Денис Владимирович Пилипишин
Постигающий тайну
Глава XII. Лондон
Скоро в жизни Геннадия начались серьезные перемены, за несколько месяцев капитально переформатировавшие его жизнь. Сначала его представили руководству английского психологического журнала, он кратко рассказал, какой проблематикой занимается в научной сфере и прислал ряд своих статей, благо лучшие из них уже были переведены на английский. После обсуждения, чем он может быть полезен редакции, Геннадию сделали предложение о сотрудничестве, которое чуть позже направили ему официально. Имея такую бумагу, он подал пакет документов на иммиграционную визу и получил положительный ответ, хотя и не сразу и, возможно, не без протекции Владычицы Инессы. Пока ждал тоже не терял времени и начал активно работать с журналом в дистанционном режиме. Работа Геннадию понравилась – в своих подходах журнал совмещал широкий охват и глубокий анализ происходящего в современном обществе. В результате, когда он выполнял аналитические задачи для журнала или писал статьи, он сильно расширял свой кругозор и повышал квалификацию. Не оставлял Геннадий и консультаций в бизнес-сфере, а параллельно изучал рынок недвижимости Лондона.
С недвижимостью в этом городе оказалось непросто. Геннадий удивился, сколь многие снимали квартиру вскладчину и жили в своеобразных «коммуналках». Так жить он не хотел, и приехав в Лондон сумел материализовать себе вариант за относительно умеренные для этого города деньги, не слишком далеко от центра и с парковочным местом в подвале. Пусть окна выходили на оживленную улицу, зато рядом были сразу два магазина – TESCO и Sainsbury`s, причем в последнем имелась собственная кулинария и всегда предлагался широкий выбор превосходной готовой еды.
Правда, пришлось приспосабливаться к местной системе транспорта – ведь теперь требовалось ездить на работу в офис журнала, пусть и не каждый день. За много лет Геннадий привык пользоваться исключительно личным автомобилем, но в Лондоне и с этим возникли сложности. Дело не только в левостороннем движении. Офис журнала располагался в центральной части Лондона, а въезд в нее, что не типично для европейских столиц, был платным. Но и оплата проблемы не решала. Все парковки на близлежащих улицах не только стоили очень дорого, но имели ограничение по времени – от 2 до 4 часов. Не будешь же несколько раз в день переезжать с одной улицы на другую? Тогда Геннадий нашел многоуровневый паркинг, но тот располагался так, что до офиса требовалось весьма далеко идти пешком.
Задумываясь как решить этот вопрос, Геннадий вспомнил свою мотоциклетную молодость и отметил, что на улицах Лондона, как, впрочем и других европейских городов, очень много мототехники. Конечно не так, как в какой-нибудь Барселоне, где мотоциклов едва ли не больше, чем машин, но прилично. И многие сотрудники окружающих офисов приезжали на работу на скутерах разных форматов и на мотоциклах. Свой мотоцикл Геннадий продал довольно давно, в том числе по настоянию родителей, которые считали, что вследствие особенностей культуры москвичей ездить на мотоцикле по Москве очень опасно. В Европе же уровень безопасности на несколько порядков выше, и по улицам спокойно ездят не только на мотоциклах, но даже на велосипедах. Въезд в центр Лондона для мототехники бесплатный, и для нее организованы специальные парковки. А если не хватит места непосредственно у офиса, всегда можно припарковаться на соседней улице, где мотопарковка большая и обычно там бывают свободные места. С учетом этого, а также приняв во внимание умеренно-теплый климат, делающий местный мотосезон почти круглогодичным, Геннадий решил попробовать и для начала купить скутер.
