bannerbannerbanner
Из крови и пепла

Дженнифер Ли Арментроут
Из крови и пепла

Полная версия

Кроме того, он мой личный охранник с тех пор, как я прибыла в Масадонию. Хотя он не единственный мой телохранитель. Он делит обязанности с Риланом Килом, который заменил Ханнеса, умершего во сне менее года назад. Я не ожидала потерять тридцатилетнего, пышущего здоровьем Ханнеса. Целители сочли, что у него была какая-то неизвестная болезнь сердца. И все же трудно представить, как можно лечь спать здоровым и не проснуться.

Рилан понятия не имеет, что я так хорошо обучена, но знает, что я умею обращаться с кинжалом. Он не осведомлен, куда мы с Виктером так часто исчезаем из замка. Он добрый и беззаботный, но мы с ним не настолько близки, как с Виктером. Если бы сюда пришел Рилан, я бы с легкостью ускользнула.

– Проклятье, – выругалась я, разворачиваясь и накидывая на голову капюшон.

У меня очень заметные волосы цвета каленой меди, но даже спрятав их и полностью закрыв лицо, я рискую: Виктер все равно может меня узнать. Он обладает шестым чувством, присущим только родителям, которые всегда знают, если их дитя попало в беду.

Я глянула на выход, и у меня внутри все сжалось: Виктер сидел лицом к двери – единственному выходу.

Чем я прогневила богов?

А они гневаются, потому что он, несомненно, меня увидит. Не выдаст, но я предпочла бы залезть в яму с тараканами и пауками, чем попытаться объяснить именно ему, что я делаю в «Красной жемчужине». А потом будут нотации. Не те речи и наказания, на которые горазд герцог, а такие, что проникают под кожу и много дней заставляют чувствовать себя ужасно.

В основном потому, что тебя поймали на проделках, которые заслуживают порицания.

И, честно говоря, я не хотела видеть лицо Виктера, когда он узнает, что я его здесь обнаружила. Я еще раз глянула украдкой и…

О боги! Рядом с ним на коленях стоит женщина, держа руку на его ноге!

Я готова выцарапать себе глаза.

– Это Сария, – объяснила красавица. – Как только он приходит, она спешит к нему. Думаю, она по нему сохнет.

Я медленно перевела взгляд на собеседницу.

– Он часто сюда приходит?

Она усмехнулась уголком губ.

– Достаточно часто, чтобы знать, что происходит за красным занавесом и…

– Довольно, – оборвала я. Теперь мне нужно выцарапать себе и мозги. – Больше не хочу ничего слышать.

Она негромко рассмеялась.

– У тебя такой вид, словно ты нуждаешься в убежище. И да, в «Красной жемчужине» такой вид легко распознать. – Она ловко забрала у меня шампанское. – Вверх по лестнице, там есть незанятые комнаты. Попробуй открыть шестую слева. Там ты найдешь убежище. Я приду за тобой, когда минует опасность.

Я поймала ее взгляд, и во мне зародилось подозрение. Все же я позволила ей взять меня под руку и увести наверх.

– Почему ты мне помогаешь?

Она открыла дверь.

– Потому что всем нужно немного пожить в свое удовольствие, пусть и всего пару часов.

Я остолбенела и разинула рот: она повторила то, о чем я думала несколько минут назад.

Подмигнув, она закрыла дверь.

Не случайно она поняла, кто я. Она озвучила мои мысли? Это невозможно. С моих губ сорвался нервный смешок. Эта женщина могла быть Последовательницей или, по крайней мере, не поклонницей Вознесшихся. Но также она могла быть ясновидящей.

Я не думала, что они еще остались.

Я никак не могла поверить, что Виктер здесь и что он приходит сюда достаточно часто, чтобы его полюбила одна из леди в красном. Не знаю, почему я так удивилась. Не то чтобы королевским гвардейцам запрещено искать удовольствий и даже жениться. Многие из них… довольно распущены, поскольку их жизни полны опасностей и зачастую слишком коротки. Но у Виктера была жена, умершая родами вместе с ребенком задолго до того, как я с ним познакомилась. Он по-прежнему любил Камилию так же сильно, как в те времена, когда она была жива.

