Джеймс Роллинс
Ледяная колыбель
Глава 11
Райф вцепился в штурвал «Пустельги», покрепче упершись ногами и изо всех сил пытаясь тянуть его на себя, чтобы поднять нос корабля вверх – поскольку тот, высоко задрав корму, безудержно валился к земле. Он уже не раз видел, как это делает Дарант, но штурвал отказывался сдвинуться с места – его выдвижная ось словно намертво застряла в переборке. Впереди, за изогнутой вереницей окон, на него стремительно наваливались зазубренные зубы Драконьего хребта.
С каждым паническим ударом сердца Райф приходил к очередному из бессвязного шквала выводов.
Первым – и самым главным – был такой: «Кто-то должен был научить меня управлять этой треклятой птичкой!»
По обе стороны от него на дощатом настиле рулевой рубки валялись распростертые фигуры. Дарант посапывал прямо у него под ногами, куда пират упал, отвалившись от штурвала.
Вторая мысль…
«Надо быть осторожней в своих желаниях, придурок!»
После долгого заточения на борту «Пустельги», где заняться можно было разве что тем, что выиграть пару-тройку медных монеток у кого-нибудь из матросов, Райфа уже окончательно достали ограниченность пространства, скука и неотличимо сменяющие друг друга дни под бессолнечным небом. Он уже молился хоть о чем-нибудь, что нарушило бы это однообразие.
«И вот посмотри, к чему это привело…»
Пот холодными ручейками стекал у него по лицу, щипал глаза. Руки болели от борьбы со словно заклиненным намертво штурвалом. Ральф бессильно скривился при виде неминуемой смерти, налетающей на него. В животе у него болезненно сжалось, вызвав к жизни третий вывод.
«Надо было сходить в сортир, прежде чем мы залезли во всю эту свистопляску…»
В данный момент он боролся со своим мочевым пузырем не меньше, чем с бурей. И, как и в случае с битвой в воздухе, был уверен, что проиграет и этот бой. И помощи ждать было неоткуда. Грейлин упал на настил в нескольких шагах от него. Другие члены экипажа бессильно обвисли на всяких второстепенных органах управления – каких-то снабженных рукоятками колесах, похожих на колодезные вороты, и рычагах неизвестного назначения.
Он проклял их всех разом, придя к четвертой и окончательной мысли – и, вероятно, самой последней: «Почему я?»
Райф совершенно не представлял, почему то непонятное колдовство, что поразило всю команду, пощадило его. Когда все вокруг начали шататься и падать, Райф тоже почувствовал, как мир вокруг него вроде как покачнулся. Все перед глазами закружилось, расплываясь по краям, как будто он выпил несколько кружек дешевого эля. А потом в голове у него вдруг зазвучала какая-то мелодия. И не какая-нибудь там похабная песенка, что куда больше соответствовало бы пьяной спирали его чувств, – это оказалась колыбельная, которую мать так часто напевала ему в детстве. Та была из племени кефра’кай, обитающего в Приоблачье и славящегося своим врожденным даром обуздывающего напева.
Увы – хотя Райфу тоже достался этот дар, тот был лишь бледной тенью материнского, разбавленный гулд’гульской кровью его отца. Тем не менее иногда он улавливал кое-какие намеки на него: замечал пряди золотистых нитей, исходящие от искусного певца, или, что еще реже, вдруг улавливал картинку внутреннего мира какого-нибудь прохожего, вплотную разминувшись с ним. Вероятно, именно это и делало его таким искусным вором. И вот теперь, несколько мгновений назад, когда в голове у него зазвучала колыбельная его матери, она рассеяла мутные миазмы, угрожавшие заглушить его чувства. Все вокруг перестало кружиться.
«Не то что у остальных…»
Когда Дарант упал, Райф сразу бросился к штурвалу – хотя не то чтобы знал, что делать. Когда налетал очередной шквал, ему удавалось разве что не позволить кораблю окончательно завалиться на бок, отчаянно борясь со штурвалом. Но вытащить его из пикирования так и не выходило. Райф не знал, что делает не так, и опасался, что его усилия выровнять корабль лишь ускоряют его падение.
За окнами он хорошо видел свою судьбу. Зазубренная вершина пика уже заполняла весь мир и с каждым вдохом становилась все ближе. Казалось, будто «Пустельга» сейчас наколется на него, словно жук на булавку, пронзенная насквозь от носа до кормы.