Оставалось выбрать модель и восстановить навыки. С последним сложностей не возникло – в Лондоне в достатке имелось специальных курсов, занятых переподготовкой континентальных водителей, и Геннадий пошел сразу на два – для автомобилистов и для мотоциклистов. В части модели, рассматривая аппараты около офиса, он увидел, что самыми распространенными являются скутеры 125-кубов, но знакомые мотоциклисты из Москвы сказали, что это несерьезно, и он решил приобрести тайваньский скутер в 400-кубов. А пока не закончилось обучение, ездил на работу на автобусах, спланировав маршрут таким образом, чтобы делать только одну пересадку. Как ни странно, не глядя на загруженность улиц, автобус оказался быстрее метро, а кроме того, намного комфортнее. Геннадий обычно забирался на второй этаж, устраивался поудобнее в мягком, обитом тканью кресле, и рассматривал с высоты лондонские улицы, либо читал газету, дабы быть в курсе последних новостей.
В целом жизнь в Лондоне показалась ему куда более приятной чем в Москве. Наиболее заметное отличие, которое сразу и выраженно бросалось в глаза – это практически полное отсутствие агрессии и хамства, вежливые, доброжелательные люди, привыкшие улыбаться друг другу в общении. Вежливыми и доброжелательными были и водители на дорогах, и даже полицейские. Сравнительно спокойная криминогенная обстановка, законы и правила, единые для всех, позволяли быть уверенным и в себе, и в своих правах, и в мирном настрое окружающих, и даже в честных намерениях власть имущих, к чему Геннадий совсем не привык у себя дома. Все это рождало в нем чувство безопасности и защищенности, которые здорово укрепляли душевный комфорт. Порой Геннадий ловил себя на странном ощущении – он будто вырвался из джунглей и попал в цивилизованный, упорядоченный мир, где открытость, доброжелательность и честность являются нормой, а злоба и хамство – исключением, и теперь можно расслабиться и наслаждаться жизнью.
Но поначалу возникало много вопросов. Например, решив в выходной съездить к морю, он попытался купить билет на электричку в автомате, но даже зная язык не смог понять всех особенностей – автомат предлагал кучу вариантов, и чтобы сделать верный выбор требовалось знать всю билетную систему. Аналогичное случалось и в других областях, начиная от вывоза мусора и кончая уплатой налогов. Поэтому он решил поскорее встретиться с профессором Бронштейном, которого ему рекомендовали еще в Москве и на которого он пока еще не нашел времени. На его е-майл профессор ответил быстро, правда обещал освободиться лишь недели через полторы, т.к. был занят на какой-то международной конференции.
В тот день, написав профессору ответ с благодарностью, Геннадий стал собираться с работы. Собирался он с чувством удовлетворения – за день удалось решить сразу несколько задач. Пусть это были не самые важные задачи, но достижение результата радовало и Геннадий практически не чувствовал усталости, а потому решил не идти сразу домой, а немного прогуляться по Лондону. Он часто так делал, когда не был за рулем и освобождался не слишком поздно. В тот день он решил пройтись от Парламента вдоль Темзы, в сторону галереи Tate Britain. Выйдя из метро на станции Westminster, он оказался прямо напротив Биг-Бена. И вдруг его настигло удивительное ощущение. Он смотрел на Биг-Бен, на сам Парламент, устремившийся в небо готическими пиками и в памяти очень ясно всплыли воспоминания, как учась в школе рассматривал в учебнике английского черно-белые картинки с Биг-Беном. Тогда Англия воспринималась совсем по-другому – она казалась удивительной страной, далекой и недосягаемой – со своим Парламентом, традициями, королевой и прочим. Не возникало и мысли, чтобы поехать туда – не было ни денег, ни визы. А вот теперь он идет рядом с этим Парламентом, просто гуляя! Ощущение такое, будто это сказка наяву! Конечно, Геннадий и раньше бывал здесь, но теперь случай особый – ведь он не просто прилетел на несколько дней и скоро убудет в пыльную Москву. Нет, он здесь живет и работает! И может вот так сколько угодно гулять мимо Парламента, вдоль Темзы, по Трафальгарской площади, или взять и поехать к Тауэрскому мосту!