Но ведь то, что он может найти здесь, не имеет ничего общего с любовью? И всем бывает одиноко, даже тем, чье сердце кем-то занято. Не важно, живым или мертвым.

Слегка опечаленная этими мыслями, я повернулась к узкой лестнице, освещенной масляными светильниками, и тяжело вздохнула.

– Во что я ввязалась?

Только боги знают. И пути назад нет.

Поднимаясь на второй этаж, я просунула руку под плащ, поближе к рукоятке кинжала. Коридор оказался широким и на удивление тихим. Не знаю, чего я ожидала, но мне показалось… я что-то слышу.

Качая головой, я отсчитала шестую дверь слева. Взявшись за ручку, обнаружила, что она не заперта. Начала было открывать дверь, но остановилась. Что я делаю? За дверью меня может поджидать кто-то или что-то. Та женщина внизу…

Отворилась соседняя дверь, и послышался мужской смешок. Я в панике бросилась в комнату и закрыла за собой дверь.

Чувствуя, как колотится сердце, я огляделась. Светильников здесь не было, только канделябр со свечами на каминной полке. Возле пустого камина стоял диванчик. Даже не оглядываясь, я знала, что из мебели здесь должна быть еще кровать. Я сделала глубокий вдох, уловив аромат свечей. Корица? И еще что-то, напомнившее специи и хвою. Я начала поворачиваться…

Мою талию обвила рука, и я оказалась прижата к очень твердому и очень мужскому телу.

– Вот это неожиданность, – произнес глубокий голос.

Глава 2

Застигнутая врасплох, я подняла голову. Совершила ошибку, от которой предостерегал меня Виктер. Надо было схватить кинжал, а я просто стояла, в то время как мою талию сжали еще крепче, и ладонь мужчины легла на бедро.

– Какой приятный сюрприз.

Я вышла из ступора и резко развернулась к нему. Мой капюшон оставался на месте, а рука потянулась к кинжалу. Я подняла взгляд выше, еще чуть выше…

О боги!

Увидев его лицо в приглушенном свете свечей, я потрясенно застыла, утратив способность соображать.

Я знала, кто это, хотя никогда с ним не говорила.

Хоук Флинн.

Гвардейца с Вала, прибывшего несколько месяцев назад из Карсодонии – столицы, знали все в замке Тирман. И я не исключение.

Я хотела солгать самой себе и сказать, что это из-за его поразительного роста – он почти на фут выше меня. Или потому что он двигался с хищной, текучей грацией большого серого пещерного кота из тех, что обитают в Пустошах. Однажды в детстве я видела такого во дворце королевы. Страшное дикое животное сидело в клетке, и меня в равной степени очаровало и ужаснуло то, как оно расхаживало взад-вперед в тесном пространстве. Я не раз видела, как Хоук расхаживает так же, словно он тоже зверь в клетке. А может, из-за властности, исходящей от него, хотя он не намного взрослее меня – может, ровесник моего брата или на год-два старше. Или же причиной было мастерство владения мечом. Однажды утром я вместе с герцогиней стояла на одном из многочисленных балконов замка Тирман, глядя вниз на тренировочный двор; она рассказала, что Хоук приехал из столицы с блестящими рекомендациями и может стать одним из самых молодых королевских гвардейцев. Ее взгляд был прикован к скользким от пота предплечьям Хоука.

Как и мой.

После его прибытия я не раз пряталась в темных нишах, наблюдая, как он тренируется с другими гвардейцами. Кроме тренировок я видела его только на еженедельных заседаниях Городского Совета в Большом зале.

А может, мой интерес был вызван только тем, что Хоук… что ж, он прекрасен.

