Джейми Дей
Соседская вечеринка
Jamie Day
The Block Party
© 2023 by J.D. Publications LLC
© Клемешов А., перевод, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2024
* * *
Кэтлин – за все, что она сделала, чтобы эта вечеринка состоялась.
День памяти, наши дни
Глава 1
Александра Фокс собиралась пропустить на вечеринке квартала всего пару стаканчиков. Максимум три.
Но как говорится, женщина строит планы – Бог смеется.
Однако Богу не было нужды организовывать эту вечеринку. Это сделала она. Соседский слоган вполне мог звучать так: «Пойди спроси Алекс, я думаю, она знает». По сути, это цитата из песни шестидесятых годов о наркотиках. Отсюда и напиток у нее в руке. Если Алисе из Страны чудес нужны были таблетки, чтобы нормально функционировать, то Алекс из Мидоубрука, штат Массачусетс, для этого требовалось вино.
– Что случилось с синими скатертями? – спросила соседка. Алекс вздрогнула при звуке ее голоса. – Они были такие милые.
Алекс смотрела на красные скатерти так, словно тоже не могла поверить в их ужасающую неэстетичность.
– Согласна на сто процентов, – проговорила она с должным оттенком отвращения. На самом деле, если бы она смогла найти синие в своем подвале, то использовала бы их. Но с большой долей вероятности, она по ошибке выбросила их несколько месяцев назад. – Верное замечание, – продолжила Алекс. – В следующем году точно про них не забуду.
Она чуть было не послала воздушный поцелуй, чтобы скрепить сделку, но пока не была настолько пьяна. «Вместо того чтобы указывать на недочеты, – думала она, – эта женщина могла бы помочь разослать восемнадцать приглашений… или приготовить еду, или оборудовать площадку для бадминтона. Но нет – позор красным скатертям!»
– О, ты обязательно должна попробовать картофельный салат Эмили, – сменила тему Алекс в надежде избавиться от собеседницы. – За него можно убить.
Она обратила внимание соседки на складные столики, уставленные подносами с десертами и мисками с чипсами, на крошки от которых время от времени слетались дерзкие птицы. Мясо шипело на огне.
Соседка ушла, и у Алекс наконец выдалась свободная минутка, когда никто ни о чем ее не просил, и это означало, что она может спокойно прикладываться к своему красному пластиковому стаканчику.
Завтра она снова станет трезвенницей. Бывало и хуже. Это не слишком большая проблема, покуда ей удается избегать своего мужа Ника, по крайней мере до момента, пока не протрезвеет.
Играющие дети создавали невообразимый гвалт, в то время как их родители общались, собравшись группами или развалившись на пляжных стульях, заполнивших все пространство тупиковой улицы. Алекс подавила желание усмехнуться.
«Если бы вы все знали то, что знаю я, – вы бы стремглав бежали с этой вечеринки и уж точно не играли бы в корнхолл».
Она почувствовала, как кто-то легонько потянул ее сзади за рубашку. Обернувшись, она остановила свой затуманенный взгляд на маленькой девочке, которая жила в четырех домах дальше по Олтон-роуд. Лицо было знакомо, но Алекс ни за что на свете не смогла бы вспомнить имя этого ребенка.
– Хот-доги уже готовы? – поинтересовалась девочка… или девочки? У нее что, двоится в глазах?
Черт.
Алекс указала на дальний ряд грилей, за которыми стояла шеренга потных папаш.
– Откуда мне знать, готовы ли хот-доги, милая? – ответила она. – Не я же их жарю.
Глаза маленькой девочки широко раскрылись, и Алекс испугалась, что ребенок может разрыдаться. А ведь она не хотела показаться злюкой, просто констатировала факт. Этот подход хорошо работал с ее клиентами, когда она выступала посредником в процессе развода, но, очевидно, был менее эффективен с ребенком.
– Пойдем со мной, – произнесла она, придавая голосу больше жизнерадостности.
«Молли. Эту девочку зовут Молли Сандерс. Вот. И не пьяна я вовсе».
Алекс взяла малышку за руку. Нежная ладонь ребенка, к удивлению, помогала ровно стоять на ногах.
– Мы вместе проверим, как там хот-доги.