Чтобы избежать подобной участи, Райф резко вывернул штурвал вправо. Нос «Пустельги» повернулся в том же направлении. Медленно, слишком медленно… Рев ветра превратился в истошное завывание. Железные тросы задрожали от напряжения, сотрясая весь корабль.
«Ну давай же, давай…»
Он молился каждому из богов северного пантеона – и жалел, что не знает заодно и имена всех тридцати трех клашанских божеств. Единственно, не стал упоминать темного бога Дрейка, чьим символом была рогатая гадюка.
«Ну его в задницу… Я скорей умру, чем окажусь у этого демона в долгу!»
Вид за окнами слегка перекосился. Вершина горы отклонилась в сторону. Губы Райфа сжались в нечто среднее между гримасой и улыбкой. «Молодчина, детка!» К этому моменту он уже практически свесился со штурвала, навалившись на него всем своим телом и пытаясь вогнать корабль в более крутой разворот. Похоже, это сработало. Вершина скользнула еще дальше влево. И все же оставалась слишком уж близко.
«Пустельгу» стремительно несло к скалистому утесу – сплошь черному и покрытому коркой льда. Свирепые порывы ветра срывали с камня ледяные кристаллы, создавая мерцающую дымку, которую тут же уносил ветер. Это было бы красивое зрелище, не будь оно столь смертоносным.
Летучий корабль нырнул прямо в этот ледяной вихрь, проскочив почти вплотную к зазубренной вершине горы, но ее склон по-прежнему опасно вздымался слева, словно темная волна, застывшая на месте. «Пустельга» заскользила боком вниз по ее склону. За горой открывалась широкая долина, хотя за ней возвышалось еще больше острых вершин.
Но Райфу было сейчас не до них.
Его молитвы превратились в проклятия.
«Может, это сработает лучше».
На миг так и показалось. Склон отлетал все дальше назад. Райф с облегчением выдохнул – пока впереди не показался каменистый выступ, темным гнилым зубом торчащий из склона. Райф опять налег на штурвал, широко расставив ноги и задействовав каждый мускул спины.
Зная, что больше ничего не может сделать, крепко зажмурился.
Жуткий треск сотряс корабль. Райф услышал, как что-то с железным скрежетом оторвалось от него. Он представил, как один из внешних баков для быстропламени слетает со сварных креплений, унося с собой часть корпуса. Вой ветра, ворвавшегося внутрь корабля у него за спиной, подтвердил его опасения.
И все же…
Райф открыл глаза. Гора за стеклами исчезла, сменившись простором ледяной долины.
– Получилось… – выдохнул он, закончив с почти безумным смешком облегчения: – Получилось!
Но быстро протрезвел, зная, что это лишь кратковременная отсрочка от смерти. Корабль продолжал валиться носом вниз ко дну долины. Райф оглянулся назад – туда, где завывал ветер, где буря бушевала уже внутри корабля.
«Наверное, все-таки стоило добавить Дрейка к своим молитвам…»
И стоило ему обернуться, как дверь рулевой рубки с грохотом распахнулась и в помещение словно ворвались ослепительные солнечные лучи. Райф ахнул, отпустив штурвал. Поднял руку и заморгал, почти ослепленный ярким светом, пока наконец не распознал знакомую золотистую дымку.
«Обуздывающий напев…»
Для того чтобы тот сиял у него перед глазами так ярко, сила, стоящая за этим напевом, должна была быть просто невероятной. Через миг появились и те, от кого тот исходил, бросившись вперед.
Шийя и Никс поспешили к Райфу, почти съезжая по наклонившемуся настилу. Их сияние огненным шаром распространялось вокруг них, достигая стен – а может, и дальше, но в силу слабости своего дара видеть он его уже не мог.
Райф не сумел обрести дар речи даже для того, чтобы задать вопрос. Все остальные вокруг него зашевелились на досках, быстро пробуждаясь от колдовства. Чья-то рука схватила его за лодыжку, затем другая – за икру. Он посмотрел вниз – прямо по его телу взбирался Дарант, только что валявшийся без чувств у него под ногами. Замешательство на лице у пирата сменилось яростью.
Резко выпрямившись, Дарант бесцеремонно отпихнул Райфа в сторону. Обрадованный освобождением от вынужденной вахты, тот с готовностью отшатнулся – только для того, чтобы споткнуться о ногу еще одного просыпающегося члена экипажа, – и тяжело упал на спину. Дарант сразу же схватился за штурвал и, казалось, оценил обстановку одним-единственным взглядом – естественно, никакой пират долго не прожил бы, если б не был всегда готов к внезапному удару мечом в спину.
