Джек Кэнфилд
Куриный бульон для души. Создай себя заново. 101 вдохновляющая история о фитнесе, правильном питании и работе над собой
У нас во дворе
Если у вас толстая собака, значит, вы мало двигаетесь.
Автор неизвестен
Конечно, мне необходимо было заняться спортом. Я уже не так молода – мне пятьдесят пять. И конечно, у меня имеется лишний вес. Мне говорили: ходи пешком. Ходить может всякий, для этого не требуется специального оборудования, не нужно материальных затрат, к тому же прогулки помогают мобилизовать стареющий организм. Гуляя с айподом и телефоном в кармане, ты можешь слушать радио или музыку или разговаривать на ходу, а тело тем временем получает ежедневную «порцию» двигательной активности.
Оценив все преимущества ходьбы, я принялась подолгу выгуливать свою собаку. Как же это было здорово! Правда, иногда у нее возникали стычки с другими четвероногими. Я держала свою бельгийскую овчарку малинуа на строгом поводке-рулетке, а чужие псы в это время весело бегали без всяких ограничений. Первым агрессию проявил маленький померанский шпиц: он выскочил из-за поворота и не постеснялся укусить мою здоровенную собаку.
Померанцу удалось выжить, но я потеряла сон. Три ночи подряд меня мучили кошмары. Через три месяца на нас таким же образом неожиданно напал кокер-спаниель. На удивление, и он выжил. Правда, потерял один глаз.
– Некоторые собаки вызывают у других себе подобных непреодолимое желание воевать и побеждать, – пояснил мне ветеринар.
Еще через несколько недель на нас «спикировал» очаровательнейший малыш бишон фризе. Он выбежал со своего двора с громким лаем. Нет, он не атаковал мою Джоанн, но поначалу казалось, что собирается это сделать.
Я проклинала злой рок и безответственных собаководов. Потом пришло ясное как день понимание – я больше не могу гулять с овчаркой по улицам нашего городка.
Но если не в городе, то где? Кроме улиц и общественных парков больше и негде. Впрочем, вопрос физической нагрузки ушел на второй план после того, как у меня диагностировали стеноз сосудов и начали готовить к операции по шунтированию.
Мне говорили: ходи пешком. Ходить может всякий, для этого не требуется специального оборудования, не нужно материальных затрат.
И вот операция и восстановительный период миновали, и снова встал вопрос: как сделать так, чтобы больше двигаться? Это было просто необходимо, чтобы затормозить развивающийся диабет и растущий уровень холестерина.
– Ходите! – горячо убеждал меня кардиолог. – В вашем возрасте пешая прогулка – лучшая тренировка! Если у вас есть собака – вообще прекрасно, гуляйте с ней.
Если у Бога есть чувство юмора, то он, наверное, посмеялся бы этому совету.
Во время восстановительного периода я прогуливалась по заднему дворику нашего дома. Джоанн тихо «паслась» рядом, занимаясь своими делами, – ее уже давно никто не выводил в дальние края. Иногда она ходила за мной по пятам из одного конца садика в другой. Наконец, чтобы развлечь ее, я стала потихоньку (любые нагрузки тогда были противопоказаны) бросать ей мячик.
Так постепенно сложился ритуал утренней зарядки для человека и собаки. Мы делали ее вместе на маленьком пятачке двора. Старую коробку из-под кофе я наполнила различными угощениями для Джоанн, и в конце игры с мячиком – я кидала, она приносила – собака получала вознаграждение за труды.
Постепенно я набралась сил и вскоре могла уже устраивать легкую пробежку по тому же небольшому садовому маршруту. Сначала я делала один круг, потом два, а затем и до десяти каждый день.
По утрам я выходила с чашкой кофе на террасу. На одной из досок я мелом отмечала количество сделанных кругов. К моему удивлению и к изумлению мужа, этот небольшой пятачок с редкими кустиками стал для меня идеальным местом для тренировок – бега и активной ходьбы. После игры с мячом и пробежек по кругу я прикрепляла поводок к ошейнику Джоанн, и мы снова, и снова, и снова ходили, делая до пятидесяти кругов, – после каждых пяти я рисовала отметку мелом на доске.
