Дарья Донцова
Агент 013
С каждой минутой Куклина все больше мне нравилась, вот сейчас она употребила любимое выражение моей бабушки. Та тоже любила говорить в качестве одобрения: «Возьми с полки пирожок». А еще бабуля рассказывала, что маленькая Танечка, услышав первый раз про пирог, поняла слова буквально, отправилась на его поиски и очень расстроилась, не найдя угощенья.
Сержант гордо вскинул голову, засеменил короткими лапами до подоконника, на котором стояло блюдо, прикрытое салфеткой, и тихо тявкнул. Из другого конца комнаты к нему примчался Полковник, ловко привстал на задние лапы, дотянулся мордой до тарелки, просунул нос под ткань. Я разинула рот. В зубах Полковника торчал пирожок. Сержант издал ноющий звук, Полковник выплюнул свою добычу и ушел. «Эскимос» схватил пирог и проглотил. Я потрясла головой. В доме Куклиной фраза «Возьми с полки пирожок» имеет буквальное значение, Тамара Владимировна предложила Сержанту полакомиться, а поскольку у него лапки коротенькие, достать с подоконника награду ему помог Полковник.
Глава 3
Мотя оказалась дома. Она абсолютно спокойно отреагировала на приглашение соседки попить вместе чайку. Увидев меня и Димона, тоже не занервничала, лишь выпучила глаза и сказала:
– Тамар, познакомь нас!
– Дело не долгое, – кивнула Куклина, – Таня и Дима. А это Матрена, мы с ней почти родственницы, всю жизнь на одном этаже живем.
– Мучаемся, – уточнила Мотя, – жилищные условия у нас ужасные!
– Не говори глупости, – осадила ее Куклина, – самый центр, но тихо, никаких пьяниц в доме, чисто, аккуратно, метро, хоть я его и не люблю, в паре шагов. Красота!
Мотя выставила вперед ногу.
– Правда? Тебе и впрямь хорошо, одна обитаешь! А у меня коммуналка! Один муж в сортире живет, второй, чтобы посрать, у него разрешения просит! В округе сплошные бутики, ни одного нормального продмага. Воздуха нет! Квартплата растет! Вот бы мне в трешку в Куркино переехать! И ведь нам шикарные варианты предлагали. Сначала давали Тамарке и мне по двушке, а Петьке, бывшему моему, однушку. Я от радости запрыгала, да Томка не согласилась: «Не уеду, говорит, из родительских апартаментов, меня сюда из роддома принесли, отсюда и на кладбище увезут». Вот этого-то я и опасаюсь, – вздохнула Мотя, – вместе с тобой и мне в дерьме жить! Хотя, надо признать, из-за упорства Тамарки Осип теперь совсем роскошь предлагает: не только нам по квартирке, но и денег в придачу.
– Нет! – гаркнула Куклина.
– Переезд за счет покупателя, – сказала Матрена, – будь человеком, одумайся.
– Нет! – не изменила решения Тамара Владимировна. – Зачем сто раз один и тот же плач затевать? Хоть зáмок мне в Париже пообещай, в Кремле апартаменты посули – отсюда не сдвинусь. Здесь память о моих родителях!
– Они умерли! – взвизгнула Матрена. – Уютно в гробиках устроились! Каждый в отдельном, не в коммунальной колоде.
Полковник уловил изменение в голосе соседки, и оно ему не понравилось, пес приблизился к Матрене и тихо зарычал.
– Заткнись, балбес, – не испугалась собаки Мотя, она повернулась к Димону. – А вы ей кто? Попробуйте объяснить, если подобру не съедет, по-плохому выковырнут, в газетах о таком много пишут.
– Звучит как угроза, – констатировал Коробков.
– Кто вам дал коробочку? – поинтересовалась я.
– Какую? – попыталась изобразить изумление Матрена.
На ее вопрос неожиданно ответил Сержант. Он подскочил к столу, задрал морду и басом произнес:
– Гав!
– Собачка верно говорит, – вздохнул Коробков, – посмотрите, на столе лежит кое-что, оно тянет на большой срок.
– Большой срок? – похоже, искренне удивилась Мотя.
– В Уголовном кодексе есть статья о покушении на убийство, – объяснил хакер, – десять лет с конфискацией имущества.
– А поскольку вы сами не способны сконструировать ультразвукового убийцу, то привлекли к затее подельника, – вступила я в игру, – у вас получилась преступная группа. И вместо десяти лет получите двадцать!
