Дем Михайлов
Свет во мраке
Глава четвертая
Конец пути. Начало осады
Любая дорога когда-нибудь подходит к концу – мудрая старая мысль услышанная мною от кого-то и когда-то. Я был готов подписаться под ней сотню раз – ведь за время пребывания в Диких Землях я успел много раз побывать в дороге и некоторые из моих путей порой оказывались крайне мучительными. Но и те дороги подошли к концу. Завершилась и эта….
Вернувшиеся разведчики торопились, нещадно нахлестывали лошадей. Сначала я подумал, что их преследует враг, Рикар мыслил так же и дал команду приготовиться к бою. На самом же деле посланные в разведку воины спешили остановить нас, неся важную весть.
Тарис остановился….
Дорога подошла к концу.
Оставив позади отряд, взяв с собой пять спутников – Рикара, Литаса, Тиксу и двух ниргалов – я выдвинулся к виднеющемуся впереди небольшому на вид леску из очень старых деревьев. Двигались мы неспешно, внимательно посматривая по сторонам. Шурды по словам разведчиков остановились. И начали разбивать лагерь, причем не временную стоянку лишь на одну ночь, а нечто куда более грандиозное.
Вскоре я убедился в точности их донесений.
Шурды валили лес. На моих глазах со страшным шумом одна из величавых толстенных сосен начала медленно заваливаться прямо на дорогу. Ломая по пути редкие мелкие деревца и глубоко вмяв землю дерево рухнуло, едва заметно вздрогнула земля. Несмолкаемым дробным стуком до нас доносились удары топоров.
Лесок оказался и впрямь небольшим, вернее сказать – не широким. Мы стояли на самом краю… гигантского кольца? Нет, скорее его следа.
Открывшийся мне вид был потрясающим. Полное впечатление, что много тысяч лет тому назад здесь упало тяжелое кольцо громаднейшего великана. Оно пробило землю на много локтей вглубь, оставило четкий отпечаток. Затем кольцо подняли, и великан ушел прочь. А отпечаток кольца остался – правильный круг в поперечнике достигающих около трех лиг, если меня не обманывал взор. Посередине округлая возвышенность из земли и камня, вокруг нее низменность, переходящая в идущую кругом возвышенность – на краю коей мы и стояли сейчас. Некогда здесь все было покрыто старым лесом, но теперь деревья остались лишь на внешней возвышенности, а низменность вплоть до горы красовалась голой землей. И песчаной дорогой сбегающей по склону и прямой струной тянущейся к центру, к подножию горы, где скрывалась в огромной дыре, больше всего напоминающей зев шахты.
Главная возвышенность, ненамного поднимающаяся над низиной, выглядела столь обычно, что создавалось впечатление, что земляной горе с вкраплением камней намеренно старались придать облик обычнейшей горки, каких немало во всем мире. Там и сям кривые деревца, пятна низкой растительности, голые проплешины обнажающие бурую землю, редкие островки камней. Добавить туда пару оленей – и вот тебе первозданная природа. Однако уходящая в недра горы песчаная дорога заставляла задуматься – все ли здесь так просто? Я решил, просто по наитию, что изначально это место усиленно скрывали, приложив чудовищные усилия. И уже позднее, спустя долгое-долгое время, надобность в сокрытии отпала, ибо сюда явились те, кто был настолько силен, что ему не требовалось скрываться.
Почему я так решил?
Лес.
Пока мы шли сквозь старый небольшой лесок, что рос вокруг сего загадочного места, я быстро понял, что самые старые деревья, замшелые гигантские сосны и ели, растут в правильном порядке – ровными бесконечными рядами. Деревья хвойные, вечно зеленые, они в любое время года служат надежной преградой для взора. В низине вокруг горы они так же были наверняка посажены, но позднее вырублены – когда пришло время. Только в одном месте остался десяток другой высоких елей, прикрывающих собой от ветра несколько крепко сложенных бревенчатых построек расположенных у подножья горы шагах в тридцати от песчаной дороги. Но тотальная вырубка не смогла скрыть сути – в незапамятные времена деревья были здесь посажены чьими-то руками. Сотни и сотни саженцев были опущены в сотни и сотни ямок, после чего обильно политы и оставлены так.
Чей же коварнейший и мудрейший замысел прослеживается здесь?
