Дарья Иванова
Хаотическая магия Филомины
Глава 1
В маленькой квартире где-то на окраине Москвы жила девушка, звали её Филомина. Имя ей дала бабушка, чтобы жизнь маленькой девочки никогда не была заурядной. «Филочка, – говорила бабушка, поглаживая кучерявые огненно рыжие волосы и заглядывая в изумрудные глаза девочки, – в тебе живёт магия, которая однажды вырвется и преобразит весь твой мир».
Девушка никогда не понимала её слов. Жизнь казалась самой обыкновенной. Учёба, школа, университет, работа, офис. Диеты, попытки сбросить ненавистные килограммы и желание встретить свою половинку. Всё как у всех. Ничто не выделяло девушку кроме её незаурядной внешности.
Хотя было ещё кое-что. В далёком детстве. Филомина умела видеть нечто большее, чем обыденный и тусклый мир. Умела слышать шёпот звёзд и предсказывать будущее. Умела чувствовать духов, окружающих нашу действительность. В детстве ей казалось стоит только протянуть руку и Вселенная даст ей желаемое. Казалось, она могла путешествовать в другие миры, создавать магию с помощью своего воображения.
Однако все её удивительные таланты были разрушены беспощадным маховиком обыденности. Взрослые вечно твердили повзрослеть и оставить детские шалости. Твердили о том, нужно прекратить страдать фигнёй и добиваться желаемого через усердный труд и обучение. О том, что сколько не произноси заклинания, сколько не загадывай желания ничего не случится. Магии не существует и ничто не снизойдёт с неба на неё просто так.
И в конце концов, девушка забыла о своей уникальности. Утонула в серой обыденности и не слышала больше ничего гула большого города. Ведь магии не существует.
Жизнь чапала своим чередом, словно стрелки у старинных часов, медленно отсчитывая уходящее время и яростно приближая третий десяток.
Филомина сидела в своём офисе и смотрела, тяжко вздыхая, на стрелки часов, которые отсчитывали время до конца рабочего дня.
«Сегодня пятница, – эта радостная мысль согревала сердце девушки, – а значит сокращенный рабочий день. И вечер встречи с подругами».
Ничто не предвещало нарушение планов. Закончить текущую отчётность, отправить начальнику и уйти пораньше. Только вот у Судьбы были свои планы.
Девушка оглядела пустой офис, в котором пустовало два рабочих стола и тяжело вздохнула. К сожалению, бухгалтерский отдел состоял только из неё. Остальные два сотрудника уже давно уволились. Сдались под тяжестью обязанностей, поэтому Филомине приходилось работать за троих только на свою одну зарплату. И хоть временами ей хотелось всё это бросить, но кредиты и рассрочки за обучение, ремонт на даче родителей висели на ней тяжким грузом.
Работа не самая приятная. Особенно когда переводишь семи и восьмизначные суммы, отправляешь всем зарплату, невольно задумываешься о том, почему тебе такая маленькая сумма приходит на счёт каждый месяц. Не прибавить ли туда хотя бы один нолик до запятой. Это не считая невменяемого начальства, которое может в любой момент времени выдернуть от работы и отправить в какой-нибудь филиал или навесить других задач, косвенно связанных с бухгалтерией.
“Ничего не поделать”, – успокаивала себя Филомина, ведь она долго работала, чтобы попасть сюда, в крупную и стабильную компанию. Где её навки возможно и не ценятся, но зато она является винтиком в огромном механизме продаж и обогащения владельцев компании, которые могут снять со счетов семизначную сумму, чтобы отдохнуть на яхте в выходные.
Филомина постаралась отогнать гнетущие рассуждения. Лучше места она вряд ли найдёт. А искать новую работу, когда жизнь подкидывает вечные кризисы и нестабильность, ей не хотелось. К тому же возможно какие-нибудь десять лет отработать и возможно она заслужит повышение. А возможно в конце года за усердный труд хоть премию дадут.
Девушка решила сосредоточиться на предстоящей встрече с подругами и доделать отчётность, она взяла свою чашку и подошла к кулеру, набрать воды.
