никакого долбления! Ясно?
– Так точно. – угрюмо промямлил я и потянулся к сердечникам от КПВ.
– Тарищ Прапорщик! Духи! – Из скал на Третью точку выпрыгнул Бендер с искажённым от мужества лицом и биноклем в руках.
– Где? – Хайретдинов забрал у Олега бинокль, приложил его к своему лицу и навёл на тот склон, куда показывал Бендер.
– Вона, вона! – Бендер тыкал рукой по направлению к противоположному склону. – Где ручей, видите? Где вода. Они вдоль ручья на подъём идут. Пятнадцать рыл.