Уже многажды я натыкаюсь на эти странности, многажды мой разум пасует, не в силах разгрызть орех загадки – не хватает сведений.
А загадок с каждым днем все больше….
Требующая немыслимых затрат колоссальная Пограничная Стена перегородившая материк и отдавшая одну его часть в лапы кровожадных шурдов некромантов.
Отсутствие попыток со стороны покромсанной Империи забрать земли обратно под свой контроль.
Высаженное огромное количество сосновых и еловых саженцев вымахавших за века в угрюмый лес, надежно скрывающий свое сердце – вот эту странную земляную горку посреди круглой низины. И ведь посажены деревья в те времена, когда эта земля была населена людьми, когда здесь бурлила жизнь, распахивались новые поля, вырубались леса. Однако лес устоял, сохранился до наших времен. Стало быть, защищали его? Кто-то отваживал новых жителей подступающих к опушке? Прогонял охотников? Или убивал? В лесах часто пропадают – кто узнает под каким кустом лежат косточки исчезнувшего храбреца охотника?
– Господин Корис? – подал голос Литас – Гляньте. Разошлись твари….
Да, он был прав – твари разошлись не на шутку.
Не чувствующие усталости мертвяки мерно взмахивали топорами. Их неуклюжесть сводилась на нет силой, при каждом ударе топоры глубоко уходили в бессильно скалящуюся острыми щепками древесину. Сосны и ели падали одна за другой. В воздухе витали острые запахи смолы, щепы, древесного сока. Все это смешивалось с запахом дыма – внизу один за другим зажигались костры, десятки костров, сотни. Черное шевеление шурдов показывало насколько оживленно и надолго они обустраивались. Среди костров посверкивали зеленые искорки из глаз костяных пауков носящихся из стороны в сторону словно посыльные разносящие приказы полководца. Возможно так оно и было – пауки то и дело подбегали к центру, где уже подняли очень большой шатер. Ставка Тариса? Дорого бы я дал, чтобы вдруг оказаться там, в шаге от шатра….
Получится ли прокрасться незаметно сквозь ряды шурдов и нежити?
– Нам что делать? – пророкотал едва слышно Рикар. Глаза ветерана блестели, он пристально изучал вражеский лагерь. Наверняка уже подсчитал и мертвяков и пауков, былые привычки так просто не исчезают.
– То же что и они – кивнул я на врагов – Разобьем лагерь. Вернемся назад по дороге на лигу, отойдем в сторону, выберем подходящее место. Но не в лесу – на открытом пространстве. Вернее, в одной из тех небольших светлых рощиц, что мы проходили по пути сюда.
– Я помню об одном подходящем месте – произнес Литас – Старые и молодые деревья растут вперемешку, много валежника, есть ели и сосны – нарубим лапник. Прикажете выступать, господин?
– Отправляетесь – ответил я – Все. Со мной останутся ниргалы и Рикар.
– Но… – начал Тикса.
– Нет – качнул я головой – Ты нужен мне там, с Медерубами. Ты один из их племени, Тикса. Ты лучше понимаешь их беды, нужды, чаяния. Больше разговаривай с ними, не дай угаснуть их надежде. И вразуми их! – мы рядом с теми местами где томятся их женщины и дети. Они должны остаться на месте! Каждый из них! Слушай их речи, друг, как услышишь что кто-то подстрекает остальных на глупость – вразуми его! Понадобится – так и кулаком! Понял?
– Понял! Тикса вразумит! Оченно хорошо вразумит!
– Спасибо – поблагодарил я – Этим ты снимаешь с меня тяжелую ношу. Надеюсь на тебя.
– Тикса сделает – кивнул уверенно коротышка – Медерубы будут сидеть смирно. Если нет – я возьму молоток и верну в их головы терпение.
– Хорошо. Пока ты не ушел, Тикса. Погляди на эту гору и скажи что ты думаешь – я указал на странную возвышенность вбирающую в себя песчаную дорогу. Наверное, именно туда втащили все гранитные блоки вырубленные в далекой каменоломне?
– Странная гора! – тут же заявил Тикса.
– Чем?
– Всем! Всем-всем! Каменный Отец никогда не сотворит такой плохой горы. Она…. – гном замялся, не в силах объяснить – Она… гора не гора! Вот!
– Гора не гора? – повторил я.