О мужчинах такое редко говорят, но я не могу придумать другого слова, чтобы его описать. У него темные густые волосы, которые завитками ложились на шею и спадали на такие же темные брови. Черты его лица заставляли меня отчаянно жалеть, что я не владею кистью или карандашом. Высокие и широкие скулы, удивительно прямой для гвардейца нос: многим из них его ломали хоть раз. Твердый квадратный подбородок и четко очерченные губы. Я несколько раз видела, как он улыбается: правый уголок губ приподнимался и появлялась глубокая ямочка. Не знаю, есть ли у него такая и на левой щеке. Но привлекательнее всего были его глаза.

Они напоминали холодный мед – удивительный цвет, какого я раньше не видела, и у него была манера смотреть так, что чувствуешь себя раздетой. Я знала это, потому что ощущала его взгляд во время Советов в Большом зале, хотя он никогда не видел моего лица. Уверена, он обратил на меня внимание потому, что я была первой Девой за многие века. Когда я выхожу на публику, на меня всегда пялятся, будь то гвардейцы, лорды и леди-в-ожидании или простой люд.

А может, я просто вообразила его пристальный взгляд, тайно желая, чтобы он испытывал ко мне такой же интерес, как я к нему.

Возможно, это и все причины, почему я им заинтересовалась, но была еще одна, в которой я немного стеснялась признаться.

Увидев его, я умышленно потянулась к нему чутьем. Я знала, что стоит так поступать без веской причины. Вторжение ничем нельзя оправдать. Даже желанием полюбопытствовать, что заставляет его так часто расхаживать, словно кот в клетке.

Хоук всегда испытывал боль.

Не физическую. Эта была глубже и ощущалась как острые льдинки на коже. Свежая и непрекращающаяся. Но страдание, следующее за ним как тень, похоже, не могло взять над ним верх. Если бы я не прозондировала, то никогда бы этого не почувствовала. Каким-то образом он держал эту боль под контролем, и я не знала больше никого, способного на такое.

Даже среди Вознесшихся.

Но я никогда ничего не чувствовала от них, хотя знала, что физическая боль им знакома. Мне следовало искать их общества: с ними я могу не беспокоиться, что уловлю отголоски чужой боли, но мне это, наоборот, казалось жутким.

– Не ждал тебя сегодня, – заговорил Хоук и одарил меня своей полуулыбкой, не показывающей зубы и не затрагивающей глаза. На правой щеке появилась ямочка. – И пары дней не прошло, сладенькая.

Сладенькая?

Я заморгала, разинула рот и тут же захлопнула: до меня начало доходить. Он принял меня за другую! За ту, с кем наверняка встречался здесь раньше. Я посмотрела на свой позаимствованный плащ. Он был довольно заметным – светло-голубой, отороченный белым мехом.

 

Бритта.

Он принял меня за Бритту?

Мы с ней примерно одного роста – чуть ниже среднего, а плащ скрыл мою фигуру, и близко не такую тоненькую, как у нее. Как бы я ни старалась, я никак не могла добиться такой стройности, как у герцогини Тирман или некоторых других леди.

Внезапно, каким-то крошечным тайным уголком моей души, я… разочаровалась, даже немного позавидовала хорошенькой горничной.

Я окинула взглядом Хоука. Он был в черной тунике и штанах, которые все гвардейцы носят под броней. Пришел сюда сразу после дежурства? Рядом с диванчиком стоял маленький столик, на нем – два бокала. До моего прихода Хоук был не один. Еще с кем-то? Кровать позади него заправлена, и не похоже, что на ней… спали.

Что делать? Развернуться и бежать? Это было бы странно. Он наверняка спросит об этом Бритту, но как только я незаметно верну плащ и маску, окажусь вне подозрений.

Но если Виктер все еще внизу, что очень вероятно, и красавица тоже…

О боги, она же ясновидящая. Как подсказывала мне интуиция, она знала, что эта комната занята. И послала меня сюда намеренно. Знала ли она, что здесь Хоук и что, вероятно, он примет меня за Бритту?

