Дмитрий Максимович Акулич
Отпечаток прошлого
2
В календаре осталась последняя неделя октября. С самого утра показалось холодное белое солнце. На темных голых ветвях и желтых листьях висели прозрачные капли вчерашнего дождя. В полном молчании двигались тучи. В низинах тонким слоем парил густой туман, а желтая трава еще больше припала к сырой земле. Редкое чириканье оседлых птиц стало скудным и непривычным. Серая волнистая улица будто еще спала, хотя в старых домах уже топтались люди. Тихо, по-осеннему мрачно было в деревне.
Этим ранним утром Юрий Лютый уже ходил по дому. После крепкого и здорового сна, подкрепившись завтраком, он собирал себя на прогулку. Его лицо еще выглядело сонным и усталым, но в теле ощущалась бодрость, а мысли жаждали новых приключений. Мужчина больше не хотел просто лежать, а хотел ходить и действовать. Внезапное вдохновение подсказало ему заняться любимым делом. Он тепло оделся, на плечо повесил черную сумку, в которой лежал фотоаппарат, и вышел во двор. Фото-видеоустройство, на которое он копил чуть больше года, теперь могло зафиксировать все то, что человеческая память не смогла бы с четкостью запомнить, все то, что быстро исчезало перед глазами. Ему не придется стоять с мольбертом в холод, в дождь – в непогоду он мог писать картины дома, с фотографии. Юрий брал какую-то часть снимка и переносил ее на полотно, смешивая со своими идеями, создавая таким образом новую иллюстрацию.
Юрий Лютый вышел во двор вместе с котом. Воздух был свежим и прохладным. Он пробуждал силы и дух в человеческом теле. Первым делом Юрий выпустил своих домашних птиц из закрытого помещения, покормил их. Рыжий кот следовал за хозяином повсюду. Юрий вышел за калитку, питомец последовал за ним. Однако, когда Юрий ступил на дорогу, Рыжик тут же сел у обочины и посмотрел на хозяина так, будто просил его не уходить. Мужчина подошел, погладил животное и, тихо и неторопливо, направился к реке через всю деревню.
Гравийка повела Юрия вдоль полей, где до войны по краям улицы стояли красивые живые дома. Затем дорога провела Юрия через кустарники и немного повернула в сторону, привела к участку Дмитрия Янченко. Юрий Лютый, заметив небольшую фигуру Дмитрия во дворе, приостановился у забора. На время он отложил свою прогулку к реке, захотел поговорить с другом.
Вместе с восходом солнца загудел легковой автомобиль Дмитрия Янченко. Мужчина в чистой зеленой робе и черной шапке бодро ходил по двору, бегло осматривал машину, искал царапины на черной краске. Дмитрий по своей природе был спокойным и сдержанным человеком. Порой он был слишком упрямым. Каждый будний день, а бывало и в выходной, он отправлялся в поселок Санцычи, где работал водителем грузовой машины в час зерноуборочной поры, а сейчас, когда почва еще оставалась мягкой, работал на тракторе, обрабатывая поля и подготавливая их к посеву озимых культур.
Янченко отошел от автомобиля и недовольно взглянул на жесткий свет рассвета, который пробивался сквозь подростковые сосны. Затем он быстро отвел взгляд и голыми пальцами взялся за ворота. Ладони ощутили холод, а все нутро почувствовало, как поменялась погода. Дмитрий представил, как совсем скоро окрепнет влажный северный ветер, а за ним вместо дождя пойдет снег. Сегодня было холодно и мокро. Дни становились короче. Янченко не нравилась эта перемена уходящей осени, ведь с приходом снежно-дождливых перепадов получалось мало трудовых дел, как на работе, так и дома. Он любил чем-то занять себя. День сидеть и смотреть телевизор – это не про него. Он всегда искал себе работу, какое-то физическое занятие. Даже зимой, в метель, Дмитрию не лежалось на диване. Руки чесались от безделья, и он заходил в гараж или ходил по двору в поисках работы. Когда дома делать было нечего, в мужчине пробуждалось желание помочь самой пожилой жительнице деревни, Валентине Прутик. Он чистил от снега заезд к ее двору, а то и дров в дом мог занести. Даже его жена Галина не могла приостановить его трудолюбие хотя бы на пару дней. Неусидчивый муж проводил с ней лишь полдня, а потом уходил по своим делам. А когда дни становились длиннее, Дмитрий не переставал искать себя у других. К примеру, чаще заходил в гости к Юрию не только поговорить, но и отыскать у него работы, помочь инвалиду с какой-нибудь тяжелой работой. Вот, прошлым летом, Дмитрий лазил на крышу Лютого, помогал ему менять лист шифера. А этим летом скашивал траву не только у себя во дворе, но и подстриг дворы других. И как бы не раздражало Галину волонтерство мужа и его отсутствие дома, она никак не могла изменить его чрезмерную тягу к труду. Лишь только в молодости, до рождения первого ребенка, они много проводили времени вместе: путешествовали за границу, ездили в города к друзьям на праздники.