– И что это значит? – рыкнул Рикар.
– Выглядит как гора – пояснил Тикса – Но не гора!
– Морок навели? – предположил Литас.
– Нет-нет… не морок…. Это гора! Но не гора! – выдохнул в сердцах гном – М-м-м… вот! Есть горы настоящие – как Подкова наша. Сотворенная Отцом. Хорошая и настоящая скала! Добрая скала! А есть такие вот горы – собранные в кучу из земли и камней кем-то нарочно. Как детские глиняные холмики, что лепят наши дети. Только здесь гора больше! И лепили ее не так, чтобы она красивше была, а чтобы была похожа на настоящую гору! Ух… не выходит объяснить… оченно трудный ваш язык!
– Я понял – ответил я – Эту гору кто-то насыпал нарочно. Либо гномы….
– Не гномы! – категорично заявил Тикса.
– Либо люди.
– Да! И делали так, чтобы было похоже на обычную горку! Но в настоящей горе камни так из склонов торчать не станут! А земля так не ляжет! Про кусты и деревья не знаю,… мы гномы деревья только сжигать любим, просто смотреть на них не любим.
– Ладно, отправляйся в лагерь – вздохнул я – Но ничего там не сжигай. Литас, выступайте! Через часов пять отправь сюда тройку воинов на лошадях. Пусть сменят нас.
– Слушаюсь, господин!
Когда Литас и Тикса убыли, я приказал ниргалам отдыхать, а сам устроился рядом с Рикаром на земляном бугре. Наши взгляды были устремлены вниз. Там, у основания внешнего земляного кольца, в четверти лиги от нас обустраивали стоянку солдаты Тариса Некроманта.
– Неужто надеетесь на что, господин? – спросил Рикар, доставая из мешка кусок мяса и начиная его нарезать небольшими кусочками.
– Надеюсь – признался я – Вот бы сейчас выскочило из-за деревьев войско чужое да напало бы на армию Тариса. И чтобы полегли они все в жестокой схватке.
– А мы бы полюбовались, плюнули на их тела поганые, да убрались неспешно домой – подхватил здоровяк – Эх! Вот бы так и было! А то не дай Создатель договорятся склирсы вонючие да на нас двинутся.
– Ой сомневаюсь – хмыкнул я – Нет, Рикар. Вряд ли кто будет с Тарисом договариваться, коли верна моя догадка. Он для них такой же враг, как и для нас. А может еще ненавистней и опасней. Тарис для них как вернувшийся с того света страшный кошмар. И мнится мне, что Тарис сыграл в их игре роль разменной фигуры. Может фигуры не самой малой, но что разменной – это точно. Он как ребенок, которому показали вкусную конфету и попросили растоптать муравейник. Тот обрадовался, муравейник разорил, а вместо конфеты получил кинжал в спину и заточение в каменном ящике на пару веков. И сейчас некогда розовощекий малыш выбрался из гроба. И он настолько хочет отомстить за обман, что позабыл про меня – того, кто отправил его на дно Мертвого озера. Так что нет, я не верю, что им удастся договориться. Они как огонь и вода. Поэтому я и надеюсь увидеть, как они вцепятся друг другу в глотки. А затем улучить момент и добить оставшихся в живых, не разбирая где какая сторона. Ты мне другое подскажи, старый друг.
– Чего?
– Что в этой горе странной, не всамделишной? Что под почвой и камнями наваленными скрывается?
– Что-то строят – быстро ответил здоровяк – А что тут думать, господин? Глыбы огроменные внутрь почитай двести лет затаскивают, коли правильно вы посчитали. Не в порошок же их дробят.
– Я бы не удивился – фыркнул я.
– Да нет. Так бы их прямо там дробили – в каменоломне. К чему волоком тащить каменюги неподъемные, раз их можно прямо на месте в пыль обратить? Нет, господин, это для возведения постройки. А вот что за постройка – кто его знает? Разве что храм поганый некромантский.
– С чего ты так решил? – цепко взглянул я на великана Рикара, задумчиво поглаживающего бороду.
– Так страшилок старинных полным-полно про храмы поганые, что некогда по всем землям раскиданы были – пояснил Рикар – Каждый ребенок раньше знал – кто из моих ровесников или постарше. Это нынче святоши запрещать начали такие сказы сказывать – чтобы забылось мол раз и навсегда былое черное, былое страшное и кровавое. Людишек ведь в тех храмах резали десятками и сотнями аки мы курей и уток режем. Резали без жалости, не разбирая где млад и где стар. К мольбам и плачу не прислушивались.