«Ощущение такое, что мечта сбылась! – подумал Геннадий. – Даже несмотря на то, что конкретно об этом я никогда и не мечтал! И как легко это получилось, черт возьми! Мой товарищ много лет пытался эмигрировать из России. В Англию ему попасть так и не удалось, в США тоже. В конечном счете, после почти десяти лет попыток, он все же сумел осесть где-то в Канаде, но в довольно глухой провинции с холодными зимами. А тут – раз – и все, и подумать не успел, как ты – житель Лондона, имеющий высокооплачиваемую работу и иммиграционные документы высшего качества! Это же чудеса!»
Тут он вспомнил как-то высказанный Владычицей Инессой тезис о том, что чудеса не различимы по степени сложности. С материалистической, да и просто привычной точки зрения трудно представить, как такое может быть. Ведь в обыденной жизни простые вещи даются легко, а сложные – трудно. Но на интуитивном уровне Геннадий чувствовал, что это действительно так – не важно, какое чудо ты творишь– большое или малое! Важно суметь сотворить само чудо, каким оно будет – вопрос вторичный! Организовать внезапно освободившееся место на парковке, и организовать благополучную иммиграцию в Англию по сути одинаково легко. Или, даже если по началу не совсем легко, но в любом случае одинаково – в тонком мире не действуют грубые количественные законы, и для обоих чудес потребуются одинаковые усилия. Когда-то Геннадий пытался расспросить Владычицу Инессу подробнее насчет этого тезиса, т.к. он очень его заинтересовал, но она отказалась рассказывать, мотивировав тем, что существует Истина равновесности чудес, но она относится к следующей группе истин, уже не начального уровня. Ее они будут проходить на следующем этапе.
Пройдя вдоль Парламента Геннадий вышел на набережную мимо башни Виктории и двинулся в сторону Пимлико, наслаждаясь свежим воздухом и наблюдая за проплывающими по Темзе прогулочными катерами.
Но не только городские пейзажи радовали Геннадия. По своей давней практике, он совмещал прогулки с внутренней работой – гуляя, одновременно погружался в себя. Во время таких променадов он сделал немало важных открытий. Но сегодня он скорее наблюдал, разбираясь, что в нем изменилось за последнее время. А изменилось многое. Если раньше в душе все время были беспокойство и страх неопределенности, то теперь постоянно присутствовало ощущение успеха, благополучия и чудесных возможностей. Если раньше, в случае действительного успеха, внешний эмоциональный фон на время становился положительным, иногда даже сильно положительным, то в глубине все равно присутствовали беспокойство и страх неопределенности, которые, по мере истощения позитивного чувства, замещали его собой.
Теперь стало точно наоборот. Даже если внешний фон был отрицательным – не удалось с кем-то договориться, не использовал благоприятную возможность, переплатил по незнанию за товар или услугу, и прочее – в глубине души все равно сохранялось ощущение успеха и фундаментального благополучия своей жизни. Эти ощущения активно вытесняли неприятные переживания – подумаешь, случилась какая-то мелочь. Да, потерял деньги, да, упустил возможность. Но ведь все равно жизнь такая классная, у Геннадия так много всего, и денег, и возможностей, и сил, что он легко может себе позволить подобные потери!
«Пожалуй, сегодня вечером, как вернусь, поработаю еще часик! – решил он. – Надо ответить на комментарии и письма читателей. Но сначала зайду в TESCO, куплю какое-нибудь готовое блюдо из серии Finest – рыбу например, а может лазанью или бефстроганоф… И пивка попью немного… Точнее нет, первую кружку долбану прямо в пабе у автобусной остановки, а потом дома еще бутылку!» Непроизвольно Геннадий ускорил шаг.
Нужно отметить, его творческая работа активизировалась. Докторскую диссертацию он временно отложил и в большей степени посвятил себя написанию различных статей. Как быть с докторской он пока не решил. С одной стороны, уже проделана огромная работа и просто так бросать ее жалко. С другой, работа, которая еще предстоит, тоже велика. А если он навсегда останется жить в Англии, то зачем ему русская докторская? Тогда уж логично было бы защищать местную диссертацию. Но как это сделать он пока не знал, даже не представлял, с чего начать. Зато статьи шли успешно. Он публиковал их не только в журнале, где работал, но и на разных психологических сайтах, что-то отражал в своем блоге. Статьи вызывали интерес, народ писал много комментариев, на которые он едва успевал отвечать.