Летом я выносила на веранду вентилятор и устраивалась в шезлонге перед ним. В особо жаркие дни я просто сидела и отдыхала. Собака возилась рядом, играла с резиновой игрушкой.
Делая круги, я говорила по мобильному телефону, или слушала музыку, или составляла список дел на день, записывая его на диктофон. Когда в гости приезжала внучка, она выпрыгивала по утрам из кровати и бежала в сад, чтобы составить мне компанию.
Весной я вдыхала аромат жимолости и следила за тем, как птицы вьют гнезда. Бывало, что вместо утренней зарядки я бралась перемешивать компостную кучу вилами, а осенью собирала опавшую листву, засчитывая это за физическую нагрузку.
Благодаря таким утренним тренировкам мне удалось сбросить двадцать килограммов, и теперь я стараюсь не пропускать ни одного дня. Овчарка тоже похудела килограммов на семь. Ветеринар очень доволен ее нынешней физической формой.
Обычно день начинается так: я встаю, умываюсь, наливаю чашку кофе, беру с собой телефон или плеер. Это все, что мне требуется. Моя спортивная площадка – наш дворик, и нет его лучше. Нет чужих собак, которые бегают сами по себе, покидая безответственных хозяев. Никто из них не помешает мне и моей довольной и пышущей здоровьем любимице Джоанн заниматься тем, что нам нравится.
Патрисия Фиш
Подарок дочери
Действовать – вот лучшее противоядие от отчаяния.
Джоанн Баэз
При росте 155 сантиметров я весил более 100 килограммов. Но мне всегда не хватало мотивации, чтобы изменить свои пищевые привычки, хотя даже такие простые вещи, как одеться, залезть в ванну, пройтись пешком, доставляли дискомфорт. И восемь часов рабочего дня, которые мне как программисту необходимо было отсидеть, тоже давались с большим трудом.
Все изменилось в одночасье, когда у моей дочери Аманды обнаружили почечную недостаточность. Врач сообщил: на этой стадии болезни почки придется удалить. Я сразу решил, что отдам ей одну из своих.
– Аманда, не бойся, я с тобой поделюсь, – тут же уверенно заявил я.
Нефролог внимательно посмотрел на меня, покачал головой и медленно произнес:
– Тони, мы не рассматриваем вас как донора из-за лишнего веса.
Я был смущен и растерянно взглянул на дочь.
– Это слишком опасно, папа, – сказала она с улыбкой и взяла меня за руку. – Я не хочу, чтобы ты рисковал из-за меня.
Ее кроткое согласие на любой исход еще больше подогрело мой энтузиазм. В тот день я принял твердое решение сбросить лишние килограммы, которые таскал на себе последние лет двадцать.
– У меня на работе несколько человек быстро сбросили вес благодаря низкоуглеводной диете, – рассказывал я чуть позже Аманде. – Чарльз, например, придерживался программы Весонаблюдателей. Гейл и ее муж следуют Нутрисистем. Хорошо себя зарекомендовали системы Дженни Крейг, Аткинса и диета Южного пляжа.
– Но ты же сам знаешь, строгие ограничения не для тебя, – предупредила моя осторожная дочка.
– Тогда я составлю собственный низкоуглеводный план питания.
Сказано – сделано. В диету вошли мои любимые продукты: они бы никогда мне не надоели, даже если бы я ел их каждый день. На обед – нежирная тушеная говядина, или запеченная в духовке рыба, или креветки. В качестве гарнира – овощи на пару. Мне пришлось отказаться от любого фастфуда, жареной пищи и многочисленных перекусов. В доме больше не было ни хлеба, ни булочек, ни сладких рулетиков, пончиков и кексов, ни картофельных чипсов. Я постарался по максимуму избавиться от искушений.
В тот день я принял твердое решение сбросить лишние килограммы, которые таскал на себе последние лет двадцать.
Труднее всего было распрощаться с кока-колой. Я никогда не пил кофе, чая, молока. Даже воду пил редко. Практически всегда мою жажду утоляла кола. Иногда я выпивал по два-три литра этого газированного напитка в день!