Юрий Лютый подошел к воротам и первым заговорил:
– Доброе утро!
– Доброе, Юрий! – ответил Дмитрий Янченко, – А ты куда в такую рань?
– К реке. Надо кое-что сфотографировать. Сейчас, в такое время, когда утром все просыпается, можно отыскать прекрасное. Я не должен это упустить…
Дмитрий только улыбнулся и торопливо распахнул деревянные темные ворота. А Юрий тихо добавил:
– Река сейчас спокойная, мрачная…
– Там, вдоль реки, воды много. Не утони в болотах! – говорил Янченко, отходя к машине, – Тебе бы с правой стороны зайти, с кургана, где узко. О, надо будет на то место в сезон на рыбалку как-нибудь съездить!
Дмитрий Янченко сел в машину, выехал со двора и остановился у дороги. Он не глушил двигатель черного кроссовера, быстро вышел из автомобиля и поправил шапку, которая скрыла его залысину. Мужчина теперь ждал жену, которую нужно было подвезти к автобусной остановке по пути. Галина всегда собиралась в дорогу неспешно, будто не замечала времени. Ей было неважно: они собираются к детям в гости, или в лес за грибами, или просто в городской магазин за покупками – муж всегда долго стоял у автомобиля и поглядывал на часы. Иногда случалось так, что из-за своей неторопливости Галина опаздывала на автобус, и Дмитрию приходилось везти любимую до следующей остановки или до самого города, к самой работе. В такие моменты он приезжал на свою работу не вовремя и получал выговор. Несмотря на то, что слабохарактерный муж был немного зол на Галину, он все же не кричал на нее. С обидой в мягком голосе он говорил ей, что в следующий раз она пойдет на работу пешком. Но Галина воспринимала его обидчивые слова как пустое, как раздражение чувств, не придавая им большого значения.
С замужества и до начала войны Галина Янченко работала почтальоном в родном поселке. А после войны, когда от поселка почти ничего не осталось, она устроилась работать в городское почтовое отделение. Однако, несмотря на это, она не смогла отпустить родных земляков от себя. В зимнее время Галина все чаще брала на себя несложную работу, чтобы почтовый автомобиль не заезжал в Борки. Она сама привозила в деревню письма и газеты. Любила пройтись по домам и пообщаться с людьми. Но уже через месяц ее отправят на пенсию, что станет большим облегчением для ее мужа, который не любил ждать ее по утрам, которому надоедали ее опоздания. Он по сей день не привык к ее работе в городе. Однако пухлая и невысокая женщина Галина переживала. Она боялась пенсии, боялась уходить с работы. Женщина с огромным трудом отсчитывала последние рабочие дни.
Дмитрий Янченко закрыл ворота, встал у передних колес автомобиля и с недовольным видом посматривал: то на наручные часы, то на коричневую дверь своего кирпичного дома, то на последнюю листву сада, то на Юрия Лютого, который говорил о разных мелочах. В эти минуты Дмитрию было не до разговоров. Он отвечал коротко и тихо, соглашался со всем, что слышал. Все из-за того, что в его голове зародилась невеселая мысль, которая заставляла задаться вопросом: неужели Галина совсем позабыла о нем, неужели ему придется вернуться в дом, чтобы подгонять жену, злиться и злить ее?
