Дина Данич
Вернуть жену
– 6 Амиран -
Моя выдержка трещит по швам рядом с ней. Пальцы жжет от желания схватить нахалку и заставить кричать мое имя. Но каждый раз я спотыкаюсь взглядом о ее живот.
Яркое напоминание о ее неверности.
Зачем я пошел на это? Смогу ли вытянуть? Смогу каждый день видеть ребенка и не хотеть от него избавиться?
Разговор с Асей не клеится. Мы оба слишком на взводе.
Она так изменилась. Стала совсем другой – и дело даже не во внешности. Хотя мне жаль ее длинных красивых волос.
Ася уже не та. Это отчетливо сквозит в каждом ее слове.
Она повзрослела, стала более смелой, и меня кромсает на куски при мысли, что все это наблюдал другой мужчина.
Видел, как она менялась, как уходили ее открытость и доверчивость.
Когда-то я сам подтолкнул ее на этот путь.
Если бы я только знал, чем это обернется…
Ее слова про Марину немного охлаждают те злость и ревность, что туманят голову, плещутся в крови, отравляя каждый вдох.
Один поцелуй – слишком мало. Безумно мало для меня. Подозревал, что мой голод по ней переходит разумные границы. Но стоило прикоснуться, как всю выдержку разнесло на куски. Просто в пыль стерло все, что я так тщательно выстраивал, пытаясь пережить ее предательство.
Я так и не смог прикоснуться к другой женщине. Пытался, и не раз. Хотел забыть, вырвать, уничтожить то, что выедало нутро. Я то мечтал найти Асю и запереть в нашей спальне, то наоборот, надеялся никогда больше не встречать. Забыть ту, что смогла стать кислородом. Заменить саму суть жизни для меня…
Ревность ядовитой змеей сворачивается в груди, жалит опять и опять. И я не сдерживаюсь. Бью словами в ответ. Слишком жестоко?
Возможно.
Но она предала меня, ушла с другим мужчиной, которому отдалась, и теперь свидетельство этого будет у меня перед глазами каждый день.
Каждый гребаный день.
Я даже не могу разложить собственную жену и трахнуть как следует. Потому что в ней – чужой ребенок.
Результат ее измены…
Возможно, проще было бы не искать. Забыть. Найти замену.
Но я слишком хорошо помню, как меня выкручивало первые дни.
До сих пор в памяти тот момент, когда нашел записку и стоял, не понимая – как? Как она это провернула?
Несколько минут мысли судорожно метались. С чего вдруг такие перемены? Еще утром у нас с Асей все было в порядке. Что успело случиться?
Беглый опрос Фариды и остальной прислуги не дал ничего. Уехала утром, вернулась ненадолго, снова уехала. И больше не вернулась.
Тогда с каждой минутой мне становилось все страшнее. На дворе ночь, а моя жена неясно где.
Спустя несколько часов я узнаю – нас и правда развели.
Нас, блядь, действительно развели без моего ведома. Кто? Кто мог обладать такой властью, что за пару часов устроил мне личный апокалипсис?
Но самое страшное, что найти Асю не вышло. Даже связи Рустама не помогли.
А ведь я, кроме него, тогда поднял на уши всех кого мог, чтобы вернуть жену. Но все, что получил в итоге – снимок, где она садится в тачку к какому-то левому мужику. Все.
Даже связи Рустама не дали большего. Ее будто стерли. Зато наш развод оказался реальнее дождя за окном.
И все же я не мог принять этого. Искал. Гонял своих людей, заставляя прочесывать район за районом.
Потому что не верил, что она могла уйти.
Что могла предать.
Я был уверен, что кто-то вынудил ее, выкрал, запугав. Пока не узнал, что родители отреклись от Аси, заявив, что она – дурная кровь, бросившая мужа ради любовника.
После этого мне пришлось поверить. Пришлось учиться жить в кошмаре. Рустам много раз просил оставить эту затею, прекратить поиски. Жить дальше.
