Дмитрий Вощинин
Дура – Бенина мать
Серый: Способ контроля простой…Отвечай за свои слова…Отвечай не болтовней, а головой…И даже за то, что сболтнул, не подумав…Поэтому и приучаем к делам, а не словам…Был такой «большой ученый» – товарищ Сталин…
Бутов: Да. Вспоминаем, как кто-то обещал положить руки на рельсы…У нас всегда были впереди те, кто больше и красиво говорил…
Серый: А вот у нас бы кто это сказал, сам бы просился на рельсы, чтобы уцелела голова… Мы также не против умных и предприимчивых, но среди не должно быть жадных…Мы не отрицаем желания, но они должны быть сообразны с общими интересами…
Ицигин: И все равно все это невозможно с грубыми людьми…
Серый: Все уже было…Только ленивым и слабым захотелось другого сладенького…А жизнь она этого не любит…. Сладенького за счет других – не пройдет! Люди, воспитанные в суровых условиях, тюрьме или детдоме, тверды, и… не такие уж грубые…
Бутов: Они прямые, но лишенные любви. Правда, в природе нет любви. Это опять мечта.
Серый: Настоящим мужчинам нужно всегда побеждать… Сильному не нужен никакой «золотой телец»…У вас( обращается к Ицигину) господин директор, только два пути: – Сваливать отсюда….Или(он лукаво улыбается) или переквалифицироваться в правозащитники…Как говорится – Запад вам поможет!
Бутов: Но, мне кажется, вы очень сурово нападаете на нашего Арона Самуиловича…
Серый: Возможно…Но бизнес придется отдать…Конечно, мы частично компенсируем ваши наработки…совсем без средств вы не окажетесь.
Саматова: (Обращаясь к Серому) Мне кажется, в вашем облике тоже есть что-то непонятное и загадочное.
Серый: Это очень приятно…потому что в вашем облике что-то тоже привлекает.
Саматова: Даже так?
Серый: И это прекрасно. (После некоторой паузы) Ну что ж господа, мне хочется, чтобы вы подумали и в первую очередь вы, Арон Самуилович…и сообщили мне свое положительное решение… в ближайшее время.
Серый вальяжно покидает офис.
Ицигин: Что вы думаете об всем этом…Это просто беспредел!
Бутов: Конечно, он немного вешает нам лапшу, но ложится на лоб она достаточно стройно. Информация о нас, как я говорил, исходит из нашей фирмы…есть какие-то заинтересованные лица…
Ицигин: Какие еще заинтересованные лица? Просто откровенный бандюга!
Бутов: Щупальца его цепкие…Он прав, слабому место у параши…
Саматова: Да!,… Мужик этот Сергей Петрович… хваткий.
Бутов: Уже разглядела…
Саматова: Ничего я не глядела…Но…человек интересный…
Бутов: Ну, прямо Робен Гуд…
Саматова: Главное…в нем неповторимая уверенность…
Ицигин: Все равно…Все они козлы с большой буквы!
Бутов: Были когда-то … такие тамплиеры…был у них свой орден…
Ицигин: Ты это к чему?
Бутов: Так вот у них был символ козел, сидящий на кубе, … правда, он был с крыльями…
Ицигин: Откуда ты все это знаешь?
Бутов: Да…так…
Ицигин: У меня голова болит от ваших тамплиеров и анархистов…Я не собираюсь менять свои планы.
Саматова: Ты имеешь в виду поездку в отпуск?
Ицигин: Сейчас надо думать уже не об отпуске…
Бутов: Что, Арон Самуилович, это правда? Выходит ты сдаешься?
Ицигин: Я должен идти…с меня этого представления болит голова.
Бутов: Ты зря так презрительно относишься к Серому…Это серьезная нарастающая позиция…
Ицигин: Не хочу спорить, но отдает бандитизмом.
Бутов: Но тем не менее, ты не собираешься с ним бороться....
Ицигин: Как мне надоела вся эта философия… Мне некогда…меня ждут…Пока не решил, но, действительно, надо сваливать из этой страны!