От яркого солнечного света на коже Алекс выступили капельки пота.
«Вода. Мне нужна вода».
Хот-доги действительно оказались готовы. В отличие от Алекс. Она сунула руку в детский бассейн и нащупала в ледяной глубине небольшую пластиковую бутылку белого вина, наполнила свой красный стаканчик почти до краев и заодно захватила бутылку воды. Будто это могло хоть как-то помочь.
Алекс не спускала глаз с Ника. Они почти не разговаривали после крупной ссоры, произошедшей два дня назад. По счастливой случайности она выбрала гриль, самый дальний от ротангового тики-бара, стоя за которым Ник Фокс смешивал изысканные коктейли. Он никогда бы не предложил ни один из них Алекс. Хорошо, что именно она утром укомплектовала бар. Ник обещал сделать все сам, но не сделал, предоставив эту работу ей. Посему она считала, что более чем заслужила напиток, в создании которого поучаствовала, и неважно, что еще даже не полдень. Отдельно стоящая конструкция, купленная Ником на блошином рынке несколько лет назад, накренилась набок так, будто вот-вот опрокинется.
Алекс вполне представляла это.
Это последний бокал до вечера, пообещала она себе. «С этого момента только вода и кофе». Она все еще была полностью работоспособна. Она могла поддерживать беседу. Никто ведь не смотрел на нее как-то странно, не так ли?
Сейчас снаружи довольно оживленно, и так будет продолжаться до позднего вечера. Коль уж Алекс расхаживала сама по себе – держась подальше от Ника, разумеется, она могла веселиться со своими соседями сколько душе угодно.
Вечеринка представляла собой контролируемое столпотворение с участием пятнадцати семей (три не явились) и тридцати с чем-то детей. Классический рок звучал из пары динамиков, приобретенных специально для этого ежегодного мероприятия. Повсюду играли в дворовые игры, а лужайка перед внушительным домом Алекс служила площадкой для бадминтона.
Она оглядела дом. Ник, архитектор по профессии, сам спроектировал этот прекрасный особнячок. Но теперь она увидела это жилище таким, каким оно было на самом деле: пустой оболочкой, иллюзией нормальности и безопасности. Если бы эти стены могли говорить – о боже, какими секретами бы они поделились, сколько лжи раскрыли.
Как все могло так сильно измениться за один год?
Со стаканом в руке Алекс отступила в тень ближайшей палатки под навесом, надежно скрывшись от любопытных глаз.
Мгновение спустя в палатку вошел мужчина, которого Алекс не хотела видеть.
Она не знала его настоящего имени, но все в городе называли его Человеком-жуком. Человек-жук был продавцом средств борьбы с вредителями и сам считался местным вредителем. Он был высоким и долговязым, с сутулыми плечами и выпученными глазами, как у мух, которых он уничтожал. Его униформа – полностью зеленый комбинезон и в тон к нему зеленая кепка, украшенная каким-то красочным логотипом с изображением жука, – свидетельствовали о том, что он здесь по работе. Конечно, его не приглашали.
Алекс бросила на него сердитый взгляд.
– Что вы здесь делаете? – спросила она. – Это частная вечеринка.
Человек-жук криво ухмыльнулся.
– Я рекламирую свой новый бизнес. – Он вручил Алекс листовку, от которой она отмахнулась. В любом случае, она не смогла бы ее прочесть, поскольку ее зрение то фокусировалось, то выходило из-под контроля. – Теперь я работаю на себя, – сказал он.
– Неужели? – Тон Алекс оставался холодным.
– Да, я потерял работу после того, как кто-то на этой самой улице несколько раз разместил обо мне неблагоприятные отзывы, – сказал Человек-жук. – Полагаю, моя тактика продаж не понравилась вашим соседям.
– Однажды я уже пользовалась вашими услугами, – ответила Алекс. – Но только после того, как вы запугали меня. Возможно, в этих жалобах есть доля правды.
Человек-жук пожал плечами.
– Я просто объяснял, что после обработки дома вашего соседа вредители, скорее всего, будут искать убежища в вашем доме. Вредителям все равно, кто платит по ипотеке. Они идут туда, где нет яда. Я просто пытался быть полезным.
