Дина Данич
Меня похитил шейх
Пролог
– Руслана, давай бегом, они приехали! – Маша вопит так, что у меня в ушах звенеть начинает.
– Кто приехал?
Она тормозит, смотрит на меня как на дурочку.
– Оло, Шувалова, сегодня же день важных переговоров! Говорят, приедет главный инвестор!
– А, – киваю, понимая теперь, с чего это с утра весь офис на ушах стоит.
Хоть понятно, почему заместитель генерального носится по этажу и постоянно гоняет всех и каждого. Особенно на ресепшн. Девчонки уже чуть не в голос рыдают от придирок, но не жаловаться же. Так и премии могут лишить.
– Так ты пойдешь смотреть? – спрашивает Маша, то и дело поглядывая в окно.
– Зачем? – искренне удивляюсь я.
Теперь на меня уже не только она, но и еще пара коллег смотрит снисходительно.
– Неинтересно посмотреть на настоящего шейха? – недоверчиво спрашивает Маша.
– Шейха? Ты вроде говорила про инвестора.
– Ну, так он и есть главный инвестор. Недавно прилетел, чтобы заключить контракт с нашей компанией, – тоном знатока рассказывает Лариса. – Между прочим, говорят, он – наследный принц одного из королевств. Так что не просто какой-то там восточный богач.
– Эх, ничего не разглядеть, – расстроенно ворчит Маша, отходя от окна. – Машины встали слишком близко.
– Да что ты там хочешь рассмотреть-то? – усмехаюсь я, скидывая последние наброски на планшет. – Мужиков никогда не видела?
Лариса с Машей переглядываются. А потом, не сговариваясь, лезут в телефоны и практически одновременно показывают мне фото этого самого шейха.
Ну… Мужчина, конечно, харизматичный. С глубоким пронзительным взглядом. Даже, пожалуй, чуть пугающим. А еще он на фото в обычном костюме. Хотя я-то думала, что шейхи ходят в этих своих одеждах широких. И на головах у них специальные куфии, или как их.
– Что, скажешь, твои трусики еще не намокли? – хихикает Маша.
Отодвигаюсь от нее и лишь качаю головой.
– Ты бы лучше баннеры для буклета доделала. А то ведь завтра уже сдавать.
Та недовольно фыркает, а затем они с Ларисой все-таки уходят из кабинета. Мне все это неинтересно, так что, сохранив все необходимые проекты на флешку, собираю сумку, чтобы уехать из офиса. Сегодня нужно еще успеть доделать реферат. Да и зачеты скоро начнутся уже. В общем, дел полно.
Учась на четвертом курсе института, не так-то легко совмещать учебу на очном отделении с подработкой. Особенно в такой представительной и крупной компании, в которую мне удалось попасть.
Осторожно выглядываю в коридор – кажется, все тихо. Видимо, делегация уже прошла, а значит, можно спокойно идти к лифтам – сейчас все сосредоточены на том, как оставить важных клиентов довольными.
По дороге заворачиваю в туалет, заслышав рядом голос зама генерального. Меньше всего хочется сталкиваться с ним. Впереди праздники, и я надеюсь на премию. А попадешься ему сейчас на глаза – и все.
Пережидаю, пока Шарапов пройдет мимо, для надежности еще минуту стою. Затем резко дергаюсь к выходу, понимая, что еще немного, и опоздаю на автобус. Но едва я открываю дверь, как врезаюсь в кого-то.
– Простите, – пищу, зажмурившись от удара.
– Не ушиблась? – слышу в ответ хрипловатый мужской голос.
Мотаю головой и медленно открываю глаза.
Но лучше бы я этого не делала. Потому что передо мной – тот самый шейх. И именно в его пиджак я так крепко вцепилась, чтобы не упасть…
1 Руслана
– Простите, – бормочу, отпускаю пиджак мужчины, но отстраниться не дают его руки. Одна крепко держит меня за талию, а вторая…
Вторая оказывается у меня на затылке. Чувствую, как пальцы шейха проходятся по моим волосам. Едва ощутимо, но я в этот момент словно натянутая струна – все чувствую гораздо более остро.