Внезапно, в кабинет ввалился сотрудник из юридического отдела, который устроился на это место благодаря своим связям.
– Привет, Филка, – ехидничал он.
– Филомина. И тебе, добрый день, Николай, – словно не обращая на него внимания, девушка продолжала наливать воду в стакан.
– Ты уже подготовила итоговую смету по всем нашим договорам?
– В смысле?!
– Без смыслов, начальник просит подробный отчёт по всем договорам Нейротеха, что у нас в работе со всеми доходами и расходами. Завтра он встречается с учредителями и владельцами, поэтому нужна полная отчётность по возможным рискам. Также нужны точные суммы дел, которые проходят у нас в судах. Возможно будут закрывать этот фирму или думать как её вытянуть из долгов, – Филомина встала в ступор, пытаясь безуспешно осмыслить масштабы работы, как вдруг её отвлек хитрый оскал коллеги.
– Разве не ты этим должен был заняться?
– Должен, но, – он прислонился к стене и скрестил руки на груди, – Сегодня я на полдня взял выходной, а значит ответственная за это теперь ты. Начальник уже в курсе.
Филомина нервно посмотрела на часы, которые предательски показывали “14:56”.
– И когда это решено было? – голос еле держался, пытаясь не выдать панику и ярость закипающую внутри.
– Начальника предупредил ещё вчера вечером. Так что документ у него должен быть до конца этого дня, желательно часов до восьми, чтобы он успел с ним ознакомиться.
– А-а-а… – Филомина сжала губы так сильно, что они стали синими, только чтобы не устроить истерику, – почему раньше не мог предупредить? Время уже три!
– Ну, до конца дня то успеешь? Вряд ли у тебя могут быть какие-то планы на вечер.
– Знаешь ли!
– Знаю, ты единственная в отделе, кто не замужем и без детей, а ещё и так все знают, что большую часть дня ты бездельничаешь или смотришь сериальчики, поэтому поработаешь, не обломишься, – брякнул коллега и спешно покинул кабинет.
Пару минут девушка стояла с закипающей внутри яростью, сжимая чашку так сильно, что глиняная посуда вот вот разлетится на черепки. Филомину сложно было упрякнуть в безделии. Вся отчётность всегда была сделана чётко и в срок. Только вот злые языки желали увольнения подобного усердного сотрудника. Отсюда шли и частые слухи о том, что девушка не работает, а сидит на зарплате, что не выполняет свои обязанности и вообще целыми днями бездельничает. Девушка не обращала на них внимания, как и старалась поменьше общаться в коллективе.
Филомина сделала глубокий вдох и медленный выдох. Выругалась про себя всеми матерными словами, что припомнила, и направилась к своему рабочему столу у окна. Нужно было закончить всю отчётность к концу рабочего дня. Времени оставалось не много.
– Так, всё хорошо, ты справишься! – плюхнувшись за свой рабочий стол ободряла себя девушка, быстро перебирая все договоры, просматривая их на сроки работ и условия оплаты, выискивая просрочки и находя претензии выдвинутые контрагентами.
Раздался отвлекающий треск стационарного телефона.
– Да? – подняла трубку девушка.
– Филомина, зайдите ко мне, пожалуйста, – холодный и безэмоциональный голос начальника прозвучал словно набатный колокол средь ясного неба.
Девушку охватила легкая паника, что на этот раз могли такого наговорить коллеги, что её опять вызывают на ковер. Она схватила ручку с ежедневником и быстро выскочила в коридор. Пара пролётов лестницы и она уже стояла в офисе своего начальника.
– Филомина, насколько вы знаете Николай сегодня отпросился с работы пораньше по семейным обстоятельствам, – мужчина слегка за сорок в синей рубашке что-то медленно писал на листке бумаги, не поднимая взгляда на свою подчиненную, – Сейчас уже три часа, а я до сих пор не получил отчета.
– Михаил Геннадьевич, – холодно отвечала Филомина, собрав всю свою волю в кулак и стараясь не выдать всех своих эмоций, – Отчёт, который вы просили с Николая, уже в процессе подготовки.
