Dante Berezinsky
Корона из Тьмы – Книга Первая: Возвращённый
Корона из Тьмы
Книга первая: Возвращённый
Пролог
Он просыпается в темноте. Не как человек, что спал. Как нечто, что долго не существовало. Тело лежит на холодном камне. Пальцы дрожат, будто впервые ощущают плоть. Кожа – бледная, как пепел. Сердце бьётся медленно, тяжело, но живо. Он чувствует, как по венам течёт нечто чужое. Не кровь – нечто старое, густое, тяжёлое. Как будто в его жилах – сама тьма. Он не помнит, как умер. Лишь мгновения – вспышки стали, крик женщины, огонь. Потом – пустота. А теперь снова – бытие. Место, где он очнулся, похоже на склеп. Грубые каменные стены, потолок, низкий и треснувший, как череп мертвеца. Где-то капает вода. Воздух затхлый, пахнет пеплом и плесенью. Мир наверху кажется далеким, почти несуществующим. Он садится. Двигается тяжело, будто мышцы вспоминают, как быть живыми. На груди – жгучая боль. Он стягивает рубаху, истлевшую от времени, и видит метку: круг, выжженный в плоть. Тёмная, пульсирующая. Не магия. Что-то древнее. Что-то, что хочет проснуться вместе с ним. Он не знает, кто он. Но знает, чего хочет: он не вернулся, чтобы страдать. Он вернулся, чтобы править.
Глава I: Скверна внутри
Он выбирается наружу. Мир встречает его серым небом и ветром, что пахнет гарью. За холмами виднеется город – дымный, уставший, словно готовый рухнуть. Земля растрескана, деревья – чёрные, словно выжженные изнутри. Он идёт. С каждым шагом он чувствует, как Скверна в нём отзывается. Она – часть мира. Она – часть него. И он должен узнать, кто дал ему вторую жизнь. И почему в его теле живёт проклятие, о котором люди только шепчутся в страхе. Но он не боится. Скверна – не враг. Она – его ключ.
Глава II: Мир, стоящий на краю
Холмы встречают его ветром и тишиной. Земля – серая, сухая, покрытая сетью трещин. Редкие деревья чернеют, будто угли, забытые в золе. На горизонте – силуэт города, окутанный дымом. Он кажется живым, но дышит слабо, как раненое животное.
На пути – руины сторожевой башни. Камень обвалился, ворота сгнили, флаг давно истлел. Он проходит мимо, не сбавляя шага. Наблюдает. Впитывает. Память молчит, но инстинкты говорят за неё: здесь недавно была битва. Остатки крови в трещинах. Стрела в щели стены. И тишина, слишком плотная, чтобы быть естественной. Он не боится. Смерть – уже была. Теперь страх должен бояться его. Под подошвами скрипит пепел. Он чувствует движение в груди – метка на коже отзывается, словно дышит. Что-то рядом. Или кто-то.
Город Эйвенград Ближе к вечеру он достигает окраин города. Эйвенград. Название он выговаривает вслух, и оно будто отзывается в памяти – не как воспоминание, а как эхо давно забытого. Город окружён частоколом, давно не чищенным. Ворота распахнуты. Ни стражи, ни крика. Только запах – гнилого мяса и горькой золы. Он входит. Улицы пусты. Жалкие лачуги, заколоченные окна, куклы, брошенные на пороге. Кто-то недавно сжёг целую повозку вместе с телами. Скверна здесь сильнее – он ощущает её, как жар под кожей. И странное чувство… будто что-то его узнало. Он слышит шаги. Несколько человек – вооружённых, грязных. Один из них – женщина с перебинтованной шеей, глаза жёлтые, как у зверя. Они выходят из переулка, медленно, с опаской. – Ты не здешний, – говорит она. Голос хриплый, но твёрдый. – Скверна у тебя внутри. И всё же… ты не как остальные. Он смотрит на неё. Молчит. – Если ты чудовище – мы убьём тебя. Если человек – тебе здесь не место. Город умирает. Мы его держим, пока можем. Но это… – она машет рукой в сторону закопчённого неба, – …всё ближе. Он отвечает только одним: – Я пришёл не умирать. Я пришёл – понять. И взять. Её глаза прищуриваются. В ней – страх. И уважение. Она отступает. Он проходит мимо.