Он смотрит мне в глаза так, будто препарирует. Вытаскивает все мысли наружу и разглядывает все, из чего я состою.
Оценивает. Рассматривает.
– Сколько? – голос его становится чуть ниже, более хриплым, а во взгляде появляется темный блеск. Я даже не знала, что у мужчин такое бывает!
– Ч-что? – заикаюсь я от волнения. А шейх вдруг стягивает резинку с моих волос, отчего они рассыпаются по плечам.
Пожалуй, волосы – это моя настоящая гордость – рыжие, огненные. Они часто привлекают внимание, поэтому я практически всегда завязываю пучки или гульки.
– Сколько ты стоишь?
Чтобы осознать смысл его вопроса, мне требуется несколько секунд. Очень медленно до меня доходит, что мужчина не шутит. Он реально считает, что может меня купить!
– Вам не по карману! – выплевываю и что есть сил отталкиваю нахала. – Пустите! Сейчас же!
Он гораздо выше меня, сильнее. И если захочет, то без труда затолкает обратно в туалет, где вряд ли меня кто-то услышит. Эта мысль проносится в моей голове так стремительно, что я начинаю вырываться, что есть сил. Однако шейх резко отпускает меня и отступает.
– Дерзкая, – тихо усмехается он. – Мне нравится.
– Возможно, в вашей стране такое отношение к женщинам и считается нормальным, но у нас – нет, – цежу в ответ. – Люди не вещи, чтобы их покупать.
– Как знать, – загадочно возражает он.
У меня так бешено колотится сердце, что я, кажется, вот-вот упаду в обморок. И вот тогда… Ох, нет. Не думать об этом!
Так что пока этот хам не надумал продолжить демонстрировать свой менталитет, проскальзываю в сторону и бегу к лифтам. Хорошо хоть куртку не потеряла, пока стояла там истуканом.
До самого поворота чувствую, как спину печет. Даже не сомневаюсь – шейх так и смотрел мне вслед.
Только когда выхожу из офиса, меня немного отпускает напряжение. Руки чуть трясутся до сих пор – все-таки этот мужик производит, конечно, впечатление. Действительно, шейх – царь и бог в своем дворце, или где он там живет.
Передергиваю плечами от резкого порыва ветра и бегу к остановке. Что удобно – до общежития от офиса ехать всего полчаса на автобусе. Ходит он, правда, по строгому расписанию, и если пропустишь, то либо ждать час, либо ехать на метро. А это почти полтора часа.
В комнате, когда прихожу, никого нет. Это большая удача – обычно моя соседка Валя обожает завалиться со своими подружками и начать до самого вечера тереть все сплетни универа.
К сожалению, в этом плане мне не очень повезло. Поначалу она пыталась вовлечь и меня – постоянно приглашала потусить с парнями, в клуб, и прочая ерунда. Но когда я отказалась в десятый раз, психанула и обозвала синим чулком.
Хотя я всего лишь не хотела общаться с парнями, которые пользовали всех и вся. Но почему-то Вале и ее подружкам это нравилось.
Нет, я, конечно, мечтала о том, что познакомлюсь с хорошим парнем, для которого будет важен не только размер груди, и с которым у меня будут настоящие, искренние чувства. Пока же я полностью погружена в подработку и учебу.
До самого вечера Валя так и не возвращается. Я успеваю доделать реферат, эссе, и даже остается время, чтобы заняться новым заданием по работе.
Правда, едва я открываю флешку с техзаданием, как вижу фото шейха.
Несколько минут разглядываю мужчину, невольно вспоминая, как он сегодня напугал меня.
Наверное, я даже могу понять восторг Маши и Ларисы. Ну, что кого-то такой вот типаж прельщает. У меня же вызывает стойкое желание держаться подальше.