Девушка нервно сглотнула. Мужчина лишь недовольно хмыкнул.
– Только в процессе? Он уже должен был быть на моём столе. Знаете, я очень недоволен вашей работой, – он поднял светло-серые глаза на девушку, голос словно читал неутешительный вердикт, – Я до сих пор не получил от вас отчета по той работе, которую просил вас выполнить.
Филомина судорожно начала вспоминать все моменты, когда начальник о чём либо просил. Кроме того, она пролистала свой ежедневник, но ничего невыполненного не нашла.
– Вы сейчас о чём-то конкретном? – спросила она, чувствуя что начальник пытается упрекнуть её в чём-то и намеренно придумывает несуществующие факты.
– Неужели я всё за Вас должен помнить?! – раздраженно буркнул он, – Две недели назад я сказал Елизавете, чтобы вы предоставили мне информацию по одному из наших объектов. Вы эту информацию не посмотрели и мне отчёт не предоставили.
– По какому и какую? – напирала девушка, зная, что ничего ей никто не передавал, иначе бы она запомнила и записала.
– Я не могу всё за Вас помнить! Я дал задачу, а Вы до сих пор не отчитались мне по ней.
– Хорошо, тогда я узнаю у Елизаветы, что это было, – попыталась сгладить углы Филомина. В душе девушка понимала, что это очередной наезд ради наезда.
«Хотя, возможно, это я что-то упустила,» – неуверенность играла внутри. Сердце колотилось.
– Идите, идите, – начальник вновь принялся что-то исправлять на страницах нового договора, – И отчёт по договорам Нейротеху, срокам и судам должен быть у меня на почте до восьми часов вечера. Не минутой позже.
Филомина раздраженно покинула кабинет и поспешила к секретарю.
– Елизавета! Привет!
Средних лет женщина оторвала свой усталый взгляд от монитора и посмотрела сквозь очки на подошедшую.
– Привет, Филомина! Что-то нужно?
– Да, – замялась на мгновение она, – Тут такое дело, Михаил Геннадьевич, сказал, что он передал тебе поручить мне какое-то дело. Какое он не помнит, лишь то, что это было недели две назад и что я по этой задаче так и не отчиталась.
– Хм, я ничего такого не помню, всё что он поручал тебе, я тебе выслала на почту, а больше… – задумалась женщина перебирая свои записи и просматривая почту, – А больше ничего и не было.
Филомина мялась, словно облитая помоями. Буря эмоций гремела внутри захлестывая её. Гнев, ярость, злость, грусть и отчаяние, печаль. Мысль о том, что её пытаются сместить, поэтому хотят поймать на некомпетентности, не покидала её. Хотелось зайти и высказать всё начальнику, но она не стала. Ей не хотелось терять эту работу, поэтому она попрощалась с Елизаветой и помчалась к себе в кабинет. Стрелки часов трубили о приближающемся конце рабочего дня. Подобный беспочвенный разговор с начальство отнял бесценное время.
«15:45».
Зайдя к себе, Филомина увидела на мобильном несколько пропущенных звонков от подруг, один от неизвестного номера, один от бабушки.
Слёзы выступали на глаза. Горечь комом подступила к горлу. Обидно, но планы придётся отменить.
Время поджимало. Нельзя начальнику дать ни единого повода сомневаться в профессионализме девушки.
Отправив сообщение о том, что на встречу с подругами она не придёт, Филомина грустно посмотрела на номер звонящей бабушки.
– Наверное, опять будет рассказывать о том, что нужно следовать мечте, а не просиживать свои таланты в офисе, – пробухтела девушка.
Бабушка всегда твердила о том, что нужно идти своей дорогой, искать своё счастье и раскрыть свою магию. Однако времени на эти разговоры у неё сейчас не было, поэтому Филомина отключила телефон. Глубоко вздохнула. Собралась с мыслями. Надела наушники и включила музыку, чтобы ничто не отвлекало от непростой задачи и приступила к работе.