Ночь В центре города – собор, чьи колокола больше не звонят. Герой поднимается по обугленным ступеням. Здесь он найдёт первое: записи о Скверне. Книги, спрятанные от народа, под запретом. Заплесневевшие, но живые. Он читает их до глубокой ночи. Они говорят о древнем цикле. О людях, что становились больше, чем людьми. О том, как Скверна – не болезнь, а наследие. И как один из этих людей… возвращался. И где-то в темноте, под растрескавшимся полом, он слышит дыхание. Что-то старое. Что-то, что ждало его веками.
Глава III: Шёпот под собором
Ночь опустилась на Эйвенград, как саван. Ветер стих. Лишь пепел продолжал сыпаться с неба – медленно, бесшумно, будто сгорала сама ткань мира. Герой сидел в зале разрушенного собора, окружённый старыми книгами. Среди них – обрывки дневников, клочья исписанных пергаментов, полуистлевшие карты. Все они говорили об одном: Скверна пришла не извне. Она проснулась. Под собором была древняя крипта. Не отмеченная на планах, замурованная. Но он знал, где искать. Он чувствовал, как боль в груди становится сильнее, когда он приближается к западной стене. Он разбивает плиту. Камень с грохотом сходит вниз, обнажая узкий проход. Воздух, поднимающийся снизу, тяжёлый и… живой. Он несёт с собой запах гниющей магии и чего-то ещё – сырого, первородного, знакомого. Он спускается.
Глубина Крипта уходит вниз, как глотка исполина. Стены покрыты символами – вытянутыми, искаженными, будто кто-то писал их, теряя форму. Скверна здесь гудит. Он ощущает её в костях. Каждый шаг отдаётся эхом внутри головы. Внизу – чаша. Каменная, огромная, испещрённая трещинами. Внутри – не вода. Не кровь. Что-то густое, тёмное, колышущееся, как жидкая тень. Когда он подходит ближе, метка на груди вспыхивает. Из чаши поднимается нечто – не фигура, не существо, а форма памяти. Тьма принимает очертания силуэта. Без глаз. Без рта. И всё же – он чувствует, как она говорит с ним. Не словами. Шёпотом под кожей.
– “Ты вернулся… Мы тебя помним.
– Ты – плоть, что отвернулась от нас. Но мы прощаем.
– В тебе – Семя. Тебе – расти.”
Он не отступает. Говорит хрипло: – Кто ты?
“-Мы не одно.
– Мы – Эхо.
– Мы – Осколок.
– Мы были отвергнуты, и стали Скверной. Теперь ты – часть нас. Прими.”
Он ощущает, как что-то проникает в него. Не боль – знакомство. Его разум на мгновение расширяется. Он видит: пылающие города, свет, что иссушает землю, людей, жрущих друг друга за бессмертие, и себя – не в одном теле, а в тысячах лиц, что горели, кричали, умирали… и возвращались. Шёпот становится яснее:
“– Ты – последний из Тех, кто ушёл.
– Верни своё. Возьми мир. А мы будем с тобой. Или внутри тебя.”
И когда он открывает глаза – чаша пуста. Но внутри него – что-то изменилось.
Теперь Скверна в нём живая. Не просто источник силы – она связана с его душой. Он может чувствовать её рядом с заражёнными, предсказывать вспышки, видеть их сны. Но и она чувствует его.
Глава IV: Пепельное воспоминание
Он спит, но разум бодрствует. Во сне он снова там – среди белых башен, залитых солнцем. Город, что был прежде, не Эйвенград, а иной. Чистый, сияющий. Над ним – знамёна с золотыми символами. Люди в белых плащах. Он – один из них. Нет, он их ведёт. Вспышки: – Величественный тронный зал. Он стоит перед советом. – Женщина с глазами цвета меди. Она держит его за руку. – Пламя. Крики. – Скверна в клетке из рун. Она шепчет, даже заключённая. Он – первый, кто слушает. И последнее: Он держит клинок, покрытый чёрными венами. Перед ним – женщина, та самая. Она ранена.
– «Ты не тот, кем был…» – шепчет она, кровь на губах. – Он смотрит на неё, не моргая.
– «Я – тот, кем должен стать».
Пламя. Тьма. Пробуждение.
