Джон Гришэм
Блюстители
Глава 8
У нас в фонде «Блюститель» есть целая библиотечка брошюр, которые мы используем в зависимости от того, чьим именно делом занимаемся в том или ином случае. Если нам предстоит работать с белым мужчиной, я беру ту, на обложке которой красуется моя улыбающаяся физиономия со стоячим пасторским воротничком под подбородком. Если наш клиент – белая женщина, в ход идет та, где на обложке фото Вики. Чернокожие клиенты получают экземпляр брошюры с Мэйзи, держащей за руку освобожденного из тюрьмы афроамериканца. Мы любим подчеркивать, что цвет кожи для нас не имеет значения, однако это не всегда так. Частенько мы играем на расовых предрассудках людей, чтобы открыть те или иные двери.
Поскольку Зеке Хаффи белый, я послал ему брошюру со своей фотографией, а также составленное в непринужденном стиле письмо, в котором сообщил ему, что его судьба привлекла внимание нашего маленького фонда и мы собираемся заняться его делом. Две недели спустя я получил написанное от руки письмо на разлинованном тетрадном листке, в котором Зеке поблагодарил меня за проявленный интерес. Как обычно в таких случаях, в следующем послании я спросил, не нужно ли ему что-нибудь. В свою очередь, Зеке, что неудивительно, попросил денег. Я отправил ему 200 долларов через систему переводов «МаниГрэм» и еще одно письмо, в котором поинтересовался, не будет ли он возражать, если я его навещу. Разумеется, возражений не последовало.
Зеке – уголовник со стажем, успевший посидеть в тюрьмах трех штатов. Родился он неподалеку от Тампы, но его родственников нам найти не удалось – даже попытки напасть на след кого-либо из них ничего не дали. В возрасте двадцати пяти лет Зеке женился. Супруга развелась с ним вскоре после того, как его осудили за распространение наркотиков. Насколько нам известно, детей у Зеке Хаффи нет, и если его кто-то и навещает, то крайне редко. Три года назад Зеке арестовали, а затем осудили в Литтл-Рок, штат Арканзас, и теперь он отбывает пятилетний срок в одной из тюрем «Земли возможностей»[1].
Его стали использовать в качестве осведомителя начиная с процесса над Куинси Миллером. Когда Зеке дал свои показания, ему было восемнадцать лет. Через месяц после суда над Куинси обвинения против Зеке, связанные с торговлей наркотиками, были смягчены, и он вышел на свободу. Сделка дала такие прекрасные результаты, что Зеке стал прибегать к подобной практике снова и снова. В любой тюрьме найдется заключенный, осужденный за наркотики, которому сидеть еще долго и кто с удовольствием сократил бы свое пребывание за решеткой. При умелом руководстве со стороны полицейских и представителей обвинения использование тюремных осведомителей в качестве лжесвидетелей может быть весьма эффективным средством достижения неправедных целей. Многие присяжные просто не верят, что свидетель, кем бы он ни был, под присягой, поклявшись говорить только правду, способен рассказать выдуманную от первого до последнего слова историю.
Сейчас Зеке отбывает наказание в федеральном тюремном лагере, пенитенциарном заведении с минимальным уровнем безопасности, расположенном среди хлопковых полей в северо-восточной части Арканзаса. Впрочем, на вид это обычная тюрьма с заборами, колючей проволокой и такими же примитивными и мрачными зданиями, как и у большинства других объектов подобного типа. К сожалению, управляет ею некая частная корпорация, цель которой состоит в получении прибыли. А это означает, что зарплата охранников здесь ниже, чем в других исправительных заведениях, а самих охранников меньше. Еще заключенные тут хуже питаются (местная служба снабжения ворует все подряд, от арахисового масла до туалетной бумаги), а медицинское обслуживание практически отсутствует. Полагаю, что в Америке всё, в том числе образовательные и исправительные учреждения, является объектом наживы для разного рода мошенников.