– В некоторых местах такого рода помощь называют тактикой устрашения, – настаивала Алекс. – Послушайте, вас не приглашали, и я не хочу, чтобы вы преследовали моих соседей: звонили в двери, как будто на улице пожар, пугали людей до полусмерти, обклеивали машины своими листовками или, не добившись своего, били окна.
Человек-жук выглядел возмущенным.
– О чем это вы?! Я травлю жуков! Я не разбиваю окна!
Выражение лица Алекс еще больше ожесточилось.
– Мы оба знаем, что именно вы бросили камень с запиской в окно моего шурина. Если он увидит вас здесь… Вы же помните, что у него есть пистолет? На вашем месте я бы не стала стучать в его дверь.
Алекс не стала дожидаться ответа. Она вышла из палатки с навесом, но не заметила Ника. Они столкнулись с такой силой, что вино из стаканчика Алекс пролилось на ее мужа.
– Господи, Алекс! – воскликнул Ник. Он с отвращением посмотрел на огромное мокрое пятно на своей рубашке поло. – Ты что, пила?!
– Нет, – соврала Алекс, используя все, даже какие-то внезапно обнаруженные мышцы, чтобы стоять не покачиваясь.
Ник принюхался.
– Я чувствую алкоголь в твоем дыхании! – рявкнул он. – Боже, Алекс, мы же договаривались!
– Это всего лишь одна вечеринка, Ник, – заметила Алекс. – Успокойся, ладно? Ты мне не мать.
– И слава богу, – пробормотал Ник себе под нос.
Алекс старалась не показывать своего раздражения.
– В каком это смысле? – уточнила она.
– В том смысле, что ты говоришь что хочешь, делаешь что хочешь, и к черту последствия. Ты обещала, Алекс, ты обещала больше не пить.
– Всего дин день… – невнятно пробормотала Алекс. На случай, если Ник не понял, она продемонстрировала один палец.
Глаза Ника, обычно приятного коричневого оттенка, потемнели до угольного. Он отступил назад, оценивающе разглядывая жену.
Алекс тоже сделала шаг назад, едва удержавшись на своих танкетках и не подвернув лодыжку. Ей не хотелось находиться рядом с ним. Ник упер руки в бока с тем же выражением лица, с каким обычно отчитывал Летти.
– Я просто хорошо провожу время, милый, – сказала Алекс. – Не переживай так, ладно? Организация вечеринки была серьезной работой. И Летти… она скоро уезжает в колледж, и я все еще очень расстроена из-за нашей ссоры. Могу я просто немного выпустить пар?
– Можешь, но не так, – ответил Ник резким тоном.
Алекс отмахнулась от него. Ей не нужны нотации. Она не хотела, чтобы ее отчитывали. Она взрослая женщина, которая способна сама принимать решения.
– Мне очень не нравится, когда со мной обращаются как с ребенком, – заявила она. – И мне кажется, что вместо поучений я заслуживаю небольшой благодарности от своего чертова мужа… Или ты тоже думаешь, что красные скатерти – дерьмо?
Ник выглядел совершенно сбитым с толку.
– Какое, черт возьми, отношение скатерти имеют к тому, что ты в стельку?!
– Неважно, – сердито бросила Алекс. Она покрутила браслет от Дэвида Юрмана[1], купленный Ником на их двенадцатую годовщину, борясь с желанием сорвать его и швырнуть в мужа. В ситуации было слишком много нюансов, чтобы Ник мог их уловить. В любом случае, она предпочла бы сейчас находиться со своими подружками. Они всегда понимали Алекс гораздо лучше, чем ее собственный муж.
Она сделала еще один шаг назад, но именно он оказался лишним. Нога Алекс зацепилась за бортик детского бассейна, полного воды, льда и напитков. В одну секунду она пятилась назад, а в следующую уже приземлилась на задницу, прямо в воду. Вокруг нее плавали напитки и кубики льда.
Все головы повернулись к ней. Люди перестали разговаривать, устремив взгляды на Алекс.
Она выпрыгнула из бассейна, как будто тот был наэлектризован, торжествующе подняв руки над головой, делая вид, будто намеренно сделала это.