Мотя рухнула на стул и стала переводить взгляд с Димона на меня и назад.
– Понимаю ваше удивление, – продолжал хакер, – по логике вещей, если преступников несколько, то размер наказания для каждого должен уменьшаться. Но такой принцип срабатывает лишь в отношении конфеты. Приобрели шоколадку на пятерых – каждому по маленькому кусочку досталось. А в уголовной песне иначе поется: чем больше ребятишек на дело пошло, тем больше срок для каждой отдельной единицы.
– И не надо лгать! – живо предостерегла я. – Мы отлично знаем, кто звукового киллера под плинтус засунул!
– Вытяните руки! – резко потребовал хакер.
Матрена послушно выполнила приказ, Димон вынул из чемоданчика круглую штуку, напоминающую тарелку, нацелил ее на пальцы почти парализованной от страха соседки и спустя мгновение объявил:
– Мда! Отпечатки совпадают.
Я постаралась сохранить серьезный вид. Надеюсь, Матрена не любитель детективных сериалов и она поверит хакеру. Нынче фанаты криминальных фильмов знают, как снимают отпечатки. А кое-кто отлично изучил закон и поймет, что все речи про десять лет и конфискацию – выдумки, я не знаю, сколько дают тем, кто покушается на убийство.
– Мотя, – тихо сказала Тамара Владимировна, – ты хотела меня изничтожить? Почему? Хотя это глупый вопрос, ответ на него ясен: из-за квартиры. Пока я съезжать отказываюсь, тебе тоже здесь сидеть придется. Богатому человеку одна халупа неинтересна, нужен весь этаж!
Матрена зарыдала.
– Да! Да! Прости! Хочется на старости лет комфорта, уюта, нормальной ванны. Петька – сукин сын, он нас с Василием в сортир не пускает, говорит: «Я прописан здесь, имею право на метры. Нечего в моей спальне нужду справлять!» Я хочу уехать!
Голос Моти сорвался, Тамара Владимировна бросилась к соседке.
– Я тоже виновата! Бедняжечка! Ты решилась на убийство! Представляю, как ты нервничала и мучилась!
Мотя вытерла лицо подолом домашнего платья.
– Я и в мыслях не имела тебя жизни лишать!
Димон постучал пальцем по столу.
– А это что? Здесь лежит звуковой киллер!
– Всего-то вонючка! – буркнула Мотя. – Мне ее Осип дал. Сказал, коробочку надо в укромном месте пристроить, она будет запах издавать вроде протухшей рыбы. Тамарке тошно в прямом смысле слова станет, она начнет искать, откуда воняет, да не найдет.
– Отличный метод, – одобрил Димон, – ну зачем тратить время и силы на поиск нужных аргументов! Вперед на танке по куриным яйцам.
– Яиц я не приносила, – возразила Матрена, – только вонючку. Осип велел месячишко подождать, пообещал: «Приду потом к Куклиной и скажу: «В вашем доме трубы от древности гниют, надо капремонт делать, ЖЭК денег не дает. Соглашайтесь на переезд, иначе задохнетесь». Вот так дело обстояло! Никаких куриных яиц.
– Кстати! Яйцо невозможно раздавить в ладони, – вдруг оживилась Тамара Владимировна, – сегодня позвоню Осипу и скажу: «Я согласна на переезд, если…»
– Ангел! – завопила Мотя. – Сизокрылый херувим!
– «…если сумеешь раздавить яичко», – закончила старушка. – Вот ему загадка!
– Это совсем не трудно, – хмыкнул Димон, – скорлупа хрупкая вещь.
– Ты пробовал? – обрадовалась Куклина.
Я поняла, что Тамара Владимировна и Коробков одного поля ягоды, и решила вмешаться в их беседу:
– Вернемся к основной теме.
– Успеется, – отмахнулась пенсионерка, порылась в шкафчике, висевшем в простенке между окнами, вытащила картонную упаковку и примчалась назад со словами: – Сцепи пальцы обеих рук в замок.
Димон выполнил приказ, старушка сунула ему между ладоней яйцо и приказала:
– Жми!
– Жму, – объявил хакер.
– Старайся изо всех сил, – не успокаивалась Тамара Владимировна.
– Уфф, – пропыхтел компьютерщик, – ни фига не получается! Прикольно!
