Джеймс Роллинс
Последняя одиссея
Глава 2
21 июня, 12:28 по Гринвичу.
Исландия, Рейкьявик
«Да кому пришла в голову эта мысль?!»
Джо Ковальски с пыхтением погрузил свое немаленькое тело в горячий источник. На лбу выступили градины пота, подушечки пальцев сморщились. Кривя губы, он вдыхал исходящий от сернистых вод запах тухлых яиц. Не дай бог потом он к телу пристанет.
Вот тебе и перерыв на романтику.
Под таким предлогом Мария Крэндолл предложила остановиться в «Голубой лагуне». Курорт стоял на черном лавовом поле, покрытом пятачками мшистой зелени. А еще он находился на полпути от исландского Международного аэропорта Кефлавик – где они час назад приземлились – к небольшому внутреннему аэропорту на краю Рейкьявика. Только оттуда можно было вылететь в Гренландию. К несчастью, до ближайшего рейса оставалось целых три часа.
Вот Мария и предложила сделать небольшой крюк, чтобы скоротать время.
Джо со вздохом высунул из воды руку, чтобы посмотреть на часы… и покачал головой при виде голого запястья. Отсутствующие часы напомнили, что когда они регистрировались в этом уголке курорта под названием «Ретрит», им сделали три предупреждения.
Во-первых, помыться перед погружением в источник. Душ стал единственной частью приключения, которая Джо понравилась. В отдельной кабинке при раздевалке он намылил каждый дюйм стройного тела Марии, наслаждаясь его изгибами, когда она наклонялась, когда собирала мокрые светлые волосы в пучок на макушке, как ее груди приподнимались при каждом…
«Стоп. – Ковальски поерзал. – Сейчас лучше подумать о чем-нибудь другом».
Горячий источник – это все же общественное место.
Чтобы отвлечься, он вспомнил, чего ради вообще приехал сюда.
Второе предупреждение гласило: в пределах связанных бассейнов никаких сотовых. Собственно, так даже лучше. Особенно если вспомнить, что из знойной Африки вырвал и заставил лететь в морозную Гренландию неприятный звонок от босса, директора Пейнтера Кроу.
Ковальски с Марией приехали в Конго, планируя провести неделю в национальном парке Вирунга. Мария надеялась повидать Баако, западную равнинную гориллу, которую два года назад выпустила на волю[11]. Ковальски тоже на это надеялся: здоровенный мохнач оставил в его сердце огромную зияющую дыру. И вот когда позвонил Пейнтер и, рассказав о некой находке в Гренландии, велел Марии отправляться на место, пришлось скрывать разочарование. У Марии имелось две степени – в геномике и поведенческих науках, но специализировалась она на доисторическом времени. Глубоко во льдах Гренландии обнаружили древний корабль с бесценным сокровищем на борту. Марию новость заинтриговала моментально, и она предложила подрядить бывшую коллегу из Колумбийского университета и по совместительству подругу, специалиста по морской археологии.
Встретиться с ней договорились в Гренландии, сразу как приземлятся. Ковальски чуть было снова не глянул на отсутствующие часы, и это напомнило о третьем запрете: геотермальная морская вода богата едким кремнием, вредным для металлических предметов. Цепочки, кольца и часы пришлось оставить в раздевалке. Дешевые «Таймекс» Ковальски тоже.
Впрочем, это было не самое большое разочарование.
Мрачный Ковальски глубже погрузился в воду.
Он-то надеялся, что воссоединение с Баако станет идеальным моментом. Сбыться надеждам было не суждено, поэтому, когда Мария предложила смотаться к горячим источникам, Ковальски это показалось отличным запасным вариантом. Он ожидал увидеть пальмы, пузырящиеся ванны, бокалы шампанского… а угодил в сообщающиеся бетонные бассейны, полные сернистой воды, в окружении неприветливых вулканических скал.
«Видать, не судьба…» – покачал головой Ковальски.
Они с Марией определенно в разных лигах.
