Дарья Михайловна Сорокина
Моя девушка – суперзвезда
Глава 7 Пристрелите меня
Мор
– Денни? – раздался откуда-то сверху взволнованный женский голос, а я в отчаянии дёргала ручку закрытой входной двери. Какого чёрта здесь происходит? Почему Кавана притащил меня к родителям, да ещё и в таком виде. Боже, убейте меня кто-нибудь и спасите от этого позора!
– Клянусь, я мозги ему сейчас вышибу, – угрожал мужчина с очень знакомыми рычащими нотками в голосе, периодически прерываясь на отборнейшую ругань с сильным ирландским акцентом.
Денвера происходящее явно забавляло, начиная с моих безуспешных попыток сбежать, кончая криками его родителей.
– Пристрелю паршивца! – наверху громко щёлкнули затвором, а затем тяжёлые неумолимые шаги двинулись к лестнице.
– Райан! Он твой сын, прошу! – семенила следом женщина, а я в ужасе вжалась в дверь.
– Мой сын в три ночи не заявляется пьяным в стельку! Нажрался – спи, где тебе наливали!
– Денни, беги! Он не шутит!
Кавана младший повернулся ко мне едва сдерживая смех:
– Да, шутит, не парься.
Но его отец наставил на сына ствол, и я чуть не задохнулась от их поразительного сходства. Та же горбинка на носу и ярость во взгляде. Вот уж горячая ирландская кровь. А вот мать у Денвера едва ли доставала мужу до плеча, тянула его за локоть и пыталась выхватить винтовку.
– Какое колено тебе прострелить? – рыкнул мистер Кавана и прицелился.
Вот ничему меня жизнь не учит, повинуясь очередному необъяснимому порыву, метнулась вперёд и загородила собой Дена.
– Он не пил! – вступилась за парня и испуганно зажмурилась, приготовившись к худшему, но потонула в оглушительном хохоте обоих мужчин.
Эм? Это у них в семье шутки такие? Судя по все ещё бледному лицу миссис Кавана, она тоже купилась.
– Боевой у тебя котёнок, Денвер, – Райан Кавана почесал себе спину дулом и подмигнул сыну. – Как зовут?
– Китти Морнинг, – ответил за меня Ден, потому что я всё ещё пребывала в ступоре и продолжала защищать своего оператора. – Ма, сделаешь нам чайку? Вечерок был не из приятных.
Женщина растерянно кивнула и запахнула халат покрепче, а потом перевела взгляд на меня, остановилась на повязанной вокруг моей талии толстовке и едва заметно улыбнулась.
– Ты не голоден, Денни?
– Зверски. Кстати, стиралка не занята?
– Нет, хочешь постирать что-то, милый? Тебе помочь?
– Справлюсь.
Меня утянули в комнату на втором этаже, каждый сантиметр который был заставлен штативами, старыми камерами, стопками дисков и старыми ви-эйч-эс кассетами. Ден не без труда вытащил что-то из шкафа и запихнул себе подмышку, а я едва поспевала за ним уже в ванную, старясь не налететь на коробки или зацепить мыском провода.
– Вещи оставь на полу, я заберу, а чистое будет тут, – он сложил одежду на корзине для белья. – Не скучай!
Ден вышел из комнаты, и я какое-то время прислушивалась к звукам за дверью. Стало действительно немного одиноко. За последние часы я сильно привыкла к своему собрату по неудачам, и отпускать его было сродни с ампутацией кисти, но оставаться дальше в мокрых джинсах, мне хотелось ещё меньше. Быстро стянула с себя позорные шмотки и забралась под тёплые струи воды. На бортике стояли только мужские шампуни и гели для душа. Провела по ним рукой и открыла первый. Что ж, буду пахнуть как Денни. Только я начала растирать кожу, как дверь резко открылась, и я вцепилась в занавеску, оборвав несколько звеньев.
– Хэй! Я же без одежды, Ден!
– Я не смотрю! Не смотрю!
