Филип К. Дик
Пролейтесь, слезы…
– Почему вы мне все рассказали? – спросил Джейсон. – После того как подделали документы?
– Хочу, чтобы вы выбрались.
– Почему? – спросил Джейсон.
– Потому что, черт побери, вы обладаете магнетизмом. Меня пробило, как только вы вошли. Вы такой… – она запнулась, подбирая слово, – сексуальный. Несмотря на свой возраст.
– Вы почувствовали мою силу, – сказал он.
– Да, – кивнула Кэти. – Я догадывалась, что знаменитые люди ею обладают. Но я никогда не видела их близко. Теперь я понимаю, почему вы вообразили себя телезвездой.
– Как мне отсюда выбраться? Подскажете? Или надо доплатить?
– Какой же вы циничный! – воскликнула она. Джейсон засмеялся, потом снова взял ее за запястье.
– Ладно, я на вас не сержусь, – встряхнула головой девушка. – Во-первых, Эдди можно подкупить. Еще пятьсот, и вопрос решен. Меня подкупать не надо. Если… если вы останетесь со мной. У вас есть шарм. Как у дорогих духов. Я это чувствую. К тому же… я никогда не занималась этим с мужчинами.
– Только с женщинами? – опешил он. Она проигнорировала вопрос.
– Согласны? – прищурилась Кэти.
– К черту, – прошипел Джейсон. – Я ухожу. Он распахнул дверь и вышел в мастерскую. Девушка кинулась за ним. В полумраке заброшенного ресторана она нагнала Джейсона и, задыхаясь, произнесла:
– На вас уже закреплен передатчик.
– Сомневаюсь, – проворчал Джейсон.
– Говорю вам. Эдди его повесил.
– Чепуха. – Отодвинув девушку в сторону, Джейсон решительно направился к провисшей сломанной двери ресторана.
Кэти бросилась следом, как проворное животное.
– Подождите. Представьте, что это на самом деле так. Поверьте мне. – У самых дверей она его обогнала и преградила ему дорогу, выставив руки, словно он мог ее ударить.
– Останьтесь на одну ночь. Переспите со мной. Один раз. И все. Обещаю. Всего один раз. Согласны?
Наверное, кое-какие из моих способностей еще сохранились. Даже здесь, в этом странном мире, в котором я вдруг оказался. Где меня, похоже, вообще нет, кроме как на поддельных документах, изготовленных полицейским осведомителем. Жутко. Джейсона передернуло. Удостоверения со встроенными передатчиками, чтобы выследить меня и тех, кто мне помогает. Здесь я долго не выживу. Хотя шарм, если верить этой девочке, при мне. О боже, подумал он. Это все, что может спасти меня от трудового лагеря.
– Ладно, – сказал он наконец.
– Заплатите Эдди. И пусть проваливает.
– А я-то думаю, чего он тянет… Чует, что можно еще поживиться?
– Наверное, – кивнула Кэти.
– Для тебя это нормально, – сказал Джейсон, вытаскивая деньги. – Обычная операционная процедура. Как он догадался, что можно еще подзаработать?
– Эдди – псионик, – весело сказала Кэти.
Глава 4
Кэти жила в двух кварталах в некогда белом деревянном некрашеном доме. Там у нее была одна комнатка со встроенной кухней, где можно было приготовить еду на одного человека.
Джейсон огляделся. Типичная девичья комнатушка: кровать, похожая на кушетку, ручной работы покрывало, состоящее сплошь из вышитых зеленых шариков, – словно могилы игрушечных солдатиков, мрачно подумал Джейсон. На плетеном столике лежал томик Пруста. «В поисках утраченного времени».
– Докуда дочитали?
– До «Под сенью девушек в цвету». – Кэти заперла дверь и включила какое-то электронное устройство. Джейсон таких раньше не видел.
– Это самое начало.
– А вы докуда дочитали? – Кэти сняла плащ и повесила его на вешалку.
– Я эту книгу вообще не читал, – честно признался Джейсон. – Но как-то раз мы ставили из нее сценку, уже не помню какую. Помню, что мы получили много откликов, однако больше к этой затее не возвращались. Есть вещи, с которыми следует обращаться осторожно.
Джейсон прошелся по комнате, разглядывая кассеты, книги, микромагнитофон. У нее была даже говорящая игрушка. Как ребенок, подумал Джейсон. Она и в самом деле еще не повзрослела.
