bannerbannerbanner
Ночной кошмар Железного Любовника

Дарья Донцова
Ночной кошмар Железного Любовника

Полная версия

Глава 3

Как вы понимаете, Анатоль далеко не молод, но по-прежнему продолжает руководить театром. Однако времена былой славы миновали. Ковалев почти слился с Москвой. Завод, производивший ракеты, тихо умер во время перестройки, его цеха, ангары и дворы превратились в громадный рынок, где стали торговать потерявшие работу высококвалифицированные рабочие и научно-технические сотрудники. Потом их вытеснили вьетнамцы и жители ближнего зарубежья. Местное население стало сдавать квартиры приезжим, и городок превратился в общежитие для работников рынка. У коренных жителей есть несколько возможностей заработать деньги: встать за прилавок на рынке, пустить к себе постояльцев либо обслуживать продавцов и охрану. Впрочем, последним занимается исключительно мафия пенсионерок. Пожилые женщины варят супы, пекут пирожки, а потом продают еду как аборигенам рынка, так и посетителям торговых рядов. Еще они стирают-гладят белье и лечат тех, кто не имеет медицинского полиса. Человека со стороны, решившего приехать на ковалевский шалман с бидоном борща, элементарно побьют и выгонят со словами: «Еще раз сунешься, в живых не останешься». Только не подумайте, что драку затевают бабульки – у них есть сыновья и внуки, которые бдительно следят за порядком.

Цены на ковалевской толкучке ниже, чем в Москве, выбор товаров огромен, тут можно приобрести все что угодно, поэтому с восьми утра до восьми вечера на территории бывшего завода толпится народ.

После того как охрана запрет огромные ворота, оживают маленькие ресторанчики с кухней разных стран. Впрочем, слово «ресторанчики» не совсем правильное, чаще всего пловом, мантами, китайскими, корейскими и вьетнамскими яствами кормят в квартирах. Санитарных книжек ни у повара, ни у его помощников нет, и очень часто они не говорят по-русски, но готовят так, что язык проглотишь. В Ковалев, чтобы полакомиться, прикатывают рафинированные столичные гурманы – роскошные иномарки, подчас с мигалками на крышах, припаркованные возле убогой, разваливающейся пятиэтажки, совсем не редкость на улицах городка. Кроме нелегальных обжорок в Ковалеве работают подпольные казино, бордели, кинотеатры, демонстрирующие фильмы на разных языках, а также боулинги, бары и прочие развлекательные заведения. Ну и кому, скажите на милость, тут нужен театр, на сцене которого неблагодарные дочери плохо поступают с отцом, королем Лиром?

Молодые артисты в Ковалев не рвутся, самому юному члену труппы пятьдесят лет, Джульетту на ковалевских подмостках изображает стокилограммовая пенсионерка. Лет пять назад Анатоль принял стратегическое решение: надо менять репертуар. Но время было упущено. А еще главреж понял: если люди не спешат в театр, то спектакль должен прийти к зрителю. Поэтому сейчас в репертуаре несколько пьес для юного поколения, артисты выезжают в детские сады и школы, показывают истории про Колобка и Машу с медведями, «Горе от ума», «Евгений Онегин», «Мцыри». Анатоль ненавидит выступления перед детьми и называет их «гастроли для мартышек». Однако именно благодаря этим «гастролям» театр жив и худо-бедно сводит концы с концами.

Слегка пообтрепалось и былое величие самого Анатоля. Теперь у него почти нет поклонниц, ранее не дававших ему спокойно пройти по улице. Тем, кто торгует на рынке или делает там покупки, Авдеев не интересен. Юная поросль Ковалева тоже не ломится на спектакли, у молодежи свои забавы – в городке открыта пара ночных клубов, которые не жалуются на отсутствие посетителей. Да и Москва под боком, сел на маршрутку – и через десять минут гуляешь по столице. Но для среднего и старшего поколения Авдеев по-прежнему звезда. Местная администрация относится к нему с подчеркнутым уважением, а артисты, как и встарь, боятся разгневать режиссера. И в своей семье Анатоль остается самодержцем, наделенным высшей властью.