Несмотря на затрачиваемое время, эта работа приносила Геннадию радость. Он ощущал, что занимается подлинно своим делом и вполне самореализуется. Психологические размышления и изыскания, которыми он в любом случае занимался бы просто ради собственного удовольствия, теперь интересовали все больше других людей, и чувство востребованности, понимание того, что выкладываешься не зря, придавали его работе мощный импульс. Впрочем, порой у него возникало ощущение, что пишет и рассуждает даже не он, а через него прорывается некий, не познанный им поток. Иногда это его настораживало, и он спрашивал себя, а действительно ли сам пришел к этим мыслям? Но радость от творчества была столь высока, что беспокойство надолго не задерживалось. К тому же, следуя размышлениям некоторых психологов юнгианского направления, он считал, что понятие индивидуации, введенное Карлом Густавом Юнгом, может пониматься не только как уникальное саморазвитие и целостное становление личности, но и как исполнение божественного предназначения – «служение тому, что желает жить посредством нас». Да и Владычица Инесса говорила о важности исполнения предназначения, назначенного ему Небесным Отцом.
Главным же его успехом была книжка, которую он начал по рекомендации Владычицы Инессы. Книжку он написал фактически за полгода, она получилась небольшая, но гармоничная. Разослав рукопись в несколько ведущих московских издательств, он получил предложение о публикации, хотя и на основе займа – то есть, он сам должен был оплатить тираж, предоставив издательству деньги в долг, а оно ему возвращало их по мере продажи книг. Книжку подготовили быстро, и вопреки скепсису некоторых товарищей, все несколько тысяч тиража раскупили в течение первых месяцев. Теперь уже само издательство собиралось сделать допечатку. В свою очередь, имя Геннадия появилось во всех основных книжных интернет-магазинах, его работу обсуждали в форумах, цитировали, и даже опубликовали разбор его книги в одной из известных газет. В свою очередь, подобная раскрутка тянула вверх его рейтинги и в других сферах – росло количество читателей его блога и его статей.
***
Через неделю Геннадий получил от профессора Бронштейна приглашение встретиться в ближайшую пятницу. Давид Ааронович предлагал посетить какой-то паб, в котором хорошо кормят и не слишком шумно. Геннадий, разумеется, предложенные условия принял.
В назначенный день он специально пришел заранее чтобы не заставлять уважаемого гостя ждать, но оказалось, что профессор Бронштейн уже на месте. Геннадий издалека приметил его фигуру у входа в паб. Давид Аааронович с видимым удовольствием курил, выпуская густые клубы дыма, которые не рассеивались во влажном безветренном воздухе и плавно покачивались над тротуаром. На вид профессору было лет шестьдесят, а выглядел он специфически. Тощий и низкорослый, с аккуратной бородкой, но нерасчесанными волосами, большими выпученными глазами и крючковатым носом, в старых, потертых джинсах, китайской ветровке и давно нечищенных кожаных туфлях. Впрочем, подобный образ университетского «панка» Геннадию был знаком.
Они тепло поздоровались и Давид Ааронович провел Геннадия к маленькому столику на двоих, подальше от барной стойки.
– Что пить будем? – подмигнув, спросил он.
– Я уже много лет только пиво пью, – ответил Геннадий.
– А я – не только. Но и пиво тоже, как же без этого! В качестве закуски предлагаю Вам попробовал местный фиш энд чипс – тут отлично делают, и порции большие!
Геннадий согласился.
Давид Ааронович, кроме пива, сразу взял еще ирландского виски, причем двойную. «Что ж, зато беседа будет непринужденнее!» – подумал Геннадий.