Конечно, пришлось завести «новые знакомства»: я начал покупать цельнозерновые мюсли и другие «легкие» продукты.
От резкого снижения калорий меня мучили приступы голода. Но это были только цветочки по сравнению с «ломкой», связанной с отказом от содержавшего в кока-коле кофеина. При этом к подсчету калорий я относился очень добросовестно, даже фанатично. По мере снижения калорийности рациона росло ощущение прибывающей энергии. Помню, от кого-то я услышал, что если человеку не хочется есть, значит, он не худеет. Я испытывал голод постоянно, и это служило дополнительным свидетельством, что килограммы убывают.
Следуя намеченному плану, я взвешивался раз в неделю, чтобы не переживать из-за ежедневных незначительных колебаний веса. В начале пути у меня не было намеченной цифры, к которой я хотел прийти. Я вообще не был уверен, смогу ли придерживаться выбранной системы питания. Однако я замечал, что день ото дня моя дочь слабеет, и это придавало мне сил и подогревало желание не отступать от цели.
Коллеги, друзья и соседи заметили перемены во мне только после того, как я похудел на 20 килограммов.
– Тони, у тебя что, новая стрижка? – поинтересовался однажды начальник. – С ней ты выглядишь стройнее.
«Да, отличный у меня парикмахер, – подумал я. – Надо будет в следующий раз заплатить ей сверх тарифа».
– Сколько килограммов ты сбросил? – спросил меня сосед. – Мы с женой решили, что это, наверное, от того, что ты много гуляешь с собакой. Мы теперь часто видим тебя на улице.
В общем, изменения стали заметны, усилия не прошли даром. И когда целых пять семейств по соседству завели себе собак, меня это вовсе не удивило.
Сначала я медленно бродил со своим псом по району, а затем перешел к более длительным и интенсивным пробежкам, что стало приятным сюрпризом для моей небольшой борзой.
– Ты уверен, что не болен? – периодически волновались за меня друзья.
«Не я болен, – мысленно отвечал им я. – А моя дочь».
Прошло несколько месяцев. Я привык к диете, она стала частью моего образа жизни. Я перестал скучать по многим из тех продуктов, которых поначалу мне очень недоставало. Много времени уходило на посещение с Амандой врачей и на обследования, необходимые для того, чтобы ее включили в общенациональный список пациентов, ожидающих трансплантации. К тому времени я перестал еженедельно взвешиваться и даже не знал, сколько килограммов сбросил.
– Вас не узнать! – воскликнул нефролог, когда мы пришли на повторный прием. – Я и подумать не мог, что вы на такое способны. На сколько вы похудели?
Встав на весы в углу кабинета, я с удивлением констатировал: минус 35 килограммов!
Я обнял и прижал к себе Аманду.
– Думаю, теперь я могу отдать дочери почку! – с гордостью сказал я доктору.
– Заканчивайте обследование, вносите ее в список и после этого сами можете сдавать анализы, – ответил он.
Я испытывал голод постоянно, и это служило дополнительным свидетельством, что килограммы убывают.
И вот пришел день, когда Аманду включили в национальный список. Я был уже «на старте»: тут же, в обеденный перерыв, побежал в организацию LifeLink, которая занимается подготовкой документов для родственного донорства. Мне предстояло заполнить тысячу бумажек и собрать кучу справок.
Первым по списку был общий анализ крови.
– Мы позвоним вам после обеда и сообщим результаты, – сказал мой куратор, проводив меня до лифта.
Через четыре часа и правда зазвонил телефон.
– Какой анализ следующий? – нетерпеливо спросил я.
Я был почти у финишной черты. Скоро я смогу помочь родному человеку вернуться к здоровой жизни!
– Тони, у меня плохие новости, – ответили на том конце. Последовала небольшая пауза. – Ваша группа крови не совпадает с группой крови дочери.
На меня будто вылили ушат холодной воды.