Он – простой военный моряк, который случайным образом попал в элитную секретную группу, связанную с ДАРПА[12]. Его товарищей по отряду «Сигма» набрали из различных подразделений спецназа, подтянув в науках. У Ковальски за душой был аттестат о среднем образовании да врожденная способность все взрывать, что делало его экспертом-подрывником. Своей ролью он гордился и все же никак не мог отделаться от глубоко засевшего синдрома самозванца. Символом группы служила греческая буква «сигма», ∑, она символизировала «сумму всего наилучшего», сплав ума и силы, гибрид солдата и ученого. Правда, «Сигма» больше рассчитывала на крепость его мускулов, нежели на остроту ума.
«Не то чтобы я возражал».
Ковальски боялся только, что возражать станет кое-кто другой.
Услышав громкий свист, он поднял взгляд. Мария плыла к нему на спине, по-лягушачьи отталкиваясь ногами. В поднятых руках она держала по бокалу с напитком.
– Подашь девушке руку, здоровяк?
Ковальски с ухмылкой медленно похлопал в ладоши.
– Выбрось лабораторный халат и ступай в официантки. Прямо в этом бикини. Состояние заработаешь.
Скользнув к нему на устроенную под водой полку для сидения, Мария умудрилась не пролить ни капли.
– Держи.
Она протянула Ковальски высокий бокал с подозрительной зеленой бурдой.
– Надо думать, это не пиво, – произнес он.
– Прости, но тут все про здоровье.
– Ты принесла мне водорослей.
– Свежие. Сегодня утром соскребли со стенок бассейна.
По лицу Марии Ковальски так и не понял, серьезно она или нет.
Мария закатила глаза и прислонилась к нему.
– Это смузи, балбес! Кале[13] и шпинат вроде бы…
Ковальски отвел бокал в сторону.
– Я бы лучше водорослей из бассейна выпил.
– Их тоже положили, смешав с бананами. Очень кстати, если подумать… – Она чокнулась с ним. – За Баако.
Ковальски принюхался и наморщил нос.
– Фу, такое даже горилла с голодухи не выпила бы.
– А если скажу, что я подкупила бармена и он подмешал тебе три рюмки рома?
– Правда?… – Ковальски передумал и сделал глоточек. Ощутил привкус банана… и сладость рома, обжигающего язык и глотку. Ковальски одобрительно кивнул.
«Очень даже ничего».
Мария сделала глоток и взглянула на Ковальски большими голубыми глазами.
– Себе я, конечно, попросила добавить все четыре.
Ковальски обиженно посмотрел на нее.
Рука Марии скользнула по его голой ляжке прямо под плавки.
– Ты нужен мне трезвым. У меня есть планы на тебя, когда вернемся в душ. Я же знаю, тебе спиртное бьет по…
– Прошу прощения, – произнесли позади них.
Ковальски и не заметил, как к ним подошел стройный мужчина в поло с символикой «Голубой лагуны», а ведь он терпеть не мог, когда его застают врасплох. Особенно в такие моменты.
– В чем дело, парень? – чуть грубовато рявкнул Ковальски.
Мужчина протянул им на подносе сотовый телефон.
– Простите за беспокойство, но звонок срочный.
Ковальски взглянул на Марию поверх подноса.
Звонить мог лишь один человек.
Мария убрала руку с его бедра.
– Директор прямо чует, когда нас прервать, – сказала она.
«Свечку держит», – мысленно уточнил Ковальски.
Он взял телефон и поднес его к уху.
– Что на этот раз?
12:40
В раздевалке Мария просушила волосы полотенцем. На туалетном столике лежал фен, но пользоваться им она не решилась из страха, что не услышит звонок спутникового телефона.
Несколько минут назад директор Кроу позвонил на линию курорта, чтобы сообщить о неприятностях в Гренландии, и предупредил, что подробности они получат по закрытой линии связи телефона Джо, когда где-нибудь уединятся.
Однако Марии сказанного уже хватило.
