«Доктор Осокин долго мешал ложечкой чай в своем стакане и потом проговорил довольно грубым тоном:
– Знаешь, что я скажу тебе, Матрена? Ты ужасно походишь на трихину…
– Как на трихину? – обиженно удивилась Матрена Ивановна, вскакивая с дивана. – Ты, Семен Павлыч, кажется, совсем сбесился..; Я очень хорошо знаю, что такое трихина: этакий беленький червячок, который живет в ветчине. Только трихина тонкая, а я, кажется, слава богу…»
Совсем не ожидала, что рассказ будет таким грустным, даже трагическим. Еще один пример того, к чему приводит одиночество. Неустойчивая психика, возможно, гения, травмированная в юности (здесь хочется упомянуть о Поленьке, живующей воспоминаниями, с ее такой же не вдохновляющей историей), не имеющая возможности реализоваться в профессии в полной мере в захудалом городишке Пропадинске (говорящее название, хотя по описанию город кажется вполне себе милым, уютным: «чистенький и бойкий городок с двадцатитысячным населением, развитою промышленностью…» и «совсем не был таким захолустьем, как отзывалась о нем Матрена Ивановна») – все вело к печальному концу, «недостает ничтожных пустяков, какой-нибудь случайности», чтобы вспыхнул огонь бредового безумия, «тихого помешательства под именем idée fixe». Случайно оброненная фраза – процесс запущен…Рассказ написан великолепным слогом, иллюстрирован в моем издании роскошными, очень живыми картинами – все прекрасно, только сюжетные линии и финал очень печальны.