Из любопытства он обратился к говорящей игрушке.
– Привет, – тут же откликнулся уродец. – Меня зовут Веселый Чарли. Я настроен на твою волну.
– Никакому Веселому Чарли я не разрешал настраиваться на свою волну, – проворчал Джейсон. – Извини, дружище, я тебя выключу.
– Но я же люблю тебя, – писклявым голосом запротестовал Чарли.
Джейсон остановился, не убирая палец с кнопки.
– Докажи, – сказал он. Ему приходилось рекламировать подобную дрянь в своих программах. Он всегда ненавидел эти игрушки.
– Я знаю, что ты вернешь свою славу, имя и тему, – произнес Чарли. – Пойдет для начала?
– Пойдет, – усмехнулся Джейсон.
– Постарайся найти свою подружку, – проблеял уродец.
– Ты про кого? – настороженно спросил Джейсон.
– Про Хизер Гарт.
– Неплохо, – кивнул Джейсон. – Еще что посоветуешь?
– Я знаю Хизер Гарт, – сказала Кэти. Она вынула из встроенного в стену холодильника бутылку с апельсиновым соком. Бутылка была уже на три четверти пуста. – Красивая. У нее такие длинные рыжие волосы. Она в самом деле ваша подруга? Чарли прав?
– Всем известно, что Веселый Чарли всегда прав.
– В самом деле, – пробормотала Кэти и смешала сок с джином в пластиковых стаканчиках. – Вот коктейль, называется «отвертка», – с гордостью произнесла она, протягивая стакан Джейсону.
– Нет, спасибо, для таких напитков еще не время. – Неужели она в самом деле полицейский информатор, подумал Джейсон. Странно.
– Вы меня спросите! – запищал Чарли. – Я же вижу, что вас гложут сомнения. Да, да, я тебе говорю, красавчик!
– Скажи мне, эта девушка… – начал Джейсон, но Кэти неожиданно вырвала игрушку у него из рук. Глаза ее сверкали негодованием.
– Черта с два я позволю вам расспрашивать Чарли обо мне!
Птица, защищающая свое гнездо, подумал Джейсон и рассмеялся.
– Вам весело? – спросила Кэти.
– От этих говорящих игрушек, – улыбнулся Джейсон, – больше хлопот, чем пользы. Их давно следовало бы запретить. – Он протиснулся к столику для телевизора, на котором лежала пачка писем. Рассеянно перебирая конверты, обратил внимание на то, что ни один конверт со счетом не распечатан.
– Это адресовано мне, – с вызовом произнесла Кэти.
– Вам приходит много счетов, – заметил Джейсон. – Для одинокой девушки, живущей в такой норе… Где вы покупаете одежду? В «Метгере»? Интересно…
– Я беру там… нестандартные размеры.
– А обувь покупаете в «Сакс и Кромби».
– При моей работе… – начала она, но он решительно поднял руку.
– Не надо. Я все равно не поверю.
– Загляните в мой шкаф. Вещей у меня немного. Я предпочитаю иметь несколько хороших вещей, чем кучу всякого хлама.
– У вас ведь есть другая квартира? – спросил Джейсон. Похоже, он попал в точку. Глаза девушки сверкнули, она растерянно молчала.
– Поедем туда, – предложил он. Он уже не мог находиться в этой тесной комнатушке.
– Я не могу вас туда пригласить, – сказала Кэти. – Я снимаю ту квартиру вместе с двумя другими девушками. Сегодня не моя очередь.
– По крайней мере вы не пытаетесь произвести на меня впечатление, – усмехнулся Джейсон. Вместе с тем он вдруг почувствовал какое-то смутное раздражение. Как будто его опять недооценили.
– Если бы сегодня был мой день, мы бы поехали, – сказала Кэти. – Теперь вы понимаете, зачем мне нужна эта комнатка – чтобы было куда прийти, когда не моя очередь. А мой день в следующую пятницу. – Голос ее звучал откровенно и честно. Словно она хотела его в чем-то убедить.
Может, оно и правда, подумал Джейсон. Как бы то ни было, раздражение не проходило. Эта девушка и вся ее жизнь… Ему показалось, что какая-то сила тянет его на дно, в неведомые глубины, которых он не познал даже в самый черный период своей жизни. И это ему не нравилось.