Даже странно, что проект для такого важного клиента отдали мне – студентке-практикантке.
На всякий случай пишу своему куратору письмо, чтобы уточнить – правильные ли материалы я забрала. Не хотелось бы делать двойную работу.
Пока жду ответа, беру вещи и иду в ванную. К сожалению, наше общежитие старого типа, где душевые общие на этаже. Да, тут всего четыре комнаты, и это хорошо. Но все-таки новые корпуса уже квартирного типа, что куда удобнее.
Вот если бы появилось место для переезда…
Ухожу в своих мыслях слишком далеко, поэтому не сразу замечаю, что в ванной я не одна.
Напротив меня стоит человек в темном облачении – его лицо прикрыто маской. Я только успеваю открыть рот, чтобы закричать, как сзади подбирается еще кто-то, и на лицо ложится широкая ладонь.
– Не сопротивляйся, – слышу короткий приказ, а дальше чувствую укол в шею. И все. Перед глазами все плывет.
2 Руслана
Мне снится, что я дома. Мама опять испекла мой любимый вишневый пирог. Он всегда так пахнет, что слюной можно захлебнуться. Никто не печет так. Только она.
Она садится за стол, смотрит на меня так грустно, но я не понимаю почему.
– Мам? Мама! – зову ее, но она вдруг становится все бледнее, пока вообще не исчезает.
А я открываю глаза. И замираю. Даже вдох делаю очень-очень медленно и очень-очень осторожно.
Потому что вместо бледного потрескавшегося потолка моей комнаты в общаге вижу шикарно расписанный потолок, будто я в каком-то музее заснула.
Медленно оглядываюсь и понимаю, что нахожусь на очень мягкой и приятной постели. Которая заправлена, к слову, шикарным и на вид довольно дорогим постельным бельем.
Поднимаюсь резко, от чего в висках начинает пульсировать.
Затравленно озираюсь по сторонам и не верю. Просто не верю своим глазам.
Что это? Галлюцинации? Массирую виски, чтобы унять зудящую боль.
На мне и одежда незнакомая – шелковая туника, хотя у меня никогда подобного ничего не было. Я будто попала в сказку, став принцессой из мультфильма.
Вспоминаю, как была в своей комнате, собрала вещи, чтобы помыться, а там…
Резкая вспышка в памяти – страшный взгляд незнакомого человека, хватка на моем лице и шепот.
Невольно хватаю себя горло.
Кажется, был еще укол…
Ощупываю горло, но ничего не нахожу. Быстро сползаю с постели и обхожу комнату в поиске выхода.
Вот только дверь оказывается заперта. Рядом с ней еще одна – за ней ванная. Шикарная, надо сказать.
Вся в белых тонах, блестит, сияет даже. Словно я, и правда, в волшебном сне.
Подхожу к зеркалу и не узнаю себя – кажется, мои зеленые глаза в этот момент становятся еще больше, чем обычно. Я слишком бледная. Хотя моя кожа и так не бывает загорелой. Волосы аккуратно расчесаны, будто бы кто-то позаботился об этом.
И распущены…
В памяти мелькает тот самый момент, когда шейх, будь он неладен, стащил у меня резинку с волос.
– Нет, – мотаю головой, уже не обращая внимания на боль. – Не может быть. Так не бывает! Не бывает!
Кричу, чувствуя, как тело бьет дрожь. Судорожно оглядываюсь по сторонам, ищу хоть какие-то доказательства, что мне все просто приснилось. Что все это неправда.
Ведь не могут же людей похитить просто так!
Это все дурной сон!
Я щипаю себя за руку, за плечо, за уши в тщетной надежде проснуться.
Но все бесполезно.
Выбегаю из ванной, стучу в дверь. Кричу, чтобы мне открыли. Дергаю ручку двери снова и снова.
Но ничего. Меня никто не слышит. Или же слышат, но не считают нужным реагировать.
По спине пробегает мороз. Это что же, выходит, я тут пленница?