В это трудно поверить.

– Пенс сказал тебе, что я здесь? – спросил он.

У меня перехватило дыхание, а сердце заколотилось по ребрам, как молот. Наверное, Пенс – это гвардеец с Вала, ровесник Хоука. Блондин, насколько я помню, но внизу я его не видела. Я покачала головой.

– Тогда ты за мной следила? Шла за мной? – Он негромко поцокал языком. – Мы об этом еще поговорим.

В его голосе прозвучала странная угроза, отчего у меня создалось впечатление, будто он вовсе не рад тому, что Бритта шла за ним.

– Но, наверное, не сегодня. Ты такая странно тихая, – заметил он. Насколько я знала Бритту, та не отличалась застенчивостью.

Но как только я заговорю, он поймет, что я не горничная, и я… я не готова к тому, что он это обнаружит. Не знаю, к чему я вообще готова. Я больше не держалась за кинжал и не знала, что это означает. Знала только, что мое сердце по-прежнему бешено колотится.

– Ну и обойдемся без разговоров.

Он взялся за подол туники и, прежде чем я сделала очередной вдох, стянул ее через голову и бросил в сторону.

Мои губы раздвинулись, а глаза расширились. Мне доводилось видеть мужские торсы, но не Хоука. Мускулы, которые играли под тонкими рубашками, в каких тренировались гвардейцы, теперь были выставлены напоказ. Он широк в груди и плечах и весь состоял из мышц, развитых годами усиленных тренировок. Легкая поросль волос ниже пупка исчезала под штанами. Мой взгляд опустился еще ниже, и сердцебиение вернулось, теперь уже другого рода, отчего не только запылала кожа, но и закипела кровь.

Даже в свете свечей я видела, какие тесные у него штаны, как они облегают тело, не оставляя простора воображению.

А воображение у меня богатое, спасибо леди за их любовь поболтать. И моей любви подслушивать.

Внизу живота возникло странное ощущение. Оно не было неприятным. Вовсе нет. Теплым и покалывающим, словно мой первый глоток шипучего шампанского.

Хоук шагнул ко мне, и я напряглась, желая убежать прочь, но усилием воли удержала себя на месте. Нужно отступить. Нужно заговорить и дать понять, что я не Бритта. Нужно немедленно уходить. То, как он крался ко мне, как его длинные ноги сокращали расстояние между нами, говорило о его намерениях, даже если бы он не снял тунику. И хотя у меня было мало опыта – ладно, вообще не было, – я заведомо знала, что если он доберется до меня, то прикоснется. Он даже может сделать больше. Может меня поцеловать.

А это запрещено.

Я – Дева, Избранная. Не говоря уже о том, что он принял меня за другую и что до моего прихода он наверняка был еще с кем-то. Не обязательно, однако он вполне мог.

Я по-прежнему не двигалась и молчала.

Я ждала, и сердце мое билось так быстро, что я ослабела. Руки и ноги начали слегка дрожать.

А я никогда не дрожала.

«Что ты делаешь?» – прошептал здравомыслящий, рассудительный голос в моей голове.

«Живу», – прошептала я в ответ.

«Совершаешь невероятную глупость», – возразил голос.

Так и было, но я не двигалась с места.

С обостренными чувствами я наблюдала, как Хоук остановился передо мной, поднял руки и взялся за мой капюшон сзади. На мгновение мне показалось, что он его снимет и загадка будет решена, но этого не произошло. Он сдвинул капюшон назад всего на пару дюймов.

– Не знаю, во что ты сегодня играешь. – Его глубокий голос прозвучал хрипло. – Но хочу разобраться.

Другой рукой он обвил мою талию. Я ахнула, когда он прижал меня к груди. Ничего похожего на короткие объятия Виктера. Никогда мужчина не держал меня так. Между нами не осталось и дюйма. Прикосновение всколыхнуло все мои чувства.