– Ну… Где же она? – невольно вырвалось из тонких уст Дмитрия, он вновь посмотрел на часы.
Ему казалось, что солнце стало ярче пробиваться сквозь лес, поднялось намного выше. Трепетало сердце, угасала надежда на своевременный отъезд.
Дмитрий ощущал раздражение и недовольство, а Юрий Лютый почувствовал непонятную тревогу и смуту этого утра. Мужчины стояли лицом к дому, каждый думал о своем. Они совсем не слышали, как сзади приближались осторожные шаги Лебедева.
– Елки-палки. Снова? – зазвучал тонкий голос Александра Лебедева, – Снова Галина собирается, как на свидание? – с какой-то иронией произнес он и почесал ладонью седую короткую щетину.
Янченко и Лютый быстро обернулись на знакомый голос и протянули земляку правую руку для приветствия.
К ним подошел шестидесятишестилетний Александр Лебедев, невысокий мужчина с серой кепкой на лысой голове. Круглая голова кивнула, тонкий вытянутый нос засипел, а волнистые губы растянулись от улыбки. Тело Лебедева выглядело спортивным, как у взрослых спортсменов по легкой атлетике, и, несмотря на свой возраст, мужчина продолжал заниматься спортом. Почти каждое утро он надевал спортивный темно-синий костюм, серые кроссовки, кепку и выходил на улицу. Жил он недалеко от семьи Янченко, правее от них, через один дом. Их общая соседка, Юлия Абрамовская, еще спала, на окнах были задернуты шторы.
– Ну что ты, Александр? – заговорил Юрий Лютый.
– Хожу, брожу, как молодой. Женщину ищу для женитьбы! – шутливо ответил Лебедев, а затем кивнул в сторону дома Юлии Абрамовской, – Видимо, она еще спит.
К разговору присоединился Дмитрий Янченко:
– Так то, в город тебе надо. Там-то женщин хватает, да побольше, чем здесь будет. Есть и возрастные спортсменки…по выходным будешь с ними в парке финской ходьбой заниматься. Там и жену найдешь! А ты что, еще не согласился на переезд?
– Подожди! Ты это о чем? – улыбаясь, спросил Александр Лебедев, – Никто не предлагал мне переезжать. Не понимаю. Кстати, мне и здесь хорошо.
– Как же?! Не слышал, что ли, что новые квартиры дают? Предлагают деревенским переселенцам хорошие условия. Какая-то там программа у них…
– Сдался мне этот город. Пожили! Знаем! – воскликнул Александр, – Теперь моя душа спокойствия просит. А если что, могу в гостинице пару дней погостить, посмотреть на шумный город. А женщины городские мне неинтересны, я уже деревенскую приметил… А твоя-то, Дмитрий, проснулась хоть? Что-то ты долго ее ждешь.
– Моя? То… – хмуро произнес Янченко, – Проснулась… Да все никак не соберется. Уже и раньше начали подниматься с кровати, все равно, не спешит. Вот возьму, когда-нибудь, соберусь и уеду без нее! А она выйдет, а машины то нет… Знать будет! – не новое говорил Янченко.
– Галина потом тебе так даст… Вон, той лопатой, да по спине, – показывал Лютый на ржавую лопату с высокой деревянной ручкой, что прислонилась к зеленому забору, – Так что, что ни говори, а ничего не поделаешь, ждать придется!
– Эт… Правду ты, конечно, говоришь, – неохотно согласился Дмитрий, – Да где же она?! Скорее бы на пенсию вышла. Нервов уже не хватает с ее работой.
– Сколько ей до пенсии? – спросил Лебедев.
– Недели три где-то.
– Как раз к зиме… Ох, ей будет тяжело привыкнуть. Я ж, как бросил тренерскую карьеру, так первое время скучал по работе… А ты, Юрий, куда уже собрался? К сестре?
– Я к реке, надо мне, для творчества, – спокойно отвечал Лютый, но не успел он договорить.
– Русалку ловить? – рассмеялся Лебедев.
