Джейд Дэвлин
Мужчина с огнестрелом
Глава 2
Максимиллиан
Информации было ничтожно мало. Хотя, ожидаемо… это ведь не свидетельство о выпуске из академии, где обязательно отмечены все параметры, включая привычки и желания потенциального оружия.
По академическим карточкам всегда можно было подобрать самого подходящего напарника, и не только по «совместимости духовной энергии». У многих братьев-сестёр и прочих родственников тоже этот показатель совпадает, но не факт, что они станут хорошей боевой парой.
Кстати… а ведь Академия! Что ж я сразу об этом не подумал! Почему бы не сдать малолетку туда и не забыть о проблеме лет на десять? Это было бы идеальным вариантом, но… Что то мне подсказывало, что это слишком наивная идея. Иначе бы дикарских отпрысков сразу отдали на полный пансион, а не раздали Мастерам.
– Девчонку доставят или мне самому придется ее по подворотням ловить? – все еще раздраженно спросил я сотрудника канцелярии.
– Можно и доставить, Мастер. Только тогда придётся немного подождать. Вы можете пока заполнить документы на опекунство и получить содержание.
– Документы давай сюда, а содержание на карточку сами кинете. Шляться по кабинетам я не собираюсь, – я едва заметно махнул рукой в сторону пацана. – И принеси мне что нибудь из холодных напитков.
Бумажной волокиты было не слишком много, круш со льдом тоже был неплох. Карточка вскоре завибрировала, сообщая о поступлении денег. И только навязанного мне металлолома все ещё не было видно. Ее пешком с фиолетовой спирали тащат? Или внезапно разучились телепорты использовать?
– Прошу прощение за ожидание, Мастер Максимиллиан, – торжественно произнёс пацан-степлер. – Мастер из отделения опеки уже прибыл.
Я обернулся.
– Хорошей охоты, Макс, – поприветствовала меня старая знакомая, заставляя расплыться в чуть лукавой улыбке.
– И тебе, Сирена, и тебе, – привстал я, приветствуя девушку. – С каких пор ты работаешь в опеке?
– Ну кому-то же надо это делать, – пожала плечами «крошка Си», – сейчас во многих ведомствах нехватка кадров, потому приходится. Зато платят как за полноценные миссии третьего уровня. А нам после ранения… сам понимаешь.
– Сочувствую, – кивнул я.
– И я тебе, – вдруг фыркнула она. – Держи вот, твоя головная боль на ближайшие пару десятков лет.
Она протянула мне даже на вид болезненный, тусклый и обшарпанный, кое-где уже тронутый ржавчиной пистолет.
– Девочка не слишком приветлива, недоверчива и… в общем, сам скоро узнаешь. А ведь говорила я тебе, что нечего бобылем ходить.
– С-спасибо за беспокойство, – “радостно” прошипел я, двумя пальцами подцепляя оружие за спусковую скобу. – Кобуры у этого «сокровища» нет, я так понимаю? Ну или хотя бы деревянного футляра?
– Захочешь, купишь, – пожала плечами женщина. – Никаких вещей с ней не полагается, да у нее и нету. Она сирота, как все меченые. Мы ее из какой-то бесплатной лекарни забрали. Кстати, в течении суток надо предоставить им стандартную «липу», иллюзорные бумаги должны быть приложены к контракту.
– Так она действительно больная, – практически простонал я, снимая с себя нашейный шарф и заворачивая металлолом. Ещё и узаконивать ее исчезновение самому придётся… ну, хоть «пустышки» дали. Иллюзорные бумаги – универсальные документы, которые показывают людям именно тот документ, который они подсознательно хотят увидеть. Но на тех, кто управляет скверной, такой трюк никогда не подействует.
– А ты как хотел? Здоровых среди дикарского выводка нет. Скверной их никто с рождения не кормил. Эта еще ничего, просто хромая. Но малый куб впитала слету, насухо, так что даже носитель разрушился.
Я еле слышно присвистнул. Ржа, это же теперь сколько надо в нее влить, чтобы просто… просто привести в более-менее рабочее состояние? И к лекарям, наверное, нужно тащить, что там у нее – хромота? Заодно надо и полную дегельминтизацию сделать… наверняка забрали из дикого мира, там вообще никакой санитарии. Вот цвирчня! Жил себе спокойно, размеренно, по графику, а тут вручили… подарочек.