Но я не мог. Ярость и боль пожирали меня изнутри. Я столько раз представлял, как найду предательницу, как верну домой и накажу. Как запру и никуда не выпущу.
Даже зная, что она предала меня ради другого, я хотел ее.
Пока не увидел, что она беременна… Пока не получил физическое доказательство того, что сводило с ума.
Но плоть слаба. И даже один поцелуй породил во мне целую бурю реакций, сдержать которые очень сложно.
Я думал, что прошел через ад, пока был без нее. Сегодня я понял, что мой ад только начинается.
Наш общий ад, в котором мы будем гореть до конца дней. Пока смерть не разлучит нас…
– 7 Ася -
Мы приезжаем в тот самый дом, куда Амиран привез меня после свадьбы. Я не тороплюсь проходить, будто все еще надеюсь, что смогу вернуться обратно, к себе, в свою привычную жизнь.
– Смелее, жена, – едко произносит Казаев. – Ты же здесь хозяйка.
Безусловно, раньше бы я непременно вздрогнула, втянула голову в плечи и стала судорожно искать, как задобрить мужа, как унять его раздражение.
Но не теперь. Лишь холодно смотрю в его сторону и молча иду к лестнице.
– Мне нужна отдельная комната, – требую, когда мы останавливаемся рядом с нашей спальней.
– Думаешь, я позволю тебе спать одной? – цедит Мир.
Я же демонстративно кладу ладони на живот и возвращаю его же ухмылку.
– Уверена.
Взгляд бывшего подергивается пеленой, между бровей залегает морщинка. Кажется, он едва сдерживается, а я продолжаю его провоцировать, поглаживая малыша, который начинает довольно ощутимо пинаться.
– Это временно, – отрывисто бросает он и разворачивается обратно к выходу. А я почти готова праздновать свою первую победу.
– Мне нужны мои вещи! – бросаю ему в спину. – Детские. Пусть их привезут.
– Ничего из того тряпья тебе не понадобится. Тебе купят все, что необходимо.
– Кто? Твоя любовница?
– А ты, я вижу, следила за моей личной жизнью, – довольно скалится Амиран.
– Это не требуется, если про нее трубят по телевидению.
Казаев перестает ухмыляться, стискивает зубы.
– Я повторяю – мне нужны мои детские вещи.
– Нет. Ничего из того, что тебе купил этот ублюдок, ты сюда не притащишь ! – рявкает этот бешеный и быстро уходит. А мне остается только бессильно злиться.
В спальне все осталось, как было. И тоскливые, болезненные воспоминания тут же накатывают на меня.
Мне горько, и, словно в поддержку, малыш снова начинает шевелиться, не давая окончательно раскиснуть.
Амиран постоянно твердит про какого-то любовника. Он уверен, что все понял и разобрался. И раз уж так убежден в моей измене, то зачем притащил сюда? Отыграться?
Тихий стук заставляет обернуться – на пороге комнаты стоит Фарида. Она приветливо улыбается, а когда ее взгляд скользит ниже, по моему животу, охает.
– Радость-то какая, – говорит, прижимая руки к груди. Подходит ближе, и я не сдерживаюсь, сама иду к ней навстречу.
Какой парадокс, чужая женщина – единственная, кто обрадовался нашему ребенку. Тогда как его отец кривится каждый раз при взгляде на мой живот.
– Худенькая такая, – начинает причитать Фарида. – Пойдем, я покормлю тебя.
– А Амиран? – уточняю я.
– Его нет. Сказал, ты приехала, и, кажется, в офис отправился, – она внимательно смотрит, а затем берет за руку. – Хорошо, что ты вернулась, Асенька. Больно тяжко ему без тебя.
Прячу горькую усмешку, чтобы не расстраивать добрую женщину. Ни к чему это.
– Что-то и правда хочется есть.
После перекуса рискую все же обратиться с просьбой.
– Мне нужно купить кое-какие вещи…
– Одежду?