– Неуч, – с презрением констатировала Куклина, – ты не читал занимательную физику Перельмана?
– Конечно, читал, – возмутился Коробок, – но про яйца не помню.
– Хватит идиотничать! – разозлилась я. – Свой свояка видит издалека!
– Непонятная народная мудрость, – пробасил хакер.
– Вы с Тамарой Владимировной приколисты, – пояснила я, – с полувзгляда друг друга раскусили и решили надо мной потешаться! Разбить яйцо можно элементарно.
Куклина подняла указательный палец.
– Разбить! Но не раздавить в ладонях!
– И в чем разница? – спросила я.
– А ты попытайся, – предложил Коробок.
Я сплела пальцы, яйцо переместилось ко мне.
– Давай!
Я осторожно сдвинула руки, яичко даже не треснуло. Следующие пять минут прошли в бесплодных попытках расколоть скорлупу.
– Сдаешься? – обрадовался хакер.
– Оно деревянное, – с обидой сказала я.
– А ну, разомкни пальчики! – гаркнула Тамара Владимировна.
Я машинально повиновалась, яйцо шлепнулось на пол, послышался треск, по паркету медленно расползлась бело-желтая лужа.
– Простите, пожалуйста, – зачастила я, – где у вас тряпка? Сейчас подотру.
– Нет проблем, Полковник, сюда! – крикнула хозяйка. – Ну что, оно настоящее?
– Почему же яйцо в ладонях не треснуло? – недоумевала я.
Полковник подошел к лужице, но не подумал ее подлизывать, а громко гавкнул.
– Полковник! – нахмурилась Тамара Владимировна. – Разговорчики в строю!
Пес упал на бок и поднял одну переднюю лапу.
– Черт! Совсем забыла, что ветеринар тебе из-за шалостей печени запретил кучу продуктов, – всплеснула руками хозяйка. – Хорошо хоть ты у меня в маразм не впал. Сержант, твой выход!
«Эскимос» не заставил себя ждать, в два счета уничтожив следы.
– Яйца должны хорошо давиться, – не успокаивалась я.
– Это еще проще, чем загадка про броненосца, – довольно захихикала Тамара Владимировна.
– Этим курам много кальция давали! – выдвинула свою версию Мотя. – Мне вот врач велел его от хрупкости костей пить.
– А что с броненосцем? – оживился Димон.
– У него две ноги правые, две левые, две передние, две задние, сколько в сумме? – спросила Тамара Владимировна.
Коробок рассмеялся и ткнул в меня пальцем.
– Она сказала «восемь»?
– Угадал, – кивнула хозяйка, – супер, да?
– Разрешите всем напомнить про цель нашего визита, – язвительно произнесла я, – уж простите, что отрываю вас от увлекательного процесса давки яиц и…
– Давка яиц! Звучит красиво, – одобрил хакер.
Но меня непросто сбить с толку, я договорила:
– И возвращаю к делу о попытке убийства при помощи звукового киллера. Пока кто-то занимался глупостями, я придумала отличный план!
…Квартира Моти производила такое же странное впечатление, как и апартаменты Тамары Владимировны, и тоже полнилась вещами из прошлого, просто музей быта пятидесятых годов прошлого века.
– Вы помните, что надо говорить? – на всякий случай спросил Коробок, когда Матрена протянула руку к допотопному телефонному аппарату с наборным диском.
– Ага, – подтвердила Мотя и через секунду закудахтала: – Осип Андреевич? Это я. Че, не узнали? Матрена Бурмакина. Можете приехать? Ой, срочненько! Тут дело нехорошее затевается.
Устроив трубку на рычаге, Мотя удовлетворенно сказала:
– Пообещал через десять минут прибыть.
– Отлично, – обрадовался Коробок, – главное теперь, чтобы он побольше наболтал и в туалет пошел.
– Поняла, не дура, – кивнула Мотя.
Кошмаров не подвел. Ровно в обещанный срок раздался звонок. Мы с Коробковым быстро спрятались в двадцатиметровом санузле. Слава богу, первый супруг Моти находился на работе, и никто чинить препятствий не стал.
– Добрый день, Матрена Филипповна, – произнес приятный баритон, – что произошло?
– Не воняет ваша конструкция, – озвучила наш текст Бурмакина. – Ну ваще запаха нет!
– Вы его не ощущаете, а у Тамары Владимировны в носу уже щиплет, аппарат индивидуально настроен на Куклину, – соврал Кошмаров.