Сирена словно прочла мои мысли.
– Да, вкладываться придется по полной, и учти – все эти дикарята на контроле у Прародителя. Ни скинуть, ни подарить не получится.
– Знаю, – недовольно буркнул я. – Ладно. Чем скорее отдам лекарям, тем скорее увижу полную картину предстоящего геморроя. Удачного рабочего дня, Сирена. Хм… а Может, как нибудь спишемся, сходим в один из твоих любимых ресторанов? Естественно, вместе с твоей милой Тали!
Я обворожительно улыбнулся. Действительно, почему бы и нет. Надо же как-то… сбросить стресс!
– Ну, если у тебя выдастся свободная минутка… – воодушевляюще начала она… и закончила совсем на другой ноте: – Что вряд ли.
Многозначительный взгляд на свёрток с металлоломом сказал все сам за себя.
– Да и я последнее время еле на ногах держусь. Набегалась с этими мечеными, извини…
– В наших ладонях все время спирали, Си, – подмигнул я, вызвав у девушки лёгкий румянец. – Думаю, мы найдём пару свободных… часов. До встречи.
– До свидания, – хихикнула она, будто юная выпускница академии, и за моей спиной закрылись створки отделения опеки.
– Теперь к целителям, – пробормотал я себе под нос и широким шагом двинулся в сторону главного лифта. Пистолет в шарфе недовольно вибрировал и пощелкивал затвором. Ментально связываться с Мастером дикарка явно не умела, так что выражала своё негодование, как могла.
Мда, характер у ржавейки явно не слишком покорный. Придется воспитывать… а интересно, Си уже объяснила железяке ее место в спирали, или эти полномочия делегировали мне? Судя по вибрации, верно мое последнее предположение.
До лекарских покоев я добрался достаточно быстро, и как только персонал выскочил ко мне навстречу, среагировав на сигнал срочного вызова, – всучил им свёрток.
– Вот, сделайте что возможно и невозможно, деньги не имеют значение.
– Опять дикарь? – страдальчески скривился молоденький дежурный лекарь, двумя пальцами выуживая пациентку из моего шарфа. Он потер едва заметный синяк на скуле и уныло констатировал:
– Тогда ваше присутствие, Мастер, обязательно на протяжении всех процедур! Нас уже достало ловить этих животных по всей лекарне. Они еще и дерутся!
– Всё настолько плохо? – сделал я акцент на втором слове.
– Уфу, – буркнул он, – и ладно бы только парни, так девки тоже агрессивные, как куздры в брачный период. Так что сами держите свое «оружие», наше дело лечить, а не укрощать.
Словно подтверждая его слова, пистолет в шарфе низко завибрировал и щелкнул курком. И нагрелся, похоже, потому что лекарь ойкнул и перехватил недооружие через тряпку. Вот цвирчня, а я рассчитывал сдать обузу и хоть на пару часов еще отодвинуть головную боль…
– Ладно. Но вы тоже на всякий случай приготовьте… седативные препараты. – Я забрал у лекаря сверток и направил в оружие энергию с четким приказом – принять человеческую форму. Вряд ли дикарка умеет менять ипостась самостоятельно.
Небольшая вспышка, и у моих ног со стоном валится, хм, ну судя по длинным волосам – точно девчонка… тощая, бледная, в каких-то немыслимых линялых тряпках. Сначала она приземлилась на колени, а потом и вовсе – упала на бок, вскрикнула и несмотря на явную боль, откатилась по полу под кушетку. Р-раз только – и нету пациентки. Одна стоптанная тапка осталась валяться посреди приемной. Ну совсем как какой-то дикий зверь. Вот цвирчня, она хоть говорить умеет?!
Юля
Ах ты ж гадство-нахальство… это что было?!
Чокнутая баба чем-то в меня… выстрелила? Оглушила? Черт ее разберет.