Меня провожают в комнату с несколькими закрытыми кабинками, над ними висит табличка: «Для визитов адвокатов». Впустив меня в одну из них, охранник запирает меня внутри. Я сажусь на стул и смотрю сквозь прозрачный пластиковый экран. Минуты бегут одна за другой. Проходит полчаса, но я никуда не тороплюсь. Наконец дверь по другую сторону экрана открывается, и появляется Зеке Хаффи. Он улыбается мне, пока охранник снимает с него наручники. Когда мы остаемся одни, Хаффи, глядя на мой стоячий воротничок, интересуется:
– А почему мы в помещении для встреч с адвокатами?
– Рад вас видеть, Зеке. Спасибо, что согласились уделить мне время.
– Времени у меня полно. Но я не знал, что вы адвокат.
– Я и адвокат, и священник. Как с вами здесь обращаются?
Зеке усмехается и закуривает. Разумеется, вентиляции в кабинке нет.
– Я видал разные тюрьмы – так вот, эта, пожалуй, худшая, – говорит он. – Ею владеет штат, но она отдана в управление одной компании, которая называется «Атлантик коррекшнс корпорейшн». Слышали про нее?
– Да. Я был в качестве гостя на некоторых из объектов, которыми она управляет. Похоже, у них все действительно в плохом состоянии?
– Рулон туалетной бумаги сто́ит четыре доллара, а должен стоить доллар. Они выдают каждому по одному рулону на неделю, и это не туалетная бумага, а какой-то наждак, от которого потом не ходишь, а ковыляешь, как инвалид. В общем, мне повезло, что вы прислали те деньги. Спасибо, мистер Пост. Мои приятели никогда не получали с воли даже десятицентовика.
По шее Зеке ползут уродливые тюремные татуировки. Глаза и щеки ввалились. Он выглядит, как уличный наркоман, бо́льшую часть жизни просидевший на дешевой дури.
– Когда смогу, пришлю вам еще денег, но бюджет, из которого финансируется наша деятельность, весьма скудный, – произношу я.
– А кто такие «вы»? И зачем вы здесь, Пост? Мне ведь никакой адвокат ничем не поможет.
– Я работаю в некоммерческом фонде, он занимается освобождением невинно осужденных. Один из наших клиентов – Куинси Миллер. Помните его?
Зеке издает смешок и выпускает кольцо сигаретного дыма.
– Значит, вы явились сюда из-за ложных показаний?
– Вы хотите, чтобы я уехал?
– Смотря чего вам надо.
Будучи бывалым уголовником, Зеке понимает, что правила внезапно изменились. Мне нужно нечто такое, что я могу получить только от него, и Хаффи тут же начинает соображать, как использовать эту ситуацию в своих интересах. Ему уже не раз приходилось играть в такие игры.
– Давайте начнем с правды, – предлагаю я.
Хаффи смеется:
– Правда, справедливость, американский образ жизни… Вы, наверное, дурак, мистер Пост, если приехали искать правду в подобном месте.
– Такова моя работа, Зеке. Выяснить правду – это единственный способ вытащить Куинси из тюрьмы. Мы с вами оба знаем, что вы – опытный осведомитель, не раз лжесвидетельствовали и дали ложные показания перед жюри присяжных во время суда над Куинси. Он ни в чем вам не признавался. Детали преступления вам сообщили копы и прокурор, который заранее отрепетировал с вами ваше выступление на процессе. Присяжные вам поверили, и Куинси посадили в тюрьму, где он провел уже двадцать два года. Настало время вытащить его из камеры.
Зеке улыбается с таким видом, будто хочет мне угодить.
– Я проголодался, – говорит он. – Вы можете раздобыть мне кока-колу и немного арахиса?
– Да, конечно.
Нет ничего удивительного в том, что даже в таких местах посетители имеют возможность купить что-то, чем можно перекусить. Я стучу в дверь, и охранник открывает ее. Мы с ним подходим к стене, вдоль которой стоят вендинговые автоматы, и я начинаю опускать в специальную щель одного из них монетки в четверть доллара. Плачу два доллара за банку кока-колы весом в двенадцать унций и по доллару за два небольших пакетика с арахисом. Охранник отводит меня обратно в переговорную кабинку. Через несколько минут он появляется с другой стороны прозрачного экрана и передает Зеке мои покупки.
– Спасибо, – говорит Зеке и, вскрыв банку, отхлебывает из нее напиток.