Юрию не понравилась шутка, но он для вежливости улыбнулся. У него была своя жизнь, которую не все могли понять. Поэтому, Юрий не пытался объяснить каждому собеседнику важность своих идей. Он не считал себя художником, ему так казалось, но ему нравилось держать кисть в руках, смешивать краски, наносить их на холст и любоваться готовой работой. Сегодня у него была новая цель, новый замысел, и он с большим энтузиазмом вышел из дома. Даже после слов Лебедева, его творческое стремление не угасло. Юрий Лютый тотчас просто захотел покинуть компанию. Он мог весело ответить Александру на его шутку, но не стал. Ему было некомфортно находиться в обществе Лебедева. Юрия немного коробило то, что этот человек, бывший спортсмен, всю войну пробыл за границей, что он добровольцем не вернулся помочь своей стране. И насколько Юрий слышал, Лебедев не оказал никакой помощи ни в годы войны, ни после – никаких пожертвований пострадавшим.
– Пойду я, – ответил Лютый, – Солнце быстро встает…
Он пожал мужчинам руки и отошел от них. Янченко и Лебедев на минуту задумались, проводили взглядом земляка.
Юрий потерял интерес к общению и теперь, с легкой головой, спешил к реке. В дороге все же можно было отвлечься от людей и от домашних забот.
Александр Лебедев не ощущал к себе никакого презрения со стороны Лютого. Он только слегка смутился и задумчиво произнес:
– Сегодня Юрий выглядит странно. Не проснулся что ли?
– Не знаю… – ответил Янченко, пожимая плечами.
Тут же открылась дверь, и зазвенели ключи. На крыльцо вышла Галина в черном осеннем пальто до колен, в синих штанах и черных сапожках. Ее темные крашеные волосы до плеч были прямыми.
– Ну, наконец-то! – вырвалось у Дмитрия, – Дождались! – выдохнул он с облегчением.
– Успеете… – добавил Александр и посмотрел на свои старые часы, которые были подарены ему на память первыми учениками.
Дмитрий Янченко сразу же сел в машину. Он тихо захлопнул дверцу и надел очки для зрения. Очки Дмитрий стал носить после войны и надевал их только тогда, когда управлял транспортом.
Кареглазая смуглянка Галина без забот закрыла дом, вышла со двора, закрыла калитку на защелку и повернулась к Александру. А тот сначала посмотрел в живые женские глаза Галины, потом на ее маленький аккуратный нос и на красивые губы, помазанные красной помадой, а затем вновь взглянул в глаза.
– Здравствуй, Галка! – широко заулыбался Лебедев, – Какая же ты, ну… Ты… – выпрямился он перед ней как петух.
Женщина в ответ улыбалась, остановилась перед ним. Звонким голосом она произнесла:
– Доброе утро! Ну, Александр, какая я?
– Ну, красавица! Как студентка. Ох, как надоест тебе Дмитрий, я для тебя всегда свободен! – Лебедев не испытывал скромности к женщинам.
– Ой, Александр, ну ты как скажешь, – засмеялась Галина.
Из машины показалось хмурое лицо Дмитрия.
– Садись уже! Поехали! – глухо крикнул он.
Галина Янченко убрала улыбку с лица и с недовольным выражением взглянула на мужа, а затем отвела от него взгляд и молча села в автомобиль. Она села рядом, на переднее пассажирское сиденье, и на секунду снова серьезно посмотрела на мужа, строго сдвинув брови. Ей было немного неловко перед Лебедевым из-за того, что она не попрощалась с ним, так как спешила. Ведь, как только дверь захлопнулась, Дмитрий Янченко надавил на педаль газа, и четыре колеса автомобиля покатились по мокрой неровной дороге, разбрызгивая мелкие лужи.