Беседа и правда пошла. Профессор подробно расспросил Геннадия о его жизненном пути, затем кратко изложил свой. Заслуженный физик, он давно перебрался в Англию, успешно работал в одном из университетов и уже получил гражданство. Геннадию было интересно, в какой связи он состоит с духовными сферами – работает ли на один из фалланов, или представляет интересы Владычицы Инессы, но как раз этой темы профессор избегал, а спрашивать в инициативном порядке не хотелось – кто знает, вдруг среди духовных агентов это не принято? Зато Давид Ааронович столько рассказал об особенностях жизни в Англии, что хватило бы на целый курс для начинающего эмигранта.
Употребляя попеременно то виски, то пиво, тренированный профессор не слишком пьянел, но потом благородные напитки все же взяли свое, и он стал эмоциональнее.
– Гена! – с размаху хлопнул он по плечу Геннадия. – Господь призрел на тебя!
Геннадий подумал, что наконец-то зашла речь про Владычицу Инессу, но Давид Ааронович подразумевал иное.
– Ты эмигрировал в Англию! И поселился в Лондоне! Легально, законно, и без политических контекстов! Лет через пять оформишь ВНЖ, а еще через год и на гражданство можно подавать!
– Да, пока дела идут неплохо! – осторожно согласился Геннадий.
– Неплохо?! Да ты счастливчик! Не зря говорю – Господь призрел на тебя! Ты еще не понял своего счастья! Вот посмотри на меня! Я радуюсь каждую минуту! Просыпаюсь – и радуюсь! Выхожу на улицу – радуюсь! Сажусь в автобус – радуюсь! Я – в прекрасной стране, где культурные люди, справедливые законы, порядок и справедливость! Везде чисто, красиво, вежливо! И все есть! Как в свое время говорил мой научный руководитель, «я в Лондоне вахтером готов работать, ворота открывать, лишь бы там жить!» А мы с тобой – не вахтеры! Ради этой жизни я готов платить их высокие налоги, улыбаться в магазине, даже с бодуна, соблюдать их дурацкие правила движения!
– Да, с правилам, я слышал, тут очень строго! – уцепился Геннадий за важную для него тему. – Начисляют штрафные баллы, причем на лишение прав можно легко набрать баллов за одну поездку!
– На лишение можно налететь и за один раз! Смотря на сколько превысишь! Да что там лишение – за опасное вождение здесь до 5 лет тюрьмы! Правда, больше года обычно не дают.
– Ужас! Как кто-то из русских эмигрантов писал на Facebook, за границей он научился соблюдать правила движения…
– Ну это тупой русский писал. Я вместо этого научился помнить все камеры на своем маршруте, и знать те места, где иногда стоят полицаи! Так что остается только один риск – если вдруг попадется машина скрытого патрулирования, они тоже тут есть! Но есть и плюс – здесь правила для всех. Что полицейский, что министр попадется – будет отвечать безо всяких исключений! Да, еще плюс – к алкоголю за рулем тут относятся терпимо! До 0,5 промилле выдуешь – отпустят!
– До 0,5 – это круто! У меня после кружки пива 0,2 выдувается! Но знаете, меня некоторые осуждают, что в Англию уехал. Типа, непатриотично, говорят… А иные – что глупо поступил, ибо за Россией будущее, а запад загнется!
– Ха-ха-ха-ха! Непатриотично! За Россией будущее! – Давид Ааронович расхохотался во весь голос. – Пусть они и остаются! Пусть остаются в этой стране, где у них нет никаких прав и они не знают, что будет с ними завтра! Может, задавит их своим джипом сынок большого человека – и их самих в этом обвинят! Может покалечат в драке! Может забьют на допросе менты! А может – и просто так забьют! Может хачи зарежут! А может в тюрьму посадят ни за что! Отличная жизнь!
– Это да… – грустно согласился Геннадий. – Насилие и безнаказанность определенных групп населения в России удручают. На Западе я и близко ничего такого не видел… Но патриоты еще говорят, что люди у нас добрые и душевные, а тут этого нет…
– Гена! – Давид Ааронович хлопнул его по плечу даже с некоторым раздражением. – Что ты пургу гонишь, как пропагандон какой-то? Вот скажи, ты в каких странах был?