– Это я слышал.
– И мы слыхали – усмехнулся старый воин – Мясо будете?
– Поем – принял я предложение и получил кусок неплохо пахнущего мяса – Но двести лет строить один единственный храм? В этой горке высоты не так уж и много. Знаю что тут дело особое, со многими ритуалами черными может быть связано, или там каждый блок с песнями и жертвами на место ставить надо, однако двести лет! Да я бы до небес башню воздвиг за это время!
– Коли не идет вверх – идет вниз, стало быть – вновь не промедлил с ответом Рикар – У тех же коротышек подгорных города подземные так обширны и велики, что рот разинешь от ошеломления глубокого. Да нескоро его и закроешь – есть там чему изумляться на каждом шагу.
– Нет – качнул я головой, хотя и сам не знал почему – Не станут они слишком глубоко под землю зарываться. К чему? Они не колодец строят.
– Ну…. Мы только гадать можем, господин.
– Только гадать – согласился я, прищуривая глаза и скользя взором в сторону, туда, где в громадную чашу спускалась череда старых оплывших грязевых оползней поросших самосевным сосняком – Перекусил, старина? Восполнил силы чуток?
– Поспать не помешает, но на ногах еще стою – прищурился в ответ Рикар – Собрались куда?
– Верно. Собрался. Ты со мной? Аль здесь посидишь?
– Куды вы – туда и я, господин. Сами знаете.
– Знаю – кивнул я – Знаю. Сейчас, когда Тарис с войсками подошел к концу дороги, местные хозяева все внимание сосредоточат на них. По сторонам особо глядеть не станут….
– Ой вряд ли – хмыкнул здоровяк – Нет, господин. Тут не дураки поди сидят. Что такое обманный маневр знать должны, а если сами не знают – наймут человека в энтом деле ученого, опытного. Нет. Посты стоят там, где и должны стоять, проверяют их ежечасно. И стоят посты так, чтобы ходить туда-сюда было недалеко, и чтобы соседних воинов хорошо видать было – коли вдруг пропадут соседи, то другие враз тревогу поднимут. Посему, господин, коли надумали вы найти заднюю дверку чтобы внутрь проникнуть и осмотреться – забудьте это дело. Скрытно мы и пяти шагов не пройдем – если с вами и ниргалами я пойду. Коли в одиночку двинусь – шагов полста может одолею, а там все одно меня кто-нибудь да углядит – лучники быть должны на высоте, вон на той горке неправильной сами видите сколько кустов и деревцев имеется. Скрытно нам не подойти, без шума часовых не снять. Не верю что удастся.
– Так… – задумался я – И спорить с тобой не стану – в этих делах ты куда знающей меня. Но внутрь заглянуть хочу. Хотя бы одним глазком.
– Дурость это великая, господин.
– Сам знаю что дурость. И что великая. Даже преогромная. Но мы ведать не ведаем к чему пришли – это не город, это не крепость обычная, не яма глубокая, не шахта и не храм. Это просто странная горка посреди большущей ямины и мы все собрались на ее краях. Я ожидал увидеть мрачный каменный жертвенник величественный и страшный. Ожидал увидеть закутанных в черные плащи с глубокими капюшонами стражей стоящих у входа, реющих в воздухе некротварей, орды нежити марширующей перед главными вратами…. А мы пришли к мирной горке поросшей кустиками…. И что это?
– А шут его знает, господин. Но раз уж так хотите глянуть….
– Ну-ну – поощрил я Рикара.
– Попробуем по методе сорвавшегося с привязи быка.
– Это еще как?
– А как раз, по-вашему, и выходит, господин, уж не в обиду будет сказано. Когда бежишь что есть мочи вперед, и бьешь всех, кто под руку попадется.
– Ну спасибо… однако это уже не вылазка, а настоящая атака получается. Собрался штурмом брать?
– Атака или вылазка боем – зависит только оттого, насколько глубоко во вражеские ряды забрался, господин. Мы чай с мозгами в голове, а не с кипятком дурным, через край плещущим – пройдем с шумом и гамом до нужного места, глянем издали, что к чему, да и кинемся прочь что есть мочи. И уходить будем так, чтобы неподалеку от сил Тариса пройти. На таком расстоянии чтобы нас они не настигли, а вот к преследователям нашим поспели.