Но одно знаю твердо – отбиваться буду до последнего. Странный паралич в темноте, наполненной голосами, длился, кажется, вечность, но когда он закончился…
Бедро прострелило огненной вспышкой от удара об пол, но это мелочи. Бывало и больнее. Мгновенный взгляд позволил найти ближайшее укрытие, и еще не растерявшее рефлексы тело удалось рывком дотащить до низкой скамейки, под которой было спасительно темно. Инстинкты оказались сильнее разума, понимавшего, что прятаться под лавочкой – не самое умное. Но хоть дух переведу.
Какого хрена происходит? Кому понадобилось меня похищать? Хромую инвалидку? На органы? Чушь…
– Мы ее оттуда доставать не будем, – вдруг раздался мужской голос, – еще покусает. Были прецеденты.
– И что предлагаете, кушетку поднять или палкой потыкать? – скептически спросил другой голос.
– Ваше Оружие, вы и выманивайте, – непримиримо открестился первый.
– Да сдалось оно мне… – тяжело вздохнул другой, такой… манерный немного, нарочито утомленный. Противный! – Если б не предписание, я б к такой даже не приблизился.
– Мое дело маленькое – зарегистрировать, оценить повреждения и дать направление к узким специалистам. Остальное – это обязанности взявших опекунство Мастеров, – мне кажется, или первый тщательно, но не слишком успешно скрывает в голосе злорадство?
– Не рассказывай мне тут прописные истины, скальпель потертый! – второй голос явно начал раздражаться. Я напряглась.
Послышался шорох одежды и звук шагов, приближающихся к моему укрытию. Перед носом мелькнули сначала щегольские кожаные сапоги с цепочками, потом край черных штанов, похожих на джинсы, в потом ко мне под лавку заглянул…
Мальчишка. Кукольно красивый брюнет, с тонкими, скульптурными чертами лица, огромными глазами в пушистых длинных ресницах, пухлыми губами, острым подбородком… у Царица Натальи в кабинете стояли такие шедевры. Авторские, безумно дорогие и просто нереально красивые – наша Богиня их коллекционировала. Так вот этот мальчик словно сбежал со стеклянной подставки, на которой обычно размещался очередной коллекционный экземпляр. Таких идеальных лиц у живых людей не бывает.
Он был настолько ненастоящий, не укладывающийся ни в один из ужасных сценариев, которые уже успели прокрутиться в моей голове, что я даже забыла бояться.
– Чего тебе надо, куколка? – нелепо прозвучит, но мне из под моей лавочки вдруг захотелось потрогать его – он теплый, или пластиковый?
– Надо же, оно разговаривает, – скульптурный мальчик закатил глаза и изобразил тяжёлый вздох, – только о приличиях, видимо, тут даже не слышали.
Я не слышала о приличиях? Так, стоп. А почему мне нельзя уметь разговаривать? Что вообще происходит? Такое впечатление, что после укола тем странным кристаллом в руку мир сошел с ума. Или я сошла с ума – уже не знаю.
На всякий случай вылезать из-под кушетки я погожу. Кто их разберет, куколок… может, в моем бреду они кусаются. Ну и помолчу, раз от меня слов не ждут. Целее буду.
– Моё имя Максимиллиан, но ты будешь звать меня Мастер, – не дождавшись от меня реакции, кукольный мальчик пожал плечами и безапелляционным голосом начал раздавать указания. – Вылезай оттуда и дай лекарю тебя осмотреть.
Я как-то не сразу осознала, что приказывают мне – слишком увлеклась, изучая местность. Черт, под моей кушеткой, похоже, единственное убежище, да и то хлипкое. А что там бормочет эта кукла? Хм.
– А почему тогда сразу не “господин”? Раз уж пошли такие ролевые игры? – прозвучало немного нахально, но если он начнет объяснять, у меня будет время оглядеться получше, и… что “и”? Упрыгать от глюков на одной ноге? В целом, это возможно, но вряд ли далеко.
Так что и вылезать я не спешила. Глупо, конечно, – захотят, достанут.
– Потому что я – твой Мастер, – похоже, куколка пытался изобразить голосом терпеливое увещевание, но получалось у него так себе. – А господин, это обобщённое обращение ко всем мужчинам старше и выше тебя по статусу. Хотя в твоём положении, это – все окружающие тебя мужчины.