Беда в Гренландии…
Опасаясь худшего, она едва могла дышать. Это ведь она пригласила Елену осмотреть останки корабля.
«Если с ней что-нибудь случится…»
В зеркало она видела, как Джо влезает в черные джинсы. Как, почесывая густую, влажно поблескивающую растительность, которая никак не скрывала накачанную грудь и четких кубиков пресса, хватает серую толстовку. Наконец Джо, пыхтя, влез в кофту и надел на бритый череп бейсболку с символикой «Янки».
Мария всмотрелась в жесткие черты его лица, в плотно сжатые губы и чуть изогнутый нос, однако ничего, кроме нетерпения, которое испытывала сама, прочесть не сумела. Джо подошел к туалетному столику, нависнув над Марией всей своей громадой, но она чуть отпихнула его локтем. Во-первых, хотела взять блузку, а во-вторых, ей казалось, что в тесноте дышать еще тяжелее. Куда бы Джо ни зашел, он словно занимал все свободное пространство, а это порой раздражало.
– Ты как? – спросил он.
Застегиваясь, Мария постаралась унять поднимающийся к лицу жар.
– Просто волнуюсь. Ненавижу ждать.
– С ней все будет хорошо.
– Откуда ты знаешь? – резко ответила Мария.
Надевая старые трекинговые ботинки, она чувствовала, как страх перерастает в гнев. Джо лишь хотел успокоить ее, защитить ее чувства, но именно это и бесило.
Два года назад, когда они познакомились, Марию сразу привлек к себе загадочный, даже опасный парень, определенно не похожий на всех, с кем она встречалась прежде. Знакомые мужчины были из академических кругов… пока в ее жизнь не ворвался этот зверь. Шумный, порывистый, курящий вонючие сигары. Мария никогда бы не подумала, что ей такой понравится. Однако Джо умел рассмешить ее, и смеялась она часто и от души. А уж плотская сторона знакомства сводила с ума.
Но разве в этом все дело?
Еще в самом начале Мария распознала в Джо человека глубокого. Очень ярко эта черта проявилась, когда он возился с маленьким Баако. Сквозь крохотные трещинки в броне крутого нрава просачивалась нежность, особенно когда Джо общался с гориллой на языке жестов, как отец с сыном. Правда, в последние месяцы эти трещинки затянулись, и Мария взяла Джо с собой в Африку. Причин выбрать в компаньоны его было много, но прежде всего она надеялась, что воссоединение с Баако смягчит душу Джо и вновь станет виден его внутренний свет.
Надежды не оправдались.
Мария задумалась, ждет ли их вообще совместное будущее.
«Хочу ли я его сама?»
У Марии была сестра, однояйцевый близнец Лена. Они росли вместе, и Марии нравилась близость, которая бывает лишь между единоутробными родственниками, между теми, у кого общая ДНК. И в то же время она боролась с генетической созависимостью. Стремилась к свободе, хотела быть сама по себе, уникальным человеком.
Потом в ее жизни появился Джо. Вот уж кто отбрасывал огромную тень, и не только в прямом смысле. А в последнее время он все больше и больше опекал Марию, порой переходя границы.
Что еще хуже, в последние несколько недель он отгородился от нее, почти не разговаривал, только пыхтел. Может, новизна отношений прошла и он устал от Марии?
«Или это я устала от него?»
Прерывая раздумья, раздался громкий звонок спутникового телефона.
Джо схватил трубку и подошел к Марии. Нагнулся пониже, чтобы она тоже все слышала.
– Слушаем, оба, – произнес он в трубку. – Что там у вас?
– Не хочу пугать, но десять минут назад сообщили о стрельбе. Вроде бы даже был взрыв на леднике, где доктор Каргилл исследует археологическую находку.
Мария подобралась. Господи боже…
– Побережье затянуто плотным туманом, так что визуальных данных нет. Не исключено, что просто охотники или еще кто отпугивают белого медведя. Однако я не хочу рисковать. В ближайшей деревушке Тасиилаке есть небольшой полицейский участок, но весь состав участвует в поисково-спасательной операции на материке. Остался один офицер, его и отправили посмотреть, в чем там дело на леднике.