Как уже говорилось, Пенелопа и Офелия никогда не выходили замуж и не имеют детей. Анатоль тоже не оформлял брака, но наследник у него есть. Это Всеволод. К сожалению, дочь режиссера Нина, мать Тони, умерла. У Анатоля еще была старшая дочь Светлана, та самая, что, родив Вилку, бросила ее на попечение своего мужа-уголовника и исчезла из жизни ребенка навсегда[6]. Имя старшей дочери в семье вслух не произносят, о причине разрыва отношений отца с ней не говорят. Да это, наверное, уже и не имеет значения – Света скончалась. А Всеволод пребывает в полном здравии. Он холост, проживает вместе с отцом и работает у него в театре – пишет музыку для разных постановок.

Суровый к родным и подчиненным, Авдеев становится очаровательным при встрече с посторонними, никак от него не зависящими людьми. И он обожает веселые компании. Анатолий Сергеевич хлебосольный, совсем не жадный человек. Но! Щедрым он бывает лишь с теми, кто приходит в его дом гостем, для родственников введен режим жесткой экономии.

Новый год в доме Анатоля всегда отмечается шумно. Просторная квартира режиссера находится в здании театра. В былые годы тридцать первого декабря в фойе устанавливалась огромная елка, вокруг которой плясала и пела куча народа, включая все местное начальство. Авдеев всегда устраивал капустник, Всеволод специально писал для него музыку. Играли не местные артисты, а гости. Подчиненных Анатоль никогда на такие вечера не звал – крепостным негоже ручкаться с барами. Традиция показывать в Новый год капустник сохранилась и по сию пору. Правда, количество гостей сильно поубавилось, в прошлом декабре за столом сидело всего двадцать человек…

Когда моя «букашка» подъехала к помпезному желтому зданию в стиле «советского вампирного барокко», Тонечка сказала:

– Наверное, лучше не говорить Анатолю и компании, что мы с тобой двоюродные сестры. Не знаю, что сделала твоя мама, но, видно, она здорово досадила отцу. Боюсь, он может перенести свою неприязнь и на внучку.

– И, думаю, не следует сообщать, что я бывшая жена Куприна, – ответила я в тон Антонине.

– Пожалуйста, ничему не удивляйся, – попросила она, выходя из машины, – воспринимай любые события и слова, которые тут услышишь, как… ну… словно играешь в пьесе. Семейка у меня еще та.

– Извини за напоминание, но Анатоль и другие вроде как и моя родня, – улыбнулась я.

– Давай придумаем легенду и будем четко ее придерживаться. Что скажем, где мы познакомились? – спросила Тоня.

– Лучше сказать правду, – решила я. – Ты работаешь в архиве, а я пришла туда посмотреть кое-какие документы для своей новой книги. Теперь мы дружим, ты позвала меня в Ковалев в гости. Слушай, а ведь до Нового года еще почти неделя. Не рано ли мы приехали?

– Все о’кей, – буркнула Тоня. – Ну, ныряем в болото с жабами…

Когда мы вошли в просторную комнату, люди, сидевшие вокруг большого стола, разом повернулись в нашу сторону.

– Наконец-то! – воскликнул стройный темноволосый мужчина, одетый в шелковую стеганую домашнюю куртку. – Сколько можно ждать?

– Прости, Анатоль, жуткие пробки, – смиренно ответила Тонечка.

Я уставилась на того, кто вместо приветствия сделал Тоне замечание. Это главный режиссер ковалевского театра? Да быть того не может! Анатолию Сергеевичу, по самым скромным подсчетам, лет семьдесят, а передо мной человек, которому можно дать от силы сорок!

– Хочу вам представить свою близкую подругу, Виолу Тараканову, – сказала Антонина.