Он поднял меня на цыпочки, а потом мои ноги оторвались от пола. Его сила ошеломляла – я ведь далеко не пушинка. Ошарашенная, я положила ладони ему на плечи. Жар его твердой кожи словно прожег мои перчатки, плащ и тонкое белое платье, в котором я обычно спала.

Он наклонил голову, и я ощутила на губах тепло его дыхания. По спине пробежал трепет предвкушения, и тут же меня охватила неуверенность. Сейчас не время для борьбы двух противоречивых чувств. Он повернулся и шагнул вперед с той же кошачьей грацией. Спустя два прерывистых удара сердца он уложил меня на спину. Его хватка была крепкой, но осторожной, как будто он знал о своей силе. Он лег на меня, по-прежнему держа одну руку у меня на затылке, навалился всем своим весом, вжимая в кровать, и его губы накрыли мои.

Хоук поцеловал меня.

Ничего сладкого и мягкого – не таким я представляла поцелуй. Он оказался жестким, ошеломляющим и требовательным. Когда я резко втянула воздух, Хоук воспользовался этим и углубил поцелуй. Его язык прикоснулся к моему, испугав меня. Внутри поднялась паника, но возникло и кое-что еще, нечто более мощное – удовольствие, какого я раньше не испытывала. Вкус поцелуя был как золотистый ликер, который я когда-то тайком пробовала, и движения его языка отзывались во всем моем теле. Это и дрожь, пробежавшая по коже, и непонятная тяжесть в груди, и странное ощущение под пупком и еще ниже. Внезапная пульсация между ног. Я содрогнулась, мои пальцы вжались в его плоть, и я пожалела, что на мне перчатки – хотелось коснуться его кожи, и я сомневалась, что смогу уловить его ощущения. Он наклонил голову, и я почувствовала касание странно острых…

Без предупреждения он прервал поцелуй и поднял голову.

– Ты кто такая?

Мои мысли путались, кожа гудела. Я медленно открыла глаза. Темные волосы падали ему на лоб. Черты его лица приглушал неяркий мерцающий свет, но мне показалось, что его губы припухли. Как, наверное, и мои.

Слишком быстро, чтобы я успела заметить, Хоук сбросил капюшон, открыв мое лицо в маске. Он вскинул брови. Туман в моих мыслях начал рассеиваться. Сердце заколотилось уже по другой причине, хотя губы еще горели от поцелуя.

Моего первого поцелуя.

Взгляд золотистых глаз Хоука переместился на мою голову, и он убрал руку из-под моей шеи. Я напряглась, когда он приподнял прядь моих волос. В свете свечей они заблестели красно-коричневым. Хоук склонил голову набок.

– Определенно ты не та, за кого я тебя принял, – пробормотал он.

– Как ты узнал? – выпалила я.

– Потому что когда я последний раз целовал хозяйку этого плаща, она чуть не втянула мой язык себе в горло.

– О, – прошептала я.

Мне тоже надо было так сделать? Не похоже, что это было бы приятно.

Он изучающе уставился на меня, по-прежнему наполовину лежа на мне. Одну ногу он просунул между моими ногами, и я понятия не имела, когда это произошло.

– Ты когда-нибудь целовалась?

Мое лицо вспыхнуло. О боги, это так очевидно?

– Конечно!

Он усмехнулся краем рта.

– Ты всегда лжешь?

– Нет! – сразу солгала я.

– Лгунья, – пробормотал он поддразнивающе.

Смущение, затопившее меня, смыло все удовольствие – как будто меня окатили ледяным дождем. Я уперлась руками в его голую грудь.

– Слезь с меня.

– Сейчас.

От того, как он это произнес, я прищурилась.

Хоук рассмеялся. Я… я впервые услышала его смех. Когда я видела его в зале, он был спокоен и суров, как и большинство гвардейцев, а во время тренировок замечала на его лице только усмешку. Но никогда не слышала, чтобы он смеялся. Я вообще не была уверена, что он может смеяться при такой затаенной боли.