– Что требуется от нас?
– Срочно туда. Я связался с ВМС. Америка, конечно, свернула базу в Исландии, но недавно нам разрешили разместить несколько самолетов «Посейдон» из морской патрульной эскадрильи, чтобы следить за активностью русских подлодок в Арктике.
– Дайте угадаю, – сказал Джо. – Нас подбросят.
– Сейчас в международном аэропорту уже заправляется один «Посейдон». За сорок пять минут борт доставит вас в аэропорт Кулуск, что в пятнадцати милях от Тасиилака. Оттуда вас заберет вертолет и, если погода не подкачает, подбросит к леднику.
Особое ударение директор сделал на словах о погоде.
– А что не так с погодой? – спросила Мария.
– Рисунок часто меняется. На материке зреет внесезонный питерак, а на побережье в ближайшие часа два-три ударит мороз.
– Что еще за питерак? – спросила Мария.
– Свирепая буря. Ветер скоростью сто миль в час, с порывами до двухсот. Если воздушное судно угодит в такой шторм, его размажет по всему побережью. – Джо фыркнул. – То есть вы хотите, чтобы мы поднырнули под этот ураган, пока полеты не запретили?
– Кроме вас, туда никто вовремя не успеет, – признал Пейнтер. – А я мобилизую наших тут, в округе Колумбия, на случай, если все пойдет наперекосяк. Хотя надеюсь, до этого не дойдет.
– И все же рисковать не хотите, – напомнила Мария.
– Сами знаете почему.
Мария знала, конечно же: доктор Елена Каргилл не просто добрый друг, она еще и дочь сенатора.
«И подставила Елену я».
Глава 3
21 июня, 10:48 по западногренландскому летнему времени.
Гренландия, ледник Хельхейм
Елена дрожала в темноте корабельного трюма. От ужаса сердце подскочило к самому горлу, а в голове вертелись варианты спасения: бежать дальше по течению реки, укрыться в ледяной расселине, попытаться прошмыгнуть мимо тех, кто на них напал…
Однако вывод напрашивался один: «Мы в западне».
Мак и геолог Нельсон тоже укрылись внутри корабля. Они встали по бокам от пробоины в борту, а Джон лег на живот между ними, вооруженный единственным стволом, какой у них имелся. Едва раздались звуки пальбы, как он достал из-под сиденья на корме дробовик.
Тем временем в тоннеле вновь воцарилась мертвая тишина.
Стрельба прекратилась с минуту назад, но Елена не питала ложных иллюзий и не ждала, что атаку отбили. Судя по яростной перестрелке, грабителей пришло десятка два, а если вспомнить взрыв, то с собой они наверняка прихватили не только винтовки, но, скорее всего, и гранаты. Точку в противостоянии поставил громкий крик. Джон вздрогнул – устье тоннеля охраняли его кузены.
Убийственно сосредоточенный, Джон навел парные стволы на канал и прижался щекой к прикладу. Рядом он положил кожаный патронташ на одиннадцать патронов в красных гильзах. Осталось девять – и два в стволах. Мак сказал, что заряд – цельная свинцовая пуля, а не пригоршня дроби. Такая способна сильно ранить белого медведя.
Впрочем, даже столь грозное оружие не поможет сдержать большой отряд. Нужен был план.
Нельсон в конце концов предложил свой вариант, но Елена и слышать о нем не хотела.
– Отдадим паскудам карту? – спросил он. – Поставим на берегу канала, пусть забирают. Бесценная она или нет, умирать ради нее тут не стоит.
Елена возмутилась. Ей претила сама мысль лишиться столь значительного исторического памятника.
– Уйдут ли они, забрав карту? Вдруг решат, что на корабле остались еще ценности?
– Она права, – согласился Мак. – Мы же не знаем, кто слил новость о находке и как сильно раздулись слухи, пока достигли ушей грабителей.