– Очень приятно, – улыбнулся мне Анатоль. – Садитесь скорей, Катя приготовила кролика в сметанном соусе. Надеюсь, вы не сидите на диете? Хотя зачем вам, с такой-то стройной фигурой, ограничивать себя в еде… Я правильно говорю, Офи?

Излишне полная дама, чья шея была обмотана бесчисленными кольцами жемчужного ожерелья, отложила вилку и с обидой произнесла:

– Я толстею не от продуктов. И в возрасте Виолы я походила на спичку.

– Скорей на сувенирную свечку, тетя, – тихо произнес мужчина в красном клетчатом пиджаке. – Видела такие кругленькие столбики? Ими на рынке активно торгуют. Прикольная вещь, на ней можно попросить написать имя того, кому ее даришь.

– Лучше украсить свечу инициалами тещи и смотреть, как плавится стеарин, а буквы исчезают в огне, – серьезно заявил толстячок в синей жилетке, натянутой поверх розовой рубашки.

– Ваня! – укоризненно посмотрела на него женщина с роскошной гривой мелко вьющихся рыжих волос.

– Что, Лидуся? – спросил Иван. – Я просто пошутил. И к твоей маме это не имеет отношения. Она лучше всех на свете.

– На прошлый Новый год мне свекровь подарила халатик, – вступила в беседу худая брюнетка, сидевшая справа от хозяина, – с очень симпатичным орнаментом. Сначала мне показалось, что это маленькие цветочки, потом я присмотрелась – нет, там буковки, латинские, и они складываются в фразу, которая переводится на русский как «смерть всем». Вот теперь не знаю, как относиться к подарочку-то.

– Дайте людям сесть, – произнесла еще одна дама, сидевшая за столом. – И надо познакомить Виолу с присутствующими.

– Прекрасная идея, Пени, – одобрил Анатоль. – Устраивайтесь, дорогая Виолочка, возле меня. Галочка, пересядь к Петеньке. Мальчик, ты не против? Мама еще не замучила тебя своей заботой?

Юноша в круглых очках молча покачал головой.

Мне стало неудобно.

– Спасибо, я прекрасно устроюсь вот на этом стуле, не надо перемещать Галину.

Но та уже резво вскочила.

– В доме Анатоля такая традиция: когда человек приходит в первый раз, он всегда располагается по правую руку от хозяина. Идите, идите, не стесняйтесь.

Пришлось подчиниться. Анатоль начал активно предлагать мне еду, а я поняла, что волосы у него покрашены, лицо уж слишком гладкое, какое-то кукольное, значит, над ним поработал пластический хирург, и вдобавок оно по полной программе обколото ботоксом. Вот прямую спину и по-юношески стройную фигуру врач, пусть даже самый умелый, не обеспечит. Думаю, дед проводит немало времени в тренажерном зале, поэтому и сохранил юношескую легкость движений.

 

– Меня зовут Офелия, – сообщила дама в жемчугах, – я сестра Анатоля и Пенелопы.

Пени помахала рукой.

– Если захотите чаю, только моргните, заварю вам свой фирменный.

– Главное, не жалуйтесь Пени на проблемы со спиной или с ногами, – засмеялся мужчина в жилетке. – А то она натрет больное место гелем для лошадей, и у вас в скором времени отрастут копыта.

Пенелопа обиженно поджала губы.

– Ваня, – недовольно произнесла его спутница, явно супруга, – опять ты за свое!

Иван растянул губы в улыбке, но выражение его глаз осталось холодным.

– Лидуся, я врач, получил диплом с отличием, давно практикую и хорошо понимаю: человек и лошадь не очень-то похожи. Скорей уж люди ближайшие родственники свиней.

– Ой, прекрати! – поморщилась Пенелопа. – Ты психотерапевт, занимаешься душой, а не телом. Да, я пользуюсь средствами, предназначенными для животных, но кто виноват, что для людей не придумали подобных? Смотри, какая у меня шевелюра?