Внезапно, в распахнутое окно её офиса влетел белоснежный голубь, который приземлился на стол рядом с девушкой, которая вздрогнула от удивления.
– Ну вот, и чего тебе здесь нужно? Иди уже! – но птица не хотела улетать, в его пернатых глазах словно читалась какая-то необъяснимая грусть, но Филомина не придала этому значение.
Отчёт должен был быть закончен во время, поэтому девушка взяла в руки птицу и вынесла её за окно на подоконник. Голубка что-то прощебетала, пока Филомина закрывала окно.
– Ох, этого ещё и не хватало. Лети отсюда!
Птица не улетала долгое время, но девушка погрузилась в работу и не замечала происходящего вокруг. Часики неумолимо отматывали время вперёд, приближая конец дня. Работа кипела, отчёт заполнялся. Закончив с документом, Филомина тяжко выдохнула словно выполнив всё на одном дыхании, откинулась на спинку стула и глянула на время.
«19:56».
– Чётко по плану!
Настроение слегка приподнялось. Кропотливая работа выполнена точно в срок. Сохранив документ и открыв почту, девушка быстро подгрузила все нужные файлы и отправила письмо. Всё. Тяжкий груз слетел с плеч девушки. А печаль нахлынула. Встретится с подругами она уже не успевала, да и сил уже не было. Слова начальника холодным гулом ходили где-то внутри будто заезженная пластинка, которая никак не хотела останавливаться. Осталось дочапать до дома и плюхнуться в ванную, чтобы смыть весь сегодняшний день словно кошмарный сон. Ведь в понедельник всё начнётся по новой.
Птица уже улетела. Девушке показалось странным, что птица прилетела не просто так.
Пришло сообщение от начальника с одним словом и двумя буквами: «Ок». Филомина обиженно поджала губы, столь титаническая и усердная работа в столь сжатые сроки даже не была оценена, тогда зачем она всё это делает?
Филомина закрыла офис и отправилась домой. По дороге домой её съедала какая-то непонятная грусть. От беспочвенных обвинений начальника. и от того, что где-то в глубине души она была рада, что не пошла на встречу с подругами. Но в этом чувстве девушка не хотела признаваться даже себе. Ведь тогда ей придётся признаться в том, что жизнь её стала настолько скучной и серой, что даже с подругами поделиться нечем.
Добравшись и открыв дверь в свою пустую и одинокую квартиру, Филомина решила включить телефон. Темноту прихожей развеял яркий свет экрана.
На панеле высветилось куча пропущенных звонков и неотвеченных сообщений. Сейчас не было сил, чтобы с кем-то общаться. Единственное желание – доползти до ванной.
Горячая вода и морская соль. Цветочный аромат лаванды. И Филомина неспешно погрузилась под воду. Кучерявые волнистые волосы словно огненные волны лежали на поверхности воды.
Усталость и напряжение потихоньку сходили. Телефон звонко гремел где-то в темноте квартиры. Но девушке было не до того, мысли крутились словно кадры заезженного фильма. А в глубине души зрело какое-то неприятное чувство. Тоска. Глядя на свою жизнь, Филомина пыталась понять, что она вообще делает со своей жизнью.
Филомина всегда была жизнерадостной и творческой личностью, которая всегда была душой любой компании. У той личности всегда было море энергии и креатива, она всегда находила время для друзей и семьи. У той неё всегда были мечты и стремления. А сейчас всё стало по-другому. От той девочки больше ничего не осталась. Та кем она была давно погребена под серой повседневностью и взрослой жизнью.
Поток унылых мыслей и самокопания прервал громкий стук в дверь и последующий за ним звонок. Первая мысль прогремела словно гром: «Случилось что-то нехорошее». Филомина рысью выскочила из ванной, едва успев накинуть на себя махровый халат.
– И кого только несёт в столь поздний час? – ворчала девушка поворачивая замки на входной двери.
На пороге стояла мама Филомины. Глаза красные от слёз. Размазанные следы от туши под глазами. Мятая одежда, словно собиралась женщина впопыхах. Случилось что-то ужасное.