– Попытка не пытка! – не уступал Нельсон. – Из укрытия выходить не будем, попробуем издалека убедить их, что на корабле ничего больше не осталось. А не выйдет, так у Джона есть весомый и смертоносный аргумент. Грабителям лучше унести отсюда ноги, чем ввязываться в очередной затяжной бой.
– Верно, – сдался Мак и посмотрел на Елену. Даже в скудном свете прикрытого ладонью фонарика она разглядела виноватое выражение у него на лице. – Нельсон дело говорит: попытка не пытка. Мы не в том положении, чтобы выбирать.
Елена скрестила руки на груди. Ее не переубедили, однако она оказалась в меньшинстве.
– Ладно, давайте принесем карту, – вздохнул Нельсон. – Пока еще не поздно.
С этими словами геолог направился к носу корабля, увлекая за собой Елену.
Мак задержался, чтобы заверить Джона:
– Мы скоро.
Догнав Нельсона с Еленой, он убрал руку от фонарика, и Елена, на миг ослепленная, раздавила черепок. Она инстинктивно поморщилась, ведь главная цель археолога – сберечь то, что история хранила столетиями.
Елена присмотрелась к разбросанным по полу глиняным осколкам. Ее взгляд остановился на одном из высоких кувшинов вдоль стенок трюма. Один из них разбился давным-давно, зато остальные, закупоренные, сохранились идеально.
Проследив за ее взглядом, Мак произнес:
– Мы их осмотрели. Они запечатаны воском. – Он посветил на расколотый сосуд. – Судя по запаху бензина, в них перевозили некое топливо. Может, нефть. Разбивать их, чтобы проверить, мы не хотели.
Благодарная за такую осмотрительность, Елена подумала, что хорошо бы уцелеть и выяснить, прав Мак или нет. Ее внимание привлек тихий стук, и она перевела взгляд на один из сосудов. Стучало что-то внутри?
«Какого черта?»
– Идем, – поторопил ее Нельсон. Он явно ничего не слышал.
Мак последовал за ним, унося фонарик. Елена покачала головой и пошла дальше. В темноте что только не померещится.
«Наверное, вода капает на палубу сверху».
Елена и ее спутники торопились к капитанской каюте.
Нельсон оказался там первый. Взошел по ступенькам и протиснулся внутрь. Быстрым шагом подошел к столу, на котором стоял металлический ларец.
Елена предпочла оставаться в дверях, памятуя о предупреждении: ларец – радиоактивен. Его механические внутренности по-прежнему тикали. Должно быть, убегая, исследователи забыли перевести рычажок в положение «выкл.».
Когда Нельсон уже приблизился к столу, Елена предупредила его:
– Может, сперва отключить устройство? Вряд ли стоит переносить его в работающем состоянии. Малейшее сотрясение может повредить механизм.
Нельсон сердито посмотрел на нее.
– Какая разница? Пусть грабителям достанется сломанная карта. Я об их потере горевать не стану. Они, скорей всего, снимут облицовку, серебро и золото и переплавят, чтобы сбагрить.
Мак отдал Елене фонарик и протиснулся к Нельсону.
– И все же давай выключим.
В спешке мужчины столкнулись, и Нельсон задел локтем мумию. Стул опрокинулся, увлекая за собой замороженное тело капитана.
При звуке удара Елена сжалась. Что-то слетело с колен капитана и упало им под ноги. Елена наклонилась и подобрала прямоугольный конверт. Тюленья кожа, края затвержены старым воском. Кто-то явно пытался сохранить его содержимое от пагубного воздействия стихий. Капитан держал письмо поближе к себе, едва не баюкая в предсмертных объятиях.
Чувствуя, что это нечто важное, Елена спрятала конверт за пазуху и повыше застегнула непромокаемую молнию. Нельсон с Маком тем временем подняли со стола ларец с картой, а так как Елена припала к полу, то заметила, как при этом из крышки стола выскочил бронзовый штырек. Должно быть, его вытолкнула пружина, тогда как на месте его удерживала тяжесть золотой карты.