Глава V: Испытание
Ранним утром он покидает крипту. Небо свинцовое, ветер несёт гниль. В Эйвенграде шум – паника. Он слышит крики. На южной стороне города обрушена часть стены. Из пролома врывается нечто – существо, искривлённое Скверной. Оно когда-то было человеком, но теперь – лишь кость, шипы и расплавленная плоть. Из груди – клубится тьма, словно дым из горна. Люди бегут. Несколько воинов пытаются сражаться, но мечи бесполезны – оно растёт, каждый удар делает его сильнее. Оно питается их страхом. Он приближается. Люди кричат: «Беги!» – но он идёт вперёд. Метка на груди вспыхивает. Он чувствует, как Скверна внутри него откликается. Словно зверь, что услышал зов хозяина. Он тянет руку вперёд. И не заклинание – воля. Его сила – подчинять. Существо замирает. Оно чувствует его. Как брат чувствует брата. Оно ревёт, но не нападает. Он шепчет:
– Ты часть меня. И ты – моя тень.
Он вонзает взгляд в его пустые глаза. Скверна внутри него протягивается наружу, словно сеть, проникая в искажённое тело твари. Она вздрагивает, корчится. И – рушится. Не от удара. От подчинения. Тьма покидает её, затекая обратно в него, в его грудь. Он шатается, но не падает. Люди смотрят. Кто-то шепчет молитву. Кто-то крестится. А он просто идёт прочь. Он не спасатель. Он – приручил монстра, потому что был больше, чем он.
Теперь он знает: он может управлять Скверной. Но она – не безобидна. Он чувствует, как она наблюдает за ним изнутри. Он стал её сосудом… и, возможно, когда-то станет её волей.
Глава VI: Внутри
Ночь. Он сидит на крыше одного из зданий Эйвенграда. Внизу – улицы, залитые багровыми фонарями, остатками страха, затихшего лишь на время. Люди говорят о нём. Боятся. Кто-то – восхищается. Но он не слушает. Он смотрит на свои руки. На коже – тонкие прожилки чёрного. Они пульсируют, медленно, как дыхание. Скверна жива. Даже без зова, она двигается в нём. И он начинает различать в её тишине – шёпот. Не слова. Намёки. Желания. Она хочет, чтобы он использовал её. Чтобы он стал кем-то большим. Или кем-то страшным. Он вспоминает того монстра. Как подчинение пришло само – как будто не он управлял, а его руки знали, что делать. Что, если Скверна просто ведёт его к тем, кто ей нужен? Что, если она толкает его? Он встаёт. Пошатывается. На миг – видит себя в разбитом оконном стекле: глаза – не как раньше. Чёрные зрачки чуть вытянуты, зрачков почти нет. Он меняется. Но назад дороги нет. И он не хочет назад. Он просто не знает, кем станет в конце.
Глава VII: Узнанный
На следующий день он идёт через город, собираясь покинуть его. Старый мост ведёт к выжженным землям, где, по слухам, скитаются падшие рыцари, одержимые Скверной. Он хочет идти туда – туда ведёт его метка. На мосту – одинокая фигура. Человек в сером плаще, с посохом, увенчанным треснувшим кристаллом. Лицо скрыто тенью капюшона, но голос – знакомый. Не из памяти. Из сна.
– Ты долго не возвращался, – говорит он спокойно.
– Но Скверна всегда ждёт своих детей. Он молчит, наблюдая.
– Ты не помнишь, кто я. Но когда-то мы были рядом. Ты спас меня… или проклял, не уверен до сих пор.
Герой сужает глаза.
– Говори ясно.
– Раньше ты назывался Каэрон. И ты был не просто человеком. Ты был тем, кто раскрыл Скверну миру. Ты открыл первую клетку. Пауза.
– Ты был героем, который выбрал стать чудовищем, потому что понял: этот мир можно спасти только, сломав его.
Шёпот Скверны внутри становится громче. Она узнаёт голос этого человека. И хочет его.
– Я тебя не трону, – говорит незнакомец.
– Но если ты снова пойдёшь тем путём – мы встретимся. Не как друзья.
Он уходит, оставляя героя на мосту, в тишине. Имя "Каэрон" пульсирует в его голове, как пробудившийся шрам.
