Данир Дая
Всегда твой, но сегодня чуть меньше
– Понравилась? – игралась Света глазками.
– Кто? – претворяясь дураком спрашивал я.
– Я, конечно.
Я промолчал, не зная, смеётся она или нет, и не хотел обидеть.
– София, конечно, тебе понравилась, – хихикала она. – Только вот она нравятся всем.
Она мотнула головой в сторону, где тот амбал, в которого я врезался, кружился с Софией.
– Мы тоже с города приехали. Вот здесь и останемся. Причины тебе знать не надо, но я точно знаю: ты поиграешься и уедешь. А моя старшая сестра с разбитым сердцем сидеть будет.
– Кто сказал, что я разобью ей сердце?
– А ты чем слушаешь? Знаю я городских.
Светин взгляд с игривого перешёл на злобный, сверлящий мою душу. Я повёл взглядом в сторону.
– Так что не надо. Не лезь, хорошо?
Песня сменилась на энергичную, и все снова заползли к центру, вытанцовывая всю энергию. Я оторвался от Светы и вышел на улицу, чтобы перекурить. На улице стояли пара человек, смеясь на всю улицу, но я отошёл в сторону, где не светили фонари. Дым подхватывал редкий ветер, что остужал разгорячённое тело. Я смотрел вдаль, молча злясь на услышанные слова, но их притупила пришедшая София. Я собрался в теле, пытаясь не сутулиться.
– Угостишь? – спросила София.
Я удивился, но достал пачку сигарет, на что она посмеялась, потянула мою руку к губам и затянулась моей сигаретой, сразу сморщившись.
– Какое сено ты куришь. – посмеялась она.
Я посмеялся за ней и нас окружила неловкая тишина, которую София умело перебила.
– Не обижайся на Свету, – попросила меня София. – Она может быть резкой, когда пытается защитить меня. Будто я сама не способна. Хорошо?
– Да я не обижаюсь.
София улыбнулась мне и поплелась к клубу, исподтишка смотря на меня и зазывая рукой присоединиться к ней. Я выдохнул последнюю затяжку, взглянул на звёздное небо и пошёл за ней.
– Делаешь всё правильно, – неожиданно ворвался Семён.
– Спасибо за поддержку.
Я скрылся за дверью, утопая в музыке, надеясь на лучшее.
***
Мне снова плохо спалось. Перед глазами возникали вспышки. Резкий и ослепительный свет как резко возникал, так быстро и исчезал. Зрачки суетились по глазному яблоку, руки сводило – я впивался ими в одеяло. По голове гуляло непохожее ни на что раздражение, похожее на головную боль. Я хотел проснуться, но у меня не получалось до момента, когда тело непроизвольно одёрнулось. Я вынырнул из-под подушки, скидывая её на пол. Я смог нормально дышать. Я смотрел на светлеющий двор за окном, потом обернулся на упавшую подушку. На ней была размазана кровь.
Я проверил своё лицо – на нём сгустками висела красная жижа. Глаза были припухшие, ныли от боли полусна. Я прошёл к умывальнику, посмотрел на зеркало – мой молодой лик искажался усталостью старика, и на мне не было живого места, будто я долго болел и уже готов был встретиться со смертью. Ополоснувшись холодной водой, чтобы прийти в себя, я направился к выходу. Тишь да гладь окружила улицу. Меня не успокаивала такая тишина, потому что чувство, будто я нахожусь во сне или вовсе умер, не покидало меня, а паника более и более нарастала в груди, распространяясь по всему телу. Мой взор снова направился к полю, и я, почти не владея собственным телом, ведомый кем-то извне, побрёл к нему.
Оказавшись на пороге поля, я остановился, снова смотря в лес. Мимо моего взгляда мазками пробежали силуэты девушек. Я вошёл глубже в поле, чтобы рассмотреть. Это оказались София, Света и две девочки, которых я видел у магазина. Из всех девушек в спортивной форме была только София, все остальные – в чём попало. Я ничего не придумал лучше, чем пялиться на них издалека, пока они одолевают кросс.
– Это ты меня сюда привёл? – возмущённо я обращался к Семену.
– Не совсем.