– Не совсем. Ткань, нитки, пряжу, спицы.
По мере того как я перечисляю, на лице женщины проскакивает понимание.
– Малышу приданое готовить будешь?
Киваю, робко улыбаясь. Пусть Амиран свел всю мою работу к нулю, я не собираюсь сдаваться. Начну заново.
– Конечно, я помогу, Асенька.
И уже спустя пару часов я снова могу заняться привычным делом. Когда вечером возвращается Казаев, с сожалением понимаю, что ужинать придется позже, чтобы не сталкиваться с ним. И словно прочитав мои мысли, он присылает ко мне Фариду.
– Ася, идем, ужинать. Амиран вернулся.
– Спасибо, я не голодна, – вежливо отказываюсь. Она подходит ближе и внимательно смотрит.
– Ася, он муж твой…
– Не мой, – вздыхаю. – Он давно уже не мой.
Предательские слезы все же выступают на глазах, и я отворачиваюсь. Экономка уходит, а возвращается минут через десять, неся поднос с едой. Благодарно киваю и, обняв женщину, забираю тот на стол.
Мне кажется, я решила свою проблему на сегодня, но, увы, радость моя преждевременна. Потому как позже ко мне приходит и сам Амиран.
Я стараюсь не реагировать на него. Продолжаю заниматься своим делом, вывязывая петли. И, видимо, только сильнее этим злю бывшего.
– Ты должна заниматься домом, как порядочная жена.
Слышу в его голосе не только укор, но и раздражение.
– Ты научил меня другому – спокойно парирую, даже не обернувшись к нему. Сердце тут же ускоряется, бьется быстрее только от того, что этот мужчина рядом.
– Если бы знал, к чему это приведет… Что свобода настолько вскружит тебе голову, и ты рванешь с другим из дома…
– Так отпусти, – предлагаю очевидное. Сдерживаться невероятно сложно. Меня потрясывает от эмоций, и малыш, словно чувствуя это, начинает ворочаться, резко ударяя меня ножкой в бок, отчего я вздрагиваю, и вязание выпадает у меня из рук.
– Ася, что? – раздается тут же вопрос, а сам Амиран оказывается в опасной близости. Стискиваю зубы и все же поднимаю взгляд на бывшего мужа. Хотя наверняка он и правда уничтожил следы нашего развода. Значит, он, выходит, нынешний. А ведь Феликс заверил, что отыграть назад будет нельзя.
– Не трогай меня.
Кладу ладонь на живот и поглаживаю тот успокаивающе. В глазах Казаева мелькает тоска, и он все же отходит.
– Если ты плохо себя чувствуешь, завтра отвезу тебя к врачу.
– Мне не нужна твоя помощь. Нам не нужна.
Мне так больно за себя, за мои чувства, в которых он усомнился, за нашего сына…
– Не стоит вставать в позу, Ася. Этим ты ребенку хорошо не сделаешь. И еще – скоро ко мне приедет важный партнер. Надеюсь, такое воспитание не полностью забылось, и ты сможешь показать себя достойной хозяйкой.
Я сосредотачиваюсь на своих внутренних ощущениях. Пришлось научиться этому, когда было очень тоскливо и больно первое время. Так что злые слова мужа меня не задевают. Ну, почти не задевают.
Тем более что он, наконец-то, уходит, оставив меня одну.
Да и бог с ним. Пусть и дальше верит в слепую ложь. Не понимаю, с чего он это взял, но раз так легко поверил, что я способна на такое…
Нет. Нам с сыном он не нужен. Точка.
– 8 Амиран -
Мой персональный ад набирает обороты. И я понятия не имею, как это все вытащить. Просто не знаю, справлюсь ли.
Предательство любимой женщины…
Да, приходится признать, что любимой. Несмотря ни на что. Даже вопреки тому, что знаю о ее измене и вижу это доказательство.