Глава VIII: Начало пути
Он покидает Эйвенград на рассвете. Впереди – земли, покрытые руинами, старые монастыри, в которых проводят обряды по изгнанию Скверны, и зоны, где сама земля сдвигается от её воли. Он не ищет прощения. Он ищет истину. Ему нужно понять: если он – орудие Скверны, может ли он сделать её своим оружием? Или он станет тем, кем был раньше – разрушителем? С ним – только тень. И голос, всё чаще звучащий в голове. Но он идёт. Потому что если этот мир трескается – кто-то должен взять его осколки… и стать его владыкой.
Глава IX: Деревня без имени
На третий день пути он находит её – деревню, затянутую пеплом, стоящую на границе между живым миром и той землёй, где дыхание Скверны чувствуется в каждой тени. Дома без окон. Двери заколочены изнутри. Ни птиц, ни шагов. Он идёт по главной улице, слыша хруст золы под сапогами. И тогда он чувствует её – Скверну. Но не как раньше: не шёпот, не туман. Она – осознаёт его. И смотрит в ответ. Из тени выныривает девочка. Её глаза – чёрные, не зрачки, а провалы в пустоту. Рот не двигается, но голос звучит внутри:
– Мы помним Каэрона.
– Мы – дети тех, кого ты не добил.
– Ты вернулся?
Он смотрит на неё. Но это не ребёнок – лишь оболочка. Вся деревня, кажется, заражена Скверной – не чудовищем, а сознанием. Целая коллективная душа, что вросла в людей. Он говорит:
– Я вернулся, чтобы найти истоки. Не вас.
Голос отвечает с десятков губ одновременно:
– Тогда иди. Но вернись, когда настанет выбор. Станешь ли ты отцом… или палачом.
Он уходит, не оборачиваясь. И деревня остаётся в тишине – но он чувствует, как за ним смотрят.
Глава X: Отступник
К вечеру он находит разрушенный форпост. Сигнальный костёр давно погас. Каменные башни испещрены следами боя, но это не твари – это люди. Под грудой щебня – хрип. Он отбрасывает обломки и вытаскивает мужчину в чёрных доспехах с выломанным гербом. Ранен. Но жив.
Мужчина очнулся, пытаясь дотянуться до меча.
– Я не монстр, – говорит герой спокойно.
– Учитывая твои глаза, сомневаюсь…
– Хочешь жить? Пауза.
– Мне всё равно, кем ты был. Здесь ты – просто ещё один, кто умирает без причины. Он перевязывает рану. Мужчина ворчит, но не сопротивляется. Потом заговорит:
– Имя моё – Варен. Когда-то я был рыцарем Легиона Солнца. До того, как понял, что Свет не спасает никого.
– Ты дрался с ними?
– Я отказался сжечь деревню. За это они хотели сжечь меня.
Герой смотрит на него с интересом.
– Тогда ты мне подойдёшь. Я Мерунес Дагон.
Глава XI: Охотники за Скверной
Ночью они укрываются в руинах старой часовни. Но недолго. Звук копыт. Свет факелов. На них выходят рыцари в сияющих доспехах, лица скрыты шлемами, а знамёна несут знак воспламенённого круга – эмблема фракции Сыны Пламени. Их цель – полное очищение Скверны, любыми средствами. Даже если сгорят деревни. Даже если сожгут города. Голос предводителя:
– Ты – заражён. Метка на тебе чётко видна. Сдайся. Или умри.
Герой делает шаг вперёд.
– У меня нет времени на войну.
– У Скверны никогда нет времени. Только голод.
Они нападают. Варен встаёт рядом, хромая, но с мечом. И в этот раз – герой не подчиняет Скверну, он выпускает её. Из его рук вырывается тьма – не пламя, не магия, а страх, свёрнутый в материю. Один из рыцарей падает, корчась от видений. Второй теряет рассудок и бросается на своих. Скверна в нём становится оружием, змеёй, что жалит лишь по его воле. Варен поражён, но не отступает. Он видит, на что способен его спаситель. Когда бой окончен, поле покрыто мертвыми и сожжёнными.
– Они вернутся, – говорит Варен.
– Пусть.
Теперь у героя есть спутник и первый открытый враг: Сыны Пламени, фанатики света, идущие на всё ради очищения. Варен – их бывший солдат, дезертир.
Глава XII: Осколки Веры
Варен, провожая взглядом полоску дыма на горизонте, проворчал:
– Север. Там земля не так пропитана этой гнилью. И люди… там ещё остались, кто смотрит вверх, а не жмётся к земле.