Александр Лебедев в свои утренние прогулки всегда доходил до дома Лютого, а затем возвращался назад. Но сегодня, когда он взглянул на дом одинокой Юлии Абрамовской, он передумал идти дальше. Занавески на ближайшем широком окне были уже отодвинуты. Из печной трубы над крышей медленно поднимался белый дым. Александр приятно подумал о своей соседке, которая была чуть моложе его. Он тут же захотел пройтись под ее окнами. Возвращаясь к себе домой, Лебедев нарочно сбавил шаг, медленно, как черепаха, стал топтаться около невысокого забора, надеясь усмотреть хозяйственную черноволосую женщину. Когда из двора послышался мягкий голос, мужчина невольно подошел и остановился перед калиткой. Его глаза забегали в поисках Юлии. В тихом молчании осени, под облачным небом, он пару минут простоял с мыслями о ней. Ему хотелось зайти во двор и отыскать соседку, чтобы хоть ненадолго взглянуть на ее красоту. Но Александр сдержался, посчитав, что было слишком рано для гостей, утро только начиналось, и он не хотел быть навязчивым. «Кто в такое время ходит в гости? Да и что я ей скажу? Зачем я пришел? Попросить соли или совета? Уже просил! Да и не поверит она мне, что я к ней за какой-то солью пришел. Она бы сразу меня раскусила, с первого взгляда бы все поняла, что не могу я без нее! Я, может, надоел ей уже со своим вниманием!» – с досадой подумал Лебедев.
Когда Александр только переехал из города в родную деревню, в нем проснулась та симпатия и не забытая любовь к Юлии, которая была оставлена в молодости. Он хотел начать новую жизнь с ней и поэтому без долгих раздумий несколько раз ходил свататься, предлагал жить вместе. После очередного отказа Александр потерял смысл новой жизни и с полным разочарованием стал понемногу налегать на спиртное. Но даже в пьяном состоянии он никогда не показывался Юлии на глаза. Он пил только в своем доме, на улицу выходил редко, только полностью трезвым. Александр боялся, что Юлия увидит его неприглядным, а если учует запах алкоголя, то вовсе перестанет с ним общаться и обращаться за помощью. Тогда он потеряет ее навсегда.
Для пятидесятидевятилетней Юлии Абрамовской внимание Александра Лебедева было приятным, и она была не против немного пококетничать. Она даже начала задумываться о том, чтобы ответить взаимностью на его внимание и покончить с одиночеством. Ведь Александр не только хорошо к ней относился, но и всегда помогал ей, делая всю мужскую работу. Так почему бы не попробовать пожить вместе? Юлия понимала, что вместе легче пережить зиму и мужская сила в доме будет только плюсом. Кроме того, было бы для кого готовить, было бы с кем говорить по вечерам. Юлия не боялась их разницы в возрасте, но ее тревожила мысль о том, что крутить роман на старости лет может быть неправильным. Она переживала, не по-доброму представляла себе, как отреагирует ее единственная дочь на такой союз. В телефонных разговорах со взрослой дочерью Юлия боялась даже подумать о Лебедеве, а уж заговорить о совместной жизни с ним казалось ей страшным предательством. Она представляла себе непонимание и недовольство со стороны ребенка, сердитый голос дочери, возможно, насмешки и переубеждения.
В это утро Александр Лебедев, как влюбленный юноша, крутился у дома Абрамовской. Не поймав глазами Юлию, он тихонько потопал к себе. Пока шел, оглядывался в сторону ее двора, а когда оказался на своем участке, то выискивал силуэт соседки через огород и садовые деревья, как шпион, до тех пор, пока сам не скрылся за деревянной постройкой. Мужчина зашел за сарай, стены которого были обшиты досками. Живности Лебедев не держал, внутри лежали сложенные сухие колотые дрова из разных пород деревьев. Недалеко от сарая, у навеса, лежала горка дров, которые привезли ему в августе. Александр недолго постоял около этой кучки сырых сосновых дров, почесал затылок, провел глазами по навесу – представлял, как будет выглядеть поленница после сделанной работы. И тут же, с грустью и с теплотой, воспоминания заполнили его мысли. Вновь у Александра не нашлось настроения для кладки дров, из памяти закрутились моменты, как кадры из кинопленки. Сначала внутри все расцвело, а затем стало неспокойно и морозно, будто и не вставало солнце над деревней. Сколько жизни прошло, сколько всего случалось, сколько большой радости и печали пережил Александр, но далекий особенный момент снова выплывал в голове, как неожиданный снег при теплой погоде.