Каждый раз, стоит ей прикоснуться к животу, как меня словно поджаривает изнутри. Сразу всплывают мысли, что ее имел другой, трахал, ублажал…
Но даже несмотря на то, что меня так выворачивает, я все равно боюсь за нее. Стоило только ей сегодня скривиться от боли, как меня подорвало. Это вообще нормально, что беременной женщине больно?
Мне приходится брать под контроль все, что кипит в груди, все эмоции, выбивающие меня из привычной колеи.
Хорошего врача для Аси найти не проблема. Но утром я опасаюсь очередного спора с ней по этому поводу. Сейчас я не готов к диалогу. Однако Ася молча кивает и… спускается в халате.
– Мою одежду ты запретил собирать, а носить то, что выбрала твоя любовница, я не собираюсь.
Она упрямо поджимает губы, и я понимаю, что снова сдаю позиции. Что, мне силой ее переодевать?
– В спальне осталась твоя старая одежда.
– Ты, наверное, забыл, что у меня изменилась фигура.
Ее голос звучит едко, колюче. Я совершенно не узнаю в ней ту девушку, что взял в жены. Она словно переродилась, превратившись в отменную стерву, которая бессовестно играет на том, что я не стану принуждать ее силой.
– Хочешь ехать так – вперед, – цежу в ответ. – Тебе позориться.
Та Ася, что я знал, никогда бы не позволила себе опозорить мужа внешним видом. И я уверен, что мои слова сыграют нужную роль. Однако нет. Она лишь гордо задирает подбородок и идет к двери.
А я злюсь. Злюсь, что ей теперь плевать на подобное, что она продолжает это нелепое противостояние.
В клинике, куда мы приезжаем, сервис на таком уровне, что никто не подает виду, что Ася выглядит странно. Нет, важным клиентам не грубят и не дают понять, что в их внешнем виде что-то не так. А я все жду, что жена сдастся. Отступит и признает свою выходку глупой и неуместной.
Но ничего подобного. Только у нужного кабинета она, наконец, поворачивается ко мне.
– И в кабинет пойдешь со мной? – естественно, снова раздраженная.
– Здесь подожду, – мрачно отвечаю. Даже не спроси она, не пошел бы. Потому что видеть ее в положении – больно. И не только. Я все еще злюсь. И вряд ли когда-то остыну.
Ася фыркает и уходит в кабинет, а я… Сажусь напротив и просто жду. Мимо проходят беременные, семейные пары. Мужчин здесь немного, но те, кто есть, все идут со своими женами с гордо поднятой головой – ведь у них есть для этого повод. А меня кроет ненужными мыслями – как менялось Асино тело? Ведь она не сразу стала такой, как сейчас. В ней растет чужой ребенок, а я все равно продолжаю задумываться о подобном.
Зачем? Какого хрена меня волнуют такие мелочи?
Потому что я хотел бы, чтобы это был мой ребенок. Наш с ней. Чтобы это от меня она понесла и на моих глазах превращалась в будущую мать.
Я бы отдал за это так много…
Вдруг дверь резко открывается, Ася буквально вылетает в коридор, ищет меня взглядом, а когда находит, невольно подрываюсь с места. Что-то не так.
– В следующий раз, когда соберешься меня унизить и ткнуть носом, будь добр, чеши к своей подстилке! Понял?! – в ее глазах бушует такая злость, что я даже не сразу нахожусь, что ответить. Жена буквально швыряет мне в руки какой-то лист и быстрым шагом идет к выходу. Учитывая ее положение, смотрится это весьма забавно.
Вот только мне не до смеха. Потому что в руках у меня… тест на отцовство?!
Какого, блядь, хера?!
Первый порыв – пойти в кабинет и разобраться, но Ася умотала уже далеко, а оставить ее одну я не могу. Да и не хочу, чего уж. Поэтому оставляю это недоразумение на потом и иду искать Асию.
Догоняю ее уже на улице. Она идет уже куда медленнее, видно, что не так уж легко ей дается подобный марш-бросок, но упрямица все равно не сдается.