Мне важно, чтобы начатый разговор не прерывался.
– Каким образом полицейским удалось уговорить вас дать показания против Куинси? – спрашиваю я.
– Вы же знаете, как они действуют, мистер Пост. Им нужны свидетели, особенно когда у них нет доказательств. Я уже не помню подробностей. Все это было очень давно.
– Да. Действительно, давно, особенно для Куинси. Вы когда-нибудь думаете о нем, Зеке? Вы ведь знаете, как тяжела жизнь в тюрьме. Вы хотя бы порой размышляете о том, что помогли упрятать за решетку невинного человека до конца его жизни?
– Вообще-то, нет. У меня других забот хватает.
– У Куинси есть шанс выйти на свободу. Дело, конечно, трудное, но так бывает всегда. Я выполняю свою работу, Зеке, и знаю, как ее надо делать и ради чего этим занимаюсь. Нам нужна ваша помощь.
– Помощь? И что, по-вашему, я должен сделать?
– Сказать правду. Дать под присягой письменные показания о том, что вы солгали во время процесса, потому что полицейские и представители обвинения предложили вам выгодную сделку.
Набив рот арахисом, Хаффи долго молча смотрит в пол. Я не отступаю.
– Я знаю, о чем вы думаете, Зеке. О том, что Флорида далеко отсюда и у вас нет никакого желания связываться с этим старым делом. Еще размышляете о том, что если сейчас расскажете правду, то копы и прокурорские работники обвинят вас в даче ложных показаний под присягой и повесят на вас новый срок. Но этого не случится. Срок давности по такому преступлению, как дача ложных показаний, давно истек. Кроме того, ключевые участники процесса над Куинси Миллером утратили свои прежние полномочия. Шериф ушел в отставку. Прокурор тоже. Судья умер. Правоохранительную систему штата Флорида вы больше не интересуете. Если поможете вытащить Куинси из тюрьмы, то ничего не выиграете, но и не потеряете. Это элементарно, Зеке. Сделайте то, что должны, скажите правду, и все в вашей жизни будет по-прежнему.
– Послушайте, мистер Пост, я освобождаюсь через семнадцать месяцев и не намерен себе все испортить.
– Штату Арканзас безразлично, что вы сделали в суде штата Флорида двадцать два года назад. В Арканзасе-то вы не давали ложных показаний. Местным правоохранителям наплевать. После того как вас условно-досрочно освободят, их единственной заботой будет посадить в вашу камеру нового заключенного. Вы знаете, как все работает. Вы ведь профессионал в этой игре.
У Зеке не хватает ума сдержать улыбку, услышав этот комплимент. Ему, похоже, нравится, что он в какой-то мере управляет ситуацией. Потягивая кока-колу, Зеке опять закуривает и наконец говорит:
– Не знаю, мистер Пост, все это кажется мне ужасно рискованным. С какой стати я должен в это ввязываться?
– А почему бы нет? У вас нет никаких обязательств перед полицейскими и прокурорскими работниками. Им наплевать, что будет с вами, Зеке. Вы для них, так сказать, на противоположной стороне улицы. Сделайте добро для такого же, как вы.
В нашем разговоре наступает долгая пауза. Время словно останавливается. Зеке приканчивает один пакетик с арахисом и распечатывает второй.
– Никогда не слышал, чтобы юристы занимались тем, чем занимаетесь вы, – вдруг произносит он. – Скольких невинно осужденных вы освободили?
– Восьмерых – за последние десять лет. Все они действительно были невиновными. Сейчас у нас шестеро клиентов, включая Куинси.
– А меня вы можете вытащить? – интересуется Хаффи, и мы оба смеемся.
– Послушайте, Зеке, если бы я считал, что вы невиновны, то мог бы попробовать.
– Скорее всего, для вас это было бы напрасной тратой времени.
– Наверное. Так вы поможете нам, Зеке?
– Когда все это должно произойти?
– Ну, мы сейчас трудимся вовсю. Расследуем обстоятельства дела и готовимся поставить вопрос об освобождении. Но это кропотливая, небыстрая работа, как вы понимаете. Так что можете не слишком торопиться, однако мне бы хотелось поддерживать с вами контакт.