Но сейчас он смеялся, и этот смех казался таким настоящим, искренним и приятным. Он прокатился по моему телу волной до самых кончиков пальцев на ногах.

До меня потихоньку дошло, что я впервые слышу от Хоука столько слов. Он говорил с легким мелодичным акцентом. Определить этот акцент мне не удалось, но я же бывала только в столице и здесь, и не так уж много людей говорили со мной. И поблизости от меня, если знали, что я рядом. Этот акцент мог быть самым обычным.

– Тебе правда нужно слезть, – сказала я, хотя мне нравилось ощущать его вес.

– Мне здесь вполне удобно, – заметил он.

– Ну а мне нет.

– Скажешь, кто ты, принцесса?

– Принцесса? – повторила я.

Во всем королевстве не было принцесс и принцев – за исключением Темного, который сам назвал себя так. Не было со времен правления Атлантии.

– Ты такая требовательная. – Он пожал плечом. – Принцессы представляются мне требовательными.

– Я не требовательная, – заявила я. – Слезай.

Он выгнул бровь.

– Правда?

– Если я прошу тебя слезть, это не значит, что я требовательная.

– С этим можно поспорить… Принцесса.

Мои губы изогнулись в ироничной усмешке, но мне удалось превратить ее в улыбку.

– Не надо меня так называть.

– Тогда как же мне тебя называть? Может, по имени?

– Я… У меня… нет имени.

– «Нет имени»? Что за странное имя. И девушки с такими именами имеют привычку носить чужую одежду?

– Я не девушка, – огрызнулась я.

– Надеюсь, что нет. – Он изогнул уголки губ. – Сколько тебе лет?

– Достаточно, чтобы находиться здесь, если тебя это волнует.

– Другими словами, достаточно взрослая, чтобы переодеться в кого-то, позволить принять тебя за другую и поцеловать…

– Я тебя поняла, – оборвала я. – Да, я достаточно взрослая для всего этого.

Он поднял бровь.

– Я скажу тебе, кто я, хотя мне кажется, что ты уже знаешь. Я Хоук Флинн.

– Привет, – ответила я, чувствуя себя дурой.

Ямочка на его правой щеке стала глубже.

– Теперь твоя очередь назвать свое имя.

Мои губы не шевельнулись.

– Тогда мне придется по-прежнему называть тебя принцессой.

Его глаза теперь потеплели, и мне захотелось проверить, не пропала ли его боль, но я смогла удержаться. Наверное, боль ушла. Если так…

– По крайней мере, скажи, почему не остановила меня, – произнес он прежде, чем я уступила любопытству и потянулась своим чутьем.

Я понятия не имела, что отвечать, когда я сама себя не вполне понимаю.

Уголок его рта дернулся вверх.

– Уверен, что не только из-за моей обезоруживающей внешности.

Я сморщила нос.

– Ну разумеется.

Он опять издал короткий удивленный смешок.

– Похоже, ты только что меня оскорбила.

Я с досадой поморщилась.

– Я не хотела…

– Ты меня ранила, принцесса.

– Я в этом сильно сомневаюсь. Ты более чем хорошо осведомлен о своей внешности.

– Да. Из-за нее немало людей сделали сомнительный жизненный выбор.

– Тогда почему ты говоришь, что оскорблен?..

Осознав, что он меня дразнит, и чувствуя себя дурой оттого, что не сразу это поняла, я снова попыталась оттолкнуть его.

– Ты все еще лежишь на мне.

– Знаю.

Я набрала в грудь побольше воздуха.

– С твоей стороны грубо продолжать это делать, когда я ясно дала понять: мне хотелось бы, чтобы ты слез.

– Грубо с твоей стороны вваливаться в мою комнату, одетой как…

– Твоя любовница?

Он поднял бровь.

– Я бы ее так не назвал.

– А как бы ты ее назвал?

Хоук, похоже, задумался, по-прежнему наполовину распростершись на мне.

– Э… хорошей подругой.