Пени вытащила из прически несколько шпилек, и каскад густых блестящих волос упал на ее плечи.

– А почему я не облысела? – с вызовом спросила сестра Анатоля. – Отвечу честно: не первый год мою голову исключительно шампунем для собак. А ты, Ванюша, пользуешься человеческим моющим средством. И каков результат? Лысина от уха до уха!

– Отсутствие у мужчин растительности на темечке свидетельствует о рекордном количестве тестостерона в организме, – отбил подачу Иван. – Сильный пол должен не переживать из-за отсутствия кудрей, а гордиться данным фактом, потому что он просто кричит: «Сей парнишка прекрасный любовник». Ну, прямо как я. Верно, Лидуся?

– Ой, замолчи! – покраснела она.

Анатоль рассмеялся.

– Ну, ладно, хватит вам. Давайте сам представлю остальных. Сева, мой единственный сын…

Мужчина в клетчатом пиджаке молча кивнул. Режиссер продолжил:

– Галина и Петя. Мама и талантливый сын-математик. Уверен, мальчик непременно получит Нобелевскую премию.

Петр резко покраснел, уронил с носа очки и нагнулся за ними.

– Математикам не дают в Швеции денег, – заметила Офелия.

– Правда? – удивился Анатоль. – Почему?

– Жена Нобеля изменила ему с преподавателем арифметики[7], – пояснила Офи.

– Ну надо же! – всплеснул руками Анатоль. – Альфред оказался на редкость мстителен. Ничего, Петяша заработает… э…

– Филдсовскую премию, – подсказала Офелия.

– Не знаю, кто он такой, этот Филдс, но надеюсь, что хороший человек, а наградные солидные, – улыбнулся Анатоль. – А вы, значит, Виола Тараканова. Чем занимаетесь, дорогая? Учительствуете?

Я как раз положила в рот кусок нежного мяса, а потому слегка замешкалась с ответом и услышала голос Тонечки:

– Вилка писатель. Под псевдонимом Арина Виолова пишет криминальные романы.

В гостиной воцарилась тишина.

Глава 4

– То-то лицо гостьи показалось мне знакомым, – нарушила молчание Галя. – Я стараюсь не пропускать шоу Балахова, а вы в нем недавно участвовали. Очень хорошо и умно говорили. Правда, Петя?

Сын, уже успевший вернуть очки на их законное место, ответил неожиданно густым басом:

– Да, мама.

– Арина Виолова… – повторил Анатоль. – Поправьте, если я ошибаюсь. Сериал «Тайна лисицы» ведь снят по вашим произведениям?

– Верно, – ответила я. – В основе стодвадцатисерийного проекта лежал мой роман. Но уже на пятом фильме сценарий стали писать другие люди.

– Замечательное кино! – обрадовалась Галя. – Захватывающее! В особенности именно первые пять серий, потом не так интересно. Правда, Петяша?

– Да, мама, – покорно согласился Петр. Потом он вынул из кармана толстовки маленький блокнотик, шариковую ручку и начал что-то быстро писать, загородив левой ладонью текст.

Галина живо отняла у парня и то и другое и спокойно сказала:

– Дорогой, ты сидишь за общим столом, а не в своей комнате. Поговори с нами.

– Да, мама, – привычно ответил студент.

– Очень рад, что в нашей компании присутствует известная литераторша, – заявил Анатоль. – Виола, вы поможете нам с текстом новогодней пьесы, если возникнут трудности?

– Постараюсь, – пообещала я.

– Папа, гостья строчит полицейские истории, – фыркнул Сева. – Я не имею ничего против криминальных романов, они нужны простому, малообразованному народу. И вообще лучше уж читать про убийства, чем пить водку. Но если разрешить нашей глубокоуважаемой новой знакомой править новогоднюю пьесу, то зайчик сразу придушит Колобка, и действию кирдык.