– Ну ты и хитер – с уважением признал я.
– Не я. То хитрость древняя. Еще предками нашими многократно использованная и отточенная. Заодно и проверим насколько новый враг умен и опытен. Это дорогого стоит – без порчи шкуры о силе врага узнать.
– Так мы и поступим – решил я, дожевал мясо, приподнялся и указал на ряды подходящих к середке чаши горок – Подойдем оттуда. После чего ринемся вперед. Сначала ниргалы. За ними я. Сразу за моей спиной ты, Рикар. И не спорь! У меня и доспехи попрочнее будут и шкура потолще.
– Ладно – покладисто кивнул Рикар – И за то благодарен, что не отправили к остальным, чтобы потом в одиночку на подобное решиться. Литаса кликнем?
– Нет – мгновенно ответил я – Рикар, я нарочно отослал прочь всех кроме тебя и ниргала. Ты все одно не ушел бы. А ниргалы и я…. Если мы погибнем внезапно, то может оно и к лучшему, если уж откровенно сказать. Погоди! Не спорь! Рикар, ты хоть раз думал, что случится, если я помру сей час, а ниргалы останутся? Как думаешь, что тогда Однорукий и Шрам сделают? Продолжат сидеть молча? Пойдут вразнос и вырежут половину поселения? Если погибнем сейчас в вылазке – мне будет жаль только тебя.
– Не накличьте беду, господин!
– Если мы умрем – Литас уведет всех назад тем же самым путем, вернется в поселение. И коли Создатель не попустит, коли одарит хотя бы толикой милости своей – у поселения останется немало надежд на будущее. Ну что, готов рубить и кромсать?
– Коль что кровавое – так мы завсегда готовы, это дело легкое, чай не поле пахать.
– Тогда пошли….
Глава пятая
Вылазка
Первые стрелы ударили в Однорукого. Но не похоже чтобы ниргал обратил внимание на такой пустяк. Он и бега не замедлил, продолжив нестись плечо к плечу со столь же молчаливым собратом. Я мчался аккурат за ними, тяжело бухая металлическими сапогами по сырой земле. За мной бесшумно бежал Рикар, единственный из нас кто казался беззвучным призраком. Единственное мне оправдание – в столь тяжелых доспехах на цыпочках не побегаешь.
Двух лучников – стольких я заметил – ждала грустная судьба после первого же их залпа. Ниргалы вскинули арбалеты, щелкнули спуски, прогудели тетивы, вниз по склону горки закувыркалось безвольное тело одного, второй же сучил ногами среди кустарника, схватившись на вонзившийся чуть выше пупка болт.
– Ох… – издал странное оханье-вздох один из стоявших внизу охранников. Совсем молодой парень – юное веснушчатое лицо, голова маловата для столь большого шлем, а тонкая шея кажется слишком тонкой – что и доказал меч одного из ниргалов, перерубивший ее и отправивший молодую голову в короткий полет к земле.
Там было еще трое – эту четверку воинов мы приметили издалека и что есть сил бросились к обходящим свою территорию часовым. По пути нас засекли лучники, попытались убить, но потерпели фиаско. А вот мы жатву крови взяли. Два лучника и три часовых погибли столь быстро, что ниргалы казались посланниками самой смерти пославшей их по чужие души. Четвертый схлопотал от Рикара тяжкий удар по голове самым обычным камнем, который здоровяк подобрал по пути сюда. Ну да – если шарахнуть топором, то побеседовать вряд ли уже получится. Рикар мало что делал вполсилы.
Я же не стал останавливаться рядом с местом короткой стычки, продолжив бежать вперед, прямиком к горке. А мне навстречу неслась еще одна четверка часовых – в таких же кожаных доспехах, шлемах, одинаковых серых просторных штанах и сапогах. Их снабжение не знает недостатков. А вот воины особой сообразительностью не отличаются – увидев одинокого воина вырвавшегося далеко вперед, они решили его прикончить. Я испытал некий отстранённый азарт – а получится ли у них? Так вековой дуб презрительно смотрит на подошедшего к нему человека с топором в руках. Но дуб проигрывает и падает… не стоит ли мне поубавить спеси?