Ицигин выходит
Бутов: Странный Арон…Не поймешь его… Но видно, он прав…здесь никогда не будет настоящей свободы…
Саматова: Да лег он под клиента! Я- то его знаю.
Бутов: …Много труда положил и так просто отдать…Жалко!..
Саматова: Характер у него совсем другой!
Бутов: У меня все-таки такое ощущение, что кто-то из нас причастен к этому наезду.
Саматова: (Делая вид, что не заметила этой фразы): Ничего ты не понял…Федор, пойдем вместе к этому Серому…а?
Бутов: Ты знаешь, я недавно опять пытался поговорить «за жизнь» с сыном, поинтересоваться его проблемами…и понял только сейчас…Все, что говорил Серый, практически в его голове. Вот в чем проблема…
Саматова: Что же ты понял?
Бутов: Он тоже мне твердил про братство…общность…взаимовыручку. Я сейчас почувствовал все это в словах Серого…И этот серый фон жизни у нас впереди…
Саматова: Вот видишь у себя под носом сначала разберись.
Бутов: А может вообще Серый прав? Нет, не могу жить на поводу! А нынешняя свобода…для дураков.
Саматова: И что ты предлагаешь?
Бутов: Уехать подальше от этой гребаной цивилизации…Еще Глазов мечтал о даче… и спокойной жизни на природе…
Саматова: Вот-вот займись выращиванием цветов.
Бутов: А чем собственно так интересен ваш… этот…торговый бизнес? Купи-продай! … Надо попробовать действительно сделать что-то самостоятельно…
Саматова: Это ты решил после разговора с этим…Серым?
Бутов: … Я всегда был в сомнении… А теперь наступает перелом…Бизнес тоже можно создать, но на базе самого себя…
Саматова: Что ты имеешь в виду?
Бутов: Опираться на…свои знания, творческие возможности…самодостаточность…
Саматова: Мне все равно не понятно.
Бутов: …Надо искать…
Саматова: Ну и ищи…
Бутов: Ты то уж, верно все уже решила…
Саматова: Что ты имеешь в виду?
Бутов: Что пойдешь за этим…
Саматова: Не знаю…Наверно, с Серым не пропадешь.
(Бутов встает, смотрит в окно)
Бутов: Да бросит тебя этот Серый послезавтра.
Саматова: Посему послезавтра?
Бутов: Завтра – уже через несколько часов…
Саматова: Я к этому привычная…
Бутов: …Рвануть, действительно, отсюда? … Забыть все эти захваты…перехваты…Махнуть куда-нибудь подальше! …Спокойная размеренная жизнь, рассудительные разговоры о заботах с простыми людьми… Многих заставили когда то, другие бежали оттуда сами за легкой жизнью, …а ведь это неоправданная глупость…Только там еще остались следы настоящей Руси…
Саматова: (Раздраженно) Опять про свою Русь!
Бутов: (Бьет по столу кулаком) Иди отсюда вон!
Саматова испуганная убегает.
Бутов: Какие же мы доверчивые…Кто-то поманит. И готовы слушать…и мечтать, что все будет хорошо…
Ничему нас не учит жизнь…Вот и свободен…Опять безработный…Искал, как чебурашка друзей…
И, как перст, один…кузнечик…попрыгунчик.
Странник без собственного угла.... (Решительно)Надо прыгать… подальше отсюда…
Бутов стремительно выходит.
Прошло несколько лет. Квартира Саматовой. Утро.
В постели двое. Саматова встает, идет на кухню.
Медленно поднимается Тихонов. В спальню возвращается хозяйка.