– Фила, – женщина сделала пару шагов вперед, едва сдерживая слезы и пытаясь подобрать слова, – Бабушка… она…
– М-мама! Что… что произошло?! – слёзы проступили на глаза девушки, подсознание уже кричало, но казалось пока эти слова не слетели с губ это не стало реальностью. Часть её не хотела слышать конец предложения, ведь иначе это станет всё это станет правдой.
– Бабушки… больше нет… – слёзы проступали из глаз женщины, не в силах больше сдерживаться она обняла свою дочь. Мгновение Филомина стояла словно истукан.
Мгновение и окружающий мир словно прекратил своё существование. В душе образовалась тёмная бездна. Стрелки беспощадных часов разлетелись вдребезги. Само небо словно обрушилось на голову девушки. Осознание. Разрывающаяся из груди боль. Губы дрожат не в силах произнести слово. Слёзы хлынули ручьем. Девушка прижалась к маме.
«Должно быть это всё сон. Проснись ты же уже наконец!»
– Нам надо ехать, отец ждёт в машине внизу, – женщина отпустила девушку, и утёрла глаза своей дочери, убрала с лица влажные пряди.
– Ехать? – едва слышно выдавила из себя девушка, – Куда?
– Останешься у нас до похорон, – мама мгновенно пошла в комнату собирать вещи Филомины, видя шоковое состояние дочери.
– Мам, я сама, – девушка забрала у неё сумку и словно машинально начала складывать вещи первой необходимости.
– Зубную щетку взяла? Сменную одежду? Ночнушку? – командным голосом мама проверяла собранность вещей, на что получала вялый одобрительный кивок. Филомина не стала сопротивляться командному тону женщины.
В самые страшные моменты жизни мама Филомины превращалась в Железную Леди, сердце её каменело, а разум с холодной расчётливостью приступал к выполнению повседневных задач. Иногда казалось, что у этой женщины нет сердца, но всё было гораздо сложнее – она переживала не меньше остальных, только ей так было проще справится с горем. Проще было закрыть свою боль ото всех, в том числе и от себя.
Собравшись она сели в машину. Огни то и дело мелькали в окнах. Капли дождя разбивались о стекло и стекали струйками, словно слёзы. В душе была пустота. Казалось стоит только проснуться и можно будет снова позвонить бабушке.
“Всё это должно быть какой-то кошмар…”
Филомина достала из кармана телефон и посмотрела на время.
23:58
Но имеет ли это теперь значение? Вообще что либо? Но рука словно машинально совершила это движение, после чего начала теребить смартфон в руке. Может бабушка сейчас вот вот позвонит и скажет, что всё с ней в порядке.
Но звонка не последовало. Весь путь они провели в тишине и молчании. Машина остановилась. С переднего сидения мама протянула Филомине зонтик. Та взяла его по инерции, вышла из машины и накинула капюшон.
Звук дождя заглушал всё, казалось и собственные мысли. Следующие три дня будут настоящим испытанием для всех. Родственники уже собрались в трехкомнатной квартире родителей Филомины, где недоставало только её.
Следующие пару дней стали кошмаром. Подготовка к похоронам шла полным ходом. Нужно было много всего успеть, собрать нужные бумаги и обзвонить родственников и знакомых бабушки.
Каждый раз, когда девушка клала трубку эмоции волной нахлынывали словно обрушившийся цунами, слёзы вырывались из глаз, а сердце разрывалось на куски. С каждым звонком онп слышала слова соболезнования, а также те заветные 5 букв 2 слова “ты как?”, которые были значимыми для неё в этот момент. Дарили ей немного облегчения и понимания, что она не одна. Филомина также отправила начальнику заявление на отпуск, чтобы не появляться какое-то время на работе, а привести мысли и чувства в порядок.
Пару дней пролетели словно одним днём. Похороны уже завтра. Вечер выдался непростым. Девушка беспомощно рухнула на кровать.