Будучи молодым, Александр Лебедев редко приезжал в Борки, а если и приезжал, то только для того, чтобы помочь своим родителям с подготовкой к зиме: выкопать картошку, наколоть дров, поработать молотком… Из-за своих отъездов, из-за долгих спортивных командировок, парень почти не появлялся в деревне. Оттого он и не заметил, как быстро повзрослела та скромная маленькая девочка Юлия. Одним летним днем, в свои двадцать семь, Александр приехал домой после затяжных соревнований и встретил около соседского дома двадцатилетнюю стройную Юлию. Девушка сидела на широкой скамейке с распущенными черными длинными волосами и мечтала при разогретом солнце. Для молодой Юлии солнце в Борках светило по-особенному: оно было родное и приятное, и чужое за деревней. Впитывая доброту солнечных лучей, ей не хотелось никуда спешить. В тот же теплый августовский день Александр подошел к Юлии, присел на скамейку, оказался рядом. Первые минуты парень словно заново знакомился с очаровательной смуглянкой Юлией, как будто и не было у них того совместного детства, когда она постоянно кружилась вокруг него, словно младшая сестра. Они долго говорили, рассказывали свои истории и весело вспоминали прошлое. В этих мягких разговорах двое просидели до вечера, не замечая прохожих и позабыв о домашних делах. На следующий день они снова несколько раз встретились. Утром они только переглянулись и помахали друг другу рукой через забор, как соседи. Затем они встретились днем за дворами, когда Александр выносил сухой мусор с огорода к лесу, а Юлия собирала сладкие яблоки, которые дерево обронило за забор. Молодые люди разговорились. В тот час Александр не думал ни о ком другом, кроме Юлии, которая медленно поднимала сочные плоды. Тогда можно было услышать искренний смех девушки и шутки Александра. Парень присел к ней, помог наполнить ведро зелеными яблоками, и, когда они встали друг напротив друга, не отводя глаз, Александр смело взял Юлию за талию. Его еще больше потянуло к ней, и он сдержанно поцеловал ее в губы. Девушка не противилась, она ощутила приятные чувства и отдалась внезапному круговороту счастья. После поцелуя Юлия резко изменилась. Ее внезапно кольнула легкая злость, она поспешила отойти от парня и отпустить его взгляд. Ей захотелось убежать и исчезнуть. Юлия нахмурилась, перестала ощущать тяжесть ведра и молча дернулась за широкие ворота, закрыла их на защелку и скрылась.
Последний их разговор пришелся на вечер. Юлия стояла в летнем платье около дома, смотрела вдаль улицы и кого-то ждала. К ней вскоре подошел Александр. Девушка была не в восторге от его появления и отвернулась. Она не желала новой встречи, она не ждала его, ее очень беспокоило, что, посмотрев парню в глаза, пленительные, приятные чувства вновь затуманят ей голову и в ней снова проснется влечение к Александру. Юлия считала их вчерашний поцелуй ошибкой и не хотела, чтобы все повторилось вновь. Девушка повернулась спиной к парню, хотела вернуться в дом, но Александр встал перед ней, и она, само собой, посмотрела в его голубые глаза. В груди Юлии приятно защекотало, и она мгновенно переменилась. Холодок мгновенно растаял, как лед в жаркое лето. Юлия перестала отстраняться от наглой близости парня. Она улыбнулась и мягко провела ладонью по его левой руке, от плеча до самых пальцев, потом отпустила мягкое касание и чувственный взгляд, села на скамейку. Александр сел рядом, его сердце приятно билось от молниеносной влюбленности. Глаза девушки горели, и это невозможно было скрыть. Юлия молчала, словно потеряла время и слова. Она путалась, ведь за их короткие встречи все откровенные чувства то казались ложью, то правдой. Она вновь взглянула на Александра, от ее взгляда веяло неуверенностью и нежностью.
– Ты, извини меня, за поцелуй, – заговорил Александр спокойным тоном.
– Давай забудем… – ответила Юлия, чувствуя слабость к парню.
– Ты мне нравишься, и я…
– Ты в этом году выиграл гонку, стал чемпионом? – быстро поменяла тему девушка, сделав вид, будто не слышала его слов.
Александр подхватил эту тему и начал рассказывать о своих спортивных достижениях.
Юлия улыбалась. Она замечала, как радостно и влюбленно смотрел на нее Александр, как все ближе он прижимался к ней. Она притворялась, будто слепа на его чувства.