– Во многих… – задумался Геннадий. – Сходу все и не перечислишь. В США, Канаде, Испании, Германии, Франции, Италии, Австрии, в Восточной Европе, Прибалтике… Ну и других еще…
– Ага! – обрадовался Давид Ааронович. – А теперь скажи мне, в какой стране более злые люди живут, чем в России? В какой более нечестные? В какой более хамоватые?
Геннадий не знал, как аргументированно возразить, а потому молчал.
– Молчишь? То-то же! Ты еще про духовность вспомни! А на самом деле – агрессия, злоба, тупость и постоянная готовность друг у друга воровать – вот их основные черты!
– Ну позвольте! – Геннадий все же не удержался от возражения. – По-моему Вы слишком строги!
– Я вполне реалистичен! Беззаконие, бандитизм, взятки – и вопиющая несправедливость там везде!
– Несправедливость – это да, к сожалению. С этим приходится согласиться. У нас в государственном институте довольно много бесплатных мест для студентов было, которые из бюджета финансируются. Так все эти бесплатные места распределялись либо между сынками чиновников, либо продавались за взятки. А простым ребятам – оставалось идти на платную часть или в армию!
– Вот именно! Так что ты эти патриотические россказни брось – душа у них! Если тебе на улице плохо станет, то тут тебе куда скорее помогут, чем в России!
– Наверное…
– Но ты не расстраивайся, большинство из тех, кто там себя патриотами называет, на самом деле записные русофобы!
– Русофобы? В смысле? Это как?
– А так! Давай на конкретном примере покажу! Кто из твоих знакомых патриот?
– Кто патриот? Да многие… Например, зам. зав. кафедрой нашей!
– Отлично! У него машина какая?
– Машина? Форд Экплоурер.
– Американский?
– Да.
– А одевается он от фирмы «Большевичка?»
– Нет, он итальянские бренды обычно носит.
– Теперь понял, к чему я? Машина, одежда, телевизор, телефон, бытовая техника, косметика для жены и прочее, и прочее – у патриота все импортное! А как назвать человека, который отвергает все русское? Он и есть подлинный русофоб! Последовательный и системный!
Давид Ааронович отхлебнул добрый глоток пива и продолжил.
– Более того, я абсолютно уверен, будь у этих патриотов возможность, они и другие русские вещи отвергли бы – предпочли бы обращаться не в русскую полицию, а в западную, не в русский суд, а в западный, ходить не к русским докторам, а к западным, учить детей не в русских институтах, а в западных, ездить по дорогам, где не русская культура царит, а западная… И в супермаркеты ходить, где пиндосы со своими фальшивыми улыбками, а не наши, с искренним выражением лица…
– Наверное… – кивнул Геннадий. – Тот же зам. зав. кафедры ко мне обращался, когда меня в Италию послали в командировку. Говорит – «мне тут лекарство выписали, но в Москве только отечественные аналоги. Купи, пожалуйста, от западного производителя, в Италии ведь с рецептами не строго!» Будто у меня в Италии других забот нет, как по аптекам бегать!
– Мр-р-р-разь! – то ли замурлыкал, то ли зарычал Давид Ааронович. – Зато этот урод небось любит побрехать, какой у нас великий народ, как он гордится своей страной!
– Это есть, да!
– Мр-рр-р-разь!!!
Геннадий задумался, как бы перевести разговор на другую тему, ибо ни пользы, ни интереса в текущей эмоциональной беседе не находил. Но на выручку пришел сам Давид Ааронович, который, обнаружив, что у него кончились и виски, и пиво, вдруг посмотрел на часы и сказал, что пора собираться и по домам.
– Да, пора! – поддержал идею Геннадий. – А кстати, тут пьяному ходить не опасно? А то в Москве у нас в институте несколько преподавателей менты ограбили – в метро подстерегли и все деньги отобрали, и угрожали, если жаловаться на них будешь.