– Пусть так и будет, мистер Пост, поддерживайте со мной связь. И если у вас появится возможность послать мне несколько долларов, сделайте это. Арахис и кока-кола в этой помойке – настоящее лакомство.
– Я пришлю вам немного денег, Зеке. А вы найдите несколько свободных минут и подумайте о Куинси. Вы перед ним в долгу.
– Что есть, то есть.
Глава 9
Кэрри Холланд было девятнадцать лет, когда на суде против Куинси она заявила присяжным, что вскоре после убийства видела чернокожего мужчину, бегущего по темной улице. По ее словам, он был того же роста и сложения, что и Куинси Миллер, и держал в руке предмет, похожий на палку. Кэрри сказала, что она как раз припарковала машину перед многоквартирным домом и вдруг услышала два громких хлопка, которые якобы прозвучали со стороны юридической конторы Руссо, расположенной в трех кварталах. А потом заметила бегущего мужчину. Во время перекрестного допроса Тайлер Таунсенд поставил показания Кэрри Холланд под сомнение. Она не жила в здании, около которого припарковала автомобиль, но объяснила, что приехала туда навестить подругу. Ее имя? Вопрос вызвал у Кэрри замешательство. Тайлер выразил ей недоверие и подверг ее насмешкам. Он сказал: «Сообщите мне имя вашей подруги, и я вызову ее в суд в качестве свидетеля». На эти слова адвоката прокурор отреагировал протестом, и судья поддержал его. Судя по стенограмме, вспомнить имя подруги Кэрри Холланд так и не сумела.
Тайлер попытался смоделировать ситуацию, в которой находилась Кэрри Холланд. Используя карту, он отметил на ней расстояние между зданием, около которого она припарковала машину, и юридической конторой супругов Руссо. При этом особо подчеркнул, что было темно, а освещение на улице практически отсутствовало. Исходя из этого, Тайлер усомнился в том, что Кэрри могла рассмотреть то, что, по ее словам, она видела. Он препирался со свидетельницей до тех пор, пока судья не вмешался и не остановил его.
За год до процесса против Куинси Миллера Кэрри Холланд была осуждена за употребление наркотиков. Тайлер решил опереться на данное обстоятельство. Он поинтересовался, не находится ли она под действием запрещенных веществ, выступая перед судом в качестве свидетеля, и предположил, что Кэрри все еще страдает от наркозависимости. Тайлер также прямо спросил, правда ли, что Кэрри встречается с помощником шерифа округа Руис. Свидетельница ответила отрицательно. Решив, что перекрестный допрос Кэрри Холланд затянулся, судья потребовал от Таунсенда, чтобы тот поскорее заканчивал. Адвокат запротестовал, заявив, что представителя обвинения никто не торопил. Судья пригрозил ему обвинением в неуважении к суду, причем уже не в первый раз. Завершив наконец допрос Кэрри Холланд, Тайлер выразил сомнение в достоверности ее показаний. Однако, допрашивая ее, он подчас прибегал к оскорблениям, что вызывало сочувствие и даже симпатию по отношению к ней со стороны присяжных.
Вскоре после процесса Кэрри покинула прежнее место жительства. Какое-то время жила неподалеку от Коламбуса, штат Джорджия, вышла там замуж, родила двоих детей, затем развелась и куда-то пропала. Вики пришлось разыскивать ее целый год. Выяснилось, что теперь ее зовут Кэрри Прюитт, живет она в каком-то захолустье в западной части штата Теннесси и работает на мебельной фабрике неподалеку от Кингспорта. Ее жилище – трейлер, припаркованный вблизи одной из дорог местного значения, а делит Кэрри его с мужчиной по имени Бак.
Следует отдать Кэрри должное – она, по крайней мере, сумела избежать неприятностей. В списке ее правонарушений – только та самая судимость за употребление наркотиков, числившаяся за ней еще со времен жизни в Сибруке и так и не снятая. Мы предполагаем, что Кэрри свободна от наркозависимости, а в нашем деле это всегда плюс.