– Я сегодня уезжаю, – вдруг произнесла Юлия, думая о том, что ее отъезд сбросит всю тяжесть мыслей.
Девушка еще вчера, после поцелуя, решилась на спонтанный отъезд.
– Сегодня? – встревоженно спросил Александр, – Мама говорила, что ты останешься до вторника. Думал, мы прогуляемся сегодня. Что-то случилось?
– Все хорошо. Просто планы изменились. А ты когда уезжаешь?
Александр планировал уехать вместе с ней во вторник, но теперь, когда все изменилось, он намеренно солгал:
– И я сегодня. Хочешь, тебя подвезу? Как раз по пути. Зачем тебе на автобусе поздним вечером ехать, когда есть автомобиль? На автобусе неудобно, тяжело. Со мной будет поприятнее, комфортнее и быстрее. Сумки не придется тянуть. Я же знаю, как о нас родители заботятся… Загрузят целый багажник.
– Сумки, это да. Мама вон, хочет, чтобы я половину урожая вывезла… Спасибо, но я сегодня не на автобусе, за мной приедут… – как-то тихо, нехотя, произнесла последние слова Юлия.
Она не хотела расстраивать Александра, потому что чувствовала притяжение и влечение к нему, не смогла отвергнуть эти чувства. Поэтому, все это время, Юлия молчала о том, что у нее уже есть любимый молодой человек.
– Вот-вот машина подъедет, – тихим голосом произнесла девушка, – Я вышла ее встретить.
– Понял… А кто за тобой приедет? Может, с сумками помочь? Я погрузить их могу.
Юлия молча посмотрела на Александра, да так посмотрела, что в ее взгляде было что-то такое, что вызвало у Александра желание вновь ее поцеловать. Она предчувствовала, что это вот-вот случится, и не пыталась даже этому помешать, а, наоборот, застыла на месте, ожидая нежного прикосновения. И если бы не громкий голос со стороны, Александр бы поцеловал Юлию, прикоснулся бы к ее губам.
– Вот ты где! – крикнула Василиса Лебедева, мать Александра.
Юлия быстро отвернулась от парня и опустила глаза вниз.
– Уходи… – тихо произнесла она.
Из своего двора вышла пышная женщина Василиса Лебедева. Она стала около куста калины, что рос около ее забора, положила руки на пояс и, нахмурившись, посмотрела на своего улыбчивого старшего сына со словами:
– Вот те на! Снова он здесь?! Иди помоги больному отцу дрова сложить. А то ж, сидит он здесь! Александр! Слышишь? Отец не дождался тебя, да сам пошел работу делать, чтобы я ему не говорила. Упертый! Сына, отстань ты уже от Юлии! У нее же жених есть. Иди, лучше, поработай! – прикрикнула мать.
Василисе не нравилось, что ее сын второй вечер крутился вокруг Юлии, вместо того, чтобы помочь матери и отцу. Александр обещал родителям провести с ними все выходные и помочь со всеми накопившимися делами, прежде чем снова уедет на несколько месяцев.
Александр медленно поднялся со скамейки.
«У нее есть жених?» – крутил он в голове, – «Почему она молчала про него? Теперь понятно, кого она ждет, кого она вышла встречать!»
Александра задело, кольнуло это слово «жених». Он хотел остаться, чтобы увидеть парня Юлии, чтобы грозно взглянуть ему в глаза и понять, чем он лучше него, не красивее ли!? Но не смог. Александр не осмелился перечить матери и с туманными мыслями, медленно дыша, он посмотрел на Юлию печальными глазами, как будто навсегда прощался с ней. Перед уходом, он произнес:
– Удачи тебе…
– Мг, – не смогла ничего ответить Юлия, кроме короткого звука.
Девушка лишь взглянула на него, улыбнулась и ждала, когда же Александр уйдет. А он растерянно стоял. Из-за прекрасной улыбки Юлии, из-за красивого лица напротив, Александр снова позабыл обо всем.
– Александр! – как гром, воскликнула Василиса Лебедева.
Парень невольно повернулся на громкий голос и вернулся домой.