Мне не удалось подарить дочери почку. Это она сделала мне подарок – заставила вернуться к здоровой жизни. Мне было трудно смириться и принять этот дар. И все же я ценю его больше всего на свете. Я продолжаю следить за собой и благодарен за каждый новый день активной и полной жизни, который посылает мне судьба.
Тони Л. Мартин
Прыжок в воду
Препятствиям надо противостоять активно. И вскоре вы поймете, что они не так уж непреодолимы, как вы думали.
Норман Винсент Пил
Несколько месяцев я набиралась храбрости, чтобы пойти к врачу. Я дошла до полного отчаяния и уже почти не могла нормально передвигаться. И вот я сидела в кабинете у доктора. Сердце ушло в пятки. Что мне сейчас скажут? Что бы там ни было, наверняка это как-то связано с лишним весом и мне порекомендуют от него избавляться. На этот случай я подготовила идеальную отговорку: как же мне заниматься спортом, когда у меня все болит?
Тем временем врач что-то записала в карточке, а затем сообщила, что у меня подошвенный фасциит.[9] Он появляется не вследствие полноты, а по другим причинам, однако лишний вес осложнил течение болезни.
– Мне очень трудно бороться с лишними килограммами, – призналась я. – Я не могу делать упражнения, мне больно!
– А как вы едите? Следите ли за балансом питательных веществ? Не потребляете ли слишком много калорий из напитков?
Я уверила ее, что изо всех сил стараюсь контролировать калорийность продуктов. Это было не совсем так, но правда в том, что я действительно старалась. В течение двух месяцев я даже ходила на консультации к диетологу.
– Попробуйте записаться в бассейн, – посоветовала доктор.
Простите, я, наверное, ослышалась? Она хочет, чтобы я облачилась в купальник и в таком виде появилась в публичном месте? Даже и не думайте! Да, размерами я напоминаю кита, но это не значит, что я должна плюхаться в воду на глазах у многочисленных зрителей, как это делают дрессированные морские животные в аквапарке во Флориде. В общем, я покинула кабинет врача с распечаткой нескольких простых упражнений на растяжку. Надежды на излечение почти не было.
Спустя несколько недель я уже практически не могла подняться с постели. Муж и дети делали все за меня, – я и пяти килограммов не могла поднять, тут же в пятках ощущался страшный «прострел». Надо было как-то возвращаться к жизни. Ради этого, наверное, можно было забыть о смущении и неловкости.
Лишний вес уходит медленно, но верно. Мне еще далеко до идеала, но я уже вырвалась на свободу.
И вот однажды ранним утром я приехала в бассейн. Стоя у его края, я чувствовала себя, вероятно, так же, как косатки, которые в моем родном штате Орегон прыгали с прибрежных скал в море. Разница была лишь в том, что я силилась вспомнить, каково это – плавать? Я сто лет не заходила в воду. Перед тем как нырнуть, я бросила взгляд на развалившегося в пластиковом кресле инструктора-спасателя. Это был худенький молоденький мальчик. К счастью, его не особо волновало, что собирается делать крупная женщина на бортике.
В душе моей шевельнулись сомнения, будет ли он вообще в состоянии мне помочь, если я начну тонуть.
Но когда я уже погрузилась в воду и начала старательно грести к противоположной стороне бассейна, случилось чудо. Мое грузное тело стало невесомым, а движения – легкими и грациозными. Конечно, приходилось отплевываться и отдуваться. Но я столько времени провела почти без движения, что теперь оно доставляло физическую радость. Я проплавала более получаса, и все это время ощущала потрясающую свободу, как при полете. Плавание оказалось единственным доступным мне способом самостоятельно перемещаться в пространстве и не испытывать при этом боли в подошвах.
Я стала посещать бассейн три раза в неделю. Каждый раз я делала все больше и больше заплывов до противоположного бортика и обратно, и в итоге получилось, что я проплываю более полутора километров за одну тренировку, которая длилась примерно час. Эти заплывы стали для меня жизненно необходимыми. Рассекая вдоль дорожки, я размышляла: «А быть косаткой, оказывается, не так уж и плохо. Это очень красивые и грациозные существа».
