Яблоня / The Apple-Tree – Джон Голсуорси

Небо, цветы, птичьи голоса…в этой книге, для меня, главным героем оказалась природа. Её описания невероятно живые, чарующие, просто заворожили меня… На этом прекрасном фоне цветущих яблонь, курчавых облаков, пения птиц и мычанья коров зарождается первая, чистая и искренняя, любовь Мигэн и Эшерста. Их робкие чувства гармонировали с окружающей красотой весны. После этой гармонии, было горько читать об их несбывшихся планах, наблюдать, как Эшерст меняется под влиянием города и знакомых. Было больно читать о хрупкой фигурке Мигэн, отправившейся искать его, о том, как робко она заглядывала в лица прохожим. Я расплакалась на моменте, рассказывающем о том, как сложилась её жизнь…

Эта книга наполнила моё сердце любовью, а затем разбила его, оставив тоску по ушедшему…P.s. не могу не добавить этот отрывок:И тоска по ушедшей юности, по любви, утерянной навеки, по угасшей красоте сжала горло Эшерста. Да, здесь, где жизнь первобытно прекрасна, нужно было удержать это счастье, эту красоту, как удержали ее небо и земля! А он не удержал…

«The Apple Tree» – по сути, те же «Вешние воды», почти один в один. Забавно, кстати, как в очень похожих сюжетах преломляются национальные характеры. Сюжет, в общем, таков: все мужики – скоты. Некий молодой не бедный вьюноша невзначай соблазняет некую девушку, а потом внезапно бросает, и вспоминает об этом событии через много лет. А вот тут разберем, как именно это происходит у наших авторов.

У Тургенева момент бросания – чисто русский, у человека в голове просто что-то щелкает, и он внезапно утрачивает человеческий облик. Пускается в разгул и разврат, как в «Игроке».

А у Голсуорси с вьюношей случилось не помутнение мозгов, а прояснение. Он осознал, что эта бедная деревенская девочка ему не пара и нашел более подходящую пассию.

Герой Тургенева горько сожалеет. Что конкретно чувствует герой Голсуорси, неясно – наверное, сожаление в том числе, но вряд ли он испытывает желание вернуться и что-то исправить – в самом начале говорится, что прошло много лет и у него удачный брак, и эта старая история уже едва теплится в памяти. Вся история подана так, что не чувствуется никакого конфликта, моральной дилеммы в настоящем – потому что время уже ушло, можно погрустить и пойти дальше. Притом, что этот текст тоже отлично написан, он куда скучнее – более предсказуемый, сопливый и пафосный.

На улице снежно и холодно, дома стоит наряженная ёлка и моргают счастливые фонарики, готовые встретить очередной год нашей жизни, а предо мной на страницах уже полюбившегося писателя с прекрасным литературным слогом расцветающая яблоня во всём своём великолепии первой и неповторимой весенней любви. Боже, что же может быть лучше и прекраснее этого волшебного чувства, дарованного человеку? И я говорю, что ни-че-го! Нет, ничего более волнительно прекрасного, чем это всепоглощающее опьянение, которое овладевает мужчиной и женщиной в период влюблённости, также как и нет ничего более блаженно умиротворяющего, когда из этого начала рождается настоящая Любовь. Счастье всегда начинается с Любви, и всегда заканчивается с её уходом. Счастье и Любовь не могут друг без друга, также как мужчина и женщина, однажды полюбившие друг друга.Как часто люди напоминают мне сосуды. Одни прозрачные – другие затонированы, одни хрустальные – другие закалённые в печи, да и крышка не на всех бывает. Но самое главное другое – у всех них различная глубина. Я считаю, что вот из-за этой разницы все печали и радости в жизни, а особенно в Любви. Сосуд со своим прогретым солнышком мелководьем и рифами никогда не сделает счастливым того, у кого глубинные воды океана души с подводными течениями. И упаси Бог «глубокий сосуд» полюбить «мелководную посудину», извините за метафору.Так вот, в этой печальной весенней истории, случайно открывшейся мне в середине зимы, один очень хороший и добрый по сути парень имел несчастье встретить глубоководную девушку, которую можно сравнить с прекрасной дикой яблоней во всём великолепии своего цвета. Нет, я неверно выразилась – это она встретила его на беду. Нет, вы не подумайте, что я осуждаю его, он был искренен с ней и даже по воли судьбы уберёг её от, так сказать, бесчестия, которое мог бы ей нанести. И единственная вина его была в том, что он позволил ей влюбиться в него, потому что и сам думал, что полюбил по-настоящему. Оставляя её, в чём помог ему случай, он думал, что делает ей добро, ибо он не «дикий», как она, и предвидел плохой финал их неравных отношений. Да, он так думал, что делает благо, только и не мог знать о всей глубине её женской натуры. Конечно, нет… А как рыбка, обитающая в мелководье, может догадываться о том, что происходит на самом дне волнующего океана? О, горе такой встрече! И пусть их будет как можно меньше на нашей Земле!Эту грустную историю я закончу стихами, рождёнными ещё до моего прочтения этой повести Голсуорси. И то, что они так точно иллюстрируют её, наводит меня иногда на мысль, что есть какие-то невидимые нити, опутывающие наши жизни, по которым проходят токи наших чувств и переживаний, и они передаются не только тем, кто на большом расстоянии, но даже неодушевлённым предметам, например, книгам, которые сами попадаются на глаза, как бы говоря – Прочти меня, я знаю, что нужна тебе, ты про меня уже написала… Хотя, кто сказал, что у книг нет души?Неповторима и сложна,Для посторонних не доступна,Закрыта женская душа…Ключ поверни, не надо стука.Она откроет тебе дверь,Тихонько впустит на крылечко.Ты по себе её не мерь,Не рань бичом её сердечко.А если дальше не пойдёшь,Стоять останешься без звука,Её убранства не поймёшь!Ты уходи, не надо стука…