Месяц назад Фрэнки съездил туда, где обосновалась Кэрри, и проделал свою обычную работу, то есть осторожно навел справки. У него есть фотографии ее дома на колесах и участка вокруг него, а также фабрики, где Кэрри теперь трудится. Благодаря помощи детектива из Кингспорта Фрэнки выяснил, что один из сыновей Кэрри служит в армии, а другой живет в Ноксвилле. Бак водит грузовик, криминального прошлого не имеет. По странному стечению обстоятельств его отец когда-то был священником в маленькой сельской церквушке. Похоже, что у них стабильная семья.
Велика вероятность, что ни Бак, ни кто-либо другой в радиусе пятисот миль от того места, где живут супруги, ничего не знают о прошлом Кэрри. Это все осложняет. В самом деле, зачем ей, пусть даже ненадолго, возвращаться на два десятилетия в прошлое, связанное с Куинси Миллером, рискуя расстроить свою нынешнюю жизнь?
Я встречаюсь с Фрэнки в кафе в Кингспорте. Поедая вафли, мы обсуждаем разложенные на столе фотографии. Дом-трейлер расположен в уединенной местности. Рядом с ним находится огороженная забором площадка для выгула собак с вольером, там Бак держит несколько охотничьих псов. Он, как и положено, ездит на пикапе. Кэрри – на «Хонде». Вики пробила номера автомобилей и установила, что собственниками машин являются именно супруги Прюитт. Ни пикапом, ни «Хондой» не пользуются по доверенности. Позади трейлера под навесом укрыта вполне приличная рыбацкая лодка. Бак, судя по всему, серьезно относится и к охоте, и к рыбалке.
– Не нравится мне, как выглядит это место, – заявляет Фрэнки, перебирая фотографии.
– Мне доводилось видеть места и похуже, – говорю я, и это правда. Мне приходилось стучаться в такие двери, где меня вполне могли встретить, натравив добермана или направив в лицо ствол ружья. – Но давай допустим, что Бак ничего не знает о прошлом жены и не слышал о Куинси. Если исходить из этого, можно сделать вывод, что Кэрри предпочла бы сохранить эту историю в тайне.
– Согласен. Держи́тесь от дома подальше.
– В какое время она отправляется на работу?
– Не знаю, но на входе Кэрри прикладывает пропуск в восемь часов утра, а на выходе – в пять вечера. В обеденное время фабрику не покидает. Платят ей примерно девять долларов в час. Кэрри работает в сборочном цеху, а не в офисе, так что позвонить ей на работу вы не сможете.
– Да и не станет она со мной разговаривать при своих коллегах. Какой прогноз погоды на субботу?
– Ясно и солнечно. Отличный день для рыбалки.
– Будем надеяться.
В субботу на рассвете Фрэнки заправляет пикап бензином рядом с магазинчиком в миле от дома-трейлера. Похоже, нам повезло, во всяком случае, пока так кажется. Бак и его приятель проезжают мимо Фрэнки, буксируя на прицепе рыбацкую лодку. Судя по всему, они направляются на реку или озеро. Фрэнки звонит мне, и я сразу набираю номер стационарного телефона супругов Прюитт.
Мне отвечает сонный женский голос. Я произношу самым дружелюбным тоном:
– Миссис Прюитт, меня зовут Каллен Пост. Я юрист из города Саванна, штат Джорджия. У вас найдется минутка?
– Кто? Что вам нужно?
Сонные интонации из голоса моей собеседницы мгновенно исчезают.
– Меня зовут Каллен Пост. Я хотел бы поговорить с вами о судебном процессе, в котором вы принимали участие много лет назад.
– Вы ошиблись номером.
– Тогда вас звали Кэрри Холланд, а жили вы в Сибруке, штат Флорида. У меня есть все документы, Кэрри, и я здесь вовсе не для того, чтобы создавать вам неприятности.
– Повторяю, у вас неправильный номер, мистер.
– Я представляю интересы Куинси Миллера. Из-за вас он сидит в тюрьме уже двадцать два года. По-моему, вопрос заслуживает того, чтобы как минимум уделить мне тридцать минут.
На другом конце провода вешают трубку. Десять минут спустя я паркуюсь перед домом-трейлером. Фрэнки где-то неподалеку – просто на случай, если в меня станут стрелять и я получу пулю.