– Он не работает, – топнула ногой Мотя.
– Исключено, – отрезал адвокат, – это испытанное средство.
– Фиг бы с ним, – вздохнула Бурмакина, – тут другая напасть подкатила. Тамарка свой зал продает.
– Как это? – оторопел Кошмаров. – Кому?
– Людям, за хорошие деньги, – всхлипнула Матрена.
Я мысленно зааплодировала пенсионерке, та отлично справлялась с ролью.
– Откуда вы знаете? – напрягся Осип.
– Тамарка сегодня утром пришла и сказала: «Ну, Мотя, я нашла отличный вариант! И денег дадут, и апартаменты купят, и я на месте останусь!»
Кошмаров засмеялся.
– Матрена Филипповна, Тамара над вами издевается, она понимает, что вы сразу ко мне броситесь, а я, по ее расчетам, должен увеличить размер компенсации. Вот только она ошиблась, умный человек пустую мормышку не схватит!
– Там жирный кусок, – возразила Мотя, – она не блефует.
Осип загудел:
– Дорогая Матрена Филипповна, поверьте, я верчусь в риелторском бизнесе не первый год, всего навидался. Давайте рассуждать логически. Кому нужен зал Тамары без вашей части? Не может быть таких покупателей! Дом в центре, цена за квадратный метр огромная, это по карману лишь обеспеченному человеку, а такому душ в сортире не понравится, нужен исключительно весь этаж. Успокойтесь и ждите, скоро Куклина попросит вас согласиться на мое предложение.
– Да выслушайте меня, наконец! – весьма правдоподобно изобразила раздражение Матрена. – Тамарка познакомилась с каким-то сектантом, свидетелем Иеговы, что ли. Им нужно помещение для молитв, вот он и заявился к Куклиной, дает ей денег, она его к себе вписывает. Сектант здесь жить не будет, все останутся на своих местах, но по субботам они тут собрания проводить будут, зал им для этого нужен.
– Вы серьезно? – забеспокоился Осип.
– Сами посудите, – буркнула Мотя. – Она от радости светится, барыш подсчитывает, жирная курочка ей отваливается. Сначала бабла чемодан, а потом еще и еда после их сборищ. Сектант пообещал: «Мы богатый стол накрываем, чай пьем после молитвы, остатки забирать не будем, они ваши. Здорово на питании сэкономите».
– Бред какой-то, – занервничал Кошмаров, – пойду к Куклиной.
– Ее сейчас нет, – быстро добавила Мотя, – она уехала к своему сектанту за суперискателем.
– За чем? – окончательно растерялся Осип.
Моня понизила голос:
– Мужик Тамарку насторожил: «Ох, чую, в твоей квартире дьявол поселился. Надо его прогнать».
– Да он сумасшедший! – с облегчением воскликнул адвокат.
Матрена со вкусом чихнула.
– Кто ж его знает! Но сектант Тамарке объяснил, что среди его паствы есть профессор, который придумал лазер. Или не лазер? В общем, хреновину какую-то. С ней надо по квартире пройти, и на экране увидишь, где дьявол сидит, вроде его по звуку слышно, какие-то волны ловятся.
Осип издал то ли стон, то ли кашель.
– Матрена Филипповна, положитесь на меня, эту проблему я решу. А сейчас проведите меня к Тамаре, хочу проверить, работает ли вонючка, вдруг батарейка села.
В комнате стало тихо. Мы с Димоном вышли из туалета и отправились в квартируКуклиной. Выждав несколько минут, Коробок вкрадчиво спросил:
– А чем это вы здесь занимаетесь?
Осип, успевший достать из-под плинтуса коробочку, подпрыгнул, стукнулся головой о стену и закричал:
– Это кто?
– Дмитрий Коробков и Татьяна Сергеева, – представил нас хакер.
– Я их наняла, – пояснила Тамара Владимировна, выбираясь из стенного шкафа.
– Хотел Тамарку убить, а меня виноватой сделать! – налетела на обомлевшего юриста Мотя. – Говорил, вонючка рыбой пахнет! А это звуковой убийца!
– Арестуйте его! – приказала Куклина.
– Осип Андреевич, – вмешалась я. – Нам лучше пройти в офис, поговорим в рабочей обстановке.
Глава 4
Кошмаров умел проигрывать. Он без сопротивления переместился в нашу контору, в комнате для допросов огляделся и воспрял духом.