Кавана зажмурил глаза и на ощупь нашёл мои вещи и забрал их.
Расслабиться больше не получилось, схватила полотенце и быстро вытерлась, пока кое-кто не вернулся без стука. Потянулась за одеждой и обнаружила первую странность. Вместе с джинсами и трусами, Ден забрал все остальное, включая лифчик и кофту, а мне оставил огромных размеров футболку и спортивные штаны. Быстро натянула всё на голое тело и выглянула из ванной, запоздало осознавая, что нахожусь дома у малознакомого парня и его странной семейки, а у меня даже телефона под рукой нет, чтобы сказать Робин, где я сейчас нахожусь. Покрутила головой, пока не увидела стационарный телефон на тумбе, рванула к нему и со всего размаху ударилась о металлическую стойку стеллажа. Зажала себе рот ладонью, чтобы сильно не кричать, но на глаза тут же навернулись слёзы. Больно, зараза.
– О, ты быстро, – прокомментировал полуголый Денвер, появившийся в дверях комнаты и лениво вытирающий влажные волосы полотенцем. – Тоже вот решил смыть с себя сегодняшние приключения в обезьяннике. Сто лет уже дома не мылся. Бррр, – он тряхнул головой, и капли эффектно сорвались с его волос, стекли по подбородку, нарисовали узор на жилистой шее, прокатились по твёрдой груди, лизнули рельефный живот и нырнули за резинку трусов. – Что с ногой, Мор?
– Где мой телефон? – нервно спросила Кавану, уже не скрывая разраставшуюся во мне панику, смешанную с чем-то очень похожим на возбуждение. Нет. Это не оно. Не может во мне так внезапно проснуться нечто подобное к едва знакомому парню.
– Ногу покажи!
– Сначала ты мне ответишь, где мой телефон! – с трудом сдерживала плаксивые нотки в голосе.
Он лишь закатил глаза, стряхнул с ладоней невидимые крошки и двинулся ко мне. Я не успела даже пискнуть, как он легко подхватил меня на руки и усадил на письменный стол, уронив на пол целую стопку дисков. Я зажмурилась, а он даже бровью не повёл.
– Там могло быть что-то важное, и оно теперь разбилось… – прошептала Дену на ухо.
– Что-то важное сейчас очень крепко меня обнимает, и я хочу узнать, что с твоей ногой. Отпустишь меня? Я только посмотрю и всё.
Все это время я держала Денвера за плечи, тёрлась о его щеку своей и передавала ему самые предательские импульсы через кожу. Не отпущу, он тогда увидит моё лицо, а оно в огне, как и вся я.
Расцепила руки и тут же прижала ладони к лицу. Меня сразу же обожгло очень знакомым рычащим смешком, а затем Ден опустился передо мной на колени и осторожно поймал ноющую ногу.
– Как же так, Мор? У меня были такие шикарные планы на твои ножки, а ты взяла и ушиблась. Синяк будет.
– Планы? – переспросила Дена, пока он поглаживал мои пальцы.
– Ага. Твой клип. Ах, я не говорил тебе? Хочу использовать хромакей и сделать раскалённые угли под твоими ногами. Будет круто.
– Без понятия, что такое хромакей, но хромать я точно буду. Болит…
– Представляю. Чёрт, да кто там всё никак не угомонится в полчетвертого ночи, – Кавана вытащил мой вибрирующий телефон из заднего кармана. – Ух ты. Робин. Это тот самый парень, что ли? Ответить?
– Ден, это не… погоди!
Гаденькая улыбка на его губах явно не собиралась слушать меня.
– Алло.
Выражение лица Денвера резко переменилось, когда он услышал мою Роб.
– Эм? Какой ещё Итан? Я Денни Кавана. А ты… девушка? Нет… Да, мэм. Завтра утром привезу. Да в порядке она, не надо больше полиции сегодня! Боже…сейчас дам её!
Он протянул мне телефон.
– Где тебя черти носят, Мор? С кем ты?!
– Роб, всё в порядке. Не переживай.