– Вот она, великая Россия! Такие менты хуже бандитов! Ибо бандита хоть уважать за что-то можно, а эти – просто мразь! Но тут ты не беспокойся! Тут такое немыслимо! Один мой аспирант местный – он вообще не пьющий – с непривычки напился по какому-то поводу, так до утра домой шел – под одним кустом поспал, потом под другим – и все нормально, даже не украли ничего!
– Здорово! – улыбнулся Геннадий.
Они вышли из паба и тепло распрощались. Уже давно стемнело. Давид Ааронович раскурил сигарету, и куда-то двинулся, дымя и покачиваясь, а Геннадий, для приличия отойдя за угол, вызвал такси через мобильное приложение и скоро оказался у себя дома. Встреча произвела на него смешанное впечатление. С одной стороны, Шнырь оказался прав – с точки зрения нужной для эмигранта информации профессор был бесценен. С другой – чрезмерная эмоциональность и навязчивость напрягали. «Слава Богу, он хотя бы не пристает, чтобы я пил вровень с ним!» – подумал про себя Геннадий, отправляясь в душ.
Давид Ааронович, это конечно хорошо, но скоро ему предстояла более важная встреча – по рекомендации Владычицы Инессы Геннадия должны были представить Владимиру Сергеевичу, чтобы тот помог с дополнительным трудоустройством. В отличие от встречи с профессором, перед этой встречей Геннадий немного волновался, и даже привычные психологические приемы помогали не слишком. С одной стороны, действительно хотелось получить высокооплачиваемую работу. С другой его смущал этот персонаж, в прошлом известный своим одиозным православием и квасным патриотизмом, а также прославившийся целым рядом мракобесных высказываний и призывов. В последние пару лет о нем ничего не было слышно, поскольку Владимир Сергеевич оставил министерскую должность и сумел свалить в Лондон еще до того, как такие пути отступления для высшего чиновничества были перекрыты. Неизвестно, насколько он адекватен.
В идеально отглаженном костюме и строгом галстуке Геннадий вышел из такси осмотрелся. Вокруг – тихая улица, за забором – красивые особняки. Владимир Сергеевич всегда проводил собеседования в офисе, но Геннадия пригласил к себе домой, причем в выходной.
Поеживаясь от холода – вместо обещанных плюс пятнадцати градусов пока было не больше десяти, Геннадий нашел нужный особняк и позвонил. Калитку открыл охранник и проводил его в просторный зал на первом этаже. Минут через пять из своего кабинета спустился и сам Владимир Сергеевич – ухоженный седой мужчина лет 55-ти, в темных вельветовых штанах и отглаженной темной рубашке. Он оказался спокойным, уверенным и доброжелательным человеком. Ничто в его облике не напоминало автора тех безумных идей, которые он когда-то с пафосом озвучивал в России. Опасения Геннадия начали утихать.
Расспросив Геннадия о его трудовом опыте, Владимир Сергеевич описал контекст, в котором предстояло работать: имелись значительные средства, позволяющие покупать готовые бизнесы и организовывать новые, и эти средства требовалось использовать эффективно, дабы они приумножали себя.
– Признаться, с хорошими кадрами у меня напряженка, – откровенно поделился он. – Я всю жизнь провел на госслужбе, и мои знакомые, в основном, оттуда. Однако это совсем разные вещи – делать в России карьеру чиновника, или же управлять бизнесом в конкурентной среде на западе. Абсолютно уверен, что большинство чиновников, попытайся они заняться здесь бизнесом, скоро бы обанкротились в пух и прах. У них хорошо получается бизнес в нашей стране, когда можно захватить теплое место с помощью административного ресурса, оттеснить конкурентов, а то и просто организовать себе железобетонный спрос, пролоббировав какое-нибудь постановление, сертифицирующее только их продукцию, либо просто обязывающее ее покупать. В западном обществе такие штуки не проходят, и надо соперничать в открытой конкурентной борьбе. С этим у бывших чиновников плохо, я лично знаю нескольких, вложивших в европейский бизнес большие деньги и в итоге пришедших к краху.