Обхожу комнату несколько раз. Но ничего, чем отпереть замок на двери, нет и в помине. Окна закрыты створками, которые тоже заперты на замок.
Ну, натуральная тюрьма.
Только на пятом круге я замечаю на столике у дальней стены поднос с фруктами и водой.
Пить хочется неимоверно. Как и есть. Но я не рискую прикасаться к оставленному.
В шкафу нахожу столько одежды, сколько не было у меня за всю мою жизнь. И вся она… другая. Восточная. Соблазнительная. Что-то из нее и вовсе довольно откровенное.
Все это явно предназначено для того, чтобы привлечь внимание мужчины, которое мне совсем не нужно.
Наверное, Валя бы душу продала за эту кучу шмоток. В этом плане она очень сговорчивая. Сколько раз приходила домой после гулянок и хвасталась, что очередной мажор выгулял ее в каком-то бутике.
Мерзко…
И вот сейчас получается, что я окажусь на ее месте. Тоже буду ждать того, кто меня выкрал, и для кого меня тут так красочно упаковали?
Злость и раздражение сменяют отчаяние, которым я разве что не захлебывалась.
Ну, вот уж не дождетесь!
Однако едва я принимаю такое решение, как слышу щелчок замка, и резко поднимаюсь с пола.
Испуганно смотрю на то, как дверь открывается, а затем в спальню заходит тот самый шейх, который решил, что может меня купить.
– Добро пожаловать, Руслана, – произносит он, после чего закрывает за собой дверь.
3 Руслана
– Я не давала согласия на то, чтобы меня сюда привезли, – заявляю, настороженно глядя, как мужчина медленно приближается.
Сегодня он выглядит совершенно иначе. Нет того строгого костюма и рубашки. На нем светлые штаны и туника. В общем, довольно восточный образ.
Правда, на голове никаких платков, хотя мне казалось, что шейхи именно так и ходят.
– Мне оно и не нужно, – самоуверенно заявляет мужчина. – Мы не успели познакомиться. Но думаю, ты в курсе, как меня зовут.
– А если нет? – с вызовом спрашиваю.
– Амин ибн Дихан аль Асад, – совершенно спокойно отвечает он. – Впрочем, тебе это не понадобится, пташка. Для тебя я – господин. Именно так ты будешь меня называть.
– Очень в этом сомневаюсь, – возражаю, складывая руки на груди.
Это не укрывается от шейха, и тот опускает взгляд чуть ниже. Я тут же жалею о том, что сделала, и убираю руки вниз.
Меня снова потряхивает рядом с ним. Слишком тяжелая, пугающая энергетика идет от него. Он будто хищник, затаившийся перед прыжком. Вот только в качестве добычи – я. И мне это совсем не нравится.
– Ты дикая, норовистая кобылка, – цинично заявляет Амин. – Мне нравится объезжать непослушных и дерзких.
– Люди не лошади! Нельзя так относиться ко мне! И вообще похищение – это преступление! Вас будут судить! Ясно? Я подам заявление в полицию!
Кажется, ни одна моя угроза не задевает мужчину. Он все так же снисходительно смотрит.
– Сколько я слышал такого, – тягучим голосом произносит он. – И каждая в итоге смирялась и оказывалась у моих ног. Ты, Руслана, можешь быть умнее и не повторять чужих ошибок. Ведь за них я наказываю, и очень жестко.
Нервно сглатываю. Понятия не имею, что подразумевается под наказанием, но полагаю, такой страшный человек, как Амин, способен на многое.
– Ну, так подчинять, зверствуя, много ума не надо, – фыркаю пренебрежительно, хотя у самой сердце, кажется, просто выпрыгнет – так мне страшно сейчас. Но я понимаю – стоит только показать свою слабость, и хищник растерзает меня. Подомнет в тот же миг и сделает все, что пожелает.
– Разве я это сказал? – еще одна насмешка надо мной. – Я лишь предлагаю тебе вариант, который устроит нас обоих.
– Какой же?