Ага, несколько минут назад я так не думала и рисовала в воображении жуткие картины моего будущего в компании маньяка, пьющего молочные коктейли в заведениях для тех, кому едва исполнилось шесть.
– Верю, – неожиданно отозвалась подруга. – Три ночи, а ты у какого-то парня с секси акцентом, и это не Итан. Развлекитесь там с Денни Кавана. Он ирландец, да?
Положила трубку.
– Так, давай проясним, – Ден почёсывал подбородок. – Робин это?..
– Моя соседка по комнате и подруга, – помогла ему решить этот сложный ребус.
– А Итан мудила, которому ты песню написала?
– Типа того, – только сейчас я поняла, как глупо поступила, удостоив его целого трека. Но эта моя дорога к исцелению, и не Денверу судить меня!
Только он и не собирался, его взгляд смягчился, но лишь на мгновение. Через секунду в глазах вновь вспыхнули дьявольские огоньки.
– Предлагаю тебе новую сделку, Китти Морнинг.
– Какую? – придвинулась к краю стола.
– Я снимаю твой клип бесплатно при условии, что когда он выйдет, ты забудешь этого Итана навсегда и больше никогда не будешь из-за него плакать, не ответишь ни на один его звонок, не побежишь на встречу с ним.
– Странное условие, а как ты проверишь?
Он приподнял брови, как если бы я спросила что-то нереально глупое.
– Кому из нас двоих нужнее освободиться от пагубной зависимости, Мор? Я предлагаю тебе выгодное со всех сторон условие, а тебя беспокоит совсем не то.
– То есть ты просто так даришь мне клип? Проверять меня ты не намерен, не понимаю, какая тебе-то выгода?
– Не все в этой жизни ищут выгоду. Кто-то просто делает то, что ему нравится. Ты поёшь, я снимаю.
– И всё?
Я наивно ждала от него другого ответа. Хотела другую причину его бескорыстности, подалась так сильно вперёд, что ещё вдох и точно бы свалилась со стола. Но Денвер не позволил. Подошёл вплотную, оказавшись между моих дрожащих бедер, задумчиво провёл по ними ладонями, а затем заглянул мне в глаза.
– Не всё… Ты нравишься мне. Очень сильно… Прикинь?
– Сильнее чем фраппучино? – пыталась перевести внезапную неловкость в шутку, но Ден оставался серьёзным.
– Ненавижу фраппучино. Ты явно что-то покрепче, Мор. От тебя у меня жжет в горле и груди, как от виски.
– Пьянеешь? – подыгрывала ему, продолжая гипнотизировать его губы.
– Очень на то похоже. У меня же не будет похмелья наутро?
– Не знаю… Проверим? – предложили вслух чертенята, толкающие меня в спину и дёргающие за ниточки моей давно позабытой решительности. Что я теряю?
Наклонился ниже, зарылся пальцами в моих волосах, шумно вдохнул воздух между нами, а я послушно задрала голову, уже сама мечтая проверить границы своей смелости. Вот так поцеловать кого-то другого, кого-то нового, кого-то безумно сексуального и открытого.
– Ты пахнешь мной, Китти Морнинг. Взяла мой гель для душа?
– Тот, что с синей крышечкой? Не надо было?
– Чёрт да. Всегда им мойся! Правда, обидно немного. Секса у нас не было, но пахнешь, словно всю ночь об меня тёрлась. Надо наверстать…
Неторопливо, осторожно перебирал мои пряди, надавливал на затылок приближая к себе, а я держала ладони на его груди, колеблясь между желанием оттолкнуть Дена или притянуть, вцепившись в кожу.
Та драйвовая песня, которая родилась в его Шелби, стала громче и отчётливее, била пульсирующими нотами по ушам и венам, сбивала дыхание. Я спою тебе её прямо сейчас, Кавана, в твои губы. Поцелуем. Странным, будоражащим, страстным, обязывающим. Я хочу обязательств, Ден. Мне сейчас так страшно. Ты же не играешь? Не променяешь меня на молочный коктейль?