Удар….
Я действовал своим способом. Удару меч я предпочел удар плечом, вбив его в грудь первого из воинов вооруженного длинным мечом со странной формы лезвием. Он успел рубануть меня между шлемом и плечом, но до моей плоти не добрался. А вот я отчетливо ощутил хруст его ребер – до столкновения я бежал очень быстро, ударил всем весом тела в доспехах. Противника отшвырнуло назад. Он беззвучно разевал ставший окровавленным рот, выплевывая кровавую слюну и пытаясь сделать вдох. На меня обрушился тройной удар вражеских мечей. Но доспехи вновь с честью выдержали натиск. Дай противнику время и он сумеет найти мое уязвимое место, однако я не был столь великодушен, равно как и мои подоспевшие друзья.
Оставив на земле еще четыре бездыханных тела мы прошли дальше. И чуть задержались на пороге самой настоящей массивной двери вырезанной в теле горы. За ней шел длинный понижающийся коридор скупо освещенный одиноким светильником. Мне в ноздри пахнуло подземной сыростью, теплом, запахом съестного. До ушей донесся шум слитый в единое бормотание….
– Либо туда – либо назад – произнес ничуть не запыхавшийся Рикар – Стражи вокруг много. Вот-вот заметят учиненное нами безобразие.
– Туда – решительно произнес я и двинулся вперед, перешагнув мощный каменный порог.
Сама дверь тоже из камня. Толщиной в две ладони. Целая плита. Что же за петли ее удерживают? Позади нее, через десять шагов еще одна – уже деревянная, окованная железом. И закрытая. В середине решетка небольшого оконца. Ячеи узкие, не пролетит стрела. За решеткой прикрытая ставня. Но дверь чересчур хлипка, не похожа на серьезное препятствие для вооруженных мужчин знающих что такое таран и огонь.
Я уперся рукой. Налег. Дверь не шелохнулась. Хотел попробовать топором, но меня ухватил за плечо здоровяк и молча указал вверх. Я поднял глаза и вздрогнул – над нашими головами тянулась деревянная решетка поверх которой тяжким грузом лежали камни. Тут не надо быть мудрецом дабы понять – поднимись тревога, ударь, кто в дверь наглее, чем обычно и кому-то по ту сторону достаточно дернуть за рычаг или веревку, чтобы обрушить на наглецов массивные глыбы.
Задумчиво поглядев наверх, я пожал плечами, повернулся, чтобы уйти, но раздался легкий скрип и дверь начала открываться….
Я чуть подался назад пропуская мимо себя край двери и резко рванулся вперед, зажав в ладони горло воина с пышными усами и чересчур щеголоватой бородой.
– Дисциплина страдает – поведал я воину прежде чем свернуть ему шею. Отбросив умирающего в сторону, я ударил мечом бросившегося к стенной нише часового. Ударил с такой силой, что прорубил шлем и рассек череп. Ворвавшийся следом Рикар схватился сразу с тремя врагами. За ним тяжело и грозно вошли два ниргала, сразу нацелившись смотровыми щелями шлемов на врагов.
Наша боевая разведывательная вылазка внезапно превратилась в чуть ли не настоящий штурм. Что ж – я не был против. Медленное продвижение вслед за войском Тариса давно уже мне наскучило.
А еще я…. Я немного проголодался. Что-то внутри меня, нечто вечно жаждущее, давно уже металось в моей утробе и требовало, требовало, требовало чего-нибудь куда более особенного чем обычная похлебка из общего котла и травяной настой. Я жаждал ощутить теплые капли чужой крови на лице, почувствовать как моя кожа поглощает силу….
И вот оно….
Рванувшись на помощь здоровяку, я сумел урвать себе кусок пирога – буквально выхватил из рук Рикара последнего уцелевшего, но покрытого ранами воина, после чего вырвал ему горло. Рикар с глубокой обидой взглянул на меня, покачал головой в немом укоре – он ведь почти дотянулся своим топором.
– Кто успел – тот и поспел – хрипящим шепотом невозмутимо поведал я.
– За вами поспеешь! – проворчал здоровяк, тыльной стороной ладони стирая с топорища потеки красной влаги – А собеседника мы так и не нашли! К чему вот всех перебили? Ровно хорьки в курятнике….