Хотелось как можно быстрее уйти. Животное загнали в клетку. И этим животным был он.
– Не смотрите на меня так, – произнесла Кэти, потягивая свою «отвертку».
Обращаясь к самому себе, он произнес вслух:
– Ты выбил дверь жизни своей большой и крепкой башкой. Теперь дверь не закрывается.
– Откуда это? – спросила Кэти.
– Из моей жизни.
– Похоже на стихи.
– Если бы вы смотрели мое шоу, вы бы знали, что подобные находки у меня на каждом шагу.
Окинув его оценивающим взглядом, Кэти сказала:
– Я пороюсь в телевизионных программах. Может, и вас найду. – Она поставила бокал и присела рядом с кучей валяющихся на полу газет.
– Да я вообще не родился, – проворчал Джейсон. – Я уже проверял.
– И шоу вашего в программах нет, – промолвила Кэти, складывая газеты в пачку.
– Вот так, – вздохнул Джейсон. – Теперь вы все обо мне знаете. В том числе и это. – Он постучал по нагрудному карману, в котором лежали поддельные удостоверения. Вместе с передатчиками.
– Дайте их мне, – сказала Кэти. – Я сотру микропередатчики. Это займет не больше секунды. – Она протянула руку. – Вы же не возражаете, если я их сотру?
– Если честно, я уже не понимаю, что здесь хорошо, а что плохо. Стирайте, если вам от этого будет легче.
Спустя мгновение девушка вернула ему удостоверения и улыбнулась так радостно, как улыбаются только в шестнадцать лет.
– Я древен, как тот вяз, – усмехнулся Джейсон.
– Это из «Поминок по Финнегану», – воскликнула Кэти. – Когда старые прачки сливаются в сумерках с деревьями и камнями.
– Вы что, читали «Поминки по Финнегану»? – изумился Джейсон.
– Нет. Я видела фильм. Четыре раза. Я обожаю Хезелтайна. По-моему, он лучший современный режиссер.
– Я приглашал его на свое шоу, – сказал Джейсон. – Хотите знать, какой он на самом деле?
– Нет, – покачала головой Кэти.
– Может, все-таки хотите?
– Нет, – повторила она громко. – Даже не пытайтесь мне про него рассказывать. Я верю в то, во что хочу верить. А вы верьте в свое. Договорились?
– Конечно, – кивнул Джейсон. Он вдруг почувствовал к этой девушке большую симпатию. Он всегда полагал, что люди, которые считают правду добродетелью, сильно ошибаются. В большинстве случаев сочувственная ложь гораздо гуманнее и приносит больше пользы. Особенно в отношениях между мужчиной и женщиной. И всегда, когда дело касается женщин.
В данный момент он имел дело не с женщиной, а с молоденькой девчонкой. Следовательно, ложь была просто необходима.
– Он ученый и художник, – сказал Джейсон.
– Правда? – воскликнула Кэти.
– Правда.
Она с облегчением вздохнула.
– Вы поверили, что я встречался с Майклом Хезелтайном, величайшим из ныне живущих режиссеров? Значит, вы верите в то, что я – шестой… – Джейсон осекся. На эту тему он говорить не собирался.
– Шестые, – рассеянно повторила Кэти, словно пытаясь что-то припомнить. – Я читала о них в «Таймс». Разве они еще сохранились? Я думала, правительство их всех перестреляло. Первым, конечно, предводителя, как его звали? Тигарден, вспомнила. Уильям Тигарден. Он попытался устроить… как это называется… заговор против нацгвардии. Хотел объявить гвардию незаконным вооруженным сформированием.
– Формированием, – поправил ее Джейсон.
– Вам совсем не интересно! – вспылила девушка.
– Ну почему же! – воскликнул Джейсон. Он ждал, но Кэти продолжала молчать. – О боже, – не выдержал он. – Ну говорите же!
– По-моему, – наконец произнесла Кэти, – седьмые не позволили шестым довести заговор до конца.
Седьмая генерация, опешил Джейсон. Ни разу в жизни он не слышал о седьмых. Вот это да! Как хорошо, что я допустил эту оговорку. Похоже, сам того не желая, я кое-что узнал. Наконец-то.
Раздался слабый треск, часть стены сдвинулась в сторону, и в образовавшуюся щель протиснулся черно-белый кот. Кэти тут же с радостью схватила его на руки.