Добежав до определённой точки, они повернулись и побежали обратно, мимолётно заметив стоящего меня, который с интересом наблюдает за их спортивным мероприятием. София и Света помахали мне, а я ответил им тем же, неловко отворачиваясь назад. Но я не был способен уйти – что-то неведомое держало меня на одном месте, будто я был вкопан в землю, будто ждал какой-то команды. Вперёд идти я не мог, но был способен повернуться, и путём эксперимента именно в поле я мог войти, поэтому деваться было некуда и следовало идти по чётко выверенному маршруту, хотел я этого или нет. Пройдя дальше, всё ближе проходя к девушкам, по телу волнами проходил знакомый трепет, как при первом знакомстве.
А, подойдя вплотную к тому месту, где они делали оборот, обозначенный рюкзаком, чтобы повторить круг, волнение испарилось, и я просто ждал, когда они вернутся к этой точке. Я закурил сигарету в ожидании, а когда они подбежали ближе, одна из девочек, что была помладше и почти точной копией Софии, скривила лицо, не осмеливаясь подбежать ближе.
– Фу, вы все мальчишки курите эту гадость! – кричала мне она издалека.
Остальные трое подбежали ко мне, а Света, что и вчера, строила мне глазки, руками проводя по своей талии.
– Не спалось и хотелось на девочек поглазеть, красавчик?
– Привет, – помахала мне беззаботно София, – хочешь присоединиться?
– Просто спортивный интерес. – отнекивался я.
– А это кто? – полушёпотом, но так, чтобы я услышал, спросила русая тощая девчонка, не похожая ни на кого из семьи.
– Мой новый мальчик, – хихикая, сказала Света девочке.
– Слава, – представила мне девочку София, – а там Олик.
Я протянул руку Славе в качестве знакомства, но она не осмелилась здороваться с той рукой, которой я держал сигарету.
– У меня потом рука отсохнет, – брезгливо Слава отодвинулась в сторону.
– А у меня деда Славой зовут, – зачем-то подметил я такой забавный факт.
Все попытались проигнорировать данную шутку, хоть видно было, как София пыталась скрыть свою улыбку.
– Что ж, – заминала тему София, – присоединишься или…?
– Пока понаблюдаю, я ведь не в форме, – указал я на свою одежду.
– Хорошо.
– Только руки от штанишек держи подальше, – сказала Света, заходя на очередной круг.
Все остальные последовали за ней, как и та девочка, что стояла поодаль, а я только присел возле рюкзака, наблюдая, как они выполняют упражнения. Прошёл как минимум час, когда они завершили: София будто просто вышла на прогулку, только щёки побагровели; Света старалась не подать вида, а две остальных девочки сложили руки на колени, жадно вбирая воздух. Я встал, изумлённо смотря на Софию и её спортивную выдержку – теперь было ясно, откуда идут корни её подтянутого тела.
– Пойдём? На завтрак опоздаем, отец ждёт! – подначивала она собираться быстрее своих сестёр.
Она подозвала и меня, чему я не сопротивлялся, и шла рядом с ней. Свету не впечатлило такое, поэтому она не собиралась оставлять нас двоих и пыталась поспеть за нами, вплотную прижавшись к моей руке.
– Получается, бегаете каждое утро? – спрашивал я у Софии, пытаясь игнорировать прилипшую ко мне Свету.
– Да, стараемся и днём, но некоторые ленятся.
Она указала пальцем на плетущихся сзади нас Славу и Олю, которые не могли расправиться до конца от отдышки.
– Поэтому часто бегаю одна.
– Что же ты прибедняешься, Софик? – обидчиво обращалась к ней Света. – Или хочешь, чтобы тебе помогал парнишка?
– Нет, Света тоже со мной бегает, конечно, – оправдывалась перед сестрой София. – Особенно когда нужно покрасоваться перед парнями.
– Перед кем красоваться? Перед этими олухами? У меня уже есть любимчик.
Света ещё сильнее прижалась ко мне, пережимая руками мою, не давая крови пройти, отчего вены на кисти вздулись.
– Посмотри только на его руки. Какие красивые, сильные. Будет таскать меня на руках, да?
Я пытался вырваться с её цепкого хвата, но мне никак не удавалось это сделать – с каждым порывом она ещё крепче скручивалась на моей руке, чуть ли не свисая.
– Я и не претендую, – невзначай бросила София, завершив разговор.