– Ася!
– Пошел к черту, Казаев! – огрызается та. – Пошел к самому черту на рога!
Дергаю ее за локоть, останавливая буквально силой.
– Ругательства тебе не идут, – сдержанно замечаю. – Раньше ты себе не позволяла подобного.
– Раньше я тебя любила, идиота кусок! А теперь понимаю, что зря. Что ошибалась…
Она так уверенно это заявляет, с такой злостью смотрит мне в глаза, что меня начинает перемалывать. Я столько времени тосковал по ней, искал, рыл носом землю, чтобы найти беглянку, чтобы снова увидеть ее улыбку, а в итоге получаю вот это.
– Полегче со словами. И объясни, что не так.
– Объяснить? – разочарованно качает она головой. – Да ты еще и делаешь вид, что ни при чем. Поздравляю, ты добился своего – унизил меня еще раз. Радуйся. Но знай – никогда я больше не назову тебя мужем. Никогда!
Словно последняя ниточка между нами обрывается в этот момент…
– 9 Ася -
Я думала, что Амиран уже сделал все, что хотел. Уже продемонстрировал всю свою злость и сцедил на меня свой яд.
Я ошибалась. А ведь как дурочка поверила, что ему не все равно, что раз привез в хорошую клинику и сам нашел врача, то, наверное, все-таки волнуется за малыша.
Что я наивная идиотка, поняла, когда врач стала расспрашивать про дату последних месячных.
– Вы точно уверены, Ася? Но ведь это выходит, что… – она многозначительно замолкает.
– Что выходит?
– Сколько половых партнеров у вас было до беременности?
– Один, – растерянно ответила я, не понимая подобного скачка.
– Послушайте, я – врач. И мне можно не врать, – доверительно говорит она. – Поверьте, я тут слышу и не такие истории. Кстати, тест на отцовство тоже входит в программу, которую для вас оплатил муж. Учитывая ваш срок, – она смотрит на мой живот, – мы можем провести его хоть завтра. Так сказать, убедиться и проверить…
– В чем? В чем убедиться? Что вы хотите проверить?
– Ну, как что – чтобы понимать риски возможных патологий, нужен анамнез обоих родителей. Не только вас, но и биологического отца ребенка. Если вы не уверены, чей он, то выпишу вам направление…
Дальше я не слушала. Просто глубоко дышала, на автомате взяла какую-то бумажку, а затем просто сбежала. Посреди приема.
Но было плевать на это. Единственное желание, клокотавшее во мне – выцарапать глаза Амирану за его выходку. Чтобы ему было так же больно, как мне, чтобы он понял, через что провел меня только что.
Меня и нашего сына! Нашего!
– Ася! – прихожу в себя только на улице.
– Пошел к черту, Казаев! – огрызаюсь в ответ. – Пошел к самому черту на рога!
Дергает меня за локоть, останавливая буквально силой.
– Ругательства тебе не идут, – сдержанно замечает он. – Раньше ты себе не позволяла подобного.
– Раньше я тебя любила, идиота кусок! А теперь понимаю, что зря. Что ошибалась… – разочарование мешает дышать. Я же ведь надеялась. Подумала, что раз все так вышло, то придется подумать, как наладить общение.
Но сегодняшнее только доказало, что он не просто не сомневается – он уверен в моей измене. И теперь об этом знает даже посторонний человек!
– Полегче со словами. И объясни, что не так.
– Объяснить? Да ты еще и делаешь вид, что ни при чем. Поздравляю, ты добился своего – унизил меня еще раз. Радуйся. Но знай – никогда я больше не назову тебя мужем. Никогда!
Я тверда в своем решении. Это последняя капля. Больше не хочу даже смотреть в его сторону.
– Я не понимаю. Зачем тебе тест на отцовство?
– Мне?! Это он мне нужен?!
Ребенок некстати поворачивается, снова задевая чувствительную точку, я шумно выдыхаю, пытаясь пережить неприятный импульс.