– Что ты сделал с моим кораблем? – взревел Дарант, взмахом руки приказывая остальным занять свои места.
Райф пожал плечами:
– Подумал вот: поиграю-ка в капитана, пока вы все тут решили вздремнуть…
Грейлин бросился к плечу Даранта:
– Нам нужно подняться повыше, пока не кончилась эта долина!
– Я вижу эти горы впереди не хуже тебя, – проворчал Дарант. – Просто сначала нужно задрать нос.
Переступив с ноги на ногу, пират просунул носок сапога куда-то под штурвальную стойку и нажал на педаль у самого пола, после чего потянул за рулевое колесо, и застрявший было вал плавно выскользнул из втулок. Нос корабля полез вверх, пол начал выравниваться.
Все еще лежа на спине, Райф оперся на локоть, заглянул под штурвал и застонал.
«Ага, да тут еще и педаль… Кто-то должен был рассказать мне про такие хитрости!»
Дарант проревел остальным:
– Разжечь кормовую горелку! Будем уносить отсюда свои задницы!
Никс отступила в сторону от Грейлина, когда рыцарь по-отечески двинулся к ней, и указала за окно.
– Быстрей! Там что-то есть и приближается к нам!
Глава 12
Никс держалась поближе к Шийе – на случай если той понадобится ее голос. На данный момент натиск на корабль ослаб, хотя угроза оставалась. Она чувствовала, как пучки этой темной энергии скользят по светящемуся щиту Шийи, прощупывая его.
Никс уставилась на бушующую за окнами бурю. «Похоже, испускающих эту энергию насторожило то, с чем они вдруг столкнулись».
Поскольку потусторонняя атака теперь сосредоточилась на Шийе, бо́льшая часть экипажа корабля пробудилась от дремоты. В рулевой рубке зазвучали отрывистые приказы, доносящиеся через возвещатель до остальной части корабля.
Никс держала одну руку на плече Шийи, используя ее бронзовую фигуру как якорь в шторм. «Пустельга» продолжала содрогаться и раскачиваться, с трудом пробираясь сквозь завывающий ветер. Никс глянула за окно, высматривая источник обуздывающего напева. Хотя натиск ослаб, она по-прежнему ощущала некую темную силу снаружи, подобную грозовым тучам, громоздящимся на горизонте.
«И мы направляемся прямо к ней…»
Окончательно стряхнув с себя сонливость, Дарант силился поднять «Пустельгу» как можно выше, чтобы преодолеть горную цепь за широкой долиной. К этому времени они уже практически преодолели Драконий хребет. Лишь несколько зазубренных скалистых зубцов все еще преграждали им путь.
Грейлин так и прилип к плечу разбойника.
– Пожалуй, нам стоит прислушаться к Никс и отвернуть от того, что там находится… Попробуй нацелиться на юг или на север.
На сей раз Никс согласилась с рыцарем.
Но Даранта было не так-то легко поколебать.
– Наш корпус по правому борту полностью выпотрошен. Мы принимаем холодный ветер быстрее, чем наши угольные печки успевают его нагреть. Мне нужно найти место для посадки и быстро залатать эту пробоину, иначе мы замерзнем до смерти. На данный момент нам хоть немного поддувает в корму, и мне понадобится любая помощь, которую боги смогут нам оказать.
Фенн доложил со своего судонаправительского поста, склонившись над дальноскопом:
– Впереди, сразу за горами, небо застилает густой ледяной туман. Вероятно, взбитый смесью теплых и холодных ветров.
Никс прищурилась, вглядываясь в открывающийся за стеклами рубки вид. Высоко в небе над последними вершинами по-прежнему мерцали звезды, но ближе к горизонту серая дымка полностью размывала их призрачный блеск. Похоже, холодный туман вздымался выше, чем могла подняться «Пустельга». По рукам у Никс пробежали мурашки.
«Нам нельзя туда соваться…»
Она открыла было рот, чтобы высказать это вслух, когда дверь рулевой рубки за ними с грохотом распахнулась. В комнату ворвался холод, сопровождаемый глухим ревом ветра в нижней части корабля. В рубку быстро вошли Хиск и Брейль, закутанные в меховые шубы. Губы седовласого механика были почти синими. Дочь Даранта плечом закрыла дверь и все с тем же хмурым видом, который, казалось, навеки застыл у нее на лице, повернулась к остальным.