«Ой-ой…»
Елена читала, как незадачливые расхитители гробниц в Египте натыкались на подобные ловушки. Она хотела было предупредить спутников:
– Не дви…
Но тут внутри стола отчетливо прогудел гонг.
Нельсон не удержал ларец со своей стороны, и ящик сильно накренился. Незапертая крышка распахнулась.
Время словно замедлило ход. Елена смотрела, как искусная серебряная астролябия выпадает из гнезда и летит на пол. Мак припал на одно колено и, уперев один край ларца в бедро, успел подхватить сферу размером с мячик для софтбола.
Держа ее на широкой ладони, он облегченно выдохнул.
В тишине, пока все приходили в себя, раздался новый звук. Висевший на поясе у Нельсона счетчик Гейгера разразился очередью: щелчки звучали куда быстрее.
– Закрывай! – прокричал Нельсон.
Мак сунул астролябию в карман и вместе с Нельсоном перехватил ларец понадежнее. Нельсон захлопнул крышку, однако счетчик продолжал стрекотать. Все трое испуганно переглянулись. Неужели механизм ловушки воспламенил некий летучий элемент в недрах устройства?
Мак мотнул головой в сторону двери и поторопил товарищей:
– Давайте скорее выбросим это отсюда, пока не взорвалось или еще что…
Елена вела их, подсвечивая фонариком, через темное нутро корабельного трюма. Заметив какое-то движение наверху, она подняла голову: скрытые среди стропил крупные бронзовые молоты слетели с креплений на деревянных рычагах и один за другим пробили высокие кувшины. Каждый удар высекал фонтан глиняных осколков.
Оторопевшая Елена смотрела, как из дырок, растекаясь по вогнутому днищу, льется черная маслянистая жидкость.
– Ходу, ходу! – закричал Мак.
Елена устремилась вперед. На бегу, в свете фонарика она заметила в жидкости фосфоресцирующие зеленые прожилки. Было в них что-то противоестественное. В амфорах явно перевозили не ворвань.
Подозрения Елены подкрепил счетчик Гейгера: щелчки ускорились.
– Господи, да оно светится, – заметил Мак.
Через миг Елена все поняла: масло реагировало на близость ларца. Зеленые прожилки озарялись болезненным свечением, как будто излучение карты возбуждало некий нестабильный компонент масла.
Елена притормозила, но сзади напирал Нельсон.
– Не стойте! – прокричал он. – Валим отсюда!
– Погодите, – попросила Елена. – Слушайте.
Помимо щелчков в трюме раздавался еще один, странный звук. Где-то Елена уже слышала это тихое постукивание. Теперь оно доносилось уже из нескольких кувшинов, словно внутри кто-то скребется, пытаясь выбраться наружу.
Елена во все глаза уставилась на спутников.
– Что это…
Грохот заставил ее подскочить на месте.
Залегший у пробоины Джон выстрелил еще раз.
«О нет».
Мак опустил ларец на пол.
– Вы двое ждите тут, – велел он и, пригнувшись, подкрался к дыре в корпусе корабля. Елена же, подсвечивая фонариком, смотрела, как ядовитая жидкость приближается к ее ногам.
Счетчик так и щелкал, но слышала она только жутковатый скрежет в кувшинах. Будто кто-то проводил щербатыми ногтями по школьной доске. Руки Елены покрылись гусиной кожей. Она не знала, что за механизм они активировали, угодив в ловушку, но одно ей было понятно: оставаться тут нельзя.
10:59
Мак упал на живот рядом с Джоном.
Инуитский старейшина, не глядя, загнал еще два патрона в казенник дробовика. Взгляд его оставался прикован к ступенчатому потоку талой воды в соседнем канале. Льдистые глубины подсвечивало множество огней, обозначая положение ныряльщиков. Совсем рядом на льду истекало кровью тело, облаченное в герметичный гидрокостюм.
