Дина Данич
В объятиях Зверя
– 18 Вика -
Следующие несколько дней были похожи друг на друга – ночи мы с Демьяном проводили вместе. И это, пожалуй, было единственное время в сутках, когда я хоть немного могла расслабиться и отдохнуть. Потому что все остальное время я находилась в постоянном ожидании.
Отец на связь не выходил. Его телефон все еще был вне зоны доступа. И с каждым днем надежда на спасение таяла.
Со Зверевым мы почти не пересекались. Он даже ел чаще всего не вместе со мной. Я просто готовила и оставляла еду в холодильнике. Почему-то разговаривать с ним при свете дня не тянуло. Мы были два чужих человека, запертых на одной территории. С той лишь разницей, что мне не светило выбраться из этой передряги. Не знаю почему, но я понимала очень четко – просить Демьяна о помощи бессмысленно. И я не хотела унижаться лишний раз. Боялась услышать отказ, даже в мягкой форме.
Марина регулярно созванивалась со мной, и я старательно делала вид, что ничего страшного не происходило. Эти редкие минуты общения помогали держаться на плаву. Про совместные ночи с моим тюремщиком я старалась не думать. Относилась к этому как к терапии, хотя каждый вечер ловила себя на мысли, что невольно ждала когда наконец услышу его шаги, почувствую рядом его тело. А еще, что он передумает и скажет, что защитит, что останется рядом и отдаст никому…
Дура.
Что ни говори, а любовником он был, что надо. В этом смысле мне очень повезло.
Хрупкое перемирие рухнуло неожиданно. Я все время ждала, что вот-вот Демьян сообщит, что время вышло и мне придется проехать с ним или еще с кем-то, но все вышло куда прозаичнее.
Проходя мимо гостевой, которую занял Зверев, я услышала, как тот говорил с кем-то по телефону. Да еще и на немецком. Настолько удивилась, что остановилась и невольно прислушалась к речи. В школе помимо английского я увлеклась изучением немецкого. Даже одно время мечтала стать лингвистом, но успехи у меня были весьма посредственные, и в итоге я забросила это дело. Но кое-какие знания все же остались. Так что понять, о чем шла речь я могла. И неизвестно, что было лучше…
– Да, девчонка в порядке, – негромко произнес мужчина. – Сидит, ждет. Нет, на связь не выходил. Я бы заметил.
Повисло молчание – видимо, собеседник что-то отвечал Звереву.
– Хорошо, я пошлю своих людей. Но если он нужен живым, то лучше сделать все осторожнее. Понимаю. Если поторопиться, Ковальчук может сыграть в ящик.
Я задержала дыхание, чтобы не выдать себя ничем, уже понимая о чем же шла речь.
– Да мне плевать в общем-то. Это не мое дело. Хочешь так – сделают так. Но ты уверен, что живым он не будет более полезен? Я понял тебя, отец. Свяжусь с парнями. Они найдут его и доставят. Да, позвоню, как все будет сделано.
Очень осторожно я отошла назад и едва дыша добралась до своей спальни. Тихо закрыла дверь и едва на зарыдала в голос. Бросилась в ванную, чтобы там за шумом воды скрыть свои рыдания.
Зверев был мне никто, но я ему поверила. Поверила, что он не при чем, что он просто наемник, который не имел отношения к проблемам отца. Но по всему выходило, что только что моего папу… заказали?
Липкий, холодный ужас разливался гурди. Тот мужчина, за стенко отвечал за это, а я… Я делила с ним постель!
Тошнота резко подступила к горлу, и я едва успела дойти до унитаза, как меня вывернуло. И не раз.
Зверев… Зверь… Как же так…
И самое ужасное было то, что я ни черта не могла сделать! Бежать умолять отменить заказ? Но ради чего? Демьян честно сказал, что не станет меня защищать. Да. Но я не думала, что именно ему…
Боже! Внутри все скручивало от понимания, что возможно отцу осталось жить всего ничего, а я знаю и ничего не могу поделать…
Схватив мобильный снова и снова пыталась дозвониться до папы, но нет… Абонент вне зоны действия сети…
Я сидела на полу и рыдала. Рыдала также сильно, как плакала, когда ушла мама. И сейчас было наплевать, что в итоге сделают со мной. Понимание, что я вот-вот лишусь последнего близкого человека раздавило меня.