– Здесь становилось жарко! – крикнула Алекс, обращаясь к зевакам. – Теперь всё в порядке. В прямом и переносном смысле.
«Я нормально выкрутилась», – подумала она.
Последовали негромкие аплодисменты, но они не смогли заглушить перешептываний и взрывов смеха.
Ник схватил ее за руку.
– Какого черта, Алекс? Позорище, – процедил он сквозь зубы. – Возьми себя в руки, ладно? Иди в дом. Проспись, пока не опозорилась еще больше. Летти не должна видеть тебя такой. И, Алекс, что бы ты ни делала… не возвращайся.
Что ж, это было больно.
Алекс удалось сохранить на лице натянутую улыбку, пока она шла домой. Было трудно двигаться в промокших джинсах. Сквозь мокрую рубашку был виден ее живот, но, к счастью, не более того.
– Я в порядке… в порядке, – говорила она всем, кто спрашивал. – Что, в наши дни девушка не имеет права упасть в бассейн?
Оказавшись внутри, Алекс пошла в ванную. Она бросила свою промокшую одежду в корзину для белья. Она была зла из-за замечаний Ника, но еще больше расстроена из-за того, что не догадалась прихватить еще бутылку вина из бассейна. Алкоголя в доме не водилось с марта. Наверное, это к лучшему. Алекс немного поспит и позже вернется на вечеринку. И не имеет значения, что себе вообразил Ник.
Алекс устроилась на диване. Включенный кондиционер охлаждал ее кожу. Она натянула пушистое одеяло до подбородка, мысленно прокручивая инцидент с бассейном, вызывающий теперь волны стыда.
«Ты не такая, – твердила себе Алекс. – Ник, наверное, прав. Какой дурой я себя выставила. Что со мной не так? Слава богу, Летти не было рядом и она этого не видела».
В конце концов глаза Алекс закрылись, и она погрузилась в глубокий сон. Некоторое время спустя женщина вздрогнула и проснулась. Дневной свет все еще просачивался сквозь занавески, сообщая Алекс, что вечеринку она не проспала.
Она резко выпрямилась – слишком быстро, – и комната стала вращаться. Потребовалось мгновение, чтобы уши женщины привыкли к звуку, доносящемуся из-за окон. Что-то было не так. За эти годы она слышала все – фейерверки, смех, музыку, – но полицейские сирены?
Такое точно было впервые.
День памяти (наши дни). Страница онлайн-сообщества Мидоубрук.
Сообщение от Регины Артур
Кто-нибудь знает, что происходит? Только что услышала звук, похожий на вой сотни сирен.
Эд Каллахан
Было бы гораздо проще, если бы мы знали, где вы живете! Как думаете?
Ответ от Тома Бека
А, Эд вернулся. Кто, черт возьми, разблокировал тебя, Эд?
Лора Боллвелл
Я тоже их слышу. Кажется, на Олтон-роуд что-то происходит.
Ответ от Сюзанны Хортон
Что-то происходит с Хвастунами-с-Олтон? Удивлена, что они не задействовали Национальную гвардию. ЛОЛ!
Ответ от Джозеани Уилкинс
Это не смешно. Случилось что-то серьезное.
Регина Артур
Я никогда не слышала столько сирен.
Джанет Пинкхэм
У кого-нибудь еще были проблемы с тем, что городские мешки для мусора трещат по швам? Такое случалось уже четыре раза, так что мне приходится дважды упаковывать их, не говоря уже о том беспорядке, который это вызывает.
Ответ от Кэтрин Ливитт
Джанет, пожалуйста, напиши об этом отдельный пост. На Олтон-роуд серьезная ситуация. Разве сегодня не их ежегодная вечеринка в честь Дня памяти?
Ответ от Лоры Боллвелл
Да!!! Мой муж пытается поймать полицейскую волну. Никуда не уходите!
Кристина Додди
Переживаю и молюсь за них.
Ответ от Сюзанны Хортон
Пока вы этим занимаетесь, пришлите также местного эксперта по оценке. Они должны платить более высокие налоги. Ха-ха.
Генри Сент-Джон
Думаю, там может быть пожар или что-то в этом роде. Только что мимо моего дома проехали три пожарные машины.