«Приплыли, сволочи».
По крайней мере, передовой отряд точно уже здесь.
Из недр тоннеля донесся рев мотора, который с каждым мгновением становился сильнее. К нападающим шло подкрепление, а значит, всякую надежду на то, что кузены Джона уцелели, можно было отбросить.
Подводные огни поднялись к самой поверхности по обеим сторонам тоннеля. Показались стволы штурмовых винтовок, и на борт корабля обрушился ураганный огонь. Правда, вмурованное в лед дерево сдержало натиск.
Джон пальнул в одного из стрелков, однако тот успел скрыться под водой, тогда как его товарищ сосредоточил огонь на старейшине инуитов. На этот раз пули легли ближе, рикошетя от камня. Джон перекатился и попытался снять противника, но тот уже погружался. А чуть в стороне вода осветилась еще одной тройкой фонарей.
Мак понял, что грабители будут играть в своеобразного «замочи крота», пока у Джона не закончатся патроны. Тогда он положил руку на плечо другу и произнес:
– Оставь. Прибереги патроны, стреляй наверняка.
Перезаряжая дробовик, Джон согласно запыхтел.
Мак устроился рядом.
«Посмотрим, как пойдет дело».
На них напали явно не простые грабители. Уж слишком хорошо эти типы организованы и оснащены.
Мотор приближающейся лодки рокотал на весь тоннель. Показался черный «Зодиак». Заглушив двигатель, рулевой позволил течению отнести лодку к самой границе скудно освещенной зоны.
– Отдайте нам Атлас Бурь – и останетесь живы! – раздался голос из мегафона.
Мак нахмурился: это они про золотую карту? Раз уж нападающим известно название устройства, то они знают о нем куда как больше, чем Мак и его товарищи.
«И впрямь не обычные воры».
Следующее требование лишний раз подтвердило догадку:
– Пусть доктор Каргилл передаст Атлас моим людям.
Мак вздрогнул. Откуда эти сволочи узнали о Елене?
– Следуйте простым инструкциям, и все закончится хорошо.
«Ну да, кузены Джона подтвердят».
– Даю минуту на размышление.
Услышав за спиной шорох и скрип, Мак обернулся: Елена с Нельсоном волокли ларец к выходу.
– Я все сделаю, – сказала Елена. – Выбора нет. Если они захотят, то запросто сами заберут карту.
Нельсон кивнул.
– Нам их не перестрелять.
Мак перекатился, разворачиваясь к ним.
– Атлас, или как оно там называется, это единственная причина, почему нас еще не убили. Нападающие явно не хотят повредить устройство, но стоит им завладеть картой…
– И про обещания можно забыть, – закончила за него Елена.
– Подыграем – выгадаем немного времени, – сказал Нельсон. – Пока дышим, шанс остается. Иначе мы уже трупы.
Мак прикинул расклад: ворам нужна Елена то ли из-за знаний, то ли потому, что она сенаторская дочь и это можно использовать как рычаг давления. События развивались слишком стремительно. Кто знает, вдруг Нельсон прав? Если купить себе время, то можно еще что-нибудь придумать.
– Десять секунд! – прозвучало последнее предупреждение.
– Хорошо, – сдался Мак. – Подыграем.
«Пока что».
11:12
Елена вытащила из корабля ларец и подошла к кромке воды. Огромная карта весила по меньшей мере фунтов семьдесят – восемьдесят. Тяжеловато для одной женщины, так что Нельсон согласился сопроводить ее. Несмотря на ужас, краешком ума Елена размышляла над загадкой странного предмета.
«Атлас Бурь. Почему такое название? И откуда оно известно этим людям?»
Любопытство помогало унять страх… правда, не сильно.
Когда они с Нельсоном приблизились к потоку талой воды, на поверхности показались трое ныряльщиков. В руках они сжимали штурмовые винтовки; в тускло освещенной пещере ярко горели огни по краям масок.
