Дон Нигро
Злобный демон Роберт Артиссон
Действующие лица:
ДАМА АЛИСА КИТЕЛЕР, 39 лет
ПЕТРОНЕЛЛА, ее служанка, 35 лет
САРА ДЖЕЙН, дочь ПЕТРОНЕЛЛЫ, 16 лет
ЕВА, их подруга, 20 лет
СЭР ДЖОН ЛЕ ПОЭР, муж АЛИСЫ, 49 лет/ ТЮРЕМЩИК
ЕПИСКОП РИЧАРД ДЕ ЛЕДРЕДЕ, 45 лет
УИЛЛ АУТЛОУ, сын АЛИСЫ, 23 года/РОБЕРТ АРТИССОН
Декорация:
Графство Килкенни, Ирландия, год 1324. Одна простая декорация представляет собой дом дамы АЛИСЫ КИТЕЛЕР, сад ЕПИСКОПА, дом УИЛЛА АУТЛОУ, две камеры в тюрьме графства Килкенни. Картины должны плавно переходить из одной в другую, без пауз и смены декораций.
В 1324 г. в графстве Килкенни, Ирландия, Ричард де Ледреде, епископ Оссори, обвинил даму Алису Кителер в отравлении четырех мужей, колдовстве и сожительстве с инкубом и демоном, неким Робертом Артиссоном. Дама Алиса сумела сбежать и спаслась от наказания, но нескольких ее менее знатных сообщниц арестовали и допросили, и, по меньшей мере, одну сожгли на костре. Что произошло с остальными, неизвестно. Дом на Киеран-стрит в Килкенни, в котором дама Алиса жила со своей служанкой Петронеллой и ее дочерью, до сих пор сохранился, в нем теперь отель «Кителерс Инн». См. также поэму «Тысяча девятьсот девятнадцатый год» Уильяма Батлера Йейтса.
Картина 1
(Вечер. Дом дамы АЛИСЫ КИТЕЛЕР. АЛИСА, ПЕТРОНЕЛЛА, САРА ДЖЕЙН и ЕВА сидят лицами к авансцене, подсвеченные очагом).
ДАМА АЛИСА. Это так приятно, в холодный вечер, сидеть с кошкой и смотреть в огонь. Огонь зачаровывает. У него есть душа. Ты смотришь в него и теряешься.
ПЕТРОНЕЛЛА. Смотришь в огонь и видишь свою душу в адском пламени, говорила моя бабушка.
ДАМА АЛИСА. Кошка знает. Кошка видит.
САРА ДЖЕЙН. Что видит кошка?
ЕВА. Она не говорит.
ДАМА АЛИСА. Кошка видит, кто умрет следующим, в огне.
ПЕТРОНЕЛЛА. Чтобы это узнать, кошка нам не нужна.
ДАМА АЛИСА. Да. Мой муж совсем плох.
ЕВА. Не везет вам с мужьями, Алиса. Этот – четвертый, а вам не и сорока.
ДАМА АЛИСА. У каждого из нас своя ноша в этой жизни. Моя – выходить за мужей, которые долго не живут.
САРА ДЖЕЙН. Почему вы улыбаетесь, Алиса?
ДАМА АЛИСА. Я улыбаюсь? Нет, конечно. Это все отсветы огня.
САРА ДЖЕЙН. Я видела, как вы улыбались.
ДАМА АСЛИСА. Кошка улыбалась – не я.
САРА ДЖЕЙН. Если бы мой муж умер, думаю, я бы сошла с ума.
ДАМА АЛИСА. К счастью, у тебя нет мужа.
САРА ДЖЕЙН. Но если бы был.
ПЕТРОНЕЛЛА. Тебе всего шестнадцать, Сара Джейн. И нет нужды пока волноваться о таком.
ДАМА АЛИСА. Первый раз я вышла замуж в шестнадцать. За Уильяма Аутлоу и родила сына Уилла. Из всех моих детей он до сих пор любит меня больше всех. Без остальных я могу обойтись, но он – мой первенец, и очень мне дорог.
САРА ДЖЕЙН. Он вырос красивым и сильным. Когда вы вместе, то больше похожи на мужа и жену, чем мать и сына.
ДАМА АЛИСА. Из него вышел бы куда лучший муж, чем тот, который сейчас у меня.
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр Джон был интересным, сильным мужчиной, когда вы выходили за него.
ДАМА АЛИСА. Да, но он как-то быстро стал стареть и слабеть. Должно быть, их убивает холодный ирландский дождь.
ЕВА. Вам этот дождь вреда не причиняет. Вы выглядите двадцатилетней девушкой. Вы не стареете, дама Алиса. Как вам удается не стареть?
ДАМА АЛИСА. Слабые мужья – мое проклятье, а хорошая кожа – благословение. Бог дает и берет, одной рукой и другой.