Замер. Так близко. Так горячо. Меня проверяет, следит, а я сама боюсь податься вперёд, жду. Невыносимо долгий миг и не единой путной мысли в голове, только музыка и извиняющийся скрип двери.
– Денни, там уже ваш чай остыл, вы идёте? Ох… Я не вовремя?
Глава 8 Его девочка
Ден
Дёрнулся от Мор, как ошпаренный школьник и проблеял:
– Да, сейчас, уже идём, ма.
Как, чёрт возьми, вовремя, мама. Без шуток. Хорошо, что она зашла и остановила меня от самой большой глупости в жизни. Нельзя эту девушку вот так взять и поцеловать сейчас. Рано. Она ещё не здесь. По глазам вижу, чувствую, как её якорем тянут грёбанные неоконченные отношения. А ко мне она льнёт, потому что под руку подвернулся очень кстати, потому что серьёзно меня не рассматривает как парня, а вот забыться на вечер можно. Почему нет?
Но всё равно внутри словно вилами всё переворачивает от её дыхания, глаз, губ. Толкает, дёргает, рвёт на части.
Прижался к её лбу и спросил, старясь звучать не слишком жалко:
– Отложим?
– Угу.
Не отстранилась, но попыталась вырулить ко мне своим личиком. Э, нет, хитрая! Сегодня я играю в недавашку.
– Можно попросить об одолжении? – шепчу, когда шаги моей матери раздаются на лестнице.
– Конечно.
– Подыграй…
– М?
– Старики думают, что я одинокий и несчастный неудачник. Давай, сегодня я не буду хотя бы одиноким?
– Я плохая актриса, Ден.
Ден… Наконец-то не мистер Кавана. А то излупить её хотелось за чёртов официоз.
– Зато я хороший, просто сиди рядышком и кивай.
– Значит, я теперь твоя девушка?
Да что с ней такое?! Не актриса? А какого дьявола в голосе её такая удушающая надежда. Нет, Морнинг, ты не хочешь меня, хватит притворяться, хватит сводить меня с ума, я же поведусь, я же в том состоянии, что легко могу запихнуть тебя в то корыто на колёсах и рвануть в Вегас. Даже не поймёшь, как замужем окажешься. Закину тебя на плечо и спрашивать не буду.
– Моя.
Пьяно отвечаю, и не могу свой лоб от её оторвать. Надо чуть отдышаться, вернуть роже веселого пофигиста. Улыбаюсь, ржу зачем-то, помогаю ей слезть со стола, а затем просто несу на первый этаж на руках, потому что она ногу себе доломает иначе, потому что хочу её нести.
Не сопротивляется. Жмётся, как котёнок. Уже в роль вошла? Боже, как она вообще нашла меня?! Что за извращённые нити судьбы привели её на почту к Дастину? Надо будет спросить. А пока…
– Ну рассказывай, Денни, – хрипло спросил отец, большим пальцем подцепив крышку на горлышке пивной бутылки. У меня всё внутри затряслось от запаха горькой хмели, и я даже забыл Мор на пол поставить, просто вдавливал её в себя, в надежде, что жажда в глотке и мозгах стихнет.
– Райан, а о чём мы говорили с тобой. Куратор трезвости чётко дал понять, что мы должны поддерживать сына и не пить в его присутствии. Убери пиво.
– Я у себя дома, Абигейл! А если этот сопляк сорвётся из-за грёбанной бутылки, то грош цена его жалким потугам, пусть закаляется. На улице и в барах всем тоже дружно бухло спрятать, когда Его Величество Денвер идёт?
– Спасибо, папа…
– Не за что сын, – он чокнулся со мной по воздуху, и клянусь, если бы не Китти в руках, я бы вырвал бутылку у отца и осушил в один глоток. – Что притащился-то? Сегодня не Рождество, вроде. Квартиру спалил?
– Нет, – цедил сквозь зубы, боялся, что даже пропитанный хмелем воздух лишит меня права считаться трезвым.