– Соскучились – пожал я плечами и Рикар понимающе кивнул. Наши души требовали боя. Мы устали от простой ходьбы по лесным дебрям.
– Дальше?
– Дальше – усмехнулся я – Но сначала….
Шагнув к отворенной тяжелой двери, я вбил лезвие трофейного меча, дернул оружие на себя. С жалобным треньканьем меч разлетелся на куски, в моей руке осталась лишь рукоять.
– Ну-кась…. – меня оттеснила ручища Рикара, он приладился зачарованном топором, налег на топорище всем телом. Застонал протяжно металл, мощные дверные петли начали с хрустом изгибаться, выворачиваться из гнезд. Еще один рывок, затем еще один. Усиленный магией топор с легкостью выдерживал приложенную к нему нагрузку, а вот металл и дерево двери оказались не столь стойки. И с каждым мигом поддавались напору хрипящего Рикара….
Вскоре дело было сделано.
Дверь перестала закрываться, и для верности была заблокирована, утопленный в стенной нише рычаг полностью убран, сама ниша забита тяжеленым камнем служившим скамьей местным стражам. Теперь никто не сумеет перекрыть нам путь к отступлению – во всяком случае, сделать это быстро не получится. В довершение всего я подхватил со скального пола тела погибших охранников и воспользовался ими как дополнительными блоками – тело одного сумел втиснуть в нишу заткнутую камнем, не обращая внимания на хруст его костей. Остальные трупы набросал у двери, так, чтобы они служили надежным препятствием. Будь у меня сил как у обычного человека, пришлось бы попотеть, а так я управился за то время, что Рикар потратил на вытирание рук о висящий на стене теплый плащ. Видимо в зимнее время тут те еще заморозки.
Несмотря на недовольное пыхтение Рикара и молчаливое неодобрение ниргалов, я возглавил наш спятивший отряд. Хотя видит Создатель здесь было где развернуться – широкий коридор поражал своей солидностью, ровностью пола, стен и потолка. Через равные промежутки горели факелы – причем ярко и практически без копоти, хотя на потолке заметны черные пятна сажи. Но факелы точно непростые – видать делал их мастер своего дела и не из абы каких материалов. К чему я это? К тому, что даже в крохотных мелочах чувствовалась именно солидность, богатство, отсутствие экономии. Тут все поставлено на широкую ногу – как во дворце богатейшего короля, чья казна ломится от золота и драгоценных каменьев.
– Работа гномов – тихо молвил идущий позади Рикар, явно недовольный доставшийся ему ролью. А что поделать? Он самый уязвимый из нас четверых. И ветеран осознавал это, поэтому бурчал больше для приличия.
– Коридор?
– Он самый. Коротышки потрудились. Из невольников?
– Из них самых – кивнул я, зная, что Рикар увидит мой жест – шлем я снял, хотя и понимал, что делаю глупость. Но мне требовались все органы чувств в полной мере, а глухой ниргалий шлем служил просто превосходной заглушкой для слуха и зрения.
– Но где их держат?
– На поверхности – ответил я – Думаю с другой стороны горки. Или в паре лиг отсюда – там, где основное поселение. Здесь не живут, Рикар. Это… это место работы, место службы. Как оставленные нами каменоломни.
– Хм…. Почему решили так, господин? Место здесь защищенное. Надежное. С наскоку приступом не взять….
– Мы взяли.
– Мы взяли…. Но думается мне, что взяли мы только дверь и кусок коридора. И скоро нас отсюда попрут как поганых склирсов с городского кладбища. Так почему не живут?
– То же ощущение что и там, в каменоломнях – пояснил я – Будто что-то нависает над головой, копошится под ногами, витает перед глазами. Кто-то шепчет что-то в уши неразборчиво, дышит в затылок и остро покалывает иглой между лопаток.
– Я такого не….
– Почувствуешь – перебил я мягко и уверенно – Здесь гнездится что-то темное, Рикар. И с каждым шагом я ощущаю это все сильнее. Здесь что-то очень темное и очень древнее. Колышущаяся тьма….
– От сказали, так сказали!
– Как мог – усмехнулся я и резко поднял руку – Тихо! Шаги!
– Много? – деловито поинтересовался упавший на колено здоровяк, мигом приложивший ухо к холодному камню.