– Такую дырищу в воздухе не заделаешь, – доложил Хиск. – В результате столкновения вырвало целую каюту вместе с большим углом камбуза, который унес с собой одну из наших печек.
Брейль шагнула вперед, стряхивая лед со своих темных косичек. Лицо у нее было столь же мрачным, как и ее отчет.
– Мы недосчитались двух матросов – Грисса и Пайла. По словам Викас, старшины абордажной команды, эти двое направились в камбуз, чтобы погреть свои задницы после вахты на палубе.
Она позволила всем представить, как все это могло произойти. Если эти двое матросов заснули рядом с горячей печкой, то в момент столкновения со скалой явно не сумели спастись.
Дарант бросил вызывающий взгляд на Грейлина, словно спрашивая: «Ну что, опять предложишь отвернуть в сторону?» Тот просто скрестил руки на груди, не принимая этот вызов.
Никс отпустила Шийю и придвинулась ближе.
– Что бы там ни напало на нас, оно прячется в этом ледяном тумане.
– Ты уверена? – спросил Грейлин.
Никс отбросила все свои чувства, настраиваясь на энергию обуздывающего напева.
– Это… это похоже на какую-то черную порчу, притаившуюся в темном тумане!
Все взгляды обратились к протянувшимся по передней части рубки окнам. Во время этого короткого обмена репликами «Пустельга» успела подняться над самым западным рядом вершин. Под ее килем проскользнули последние скалистые утесы. Штормовой ветер быстро стих, ослабев до отдельных порывов. Летучий корабль возобновил свой плавный полет.
Туман впереди накрыл собой весь мир. Сплошная полоса его поднималась к звездам и без единого разрыва простиралась с юга на север.
– Нельзя нам туда соваться! – настойчиво произнесла Никс, наконец озвучив засевшую в голове мысль.
– Ничего не остается, малышка, – отозвался Дарант. – Мне нужно место для посадки. И как можно скорей. Остается лишь надеяться, что туман будет скрывать нас достаточно долго, чтобы найти подходящее место… – Он прижался губами к рупору возвещателя: – Всему экипажу: через четверть колокола летим в полной тишине. Если после этого кто-нибудь хоть слово вякнет, я вырву ему язык!
Никс бросила на пирата обеспокоенный взгляд, который он заметил, но проигнорировал.
Грейлин придвинулся ближе. Глянул на Шийю, затем снова на Никс.
– У тебя есть какие-нибудь мысли о том, что там происходит – или когда они возобновят свою атаку?
Она покачала головой. Шийя продолжала поддерживать свечение обуздывающего напева вокруг рулевой рубки. Тот струился вдоль стен, как будто корабль горел в золотом огне. И только тут Никс поняла, что натиск на корабль полностью прекратился. Все стихло, как будто враг решил перенять стратегию Даранта.
– Они остановились, – прошептала Никс. – По крайней мере, на данный момент.
– А может, и отступили, – с надеждой предположил Дарант. – Решили, что мы им не по зубам.
– Нет, – заверила она его. – Они выжидают подходящего момента.
– Какого? – спросил Грейлин.
– Да вот этого.
«Пустельга» скользнула в кромку тумана. Мир вокруг них исчез. Как только это произошло, ветер тоже почти окончательно стих. Даже отдельные порывы, прорывающиеся в пробоину в корпусе, стали звучать приглушенно. На корабле воцарилась тревожная тишина.
Даранту не требовалось повторять свой приказ – все всё и так понимали.
Никс шепотом напомнила собравшимся в рубке:
– Они где-то тут.
Глава 13
Полколокола спустя Никс вновь оказалась рядом с Шийей. Вняв совету Никс, бронзовая женщина позволила своей песне затихнуть. Никс боялась, что сияние щита Шийи станет путеводным маяком в этом тумане.
С другой стороны от Шийи бдел Райф.
Никто не осмеливался заговорить.
Грейлин повернулся и пристально посмотрел на Никс, в глазах его легко читался безмолвный вопрос: «Чувствуешь что-нибудь?»
Она слегка покачала головой. Ее рука потянулась к локтю Шийи. Если на них опять нападут, им обоим придется действовать быстро. И все же ожидание уже затянулось до предела. Дыхание Никс становилось все тяжелее. Напрягая глаза, она вглядывалась в безликий туман. Ее желудок ощутил еще одно покачивание корабля.