– Всеволод, не неси чушь! – одернула его Офелия. – Я обожаю произведения Татьяны Поляковой, Татьяны Устиновой и Милады Смоляковой. Между прочим, у меня диплом о высшем образовании и, кроме того, что я руковожу гимназией, преподаю детям литературу, у меня прекрасный вкус. Извините, Виола, ваши романы пока не открывала, но завтра же куплю несколько книг. Уверена, они произведут наилучшее впечатление.

– Колобка нельзя придушить, – хмыкнул Иван, – он без шеи и тела. Одна голова. Очень удачное, так сказать, телосложение, у него никогда не будет артрита.

Я сделала вид, что поглощена поеданием изумительно вкусных овощей, – Офелия ринулась защищать меня. Спасибо ей, конечно, но я давно уже не обращаю внимания на подобные уколы.

– Теперь, когда все собрались и познакомились, можем начать репетицию! – возвестил Анатоль. – Виола, и для вас будет роль.

– Папа, Агаты нет, – перебил отца Сева.

Хозяин дома замер на секунду с открытым ртом, потом недовольно пробурчал:

– Действительно.

– И бабушка не подошла, – внезапно произнес целую фразу Петр.

– Я тут, – донеслось из кухни, – незримо присутствую со всеми. Не могу отойти от духовки, где сидит торт безе. Упустишь момент – и он превратится в лепешку. Вскоре вынесу десерт. Отлично все отсюда слышу. Кстати, Галчонок, халатик с буковками я тебе купила не на нашем рынке, а в центре Москвы. Стала к старости подслеповата, вот и не разглядела надписей, решила, что это просто беспорядочные загогулинки.

Галина сгорбилась.

– Ой! – раздалось вдруг в кухне. – Больно-то как!

– Что случилось, Екатерина Федоровна? – встрепенулся Иван.

– Палец случайно порезала, – пожаловалась та, – нож у меня острее, чем бритва. Не волнуйтесь, ерунда, сейчас кровь остановится. Жить точно буду.

– А вот и я! – звонко объявил радостный голосок. – Ваще бежала прямо! Теперь сомневаюсь, закрыла хоть магазин-то?

По лицу Офелии скользнула тень, Пени натужно-приветливо заулыбалась, Анатоль прищурился.

– Виола, перед вами моя невестка, очаровательная Агата.

Я взглянула на стройную девушку, облаченную в розовое, щедро усыпанное стразами платье и колготки с шахматным рисунком. Наряд слишком яркий, прямо слепит глаза, но, несмотря на безвкусную одежду, видно: Агата настоящая азиатская красавица, у нее раскосые глаза, оливковая кожа, черные волосы и миниатюрная фигурка.

– Надеюсь, что хорошо закрепила жалюзи, – продолжала вошедшая, усаживаясь на противоположном от Анатоля конце стола.

– Агаточка у нас бизнесмен, – сладко пропела Офелия, – торгует прекрасными платьями из США, они вмиг разлетаются. Кисонька, ну нельзя же постоянно думать о бизнесе, иногда надо расслабиться, отдохнуть.

– Вот только позвоню Марьяне, велю ей сноситься на рынок и проверить, опущена ли решетка перед дверью магазина, – выпалила Агата. – Не хочется, чтобы товар сперли.

– Украли, – поправила Офелия. – Девушка из приличной семьи должна употреблять такой глагол.

– Угу, – отозвалась Агата и вытащила мобильный.

Анатоль предостерегающе кашлянул.

– Вау, начисто забыла правило номер десять! Нельзя пользоваться сотовым во время ужина! – весело воскликнула жена Севы и вскочила.

– Будем считать, что меня тут пока не стояло. Ща вернусь…

Агата молнией ринулась в коридор, и оттуда долетел бойкий голосок:

– Привет! Берешь задницу в горсть и шлепаешь на точку. Я, жопа безголовая, дверь оставила без защиты. Давай, давай, не скрипи! Хватит с нас тюка, который на таможне скоммуниздили.