– Ася?
– Ты не муж мне, Амиран. Запомни это. Ты можешь силой заставить меня жить у тебя дома – потому что за меня некому заступиться. Но если, по-твоему, это мужской поступок…
– А что же твой любовничек? – с такой злостью вскидывается Казаев, что я даже делаю шаг назад – слишком много негатива выплескивается за считанные мгновения. – Что, уже не хочет тебя снова выкрасть? Или, может, ему не нужен ваш спиногрыз?
Я думала, хуже быть не может. Но нет. Когда-то любимый мною мужчина бьет все рекорды.
– Знаешь, лучше бы я стала женой Карима, – тихо шепчу. – Лучше жить с нелюбимым, но порядочным мужчиной.
– Хорошо подумала, прежде чем сказать такое? – в глазах Амирана появляется нехороший блеск. Раньше бы я испугалась, но не теперь. Что-то во мне ломается в этот момент. Наверное, последняя надежда, что еще не все потеряно.
– Давай, угрожай. Сцеживай яд, унижай. Что еще ты готов забрать у меня, чтобы наказать за то, что я не делала?
– Не делала? Это не ты сбежала от законного мужа? – рычит Казаев. – Не ты устроила наш законный развод, даже не сказав это мне в лицо? Словно воровка, сбежала из дома куда я привел тебя, как хозяйку!
– Когда-то ты сказал, что мне можно все. Я воспользовалась этим правом, – хлестко бью словами в ответ. Судя по выражению лица, бывший вспоминает этот момент. Мне даже чудится в его взгляде боль. Но всего на мгновение. Потому что я снова вижу только злость и холодную ярость.
– Раз так, теперь тебе можно быть только примерной женой, Ася. Больше вариантов нет, – припечатывает и буквально тащит меня к машине. Благо она оказывается рядом.
А когда возле его дома я молча покидаю машину, по-прежнему полностью игнорируя Казаева, тот бросает мне в спину:
– И не забудь, скоро приедут мои партнеры. Хочешь еще большего позора себе и своим родителям – ты знаешь, что делать…
Закрываю глаза, глубоко вдыхаю и иду в дом. Малыш суетливо толкается, и я кладу ладонь на живот, чтобы успокоить его. Ничего, маленький. Мы справимся. Мы с тобой вырвемся из этого плена. Мама тебя не даст в обиду никому. Даже твоему отцу.
– 10 Амиран -
Безумная ярость накрывает так, что в глазах темнеет. Я совершенно не узнаю Асю. И от этого перекручивает все внутренности. Она словно целенаправленно натягивает мои нервы, проходит по краю, бросает такие слова, что мне словно раскаленный прут в грудину вставляют. А затем еще и проворачивают.
Больно. Пиздец как больно слышать от жены то, что с такой легкостью срывается с ее губ.
Как? Как она смеет говорить такое?!
Чтобы хоть немного успокоиться, переключаюсь на не менее важный вопрос…
Врач, которого мне посоветовали. Звоню Кариму, чтобы убедиться в своих подозрениях.
– Привет, брат!
– Здравствуй. Скажи, кто в курсе, что я у тебя про врача для Аси спрашивал?
– Хм… – он подвисает. – Да никто, наверное. А должен?
– Отец твой знает?
– Я ему не говорил, если ты об этом. Но… – Карим мнется, и я понимаю, что не показалось.
– Что?
– Но он мог подслушать наш разговор. Я был у родителей, когда ты позвонил. А врача этого именно он Диане нашел.
– Ясно.
– Погоди! – нервно добавляет брат. – Как у вас?
Он не договаривает, обрывает вопрос. Но и ни к чему – я и так понимаю, о чем речь. Да вот только что мне сказать? Что все херово? Что я живу в персональном аду?
– Нормально, – роняю нейтральное слово.