– Неужели там так мало талантливых людей? – удивился Геннадий.
– Не совсем так. Талантливых людей везде мало, но и встречаются они понемногу везде, среди чиновников тоже есть. Тут, главным образом, дело в другом. У них «набита рука» на иные подходы. Если ты занимаешься бизнесом – тебе важно уметь быстро принимать верные решения, брать на себя риски. Лучшее решение то – что попадает в цель. Если ты чиновник – тебе важно уметь уклоняться от ответственности. Лучшее решение то, которое распределяет ответственность, и в случае чего ты сможешь свалить вину на другого. При этом неважно, что такое решение проходит кучу согласований, принимается не вовремя и само по себе неверное. Неважно, потому что государство сложно обанкротить, а частную фирму – легко. Я ведь и по себе это знаю. Помню, когда начался кризис 2008 года, будучи министром я подписывал подробный отчет по перспективам отрасли. Так вот, для пересчета валютных показателей в рубли мы обязаны были брать прогноз курса валют Минэкономразвития России. А в этом прогнозе стояли старые цифры – доллар на уровне 30 рублей, и на другие валюты соответственно. Сам же доллар был уже хорошо за пятьдесят, и все понимали, что к тридцати он не вернется, по крайне мере, во временных рамках этого отчета. Использование старого курса было очевидно абсурдным, оно делало ненужным все расчеты в данной работе. Тем не менее, я подписал отчет именно в таком виде и его направили Премьер-министру! А все потому, что для чиновника важно соблюдать правило – есть указания брать данные Минэкономразвития, значит, будем брать их, и наплевать, что в итоге получается ерунда! Понятно, что в частном бизнесе такой подход самоубийственен. Поэтому я госслужащих на работу стараюсь не принимать. Как только вижу в резюме, что основной опыт связан с госструктурами, немедленно отправляю его в корзину. Да, у некоторых из них есть хорошие связи в российской власти, но что толку от этих связей, когда живешь и работаешь в Лондоне? В свете последних политических событий это только повредит.
– Понятно. Надеюсь, опыт работы в государственном вузе не станет препятствием?
– Нет, вуз – это совсем другое! Это ведь не чиновники, это научное сообщество! К тому же у Вас, как я вижу в резюме, есть опыт работы и в коммерции!
– Да, есть!
– Это хорошо! Мне нужны грамотные люди, владеющие современными методами ведения бизнеса. МВА, кстати, полезен. Но в том, что касается Вас, у меня подход особый. Мне рассказывали, что Вы обладаете уникальными способностями.
– Видимо, в эзотерическом плане имеется в виду? Тут немного способности есть, это да.
– Вот-вот, это и нужно! Понимаете, чтобы сыграть блестяще, одних только правильных технологий недостаточно. Например, Вы, как авто и мото-любитель, наверное знаете, что существуют спортивные техники пилотирования. И в хорошей спортшколе Вам разъяснят, каковы они, и научат ими владеть. Это необходимое условие успешных выступлений, да. Но оно никак не является достаточным! Вот, скажем, Михаэль Шумахер в Формуле 1, или обладатель еще большего количества титулов в шоссейно-кольцевых мотогонках, Валентино Росси – глупо думать, что у них просто было больше каких-то знаний или технических умений, чем у других гонщиков. Для выдающейся спортивной карьеры нужно нечто качественно иное. Здесь главное – уникальные способности, божественное чутье! Когда ты не просто знаешь технологию прохождения поворота, и владеешь основными приемами, но при этом еще и чувствуешь неуловимую грань, которая экономит тебе доли секунды, на финише выливающиеся во внушительное преимущество. Вот в чем секрет чемпионов! Это чутье не объяснить словами! Именно поэтому технологиями владеют многие, а чемпионами становятся единицы!