Наконец Кэрри приближается к двери, медленно открывает ее и выходит на узкое деревянное крыльцо. Она стройная, в обтягивающих джинсах. Светлые волосы зачесаны назад. Даже без косметики Кэрри выглядит совсем неплохо, но многолетнее курение привело к тому, что вокруг глаз и около губ у нее залегли морщинки. Держа в руке сигарету, она молча смотрит на меня.
На мне рубашка со стоячим воротничком, однако на нее он не производит никакого впечатления. Улыбнувшись, я говорю:
– Извините, что вторгаюсь к вам подобным образом, но я проездом оказался в этих местах и решил воспользоваться случаем.
– Что вам надо? – спрашивается Кэрри и затягивается сигаретой.
– Я хочу вытащить из тюрьмы своего клиента, Кэрри, и в этом мне нужна ваша помощь. Послушайте, я здесь не для того, чтобы причинить вам беспокойство или поставить вас в неловкое положение. Готов побиться об заклад, что Бак никогда не слышал о Куинси Миллере. Ведь так? И я не могу винить вас за это. И я тоже не стану ему ничего рассказывать. Но Куинси все еще сидит в тюрьме за убийство, которое совершил кто-то другой. Он никого не убивал. И вы вовсе не видели чернокожего мужчину, убегающего по улице от места преступления. Вы дали такие показания, потому что этого хотели копы. Вы встречались с одним из них, и они хорошо вас знали. Им был нужен свидетель, а у вас имелась небольшая проблема с наркотиками, верно, Кэрри?
– Как вы меня нашли?
– Да вы вроде бы не прячетесь.
– Убирайтесь отсюда, пока я не вызвала полицию!
Я шутливым жестом поднимаю руки, давая понять, что сдаюсь.
– Это ведь ваша собственность. Я ухожу. – Затем я бросаю на траву визитную карточку и продолжаю: – Вот номер моего телефона. Работа не позволит мне забыть про вас, так что я вернусь. Обещаю, я не буду вас разоблачать и раскрывать тайны вашего прошлого. Я просто хочу поговорить, вот и все, Кэрри. Двадцать два года назад вы совершили ужасный поступок, и теперь настало время это исправить.
Когда я отъезжаю, Кэрри Прюитт стоит, не двигаясь, напряженно наблюдая за мной.
Письмо от Куинси написано от руки аккуратными прописными, похожими на печатные буквами.
УВАЖАЕМЫЙ МИСТЕР ПОСТ!
СПАСИБО ВАМ, СЭР, ЕЩЕ РАЗ ЗА ТО, ЧТО ВЗЯЛИСЬ ЗА МОЕ ДЕЛО. ВЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ – БЫТЬ ЗАПЕРТЫМ В КАМЕРЕ, КАК Я, КОГДА НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК НЕ ВЕРИТ В ВАШУ НЕВИНОВНОСТЬ. ТЕПЕРЬ Я СТАЛ ДРУГИМ ЧЕЛОВЕКОМ, И ЭТО БЛАГОДАРЯ ВАМ. БЕРИТЕСЬ ЖЕ ЗА РАБОТУ И ВЫТАЩИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА.
ВЫ СПРАШИВАЛИ МЕНЯ, БЫЛА ЛИ У МОЕГО ПРЕКРАСНОГО МОЛОДОГО АДВОКАТА ТАЙЛЕРА ТАУНСЕНДА ВЕРСИЯ НАСЧЕТ ТОГО, КТО ЯВЛЯЕТСЯ НАСТОЯЩИМ УБИЙЦЕЙ. ДА, БЫЛА. ОН МНОГО РАЗ ГОВОРИЛ МНЕ, ЧТО В ТОЙ ЧАСТИ ШТАТА ФЛОРИДА, ГДЕ ВСЕ ПРОИСХОДИЛО, ХОРОШО ИЗВЕСТНО, ЧТО КИТ РУССО И ЕГО ЖЕНА ЯКШАЛИСЬ С НЕХОРОШИМИ ЛЮДЬМИ. ОНИ БЫЛИ АДВОКАТАМИ НАРКОТОРГОВЦЕВ, СТАЛИ ЗАРАБАТЫВАТЬ МНОГО ДЕНЕГ, И ЭТО БЫЛО ЗАМЕЧЕНО. В СИБРУКЕ ДЕНЕГ КРУТИТСЯ СОВСЕМ НЕМНОГО, ДАЖЕ КОГДА РЕЧЬ ИДЕТ О ЮРИСТАХ, И У МНОГИХ ВОЗНИКЛИ ПОДОЗРЕНИЯ. ШЕРИФ ОКРУГА ФИЦНЕР САМ БЫЛ ВОРОМ, И ТАЙЛЕР ГОВОРИЛ, ЧТО ОН СВЯЗАН С НАРКОБИЗНЕСОМ. ВЕРОЯТНО, ФИЦНЕР ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЕ И К УБИЙСТВУ.