Всё происходило словно не по настоящему. Филомина никогда никому не признавалась, но в предверии трагедии она словно что-то ощущала, где-то на грани сознания была непонятная вибрация. Сирена, вопящая о приближающемся кошмаре. Так было, когда в квартире ночью замкнуло старую проводку и начался пожар. Когда отца избили до полусмерти грабители. И перед днём аварии, в которой погиб её брат. Только все эти ощущения она отбрасывала от себя раз за разом как неважные.
Девушка поднялась и начала нервно теребить телефон, пытаясь отогнать гнетущие раздумья и занять мозг чем то другим.
– Ты как? – раздался знакомый голос. В комнату шаркая подолом вошла Эвонна, старшая сестра её матери, одетая в просторные чёрные одежды, на руках были браслеты из натуральных камней, а на шее висели амулеты и талисманы.
– Я… не знаю, – тяжело протянула Филомина, – Нормально.
– Понимаю, – тётя присела рядом, – Бабушка очень тебя любила, ты же знаешь это? Несмотря на то, что произошло, жизнь продолжается, а нам останется лишь смириться с этим.
– Знаю… – девушка поднялась, её глаза были на мокром месте, она обняла свои коленки и уткнулась в них носом, – Просто это все так печально. Я больше никогда её не встречу! Что никогда не услышу то, что она хотела мне сказать в последний день… и это мучает меня. Почему я не подняла ту трубку? Не услышала её последних слов.
Плач захватил девушку полностью. Эвона обняла племянницу и провела ладонью по копне рыжих волос.
– Любой человек, уходя от нас, забирает часть нашего сердца, часть души. Однако пока человек жив, остаётся надежда, что мы ещё встретимся и восстановим утраченный кусочек. Но смерть забирает у нас эту надежду, – женщина ещё крепче сжала девушку в своих руках, – поэтому и проще скорбеть вместе, каждый даст маленький кусочек своего сердца, чтобы залатать ту брешь внутри. Плачь, моя ты хорошая, пусть слёзы исцелят разбитое сердце, пусть вынесут всё горе что скопилось внутри.
От этих слов ей стало чуточку легче и она обхватила женщину. Эвона продолжила гладить племянницу по голове, немного покачивая, словно пытаясь убаюкать.
– Пойдём, поможешь мне с ужином. Твои родители скоро вернутся, – в ответ женщина услышала лишь недовольное угуканье.
Сейчас девушке просто хотелось бы побыть одной, развалится звёздочкой на кровати. Лежать и плакать пока все слёзы не заполнят океан пустоты образовавшийся в душе. Но семья всегда была на первом месте, а значит чувства придётся затолкать куда подальше и держаться. Быть сильной.
Учитывая, что тётя Эвона готовит очень специфические и всегда очень пряные блюда, есть их не всем приятно. Бабушка же Мирианна, которая приехала из Санкт-Петербурга на похороны своей сестры и остановилась в квартире родителей Филомины, скорее умеет коктейли и редко в своей жизни вообще стояла у плиты. С мужьями ей везло, все как на подбор состоятельные и успешные, однако семейная жизнь не была счастливой. После того, как Мирианна в третий раз стала вдовой, она твердо решила, что больше никакого брака и замужества. Сейчас эта 72-летняя состоятельная дама живет в своё удовольствие, ни в чём себе не отказывает и выглядит на сорок с хвостиком лет.
Филомина с тяжким вздохом открыла холодильник и достала всё необходимое для приготовления своих фирменных спагетти. Усталость за последние дни скопилась тяжким грузом на плечах. Но ничего не поделать, мама вместе с отцом бегают и организовывают всё.
Завтра будет сложный день. На похороны был забронирован большой зал для всех тех, кто захочет прийти. Казалось всё должно быть под контролем, но на душе было неспокойно.
Нарезанный лук щипал и без того красные от слёз глаза. В памяти всплывали моменты, когда бабушка рассказывала о том, что луковица может защитить от зла и очистить пространство дома, как она учила делать косички из лука и красной нити и они вдвоём развешивали их в доме.
Лук весело шкварчал на сковороде. Глаза перестало щипать, но поток слёз не прекращался.