– Философия Динмана, – улыбнулся Джейсон. – Обязательный кот. – Он был знаком с этой теорией. По сути дела, это он вывел Динмана на большую аудиторию в одной из своих программ.
– Он мне просто нравится. – Кэти приподняла кота, чтобы Джейсон мог его получше рассмотреть.
– Но вы же согласны, что обладание животным повышает в человеке эмпатические…
– Оставьте эти глупости, – сказала Кэти, прижимая кота к шее и играя с ним, как пятилетний ребенок со своим первым любимцем. – Его зовут Доменико.
– В честь Доменико Скарлатти? – спросил Джейсон.
– Нет, в честь рынка Доменико. Мы его проезжали по дороге сюда. Когда я живу в малой квартире, так я ее называю, я все покупки делаю на рынке. А Доменико Скарлатти – музыкант? Никогда не слышала.
– Он учил английскому Авраама Линкольна.
– О! – растерянно выдохнула девушка и принялась качать кота.
– Простите, я над вами смеюсь. Это нехорошо. – Кэти посмотрела на него и искренне произнесла:
– Я не чувствую, когда вы надо мной смеетесь.
– Поэтому я и говорю, что это некрасиво с моей стороны.
– Но если я все равно этого не чувствую, какая тогда разница? Выходит, я глупая?
– Вы не глупая. Вам просто не хватает опыта. – Джейсон попытался прикинуть разницу в возрасте. – Я прожил почти что в два раза больше вас. К тому же за последние десять лет мне пришлось потолкаться среди самых влиятельных людей планеты. И еще…
– И еще вы – шестой, – закончила Кэти. Она не забыла его оговорку. Конечно, нет. Он мог сказать ей что угодно, и через десять минут она бы не вспомнила. Но такие оговорки не забываются. Так уж устроен мир.
– Что для вас означает Доменико? – спросил Джейсон, меняя тему. Резковато, подумал он, но останавливаться было поздно. – Почему кот заменяет для вас людей?
Девушка нахмурилась и задумалась.
– Он всегда чем-то занят. Всегда у него что-то происходит. Например, следит за жуком. Или ловит мух. Знаете, как он наловчился ловить мух? Ни одна не улетит. – Кэти весело улыбнулась. – Мне никогда не приходит в голову заложить его мистеру Мак-Налти. Мистер Мак-Налти – мой контакт в полиции. Это ему я передаю аналоги микропередатчиков. Помните, я показывала вам красные точки?
– А он вам за это платит. – Кэти кивнула.
– И вы продолжаете заниматься этим делом?
– Знаете… – она растерянно пожала плечами, – у меня не так уж много клиентов.
– Чепуха, – оборвал ее Джейсон. – Я видел, как вы работаете. Вы великолепно работаете. У вас огромный опыт.
– Это талант.
– Натренированный талант.
– Пусть так, но все это уходит на мою квартиру в пригороде. Мою главную квартиру. – Она заскрипела зубами, настолько ей не понравилось, как Джейсон загоняет ее в угол своими вопросами.
– Не верю, – покачал головой он.
После долгой паузы Кэти произнесла:
– Мой муж жив. Его держат в трудовом лагере на Аляске. Я работаю на Мак-Налти, чтобы его отпустили. Мак-Налти говорит, что через год Джек будет со мной.
Вот оно как, подумал Джейсон. Ты посылаешь других людей в лагеря, чтобы выручить своего мужа. Что ж, типичная полицейская сделка. По крайней мере сейчас она, похоже, не врет.
– Для полицейских вы просто находка. Они отпустят одного человека, а засадят… Сколько, вы сказали, у вас было заказчиков? Десятки? Сотни?
– Человек сто пятьдесят, – ответила Кэти, подумав.
– Это плохо, – промолвил Джейсон.
– Разве? – пристально взглянула на него девушка. Неожиданно она рассердилась. Лицо Кэти исказила недовольная гримаса. Резко прижав кота к груди, она выкрикнула:
– Ничего плохого тут нет! Я люблю Джека, а он любит меня! Он мне пишет! Часто!
– Письма подделаны, – жестоко произнес Джейсон. – Специалистами из полиции. – Глаза девушки наполнились слезами.
– Вы думаете? Мне тоже так иногда кажется. Хотите, я принесу письма? Вы сможете отличить подделку?