Отчасти я испытала облегчение от того, что он не назвал ее неуважительным словом, какие я слышала в разговорах мужчин о женщинах, с которыми они имели интимные отношения. Но хорошая подруга?

– Хорошие подруги так себя не ведут.

– Держу пари, ты мало что знаешь о таких вещах.

Правдивость этого утверждения трудно игнорировать.

– И ты держишь пари, основываясь только на одном поцелуе?

– Только на одном поцелуе? Принцесса, много чего можно узнать по одному поцелую.

Уставившись на него, я не могла не чувствовать себя… очень неопытной. Единственное, что я могла сказать по его поцелую: у меня возникло ощущение, что Хоук хочет овладеть мной.

 

– Почему ты меня не остановила?

Он осмотрел маску и перевел взгляд ниже, туда, где плащ разошелся, открыв мое слишком тонкое платье с довольно смелым вырезом. Если честно, я не знаю, о чем думала, надевая этот наряд. Как будто подсознательно готовила себя… к чему-то. У меня внутри все сжалось. Вероятнее всего, это платье было фальшивой бравадой.

Хоук встретился со мной взглядом.

– Кажется, я начинаю понимать.

– Означает ли это, что ты собираешься встать и дать мне возможность двигаться?

«Почему бы тебе не сбросить его?» – прошептал тот глупый, очень разумный и очень логичный голос.

Это был серьезный вопрос. Я знала, как использовать вес мужчины против него же. Что важнее, у меня есть кинжал и я могу до него добраться. Но я не потянулась за ним и не попыталась отодвинуть Хоука. Что это значит? Я… наверное, я чувствую себя в безопасности. По крайней мере, в этот момент. Может, я очень мало знаю о Хоуке, но он не незнакомец, во всяком случае, не кажется мне таким, и я его не боюсь.

Хоук покачал головой.

– У меня есть предположение.

– Жду его, затаив дыхание.

На правой щеке опять появилась ямочка.

– Я думаю, ты пришла в эту комнату намеренно.

Он не ошибся, но, скорее всего, заблуждается насчет настоящей причины.

– Вот почему ты молчишь и не пытаешься опровергнуть мои догадки насчет того, кто ты. Наверное, позаимствованный плащ – тоже очень продуманное решение. Ты пришла, потому что тебе от меня что-то нужно.

Я хотела было возразить, однако слова не шли на язык. Молчание не было знаком возражения или согласия, но внутри опять все сжалось.

Он слегка сдвинулся, положил ладонь на мою щеку и развел пальцы.

– Я прав, принцесса?

Сердце пустилось вскачь. Я попыталась сглотнуть, но в горле пересохло.

– Может… может, я пришла… поговорить.

– Поговорить? – Он поднял брови. – О чем?

– О многом.

Выражение его лица смягчилось.

– Например?

Несколько секунд в голове у меня было пусто, потом я выпалила первое, что пришло на ум.

– Почему ты решил служить на Валу?

– Ты пришла, чтобы спросить об этом?

Ничто в его голосе или взгляде не говорило о том, что он мне поверил, но я кивнула, отметив эту ситуацию как еще один пример того, что я не умею вести беседу.

Помолчав, он сказал:

– Я пошел служить на Вал по той же причине, что и многие.

– И почему же? – спросила я, хотя и знала большинство причин.

– Мой отец был фермером, а такая жизнь не для меня. Если вступаешь в королевскую гвардию и защищаешь Вал, то предоставляется много других возможностей, принцесса.

– Ты прав.

Он прищурился, и по его лицу скользнуло удивление.

– Что ты имеешь в виду?

– Детям выпадает не так много шансов стать не теми, кем были их родители.

– Ты имеешь в виду, у детей не так много шансов улучшить свое положение, добиться большего, чем их предки?

Я постаралась кивнуть как можно убедительнее.

– Э… естественный порядок вещей не позволяет этого. Сын фермера станет фермером или…

– Или предпочтет стать гвардейцем и рисковать жизнью за стабильное жалованье, которым не сможет насладиться в полной мере, потому что долго не проживет? – докончил он. – Не так много выбора, правда?