Наверное я просидела так очень долго – слезы высохли, а на новые сил не было. Была какая-то жуткая апатия. Настолько, что я даже не сразу поняла, что рядом что-то звонило.
Перевела взгляд на мобильный – незнакомый номер.
Без особого энтузиазма все же ответила.
– Алло…
– Вика, это Матвей. Слушай внимательно, времени мало.
Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
– Где папа? Что с ним?
– Слушай меня…
– Ему угрожают! Его хотят убить! Кажется, люди Зверева…
– Вика! – рявкнул начальник безопасности, отчего я тут же замолчала. – Твой отец мертв.
– Как…
– Сейчас неважно как. Он просил позаботиться о тебе. Так что сейчас ты предельно внимательно слушаешь меня и выполняешь все, что я скажу. Ясно?
– Да, но как же…
– Потом все! Если ты не сделаешь то что надо, значит отец погиб зря. Ты этого хочешь?
– Конечно, нет…
– Вот и умница. В твоей ванной комнате есть тайник. В правом углу, за душем. Нашла?
– Сейчас…
– Там небольшое углубление есть. Нажми на него.
Наклонилась и выполнила то, что сказал Матвей.
– Что там?
– Там небольшой сверток. Есть?
– Да.
– Разверни.
Я завороженно разглядывала содержимое и поверить не могла – ключ-карта… Та самая, которую я так хотела найти. – Это поможет тебе покинуть дом.
– Но там же охрана…
– Да. Поэтому ты ведешь себя как обычно, ничем не выдаешь себя, – очень серьезно добавил мужчина. – В три часа ночи возьмешь карту и выйдешь из дома. Охраны уже не будет. Об этом я позабочусь. Твое дело – выбраться незамеченной для Зверева.
– Ты знаешь, что он у нас в доме?
– Знаю. Как и то, что систему он контролирует. Но твоя карта обойдет его блок. Так что проблем не будет. Ее же приложишь к воротам, там тебя будет ждать темный внедорожник – это мой человек. Он отвезет тебя в надежное место и спрячет.
– От Романова? – не удержалась я.
– От всех, Вика. Документы новые для тебя готовы. Ты должна понять – жизнь, конечно, изменится круто. Но лучше так, чем попасть в лапы к Виктору.
Он тяжело вздохнул.
– Я понимаю, – сдавленно ответила. – А папа, он…
– Его больше нет, малышка. Поплачешь потом. Сейчас нужно быть сильной и выбираться из этого дерьма. Ты все запомнила?
– Да. А потом? Куда мне ехать потом? В другой город?
– Тебе все расскажут. Главное – слушайся, и все будет хорошо.
– Хорошо уже не будет, – вырвалось из меня против воли.
– Я понимаю, тебе страшно и больно. Но ты – Ковальчук. Не забывай об этом. И береги себя. Карту не доставай раньше времени. Поняла?
– Поняла.
– Удачи, малышка.
Короткие гудки, и все, разговор завершился. Так же внезапно как и начался. Я растерянно смотрела на ключ-карту еще несколько минут, а затем все же убрала обратно в тайник.
Факт смерти отца… Оставил меня без эмоциональных сил. Получается, я опоздала, а люди Зверева сработали четко и быстро – ведь прошло всего полдня. И вот уже…
Сил плакать не было. Да и Матвей был прав – я обязана была выбраться. Ведь отец сделал все, чтобы у меня была возможность для этого. Я не знала, как уж так вышло, что он не смог спастись, но когда-нибудь я обязательно узнаю. Когда все уляжется…
Сейчас же нужно было собраться с мыслями и вести себя правильно. Если Зверев узнает о том, что я собираюсь бежать… Нет, о таком даже думать не хотелось. Нельзя было облажаться.
Я быстро умылась, привела себя в порядок и вернулась в комнату. К счастью, днем мы и так не пересекались с Демьяном. Оставалась ночь. Он приходил молча и ждал моего позволения остаться. Ни разу я не отказалась, но сегодня собиралась сделать именно это. Потому что улизнуть из-под его носа будет куда сложнее, чем из соседней комнаты.