Стоя за штурвалом, Дарант медленно разворачивал «Пустельгу», опуская их по спирали все ниже и ниже. Ослепленный туманом, он не осмеливался двигаться быстрее. Фенн наблюдал за обстановкой под килем через свои дальноскопы. Но казалось, будто весь мир полностью исчез.
Никс переступила с ноги на ногу. К этому времени ее зрение уже привыкло к полумраку. Туман слабо мерцал в лунном свете. Когда они забрались в самую его глубину, стекла рубки покрылись мелкими капельками влаги, затрудняющими обзор. Никс вытерла такие же капельки пота у себя со лба. И хмуро посмотрела на свои влажные пальцы.
«Что-то тут не так…»
Отпустив Шийю, она прошла справа от Даранта, протянула руку и приложила ладонь к алхимически закаленному стеклу.
Пират недоуменно уставился на нее, тихо прошипев:
– Да ты что, малышка?
Никс повернулась к нему, и ее голос прозвучал еле слышным шепотом:
– Оно теплое!
Дарант вытянул руку и положил свою ладонь рядом с ее пальцами. Брови у него взлетели на лоб. Голос от удивления прозвучал слишком уж громко:
– Она права!
Никс отодвинулась от окна. Ее понимание внешнего мира полностью изменилось.
– Никакой это не ледяной туман. Это вообще не туман. – Она повернулась к остальным. – Это пар!
Грейлин сунулся вперед, чтобы проверить ее слова, – что разозлило Никс.
«Почему он просто не может поверить мне на слово?»
Фенн тихо заговорил со своего места, не отрывая глаз от дальноскопа:
– Похоже, под нами какой-то чудовищный источник тепла.
– И мы опускаемся прямо на него! – простонал Райф.
Другие члены экипажа тоже собрались у окон. Опасаясь того, что их ожидает, все устремили взгляды вниз.
За исключением Шийи.
– Берегитесь! – предупредила та резким, звенящим голосом, задрав голову к потолку, как будто ее взгляд мог пронзить крышу рубки насквозь. – Они приближаются!
И тут Никс тоже это почувствовала. Едва только они вошли в скопление пара, как она сразу ощутила источник силы, то убывающей, то накатывающей сквозь туман. До сих пор тот держался на осторожном расстоянии, но теперь неукротимо надвигался на них сверху, подобно темной волне, накатывающей на тонущий плот.
Никс поспешила к Шийе, уже делая на бегу глубокий вдох. Та выгнула спину и запела – голос ее был столь же твердым и ярким, как бронза ее кожи. Нити обуздывающего напева быстро сплетались, вновь образуя светящийся щит. Никс добавила к нему свой голос, отчаянно силясь сосредоточиться, поскольку сердце у нее колотилось уже где-то в горле.
Она быстро подстроилась к Шийе, поддерживая ее усилия. Вместе они расширили свою защитную сферу до самых стен. Золотой огонь вновь укрыл всех, кто находился в рулевой рубке. Никс крепко сжала кулак, собираясь с духом в ожидании нападения – того момента, когда эти темные копья враждебного обуздывающего напева ударят в их щит.
Но опасность заключалась не в этом.
Грейлин, ахнув, отшатнулся от окна. Перед носом корабля пронеслась огромная темная тень, исчезнув где-то под ними. Никс мельком углядела остроконечные перепончатые крылья. При их виде кровь застыла у нее в жилах. Ее напев споткнулся, обтрепав края пылающего щита.
«Этого просто не может быть…»
Затем в поле зрения появилась еще одна тень, на миг зависшая в воздухе, прежде чем захлопать огромными крыльями и взмыть высоко вверх. Отрицать очевидное было невозможно. Силуэт был косматым, с более коротким хвостом, но все они узнали это существо.
– Это летучая мышь… – потрясенно пробормотал Райф. – Такая же, как Баашалийя.
Никс знала, что вор ошибается.
«Совсем не такая же, как Баашалийя».
Еще больше теней промелькнуло за окнами, проскальзывая сквозь серую мглу, едва различимых сквозь пелену пара. Пока что держались они довольно высоко.
– Что они делают? – спросил Райф, придвигаясь к Шийе.
Ответ пришел, когда корабль сильно содрогнулся, на миг выровнялся, а затем содрогнулся опять. Стальные тросы наверху застонали и задребезжали.
– Они пытаются повредить наш летучий пузырь! – выкрикнул Дарант. – Хотят разорвать его!