Они брели по выжженной равнине, где ветер завывал в сломанных ветвях мёртвых деревьев, словно оплакивая погибший мир. Варен рассказывал о севере – о кланах, чьи крепости высечены в скалах, о лесах, где, по преданию, обитают духи, неподвластные Скверне. В его голосе звучала горечь, но сквозь неё пробивалась слабая искра надежды.
У ночного костра Варен коснулся рукой плеча, где под рваной тканью виднелся багровый след клейма. – Орден Пылающих Звёзд… они учили, что Свет – единственное спасение. Что Скверна – это тьма, которую нужно выжечь дотла. Я верил. До того дня, как увидел, как этот Свет пожирает тех, кого должен был защищать.
Мерунес Дагон молчал, устремив взгляд в мерцающее пламя. Скверна внутри него отзывалась на слова Варена не протестом, а каким-то глухим согласием.
– Ты думаешь, она зло? – наконец спросил Мерунес, не отрывая взгляда от огня.
Варен вздохнул. – А что ещё? Она искажает, убивает, сводит с ума…
– Но она и даёт силу, – возразил Мерунес. – Ты сам видел. Разве не так?
Варен нахмурился. – Сила, купленная ценой души… стоит ли она того?
В разрушенной сторожевой башне они обнаружили группу измученных людей, с оружием наготове. Увидев тёмную метку на груди Мерунеса, они отшатнулись. Но когда из пролома в стене выползло скрюченное существо, искажённое Скверной, и Мерунес не убил его, а лишь поднял руку, заставляя замереть, в глазах людей мелькнуло удивление.
– Что… что ты сделал? – пробормотал дрожащим голосом молодой парень.
– Подчинил, – просто ответил Мерунес, не сводя взгляда с застывшего мутанта. – Она слушает тех, кто понимает её язык.
Старик с глубокими морщинами выступил вперёд. – Мы слышали легенды… о тех, кто ходит в тени, но не принадлежит ей. Мы думали, это лишь сказки для запугивания детей.
– Сказки становятся реальностью, когда мир рушится, – сказал Мерунес, поворачиваясь к ним. – Мы идём на север. Там, говорят, ещё есть места, где можно дышать свободно. Кто пойдёт с нами?
Несколько человек переглянулись. Их глаза выражали отчаяние и слабую надежду.
– А ты… ты нас защитишь? – спросила женщина с заплаканными глазами, прижимая к себе ребёнка.
Мерунес не стал лгать. – Я защищу тех, кто будет полезен. И тех, кто не будет стоять на моём пути.
Несколько человек, не имея другого выбора, согласились следовать за ним. Их было немного, но в их глазах горела отчаянная вера в то, что этот странный человек, несущий в себе тьму, сможет вывести их из погибающего мира.
Глава XIII: Эхо Прошлого
Среди безжизненных холмов они наткнулись на руины древнего города. Исполинские каменные блоки, покрытые причудливыми символами, напоминали кости давно исчезнувшего чудовища. Варен поежился, чувствуя здесь давящую тишину.
– Здесь нехорошо, – пробормотал он. – Воздух словно пропитан смертью.
Мерунес же ощущал странное волнение. Некоторые из резных узоров на камнях казались ему до боли знакомыми, словно отголоски давно забытых снов. Метка на груди болезненно пульсировала.
В полуразрушенном храме они обнаружили массивную каменную плиту, испещрённую письменами на языке, которого никто из них не знал. Варен лишь безнадёжно покачал головой.
– Это древнее наречие… я никогда такого не видел.
Но когда Мерунес коснулся холодной поверхности плиты, Скверна внутри него отозвалась, и тёмные линии символов словно засветились изнутри. В его сознании мелькнули яркие картины – процессии людей в странных одеяниях, совершающих ритуалы под лунным светом, высокая башня, окутанная вихрями тёмной энергии, и чья-то фигура на её вершине.
– Я… я что-то видел, – проговорил Мерунес, отрывая руку от плиты. – Образы… ритуалы…
– Что за ритуалы? – с любопытством спросил Варен.
– Тёмные, – ответил Мерунес, нахмурившись. – Связанные со Скверной… но не так, как сейчас. Словно её пытались… призвать? Или контролировать?
Внезапно из-за обломков колонн появились фигуры в белых балахонах и масках. В их руках мерцали посохи, излучающие холодную, неестественную энергию.
– Незваные гости, – прорычал Варен, выхватывая меч.