– Допускаю, что письма настоящие. Для них дешевле оставить его в живых, чтобы он сам их писал. – Джейсон надеялся, что это ее успокоит. Похоже, так и произошло. Во всяком случае, плакать она перестала.
– Я об этом не думала, – произнесла Кэти, рассеянно глядя перед собой и по-прежнему машинально покачивая своего маленького черно-белого кота.
– Если ваш муж жив, – на этот раз Джейсон старался говорить осторожнее, – хорошо ли вам ложиться в постель с другим мужчиной?
– Да, конечно. Джек никогда против этого не возражал. Даже до ареста. А уж теперь и подавно. Он даже писал мне об этом. Месяцев шесть назад. Я могу найти это письмо. Они у меня все на микрофильмах.
– Зачем? – удивился Джейсон.
– Для заказчиков. Чтобы они поняли, почему я так поступила.
После этих слов Джейсон долго не мог разобраться в своих чувствах. Похоже, девушка угодила в ситуацию, из которой уже не могла выбраться самостоятельно. Он даже не представлял, какой может быть выход. Круг замкнулся. Семена зла попали на благодатную почву и дали всходы.
– Послушайте, – мягко сказал он, положив руку на плечо Кэти.
Она тут же отодвинулась.
– У вас нет другого пути. Потребуйте, чтобы его отпустили немедленно. Скажите, что больше никого не будете сдавать.
– Думаете, они его отпустят?
– Попробуйте. В любом случае вреда не будет. – Джейсон попытался представить себе мистера Мак-Налти. Ей никогда не удастся его переиграть. Еще никому в этом мире не удавалось переиграть мистеров Мак-Налти. Разве что в исключительных ситуациях.
– Вы знаете, кто вы? Вы – замечательный человек! – воскликнула Кэти.
Джейсон пожал плечами. Как и все истины, это утверждение относительно. Может, и замечательный. По крайней мере в данной ситуации. В других – нет. Но Кэти об этом не знает.
– Сядьте. Играйте со своим котом, пейте коктейль. Ни о чем не думайте, просто живите. Сумеете? Освободите сознание. Хотя бы ненадолго. Попытайтесь. – Он пододвинул девушке стул, и она послушно села.
– Я вообще-то всегда так делаю, – произнесла Кэти.
– Только вы делаете это недоброжелательно. А теперь постарайтесь делать все позитивно.
– Как? Я не понимаю.
– Делайте все с реальной целью, а не для того, чтобы убежать от ненавистной действительности. Делайте потому, что любите своего мужа, потому, что хотите, чтобы он вернулся.
– Да, – кивнула Кэти. – Только теперь я встретила вас.
– Ну и что? – осторожно поинтересовался Джейсон. Слова девушки смутили его.
– У вас гораздо больше магнетизма, чем у Джека. Он – настоящий магнетик, но до вас ему далеко. Может быть, после встречи с вами я уже не смогу по-настоящему любить его. Или вы считаете, что человек способен любить сразу двоих, только по-разному? В группе по терапии, которую я посещаю, говорят – нет, надо выбирать. Они утверждают, что это один из основных аспектов жизни. Как вы догадались, мне уже приходилось встречать людей с более сильным магнетизмом, чем у Джека. Но все равно не с таким, как у вас. Сейчас я не знаю, что мне делать. В таких вопросах очень трудно принять решение, потому что не с кем посоветоваться. Никто тебя не понимает. Приходится полагаться только на себя, а в таких делах недолго и ошибиться. Ну, например, я предпочту вас Джеку; он вернется, а мне на него уже наплевать? Что тогда? Каково ему будет? Это важно. Но важно также и мое состояние. Если вы или кто-то другой нравитесь мне больше, чем Джек, то я должна обратить это в действие. Так учат на групповой терапии. Я ведь восемь недель пролежала в психиатрической клинике. Прошла курс «Утренней умственной гигиены» в Атертоне. Родственники за меня заплатили. Сумасшедшие деньги. На меня, к сожалению, не распространяется федеральная и социальная помощь. Как бы то ни было, мне помогли разобраться в себе. К тому же я завела массу друзей. Большинство людей, с которыми я по-настоящему общаюсь, – с этого курса. Конечно, когда я встретила их впервые, они показались мне знаменитыми – такими, как Мики Квин или Арлин Хоув. Как… вы.
– Я знавал и Квина, и Хоува, так что вы ничего не потеряли, – улыбнулся Джейсон.