– Похоже, вы не милиция, значит, не имеете права никого задерживать.
– Насколько я помню, Константин Луков тоже не имел права кое-что делать, – произнес наш шеф, появляясь в кабинете.
Лицо Осипа заметно вытянулось.
– Чеслав!
– Не могу сказать, что рад нашей встрече, – отозвался босс.
Мы с Димоном осторожно переглянулись.
– Кто такой Луков? – шепнула я на ухо хакеру.
– Понятия не имею, – одними губами ответил Коробок.
– Учитывая наше длительное и совсем не приятное знакомство, – продолжал Чеслав, – давай сэкономим время. Выслушай моих ребят и отреагируй правильно. Дмитрий, прошу.
Димон указал на коробочку.
– Кошмаров установил это устройство в квартире Тамары Владимировны. Аппарат испускает не воспринимаемый человеческим ухом звук, который разрушительно влияет на психику и здоровье. Это можно считать покушением на убийство. Вы же адвокат и…
– Он не адвокат, – усмехнулся Чеслав, – он мошенник на побегушках, исполнитель мелких поручений. Что на сей раз, Осип? На твоем счету много «громких» дел, в частности убийство кошки Игоря Кобзева. Мурлыка вечно лазила на дачу к Константину Лукову, воровала у него любимых канареек из клетки, вот он и велел разобраться с кисой. Нашему Осипу дали срок за жестокое обращение с животными. Исключительное для России событие, как правило, подобные правонарушители выплачивают штраф или отделываются условным наказанием. Но Игорь Кобзев был женат на дочери высокопоставленного чиновника, в случае с той кошкой коса нашла на камень. Сколько тебе навесили, Осип? Вроде два-три года? Я не помню, но это легко уточнить. Константин своего прислужника выручать не стал, пошел Кошмаров на зону. Представляю веселье местных авторитетов. Входит в барак новенький, представляется и заявляет: «Статья у меня за убийство». Народ сразу за серьезного пацана его принял, но тут Кошмаров и добавляет: «Я придушил кошку».
Соврать на зоне нельзя, живо язык прищемят. Хорошо тебе жилось, Осип? На кровати спал или под ней? Потом ты вышел, глотнул воздуха свободы, но недолго обычным гражданином по улицам ходил, новый срок получил. Опять не очень суровый, вроде два или три года. Знаешь, Кошмаров, ты оказался со всех сторон непригодным человеком. Честные люди от тебя отворачивались, не хотели общаться с бандитом, а братки в свой сплоченный круг не принимали, потому как держали за подзаборного хулигана, за мелочь, с которой западло дела проворачивать. Помнишь, как мы с тобой познакомились? Наемный киллер Лабутин, мой, так сказать, подопечный, скандал в СИЗО устроил.
Чеслав повернулся ко мне и объяснил:
– Лабутина посадили в «малосемейку», камеру на пятерых. Там кроме него еще трое находилось, все, на взгляд убийцы, «достойные» люди, у каждого за плечами несколько ходок и гора трупов. И тут к ним, в, так сказать, VIP-зону, приводят Кошмарова! Мелкого паразита, жалкого жулика, с которым не по чину сидеть даже «правильному» трамвайному вору. Лабутин возмутился и потребовал, чтобы Кошмарова перевели в общую камеру. А начальник СИЗО ответил: «Здесь порядки устанавливаю я».
И пошли у них клочки по закоулочкам. В конце концов меня подключили, я ситуацию разрулил, тогда и с Осипом познакомился. Нет бы тебе, Кошмаров, за ум взяться! Неужели по сию пору ты ничему не научился? Ведь ни у кого уважения не заслужил!
Кошмаров вздернул подбородок.
– А вот и неправда! Константин Рафаилович мне посылки привозил.
– Сам? – засмеялся Чеслав.
– Нет, – буркнул Осип, – не царское это дело – с сумкой таскаться, люди от него приезжали. И я действительно адвокат, имею диплом. Времени в заключении не терял, книги читал, учился, экстерном экзамен сдал.
– Ай, молодец, – сказал босс, – где бумажку выдали? На юридическом факультете МГУ?
– Заочный институт общего образования города Вольска, – буркнул Осип, – какая разница, где диплом получать?
– И ты снова с Константином? – прищурился босс.
– Небось вы в курсе, что его убили, – ответил Кошмаров. – В машине взорвали.
