Дана Данберг
Тайны клана Ши
Глава 5
Даркнелл не стал откладывать свое предложение на потом, и после занятий я, как хорошая девочка, пошла в лабораторию.
– Это не долго? А то мне нужно в участок – новое дело.
– Нет, не волнуйся. А что за дело? Что-то интересное? – я промолчала, а декан, не дождавшись ответа, поднял глаза от своих приборчиков и будто спохватился: – Прости, я не должен был спрашивать. Как твоя рука? Ты уверена, что уже можно работать?
– Да, физически все зажило, даже следа не осталось…
– Конечно! – мужчина весело усмехнулся – Ты же вампир. Если выжила, значит полностью поправишься.
– Только с магией пока не очень.
– Это восстановится, но нужно начинать понемногу тренироваться. Я составлю для тебя небольшой комплекс упражнения, чтобы магия потекла по привычным каналам. С самими занятиями тоже помогу, возможно, понадобится как-то скорректировать нагрузку на другую руку, чтобы все было равномерно.
Я только тяжело вздохнула. Когда мне, по его мнению, тренироваться? В промежутке между участком и Академией вместо сна и еды? Хотя чего это я ною? Сама же захотела на работе остаться, меня туда силой никто не тянул.
– Вайлет, тебе нужно снизить нагрузку, – будто прочитал мои мысли Эдвард.
– Мне уже и так пошли на уступки на работе, – немного приврала я, – теперь буду только бумажной работой заниматься.
– Пока это к лучшему, особенно учитывая проблемы с магией. Мало ли что может случиться…
– Наверное, вы правы, но это немного скучно.
– Возможно, он от твоей внимательности может зависеть исход дела, а это немалая ответственность. Но, тем не менее, сама по себе работа за столом не поможет снизить нагрузку, ведь раньше, когда ты расследовала дело ведьм, тебе не обязательно было появляться в участке ежедневно, верно?
– Да, но тогда я была внедрена в Академию, а теперь я там просто учусь. Мне и так передвинули часы работы на ранее утро.
– Надо бы тебе вообще сделать гибкий график или всего три-четыре рабочих дня в неделю. Хочешь, я поговорю с Донахью?
– Не надо! – испугалась я. Вот чего уж мне точно не нужно, так это Даркнелла, вмешивающегося в мою работу.
– Я просто хотел помочь, – мужчина пожал плечами и, мне показалось, немного обиженно отвернулся.
– Кстати, о деле ведьм, – раз уж декан его упомянул, грех не воспользоваться ситуацией. У меня давно в голове прокручивалась одна интересная идея, как выйти на заказчиков. Почему бы не попытаться ее реализовать?
– А что с ним?
– Мы знаем, что замешаны высшие иерархи клана. Не могли бы вы мне немного о них рассказать, вы же со всеми знакомы. А то в библиотеке информации слишком мало, а к архиву Ши у меня доступа нет. Да и все равно строчки на бумаге это не то же самое, что и мнение полуночного.
– Вайлет, – Даркнелл резко развернулся, едва не задев какой-то склянкой с пахучей жидкостью, – тебя же просили не лезть больше в это дело! Даже запретили. Хочешь пойти против Гарольда? Поверь, все, кто ослушался его приказа плохо закончили! И в большинстве случаев вовсе не потому, что были наказаны им, а потому что сами влипли в серьезные неприятности.
Все это я, разумеется, знала и без нравоучительных речей декана, но иногда цель оправдывает не только средства, но и риски.
– Я не могу это оставить, я должна знать. Дело не в расследовании, а во мне лично! – я отвернулась, едва не сорвавшись на крик. Так, надо успокоиться и взять себя в руки, только истерики тут и не хватало.
– Вайлет…
– Я хочу знать, кто этим занимается, кому я должна была принадлежать. Хочу их найти и уничтожить.
– Это очень опасные мысли, – тихо ответил декан. – Те, кто пытается замахнуться на высших иерархов клана умирают или лишаются всего. Это явно не твой уровень и ты это знаешь.
– Гарольд ведь не будет ничего расследовать, так? – устало спросила я.
– Будет, но вряд ли результаты его дознания выйдут за пределы верхушки клана.
– Но ведь они могут быть замешаны!
– Могут, но тут дело не в самом преступлении, а в том, что некто посмел скрывать от Совета такую важную информации и воспользовался ею в своих корыстных целях. За это в любом случае последует наказание, возможно, только формальное.