Осторожно усадил свою молчаливую ношу на стул, а она уставилась на моего отца с таким злым выражением, что даже мне стало страшно.
– Вы отвратительный человек, мистер Кавана!
Я охренел, а отец подавился и зашёлся кашлем. И пока он бил себя кулаком в грудь, моя Мор продолжала.
– Может быть, это и ваш дом, но это не даёт вам права издеваться над человеком, который пытается исправить ошибки прошлого. Ваш сын – достойный мужчина, который когда-то оступился, и теперь выгребает из того дерьма против течения. А вы! Вы камни сейчас в него кидаете. Мы уходим, Ден!
Она вскочила с места, и путаясь в длинных штанинах, шагнула ко мне. Поймал её до того, как она споткнулась и расшиблась об пол. И куда он собралась в таком виде?
– Денни напомни, как зовут эту хамку? – папа прокашлялся и теперь смеялся.
– Мор.
– Мора… возлюбленная. Что ж, хоть за один твой выбор мне не стыдно, сын. Упустишь, пристрелю на пороге в следующий раз. Надо же… Отвратительный я человек, Абби, ты слышала?
Улыбка сама собой мазнула по губам. Он так редко это говорит мне. Перевёл взгляд на свою защитницу, которая смотрела на меня безумно виноватыми глазами. Ну да, прекрасное знакомство с родителями вышло, ничего не скажешь.
Мор
Я налажала. Боже, что я натворила. Наорала на его отца, отвратительным назвала. Но просто не могла смотреть, как Райан Кавана унижает Денни. Я физически ощущала его ломку, видела, как дёргается кадык, когда его отец делает жадные глотки из грёбаной бутылки. Он просто не может сдаться сейчас. Он для меня маяк, символ того, что и я смогу выплыть без последствий и забыть Итана.
Дрожала. Задрала голову и с надеждой взглянула на Дена, лишь бы увидеть в его глазах хоть один намёк на то, что я не поссорила его с отцом.
– Ты помнишь, что на тебе сейчас нет трусов, Мора? – спросил, склонив голову набок.
Замерла, осознавая, что резинка великоватых для меня штанов приходится где-то на середину задницы сейчас, а значит…
– Бампер, конечно, слабоват у неё Денни, – продолжал ржать мистер Кавана, и даже мама Денвера едва сдержала смешок. – Я думал, тебе более фигуристые нравятся.
Я в аду!
– А вот и не правда, – возмутился Кавана младший. – Это как раз мой размерчик.
Он осторожно натянул мне штаны обратно, но оторвать лицо от его груди я уже не могла.
– А что с её одеждой приключилось-то?
Нет. Нет. Нет. Ты не скажешь, Ден! Ты не…
– Описалась она.
Мудак!
– От восторга, что с Даблом Денни теперь мутит?
– Если бы! Поймала шокер вместо меня.
– Чёрт. Женись на ней. Без шуток сын. Она за тебя пулю схватить готова, старика твоего на место ставит. Идеальная женщина.
– Женюсь, конечно, вот только джинсы достираем и сразу поедем священника искать.
– Поешьте сначала, – напомнила Абигейл, и мне всё же пришлось оторваться от Каваны и вернуться за стол.
Шикарное чаепитие намечается, почти по Кэрроллу. Акцент этих троих вкупе с постоянными бестактными комментариями и вставками на ирландском лишь глубже загнал меня в атмосферу тотального безумия.
– А как вы познакомились, Денни? – спросила миссис Кавана, подливая мне чай, которые я пила, как виски залпом, надеясь забыться и опьянеть к чертям.
– На работе, – ответил он, а мне лишь оставалось бессильно сдавливать виски руками.
– О! – только и выдохнул Райан, и знаю, о чём он подумал. К чёрту, даже оправдываться не буду. Пусть думают что хотят.
– Не на той работе, – быстро исправился Ден. – Я клип для неё снимаю. Мор шикарно поёт.