Такие подкаты не вогнали меня в краску, но явно было неуютно от такого напора, и я не осмелился что-либо сказать дальше, чтобы не провоцировать ещё такого же потока лести – для Светы любое моё слово – явный спусковой рычаг. Мы огибали практически всё поле, пройдя по касательной всю деревню, и вышли с другой стороны, где были более молодые дома, чем на нашей улице. Завернув на тропинку вглубь, мы оказались у большого дома из красного кирпича.
Девочки, что шли сзади нас, прошли мимо, а мы втроём остановились подальше от ворот. Радовало, что Света наконец отцепилась от меня, но она ни в какую не хотела уходить и оставить нас двоих, что мне беспрекословно требовалось, чтобы хоть как-то ближе подойти к своей цели. Света смотрела на меня с наигранной влюблённостью. По её взгляду это явно читалось, что она хочет меня охмурить, а не влюбить. Для неё это было игрой и не более, но нагрубить после первого знакомства не в моих планах. Тем более грубость бы оттолкнула и Софию, поэтому я терпеливо ждал.
София переглядывалась: смотрела на дом, на Свету и на меня, пытаясь как-то разрешить конфликт. Вдруг из ворот вышел крупного телосложения мужчина с густой бородой и посмотрел в нашу сторону, что немного напрягло.
– София, Светлана! – пробасил он, – Домой! Остынет всё.
Света, скинув маску сердцеедки, вдруг стала собой – робкой девчонкой, со страхом смотрящей на отца, и быстрее пошла домой, чтобы не получить выговор, но София осталась на месте, смотря на отца.
– Сейчас, пару минут, – крикнула она ему, чему тот не противился, но я чувствовал его тяжёлый, недоверчивый взгляд.
Наконец мы остались с Софией вдвоём, но я не знал, что сказать ей. Ворота захлопнулись, и она, не теряя времени, потянула меня за собой к полю, чтобы лишние глаза не наблюдали за нами. Как только мы скрылись, София потянулась к карману, вытаскивая пачку тонких сигарет.
– У тебя же есть зажигалка? – мягко София спросила у меня.
Я кивнул, вытаскивая пачку, в которой лежала зажигалка, а она, обернувшись к кусту, что вылезал из-за забора, оторвала от него ветку, складывая в два, чтобы подхватывать сигарету. Я прикурил ей, а после себе. Она сладко вдохнула дым, а улыбка на лице нарастала ещё больше.
– Как я давно хотела, не представляешь, – выдыхала она затяжку.
– Понимаю. Не думал, что ты прям куришь.
– А что я по-твоему делаю? – засмеялась она.
– Ну, имею ввиду, прям куришь, – ставя акцент на слове «прям», сказал ей я. – Счастливые не курят, по моему опыту.
– А ты думаешь, я счастлива?
– Вполне. Почему нет?
– Для счастья особых предпосылок нет. Вот ты счастливый человек?
– Не всегда. Но это скорее обстоятельства.
Я указал ей на свою сигарету, затягиваясь глубже.
– Вот и я не всегда. Примерной дочерью и сестрой быть, знаешь ли, скучно.
– Это ведь не самое лучшее занятие, чтобы развеяться.
– Чувствуется некоторое лицемерие, – София улыбнулась, чтобы я не посчитал за грубость её слова, – ведь и ты, и каждый здесь от мала до велика погружается в алкоголь и в сигареты.
– Но ведь это не навсегда. Просто нащупываем грани дозволенного.
– Запойные старички тоже, по-твоему, ощупывают грани, когда у них откажет печень и лёгкие?
Я промолчал, не зная, что сказать ещё на эту тему, но вдруг в голове возник другой вопрос.
– Получается, вы с города?
– Света рассказала? Да, с города. Отец перевёз нас от деспотичной бабушки. Мать моей матери.
– И что случилось, если не секрет?
– Бабушка винила папу в смерти мамы.
– Извини.
– Ничего страшного. – она снова улыбнулась мне со всем теплом. – Мама была не подарок, хоть так нельзя говорить.
– Что ж, рад, что вы здесь.
– А ты откуда?
– С города. Отец родом отсюда. Спихивают меня каждое лето к деду.
– Приятно познакомиться. Снова.
Она скинула сигарету с палочкой подальше, протягивая мне руку. Я пожал её – нежную, как перьевую подушку, маленькую, словно у ребёнка, но с пробивающимися свежими мозолями руку.