Пристально глядя на Джейсона, Кэти произнесла:
– А может, вы и не знаменитость. Просто я вернулась в свой период иллюзий. Мне говорили, что это возможно. Рано или поздно. Получилось поздно.
– В таком случае, – заметил Джейсон, – я не более чем ваша галлюцинация. Вы уж постарайтесь, а то я действительно чувствую себя каким-то нереальным.
Кэти засмеялась, но настроение ее не изменилось.
– Вот было бы странно, если бы я вас на самом деле придумала! Значит, когда я поправлюсь, вы исчезнете?
– Я не исчезну. Просто перестану быть знаменитостью.
– Уже перестали, – сказала Кэти и посмотрела ему прямо в глаза. – Вот и все. Знаменитость, о которой никто никогда не слышал. Я вас придумала, вы – продукт моего больного воображения. И я начинаю выздоравливать.
– Солипсический взгляд на вселенную…
– Не надо. Вы прекрасно знаете, что подобные слова ничего для меня не значат. Кто я такая, по-вашему? Я не знаменита и не могущественна, как вы. Я просто человек, выполняющий отвратительную работу, потому что я люблю Джека. Послушайте. – Голос девушки стал твердым и жестким. – Единственное, что вернуло меня к реальности, – это то, что я любила Джека больше, чем Мики Квина. Я решила, что мальчик по имени Дэвид и есть настоящий Мики Квин. К тому же я знала, что у Мики Квина проблемы с сознанием, он лег в больницу, чтобы прийти в себя. Разумеется, это был страшный секрет, иначе бы пострадала его репутация. Поэтому он и выбрал себе такое имя – Дэвид. Но я знала. Или мне казалось, что я знала. Доктор Скотт сказал, что я должна выбрать между Джеком и Дэвидом, или Джеком и Мики Квином, за которого я принимала Дэвида. И я выбрала Джека. Вот так я и вылезла из этой ситуации. Теперь вам понятно, – подбородок девушки задрожал, – почему мне хочется думать, что Джек важнее всех остальных? Понятно? – Джейсон кивнул. Ему было понятно.
– Даже такие, как вы, – сказала Кэти, – люди с более сильным, чем у Джека, магнетизмом, не могут его заменить.
– Да я и не собирался, – пожал плечами Джейсон. Ему показалось, что наступило самое время сделать подобное замечание.
– Неправда! Вы все время пытаетесь это сделать. На определенном уровне. Это соперничество.
– Для меня вы всего-навсего маленькая девочка в маленькой комнатке в маленьком доме. Для меня весь мир принадлежит мне, вместе со всеми, кто его населяет.
– Только не в исправительном лагере.
На это замечание Джейсону пришлось согласно кивнуть. Кэти обладала неприятной способностью гасить любую риторику.
– Теперь вы кое-что узнали про меня и про Джека. Вам понятно, почему я могу лечь с вами в постель, не изменяя Джеку? Я ведь спала с Дэвидом в клинике в Морнингсайде, и Джек меня понял. Он понял, что я должна была так поступить. А вы понимаете?
– Ну, если у вас были проблемы с психикой…
– Проблемы с психикой тут совершенно ни при чем. Просто мне на роду было писано лечь в постель с Мики Квином. Я должна была это сделать. Исполнить космическое предписание. Понимаете?
– Понимаю, – мягко кивнул Джейсон.
– Кажется, я опьянела. – Кэти пристально посмотрела на свой напиток. – Вы правы, для «отвертки» еще слишком рано. – Она поставила полупустой бокал на столик. – Джек все видел. Во всяком случае, он мне сказал, что все видел. Думаете, солгал? Стал бы он мне врать? Ну, хотя бы, чтобы не потерять меня. Ведь мне надо было выбрать между ним и Мики Квином. – Девушка сделала паузу. – И я выбрала его. И всегда буду выбирать его.
Однако с Дэвидом я должна была переспать. Я имею в виду с Мики Квином.
Я связался с чокнутой, ненормальной, запутавшейся девицей, подумал Джейсон Тавернер. Такой же… нет, хуже, чем Хизер Гарт. Таких я еще не встречал за все свои сорок два года. И мне от нее не отделаться, иначе обо всем тут же узнает мистер Мак-Налти… Боже, а может, у меня вообще нет выхода? Она поиграет со мной, пока ей не надоест, а потом вызовет полицию? Тогда мне конец.