– Не стану горевать, – кивнул Чеслав, – так на кого ты работаешь?
– Я сам по себе! – гордо заявил Осип. – Встал на ноги, являюсь индивидуальным предпринимателем!
– Торгуешь? – предположил шеф. – Тушенка, макароны, яблоки, газеты-журналы, пластмассовые тазики?
– Людям помогаю, – вздохнул Кошмаров.
– Интересно, расскажи-ка поподробнее, – попросил Чеслав. – Может, закурить хочешь? Извини, у нас это запрещено.
– Я адепт здорового образа жизни, – сказал Осип.
– Ух, – покачал головой шеф, – адепт! Красивое слово! Похоже, ты и впрямь книги читать начал. Я восхищен.
– Некоторые не способны понять, что человек может измениться, – торжественно сказал Кошмаров.
– Я тебе верю, – кивнул Чеслав. – Давай, пой про свой бизнес.
– Я помогаю людям решать проблемы, – зачастил Осип, – как адвокат. Ну, допустим, заболел у вас ребенок. Где найти хорошего врача, чтобы по правде лечил, а не бесконечные анализы сдавать гонял. Я нахожу доктора и получаю свой гонорар, совсем небольшой. Или жена собралась развестись с мужем. Охота ей знать, чем он на самом деле владеет, некоторые жуки даже от законной супруги имущество прячут. Я справки наведу и копеечку заработаю.
– Осталось уточнить маленькую деталь, – улыбнулся Чеслав, – кто захотел въехать в квартиру Тамары Владимировны?
– Фамилии клиентов не разглашаю, – отрезал Осип.
Шеф поднял бровь.
– И не просите, – уже тише добавил Кошмаров.
Босс нахмурился.
– Вы же понимаете, если я выдам хоть одно имя, то потеряю с трудом заработанное доверие, – заныл Осип. – Репутация складывается годами, а лишиться ее можно в секунду.
– Полностью с тобой согласен, – кивнул Чеслав, – поэтому уговаривать не стану.
– Я могу идти? – обрадовался Осип.
– У нас к тебе претензий нет, – хмыкнул шеф, – но сейчас сюда приедет Леонид Мартынов. Помнишь такого? Хороший следователь, въедливый, по менталитету бультерьер, вцепится в добычу – и держит мертвой хваткой.
– Не надо Мартынова, – испугался Осип, – лучше уж вы.
Чеслав закинул ногу на ногу.
– Начинай.
Вываленная Кошмаровым история меня совсем не удивила. К Осипу обратился бизнесмен N, очень богатый человек, который хотел поселить в старомосковском доме свою любовницу с новорожденной дочерью. Олигарх считал, что особых трудностей на пути не встретится, он действовал по стандартному плану: предложил Куклиной и Бурмакиной симпатичные квартиры в новых районах. Матрена согласилась сразу, а Тамара Владимировна категорически отказалась. Богач не расстроился, он и не ожидал легкой победы, поэтому начал переговоры с минимальной суммы. Но спустя некоторое время N занервничал. Матрена была готова перебраться по любому новому адресу хоть завтра, а Куклина оказалась гранитной скалой. В конце концов N вручил Осипу коробочку и сказал: «Спрячь у стервы в апартаментах. Это вонючка, она будет издавать нестерпимый запах, и баба сдастся».
– Ну это мы и без тебя знали, – не вытерпел Димон, после того как Осип закончил каяться. – Маленькая деталь: в коробке не пара кусков селедки, а источник разрушительного для здоровья звука.
Кошмаров начал креститься.
– Ей-богу, именно так все и было, как я вам рассказал. Я внутрь не лез. Богач объяснил: «Примостишь вонючку, нажмешь на кнопочку – и отваливай».
– Я бы не удержался, спросил: «Как это работает?» – вздохнул Димон.
Осип исподлобья взглянул на хакера.
– Мне объяснили. Там, внутри, батарейка и вещество, при нагревании оно издает смрад.
– Как далеко зашел прогресс! – восхитилась я.
– Не я это придумал, – неожиданно разозлился Кошмаров.
Чеслав похлопал «адвоката» по плечу.
– Спокойно. Сообщи координаты своего клиента, и я подумаю, как помочь тебе вытащить хвост из грязи. Выбирай: или имя олигарха, или я соединяюсь с Мартыновым.
Осип заерзал на стуле.