Том Бек
Кто-нибудь, живущий рядом с Олтон-роуд, видел дым?
Ответ от Росса Вайнбреннера
Единственный дым, который я видел, исходил от флотилии грилей для барбекю. Кого из присутствующих здесь когда-либо приглашали на их грандиозную вечеринку в честь Дня памяти?
Ответ от Росса Вайнбреннера
Они не приглашают даже жителей Такер-стрит. Это через две улицы от них. Разве это недостаточно близко, чтобы считаться частью квартала?
Ответ от Эда Каллахана
Эм-м, нет.
Ответ от Сюзанны Хортон
Олтонцы! Ха-ха-ха!
Лора Боллвелл
Да уймитесь, пожалуйста!! Это серьезно. Может быть, произошел несчастный случай или что-то в этом роде?
Регина Артур
Мой муж только что услышал полицейский код 187.
Ответ от Сюзанны Хортон
Это код для зазнавшихся гордецов?
Ответ от Тома Бека
Нет, дура. Это код убийства.
День памяти, год назад
Глава 2
Со своего тенистого наблюдательного пункта Алекс смотрела, как Ник раскладывает стопку джутовых мешков в идеально прямую линию на тщательно подстриженном соседском газоне. Она издалека восхищалась фигурой своего мужа, полностью осознавая, что вовсе не предвкушение предстоящей вечеринки заставляет ее сердце учащенно биться. Если отвлечься от этих шорт карго, Ник был любовью всей ее жизни.
Но Алекс не могла сидеть сложа руки, восхищаясь своим мужем. У нее есть работа, которую нужно сделать. Она организатор вечеринки квартала, и на нее возложено множество обязанностей.
Она проверила время на своем телефоне. Совсем скоро дети залезут в мешки, которые разложил Ник, и будут носиться вокруг, как гигантские скачущие бобы. Она улыбнулась, вспомнив, как это делала Летти. Дни тянутся долго, но годы летят быстро – клише, конечно, но это не означает, что оно не верно.
Несмотря на то что вечеринка находилась в самом разгаре, люди повсюду пили, ели и играли в игры, Алекс без труда обнаружила свою дочь. Верная себе, Летти единственная на вечеринке была одета во все черное, ее «мартинсы» резко контрастировали с кроссовками и сандалиями остальных присутствующих. Она неторопливо прошла мимо отца и даже не взглянула на него, беспечно потягивая напиток из красного стаканчика.
Алекс надеялась, что в нем была содовая.
– Летти, – позвала она, – почему бы тебе не поделиться своим плейлистом с дядей Кеном? Нам не помешала бы какая-нибудь более современная музыка.
Словно по сигналу, из динамиков, которые шурин Алекс, Кен Эдер, притащил из своего подвала, зазвучали The Doobie Brothers. Кен, который когда-то играл на гитаре в школьном объединении, пообещал собрать какую-нибудь музыкальную группу для выступления на вечеринке.
К счастью для всех, он не нашел ни времени, ни местных талантов, чтобы привести в исполнение свою угрозу.
Летти отмахнулась от матери.
– Мне нравилось помогать с музыкой примерно четыре года назад, когда мне было не все равно, – сказала она. – Но не теперь.
Она подняла стаканчик в знак приветствия, прежде чем уйти. Летти было велено присутствовать на вечеринке, но это не означало, что в ее обязанности входило общение с кем-либо.
– Она изменится. Дай ей время, – произнес голос за спиной Алекс.
Она обернулась и увидела Уиллоу Томпсон, высокую худощавую женщину лет тридцати с темно-русыми волосами, уложенными в раздражающе идеальные локоны. Именно на лужайке Уиллоу должны были состояться бега в мешках. Технически это лужайка Уиллоу и Эвана, по крайней мере до тех пор, пока их развод не завершится.
– Когда? – спросила Алекс. – После того, как у нее родится ребенок и я ей снова понадоблюсь?
Уиллоу только пожала плечами.