Вещи собрать не стала – только самое необходимое: телефон, зарядку, кое-что из первой необходимости и все. Рюкзак был небольшим, а что-то более внушительное брать побоялась. Оставалось дождаться ночи…
– 19 Демьян -
Уже который день я был поглощен новым проектом. Дело двигалось весьма неплохо, и перспектива вырисовывалась довольно крутая. Если все так и пойдет, то шанс на европейские контракты был очень хорошим. С Викой у нас был… нейтралитет. Я видел, что девушка подавлена, но не сближался больше необходимого. То, что она меня не оттолкнула и продолжила принимать у себя каждую ночь меня не удивило. Подсознательно онаа искала поддержку во мне. Возможно, даже надеялась, что изменю свое мнение и помогу ей сбежать от Романова, если дело зайдет слишком далеко.
Это было наивно и глупо. Я был предельно честен с ней, когда сказал что не полезу в чужие дела. Так что вины моей тут не было. В любом случае такое сожительство меня вполне устраивало: днем я работал, вечером – проводил время с красивой девушкой. Чем не мечта?
Напрягало одно – слишком долго зависать в особняке Ковальчука не хотелось. Хотя бы потому, что у меня были и свои дела, которые тоже требовали внимания и личного присутствия. И чем дольше я их откладывал, тем больше их копилось. Поэтому когда позвонил отец, я обрадовался. Решил, что ситуация, наконец, разрешилась.
Но стоило ему заговорить, как я понял, что дело приняло дурной оборот – нечасто он переходил на немецкий. Либо если рядом был кто-то и уйти не было возможности, а поговорить надо было срочно, либо если сильно нервничал.
Оказалось второе.
Выбора мне по сути не оставили. Либо заказ выполню я, либо кто-то другой. Но Ковальчука найдут. И вероятнее всего церемониться не станут. Похоже, Романов решил сделать из него показательный пример и припугнуть конкурентов, врагов и партнеров.
Людей у меня было достаточно, как и связей. Но даже с ними для того, чтобы найти старого лиса потребуется время. Хотя бы до завтра…
Работа сегодня в итоге не шла, а еда не радовала. Хотя пришлось признать – готовила Вика и правда вкусно. Мы не обедали вместе, не завтракали. Ни к чему были эти лишние привязанности. Я надеялся, что это поможет девушке понять, что надеяться на то, что она сможет со мной подружиться, не стоит. Нас связывали вынужденные обстоятельства и физиология, которая, к слову, была потрясной.
Да, очень давно мне не было настолько кайфово ни с кем. Даже жаль, что наши дорожки скоро разойдутся. Но ставить на кон все ради хорошего интима? Нет уж.
Поэтому я держался в стороне, а сама Вика не настаивала. Не приходила сама, не проявляла инициативу в течение дня.
Только ночью. Но там балом правила иная часть ее.
Умом я понимал, что долго такое продолжаться не может. Рано или поздно девочка психанет. Молодая еще, зеленая, балованная папашей. И подсознательно ждал. Ждал, что она заведет разговор про помощь или же начнет шантажировать нашей связью. Ведь ничего другого она предложить мне не могла. Только себя. Вполне возможно, что в голове у нее была розовая чепуха, что я повелся на нее по полной. В постели я не был жадным на комплименты или ласковые слова. Ведь когда партнерше хорошо и приятно, в итоге хорошо становится обоим. И так как опыта у нее явно было маловато в любовных делах, вполне возможно, что Виктория могла решить, что управлять мужиком через постель – хорошая мысль.
И я-таки дождался. Сегодня вечером малышка впервые не среагировала на меня. Я даже не удивился. Она лежала и вроде как спала уже. Хотя сегодня я и правда подзадержался, пытаясь все же проверить документацию. Но хоть девушка и старалась казаться естественной, я-то видел, что она была слишком напряжена.
Что ж, решила поиграть? Ладно, девочка. Сыграем. Даже любопытно, что она завтра выдаст и как обыграет свой фортель.
Настаивать и “будить” малышку не стал. К чему? Она, возможно, этого и ждала. Посмотрим что будет утром.
Укладываясь спать, я еще не знал, что ночью пташка выпорхнет из клетки, а утром меня будут ждать весьма неприятные новости про ее папашу.
Если бы я только знал тогда…
– 20 Вика -
Я очень сильно нервничала. И боялась. Боялась, что если продинамить Демьяна, тот все же решит зайти и остаться. Как мне объяснить тогда свой отказ? А если не отказывать, то как потом вовремя сбежать? Матвей четко дал понять, что опаздывать нельзя.