В столовой секунду висело молчание, потом Офелия нашлась:

– Восхитительный кролик.

– Нежный, как масло, – спешно добавила Галя.

– Подливка такая ароматная, – внес свою лепту Иван.

– Картошка во рту рассыпается, – сказала Лида.

– Ну, все, я пришла, явление номер два! – провозгласила Агата, влетая в комнату. – Ща наемся до ушей!

Анатоль постучал ножом по бокалу.

– Тише, господа. На повестке дня вопрос о пьесе. Итак, мы покажем русскую народную сказку «Колобок» в новогоднем варианте. Роли я уже распределил. Зайчика сыграет Офи!

– Ей бы больше подошла роль Колобка, – буркнул себе под нос Сева, – очень уж тучный длинноухий получится.

Анатоль метнул в сына сердитый взгляд и продолжил:

– Лиса – Пени, Ваня у нас медведь, Всеволод черепаха.

– В «Колобке» было пресмыкающееся? – удивилась Галя.

– У нас слегка переработанный вариант, – напомнил Анатоль, – волка изобразит Петя.

– Ему лучше поручить роль табуретки, на которой сидит дедушка, – высказался Сева.

– С какой стати? – возмутилась Галина. – Петяша очень талантливый, он способен выучить самый длинный монолог. Правда, милый? Не горбись, сиди прямо!

– Да, мама, – пробубнил парень.

У Севы в кармане затрезвонил мобильный. Он встал и вышел в коридор. Все молча занялись едой.

– Агата, подойди сюда, – позвал через пару минут Сева.

– Это не может подождать? – спросила жена.

– Нет! – рявкнул он.

Агата вскочила и поспешила на зов.

– Ну когда же все, наконец, угомонятся и мы начнем репетицию? – возмутился Анатоль. – Сева, что за глупости? Где вы?

– Здесь! – хором отозвались супруги, возникая на пороге. Сева объяснил:

– Валя звонила, попросила меня встретить ее на остановке.

– Что за блажь! – разозлился местный Станиславский. – Почему ты должен к ней бежать?

– Уже поздно, – объяснила Агата, – вдруг на Валечку маньяк нападет!

Пени быстро перекрестилась.

– Типун тебе на язык, дорогая. Некоторые слова лучше не произносить вслух.

Агата откинула со лба прядь волос.

– Страусиная политика до добра не доводит. Вы же сами знаете: в Ковалеве объявился убийца. Весь рынок только о нем и гудит, а полиция не чешется, потому что зарезаны три гастарбайтера. Кому они нужны? Правда, сейчас маньяк успокоился, преступления прекратились, но он может начать заново.

– Валечка студентка и блондинка, – перебила Агату Пенелопа, – ее невозможно спутать с малограмотной таджичкой. Скорей уж…

Пени резко замолчала.

– Вернемся к нашей постановке, – грозно произнес Анатоль.

– Скорей уж преступник меня за малограмотную таджичку примет, ты это хотела сказать? – фыркнула Агата.

– Вот, пожалуйста, торт безе, – произнесла пожилая дама, выходя из кухни.

– Фантастика! – захлопала в ладоши Офелия.

– Потрясающе! – присоединилась к ней Пенелопа.

– Обожаю твою выпечку! – закатила глаза Галина.

– Да, мама, – на автопилоте добавил Петя.

– Тетя Катя, вы волшебница, – произнесла Тонечка, – чур мне кусочек из серединки.

– Маньяк существует, – неожиданно сказала Галя, – он убивал людей.

– Когда это было… – скривился Анатоль. – Последнее происшествие имело место летом.

– Преступника не поймали, – стояла на своем мать Пети.

– Насколько я знаю, он нападал исключительно на мужчин, – протянул Иван. – Я немного интересуюсь психологией преступников, прочитал кое-какую литературу и в курсе, что серийный убийца никогда не меняет объекты. Если уж начал душить мужиков, то баба ему без надобности. Валечке ничего не грозит.