– Как вы думаете, – произнес он вслух, – за сорок с лишним лет нашел ли я ответ на ваш вопрос?
– Смотря на какой, – едко отозвалась Кэти. Джейсон кивнул.
– Вы ведь думаете, что после того, как мы переспим, я вас сдам полиции, – сказала она.
По правде говоря, так откровенно Джейсон свою мысль до сих пор не формулировал. Но общий смысл его опасений девушка передала верно. Поэтому он ответил очень осторожно:
– Я полагаю, в свои девятнадцать лет вы научились невинно и безыскусно использовать людей в своих целях. И это очень плохо. Раз начав, вы не можете остановиться. Вы даже не сознаете, что делаете.
– Вас бы я никогда не сдала. Я вас люблю.
– Вы знаете меня часов пять. Может быть, даже меньше.
– Я никогда не ошибаюсь, – твердо и торжественно произнесла она.
– Вы ведь даже не знаете, кто я!
– Я ни про кого этого не знаю, – сказала Кэти. Последнее, очевидно, стоило принять на веру. Джейсон решил пойти другим путем.
– Послушайте, вы представляете собой причудливую комбинацию невинного романтика и… – он хотел сказать «предателя», но вовремя исправился, – расчетливого, тонкого манипулятора.
Попросту говоря, интеллектуальная проститутка, подумал он про себя. Именно интеллектуальная – она ведь проституирует собственное сознание. Хотя сама, конечно, этого не сознает. А если бы осознала, тут же бы заявила, что ее вынудили. Конечно, вынудили. Только вот кто? Джек? Дэвид? Сама ты себя вынудила. Тем, что хочешь получить сразу двоих.
Бедный Джек. Бедолага сидит по уши в дерьме на Аляске, дожидаясь, пока чокнутая уличная девчонка вызволит его из беды. Не торопись, парень.
* * *
В тот вечер он поужинал с Кэти в небольшом итальянском ресторанчике в двух кварталах от ее дома. Похоже, она была знакома с хозяином и официанткой, во всяком случае, они с ней поздоровались, на что Кэти ответила рассеянным кивком, словно не до конца их узнала. Или, прикинул Джейсон, не до конца поняла, где находится. Девочка, подумал он, где же другая часть твоего сознания?
– Лазанья здесь просто отличная, – сказала Кэти, не глядя в меню. Казалось, она находится где-то далеко. И с каждой секундой продолжает удаляться. Похоже, надвигался кризис, но Джейсон недостаточно хорошо ее знал, чтобы предугадать, какую форму он примет.
– Когда у вас припадок, – спросил он напрямую, – что с вами происходит?
– О, – равнодушно откликнулась девушка, – я бросаюсь на пол и визжу. И еще пинаюсь. Бью всех, кто пытается меня остановить. И ограничить мою свободу.
– Это может случиться сейчас?
– Да. – Кэти подняла голову. Джейсон отметил, что лицо ее похоже на перекошенную маску. Но глаза оставались совершенно сухими. Похоже, на этот раз обойдется без слез.
– Я не приняла лекарство, – выдохнула девушка. – Мне положено принимать двадцать миллиграммов актозина в день.
– Почему вы не выпили лекарство? – спросил Джейсон. Чертовы больные никогда его не пьют, ответил он сам себе. Сколько раз уже приходилось сталкиваться с подобными случаями.
– Лекарство притупляет мой разум, – произнесла она, прикоснувшись пальцем к кончику носа. Казалось, девушка исполняет некий важный для нее ритуал.
– Но если оно…
– Я никому не позволю воздействовать на мой мозг! – взвизгнула Кэти. – Не позволю этим козлам ко мне прикасаться! Вы знаете, кто они?
– Вы только что сказали. – Джейсон говорил тихо и медленно, стараясь держать ситуацию под контролем. Он словно удерживал девушку от срыва в безумие.
Официант принес заказ. Еда оказалась просто отвратительная.
– Изумительная, истинно итальянская пища, – сказала Кэти, рассеянно наматывая спагетти на вилку.
– Действительно, – проворчал Джейсон.
– Вы думаете, что у меня начнется припадок. И не хотите оказаться замешанным.
– Правильно, – кивнул Джейсон.
– Тогда уходите.