Я ЗНАЮ ТОЧНО, ПОСТ, КТО-ТО ПОДСУНУЛ ЭТОТ ЧЕРТОВ ФОНАРИК В БАГАЖНИК МОЕЙ МАШИНЫ, И Я ПОЧТИ УВЕРЕН, ЧТО ЭТО СДЕЛАЛ ФИЦНЕР. ВСЕ МОЕ ДЕЛО БЫЛО РЕЗУЛЬТАТОМ ЗАГОВОРА, ЦЕЛЬ КОТОРОГО ЗАКЛЮЧАЛАСЬ В ТОМ, ЧТОБЫ МЕНЯ ПОДСТАВИТЬ. ТЕ, КТО СТОЯЛ ЗА ЭТИМ, ЗНАЛИ, ЧТО В СИБРУКЕ ЗАСУДИТЬ ЧЕРНОКОЖЕГО ПАРНЯ ЛЕГЧЕ, ЧЕМ БЕЛОГО, И В ЭТОМ ОНИ БЫЛИ ПРАВЫ.
ОДИН МОЙ ПРИЯТЕЛЬ СКАЗАЛ, ЧТО ДЛЯ ОФОРМЛЕНИЯ МОЕГО РАЗВОДА СЛЕДУЕТ НАНЯТЬ РУССО. ЭТО БЫЛ ПЛОХОЙ, ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ СОВЕТ. РУССО ПОТРЕБОВАЛ С МЕНЯ МНОГО ДЕНЕГ, А СВОЮ РАБОТУ ВЫПОЛНИЛ ПРОСТО ОТВРАТИТЕЛЬНО. КОГДА ПРОЦЕСС УЖЕ ШЕЛ ПОЛНЫМ ХОДОМ, Я ПОНЯЛ, ЧТО У НЕГО НЕ БЫЛО НИКАКОГО ЖЕЛАНИЯ ЗАНИМАТЬСЯ МОИМ РАЗВОДОМ. А КОГДА СУДЬЯ НАЗНАЧИЛ МНЕ ОГРОМНЫЕ АЛИМЕНТЫ И ВЫПЛАТЫ НА СОДЕРЖАНИЕ ДЕТЕЙ, Я СКАЗАЛ РУССО: «ПОСЛУШАЙ, ДА ТЫ, НАВЕРНОЕ, ШУТИШЬ. Я ЖЕ НЕ СМОГУ СТОЛЬКО ВЫПЛАЧИВАТЬ». ЗНАЕТЕ, ЧТО ОН МНЕ ОТВЕТИЛ? ОН СКАЗАЛ: «ТЕБЕ ЕЩЕ ПОВЕЗЛО, ЧТО НЕ НАЗНАЧИЛИ БОЛЬШЕ». СУДЬЯ БЫЛ РЕЛИГИОЗНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, И ЕМУ ОЧЕНЬ НЕ НРАВИЛИСЬ МУЖЧИНЫ, КОТОРЫЕ БЕГАЮТ ЗА ЮБКАМИ. А МОЯ БЫВШАЯ ЗАЯВИЛА, ЧТО Я ТРАХАЮСЬ СО ВСЕМИ ПОДРЯД. И РУССО ВЕЛ СЕБЯ ТАК, СЛОВНО Я ПОЛУЧИЛ ПО ЗАСЛУГАМ.