– Тогда я пойду? – зачем-то она спросила у меня.
– Да. Ты… точнее, вы ведь вечером выйдете?
– Конечно, это ведь единственное развлечение здесь. И, кстати, не говори Свете, что я, ну…
– Я не собирался.
София прошла к дому, всё также прощаясь со мной, махая рукой и смотря исподтишка. Прощался с ней и я, стоя на месте, не шелохнувшись, пока она не исчезнет из поля зрения. Я пошёл в обратный путь, чтобы не попадаться на глаза отцу Софии, и оказался у своего дома по короткому пути, которого почему-то раньше не знал.
***
Как только я вошел домой, в нос ударил пряный запах, и послышалось шипение масла. На кухне сидел деда Слава, пытаясь настроить найденное старое радио, а у плиты возился Дима, зажаривая запасы картофеля, а рядом томилась телятина. Рот наполнился слюной, а желудок вспомнил о том, что ни куска не получал со вчерашнего дня. Дима подметил моё присутствие, чем испугал деда, который сконцентрировался на настройке.
– Ты где гуляешь?
– Думал, – оправдывался я, садясь рядом с дедом.
– Много думаешь, я ж говорил.
– Эх, внучок, – постукивал по спине дед. – Совсем ничего не ловит, даже радио шипит.
– Сейчас покушаем и будет, чем заняться, – подбадривал Дима. – Тебе ли не знать, что тут просто так не посидишь.
– Так я к своим годам уже сам устал что-то делать. Думал, сыновья помогать будут, а они разъехались. Думал, внуков научу чему-нибудь, а вам-то особо ничего и не надо. Чего вас учить?
– Так мы ж стараемся помочь.
Деда Слава проигнорировал оправдания Димы и продолжил ловить хотя бы какую-нибудь станцию. Я посидел рядом, слушая их спор, но решил вытащить всё нужное из холодильника. Под нашей суматохой подготовки деда всё же что-то нащупал: шипение перебилось голосом диктора, но разобрать что-то было сложно.
– Метеоритный дождь систематически, – перебивчиво диктовалось из приёмника, – некоторые страны попали под гнёт… синоптики прогнозируют аномальную жару… просим сохранять спокойствие…
И волна снова перешла на белый шум. Деда стукнул по радио, с добродушной злобой, как он умеет.
– Неужели даже радио не ловит? – жаловался деда.
– А что-то я даже не спрашивал, у кого тоже проблемы с сетью, – задумался Дима, раскладывая еду по тарелкам.
– Точно! – подметил я нужную информацию, – Метеоритный дождь ведь.
– Да, а ты вчера не видел, что ли?
– Как-то не думал об этом. Забылось.
– Каждый август же. Я вот вчера увидел, загадал себе мотоцикл нормальный.
– Теперь не сбудется. Тебе много от жизни и не надо, да? Только машинку побыстрее.
– Кстати, да. Машину надо будет загадать.
Мы расселись по местам. Деда выключил радио и принялся за еду, Дима защёлкал пальцами у меня перед носом.
– Достань лимонад, пожалуйста.
Я с выдохом поднялся с места и прошёл к холодильнику, доставая охлаждённый напиток, которого не хватало после вчерашней попойки, поставив издевательски прямо возле носа Димы. Он не обратил на это внимания, а только разлил нам «Дюшеса».
– Надо ещё съездить, – заметил Дима почти опустевшую бутылку.
– Без вопросов.
– А что у тебя по планам, деда? – обращался Дима с набитым ртом.
– Да что ж делать, – пожал плечами дед, – на сенокос через неделю договорились, в сарае всё чисто. Пойду сам колорадских жуков повыдираю, да всё. Отдыхайте, внучки.
Димы помычал, соглашаясь и повернулся ко мне.
– Чё, может покатаемся просто?
Теперь уже я пожал плечами, не способный отвлечься от вкусной еды.
– Ты где так готовить научился?
– Я? Здесь же. Приходилось выкручиваться, чтоб с голоду не помереть. Там ещё тетрадка с рецептами от бабы осталась.
– Хоть что-то умеешь, кроме как ремонтировать и бухать.
– Да помолчал бы.
Мы посмеялись друг другу, вовсе не думая обижаться.