– Правда, – согласилась я, но я об этом уже думала.

Существовали ремесла, которыми Хоук мог заняться. Но быть торговцем или охотником тоже очень рискованно: этим людям приходится часто выходить за Вал. Просто это не настолько опасно, как вступить в королевскую гвардию и отправиться на Вал. Было ли источником его страданий что-то, что он повидал в качестве гвардейца?

– Может, выбора не так много, но я все равно думаю – нет, знаю, – чтобы вступить в гвардию, требуется определенный уровень силы и отваги, – сказала я.

– Ты так обо всех гвардейцах думаешь? Что они отважные?

– Да.

– Не все гвардейцы хорошие люди, принцесса.

Я прищурилась.

– Знаю. Смелость и сила еще не означают, что человек хороший.

– В этом мы согласны.

Он перевел взгляд на мои губы, и у меня внезапно сжалось в груди.

– Ты сказал, твой отец был фермером. Он… он ушел к богам?

По его лицу пронеслось какое-то выражение – слишком быстро, я не успела его определить.

– Нет. Он жив и здоров. А твой?

Я слегка покачала головой.

– Мой отец… мои родители оба умерли.

– Мне жаль, – произнес он, и это прозвучало искренне. – Потеря родителя или члена семьи чувствуется ещё долго после их ухода. Боль ослабевает, но никогда не исчезает. Спустя годы ты по-прежнему думаешь о том, что можно было сделать, чтобы вернуть их.

Он прав. И именно в этом, наверное, лежит источник его боли.

– Ты говоришь так, словно сам такое испытал.

– Да.

Я подумала о Финли. Хорошо ли его знал Хоук? Большинство гвардейцев были близки, связь между ними крепче кровной, но даже если он не знал Финли, наверняка у него были другие погибшие знакомые.

– Сочувствую, – сказала я. – Сочувствую твоей потере, кто бы это ни был. Смерть…

Смерть не изменить.

Я повидала много смертей. Мне не полагалось, меня оберегали, но я видела смерть слишком часто.

Он склонил голову набок, и темные локоны упали ему на лоб.

– Смерть – как старый друг, который порой наносит визит, когда его совсем не ждешь, а в другой раз – когда вполне ожидаешь. Она приходит не в первый и не в последний раз, но ни одну смерть это не делает менее суровой и неумолимой.

Печаль грозила затопить меня, прогнав теплоту из груди.

– Так и есть.

Он вдруг нагнул голову, почти коснувшись моих губ своими.

– Сомневаюсь, что тебя привело в эту комнату желание поболтать. Ты пришла не затем, чтобы говорить о печальных вещах, которые нельзя изменить, принцесса.

Я знала, почему пришла сюда, и Хоук был прав, снова прав. Не поговорить. Я пришла сюда жить. За впечатлениями. Чтобы иметь выбор. Побыть не тем, кто я есть. Ничего из этого списка не предполагало разговоров.

Но сегодня я испытала свой первый поцелуй. Я могу на этом остановиться, а могу по собственному выбору сделать в первый раз еще многое.

Неужели… Неужели я в самом деле размышляю над этим, что бы это ни было? О боги, и правда. По телу прокатилась легкая дрожь. Почувствовал ли он? Дрожь забралась внутрь, собираясь в крохотные узелки предвкушения и страха.

Я Дева. Избранная. Моя прежняя убежденность насчет того, что волнует богов, ослабела. Сочтут ли они меня недостойной?

Меня не охватила паника, как должна была. Вместо этого во мне разгорелась искра надежды, и это больше всего выбило меня из колеи. Крохотный проблеск надежды казался предательским и очень настораживающим: если меня признают недостойной, это повлечет самые серьезные последствия.

Если я окажусь недостойной, меня ждет верная смерть.

Изгнание из королевства.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32 
Рейтинг@Mail.ru