Чем ближе была ночь, тем больше я нервничала. Забравшись в постель попыталась расслабиться и представить, что сплю. Да даже подремать попыталась. Вот только ничего, естественно, не выходило.
Наконец дверь открылась, и на пороге возник Зверев. Глаза у меня были закрыты, так что я ничего не видела. Но буквально ощутила его присутствие.
Чертова привычка. И будто условный рефлекс работал, в животе появилось знакомое томление. Ну вот только этого еще не хватало.
Я затаила дыхание, мысленно считая до ста. а еще решая, что делать, если он все же зайдет в комнату.
Кажется, я успела досчитать до сотни раза три, когда мужчина все же ушел, а я вздохнула с облегчением.
Только спустя полчаса рискнула откинуть одеяло. Я настолько перенервничала, что вся ночнушка прилипла к телу.
Итак, первая часть плана удалась. Оставалось самое сложное – вовремя покинуть дом.
Времени до назначенного часа у меня достаточно. Я лежала, терпеливо ждала, смотрела в потолок, боясь лишний раз пошевелиться и выдать себя.
Полночь. Уже… Или только еще.
В голове столько вопросов, но ответов нет. Как погиб отец? Почему не успел обезопаситься? Знает ли Романов уже о его смерти? Дал ли приказ Звереву?
И главное – найдут ли меня после? Что, если найдут?
Матвей уверенно сказал, что все будет хорошо. Но вдруг он ошибся? Вдруг я окажусь там же, где и папа?
Одни и те же мысли гоняла по кругу – снова и снова. О Демьяне старалась не думать. О том, что именно он стоял за смертью папы, о том, что было между нами, что я невольно начала привыкать к этому суровому мужчине, который иногда улыбался так, что мое сердце замирало.
Сейчас это все было неважно. Пусть он не тот кто вынес приговор отцу, но он его привел в исполнение. А значит, тоже виновен, причастен… А ночи, проведенные с ним, я вычеркну из памяти.
Забуду, перепишу.
Никогда и ничего между нами не было.
Ровно в три часа я была готова и осторожно открыла дверь. Перед этим на всякий случай попыталась сделать на постели что-то похожее на спящего человека. Просто на всякий случай, если вдруг ночью Звереву приспичит снова зайти ко мне проверить. Не хотелось бы, чтобы он сразу понял, что я сбежала.
По коридору я старалась двигаться бесшумно. То и дело останавливалась, прислушивалась и двигалась дальше.
Когда добралась до выхода, сердце так сильно стучало, что мне казалось это слышат даже на улице, в соседних домах. А уж Зверев и подавно. Но все было тихо.
Мысленно помолилась, хотя никогда не была религиозной, прежде чем приложить ключ карту. Потому что если вдруг Матвей ошибся…
Но карта сработала. Раздался щелчок, и на панели высветилось – доступ открыт. Я едва не закричала от радости. В последний момент сдержалась.
Выйдя за дверь, вдохнула полной грудью и огляделась. Оказывается, возможность гулять, выходить на улицу начинаешь ценить, только лишившись этого…
Я дева не впала в какой-то детский восторг, но вовремя одернула себя – время шло.
Быстро направилась к воротам. Охраны, похоже, и правда не было – никто меня не остановил, и я смогла беспрепятственно открыть ворота.
Машину заметила сразу – она стояла в тени, но так, чтобы было видно куда идти. За рулем сидел незнакомый мужчина. Он мазнул по мне цепким взглядом и завел автомобиль.
– Куда мы едем? – спросила я. Вместо ответа водитель передал мне небольшой пакет.
Внутри лежали документы. Значит, Матвей не соврал… Судя по фото, волосы мне придется укоротить, как и сменить их цвет.
– Пристегнитесь, – все же заговорил мужчина. – Ехать часа три. Там вас встретят и дадут дальнейшие инструкции. Матвей Иванович обо всем позаботился.
– Спасибо, – прошептала я, отвернувшись к окну.
Медленно, но верно я принимала мысль, что моя старая жизнь закончилась, а что было впереди – только предстояло выяснить. А еще забыть все, что случилось в доме за эти дни, забыть мужчину, который стал для меня первым во многом.
Покидая родной дом я еще не знала, что наши с Демьяном жизни связало кое-что посерьезнее воспоминаний. Такое, что на всю жизнь. До самого конца…