Я выходил на изнуряющую жару улицы с прохладного магазина, застёгивая рюкзак по пути. Дима стоял, не заглушая мотор. Я запрыгнул на кресло, и мы сразу же тронулись подальше от Белоносово, проезжая по главной дороге, подпрыгивая на границе между грунтовкой и асфальтом. Лесополоса изредка прерывалась, и показывалось бескрайнее поле. Заброшенные и полузаброшенные фермы и коровники постепенно гнили от ненадобности, навевая грусть и жуть. Я пытался не смотреть на них, не думать о том, что с моей деревней может произойти то же самое, надеялся, что туда хлынет новая кровь, а не останется как место захоронения.
– Ведь семья Софии переехала туда? – спросил я у Семёна.
– Да, но ты ведь сам знаешь, что надолго они там не останутся.
– Почему это?
– Вспомни. Все повзрослевшие уже давно разбрелись по городам нашего края, получают там образование, работают, строят свою семью и приезжают просто погостить. После смерти деда как часто ты заезжал в деревню?
– Но сейчас же всё по-другому пойдёт? Как я хочу?
– Здесь ты прав, – не пытаясь спорить, Семён заткнулся.
Мы проехали очередную деревню, похожую на нашу, и свернули к асфальтированной дороге, которая была пустой и сражалась за выживание с сорняками. Дима затормозил, заглушая двигатель, и повернулся ко мне.
– Чё, попробуешь покататься?
– Ты не помнишь, чем это в прошлый раз закончилось?
Я припоминал, когда Дима пытался научить меня управлять мопедом. Всё шло более-менее плавно, пока я не рассчитал нажим газа и поднялся на дыбы, при этом поймав кочку и вовсе не свалившись на спину. Мопед уцелел, хоть и словил пару царапин и вмятин, а у меня перехватило дыхание от удара, и я в панике не мог вдохнуть воздуха. Дима нахмурился, вспоминая этот момент, а после заливным смехом озарил пространство вокруг.
– Приноровишься и поедешь! Тут не сложнее велика, даже легче, можно сказать. Или зассал?
– На слабо хочешь меня взять?
– Честно? Да.
– Тебе удалось.
Я ткнул в бока Диме, чтобы он слез с места, и я смог подсесть ближе. Я ухватился за руль, нащупал педаль, через которую можно было завести двигатель, и ждал, когда Дима усядется сзади.
– Девок впечатлишь. Светку покатаешь, ну?
– При чём тут Света?
– Она же от тебя не отлеплялась вчера в клубе.
– Да вообще плевать на эту Свету. Садись давай.
Дима плюхнулся сзади, что я еле удержал мопед, чуть не завалив задание, даже его не начав. Убедившись, что всё в норме, я одёрнул рычаг, но мотор только пробурчал и не хотел заводиться. Я сделал так ещё несколько раз, заметно раздражая Диму, что елозил в кресле, но всё же мне удалось завести железного коня.
– Давай, первая скорость.
Я нажал на педаль переключения передач, и мы еле тронулись, после чего двигатель снова заглох.
– Сцепление отпускай, – довольно спокойно сказал Дима сзади.
– Знаю, тупанул.
Попытка номер два – и всё пошло идеально. Мы неторопливо ехали вперёд по забытой дороге, я сменил передачу на вторую, и ветер врезался в глаза, заставляя меня всплакнуть. Чувство скорости возбудил адреналин, я почувствовал себя невероятно свободным. Быстро переключилась скорость. Чувство, будто я с пелёнок умел управлять мопедом, не покидало меня, а прохладный ветерок расслаблял от знойной жары. Но ощущения отупели сразу же после вспышек перед глазами. Кадрами мелькали все события – прошлого и будущего, смешиваясь в одну большую кашу. Заболела голова, к горлу поступил горестный ком о событиях, которых я даже не помню. Теряя управление, я резко затормозил, чтобы мы не растеклись по асфальту.
От торможения Дима головой впечатался в мою спину. Дрожащие руки держали руль, неспособные от него оторваться. Дима обеспокоенно смотрел на моё поникшее лицо через плечо, пытаясь растормошить.
– Ты чё?
– Что? А, нет. Просто. Странное ощущение.
– Ладно, тебе пока такой скорости не надо. Тоже мне, взял разгон.
– Скажи спасибо, что не упали.
– Этого я и боялся. В кювет слетели почти.