– Каждый кузнец своего несчастья, – улыбнулся босс и вынул мобильный.
– Стойте, – перепугался Кошмаров, – Игорь Венев. Отец у него Григорий, очень богатый, да и сам парень при бабле. Но вы же ему не расскажете, кто его сдал?
– Остался адресок, – напомнил Димон, – где обитает олигарх?
– Улица Верхние Лужи, – угрюмо ответил Осип.
– В Москве есть такая? – удивилась я. – Может, ты перепутал с поселком Верхние Поля?
– А кто говорил про Москву? – возразил Осип. – У него дом в Давыдове.
– Мда, – крякнул Коробок, – городок явно не для миллиардеров.
– Давыдов? – прищурился Чеслав. – Где такой?
Димон сверился со своим наладонником.
– Есть еще у Коробкова память! Не растерял я нейроны! Когда-то там у меня жила… неважно! Давыдов – городок, фактически слившийся с Москвой, но сохранивший юридическую автономность. Ехать до него всего ничего, и, на мой взгляд, странно, что олигарх там поселился.
– Почему? – тут же спросила я.
– Неподалеку огромная свалка, вид и запах соответствующий, – пояснил Димон, – есть в «уютном» месте и улица Верхние Лужи, не знаю, почему ее столь поэтично обозвали.
– Отлично, – потер руки Чеслав, – двигайте туда, а мы с Осипом здесь пока поскучаем.
Коробков мастер быстрой езды, а на дорогах неожиданно не оказалось пробок. Летом многие автовладельцы уезжают из столицы, поэтому до Давыдова мы добрались быстро и обнаружили, что ни на одном из домов нет табличек с названием улиц. Коробков высунулся в окно и спросил у подростка лет двенадцати:
– Девочка, где здесь Верхние Лужи?
Школьница скорчила гримасу.
– Мама не разрешает мне разговаривать с чужими дядями в джипах!
Я высунулась из своего окошка.
– Дядя с тетей.
Девчонка сморщилась еще сильнее.
– Педофилы часто вместе с помощницами ходят. Я кино видела. Если дадите сто рублей, сообщу, где улица!
– Разговаривать нельзя, а деньги брать можно? – возмутилась я, глядя, как Димон открывает кошелек.
– Молча в нужную сторону ткну, – объяснила юная взяточница, получила розовую бумажку и указала пальцем на тротуар.
– Не понял! – сказал Коробок.
– Вы стоите на Верхней Луже, – ехидно ухмыльнулась нахалка, – она здесь одна! Других в Давыдове нет.
– Супер! – заорала я. – Дом номер пятнадцать где?
– А вам зачем? – проявила любопытство девчонка.
– Надо, – ответила я.
– Вам надо, вы и ищите, – вспылила она и убежала.
Мы с Димоном принялись осматриваться. В Москве есть несколько таких мест, зарулив куда, вы подумаете, что находитесь в глухом селе где-нибудь в тайге. Один из таких уголков расположен в непосредственной близости от улицы Королева, той самой, где высится здание телецентра. Надо миновать огромный дом, из которого ведут вещание центральные телеканалы, повернуть направо на шумную улицу, затем взять левее и… опля, вы въезжаете в микрорайон, состоящий из деревянных избушек. Летом здесь повсюду буйно цветет сирень и вовсю заливаются птицы, просто какая-то дыра в пространстве и времени. Могу назвать еще одну зону возле академии имени Тимирязева: там тоже начисто пропадает ощущение враждебного мегаполиса. Зато появляется уверенность, что ты стоишь на окраине сонного, провинциального поселения. И вот теперь в мою коллекцию добавилось Давыдово.
Парадоксальным образом сюда не долетал шум от московской кольцевой дороги, которая располагалась за узкой полоской леса. По бокам улочки стояли развалюхи, более напоминавшие сараи, чем жилые дома, ни одного магазина, никакой рекламы и полнейшее отсутствие людей.
– Думаю, лучше постучать кому-нибудь в дверь, – предложил Димон.
Я кивнула. Мы вылезли из джипа и внезапно услышали странное чавканье. Звук шел сзади, я обернулась и попятилась. По тротуару шагало странное существо. Короткое, тщедушное тело обтягивал зеленый костюм, голова была лысой и тоже имела цвет молодого салата, на месте глаз сверкали круглые банки, нос заменял шланг, присоединенный к мешку на поясе, на ногах – калоши, они были чуть велики владельцу и издавали тот самый чавкающий звук. В руках существо сжимало острую пику.