– Я… – Он запнулся. – Вы мне нравитесь. Я хочу убедиться, что с вами все в порядке.
Ложь во спасение. Подобную ложь Джейсон всегда одобрял. Лучше солгать, чем брякнуть: «Как только я выйду, вы через двадцать секунд свяжетесь по телефону с мистером Мак-Налти». Хотя подумал он именно так.
– Со мной все будет в порядке. Они отправят меня домой. – Кэти рассеянно обвела рукой ресторан – посетителей, официантов, кассира. Повара, суетящегося в задымленной, не вентилируемой кухне. Пьяного у стойки бара, крутящего в руках бокал пива «Олимпия».
Стараясь говорить убедительно и спокойно, Джейсон произнес:
– Вы ведь взяли на себя ответственность.
– За кого? За вашу жизнь я ответственности не брала. Это ваша забота. Не грузите меня.
– Ответственность, – сказал Джейсон, – это осознание последствий своих поступков для других людей. У вас нет четкой моральной и этической позиции. Вы все время ведете себя так, словно вообще ничего не произошло. И постоянно пытаетесь переложить ответственность на чьи-то плечи.
Вскинув голову, девушка пристально посмотрела ему в глаза.
– Я что, причинила вам вред? Я спасла вас от полиции. Может, не следовало этого делать? – Кэти почти кричала. По-прежнему сжимая в руке вилку, она смотрела на него безжалостным, немигающим взглядом.
Джейсон вздохнул. Безнадежно.
– Нет, – произнес он наконец. – Вы поступили правильно. Спасибо. Я вам очень благодарен. – Выговорив эти слова, он вдруг ощутил по отношению к ней прилив острой ненависти. За то, что его так унизили. Да кто она такая? Девятнадцатилетняя пропащая девица, сопля, как она смеет так обращаться со взрослым шестым?.. Это было настолько неправдоподобно, что временами Джейсону хотелось рассмеяться. Но в целом ему было не до смеха.
– Вы воспринимаете мое тепло? – спросила она.
– Да.
– Вы чувствуете, как растекается вокруг моя любовь? Постарайтесь ее услышать. – Кэти замолчала, напряженно прислушиваясь. – Моя любовь подобна нежным побегам винограда.
Джейсон жестом подозвал официанта.
– Что у вас есть, кроме вина и пива?
– Марихуана, сэр. Лучший сорт – «Золотой Акапулько». И гашиш, класс А.
– А крепкие напитки?
– Нет, сэр.
Джейсон жестом отпустил официанта.
– Вы обращаетесь с ним как со слугой, – заметила Кэти.
– Ну да, – ответил Джейсон и громко закряхтел. Наконец-то удалось ее разозлить. Может, теперь все пойдет по-другому? – Самый обыкновенный паршивый официант в самом обыкновенном паршивом ресторане. Идем отсюда.
– Так вот что значит быть знаменитым, – с горечью произнесла Кэти и положила вилку на стол. – Теперь я понимаю.
– Ничего ты не понимаешь, – проворчал Джейсон, стараясь, чтобы его услышали все вокруг. Утешительные нотки в его голосе пропали. Он встал и надел пальто. – Я ухожу.
– О боже, – запричитала Кэти. Глаза ее закрылись, рот же, напротив, исказился гримасой и широко открылся. – Боже мой, нет. Вы не понимаете, что вы сделали. Не понимаете.
Зажмурив глаза и стиснув кулачки, девушка завизжала. Джейсон никогда раньше не слышал, чтобы люди так кричали. Визг и перекошенное лицо его потрясли. Существуют крики сумасшедших, вспомнил Джейсон. Их издает не человек, они поднимаются из глубин коллективного подсознательного.
Хозяин заведения и два официанта застыли с меню в руках. Странным образом Джейсон отмечал все детали. Казалось, что в момент крика все вокруг замерло. Окаменели посетители – подняв вилки, опустив ложки, они прекратили жевать. Все вокруг остановилось, остался один ужасный, страшный крик.
При этом она выкрикивала слова. Грубые простонародные слова, которые пишут на заборе. Короткие разрушительные слова, рвущие на части всех в ресторане, в том числе и его, Джейсона. В особенности его.
Хозяин, шевеля усами, кивнул официантам, и те вытащили девушку из-за стола. Она бессильно повисла у них на руках. Повинуясь короткому жесту хозяина, официанты поволокли ее на улицу.