Стоявший посередине выступил вперед. Ткнув стволом винтовки в сторону Нельсона, а потом мотнув им в направлении судна, он приказал:
– Клади. Уходи.
– Ладно, ладно, – пробормотал геолог.
Елена с Нельсоном опустили ларец на каменистый берег. Бросив на Елену встревоженный взгляд, геолог отступил к темному прикрытию корабля. Стрелок нацелил винтовку Елене в грудь. Она и без слов поняла, что от нее требуется оставаться на месте.
Один из нападающих, стоя по икры в воде, поднес к губам прикрепленное к запястью радио. Послышалась арабская речь. Елена бегло говорила на нескольких ее диалектах, но из-за грохочущих порогов слова стрелка разобрать не сумела.
Мотор «Зодиака» пронзительно взревел, и понтонная лодка устремилась в их сторону. Елена насчитала пятерых пассажиров в гидрокостюмах. Один сидел на корме у руля, двое, лежа на черных поплавках, держали наготове винтовки, а на носу стояла неравная пара: невысокий худой человек с мегафоном в руке и возвышающаяся над ним гора мускулов.
Худой явно был за главного.
«Зодиак» ткнулся носом в берег, и лидер команды, отбросив мегафон, грациозно спрыгнул на сушу. Так это женщина! Облегающий гидрокостюм не оставлял в этом сомнений. Неопреновый капюшон практически полностью скрывал голову, однако по выступающим скулам, темным глазам и карамельному оттенку кожи Елена распознала в женщине уроженку Ближнего Востока.
Елена обернулась на древний дау, взглянула на карту.
«Грабители с Ближнего Востока. Вот откуда у них такие знания о сокровище».
Не говоря ни слова, смуглая женщина подошла к ларцу и, опустившись перед ним на колено, подняла крышку. Видя сияние золота, Елена посмотрела на карту: серебряный кораблик вновь стоял в порту у побережья Турции. Глядя на гавань сверху вниз, Елена вдруг поняла, что это за город.
– Троя, – громко прошептала она.
Женщина обернулась и посмотрела на Елену, чуть наклонив голову. В ее темных глазах загорелся блеск.
– Кто бы вас ни пригласил, он не ошибся.
От комплимента Елене легче не стало.
От нижней губы незнакомки вниз по подбородку и шее, скрываясь под горлом комбинезона, тянулась бледная полоска шрама. Впрочем, это не делало ее менее привлекательной, хотя Елена и ощущала исходящую от нее, как радиация от той же золотой карты, угрозу.
И женщина, и карта были одновременно прекрасны и смертельно опасны.
Женщина устремила на Елену пронзительный взгляд.
– Где он? – спросила она.
– Кто?
Командир отряда указала на пустое место, которое прежде занимала астролябия. В отверстии были видны ярко поблескивающие бронзовые шестеренки. Елена вообразила, как эти колесики и зубчики вращают элементы астролябии, словно стрелки хитроумных часов.
– Где Ключ Дедала? – с нажимом спросила женщина.
«Ключ Дедала?»
Изображать смущение даже не пришлось.
– Не понимаю, о чем вы, – вполне убедительно солгала Елена. – Больше мы ничего не находили.
Командир выпрямилась и обратилась на арабском к стоявшему за спиной у Елены помощнику. Елена разобрала одно слово: taelimuha. «Проучи ее».
Обернувшись, она увидела великана. Когда он только успел выбраться из лодки и встать позади нее?! Ростом больше семи футов, громила наверняка страдал некой формой гигантизма. Из-под нависающих надбровных дуг смотрели мертвые и холодные, как у большой белой акулы, глаза.
Великан ударил Елену в бок.
Вскрикнув, она повалилась на землю. От острой боли стало трудно дышать. Слезы хлынули из глаз горячими ручьями.
Женщина посмотрела на нее сверху вниз:
– Больше не лги мне.
Потом она указала на корабль и отдала своим людям приказ на арабском. Елена без труда поняла его: «Забрать Ключ. Всех убить».