– Прекрасно просто! А об этих ведьмах никто совсем не думает?! – я чувствовала, что меня несет, но не могла остановиться. Высказывала свое недовольство тому, кто ни в чем не виноват, но понимала: если промолчу – просто взорвусь.
– Мне жаль, Вайлет. Но, ты же понимаешь, что сейчас они уже совсем не те ведьмы, что были раньше. У них новая личность, они вампирши клана и сделают то, что им прикажут. Более того, у них уже есть дети. Не думаю, что если ты их найдешь, то спасешь.
– Но они же пленницы!
– А ты уверена, что они это воспринимают именно так? Ведь ничего другого они не знали…
Я уже хотела ответить, но задумалась. А ведь декан прав, я же тоже новая личность. Из того, что знаю о себе прошлой, я была слабой и муж меня избивал, а потом и вовсе продал за долги. И, видимо, я ему позволяла так с собой обращаться, что для меня нынешней совершенно немыслимо. Кто сказал, что у тех, кого я хочу спасти не похожая ситуация, только наоборот. Ведь сделать из них могли кого угодно, все зависит от воспитания молодого вампира.
– Все равно, мне хотелось бы знать. На всякий случай, – на это Даркнелл лишь тяжело вздохнул и занялся своими пробирками.
А я сидела и улыбалась. Во мне росла уверенность, что поступаю абсолютно правильно. К тому же, я почти смогла уговорить этого упрямца, нужно будет только чуть поднажать, но не сейчас, а в более спокойной обстановке.
Только где-то на периферии билась навязчивая мысль, что такие эмоциональные качели от практически истерики до приподнятого настроения для меня вовсе не характерны.
До участка я добралась без происшествий. Катла не было, но и кабинет не опечатан, а значит он где-то здесь, возможно, у начальства или за кофе пошел.
На моей половине стола уже громоздилась приличная стопка из всяческих отчетов, и когда я их перебрала, очень захотелось пойти и стукнуть кого-нибудь по голове. Наверное, если бы меня сейчас кто-то увидел, то он непременно предпочел скрыться как можно дальше.
Нет, ну это надо быть такими бездельниками и остолопами! Желание пойти и пожаловаться Донахью или еще кому-то было почти неодолимо, если бы я не знала наверняка, что слушать меня не будут. Да и вообще, то что Ши показал себя как неплохой руководитель и адекватный вампир в прошлом деле, еще не дает мне право заваливаться к нему и качать права по такому вот поводу. Он мне быстро мозги бы на место поставил, а то что-то я расслабилась…
Дело вот в чем. В нашей разлюбезной Полуденной полиции полный бардак. Районы, находящиеся рядом с место преступления, конечно, прислали данные по пропавшим. Вот только они прислали вообще все, в том числе и то, что уже расследовано и где нашли виновных или сами “потеряшки” нашлись. В общем списке эти люди отмечены не были. А еще они не удосужились отсортировать хотя бы по половому признаку, я уж не говорю про возраст.
Поэтому, сейчас передо мной лежал полный список пропавших и папки с материалами по каждому расследованию. Их предстояло перебрать, отсеять тех, кто не подходил по полу и возрасту, а также тех, где дело закрыто.
Вот что это, если не диверсия?!
И они ведь не могут не понимать, как это выглядит. Но почему тогда так поступают? Не хотят, чтобы мы быстрее все расследовали? Да ну, бред! Зачем им затруднять поимку преступника, причем всем одновременно? А может, дело в том, что виноват полуночный и это просто глупая человеческая солидарность, желание показать, как к нам относятся?
Странно, вообще-то. В начале дела о похищении ведьм, я была в отделении Полуденной полиции Фабричного района, и они мне показались нормальными ребятами, помогли прояснить ситуацию в семье жертвы и ее взаимоотношения с работодателем.
Тогда откуда это все? А еще, главное и самое потрясающее, они все, получается, сговорились! Ведь Фабричный, Центральный, Южный и Заречный прислали документы в одинаковом виде. Что-то мне подсказывает, что Мануфактурный сделает также, но пока от них ничего нет.
Так, возмущаться я могу сколько угодно, но про себя, а дело само не сделается. Поэтому я тяжело вздохнула и принялась за работу.
В прошлый раз перебирание папок помогло мне вычислить преступников. Сейчас я на это не рассчитывала, но, тем на мнее, внимательно просматривала даже закрытые дела, ведь что если там окажутся зацепки, незамеченные Полуденной полицией?