– Так то мужчины… – я лихорадочно перебирала все возможные варианты происходящего, упорно отодвигая самый очевидный – та дура со стекляшкой сказала правду и превратила меня… во что? А потом притащила в кукольный мир и… продала? Передала? Тому, кто называет себя мастером. Звучит настолько бредово, что у меня мурашки побежали вдоль позвоночника – неужели правда?!
Юля
Ну не на запчасти же меня украли. Да вы смеетесь – у балерины у девятнадцати годам такая изношенность внутренних органов, что пересаживать их себе будет только самоубийца. В бордель? Рассказывали нам страшилки… но кому нужна тощая хромая девчонка с остановившимся взглядом? Хотя насчет взгляда я уже не уверена – вон как взбодрилась, и мыслей в голове сразу толпа. Так. Пока не пойму, куда попала – буду нести любую чушь и заговаривать зубы хоть куклам, хоть динозаврикам.
– Клановых сыновей можно называть – «юный господин». Бесклановых… ну, там как договоритесь, – похоже, Кукольный Мастер все еще не терял надежду воспитать меня по-хорошему. – Вылезай. Тянуть время – не лучшее решение. Будешь упрямиться, я снова пере… хм, сделаю из тебя вещь, – он явно подбирал слова. – Тебе ведь не понравилось?
– Нет, – угрюмо согласилась я, оценив угрозу. Тот странный паралич мне не просто не понравился, он меня напугал до мокрых пуантов. Я колотилась изнутри об эту тесную пустоту, как летучая мышь об оконное стекло и паниковала всю дорогу. – Ладно… но только если вы объясните, наконец, что происходит и что вам всем от меня нужно?!
Вылезти получилось намного медленнее, чем спрятаться – бедро рьяно напоминало о себе. Да и вообще… слабость накатила. Привычная такая, пополам с апатией. Словно заряд во мне подошел к концу, и стало почти все равно. Я даже вопрос задала больше по инерции.
Мой взгляд блуждал по просторному помещению, светло-зеленым стенам, белому потолку с матовыми светильниками… точно, больница. Но дорогая.
– Лично мне – ничего. Но, увы, у нас обоих нет выбора, – сухо пояснил Ку… как его… Максимилиан? Ну и имечко. – Я объясню, как только Целитель проведет полное обследование, чтоб узнать всю глубину той бездны, в которой мы находимся, – он слегка нахмурился. – И да, я запрещаю тебе бить лекарей, кусаться, царапаться и как-либо выражать им своё неуважение. Вреда они тебе не причинят.
Кажется, парень действительно считает, что я безоговорочно буду выполнять все его указания. Хм. Ну, у него есть аргумент – будет пугать меня параличом. Гад. Или мне уже все равно? В привычной апатии даже спокойнее…
Мой блуждающий взгляд, между тем, набрел на еще одного персонажа. Тоже молоденький, но на человека гораздо больше похож – обычное, в меру смазливое лицо. И униформа белая. С какой-то эмблемой на нагрудном кармане.
– Это вы лекарь? Ладно, я не буду вас бить. Только помогите мне встать, пожалуйста, – ну да, из под кушетки я выползла, и осталась сидеть на полу – сил подняться не осталось. Я бы, наверное, даже прилегла прямо на пол… если бы не кукольный взгляд, который не отпускал.
“Приказы” и прочие особенности интонации “куколки” я пока оставила за скобками. Потом все обдумаю и проанализирую.
– Сначала сканирование, – слегка неуверенно пробормотал этот лекарь, опасливо на меня косясь и протягивая руку. Будто я и правда собираюсь откусить у него кусок самого дорогого. – Прошу за мной… то есть стоп!
Вся его опаска и неуверенность куда-то разом делась, как только я попыталась встать, опираясь на его руку и при этом старательно оберегая бедро. – Что у вас с ногой? Вы вообще можете идти?
– Гнойное воспаление бедренного сустава. Так что нет, не могу, – подтянуться и повиснуть на лекаре у меня получилось. – Могу прыгать.