– Ты станешь моей. Отдашь мне то, что я пожелаю. Взамен будешь жить в роскоши и не знать нужды. Поверь, я щедр с теми, кто умеет мне угождать.
Внутри все восстает от мысли пресмыкаться перед этим самоуверенным нахалом. Шейх между тем медленно приближается, смотрит при этом, не отрываясь, и будто гипнотизирует меня.
– Это так себе вариант. Меня не устраивает. Лучше отпустите меня домой, и я просто всё забуду. Даже не буду писать заявление.
В ответ Амин смеется. Жестко, даже цинично. И очень обидно.
Внутри все дрожит от страха. Ведь объективно все мои угрозы – ничто для такого влиятельного человека. Единственная моя надежда – достучаться до его порядочности и человечности.
– Я хочу тебя в наложницы. А я всегда получаю желаемое, пташка. Очень скоро ты в этом убедишься, – многообещающе произносит он.
– Я никогда не стану твоей, – снова отступаю под холодным взглядом шейха.
– Станешь, – самоуверенно ухмыляется он, медленно загоняя меня в угол. – Ты полностью в моей власти. И только от меня зависит, проснешься ты завтра или нет.
– Тогда убей меня, Амин. Я лучше умру, чем полюблю такого, как ты!
Я бросаю эти слова куда быстрее, чем успеваю понять их смысл. Все внутри противится, чтобы покориться этому тирану!
Однако взгляд мужчины мгновенно вспыхивает азартом и желанием.
– Ты бросаешь мне вызов, Руслана. И я его принимаю…
Моргаю, осознавая его слова, и потому пропускаю момент, когда Амин оказывается опасно близко и хватает меня, чтобы затем жадно поцеловать.
4 Руслана пп на 10 июля
Мой опыт в поцелуях довольно скромный. За двадцать один год это случалось всего несколько раз. Да и как-то не понравилось мне, один раз – на выпускном в школе. Пару раз – на дискотеке на первом курсе. И еще парочку, когда я пошла на свидание с одним из однокурсников.
Поэтому когда Амин действует так подавляюще и бескомпромиссно, я теряюсь и вместо того, чтобы дать отпор, позволяю ему целовать меня.
Жадно. Болезненно даже. Его поцелуи не ласкают, а клеймят. Выбивают дыхание и покоряют, лишая воли. Но погружаясь в этот водоворот эмоций, я ловлю последнюю здравую мысль – этот человек меня похитил! Это провоцирует вспышку злости, и я, что есть силы, кусаю Амина.
– Нет, – хрипло шепчу, когда он отстраняется.
Шейх медленно прикасается к прокушенной губе, слизывает капельку крови.
– Норовистая кобылка, – повторяет он. Я дергаюсь, но хватка слишком крепкая. – Жаль будет ломать такой красивый цветок.
Нервно сглатываю, глядя в его темные, словно бездна, глаза. Он прижимается ближе, и я с ужасом понимаю, что мужчина не просто захвачен азартом – он возбужден! И судя по всему, природа его не обделила в этом плане совершенно!
– Так не ломайте. Отпустите меня домой.
– Теперь здесь твой дом, пташка, – очень мягко отвечает шейх. И это создает резкий контраст с тем, как жестко и подавляюще он только что себя вел.
Его взгляд скользит по моему лицу, переходит на мои волосы, и Амин лениво пропускает прядь между пальцев.
– Словно чистый шелк, – произносит так, что мне чудится в его голосе восхищение. Что ж, насчет волос мне, пожалуй, грех жаловаться. Что есть, то есть.
И все же близость такого мужчины не может не пугать.
Прикосновения Амина сейчас легкие, едва ощутимые. Но я не обольщаюсь – он может действовать очень по-разному. И только что я в этом убедилась лично.
– Ты так красива, Руслана. Такая чистая, светлая кожа, – задумчиво продолжает шейх. Он без стеснения разглядывает меня, но я не могу отделаться от чувства, что это не восторг любимой женщиной. Это лишь констатация эстетических параметров очередной игрушки.
