Дамир Жаллельдинов
Давая волю чувствам
– Сандерс? Что случилось? Зачем ты вернулась?
– Я… не могу… уйти просто так, – отвечает она под стук колотящегося сердца.
Она идёт к нему, пока Капитан поднимается и встаёт на ноги. Вот они уже совсем близко, стоят, глядя друг другу в глаза.
– Слушай, если тебе нужны ещё документы, то ничего не выйдет – я…
– Ты – тупой русский осёл! Неужели не понял?! – с чувством произносит, почти выкрикивает она и жадно припадает губами к его губам, одновременно обвивая шею мужчины.
И хотя он в первые мгновения шокирован случившимся, дремлющие где-то глубоко ответные чувства к Элизабет вскоре прорываются наружу. Не помогают ни заложенные в сознание с юности марксистско-ленинские установки, ни уроки политического просвещения НКВД, согласно которым Сандерс – противник, любые неформальные отношения с которым строго запрещены, если только иного прямо не предусматривает задание. Руки Капитана, в свою очередь, обнимают спину девушки, крепко приживая её к себе. Дальше ими руководит одна лишь только страсть – разуму здесь не место.
Они помогают друг другу избавиться от одежды и снаряжения. Куртки и военные брюки вскоре лежат на земле, тут же рядом – оружие. Дальше эти двое оказываются в замешательстве. Элизабет слышала про спартанские условия, царящие в советской армии, в том числе, в части одежды, но простые солдатские сорочку и кальсоны, что надеты на Капитане, видит впервые. В свою очередь, нижнее бельё девушки вряд ли можно назвать соблазнительным, но даже оно выгодно отличается от того, что носят под одеждой женщины в СССР. Однако заминка длится не более двух-трёх секунд – сейчас просто глупо тратить время на оценку чужого белья.
Когда они оба остаются полностью обнажёнными, желание разгорается ещё жарче. Руки мужчины и женщины беспрерывно скользят по телам друг друга, а взаимные поцелуи один за другим покрывают все доступные для этого участки. Наконец, Капитан и Элизабет сливаются в одно целое. Словно со стороны она слышит свой стон, скорее похожий на рык, когда чувствует в себе первые его движения. После этого всё происходит в полузабытьи: их дыхание постепенно учащается, отдельные слова, обрывки слов толком не разобрать, а стоны то громкие, то приглушённые просто нельзя контролировать.