– Еще чего, – лекарь недовольно мотнул головой. – Можно вызвать больничный антиграв. Но быстрее будет, если ваш Мастер вас просто отнесет, – и он требовательно уставился на Максимилиана.
– Тц! – мученически закатил глаза красавчик, пару раз обмахнув нас своими ресницами, как веерами. – Прародители… А куда я денусь с космического корабля в световом прыжке… Показывай, куда нести!
Эээээ… а он уверен, что не сломается? Я, конечно, балерина… причем еще больше отощавшая во время глубокой депрессии. Но, по-моему, фарфоровые куклы вообще не должны поднимать ничего тяжелее ложки…
Хотя разворот плеч там вообще не фарфоровый!
– Идите за мной, Мастер, – сухо кивнул лекарь, а Максимилиан пожал плечами, одним движением подхватил меня под коленки, так, словно я вообще ничего не весила, и скомандовал:
– Хватайся руками за шею, не виси тряпкой. Сейчас пройдём обследование, залечим всё, что можно залечить на данный момент и… хм, тебя надо помыть. Пахнешь ужасно.
– Вообще-то я принимала душ как раз перед приходом тех… тех. Это мыло так пахнет, – хмыкнула я ему в ухо. А волосы настоящие… и на мочке родинка, неидеальная такая, нет таких у кукол. Что-то этот бред подозрительно начинает походить на реальность, а я даже не могу решить – нравится оно мне или нет. Ну, в смысле, мне же все равно нечего терять, кроме дареного костыля. Почему бы и нет? Кстати… этот “Мастер” всегда такой горячий? Как печка. Даже слабость и дрожь будто немного отпустили, так греет.
– Ужасно, – просто повторил парень, не обращая внимания на мои ерзанья. – Ничего, раз уж ты досталась мне, я приведу тебя в порядок.
– Ну спасибо, – а что еще сказать? Не воспринимать же его слова всерьез?
Глава 3
Максимиллиан
– То есть, вылечить это разом не получится? – хмуро уточнил я у лекаря, всматриваясь в медицинское заключение. Мое покоцанное приобретение лежало в медеске и не комментировало, что уже было плюсом. Слишком она разговорчивая для дикарки. С другой стороны, я с дикарями никогда не общался, так что ржа знает, что для них – норма.
– Да, травма застарелая, на фоне недостатка скверны чуть не развилось в патологию. Да и сама по себе изношенность ног и ступней ужасна, – покачал головой целитель. – Такое ощущение, что девушку пытали все эти годы, начиная с глубокого детства. Так что, сеансов двадцать, не меньше, а может, и больше. По одному сеансу в неделю. Встать без антигравного кресла она сумеет уже на втором, но напрягать ногу в любом случае не советуем.
– Мда… – задумчиво протянул я, сразу заглядывая в радужную сеть, чтоб узнать цену на антигравы. А это оказалось недешевое удовольствие. Да и выпускали их штучно, потому что сами обитатели призмы редко доводили себя до такого состояния.
– Мы можем дать кресло в аренду, – перебил мои размышления целитель. – Или, если вы все же решитесь купить новое, то после выздоровления вашего Оружия, просто продадите его нам.
– В аренду, – лаконично кивнул головой я. – Что ещё?
– Вот тут комплекс витаминов и пищевых добавок, – мне протянули листок, заполненный мелким шрифтом. – Это рекомендации на первые две недели, потом комплекс надо будет сменить. Также, нужно в срочном порядке восстанавливать нормальную работу пищевого тракта. Непонятно, чем кормили это Оружие, чтобы довести до подобного состояния, и кормили ли вообще. Потому нужно постепенно и плавно переводить ее на нужный рацион.
– Бульон? – в силу своих куцых познаний в уходе за больными переспросил я.
– Да, причём желательно из продуктов мира, в котором она жила. Мы пока не можем поставить ей весь комплекс печатей и прививок, она слишком ослаблена.
– Так, стоп… если комплекса у неё нет… – я почувствовал смутное беспокойство.
– Я бы посоветовал первое время пожить в ее мире, – подтвердил мои опасения целитель. – Пока она полностью не окрепнет. Так вам и легче будет перевести ее с привычного рациона на нужный, да и возможность подхватить какую-либо инфекцию будет сведена к минимуму.