Будучи человеком, у которого никогда не было карьеры, который получал деньги, подрабатывая неполный рабочий день то тут, то там – последний раз в детском саду, Уиллоу, тем не менее, всегда одевалась потрясающе. Вот и сейчас на ней были облегающие брюки капри, босоножки на ремешках и свободная шелковая блузка, идеально подходящая для теплой погоды. Она выглядела способной завладеть вниманием окружающих даже на вечеринке-барбекю.
– Станет легче, когда эта история в школе уляжется, – проговорила Уиллоу. – Если это хоть как-то поможет, Райли чувствует себя виноватой из-за того, что произошло. Она не приветствует акт вандализма, но поддерживает стоящую за ним идею.
– Приятно слышать. – В голосе Алекс не было особой благодарности.
Райли Томпсон, единственный ребенок Уиллоу, была президентом студенческого совета и кем-то вроде знаменитости из списка «А» среди молодежи Мидоубрука. Она также была лучшей подругой детства Летти, впоследствии ставшей ее мучительницей, но Алекс не держала на нее зла. В дружеских отношениях девушек было больше драматизма, чем на Шекспировском фестивале. Однако на более поздние события Алекс не могла не обращать внимания.
– Мне нужно проверить бургеры, – спохватилась Алекс, ретируясь прежде, чем Уиллоу успела сменить тему и заговорить о своем предстоящем разводе. – Давай пообщаемся позже, хорошо? – Алекс дружелюбно помахала рукой, направляясь к палатке, где будущий бывший муж Уиллоу, хорошо известный, но импульсивный фотограф по имени Эван Томпсон, готовил мясо на гриле.
Эван выглядел как двойник Уиллоу в своей шикарной рубашке на пуговицах, идеальных шортах и обуви, которую, скорее всего, он только что достал из коробки. Как пара они прекрасно смотрелись вместе, но их характеры противоречили друг другу, как сандалии и носки. Уиллоу была в некотором роде домоседкой, в то время как Эван всегда хотел путешествовать. К тому же из-за его частых поездок в Нью-Йорк и различные экзотические места, где он фотографировал горячих моделей, Уиллоу было трудно доверять ему. Если добавить к этому его чрезмерное увлечение вечеринками и абсолютную безответственность, в результате чего Уиллоу приходилось заботится обо всем самой, не удивительно, что брак этой пары получился взрывоопасным и неустойсивым.
Несмотря на то что решение о разводе было твердым, документы еще предстояло оформить. Уиллоу и Эван согласились ради Райли продолжать совместное проживание до момента, когда дочь закончит школу, и только тогда продать дом. Но в устах этой пары клятва «пока смерть не разлучит нас» звучала как угроза.
– Так что же хотела сказать самая большая ошибка в моей жизни? – Эван кивком указал на Уиллоу, в то время как его руки были заняты приготовлением котлет для бургеров.
Алекс изобразила улыбку.
– Ты имеешь в виду мать твоей драгоценной дочери?
– Может, она и похожа на свою маму, но, слава богу, в Райли больше от меня.
– Мы все еще друзья, Эван. – Алекс подавила вздох. – Мы пытаемся поддержать вас обоих. Давайте сохраним хорошие отношения. – Она воткнула термометр для мяса в самую толстую часть котлеты, приготовленной Эваном. Цифровой индикатор показывал 110 градусов. – Маловато будет, – заметила Алекс. – Давай не будем дарить детям кишечную палочку, хорошо? Большое спасибо. – Она нежно потрепала Эвана по щеке.
– Хочешь есть? – спросил Эван. – Я приготовлю что-нибудь на углях специально для тебя.
– Нет, не стоит. Может быть, чуть позже. – Алекс не хотела, чтобы Летти видела, как она пожирает «бывшее разумное существо». Она была не в настроении выслушивать нотации.
– Что на обед у Летти? – поинтересовался Эван. – Могу сообразить для нее что-то особенное.
– Мое сердце, – бросила Алекс через плечо.
С этого момента вечеринка в основном проходила гладко, но не без небольших пожаров, которые Алекс между делом приходилось тушить. К четырем часам пополудни она справилась с проблемой нехватки булочек (нашла еще несколько упаковок в морозилке в подвале) и перебранкой десятилетних детей (нашла их матерей), а также сбегала в магазин за новыми плитками шоколада после того, как Ник оставил упаковку слишком близко к огню.