Никс вытянула шею, глядя вверх. Она знала, что летучие корабли, подобные «Пустельге», строились как боевые – хоть и более быстрые и маневренные, чем гигантские линейные. Чтобы противостоять атакам противника, их пузыри с летучим газом были разделены на независимые друг от друга отсеки. Газовый пузырь летучего корабля способен получить сразу несколько пробоин и все равно сохранять свою подъемную силу. Но все-таки есть пределы тому, какой ущерб он может выдержать.
– Держитесь крепче! – заорал Дарант, толкая штурвал от себя.
Нос корабля опустился, отправив его в крутое пике. Ноги у Никс заскользили, и она ухватилась за Шийю, чтобы удержаться. Напев застрял у нее в горле, но бронзовая женщина делала все возможное, чтобы сохранить защитный кокон. Никс отбросила все свои чувства, борясь с огненной ненавистью, струящейся сквозь пар. До сих пор эта сила оставалась снаружи, а не обрушивалась на корабль.
«Может, предыдущее нападение исчерпало бо́льшую часть их обуздывающей энергии, не оставив им другого выбора, кроме как атаковать физически?»
Дарант крутнул штурвал, направляя их спуск по более крутой спирали. Внезапный маневр отбросил Никс в сторону. Рука Шийи вырвалась у нее из пальцев, но Райф поймал ее и притянул обратно, и сам при этом крепко держась за бронзовую женщину.
– Вы можете отвадить их? – едва выговорил он, с трудом переводя дыхание и обращаясь к Никс и Шийе одновременно. – Убедить их, что мы не желаем им зла?
Никс уставилась вверх.
Ответила ему Шийя:
– Они не станут слушать.
Никс знала, что бронзовая женщина права. Колония там, снаружи, могла быть отдаленно родственна колонии Баашалийи, но что-то исказило ее. Она не ощущала ничего похожего на холодную проницательность болотного клана. То, что проносилось сейчас по небу, было диким, необузданным, но явно еще хитрым и коварным – что наглядно продемонстрировала устроенная этими тварями засада.
Несмотря на усилия Даранта стряхнуть с хвоста обрушившуюся на них стаю, корабль продолжал дрожать и раскачиваться. Никс могла поклясться, что услышала, как рвется ткань, когда еще одна часть летучего пузыря была разорвана острыми когтями.
«Так мы долго не протянем…»
Грейлин высказал то же самое вслух, склонив голову к Даранту:
– Это безнадежно! Надо уходить к шлюпкам! И молиться, что кораблики поменьше сумеют ускользнуть от этой орды.
Никс ожидала, что Дарант – который очень гордился способностями «Пустельги» и своим собственным мастерством – станет возражать, но ошиблась.
– Займись этим! – Дарант бросил взгляды вправо и влево – на вспомогательные посты, на своих дочерей. – Глейс, Брейль – отведите Никс и остальных к шлюпкам! Найдите где спрятаться в этом паровом облаке!
Глейс шагнула к нему:
– Отец…
Он махнул рукой в сторону двери.
– Иди! Я пока не собираюсь отказываться от «Пустельги».
Дарант решительно отвернулся, отвергая все доводы своих дочерей. Всегда послушные отцу, обе женщины приблизились к Никс и остальным. На лицах у них застыла озабоченность.
– Я оставила там Джейса, – сообщила Никс, когда пара подошла к ним. – Он уже должен был подготовить шлюпки.
Дарант позади них выкрикивал приказы через рупор возвещателя, распределяя задания. Обернувшись, он крикнул им, когда они уж направлялись к двери:
– Как только покинете корабль, быстро валитесь вниз! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы отвлечь этих тварей!
Никс ахнула, когда ее голову вдруг словно обожгло огнем. Волоски на коже встали дыбом. Она оглянулась, когда в поле зрения промелькнул огромный силуэт, который с оглушительным хрустом ударился в окно рубки. Закаленное стекло треснуло. Летучая мышь примостилась там, глубоко вонзив когти в доски носовой палубы. Крылья ее молотили по кораблю. Уши мыши были плотно прижаты к черепу, а клыки скрежетали по стеклу, оставляя на нем потеки яда. Однако глаза, похожие на черные бриллианты, так ни разу и не дрогнули. Они смотрели прямо на Никс, следя за ней, когда она убегала вместе с остальными. На миг Никс почувствовала, что разум орды видит ее насквозь. Холодная злоба вонзилась ей прямо в череп, принеся с собой единственную мысль – без слов, одно лишь намерение.
Но достаточно ясное.
Мы сломаем тебя…