– Культ Пустоты, – мрачно произнёс один из последователей, и его голос прозвучал одновременно сухо и безжизненно. – Вы оскверняете священное место. Место, где должна воцариться лишь Пустота.
– Вы хотите уничтожить этот мир? – спросил Мерунес, чувствуя, как Скверна внутри него приходит в движение.
– Очистить, – поправил его другой член Культа. – Избавить от боли и страданий. Лишь в небытии найдётся истинное спасение.
Бой начался внезапно. Магия Культа выжигала не только плоть, но и саму жизненную силу. Мерунес почувствовал, как его спутники в ужасе отступают. Ему пришлось использовать свою силу, высвобождая потоки тьмы из земли, чтобы отразить ледяные удары противников.
– Эта магия… она словно высасывает всё живое, – прохрипел Варен, отбиваясь от очередного заклинания.
– Они стремятся к ничто, – процедил Мерунес сквозь зубы, чувствуя, как Скверна внутри него рвётся наружу, желая поглотить эту холодную, мёртвую энергию.
После ожесточённой схватки несколько членов Культа остались лежать неподвижно, их белые маски раскололись, обнажая зияющие пустоты вместо глаз. Мерунес ощутил странное чувство… словно часть их силы перешла к нему.
– Что это было? – с опаской спросил один из выживших.
– Враги, – коротко ответил Мерунес. – И они не последние.
Глава XIV: Тени за Спиной
Вести о человеке, способном подчинять себе Скверну, словно тёмные щупальца, расползались по израненному миру. Они достигли и скрытых убежищ Сената Теней, где плелись нити интриг и заговоров.
Среди серых кардиналов нашлись те, кто увидел в Мерунесе Дагоне опасную непредсказуемость, силу, способную разрушить их тщательно выстроенную сеть влияния. Но были и другие, кто разглядел в нём потенциальную марионетку, орудие для достижения их собственных тёмных целей.
Однажды ночью, когда их небольшой отряд расположился на ночлег в глухом лесу, Варен насторожился. Листья на деревьях шелестели без малейшего дуновения ветра, а тени казались неестественно густыми и подвижными.
– Здесь кто-то есть, – прошептал он, крепче сжимая рукоять своего меча. – Я чувствую это.
Из мрака выступила высокая фигура, закутанная в плащ, сотканный, казалось, из самой ночи. Лица не было видно под глубоким капюшоном, но голос прозвучал прямо в их сознании, словно ледяное прикосновение.
– Мерунес Дагон… – прозвучало имя, и Мерунес невольно вздрогнул. – Мы следили за тобой. Твои способности… весьма примечательны.
Мерунес молчал, напряжённо наблюдая за тенью.
– Сенат Теней предлагает тебе союз, – продолжил голос, в котором чувствовалась холодная властность. – Мы можем открыть перед тобой двери власти, влияния, знания… того, что ты ищешь. Взамен… на твою лояльность.
Агенты Сената попытались проникнуть в его разум, посылая ему видения могущества, армий, склоняющихся перед ним, мира, лежащего у его ног. Они играли на его честолюбии, на его стремлении подчинить себе всё, включая Скверну.
– Что вы хотите взамен? – наконец спросил Мерунес, стараясь сохранить спокойствие.
– Немногое, – последовал уклончивый ответ. – Лишь выполнение некоторых… деликатных поручений. Помощь в достижении наших общих целей.
– Ваши цели? – с усмешкой переспросил Мерунес. – Вы хотите контролировать этот мир, дёргая за ниточки из тени. Мне нужна власть прямая, а не иллюзорная.
– Не спеши с ответом, Дагон, – прозвучал голос с лёгкой угрозой. – Власть из тени может быть куда надёжнее. И отказ от нашего предложения… может иметь последствия.
– Угрозы? – усмехнулся Мерунес. – Я привык к ним. Мой ответ – нет.
Тень словно сгустилась на мгновение, а затем растворилась в ночи, оставив после себя лишь ощущение ледяного холода.
– Они вернутся, – пробормотал Варен, провожая взглядом исчезнувшую фигуру.
– Да, – согласился Мерунес. – И в следующий раз их предложение будет звучать иначе.
Теперь у него появился ещё один могущественный враг – тайная организация, способная манипулировать целыми государствами и чьи методы были куда тоньше и опаснее, чем грубая сила.