Иногда мне бывало трудно заставить себя встать пораньше и поехать в бассейн. Но после нескольких месяцев новой жизни я заметила, что боль в ногах появляется все реже. Да и в целом плавание изменило мое мировосприятие. Теперь я куда больше довольна собой, и мне легче отдавать предпочтение здоровой пище. Но самое приятное – это показания весов. Они снижаются! Теперь внутри меня, с виду такой пассивной и неспортивной, живет настоящий сильный духом спортсмен.
Я плаваю, езжу на велосипеде и по пять раз в неделю занимаюсь на беговой дорожке. Мои результаты улучшаются: у меня получается быстрее, дальше, сильнее. И все это – без боли. Лишний вес уходит медленно, но верно. Мне еще далеко до идеала, но я уже вырвалась на свободу. Я на верном пути к здоровью и хорошей фигуре.
Линетта Смит
У страха глаза велики
Всегда делай то, чего больше всего боишься.
Ральф Уолдо Эмерсон
Если был хоть какой-то шанс избежать занятий спортом, я обязательно его использовала. Аэробика? Нет, болят колени. Тренировка с личным инструктором? Нет, слишком дорого. Беговая дорожка? Для нее нет места в доме.
Но однажды муж заявил:
– Есть кое-что, от чего тебе никак не отговориться, – ходьба. Это легко, за это не надо платить, и никакого оборудования не требуется.
При этом я все-таки нашла оправдание, чтобы отказаться. Страх.
Раньше я гуляла подолгу. Завяжу, бывало, покрепче шнурки на кроссовках, пристегну поводок к ошейнику маленькой резвой спаниельши Келли – и вперед. Собака весело бежала рядом и размахивала хвостом, как флагом. Поднимала морду вверх и поводила носом, вдыхая свежие запахи весенней зелени или прохладный осенний воздух. Такого рода прогулки-зарядки были мне очень и очень приятны.
Но однажды мы забрели в парк, примыкавший к нашему жилому району. На ослабленном поводке Келли брела по краю склона, спускавшегося к реке. Вокруг не было ни души, но вдруг неподалеку появился огромный пес. Уши его были прижаты, зубы оскалены. Казалось, такое чудовище способно заслонить собой солнце.
Вообще-то я не боюсь собак. Но когда увидела устрашающего монстра, направляющегося прямо к нам, была готова прыгнуть со склона прямо в реку.
При этом мы находились на обширной, поросшей травой пустоши, и укрыться было совершенно негде. Сжимая поводок, я с ужасом представляла, как этот бегемот в один присест сожрет моего маленького питомца.
Чудовище наклонилось и подалось вперед. Я замерла. Но Келли бесстрашно выскочила навстречу. Шерсть вдоль всего позвоночника, до самого основания пушистого хвоста, встала дыбом. Она не испугалась и была готова броситься на обидчика.
Тут в отдалении появился молодой человек в толстовке с капюшоном. Он свистнул, здоровенная псина секунду подумала, а потом повернулась и потрусила к хозяину.
Не помню, как я добралась домой. Пришлось долго отсиживаться в безопасном уютном кресле, прежде чем сердцебиение успокоилось и дыхание пришло в норму.
Если такие звери свободно гуляют в парке, они могут появиться и в других местах. Их спускают с поводка в скверах и аллеях, на тропинках, идущих вдоль железнодорожных путей. Даже на нашей улице я видела крупного пса, который волочил за собой довольно внушительную цепь. А сколько я слышала историй о неправильно воспитанных собаках бойцовых пород! Я взяла Келли на руки: «Больше мы с тобой, девочка, гулять не будем». Так я в который раз нашла оправдание, чтобы отказаться от здорового образа жизни.
На следующей неделе я попыталась тренироваться, следуя записанной на DVD-диск программе. Но выдержала лишь несколько минут: махнула рукой и залегла обратно на диван, даже не успев вспотеть. Все эти поджарые девицы-инструкторы совсем не вдохновляли меня на то, чтобы исполнять их команды. А тем временем одежда снова становилась мне мала. Келли бегала кругами по заднему дворику, но я не могла скакать на одном месте, как она. Потребность в физической нагрузке оставалась неудовлетворенной.