Когда Александр потерялся из виду, Юлия с облегчением выдохнула. На сердце стало спокойнее, даже слегка похолодало на душе. Ей еще больше захотелось поскорее вернуться в город и забыть все, что было между ней и Александром: тот поцелуй, то влечение. Все мысли о нем только портили ей настроение. Когда автомобиль подъехал к дому, Юлия ощутила себя предательницей. Мысли об измене сковывали ее, и она казалась странной в глазах жениха. Девушка никак не могла сосредоточиться, торопилась и путалась в мыслях. Быстро попрощавшись с родителями, она села в синий автомобиль и уехала подальше от Александра. Юлия бежала, как преступник после нарушения закона.
В то время, когда машина еще стояла у двора Абрамовских и родители собирали дочь в дорогу, Александр находился за постройкой. Он помогал своему отцу переместить кучу дров под навес. Пару раз он отходил от работы, выглядывал из-за угла и ревниво выискивал глазами того молодого человека, который приехал за Юлией. Но ничего не вышло. Он так и не увидел жениха. Автомобиль почти неслышно загудел и тихо увез Юлию. Александр остался с бесконечными мыслями в работе. В те минуты он влюбленно думал только о девушке.
Александр Лебедев вернулся из воспоминаний. Стоя во дворе, мужчина вздрогнул, то ли от холодного осеннего утра, то ли от прошлого, пережитого. Он поднял кусок от чурки, грустно посмотрел на сырую древесину и бросил ееобратно в кучу. Пропало все настроение к работе. Мужчина вернулся в дом, прилег на скрипучий диван, чтобы скоротать время. Он закинул руки за голову и ждал, когда наступит хотя бы полдень, чтобы зайти к соседке Юлии. Лебедев больше не искал какого-то повода или причин заглянуть к ней, все упиралось только во время.
Пока Дмитрий Янченко держался за руль, а Александр Лебедев думал о женщине, Юрий Лютый уже сошел с твердой дороги и спустился в низину. Закончилась деревенская улица, через лес протянулись две неглубокие колеи, которые легли ровной полосой на мягкую землю. Юрий шел по ним через редкий лесок толстых сосен, часть которых ближе к реке лежала мертвой. Когда под ногами размякло и дорога совсем исчезла, после недолгой ходьбы Юрий ступил на широкий берег. Путь его привел на красивый простор широкой реки, где по краям, вдали, над водой висел густой туман. Вдоль темной зеркальной глади от холодов угасли водные растения. Надломленные стебли тростника, камыша и рогоза заполонили собой большую часть мелководий. Солнце вставало справа, холодные белые лучи касались темной реки, и на воде стали видимыми тонкие полосы мягкого прикосновения, туман стал более выразительным и мягким. Выйдя из опушки к реке, Юрий Лютый увидел то самое место, которое он выбрал для съемки. В стороне лежал дуб, но к нему нужно было подходить осторожно, чтобы не поскользнуться на гнилой траве или на мягкой открытой почве. Юрий подобрал голую сосновую ветку, которая выглядела прочной. Он обломал ненужные ответвления и теперь больше упирался на толстую палку и на уцелевшую ногу, чем на протез.
Юрий Лютый осторожно прошел вдоль леса, опасаясь не заметить и случайно попасть в глубокую скрытую водную ловушку. Перед ним топталась палка, которая искала твердый и безопасный путь. Наконец, Юрий достиг своей цели – он дошел до толстого дуба, который бедно лег у зелено-серого леса. Старое дерево уже давно лежало здесь, никто не мог точно сказать, когда оно упало. В деревне не осталось тех людей, которые могли бы об этом рассказать. Бобры не притронулись к дубу, так как для них он был слишком твердым, куда охотнее и приятнее валять мягкую осину, которая росла дальше по берегу. Пару поваленных деревьев с большими ветками лежали в метрах ста от дуба, стволы почти обмякли от сырости. Юрий Лютый с трудом подтянул руками свое тело и сел на сухой безжизненный дуб спиной к лесу, лицом к реке. Здесь пахло мокрой землей и сыростью, иногда доносился аромат хвойного бора. Отсюда было хорошо видно другой берег реки, где за речушкой стоял только сухой редкий рогоз. Почему-то там не рос тростник, из-за чего отчетливо просматривался березовый пожелтелый гай. У берегов по-прежнему редела белая муть пара.