Глава XV: Зов Плоти
С каждым шагом по изъеденным Скверной землям Мерунес всё сильнее ощущал её влияние на своё тело. Тёмные вены под кожей пульсировали ярче, в глазах в темноте проступал зловещий багровый отблеск. В его сознании всё чаще возникали странные желания – использовать свою силу без колебаний, поглощать окружающую тьму, слиться с ней.
Однажды они наткнулись на странное поселение. Его обитатели выглядели… иначе. Их тела были покрыты наростами, костяными шипами, пульсирующими тёмными жилами. Но в их глазах горел не ужас, а странное, фанатичное спокойствие.
– Смотри, – прошептал Варен с отвращением. – Сыны Скверны… они добровольно отдают себя этому проклятию.
Лидер мутантов, чьё лицо было почти полностью скрыто костяной маской, выступил вперёд. Его голос звучал хрипло, но в нём чувствовалась зловещая убеждённость.
– Ты чувствуешь её, брат, – произнёс он, устремляя на Мерунеса пустые глазницы. – Скверна течёт в твоих венах. Ты один из нас.
– Я не такой, как вы, – отрезал Мерунес, чувствуя, как Скверна внутри него отзывается на слова мутанта с тревожным интересом.
– О нет, ты такой же, – возразил лидер Сынов Скверны. – Ты пытаешься контролировать то, что должно тебя поглотить. Отпусти себя, Каэрон. Прими свою истинную форму. Стань одним из нас, и ты познаешь истинную силу.
Он предложил Мерунесу присоединиться к ним, описывая мутации не как уродство, а как благословение, как путь к новому, совершенному существованию.
– Мы становимся больше, чем люди, – хрипел мутант, протягивая к Мерунесу когтистую руку. – Мы – будущее этого мира.
Мерунес почувствовал странное колебание. Скверна внутри него шептала, вторя словам мутанта. Он видел в их изменённых телах не отвращение, а силу, приспособленность к этому жестокому миру.
– Не слушай эту мерзость, – прорычал Варен, хватая Мерунеса за руку. – Это безумие!
– А что есть здравомыслие в этом мире, Варен? – резко спросил Мерунес, отрывая взгляд от мутанта. – Цепляться за прошлое? Бояться того, что даёт тебе силу?
– Но какой ценой? – взмолился Варен. – Ты становишься… одним из них.
Мерунес снова посмотрел на лидера Сынов Скверны. – Что вы предлагаете?
– Освобождение, – ответил мутант. – Слияние со Скверной. Ты перестанешь быть смертным. Ты станешь частью чего-то вечного.
Мерунес задумался. Впервые он почувствовал не просто силу Скверны, а её манящий зов, обещание власти, недоступной простым смертным. Но в глубине души он ощущал и холодный ужас перед этой перспективой.
Вспомнились слова Эха: "Ты – последний из Тех, кто ушёл. Верни своё. Возьми мир. А мы будем с тобой. Или внутри тебя."
– Нет, – наконец сказал Мерунес, отступая от мутанта. – Мой путь иной. Я не стану ни рабом, ни частью этой… гнили.
Лидер Сынов Скверны склонил изуродованную голову. – Ты делаешь выбор, Каэрон. Но Скверна рано или поздно позовёт тебя снова. И тогда ты не сможешь отказаться.
Мерунес покинул это жуткое место, чувствуя на себе взгляды мутантов. Он знал, что избежал опасной ловушки, но и понимал, что его связь со Скверной становится всё сильнее, и борьба за контроль над ней будет лишь нарастать.
Глава XVI: Цена Перехода
Дни сливались в серую череду переходов под низким, вечно затянутым дымкой небом. Их маленький отряд двигался на север медленно, но упорно. Помимо Варена, с Мерунесом шло пятеро – старик Элиас, чьи руки помнили ремесло каменщика, но теперь лишь крепче сжимали древко копья; молодая женщина Лира с вечно испуганными глазами, прижимавшая к себе узел со скудными пожитками; её младший брат, мальчишка лет десяти по имени Тим, молчавший с тех пор, как их деревню сожгли; и двое бывших ополченцев из Эйвенграда, крепкие, но сломленные мужчины, Хорст и Бран.