– Не знаю…. – шепотом отозвался я, чуть отступая и вжимаясь в стену.
Ниргалы наблюдали за мной с ледяным спокойствием и, как мне показалось, с некоторым презрением – ну-да, столь мощным рыцарям как мы прятаться не к лицу. Мы атакуем в лоб и проломим любую защиту….
Как выяснилось через несколько мгновений, подобным образом размышляли не только мы. Едва различимые шаги переросли в мерный гулкий грохот, показавшийся мне чересчур знакомым, почти родным. Не успел я разобраться в этом впечатлений, как из-за косого поворота, из дымного сумрака подземелья, к нам шагнуло четыре массивные фигуры. И мне почудилось, что это я сам тяжело шагаю по камню – ибо идущие к нам незнакомцы были облачены в знакомые мне доспехи, глухие шлемы, а за их плечами покачивались черные плащи. Ниргалы…. К нам шагали ниргалы!
Щелчки разряженных арбалетов раздались одновременно. В отшвырнувшего меня в сторону Шрама ударило сразу два арбалетных болта и со звоном отлетели прочь. Со злым ворчанием я ударился о стену, оттолкнулся от нее и прыгнул вперед, избежав хватки Однорукого, попытавшегося оттеснить меня назад, в то время как Шрам выхватил меч и шагнул к врагу. За его спиной встал Рикар, держащий наготове топор.
Давно такого не бывало, чтобы меня пытались убрать с поя боля.
Что ж…. на этот раз нам противостоял действительно грозный противник – могучие и бесстрастные ниргалы. Их не уговорить, их не напугать, их можно только стереть в порошок – и лишь тогда они остановятся.
Звон мечей. Лязг столкнувшихся доспехов. Снова звон – на пол летит взятый на излом сломанный вражеский меч, не выдержавший крепости нашего усиленного оружия. Скрежещут мечи по доспехам, два шлема разом ударили друг о друга. Череда ударов кулаками и коленями выбила из фигур рыцарей-соперников гулкий звон. Кто-то рвется ко мне и Рикару, другие пытаются их остановить.
В этот момент в почти что звериную схватку вмешался я. И вмешался самым рьяным образом, попросту ухватив одного из врагов ниргалов, безбоязненно приняв на грудь страшный по силе удар мечом. И сразу ощутил, насколько ниргалы отличаются от простых воинов – от удара я содрогнулся всем телом, от пяток до макушки. Меня будто кузнечным молотом огрели по груди. Дыхание не перехватило – грудная пластина толстая и мощная, ее так легко не прогнуть – но в ушах зазвенело. Меня это не остановило. Я продолжил начатое движение, резко ударил ногой, попав куда целился – по колену схваченного врага. И мы завалились – я падал спиной назад, обеими ладонями схватившись за шлем противника и тяня на себя. Шлемы ниргалов закреплены жестко, но они не одно целое с доспехами. Мне удалось отклонить шлем так, чтобы между ним и спинной броней приоткрылась крайне узкая щель. Рикару этого хватило – с диким ревом он вбил лезвие топора в открывшийся зазор, пробив заточенным до бритвенной остроты лезвием кольчугу, разбив и смяв ее, а затем добравшись до живой плоти и сотворив с ней то же самое – разрезав, раскромсав и разбив. Тяжелый шлепок и легкий неприятный хруст, ниргала затрясло в ужасной судороге, он забил руками, ногами, заколошматил шлемом по моей груди, я услышал тихий хрип доносящийся из глухого шлема. Тычком свалив его с себя, я обеими ногами ударил по коленям следующего противника, но на этот раз откатился – лишь бы повалить. Удалось – взмахнув руками, враг упал на оба колена, попытался подняться, но на его голову обрушился град ударов, что уподобило его голову кузнечной наковальне. Улучив момент, Рикар вдруг откинул топор, выхватил что-то из-за пояса и рванулся вперед. Удар,… отпрянувший здоровяк шагнул к еще одному прижатому к стене Одноруким врагу, нанес новый удар, странно и резко несколько раз дернул локтем ударной руки. Я ничего не понимая застыл – оба «приласканных» им ниргала повалились, затряслись, гребли руками пытаясь встать, били ногами в каменные стены, выбивая в них дыры и награждая нас горстями щебня. Но это агония…. Или нечто сильно на нее похожее.