В конце концов у нее появилась возможность передохнуть. Алекс положила ноги на шезлонг, готовясь насладиться бокалом вина. Однако мгновение спустя она заметила «Ауди» своей младшей сестры Эмили, въезжающую на подъездную дорожку дома 13 по Олтон-роуд. За ней подъехал сверкающий серебристый «Лексус».
Особняк теперь пустовал. Семья Уиверов стала меньше после того, как их младший сын окончил колледж. Величественное кирпичное поместье было выставлено на продажу всего несколько дней назад, и уже нашелся человек, жаждущий его приобрести.
Эмили в повседневном деловом наряде выглядела уравновешенной и уверенной в себе. Ее яркая улыбка обозначала: «Этот дом продан». Будучи одним из самых востребованных агентов по недвижимости в Мидоубруке, Эмили Эдэр, как и ее муж, известный продавец программного обеспечения Кен Эдер, любила острые ощущения от совершения сделки.
Из «Лексуса» вышли клиенты Эмили, красивый мужчина-индиец и эффектная блондинка, вероятно, его жена. Супругов сопровождал молодой человек лет двадцати с небольшим, с темными волосами и темными глазами, скорее всего, их сын.
Эмили поймала взгляд Алекс и нетерпеливо помахала ей, приглашая присоединиться к ним.
– Алекс, – проворковала Эмили, продолжая сиять, – это семья Кумар – Самир, Мэнди и их сын Джей. Господа, это моя сестра и, к счастью для меня, моя ближайшая соседка, Александра Фокс, сокращенно Алекс.
Даже приглядевшись внимательно, сложно было заподозрить, что Алекс и Эмили родные сестры. У обеих были блестящие темные волосы и светло-карие глаза, однако Эмили выглядела миниатюрной, в то время как Алекс имела крепкое телосложение и была выше сестры на несколько дюймов. Эмили достался маленький округлый носик отца, а Алекс унаследовала более грубые черты лица матери. Несмотря на генетические различия, они обе были по-своему красивы.
– Итак, хорошие новости, – сообщила Эмили. – Кумары очень заинтересованы в покупке и собираются сделать предложение, поэтому я решила провести второй просмотр сегодня, чтобы показать им окрестности.
Этот восходящий тон, который Алекс так хорошо знала, был достаточным намеком на то, что сделка почти заключена.
– Ты выбрала идеальный день для приезда, – проговорила Алекс. Самир не сделал ни малейшего движения, чтобы пожать ей руку. Рукопожатие Мэнди, напротив, было теплым и крепким. Джей отстраненно стоял поодаль. – Мы собрались здесь на нашу ежегодную вечеринку, – объяснила она.
– Милая, – позвал Ник с другой стороны улицы, – у нас закончилась горчица!
– Хорошо! – крикнула она в ответ, стараясь придать своему голосу бодрость. – Я позвоню в полицию. Не волнуйся. – Она натянуто улыбнулась Мэнди. – Это мой муж – Ник. Он отличный парень, очень ловко обращается с инструментами, а вот с приправами не слишком.
Мэнди, у которой была сияющая кожа и лучезарная улыбка, легко рассмеялась, наблюдая за происходящим своими пронзительными голубыми глазами. Ее муж Самир пристально разглядывал огромный дом, который, по мнению Алекс, был гораздо больше, чем требуется троим.
– Вечеринка кажется такой веселой. Замечательная традиция! – восхитилась Мэнди, которая стилем напоминала Уиллоу.
Одежда ее мужа тоже была не из простых. Обратив внимание на тщательно выглаженные рубашку и брюки, ухоженные руки, глянцевые мокасины, блеск браслета для часов и чисто выбритое лицо, Алекс могла сказать, что он придирчиво относился к своей внешности.
– Напомните мне, какие здесь налоги? – спросил Самир Эмили, и по его тону было понятно, что какую бы цифру она ни назвала, это покажется ему слишком.
– Сейчас посмотрю, – сказала Эмили, не сбиваясь с ритма.
– Так много детей, – заметила Мэнди, все еще любуясь окрестностями. Алекс услышала что-то меланхоличное в ее голосе и приписала это к тому, что ее сын, как и Летти, давно не играет во дворе.