– Ты знаешь, – мягко произнесла Мирианна, опустив свой фужер, – Она гордилась тобой несмотря не на что.
Девушка подняла свои красные и хотела было возразить, ведь бабушка вечно читала нотации и в последние годы они чаще ссорились, чем беседовали по душам. А потом и вовсе всё общение свелось к звонкам по праздникам.
– Она гордилась, – кивнула элегантная хотя и пожилая женщина, чтобы остановить негодования и попытки возразить.
После чего перевела взгляд на бокал и начала медленно крутить его в руке, заставляя красную жидкость ходить по кругу. На секунду Филомине показалось, что вина в бокале стало больше, хотя это могло быть и всего лишь на всего её воображение,
– Знаешь, её лишь печалило, что ты идёшь путем, который выбрала не сама. Но при этом она гордилась.
– Ба… – слова словно пропали, а голос сбежал. Губы поджались. Филомина из всех сил старалась не расплакаться.
– Иди сюда, – Мирианна поставила бокал и протянула руки, чтобы обнять девушку.
– Я… я думала она злится на меня, – хлюпая выдала Филомина, когда руки женщины сомкнулись за её спиной.
– Что ты. Больше всего на свете Аурелия, твоя бабушка, хотела бы, чтобы ты жила своей жизнью. Чтобы ты нашла свой собственный путь. Своё предназначение. Жила счастливой и радостной жизнью, особенно после всего, через что тебе пришлось пройти.
Вздохи прервала тётя Эвонна, которая вбежала на кухню со словами: “У нас что-то горит?!”
Филомина быстро вернулась на землю и обнаружила исходящий от сковородки чёрный дымок. Рысью подпрыгнула к плите и выключила её.
– Щас всё исправим, – Мирианна включила вытяжку, а Эвонна открыла пошире окно. Прохладный воздух заполнил квартиру, – Ничего, значит будет банкет и сегодня.
Пожилая женщина быстро взяла свой телефон, тонкими пальчиками с дорого выглядящая перстнями с огромными камнями быстро водила по экрану.
– Мама же до сих пор любит грузинскую кухню?
Филомина виновато кивнула, чувствуя себя виноватой в испорченном ужине и дополнительных тратах. Чувство неловкости заставило уши и щеки покраснеть.
– Тётя Мирианн, давай я оплачу? – девушка попыталась исправить свой провал, но та лишь махнула рукой.
– Я старая и богатая женщина, могу побаловать своих племянников и внуков, поэтому успокойся. Ничего не нужно.
Филомина на мгновение успокоилась, но потом поняла, какой скандал ей устроит мама за то, что она не приготовила ужин, испортила сковородку и вынудила бабушку оплачивать ужин. Девушка нервно перебирала в голове диалог с мамой и пыталась найти аргументы, чтобы оправдаться.
Слова матери всегда звучали подобно приговору, оглашающему неприятный вердикт. Девушка всегда старалась обходить острые углы в общении с ней и не нарываться на критику или скандал.
Быстро очистив сковороду от гари, девушка спешно начала закидывать всю грязную посуду в посудомойку.
– Может тебе помочь? – волновалась Эвонна, гладя на хаотические движения своей племянницы.
– Нет, я сама!
Через мгновение посудомойка была запущена, а следы преступления сокрыты. Хоть какое-то облегчение.
Звонок в домофон. Доставка из ресторана пришла вместе с приехавшими в тот же момент родителями. Мама Филомины с презрением взглянула на передаваемые девушке пакеты с едой.
– Неужели сложно было приготовить? – эти слова холодным осколком влетели в грудь девушки.
– Это мне захотелось побаловать всех, – пришла встречать вошедших бабушка Мирианн, – Что-то мне захотелось немного грузинской кухни. Надеюсь ты не против?
– Что ты, не стоило утруждаться и тратиться, – мамин голос в мгновение превратился в услужливый и мягкий, – Много стоило? Давай я верну деньги.