– Хватит! – велел Анатоль. – Всеволод, ты должен…

– Он уже ушел, – подобострастно сообщила Пени.

Режиссер поджал губы.

– Хорошо. Петя, ты готов исполнять роль со словами? Петр, ответь!

– Мальчик побежал в туалет, – пролепетала Галина, – у него живот прихватило. Подливка к кролику была слишком жирной, а Петечка, хоть ему и велели, не ест хлебушка.

 

– Галя, ты отпустила двадцатилетнего младенца одного в сортир? – всплеснул руками Иван. – Там же опасно! Вдруг он не справится с туалетной бумагой, обмотается ею и удушится? А бачок… В нем же вода! Можно утонуть. Или палец себе оторвать, когда на слив нажимаешь.

– Ваня… – дернула мужа за рукав Лида.

– Петечка постоянно витает в своих мыслях, – пустилась в объяснения Галина, – все из-за этой дурацкой математики. Задумается и идет через дорогу, не глядя по сторонам. Что плохого в материнской заботе? Я была против его увлечения формулами, намного лучше для Пети было бы стать писателем – сидел бы тихо дома, около меня, и работал над книгами. А уж этот его компьютер! Екатерина Федоровна во всем внуку потакает, все разрешает! Кстати, она его заставляет каждое утро, при любой погоде, кросс в парке бегать. Еще они с мальчиком ходят играть в волейбол, свекровь раньше была членом нашей городской команды. А после пробежки Екатерина Федоровна обливает Петеньку ледяной водой из ведра. Он так мучается! Ужасно!

Галя всхлипнула. Анатоль встал.

– Сегодня нормальной репетиции не получится. Завтра в полдень. Виола, вы у меня будете играть центральную роль – елки.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Справлюсь ли?

– Стопроцентно – да, – заверил хозяин дома. – Вне всяких сомнений, вы талантливый человек. Разрешите откланяться? Морфей гладит меня своим теплым крылом. Пени, где разместим Виолу?

– В голубой спальне, – отрапортовала сестра.

Авдеев удалился. Иван и Лидочка переглянулись.

– Мы тоже пойдем, пора на боковую, – заявила она, – но сначала я загляну в библиотеку, возьму кое-какие книжки. Ваня, ты со мной?

– Слопали торт – и в кроватку, – откликнулся доктор. – Лучший способ сохранить привлекательную фигуру – это есть побольше сладкого, мучного и жирного перед сном. Катя, твое произведение кулинарного искусства – просто амброзия!

Пожилая дама поднялась со стула.

– Я старалась. Пойду помою противни.

Пенелопа тоже встала.

– Надо закрыть в спальне форточку, – пробормотала она и покинула столовую.

Следом за ней ушли Офелия, Агата, Иван с Лидой. Мы с Тонечкой остались вдвоем.

– Ну и как тебе? – усмехнулась Антонина.

– Все прекрасно, – заверила я.

– Поскольку у тебя все равно нет компании, то уж лучше встретить Новый год здесь, чем грустить в одиночестве, – вздохнула Тоня. – Особой любви друг к другу члены семьи не питают, но они воспитанные люди, поэтому дальше нескольких щипков дело не заходит. Масштабных скандалов здесь не бывает, а уж тридцать первого декабря все будут лучиться улыбками. Не волнуйся, неделя пройдет прекрасно. Мы заранее приехали потому, что Анатоль должен провести репетицию.

– Поняла, – улыбнулась я. – А кто будет на Новый год зрителями?

Тонечка начала рушить чайной ложечкой гору безе на тарелке.