– Точно? – по голосу понимаю, что Карим хмурится. До сих пор, видимо, чувствует вину за то, что мне пришлось занять его место. Знал бы он, насколько все неоднозначно в этой ситуации. – Отец обмолвился, что Дагиев возвращается в город. Это как-то связано с тем, что Ася тоже появилась?
На пару мгновений мое дыхание сбивается. Как? Ведь этого черта выперли так, что дороги обратно нет. Какого Саид тогда посмел…
– Это уже точно?
– Ты знаешь, я в его дела не лезу, да отец и не позволяет. Так что я мало что знаю – так, услышал краем уха его разговор по телефону с кем-то. Ты тоже не знаешь ничего об этом?
– Пока нет, – честно отвечаю. – Но поинтересуюсь.
– Если нужна будет помощь – звони.
– Конечно. Как мой племянник?
– Лучше всех, – смеется брат. Его голос сразу меняется. Как и всегда, стоит только заговорить про Диану и их сына. Эти месяцы, пока искал жену, я часто бывал у них дома. После разрыва отношений с дядей Алиханом я особенно остро ощутил, как это – остаться одному. И Карим, словно поняв это, стал под разными предлогами заманивать меня к ним домой. Поначалу я сопротивлялся, а потом… привык.
Смотрел на их семью и радовался за них. А еще представлял, как найду свою беглянку и запру дома. Научу послушанию, а потом… Потом и у нас будет вот так – правильно, хорошо и счастливо.
Тогда я не знал, что в мой идеальный план вмешается обстоятельство, которое изменит все, и мне придется бороться со своими демонами каждый день.
– Может, приедешь к нам сегодня? Вместе с Асей. Девчонки заодно обсудят всякие свои женские штучки. Тем более что скоро ты отцом станешь. Отметим…
Стискиваю зубы, делаю глубокий вдох.
Карим не знает. И не узнает. Как бы я ни бесился, я не стану позорить Асю. Раз выбрал ее, сделал своей и вернул – так тому и быть. И ребенок этот…
Он тоже будет моим. Фамилию будет носить мою. А с теми яростью и злостью, которые сводят с ума, я разберусь. Посажу в клетку, загоню в цепи. Потому что без нее – еще хуже. Я уже пробовал. Достаточно.
Из двух зол, как говорится.
– Сегодня вряд ли получится. Как-нибудь после. Я передам Асе.
– Ну, добро, – соглашается брат.
Только закончив разговор, позволяю себе выдохнуть. Закрываю глаза и снова вижу Асю. Беременную не от меня.
Опять эта картинка. Держит, не отпускает, по капле вытягивая остатки сдержанности.
Нам будет сложно. И я пока не знаю, как много времени понадобится, чтобы все наладить. Но что я точно понимаю – никому не позволю влезать между нами. Особенно дяде Алихану.
После того, как я непомерно высокой ценой вывел из-под удара его бизнес, мы перестали общаться. Не ругались, но я дал понять, что больше в семейном бизнесе участвовать не стану. Тут сыграло на руку, что в свое время он не дал мне просто часть компании. Тогда я даже слегка обиделся – посчитал, что если не кресла главы компании, то уже дочерней фирмы я был достоин. На этой злости взял и поднял свое дело. Теперь это оказалось весьма кстати.
С того дня как Ася пропала, мы перестали общаться. Только с матерью Карима я поддерживал общение, но и то – совсем не как раньше.
Так что вмешательство дяди в мои дела сейчас выглядит крайне неприятно. Зачем он это сделал? Дал понять, что знает о моей тайне? Или что?
Учитывая, что он с легкостью предложил Асе нагулять ребенка, я не удивлюсь уже ничему.
Это расстраивает. Все же долгое время они были мне семьей, а разочаровываться в близких людях очень больно.
И раз уж я взял ответственность не только за Асю ,но и за ее ребенка, надо как следует обезопасить их обоих.
Но сделать хоть что-то в этом направлении не успеваю – раздается стук в дверь, а затем на пороге оказывается человек, которого здесь точно быть не должно.
Феликс Багров…