– Так, – отрезала Мирианн, – я старая и богатая женщина и никто не остановит меня от того, чтобы побаловать своих племянниц и внучку, – пожилая женщина заговорщически подмигнула девушке и положила ей руку на плечо, пытаясь ободрить.
– Тут по-моему на целый завтрашний банкет блюд, можно целую роту солдат прокормить, – подал голос отец, который взглядом пересчитывал количество пакетов.
– Значит надолго хватит. Идёмте, поедим, вино уже охладилось в холодильнике.
Остаток вечера прошёл тихо. Каждый делился своими воспоминаниями об ушедшей бабушке.
Мирианн рассказывала о детстве. О том, как они с бабушкой бегали втайне от отца, на речку. О том, как в рождество ходили колядовать на Рождество, плести венки на Ивана Купала.
Казалось, детство было беззаботным и радостным. Только вот так было не всегда. Их род преследовали вечные несчастья и трагедии.
Мать Мирианн и Аурелии, бабушки Филомины была обвинена в колдовстве и несмотря на то, что она занималась целительством, от гнева толпы её это не спало. Девочек отдали бабушке, которая их не особо жаловала и издевалась как могла.
А как только им стукнуло четырнадцать в страну пришла война. Аурелия и её сестра использовали этот шанс, чтобы сбежать в город работать на завод, где смогли выбится в люди. Снять комнату в общежитии, закончить школу и получить хорошо оплачиваемую работу.
Однако Аурелию потянуло следовать по стопам своей матери и податься в магию. Тогда то её дети на себе ощутили всю непреклонность советской машины правосудия. Мирианн частенько приходилось спасать свою сестру от обвинений в оккультизме и мошенничестве. Только вот не всегда ей это удавалось. Пока их мать отсиживала срок в колонии, дети росли сами по себе. Занимались всеми делами по дому и зарабатывали деньги, чтобы помочь отцу. Эвонне и Алексии, маме Филомины, пришлось рано стать взрослыми и взять на себя опеку о младшей сестричке Элеоноре.
Все собравшиеся погрузились в воспоминания. Воцарилась гробовая тишина. После чего все разошлись по своим комнатам спать.
На следующий день состоялись похороны. День, который Филомине всеми фибрами своей души хотелось пропустить и проснуться на неделю вперёд.
Утром они отправились в морг, где ждали своей очереди попрощаться с усопшей.
Стоя в холодном белом зале с высокими потолками и рассматривая узоры плитки, Филомина стояла с пустой головой. Ни мыслей ни чувств. Внутри не было ничего. Зияющая пустота.
На прощание с бабушкой пришло много родственников как с её стороны, так и со стороны её мужа. В зале стояла Зоя Михайловна, сестра мужа Аурелии, со своим мужем Борисом и своими детьми Валерией и Петром, также в зале стояла не сдерживая потока слёз стояла внучатая племянница Августина, дочь Петра, которая судя по круглому животу ждала прибавления. И хотя срок был приличный, беременная решила попрощаться с той, кто ей так много помогал в жизни.
Филомина стояла в стороне, пока остальные родственники здоровались, обсуждали как доехали, вспоминали и плакали.
– Пойдём, наша очередь, – мама вернулась с женщиной, работницей морга, которая провела их в просторный зал, посреди которого стоял гроб.
На глаза Филомины проступили слёзы, она поджала губы, стараясь не выдать эмоций. Девушка боялась узреть. Боялась, что если увидит, то назад пути. Никакой надежды на то, что бабушка ещё позвонит. Всё внутри сотрясалось, готовясь обрушится, а лицо самопроизвольно отворачивалось, боясь узреть жестокую правду.
Родственники подходили к гробу и касались тела. Кто-то клал памятные вещи или гвоздики. Кто-то плакал, кто-то сдерживал эмоции, а кто-то вёл себя так словно произошло то, что и должно было быть.
– Такова жизнь, – протянул Борис, муж Зои Михайловны.
Филомина стояла неподвижно, не зная как ей нужно действовать. Такое странное чувство возникало словно все смотрят на неё и оценивают каждое её движение, чтобы позднее было за что её осуждать.