– Может лучше просто не выпускать ее из дому? Еду, так уж и быть, возьмём привычную, – уточнил я.
– Вам виднее. Если сумеете оградить ее от нестерильной среды – такой вариант вполне возможен.
– Это всё? – практически с надеждой посмотрел я на целителя.
– Ступни ей сами будете обрабатывать? Не понимаю, как она вообще ходила… – неодобрительно покачал головой лекарь. – Если да, то давайте я покажу вам, как снимать и надевать фиксаторы. Там деформация костной и хрящевой ткани, причем опять же – застарелая.
Я вопросительно наклонил голову, что, и здесь все настолько ужасно?
Скальпель понял меня без слов и кивнул:
– Увы, это не ранение или дефект мягких тканей, которые можно убрать за один-два раза, лечение должно быть длительным, чтобы не перегружать и без того ослабленный организм.
Прародители, мне что, достался самый покалеченный дикаренок в призме?! За что мне такое невезение?! Сколько они там кубов на ее содержание выделили? Теперь это воспринимается, как издевательство. И понятно, почему недобитков повесили именно на сильных Мастеров. Тут каждому не то что воспитатель, нянька нужна! С большииим кошельком!
Не то, чтобы мне было жалко денег. Но я заработал их своей кровью, и такое бесцеремонное вмешательство в мои финансы по меньшей мере злило. Кое-кто просто решал свои проблемы за мой счёт.
С другой стороны… это похоже на вызов. Подсунули неликвид? Ладно. Я сделаю из этой хромоножки что-то стоящее, до конца выполнив свой долг. Хороший Мастер сам создаёт себе оружие, а задатки и способности – дело важное, но не решающее. И вообще – эта девочка УЖЕ огнестрел. Мелкий, малокалиберный, но вполне боевой. Без каких либо тренировок и эволюций. Да, огнестрельное оружие на призме и не в чести – мощность изначально маловата, и эволюционируют они медленнее, поэтому Мастера пытаются идти более легким путем и брать холодняк. С ним проще.
Но если взяться за программу тренировок огнестрела всерьёз, да еще хорошо в нее вложиться, есть шанс через несколько десятков лет получить такого монстра… что любая тяжелая секира позавидует. Надо написать Хроносу, кажется, именно он на рейде рассекал с ракетной установкой… а брал ведь сотню лет назад чуть ли не револьвером.
Успокоив себя подобными мыслями, я пошел вытаскивать свое недоразумение из медески.
Юля
Чувство странного дискомфорта, перемешанное с не менее странным… ощущением блаженства было первым, что накрыло меня, когда полупрозрачный зеленый потолок стеклянного гроба плавно отъехал в сторону. Я увидела немного озабоченное кукольное лицо, еще раз про себя позавидовала таким ресницам и под эти размышления внезапно оказалась вынутой из “капсулы” и сидящей на кушетке. Что характерно – пижама моя сгинула в неизвестном направлении и сидела я голая. Впрочем, стыдливость – это первое, что атрофируется у балетных. Просто сил на нее не остается. А потом привыкаешь.
– Антигравитационное кресло пришлют ко мне на дом, – достаточно равнодушно начал рассказывать парень, которого, если честно, я не сразу заметила, – комплекс подкормок – тоже. У тебя есть вещи, которые ты хотела бы забрать из своего мира? – вдруг резко сменил тему он.
Я пожала плечами. В общежитии интерната остались какие-то вещи, телефон… я даже не взяла ничего из этого в больницу. Точнее, никого не попросила принести – в “скорой” после спектакля было не до того.
Наверное, я бы махнула рукой, если бы при попытке шевельнуться меня не накрыло следующей волной странных ощущений. И я, наконец, не поняла, что же это такое.
У меня не болело бедро. Совсем. Вообще. У меня… ничего не болело!
Наверное, со стороны я выглядела заторможенной дебилкой, но вся нереальность и вместе с тем реальность происходящего обрушились на меня только сейчас.