Градус заинтересованности в комнате заметно возрос, вызывая у меня ещё большую неловкость.
– Правда? – спросила меня уже Абигейл. – Денни наш тоже раньше музыкой занимался.
– Ага, пока у него голосок был, как у девки, слаба богу, сломался, а то пищал как евнух.
– Ты пел? – посмотрела на Дена, которому не переставало прилетать от отца. Он показал мне отставленный большой и указательный палец.
– Чуть-чуть. В церковном хоре.
Теперь уже и мне хотелось смеяться. Это самые странные и милые люди, которых я когда-либо встречала, и нравятся они мне своей искренностью и прямотой. Чокнутая, но такая дружная семейка.
– Споёшь нам, Мора? – попросил мистер Кавана.
– Да, – согласилась, не раздумывая. – Только гитару из машины принесу.
– Я сам, а то сбежишь ещё, – Ден положил мне руку на плечо и не дал встать. – Я сейчас вернусь, не напугайте мою девочку ещё сильнее!
Его девочка…
Не парься, Денни, мне уже не страшно. Не здесь и не сейчас. Спасибо, за сказку. Очень жаль, что уже скоро наступит утро, и этому безумию придёт конец, когда я поеду в Пало-Альто, а ты перестанешь претворяться что я твоя.
Кавана вернулся с моей гитарой протянул её мне, но едва я попыталась ухватиться за гриф, как он отступил назад, вовлекая меня детскую игру. И я вовлеклась, боролась с ним на глазах его родителей, смеялась, забылась.
Он сел рядом со мной, когда я по привычке подтянула колки, пригладила струны. Я знала, что хочу спеть сейчас. Это было кое-что из старого, что я так и не решилась записать и выложить в сеть. Слишком уж грустной мне казалась песня. Она была о семье, о той идеальной, о которой мечтала я. Где матери, действительно, было дело до среднего ребёнка. В песни я не была забытым промежуточным звеном, которое скинули сначала на старшую сестру, а потом благополучно стерли из памяти, когда появилась младшая милашка. Я не злилась, не обижалась, мне просто было горько, и я слишком быстро решила повзрослеть и найти себя в чем-то поглощающем: в музыке, в лживой нежности Итана, в тумане ночных клубов.
Я не обвиняла никого, просто рассказывала о мечтах. А когда мои пальцы в последний раз пробудили угасающие вибрации струн, то тишина стала вдруг давящей. Только что трем незнакомцам я открыла душу, и теперь мне страшно.
– Это ты написала, Мора? – нарушила молчание мать Денни, и я лишь кивнула.
Даже у мистера Кавана не нашлось колких замечаний, он лишь почесал свой щетинистый подбородок и выдохнул:
– Повторяюсь, Ден, просрёшь это чудо, домой больше не приходи.
Даже грустно стало, когда это ночное чаепитие подошло к концу, зато Кавана снова бесцеремонно подхватил меня и понес наверх. Впитывала его заботу без остатка, чтобы не потерять по пути ни капли, прижималась к теплой груди.
– Устала? – участливо спросил меня, когда усадил на свою постель.
– Немного. Мы спим вместе сегодня? – притянула к себе одеяло, пока меня не выгнали в гостевую комнату. Надо бы побыстрее притвориться спящей.
– Ну, мама занесла чистое постельное белье сюда, так что… – он смущенно взъерошил волосы на затылке. – Если тебя что напрягает, я могу перебраться на диван внизу.
Решение я должна принять? Это уж слишком, так что я просто молчала, пока Ден перебирал свежие наволочки.
– Черт, – выдохнул он и начал ворошить вещи в поисках чего-то.
– Что случилось?
– Да, мамка не принесла клеёночку.
Заржал, а я швырнула в него подушкой. Только он ловко поймал её на лету, а затем одарил меня таким диким взглядом, что я даже попятилась к изголовью, словно Ден собирался наброситься на меня.