РУССО, КСТАТИ, САМ БЫЛ БАБНИКОМ. НУ, ЛАДНО, ХВАТИТ ОБ ЭТОМ. КАК-НИКАК ОН МЕРТВ.
ТАЙЛЕР НЕ ЗНАЛ, ЗА ЧТО ИМЕННО УБИЛИ РУССО. НО, КОГДА ЧЕЛОВЕК ЯКШАЕТСЯ С БАНДОЙ НАРКОТОРГОВЦЕВ, НЕТРУДНО ДОГАДАТЬСЯ, ЧТО ОН, СКОРЕЕ ВСЕГО, ГДЕ-ТО ПЕРЕШЕЛ ИМ ДОРОГУ. МОЖЕТ, ПОТРЕБОВАЛ С НИХ СЛИШКОМ МНОГО ДЕНЕГ ИЛИ СТУЧАЛ НА НИХ. А МОЖЕТ, ЕГО ЖЕНА НЕ ХОТЕЛА ПОТЕРЯТЬ ВСЕ, ЧТО У НИХ БЫЛО. Я ВИДЕЛ ЕЕ НЕСКОЛЬКО РАЗ, КОГДА БЫВАЛ У НИХ В ОФИСЕ, И ОНА МНЕ НЕ ПОНРАВИЛАСЬ. СТЕРВОЗНАЯ БАБА.
ПОСЛЕ СУДА НАДО МНОЙ ТАЙЛЕР СТАЛ ПОЛУЧАТЬ УГРОЗЫ, И ОН ПО-НАСТОЯЩЕМУ ИСПУГАЛСЯ. В КОНЦЕ КОНЦОВ, ИМЕННО ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ ОН УЕХАЛ ИЗ ГОРОДА. ТАЙЛЕР ГОВОРИЛ, ЧТО ЗА УГРОЗАМИ СТОЯТ НЕХОРОШИЕ ЛЮДИ, И ПОТОМУ ОН РЕШИЛ СМОТАТЬСЯ. ЧЕРЕЗ МНОГО ЛЕТ, КОГДА ВСЕ АПЕЛЛЯЦИИ ПО МОЕМУ ДЕЛУ БЫЛИ ОТКЛОНЕНЫ, А САМ ТАЙЛЕР ДАВНО ПЕРЕСТАЛ БЫТЬ МОИМ АДВОКАТОМ, ОН РАССКАЗАЛ МНЕ, ЧТО В СИБРУКЕ УБИЛИ ПОМОЩНИКА ШЕРИФА. И ЕЩЕ ДОБАВИЛ, ЧТО, ПО ЕГО МНЕНИЮ, ЭТО БЫЛО СВЯЗАНО С УБИЙСТВОМ РУССО И НАРКОДЕЛЬЦАМИ. НО К ТОМУ ВРЕМЕНИ ОН УЖЕ МОГ ТОЛЬКО ПРЕДПОЛАГАТЬ ПОДОБНОЕ.
ВОТ ТАКИЕ ДЕЛА, ПОСТ. ТАКОВА ВЕРСИЯ ТАЙЛЕРА ПО ПОВОДУ ТОГО, КТО УБИЛ РУССО. И ЕЩЕ ОН СЧИТАЛ, ЧТО ЖЕНА РУССО НАВЕРНЯКА ТОЖЕ БЫЛА ЗАМЕШАНА В ЭТОМ ДЕЛЕ. НО ПРОШЛО УЖЕ СЛИШКОМ МНОГО ВРЕМЕНИ, ЧТОБЫ ПЫТАТЬСЯ ЧТО-ЛИБО ДОКАЗАТЬ.
ЕЩЕ РАЗ СПАСИБО ВАМ, ПОСТ. НАДЕЮСЬ, ТО, ЧТО Я НАПИСАЛ, БУДЕТ ДЛЯ ВАС ПОЛЕЗНЫМ. И ЕЩЕ НАДЕЮСЬ ВСКОРЕ ВАС УВИДЕТЬ. ПРИНИМАЙТЕСЬ ЗА РАБОТУ.
ВАШ КЛИЕНТ И ДРУГ КУИНСИ МИЛЛЕР