Дима вылез, полез в карман и передал мне сигарету. Я заглушил мопед, поставил подножку и сам слез, хоть тело было ватным.
– Понравилось, скажи? – спрашивал Дима.
– Ну, нормально.
– Будешь ещё кататься? В целом.
– Может быть.
– Тогда у меня для тебя сюрприз.
***
Мы вернулись домой и сразу же полезли в сарай, в одну из его комнат, что была близка к сквозному выходу, а внутри него стоял старый мотоцикл «Ява» бирюзового цвета, разобранный по частям. Счастливый Дима презентовал мне его, а я не мог понять, в чём именно проявлялся сюрприз.
– Это ты мне хотел показать?
– Ну да, типа. Давай пройдём, – он потянул меня ближе к трупу мотоцикла. – С ним работы мало: подкрутить, подлатать и готово. Просто одному делать тяжело. Батя уехал, деда Слава своим всегда занимается. Быстрее сделаем, быстрее сядешь на него.
– Сомнительное предложение.
– Ты ж сам говоришь, что тебе понравилось кататься.
– Я такого вообще не говорил.
– Ладно, нормально ты сказал, но это же плюсы сплошные. Сам катаешься, не ждёшь меня, если куда-то надо, девок, какие тебе там нравятся, катаешь.
– Ты же от меня не отстанешь, если я не соглашусь.
Я посмотрел на щенячьи глазки Димы и отмахнулся, соглашаясь помочь ему. Он чуть ли не запищал от радости, оставляя своё детище наедине с собой.
– Тогда завтра приступим, а пока надо по тихой собираться к вечеру. Чё ты там купил?
Мы зашли домой и уселись у чёрного экрана зеркала, что был неспособен передать нам картинку. Деда Слава всё ещё мучал радиоприёмник, что не переставал шипеть. Дима заливал в себя сладкой воды, выкрашенной в зелёный цвет, посматривая на часы, что не торопились к нужному ему времени, а я закидывал в себя орешки и играл в заранее скачанную на телефон казуалку, чтобы хоть как-то скрасить скуку. Такие явления пробелом между жизнью никак не пугали, даже быстро забывались, но в момент она чувствовалась безразмерной ямой, в которой утопаешь при любой попытке отвлечься. Зябкие пески затягивали в свою пучину, а ты с надеждой глядел на часы, надеясь, что прошло хотя бы полчаса, но не проходило и пяти минут.
Дима пыхтел от недомогания, деда Слава непрестанно мучал волны, а я периодами выскакивал на улицу, чтобы истребить всю пачку, которой раньше хватало на неделю. Снова топот копыт и мычание давали обнадёживающий знак, что можно собираться, не торопясь, но, только услышав зов, мы были при параде, а мопед был на низком старте.
***
Всё та же беседка, всё те же люди – Коля, Паша и Саша. Втроём они были уже готовенькие, яростно обсуждая какую-то тему, но мы их занятно перебили своим торможением. Дима заглушил мотор, а к нему подорвался Коля.
– Блин, слушай, у нас весь запивок кончился уже.
– Так мы взяли, – Дима указывал на сумку, которая висела на моей спине.
– Не хватит одной, мы троих уже закончили всё. Давай сгоняю до магазина.
Коля почти вырвал место у Димы, но тот пресёк его быстрее.
– Не-не-не, на ней катаюсь только я и мой брат.
– Боится, что угробят её быстрее, чем он сам, – подшутил я над Димой, отчего получил угрозу кулаком.
– Не допытывай Димана, – кричал Коле Саша. – Ты его не знаешь в гневе.
– Давай тогда вместе сгоняем? – предложил Коля.
Дима только раздражённо выдохнул и снова завёл мопед, не успевший остыть. Коля еле залез назад, и они резко умчали. Я остался без своего брата, как и всегда, но, по крайней мере, мог чувствовать себя менее скованно с новыми-старыми друзьями. Я сел рядом, на место Коли, и Саша сразу всунул мне пластиковый стаканчик, ещё свежий.
Я вытащил тархун из рюкзака, и так мы передавали друг другу бутылку, запивая горестный напиток, что скрючивал наши лица. Я находил развлечение в выпивке из интереса попробовать что-то новое, но больше от запрета и наставлений родителей – у них была странная лицемерная тенденция читать мне нотации о вреде алкоголя, при этом опрокидывая пятую рюмку.