– Уверена, среди ваших поклонниц полно куда более красивых девушек, – осторожно говорю, пытаясь отодвинуться подальше.
Однако шейх не позволяет. Вновь прижимается, давая ощутить всю силу своего мужского интереса.
– Ревнуешь, пташка? Ни к чему. Моего внимания хватит на всех.
На всех? Он ведь так и сказал – на всех! Куда же я попала?!
Толкаю Амина в грудь, и тот от неожиданности отступает всего на шаг, но этого хватает, чтобы я проскользнула мимо него в сторону.
– Вот уж точно я не собираюсь становиться в очередь за вниманием мужика!
Выражение лица шейха мгновенно преображается, становясь жестким.
– За внимание и благосклонность твоего господина, – чеканит он. – По-хорошему, тебя стоит наказать за подобную дерзость. Но так и быть – в качестве исключения для начала я покажу тебе это со стороны.
– Что это значит? – настороженно спрашиваю, делая шаг назад, испугавшись, что Амин возьмет меня силой.
Он же, напротив, отходит к окну и как-то довольно легко открывает замок на створках. Распахивает те и оборачивается ко мне.
– Подойди, Руслана.
– Зачем? – подозрительно спрашиваю.
– Боишься? – усмехается мужчина. – А казалась такой смелой и дерзкой. Неужели все это была лишь показуха?
Он делает приглашающий жест, и я очень осторожно подхожу к окну с другой стороны, при этом стараясь держаться подальше от Амина.
– Посмотри, – приказывает он. – Посмотри внимательно, Руслана.
В его тоне слышатся сталь и холод. И я не сопротивляюсь, поворачиваюсь к окну, чтобы увидеть огромную площадь, на которой стоят три небольших помоста со столбами.
И, кажется, к каждому из них кто-то привязан…
Во рту резко пересыхает. Невольно подхожу ближе, чтобы рассмотреть происходящее.
На улице ярко светит солнце – похоже, сейчас полдень, а может, даже часа три дня. И скорее всего, дикая жара. А трое несчастных стоят, опустив голову, словно у них нет больше сил. И если бы не цепи, которыми их приковали…
В горле появляется ком, а по спине пробегает мороз.
– Вот что бывает с теми, кто меня расстраивает, пташка, – хрипло шепчет Амин, оказываясь позади меня.
Дергаюсь, но его руки ложатся на плечи и жестко фиксируют меня.
– Посмотри и запомни этот урок.
– За что такая жестокость? – задушенно спрашиваю, жмурясь.
– Смотри, Руслана, – чеканит он. – И сделай правильный выбор в следующий раз, когда я тебе его предоставлю.
– Это бесчеловечно, – шепчу в ужасе. Чем больше я вглядываюсь в несчастных на площади, тем больше мне кажется, что это девушки. – За что?
– За то, что ослушались моего слова, – безжалостно отвечает Амин. – Палящее солнце очень жестоко к нежной коже. Подумай над этим, пташка.
Момент, когда шейх отпускает меня и покидает комнату, я упускаю. Кажется, я вся парализована той картиной, что мне продемонстрировали.
Всхлипнув, закрываю рот ладонью, оседаю на пол и тихо плачу.
Я надеялась достучаться до этого зверя? Какая же я дура! Ну, вот зачем я тогда вышла в коридор? Зачем попалась ему на глаза? И как мне теперь вырваться из этой клетки, куда он посадил меня?
Прыгать из окна – не вариант. Это дорога в один конец, а жить я хочу.
Тогда как быть?
Обдумать я не успеваю – дверь снова открывается, и я, быстро утерев слезы, оборачиваюсь. Но теперь это не Амин, а незнакомая женщина лет сорока.
Она окидывает меня придирчивым взглядом. А затем командует:
– Раздевайся, и в ванную!
– Что? Да с чего мне…
– Господин пожелал видеть тебя на ужине.