– Ты ведь понимаешь, всю уязвимость своего положения, Китти? – игрался с моим именем, отчего у меня по коже змеилось электричество
– А ты? – быстро перебросила мяч на его поле, и он лишь хмыкнул. Мы оба сегодня достаточно обнажились. Я увидела его семью, узнала так много секретов сексуального Дена Каваны, что мои мокрые штанишки не шли с этим ни в какое сравнение.
Долго смотрели друг друга, пока Денвер смешно не поджал губу.
– Ладно, ты победила, Китти Морнинг. – Он взбил подушку и предложил мне.
Знала же, что в этом услужливом жесте была ловушка, но все равно купилась. Вытянула руки, и тут же получила перистым бочком по щеке.
Вскочила на кровать и приготовилась продолжить эту шуточную драку с Денвером. Сдула со лба прядь и замахнулась.
Вот только Кавана не защищался, смотрел на меня зачарованно.
– Ты в курсе, какая ты красивая, Мор?
Замерла, прижала подушку к груди.
– Красивых девушек не бросают.
– С твоей самооценкой нужно что-то делать, – он покачал головой. – А бросают всех. Тебя, меня. Ты, наверняка тоже кого-то бросала.
– Не правда, – быстро возмутилась, но Ден явно не верил.
– Как часто ты разворачивала конфету, пробовала, морщилась и откладывала, Мор?
– Хочешь, сказать мы с тобой конфеты? – не понравилось мне его сравнение, в но в чем-то он прав, я чувствовала себя надкушенной карамелькой. У меня у самой в сумке лежит мерзкий приторный леденец. Но я не выкидываю его. Потому что однажды я зверски заходу чая и чего-нибудь сладкого, и тогда он обязательно пойдет в расход.
Видимо, так и мыслит Итан. Я его мерзкий приторный леденец на черный день.
По моему просветленному лицу Ден понял, что его сравнение оказалось метким, и я вновь села на постель, крепче обняв подушку.
– Ну, живых людей я хотя бы не бросала и не мучила, – только и буркнула в ответ.
– И это очень хреново, вдруг эта печальная статистика начнётся с меня?
Не играл, не флиртовал, был со мной обжигающе честен.
– Что бы эта статистика началась с тебя, мы должны начать встречаться, – аккуратно продолжила его игру.
– Ну, насколько я помню, ты уже моя девушка. Ты мылась моим гелем, познакомилась с предками, спишь в моей постели и носишь мои шмотки.
– Больше похоже на сказку про трех медведей.
Кавана нахмурился на мгновение, а затем громко рассмеялся.
– Чёрт, ты прелесть. Уверяю, младший медведь совсем не против обнаружить в своей кроватке Златовласку.
– А сам не будешь спать? – спросила Дена, когда он принялся рыться у себя в рюкзаке, пока не достал ворох смятых салфеток.
– Позже, надо кое-что набросать, пока не забыл. Я отверну монитор в сторону, чтобы не мешать. Спи давай. Тебе меня утром ещё на работу везти.
Он щелкнул по кнопке старого пыльного системника, и комп приятно затарахтел.
Я ещё долго рассматривала его лицо, охваченное синим бликами от экрана, слушала щелчки клавиатуры и знакомую мелодию, играющую из болтающихся на шее наушников. Ден слушал мою песню и увлеченно работал. Не хотела засыпать, хотела навсегда застыть в этом моменте, но усталость перенесла меня сразу в утро.
Протерла глаза. Кавана все ещё сидел за компом, а по кольцам в его чаше, можно было посчитать, сколько раз за ночь он делал себе кофе.
– Ты не ложился?
– М? – он стянул с головы наушники и повернулся ко мне. – Спал, просто уже встал.
– Покажешь, то придумал? – кивнула на кипу распечатанных листов, но Ден быстро собрал их сунул в рюкзак.
– Пока рано. Это только наброски. Мне ещё надо перетереть со знакомыми и подобрать помещение для съемок, собирайся давай, времени уже дохрена. Ты же помнишь, что везёшь меня на работу?
___
*Мора (пер. Возлюбленная)