Буквально через пару часов я откопала одно подозрительное дело. Вернее как, не то чтобы оно прямо было таким загадочным, просто ни тела, ни самой девушки в итоге так и не нашли. Офицеры, которые проводили расследование, пришли к выводу, что потерпевшую утопил сосед в нашей речке, не побоюсь этого слова, вонючке. Почему? Потому что молодая женщина была чрезвычайно скандальной и обещала так поступить с его орущими по ночам детьми. Доказательств особо не было и суд решил, что мужчина невиновен, а дело отправили на доследование. Было это уже десять месяцев назад, но пока новых версий так и не нашлось.
Может эта женщина тоже быть жертвой? Вполне. Соответственно, оттиск ее изображения лучше передать судебным целителям, вдруг смогут идентифицировать.
Катл так пока и не появился, а я сделала перерыв. Нужно было решать, пытаться ли закончить все сегодня и тогда вообще не спать, или не мучать себя и отложить часть на завтра. Конечно, вампир может без серьезного ущерба для себя не спать двое суток, но стоит ли оно того? Может, прав Даркнелл, и мне нужно больше отдыхать?
Налив кофе в чашку, я бесцельно оглядывала наш с напарником кабинет. Заваленный бумагами стол, два не слишком презентабельных кресла, стул для посетителей, сейф, шкафы с бесчисленным количеством книг по уголовному праву, криминологии, методам расследования магических убийств, ритуалистике. Тут же стояли папки с незакрытыми или еще не сданными в архив делами.
Мой взгляд зацепился за одну из толстых папок дела ведьм и я, повинуясь странному порыву, ее открыла. Тут была собрана вся имеющаяся у нас информация о пропавших девушках.
Я бездумно перелистывала бумаги, пока не дошла до страницы с моим оттиском лица. Только это была не совсем я. Девушка на ней выглядела моложе и как-то беззащитнее – наивные добрые глаза, мягкие черты лица, бледная кожа. Не такая молочно-белая, как у меня сейчас, а нежно-прозрачная, что каждую венку видно.
Надпись под карточкой гласила: “Вайлет Нилтон, ведьма стихии металла, утонула”. Ниже были данные расследования, и из них получалось, что я пошла отдыхать на местную речку, которая протекала не так далеко от дома, и не рассчитала силы во время купания. Правда, один из следователей не исключал версию самоубийства, но она не была основной. День был пасмурный, свидетелей у воды не было, но через несколько суток вниз по течению нашли обрывки платья.
О моей пропаже заявил муж, он же опознал куски одежды. Его ни в чем не подозревали, более того, у него на предположительное время моей смерти было алиби.
Совершенно непонятно, как во время серии похищений ведьм, пропажу еще одной могли причислить к утоплению или самоубийству? Тело-то так и не нашли. Что-то тут получается нечисто. Да и мужа пропавшей всегда подозревают в первую очередь.
Я еще раз взглянула на фотографию этой совсем девочки и вдруг неожиданно поняла, что это ведь я. Это о себе, точнее, о своей якобы смерти, я прочитала только что в сухих официальных документах.
К горлу подкатил ком, и я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Осознание ударило не хуже взбесившегося вервольфа, только распороло оно вовсе не кожу, а что-то в районе сердца. В голове будто что-то взорвалось, хаотично заметались мысли.
До этого с той жертвой-Вайлет я себя как-то не отождествляла. Я была вампиром, офицером полиции, и мне казалось, что так было всегда, что похищенная ведьма – это не про меня, это кто-то другой. Что это не надо мной издевался муж, которого я даже не помню, это не надо мной поставили чудовищный эксперимент, в котором я умудрилась выжить. Это не я одна из обращенных вампирш, которые могут иметь детей.
Я не могу быть всем этим! Я всего лишь Вайлет Шир – младший офицер Полуночной полиции, вампир без памяти…
Пришлось закрыть глаза, чтобы не видеть ненавистную папку, и сделать несколько глубоких вздохов, потому что хотелось куда-то бежать или что-то крушить.
А еще отчего-то было ужасно обидно, что вот эту хорошую девочку превратили в такое чудовище как я.
Нет, я вовсе не считала всех вампиров чудовищами, но помня, как меня тренировал Гарольд и как учили на полицейских курсах, я ни секунды в этом не сомневалась. Когда убила того взбесившегося оборотня, я даже ничего не почувствовала, кроме удовлетворения от хорошо сделанной работы. Разве вот эта добрая девушка с картинки могла так поступить, могла быть такой?