Где я?! Кто все эти люди, что происходит?! И что они со мной… и… и весь этот бред про то, что я оружие, а вот это… мастер? Так. Мне нужно время, чтобы осмыслить… да к черту!
– Почему вы… нет, не так. Я чувствую, что меня обезболили или вообще… – тут я сглотнула, опасаясь вслух произнести то, на что не смела даже надеяться. – Что со мной сделали?
– Убрали основные очаги воспаления, но лечение не закончено. Когда разберемся с основными делами, я дам тебе посмотреть медицинскую карточку. – Парень спокойно, но при этом несколько скептически оглядел меня с ног до головы и тяжело вздохнул. То ли не понравилось то, что увидел, то ли засомневался, что я умею читать.
Поневоле и я с интересом опустила глаза. Ну, о том, что я неграмотная, на мне нигде не написано. Значит, балетные стати не вдохновили. Собственно, да, идеальный балетный верх – это плоскость. У меня, правда, все же есть грудь, но в пределах формы, утягивать не приходилось.
– Пока тебе несут одежду, ты имеешь право спрашивать, – как-то странно завернул фразу Максимилиан.
– А одетые люди спрашивать уже не имеют права? – не сдержалась я тут же. Ну что поделать, никогда не умела прикусить язык вовремя, хотя в Академии тот еще змеюшник и приходилось себя контролировать.
– Можно. Но будет не до того, – на меня неодобрительно зыркнули. – Сегодня достаточно загруженный день. Надо оформить до конца документы на опеку, забрать твои вещи, перебрать их и при нужде – купить недостающие. Затем, – он нажал на тёмную полосу браслета на правой руке, и отщелкал ногтем какую то комбинацию, – изучить твой предыдущий рацион и перекинуть его диетологу, далее…
– Так, здесь сразу стоп, – я вскинула руку. – Я совершеннолетняя. Что значит документы на опеку?
– Ты недееспособная. Особенно по нашим меркам, – я снова удостоилась неодобрительного взгляда, за то, что перебила.
– С какой стати я недееспособная, и что значит “наши мерки”? – я понимала, что мое настырное желание прицепиться к каждому слову раздражает Максимилиана, но это, черт возьми, моя жизнь. И пока я не выясню все досконально – не отстану. Тем более, что непонятки вокруг множились, как тараканы на детдомовской кухне.
Кукольный мальчик демонстративно вздохнул и присел на ближайшую кушетку. Закинул ногу на ногу, снова вздохнул и, наконец, произнёс:
– Ты же все время осматривалась? И какие выводы? – не дождавшись мгновенного ответа, он щёлкнул пальцами и белая стенка с одной стороны палаты вдруг стала панорамным окном, за которым… за которым закручивалась спираль галактики.
– А так?
А охренеть… что еще скажешь. Космос, что ли? А может, просто картинка на экране? Но зачем?
– То есть, меня украли инопланетяне? – я сама не могла поверить в подобную чушь, потому и голос мой прозвучал соответствующе. – На летающих блюдечках?
Нет, в самом деле – другого объяснения я не видела. Но это же чушь! Сказки для дураков! С другой стороны – кому могло понадобиться меня обманывать и зачем? Да еще с такими спецэффектами.
Максимилиан вдруг хмыкнул, подумал, а потом и вовсе издал короткий смешок.
– Знаешь, а можно и так сказать. Только не украли, а скорее забрали свое потерянное дитя.
– О господи! – меня разобрал нервный смех, и пришлось приложить некоторое усилие, чтобы он не перешел в истерический. – Серьезно? Потерянное дитя, выросшее в приюте и найденное безутешными родственниками? Кем? Ты, случайно, не мой отец? Или кто там… нет, это слишком похоже на дурную мелодраму. А я, неожиданно, не принцесса?
– Нет, – достаточно резко ответил парень. – Ты дочь преступника, казненного пару месяцев назад. Во избежание распространения дурной крови тебя и тебе подобных решили отдать под опеку.
– Так. Давай с самого начала, – я все же справилась с собой, перестала трястись от нервного смеха и села прямо. – Я правильно поняла, что моей судьбой заинтересовалось некое… скажем так, государство?