Возможно, пешие прогулки действительно стали бы неплохим выходом из положения. Но я слишком боялась, что опять встречу какого-нибудь монстра без поводка.
И вот однажды в субботу, когда я сидела за рабочим столом, Келли вошла в комнату, забралась на подлокотник дивана и мечтательно уставилась в окно. Может, она тосковала по нашим вылазкам? Ей было бы приятно сменить обстановку, познакомиться с новыми запахами… Я встала и принялась смотреть в том же направлении, что и она. Соседские дети вылезали из школьного автобуса, по тротуару прошла женщина с коляской. Все не так страшно, как мне казалось. Так изо дня в день Келли продолжала гипнотизировать улицу, издавая тяжкие вздохи и переминаясь задними лапами по подлокотнику дивана. Я, как и она, тоже заворожено стояла у окна. Я была не таким уж поклонником активного образа жизни, но мое тело уже начало страдать от длительной малоподвижности. Двигаться было тяжело, я все время чувствовала себя вялой и усталой. Бросив взгляд на входную дверь, я решилась. Что-то в карих бездонных глазах моей собаки заставило меня собраться с духом. Я это делала как для нее, так и для себя самой. Может, нам снова попробовать немного пройтись?
На прогулке, как и вообще в жизни, опасности могут показаться более серьезными, чем на самом деле.
Когда я взялась за поводок, Келли подпрыгнула, как резиновый мячик. Я несколько раз оглядела улицу перед тем, как сойти с крыльца.
– Сделаем всего один кружок по району, – сказала я, и Келли засеменила рядом.
Проходя мимо домов и припаркованных на улице машин, я чутко прислушивалась, не доносится ли откуда-нибудь угрожающее рычание, а поводок сжимала так, что побелели костяшки.
«Нет, это не дело», – подумала я и собралась повернуть домой. Но моя бесстрашная спаниельша решительно побежала вперед, утягивая меня за собой. Ее не беспокоило, что за углом может таиться опасность. Она не собиралась позволить давнему случаю в парке на всю оставшуюся жизнь лишить ее радости дальних прогулок. Даже тогда она готова была храбро сражаться, собрав всю имеющуюся у нее силу и ловкость, чтобы прогнать чужую собаку. Неужели у меня не найдется хоть доли мужества моей бесстрашной любимицы? Уже не так судорожно сжимая поводок, я двинулась дальше. Но при этом не расслаблялась и была начеку, чтобы отследить опасную ситуацию до того, как она превратится в серьезную проблему. В случае необходимости я могла бы направиться в противоположную сторону или перейти улицу, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться мобильным – если бы потребовалась дополнительная помощь.
Тут сзади раздались стук когтей по асфальту и сердитое фырканье. Тревожный знак! Все мышцы моего тела напряглись. Сбылись мои самые страшные предчувствия! Прямо за нами бежала собака, спущенная с поводка. Я резко развернулась назад. Страшный зверь оказался не выше моего колена. На его голове был завязан бантик, из которого торчала пушистая челочка карамельного цвета. Курносый нос, нежные ушки, ошейник со стразами. Зверь потоптался рядом с нами и тоненько произнес: «Тяф!»
Страх тут же улетучился, и я громко рассмеялась. Келли деловито обнюхала миниатюрного песика. Он еще раз тявкнул и пошел своей дорогой, а мы – своей.
Вернувшись домой, я повесила поводок в прихожей и посмотрела на Келли, которая наблюдала за мной своими добрыми внимательными глазами.
– Завтра мы снова пойдем на улицу, – пообещала я, гладя ее по голове.
Страх перед большими собаками, гуляющими без присмотра, еще не полностью покинул меня. Но больше ему не удастся удерживать меня дома. На прогулке, как и вообще в жизни, опасности могут показаться более серьезными, чем на самом деле. Возможно, воображение нарисует мне угрозу размером с датского дога, а в реальности она окажется не крупнее померанского шпица.
Пегги Фрезон