– Марсианин, – ошарашенно вымолвил Димон.
– Давай сядем в машину и заблокируем двери, – прошептала я.
Инопланетянин спокойно протопал мимо. Мы с Коробковым интересовали его меньше, чем прошлогодний снег.
– Че? Испугались? – спросил пронзительный голос.
От неожиданности я подпрыгнула и увидела все ту же девочку. Теперь она свисала из окна одной из сараюшек.
– Дайте сто рублей, расскажу, кто он, – снова продемонстрировала смекалку вымогательница.
Я вынула из портмоне купюру.
– Вот. Здесь пятьсот! Отвечаешь на все наши вопросы.
– Нашлась хитрее всех, – хмыкнула девица, выдергивая из моей руки деньги, – тут на пять ответов.
– Как тебя зовут? – приступила я к допросу.
– Карина, – представилась девочка.
– Кто сейчас прошел мимо? – продолжала я.
Карина ткнула рукой вправо.
– Там свалка. Ее закрыли, но мусор не увезли и не сожгли, как лежал, так и остался. Здесь одни мусоролазы ходят.
– Мусоролазы? – повторила я.
– Те, кто роется в помойке? – предположил Димон.
Девочка кивнула.
– Ага! Там много хорошего есть, но воняет! И грязно! Поэтому мусоролазы специально одеваются, противогаз берут, и вперед!
– Ужасно, – передернулась я, – отвратительное занятие – рыться в грудах отбросов! Сейчас практически все можно купить в магазине.
– Какая быстрая, – не одобрила меня Карина, – там деньги платить надо, а на мусорке бесплатно.
– Надеюсь, они продукты не собирают! – вздрогнула я.
Карина поправила ободок в волосах.
– Почему? Если в банках, то они не стухли. Вон в том доме дядя Жора живет, он тут самый старый, так рассказывает, что ничего не покупает, все с помойки берет.
– Ну и гадость, – поморщилась я, – не могу себе представить, что заставило бы меня прикоснуться к надкушенной кем-то котлете!
– Был у меня приятель Степан, так он сказал, что почувствовал себя настоящим отцом ребенка в тот момент, когда получил на ужин надкушенную сосиску, расковырянную творожную запеканку и недопитый малышом сок, – хмыкнул Коробок.
– Это другое дело! – возразила я. – Доесть за родным отпрыском не противно. Но дожевывать за чужими! Фу!
– Никто за людьми не доедает, – остановила меня Карина, – банки берут невскрытые, коробки конфет, батоны колбасы. Там и другого полно.
– Чего? – хором спросили мы с Димоном.
Карина приложила палец к губам, потом протянула сложенную ковшиком руку. Коробок вручил девчонке новую мзду.
– А кому что охота, – тут же обрела способность говорить школьница, – книги, золото, цветной металл, одежда, обувь. Найдут и дяде Грише несут, на пункт. Он или сам покупает, или к нужным людям отправляет.
– Фамилия дяди Гриши часом не Венев? – прищурился Димон.
– Если сами знаете, че спрашиваете? И этот вопрос тоже в зачет идет, – нахмурилась Карина.
– Где дядя Гриша живет? – спросила я.
Карина расчесала пальцами спутавшиеся волосы.
– Не знаю.
– Вот здорово! – воскликнул Димон. – Полагаешь, что мы старые, память потеряли? Ты же секунду назад сказала: «Дяде Грише находки несут».
– Там пункт приема, – объяснила Карина, – а не его квартира, идите вниз, до последнего дома.
– Спасибо, деточка, – поблагодарил Коробок.
– У вас еще один ответ оплачен, – напомнила девочка, – мне просто так денег не надо. Вот, держите.
Тоненькие пальчики достали из кармана джинсов стольник.
– Оставь себе, – велела я, – непременно воспользуемся возможностью задать тебе еще вопрос.
– Чуть позднее! – уточнил Димон. – Слушай, а ты здесь живешь?
– На лето к бабушке приехала, – уточнила Карина, – на свежий воздух. Вот ваши рублики и пригодятся.
– Здорово, – только и смогла вымолвить я.
– Что за уроды отправили дочь к старухе, которая живет в Давыдове? – возмутился Коробков, когда мы поехали дальше. – Бомжи? Наркоманы?