Саматова: Ну что? Подымаешься…Начинающий импотент…
Тихонов: Ну ладно уж тебе…Чай не двадцать лет…Скоро разменяю восьмой десяток…Все будет нормально…
Саматова: Оптимист ты Емельян! (про себя): Только когда это будет…вопрос…
Тихонов (включает телевизор): Смотри. Показывают обмен пленными в Донбассе…Кажется один…похож на того…приятеля Глазова…
Саматова (подходит и смотри):…Точно. Это Федор…Смотрит уверенно…Не сломился…Молодец! …. Встречают друзья! А вон и молодой похож на него…Видно сын…
Тихонов: Ну и чем молодец…Просидел года два…Все это зря…Одно слово… не умеет жить…Лезет все куда-то…
Саматова: Сам-то ты живешь, как крыса…на поводке. Такие, как он и в Крыму живут…на свободе …Была недавно…Как там дышится легко…А на Донбассе же-таки народные республики! …Интересно … и притягивает…
Тихонов: Знаю, что тебя притягивает…Такие, как твой приятель всегда нарываются…
Саматова: Такие, как он – настоящие мужики!
Тихонов: Много ты знаешь…(передразнивает)Такие, как он…тоже мне Наполеон.
Саматова: А что думаешь это нужно кому-то, кроме их, таких смелых и уверенных… А не таких. Как ты!
Тихонов: Живу, как все…
Саматова: Правильно Глазов говорил: «Развалили страну…и все хорошо…Все, что не делается, – к лучшему…Только не лучше это…А кто будет собирать-то обратно?
Тихонов: Опять Тимофея вспомнила…Он же вообще малахольный придурок!
Саматова: Это ты окурок- придурок. … (С тоской) Да и я с тобой стала просто Дура…(про себя)—Бенина мать!
Тихонов: Точно дура, это верно…Все надо…наоборот, это спокойно и нормально…Вот живем в одной квартире, другую сдаем…
Саматова: Вот, блин, бизнесмен, хренов! Точно…Ты все ждешь, что скажет в тебе говорящая щука…Сам-то ничего не сделал…
Тихонов: Пусть другие маются…Мне это не надо.
Саматова: Вот-вот…Ты просто…(выходит на кухню) Емеля – дурак!.
Тихонов(вслед ей): А сама-то что?
Саматова (врывается в комнату опять) Сама-то я вовсе не такая! Просто надоел ты Емеля, со своим телевизором – пестрой щукой!
Тихонов: Уж так прям надоел…Куда теперь тебе деваться?
Саматова (Сгоряча): Все брошу и поеду к Федору…Вот! (облегченно).
Тихонов: А квартира как же? И куда мне идти…выгонять постояльцев?
Саматова: Квартиру…Так она досталась мне тоже из-за подлости и страха…(Успокоившись, на выдохе)Живи пока у меня…Да я собственно ничего не возьму…Вот, может, гитару…
Тихонов: А может у Федора уже есть кто?
Саматова: Пусть…Тогда найду какого ни будь, … его приятеля (смотрит в сторону)… постарше…Буду рядом…Главное надоел этот твой плесневелый покой!
Тихонов: И что? Можешь не вернуться?
Саматова: Может и не вернусь…Уж больно здесь все опротивело…Все сгнило от липовых надежд!
Тихонов: А там-то что найдешь?
Саматова: Жизнь твоя спокойная – у меня вот тут! А там – и новая надежда…А тебе может и прибыток…от моего убытка! Так что радуйся Щукарь хренов…Опять будешь в выигрыше, супер бизнесмен....
Тихонов (молчит, не понимая ситуации): Ты, мать, сдурела…Точно!
Саматова: Да! Я Дура – Бенина мать! Иди погуляй на улицу…
Тихонов: Это еще зачем?
Саматова: Я соберусь…
Тихонов: Я тебе не мешаю, собирайся…
Саматова: Не могу я, когда ты смотришь…такая тоска!
(Тихонов недовольный выходит)
Саматова (Берет чемодан, потом старый рюкзак):
С рюкзаком лучше…Вот возьму зеленую старую книгу – в память о Глазове…Куда все ушло? Вот уж проскочило сорок пять (Недовольно смотрит в зеркало) …Дура-дурою опять… (раздумывает) я ведь казачка по крови…Возьму ружье…кликуха уже есть – Бенина мать…(весело) Все встанет на свои места…Вот еще ….Тимофей подарил…серьги и перстень…
Берет гитару и поет:
Как пламя робкое мне мило,
Не ослепляет и не жжет.
Зачем мне грубое светило
Недосягаемых высот?»
К о н е ц