– Самый щекотливый вопрос. Раньше, я тебе уже об этом рассказывала, капустник смотрели гости Анатоля, а в годы расцвета театра, кои я отчетливо уже и не помню, число присутствующих могло превысить две сотни. Но теперь… В прошлом декабре тут всего четверо посторонних было. Кого на сей раз позвали, я не в курсе, но, думаю, народу будет раз-два и обчелся. Только не спрашивай, зачем Анатолю устраивать капустник, который некому продемонстрировать. Домашний спектакль нечто вроде талисмана на следующие двенадцать месяцев. Если его не поставить, удача улетит из семьи.

– Ясно, – кивнула я. – Значит, за столом под бой курантов поднимут бокалы лишь те, кого я сейчас видела? И еще пара-тройка гостей?

– Ну да, – подтвердила Тоня. – А что?

– Надо же купить подарки, – улыбнулась я. – Можешь меня проинструктировать, что кому лучше приобрести? Не хочется отделаться кружками или дурацкими сувенирами с символом наступающего года по восточному календарю. Слушай, мне показалось или все дружно недолюбливают Агату?

Тонечка покосилась на арку, за которой находился холл, и понизила голос.

– По мне так она прекрасная девушка, но Анатоль и жабы считают Агату парвеню[8]. Лучше бы подумали, как им повезло. Агатка на рынке белкой крутится, много зарабатывает и фактически содержит Севку. Да и обитателям местного болота от нее много чего перепадает.

– Правда? – удивилась я.

Антонина запихнула в рот увесистый кусок торта.

– Угу. Севка работает у отца, получает за свои мелодии смешные копейки. Правда, некоторое время назад он неожиданно пристроился на телевидение, пишет музыку для каких-то шоу и стал получать нормальные деньги. Не миллионы, конечно, но и не медные пятаки. Прямо смешно, как его раздувает от гордости от того, что он в Останкино свой человек. Сделал себе визитки с надписью: «Композитор, автор музыки к многочисленным телепроектам». Видно, не очень-то ему приятно было в тени Анатоля сидеть. Зато теперь он даже отцу говорит: «Сегодня не могу быть в театре, еду на Первый канал». И Анатоль помалкивает. Раньше-то Севка вроде как папиной собственностью считался, а сейчас нет. Пенелопа библиотекарь, Офелия дослужилась до директора гимназии, но оклад у нее небольшой, так что на зарплату сестричек особо не разбежишься. Анатоля нельзя назвать лентяем, он старательно катается по средним учебным заведениям и детским садам со спектаклями, а еще регулярно устраивает премьеры для взрослых, но на них публика почти не ходит, что, однако, не мешает деду мнить себя великим режиссером. Анатоль считает себя элитой местного общества, небожителем ковалевского разлива. Офелия с Пенелопой брату во всем потакают, Галя и ее свекровь ему в рот смотрят. Иван с Лидой считают за честь пить чай с представителем творческой элиты. Так что дома дед царь и бог. В театре он руководит кучкой не самых удачливых и востребованных артистов, для которых главреж – кумир, они ему поклоняются. Как же, вдруг в следующем спектакле не даст роль собачки, а она же со словами! В общем, с самомнением у дедули порядок, у него, я бы сказала, комплекс сверхполноценности. А вот с деньгами напряженка, ему приходится сражаться за каждый рубль, чтобы тот попал в его карман.

Тоня махнула рукой. Доела торт и продолжила:

– Короче, Авдеевым бешено повезло с Агатой. Девчонка не жадная, вечно в дом еду тащит. А уж учитывая историю Севы… Никто и не предполагал, что он так удачно женится.

– А что с Всеволодом случилось? – спросила я.

6Читайте книгу Дарьи Донцовой «Урожай ядовитых ягодок», издательство «Эксмо».
7Существует такая легенда, не имеющая доказательств. И называют еще много других причин, по которым изобретатель динамита Альфред Нобель (1833–1896) вычеркнул математиков из числа тех, кому может вручаться премия его имени.
8Парвеню – выскочка, разбогатевший выходец из низших социальных слоев, стремящийся во что бы то ни стало быть принятым в аристократических кругах.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18 
Рейтинг@Mail.ru