Плюсом это помогало мне социализироваться в таком обществе, не чувствуя стеснений, и поддерживать любой диалог, но не скрою, что из интереса щупал границы дозволенного и явно мог перегнуть палку. Что сделал и сейчас.
Я встал, чтобы отойти по нужде в мелком саду, что скрывал меня от ненужных глаз, и в голову ударило всё выпитое. Всё же я смог сделать действо и вернуться назад, где, словно по таймеру, уже проходили Света с Софией, в очередной раз здороваясь со всеми ровно так же, как и вчера. И они снова подошли к нам.
– Ой, мой любимый, – с распростёртыми объятиями шла ко мне Света, а я, в силу своего опьянения, особо и не сопротивлялся.
Всё же я мог контролировать себя и не собирался обнимать Софию, чтобы не смущать её.
– Будете, девчонки? – предложил Саша выпить с нами.
Сёстры переглянулись между собой и молчаливо согласились с предложением, получив растянутое «О!». После опрокинутой стопки весь мужской круг задымил сигареты, а София лишь жадно смотрела, не способная тоже засмолить. София бросала взгляд на меня, и я понял её без слов. Мы отошли подальше, огибая сад, где все справляли нужду, чтобы Света не могла заметить свою сестру.
– Долго будешь прятаться? – издевался я над Софией.
– Пока не уеду. – София приняла за чистую воду мой вопрос.
– Планируешь уехать?
– Не мой выбор приехать сюда, поэтому я могу свободно уехать.
– А как же деспотичная бабушка?
– А ей никто не скажет, – хитро улыбнулась она мне. – Деревня в целом гиблое место, вообще не моё место. Главное, что папа рад, конечно. Но я не особо.
– Значит, ещё встретимся в городе.
– Хочешь этого?
– Почему нет? Выпьем кофе. Может даже мы поступили в одно место.
– У меня уже давно лежит диплом бакалавра.
– Что? – эта новость подвергла меня шок. – Серьёзно?
– Ты скорее будешь учиться со Светой, чем со мной.
– Во-первых, ты очень молодо выглядишь. А во-вторых, ты, великовозрастная, скрываешь от родных факт курения?
– Я ведь должна подавать пример. А это, – София указывала на сигарету в руке, – ничего иное, как грязь, что прилипла заразой.
– И что мы тут шушукаемся? – издалека послышался голос Светы.
София скинула сигарету подальше, в панике отряхиваясь, будто воспринимая свои слова про грязь буквально. Света появилась, жадно высматривая меня, и сразу бежала, чтобы нависнуть на моей шее.
– Хочешь украсть моего будущего мужа? – нахмурилась Света.
– Нет, конечно, – выталкивала она такую идею руками, – детям самое лучшее.
– Так долго будет продолжаться? – безнадёжно я вопрошал Семёна внутри, но он ничего мне не ответил, а просто завибрировал в голове.
Из-за угла нарывом на большой скорости к клубу мчалась «заряженная» «девятка», вся дребезжа от басов музыки. Она остановилась перед нами, и из салона вывалилось больше народа, чем машина вообще могла в себя вместить, будто из клоунской машины. За рулём был тот амбал, которого я случайно толкнул вчера. Он подмигнул Софии самым уродливым и похабным из вариантов, а София пыталась проигнорировать его, беря нас со Светой под руку, как маленьких детей.
Мы вернулись к Паше и Саше, которые пропустили ещё пару рюмок сквозь себя, но мы не решили их догонять, а просто продолжили с точки, на которой закончили. Тут же подоспели Коля и Дима с полным пакетом всякой вредной еды.
– Вы вроде только за лимонадом ехали, – сказал я.
– Так закуску ещё, проголодаемся, – Коля был отчаянно рад закупке.
Дима только закатил глаза и присоединился к нам. Клуб открылся, но мы не спешили заходить в него, оставаясь своей дружной компанией.
– Кстати, – вспомнилось Диме, – у всех беда со связью?
– На всю округу будто глушат. – набитым чипсами ртом говорил Паша.
– В городе ловит, – уточнял Саша, – батя недавно приезжал. Говорят, какой-то необычный метеоритный дождь, быть осторожнее, каждый день проверка оповещения тревоги.
– Метеоритный дождь! – вырвала из контекста Света, – Как романтично будет посмотреть.