Наконец, я поняла, что невероятно близка к настоящей истерике. А для любого вампира это очень опасно, это состояние, когда он себя не может контролировать. В это время нам лучше быть подальше от живых существ и, в особенности, от людей. Но я знала только одно место, где мне может стать лучше. Я сделала как обычно, сбежала от своих проблем, даже дверь в кабинет не удосужилась закрыть.
Когда несешься через весь город, а потом и лес, думать о том, что причиняет боль как-то не очень удобно, поэтому мне даже нравилось такое состояние – полет, почти эйфория. Правда, скоро придется опять спуститься с небес на землю.
Я опомнилась только в тот момент, когда на всех парах вылетела к знакомому ручейку в лесу. Деревеньку Беки я как-то умудрилась обежать стороной, то есть мозг еще не совсем отключился. Она, конечно, была бы рада меня видеть, но сейчас не лучшее для этого время.
Присев под раскидистым деревом, чтобы оставаться в тени, я откинула голову на толстый ствол и просто бездумно некоторое время смотрела в голубое небо, мелькающее через крону.
Надо успокоиться и все как следует обдумать, но сил на это, честно говоря, совершенно нет. Как только в голове формируется что-то конкретное, сразу же подкатывает истерика. Нет, лучше я буду смотреть в ясное небо через шелестящие листья и слушать, как журчит вода в ручье.
Не знаю, сколько я просидела, может несколько минут, может пару часов, но в результате заснула. А разбудили меня тихие шаги по пожухлой осенней траве.
– Вайлет, прости, не хотела будить, – сказала Бека, когда я встрепенулась и резко села. – Не хочешь пойти в дом, выпить кофе, а то солнце уже переползло за запад и скоро здесь не будет тени.
От ее заботы защипало в носу, но я сдержалась. Оглянулась вокруг – и правда, светило двигалось к закату, по ощущениям было уже часов шесть вечера, то есть проспала я вовсе не пару часов, а почти десять. Ничего себе!
– Как вы узнали, что я здесь?
– Ну как же, пошла по ягоды, смотрю, ты спишь под деревом. Хотела сначала разбудить, но ты бы сюда не пришла, если бы ничего не случилось. Так что, думаю, пусть отдыхает.
– Простите… – стало стыдно, что я не навещаю эту добрую женщину, когда у меня все хорошо, только когда плохо.
– Пойдем, Вайлет. Поговорим за чашечкой ароматного ланского кофе.
Я поднялась и побрела вслед за ней. Думать по прежнему ни о чем не хотелось, поэтому все грустные мысли я от себя старательно отгоняла.
Мы вошли в небольшой бревенчатый домик, очень аккуратный и чистенький. Как водится в домах людей, только бытовые магические артефакты, никакой охранной магии.
– Вам бы защиту установить.
– От кого? – Бека опять по-доброму усмехнулась. – На настоящую защиту нужны серьезные средства, а кто их будет тратить в деревне? К тому же, если уж высший полуночный захочет, он все равно ее сломает.
– Но это дало бы время…
– Время для чего? Ох, Вайлет! От оборотня или вампира ни одна из нас все равно не сбежит, даже если сможет выбраться из дома. А на помощь звать тут некого.
– Но у вас же есть телефограф и мой номер.
– Сколько тебе сюда бежать? Полчаса, час? Ни одна защита столько не продержится.
– Я могла бы помочь установить хорошую, мой покровитель…
– Покровитель? Ты обзавелась покровителем? Ну ка, ну ка, рассказывай! – женщина усадила меня за стол, молниеносно наметала на него тарелочки с пышущими жаром булочками и ароматным печеньем, расставила чашки.
– Может, все же поговорим о защите? – поморщилась я.
– Вайлет, ты так мило смущаешься. Поверь взрослой женщине, в сильном мужчине, способном тебя защитить, нет ничего плохого. Постой! – от этого крика, я подскочила, хотя до этого прилагала усилия, чтобы не опустить взгляд и не начать теребить одежду. – А это не тот импозантный вампир, который приезжал за тобой в прошлый раз?
Вот тут уже никакая сила не удержала меня от того, чтобы отвести взгляд.
– Да, это милорд Даркнелл.
– Ты называешь своего любовника милордом? – Бека весело хмыкнула и разлила по чашкам дымящийся напиток.
– Мы еще не…
– Так чего ты ждешь? Такой мужчина – надо брать!
– Бека, не смейтесь!
– А я и не смеюсь. Неужели ты думаешь, что не заслужила спокойствия и счастья?
– Наверное… Я просто кое что узнала о себе, и не думаю, что вот прямо сейчас готова к отношениям.
