Дмитрий Андреевич Шашков
О воинском долге и заповеди «Не убий»
«Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое»
(Иоан.15:19)
Среди всех общественных групп и людских сообществ нет более подвергаемых незаслуженным поношениям и необоснованной клевете, чем следующие две группы – сообщество воинов и сообщество служителей Церкви. Однако они же, одновременно с поношениями, подвергаются и как будто неземным восхвалениям, даже сакрализации, словно отблескам каким-то славы небесной. И из них же, из этих двух сообществ, более всего тех, кто славой небесной уже пользуется в действительности – более всего святых именно среди воинов, а также среди служителей Церкви, прежде всего, монахов и священников.
Среди поводов для злословия одним из самых популярных является кажущееся противоречие между исполнением воинского долга и соблюдением заповеди «Не убий», – мол, воинский долг может потребовать убивать. Причём парадокс ситуации в том, что критика эта звучит одновременно в обе стороны – военнослужащих злословят как потенциальных убийц, а служителей Церкви злословят как якобы препятствующих выполнению воинского долга «своими» заповедями. На самом деле, такое мнение демонстрирует лишь крайнюю некомпетентность носителей этого мнения – как в вопросах учения Церкви, так и в вопросах выполнения воинского долга.
Заповеди Моисеевы с пятой по десятую, среди которых знаменитая «Не убий», суть своего рода боговдохновенный «уголовный кодекс» (в то время как первая, вторая, третья и четвертая ещё более возвышенны…), и субъект права здесь гражданское физическое лицо, поэтому не всегда и не всякую заповедь можно экстраполировать на ситуацию военных действий. Так и светские уголовные кодексы пишутся для общества в гражданском его состоянии, что, конечно же, не отменяет моральных законов ведения боевых действий, однако они, законы эти, формулируются иначе, недаром для них требуются отдельные международные соглашения и конвенции…