– Кен, – позвала Эмили своего мужа, который стоял в пределах слышимости, – иди сюда, милый. Позвольте мне вас представить.
– Такой большой дом, – проворчал Самир. – Кому нужен такой большой дом в нашем возрасте?
– Он великолепен, – проговорила Мэнди, виртуозно проигнорировав недовольство своего мужа, если она вообще его услышала.
Алекс наблюдала, как Кен переходит улицу, словно император-завоеватель, – выпятив грудь, надев свою лучшую улыбку «чертовски-рад-познакомиться». Он был обаятелен, и Алекс любила его как члена семьи, но ее внутренний радар, чутко реагирующий на разного рода дерьмо, всегда усиленно сигналил в присутствии Кена. Она должна была отдать ему должное: он все еще выглядел подтянутым в своем синем поло. Непременное посещение спортзала пять дней в неделю несколько сдерживало возрастные изменения, в то же время давая представление о том, что он когда-то был спортсменом. Красивый почти до неприличия, Кен излучал магнетизм, который притягивал к нему людей, Эмили была в их числе.
Кен подошел, неся свою драгоценную бутылку Johnnie Walker Blue Label. В этот момент Алекс поняла, что все было подстроено. Бутылка виски по цене более двухсот долларов – эту роскошь Кен обычно хранил для себя. Сейчас же – невероятно! – он держал в руках три бокала.
– Мэнди, Самир, это мой муж Кен Эдер, – представила его Эмили.
В своей обычной манере Кен первым обратился к мужчине. По его мнению, это все еще был мужской мир, и именно Самир со своей чековой книжкой будет принимать окончательное решение.
– Я довольно эгоистично отношусь к своим запасам дорогого виски, – сказал Кен, глядя только на Самира. – Я ценю, что вечеринка проходит только раз в год. С тех пор, как мы завели эту традицию, я стал немного бережнее относиться к запасам.
– Немного? – прервала его Эмили. – Он никогда не делится и каплей – никогда.
– Это верно, – подтвердил Кен. – Но жена, обладающая даром убеждения, уговорила меня предложить немного нашим новым соседям в качестве приветственного тоста. Итак, могу я налить вам?
Самир усмехнулся.
– Ну, мне еще рановато для виски, но спасибо за предложение.
– Не за что, – улыбнулся Кен. – Просто чтобы вы знали: у меня есть связи в совете по городскому планированию, если вы заинтересованы в проведении каких-либо ремонтных работ. На самом деле я переоборудовал наш гараж в квартиру для моей свекрови. Это раздавит меня налогами, но оно того стоит. Семья – это все, верно, милая?
– Конечно, – проговорила Эмили, не включая обаяния продавца.
– Да я сделаю всё что угодно для своей семьи. За эти годы я проехал по F-150[2] несколько сотен тысяч миль, возя своего ребенка с одного турнира по лакроссу на другой, зато сейчас он стартовый полузащитник «Сиракьюс».
Эмили прочистила горло:
– У нас есть еще один сын, Дилан, который тоже занимается спортом в средней школе Мидоубрука.
Кен выглядел слегка смущенным.
– Да-да, именно так. Ди тоже отличный игрок. Действительно старается изо всех сил!
«Старается изо всех сил?! Изо всех сил старается сиять так же ярко, как Логан», – подумала Алекс, представляя, как она выливает на голову Кена его замечательный виски.
Она подавила этот порыв. Одержимость Кена достижениями Логана была не более чем отражением славы, но от понимания этого не становилось легче ее выносить.
Наконец Кен повернулся к жене Самира, словно только что заметил ее:
– А как насчет вас? Мэнди, не так ли? Хотите выпить?
Когда их глаза встретились, Кен застыл как вкопанный. Алекс не знала что и думать о выражении его лица. Он был известен тем, что ценил женщин, особенно привлекательных, но, казалось, был поражен красотой Мэнди. «Восхищен» – вот слово, которое пришло на ум. И в Мэнди тоже промелькнула искра, которой определенно не было раньше. Казалось, между ними произошел небольшой взрыв. Алекс почувствовала напряжение в атмосфере и, глядя на сестру, поняла, что Эмили тоже это заметила.