– Правда? – Бека тут же стала серьезной, подсела к столу, прекратив хлопотать у плиты. – Расскажешь?
Я кивнула. Естественно, я не могла рассказать ей все. Тайны клана и полицейского расследования останутся неприкосновенными. Но, возможно, эта мудрая женщина даст мне дельный совет, поддержит, а я заодно смогу избавиться от этих совершенно лишних эмоций.
– Понимаете, я все-таки не хотела становиться вампиром, – сбивчиво начала я. – Я видела карточку с оттиском своего изображения, и там такая милая добрая девочка, не то, что сейчас… В общем, у меня был муж, он меня обижал, а потом и вовсе продал вампиром в счет карточных долгов. А я ничего этого не помню!
Вампиры не плачут? Бред! Слезы сами потекли по щекам, и я отвернулась к окну.
– Вайлет, посмотри на себя, посмотри какой ты стала, – Бека обхватила мои ладони своими. Она умела говорить сочувственно, но без жалости, а еще она одна из самых умных и здравомыслящих людей, которых я знаю.
– И какой? Я стала жесткой, холодной, целеустремленной, а той девочки больше нет.
– Ты сделала все, чтобы выжить в вашем мире – это раз, – резко и безапелляционно заявила женщина. – Тебе совершенно не за что себя винить. Та хрупкая наивная девочка в нем бы не выжила, согласись.
– Наверное, – я неуверенно кивнула, потому что она ждала ответа.
– И еще, раз ты говоришь, что твой бывший муж с тобой плохо обращался, вряд ли та ты продержалась бы долго. Та добрая девочка либо сломалась, либо превратилась бы в обозленную на жизнь и людей женщину. Поверь, я такое видела много раз. Ты должна принять факт, что стала другой. Не плохой, а просто не такой, как была. И тебе это сделать гораздо проще.
– Потому что я не помню?
– Если бы помнила, внутренние противоречия могли бы уничтожить тебя.
– Я хотела бы помнить ее. Ведь она умерла, и никто даже пожалел о ее смерти. В полиции решили, что я утонула, дело так толком и не расследовали. Да кому нужна сирота?
– Поэтому твоему мужу так легко было все устроить?
– Да. Никто даже не искал тела, я оказалась никому не нужна.
– Вайлет, мне жаль ее, но тебе нужно двигаться дальше. Она не ты. У тебя есть друзья, коллеги, твой покровитель, в конце концов.
– Но им тоже нужна не я. Вернее я, но… им нужно кое-что от меня, а я сама им безразлична. Они просто хотят меня использовать! – меня затрясло, и я из последних сил выдавила: – Бека, это может быть опасно, я плохо себя контролирую.
– Ничего, ничего. Вот, – она пододвинула ко мне чашку, к которой я даже не притронулась, – выпей, кофе меня всегда успокаивает. Его аромат, а я туда добавляю веточку таньма, всегда будит во мне воспоминания о хорошем.
Я осушила чашку в два глотка. Кофе у Беки действительно был великолепный, и от него всегда думалось легче.
– Возьми, – женщина указала на тарелку со сладкими булочками. – На сытый желудок думается лучше.
– Спасибо, – я и правда стала стремительно успокаиваться. – Простите, не знаю, что на меня нашло.
– Зато я знаю. Ты всегда держала себя в руках, не давала эмоциям взять верх, но иногда эта чаша переполняется. Навалилось слишком много, и такие вот стойкие солдатики как ты, просто ломаются, потому что не могут найти выхода для своего недовольства и боли. Не привыкли к этому. Это хорошо, что ты догадалась прийти сюда.
– Ноги сами пришли, – буркнула я.
– Вот видишь, иногда нужно подчиниться инстинктам, а не своей умной голове. Скажи, что они тебе говорят сейчас?
– Что я сгущаю краски? Да, наверное.
– Оглянись вокруг себя, Вайлет, возможно, не все хотят тебя использовать?
– Не знаю. Мне надо подумать.
– Думай. Я тебя не прогоняю, можешь остаться здесь ночевать.
– Спасибо, – теперь уже я, осторожно сжала морщинистую руку женщины. – Боюсь, меня скоро начнут искать, нужно возвращаться. Спасибо вам, Бека, за все. Вы мне очень помогли, правда.
Я сморгнула последние слезы, поднялась, обняла женщину и пошла к выходу. Эмоции схлынули, и теперь я могу обо всем подумать в спокойной обстановке. Я справлюсь, всегда справлялась. И разберусь со всем, что происходит.