– Да, – краткость сестра Максимилиана, все понятно. – Недавно вышел указ, по которому все обнаруженные полукровки, которых наплодили отступники, в обязательном порядке передаются под опеку к опытным Мастерам.
Чем дальше, тем больше я убеждалась – мир сошел с ума и мне придется теперь в этом жить.
Я привыкла твердо стоять на земле. На пальцах, на полупальцах… полет в балете случается только тогда, когда ты четко знаешь, до миллиметра, куда приземлишься.
– Что такое “Мастер” и почему он обязан заботиться о полукровках? – начнем выяснять по пунктам, разложим по полочкам, расставим по местам… и посмотрим.
– Мастер, это тот, кто способен… регулировать и управлять твоими способностями, – Максимилиан слегка задумался над объяснением. – Такие, как ты, обладают достаточно внушительной силой. Но использовать ее самостоятельно не способны, – видя непонимание в моих глазах, парень резко закончил свои рассуждения:
– Ты – одушевленное оружие. Артефакт, если хочешь. Сила есть – но без Мастера толку от неё – ноль. Оружие не может стрелять или рубить само по себе, оно работает только в чьих-то руках, это понятно? – дождавшись моего неуверенного кивка, он продолжил. – Хорошо. Когда Сирена забрала тебя из лечебницы, она демонстрировала тебе, как ее оружие переходит из одной ипостаси в другую?
– Да, – медленно подтвердила я, начиная понимать смысл устроенного в палате представления.
– Ты точно так же обернулась, когда тебя забирали. Стала оружием. Помнишь ощущение?
Я невольно передернула плечами. Ощущения я помнила, и они мне не понравились. И что, меня все время так и будут… использовать? Черт, как бы ноги унести… ногу. Или?
– Оружие может использовать кто угодно, и не факт, что во благо. Твой отец и другие преступники готовили переворот. Поэтому решили увеличить численность неучтенного оружия… естественным путём, за счёт населения из неразвитых миров. Вас зачали и оставили с расчетом на то, что самые сильные выживут и достаточно разовьются для того, чтобы можно было использовать.
Недавно все ди… хм, преступники были пойманы. Так стало известно о таких, как ты. Чтобы не плодить неучтенное оружие и дальше, вас решено было взять под опеку: обучить, если надо – вылечить и влить в нормальное общество призмы. Мне на воспитание досталась ты.
– Зачетная история, – кивнула я задумчиво. Из слов кукольного Мастера можно сделать интересный вывод. Мое существование никого особо не обрадовало. Но это не новость, я так всю жизнь прожила. Другое дело, что пряников опять не будет и надо заботиться о себе самой. Но это тоже не новость…
И вдруг в голове всплыло одно очень важное слово, от которого перехватило дыхание и с новой силой нахлынуло ощущение неправильности в теле:
– Ты сказал “вылечить”?
– Да, опека подразумевает и это. Вылечить, выучить, вывести в общество.
– Вы способны вылечить некроз сустава? Я смогу ходить? – эти вопросы были для меня сейчас важнее всего – важнее дурацкой истории про папашу-преступника, важнее сказок про артефакты… настолько важнее, что я внутренне подобралась и задала этот вопрос совершенно спокойным голосом, выключив внешнее проявление эмоций.
– Не мгновенно, но ничего сложного в этом нет, – Кукольный Мастер как-то задумчиво посмотрел на мои голые ноги, – относительно. Медицина на призме не имеет ничего общего с примитивными лечебными приемами отсталых миров.
Я на секунду закрыла глаза и откинулась затылком на теплую и слегка пружинящую стену. От перспектив перехватывало дыхание. Балет… сцена… возвращение с триумфом… Так. Пусть инопланетяне. Пусть артефакты. Пусть хоть стрекозоиды. Пусть лечат. А дальше – посмотрим, кто еще кого будет опекать. Не понравится – я придумаю способ избавиться от любой опеки!
Максимилиан
Разговорчивая и слишком самостоятельная девочка. Хорошо это или плохо – я ещё не понял. Раздражает немного, но в ее случае информация действительно важна. Чем больше она узнает, тем быстрее вольётся в наш мир и трём быстрее можно будет избавится от навязанной мне обузы.