Молчание давило. Лишь ветер свистел в скалах да скрипел пепел под ногами. Варен часто бросал на Мерунеса беспокойные взгляды, видя, как темнеют прожилки на его коже, как меняется его взгляд. Остальные же смотрели на него со смесью страха и отчаянной надежды. Он был их единственным шансом, их чудовищем-спасителем.
– Мы почти у Перевала Ветров, – проговорил Варен вечером, когда они разбили скудный лагерь в расщелине, укрывшись от пронизывающего ветра. – Дальше – земли клана Чёрного Камня. Говорят, они чужаков не жалуют. Особенно… – он запнулся, покосившись на Мерунеса, – …особенно тех, кто несёт на себе… знаки.
Мерунес молча помешивал угли в костре обломком ветки. Скверна внутри него была спокойна, но он чувствовал её – голодную, наблюдающую.
– Они пропустят нас, – ровно ответил он.
– Ты так уверен? – Хорст, один из ополченцев, поднял голову. Его лицо было покрыто сажей и старыми шрамами. – Эти горцы дикие. Они верят в старых духов и кровную месть. Увидят тебя – и решат, что ты порождение Скверны, которое нужно прибить к скале.
– Они увидят силу, – голос Мерунеса был лишён эмоций. – И поймут, что лучше не становиться у меня на пути.
– Силу? – вмешалась Лира, её голос дрожал. – Но… какой ценой? В Эйвенграде ты… ты заставил ту тварь… она просто рассыпалась. Это было не по-человечески.
Мерунес повернул голову и посмотрел на неё. Его глаза в свете костра казались почти чёрными.
– А что в этом мире осталось человеческого, Лира? Горящие деревни? Матери, теряющие детей? Рыцари, сжигающие невинных во имя своего «света»? – Он чуть наклонил голову. – Я предлагаю порядок. Мой порядок. Он будет жестоким, но справедливым. Выживут те, кто подчинится.
– Подчинится… тебе? Или тому, что внутри тебя? – тихо спросил Варен, не отводя взгляда.
Мерунес усмехнулся, холодно и коротко. – Разве это не одно и то же, Варен? Я – это Скверна, а Скверна – это я. Мы учимся жить вместе. Или, скорее, она учится служить мне.
– Служить? – старик Элиас покачал головой. – Эта зараза никому не служит, господин. Она поглощает. Медленно, но верно. Я видел это не раз.
– Ты видел слабых, – отрезал Мерунес. – Тех, кто позволил ей сломать себя. Я – не из их числа.
На следующий день они достигли предгорий Перевала Ветров. Узкая тропа вилась между голых скал, и ветер здесь действительно завывал, словно раненый зверь. Вскоре они увидели впереди грубую каменную заставу, перегораживающую проход. На ней стояли воины в шкурах и грубой коже, вооружённые топорами и луками. Их лица были суровы, а взгляды – подозрительны.
Один из них, широкоплечий мужчина с седой бородой и шрамом через всё лицо, спрыгнул вниз, преграждая им путь.
– Стоять! Земли клана Чёрного Камня закрыты для чужаков! – прорычал он, его рука легла на рукоять топора. – Особенно для тех, кто несёт порчу.
Его взгляд остановился на Мерунесе, на тёмной метке, видневшейся под воротом его рубахи.
– Мы идём на север, – спокойно сказал Мерунес, делая шаг вперёд. Остальные замерли за его спиной. – Нам нужен проход.
– Проход? – усмехнулся горец. – Никто не проходит здесь без воли старейшин. А старейшины не любят таких, как ты. Ты пахнешь Скверной.
– Я пахну силой, которая может быть вам полезна. Или опасна, – Мерунес слегка склонил голову. Его голос оставался тихим, но в нём зазвучала едва уловимая угроза, от которой даже суровые горцы невольно напряглись. – У вас есть выбор: пропустить нас или узнать, почему Скверна выбрала именно меня.
Бородач нахмурился, его глаза цепко изучали Мерунеса. Он видел спокойствие, холодную уверенность, но и что-то ещё – глубинную, древнюю тьму.
– Кто ты такой? – спросил он тише.
– Я тот, кто пережил то, что убивает других, – ответил Мерунес. – Я иду своей дорогой. И мне не нужны враги. Но я не отступлю.
Возникла пауза. Горцы переглядывались. Они чувствовали исходящую от Мерунеса ауру – не хаотичную злобу тварей Скверны, а нечто иное, контролируемое, но оттого не менее пугающее.