На мне, кажется, уже не было места, которое она не облапала.
– Опять панику наводят, – с сомнением говорила София, – Мы ещё в двенадцатом году должны были все умереть.
– А мне кажется, мы все уже умерли и находимся в чистилище, – загадочно сказал Паша.
Мы все замолкли от такой теории, не зная, что сказать, но Дима перебил молчание хлопком, потирая ладони.
– Давай, наливай и пойдём уже.
Спустя одну рюмку мы пошли к клубу, что-то обсуждая по пути, а как только почти зашли в клуб, наш путь перебили несколько крупных парней, среди которых был и тот амбал, – он оттолкнул меня, когда я почти зашёл в клуб, благо меня придержала Света. Хоть какая-то польза оттого, что она не отлепляется от меня. У Саши в глазах проявился смертоносный огонь, что был готов рвать и метать, как и у Димы, который, увидев, как его брата бесцеремонно толкают, уже думал лезть на рожон, но я упокоил его, положил руку ему на грудь.
– Лесные, что б их, – сквозь зубы сказал Дима.
Мы не стали разворачивать целую битву и отпустили ситуацию, проталкиваясь сквозь народ, становясь почти в центр. Возле меня снова оказался тот полудурок. Я старался не обращать на него внимания, но его габариты не позволяли мне его игнорировать. Я чувствовал миллиметры от нашего столкновения, благо его не произошло. Так мы и протанцевали, вплотную стоя с парнями из другой деревни. Саша бросал на них взгляд, пару раз отходил в сторону, чтобы поговорить с другими компаниями, но большего не произошло. Я танцевал рядом с Софией, изредка мы перебрасывались взглядами, а Света пыталась отвлечь внимание на неё. Амбал тоже не оставался в стороне и пытался притереться к Софии, но она, очевидно, была против.
Медленный танец с той же песней только начался, а я уже был у порога выхода, чтобы Света не прилипла ко мне. Быстро озарив периметр, я нашёл свою группу друзей, становясь с ними, пытаясь вникнуть в суть разговора. Меня пошатывало, но я держался на ногах, что не сказать о бедолагах, что посапывали в беседке. Вдруг к нам вышли София со Светой, присоединяясь в наш круг. За ними из клуба вышли и амбал с его дружками. Они заметили не только Софию, к которой амбал был, очевидно, неравнодушен, но и меня как некую цель для конфликта. Напыщенно переваливаясь, показывая весь свой тестостерон наружу, они подошли к нашей компании.
– Здорова, пацаны, – неприятно пробурчал амбал. – Чё делаем? Прикурить не будет?
Он перебил весь задор нашего разговора, мы все обернулись к нему. Коля, как ни в чём не бывало, передал зажигалку амбалу. Схватив своей огромной лапой, он закурил какую-то дешёвую сигарету, резко попыхивая, чтобы раскурить палку без фильтра.
– Здорова, – решил поздороваться Саша, – вы ж с Залесья?
– Аркаша, точно.
– Понял. Чё в наших краях?
– Смотрю, чё есть. Интересно у вас. Девочки красивые.
Аркаша не спускал взгляда с Софии, что её особо не впечатляло, зато Света спряталась за свою сестру, а за собой потянула и меня. Посчитав это трусостью, Аркаша прыснул смехом, указывая пальцем для своих туповатых дружков.
– Гогочете, как имбецилы, – приструнила София гостей.
Аркаша засуетился от таких слов.
– Что наша зайка сказала?
– Ты прекрасно слышал, – вышел я из-за спины Софии, чуть не становясь в стойку, хоть до этого дрался только в младших классах.
– Это ещё кто такой?
– Брат мой, – рявкнул Дима.
Я видел его таким злым всего пару раз, и то мне не особо понравилось: в такие моменты тело пронзал животный страх, всё покрывалось мурашками, а воздух был разряжен, будто вот-вот прогремит гром и сразу же ударит молния. Между нашими компаниями натянулась струна, которая при большем накручивании могла лопнуть, и ночь бы закончилась опрометчиво. Музыка в клубе стала тише. Даже сверчки притаились в ожидании неизбежного. Мы переглядывались, как герои спаггети-вестерна, ожидая кульминации. Вместо всех действий Аркаша собрал слюну и плюнул в сторону.