ПЕТРОНЕЛЛА. Что такое, Сара Джейн? Тебя всю затрясло.
ЕВА. Кто-то прошел по ее могиле.
САРА ДЖЕЙН. Вы подумаете, что я очень глупая. Я увидела мужчину в пламени. Темного мужчину. С темным лицом. Его красные глаза смотрели на меня. Совсем, как глаза той бедной безумной девушки, которая живет в лесу. Сегодня я снова ее видела. Пытаюсь с ней подружиться, но она убегает от меня.
ДАМА АЛИСА. Ты видела в пламени дьявола.
ПЕТРОНЕЛЛА. Что за глупое существо я родила. Она тревожится из-за мертвых мужей, которых у нее нет, и видит дьяволов в огне.
ЕВА. Это дурной знак.
ПЕТРОНЕЛЛА. Давайте не будем говорить о знаках. И держись подальше от леса, Сара Джейн. Эта безумная девица тебя покусает.
САРА ДЖЕЙН. Она не кусается.
ДАМА АЛИСА. Лицо в огне – к удаче. Он означает, что Сара Джейн благословенная. Демон придет, чтобы согреть ее, когда ночью она будет голой лежать в постели.
САРА ДЖЕЙН. Не говорите такого.
ДАМА АЛИСА. Ты не хочешь, чтобы темный мужчина из пламени пришел в твою постель?
САРА ДЖЕЙН. Не хочу.
ПЕТРОНЕЛЛА. Не нужно так говорить с девушкой. Ей будут сниться кошмары, и днем пользы от нее не будет. Она такая чувствительная.
ДАМА АЛИСА. Ей пора замуж. Все страхи разом уйдут. Но она не может выйти за моего сына Уилла, потому что в него влюблена Ева.
ЕВА. Алиса, вы заставляете меня краснеть.
ДАМА АЛИСА. Правда заставляет тебя краснеть. Но ты тоже его не получишь. Я оставлю его для себя. Он – моя единственная отрада, за исключением, естественно, темного мужчины в пламени. Но у темного такой классный стержень, что он может удовлетворить нас всех. Он приходит к нам одной за другой и заставляет содрогаться в ночи.
СЭР ДЖОН (голос за сценой). Алиса?
ДАМА АЛИСА. Голос нелепости. Мой жалкий муж вновь зовет меня. Целыми днями бродит за мной по дому, жалуется и стенает, как баньши. Мир станет гораздо счастливее, когда его уложат в гроб. Не выношу его запаха. И он постоянно визжит. Скажите ему, что я уже легла в постель. (Уходит).
ЕВА. Не любит она своего мужа.
ПЕТРОНЕЛЛА. У женатых свои отношения.
ЕВА. Ходят слухи, что есть причина, по которой он угасает.
ПЕТРОНЕЛЛА. На твоем месте я бы эти слухи не распространяла, девочка.
ЕВА. Но это же ужасно. Несколько лет тому назад он был крепким и красивым мужчиной, а теперь так сдал и на пороге смерти.
ПЕТРОНЕЛЛА. В итоге Бог пожирает нас всех.
САРА ДЖЕЙН. Когда у меня появится муж, я буду его любить.
ПЕТРОНЕЛЛА. Женщина не может любить реального мужчину, милая. Любить можно только иллюзию. Тот, кто рыгает и пердит, всегда разочаровывает.
СЭР ДЖОН (входит, мужчина под пятьдесят, когда-то пышущий здоровьем, теперь совсем больной). Алиса? Где эта женщина? Почему ее никогда нет там, где появляюсь я?
ПЕТРОНЕЛЛА. Она пошла спать, сэр. Жаловалась, что очень болит голова. Наверное, к перемене погоды.
СЭР ДЖОН. Это она велела тебе сказать? Но если я поднимусь в ее спальню, то найду дверь запертой, а на мой стук она не ответит. Как же глупо я поступил, женившись на красивой женщине. Но, разумеется, что-то за это получал, время от времени. Так что не должен жаловаться. Но я так ослабел.
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр, мне больно смотреть на происходящее с вами.
СЭР ДЖОН. Твоя боль не идет ни в какое сравнение с моей, заверяю тебя. И с этим ничего нельзя поделать. Мою врачи – толпа кретинов. Они осаждают меня, как оголодавшие вампиры, высасывают мои деньги. Что такое, Петронелла? Ты плачешь? Ты плачешь из-за глупости моих докторов?
САРА ДЖЕЙН. Мама, что не так?
ПЕТРОНЕЛЛА. Сара Джейн, возьми Еву и покажи ей кукол, которые ты смастерила для детей пекаря. Мне нужно поговорить с сэром Джоном наедине.
САРА ДЖЕЙН. Ева, у пекаря тринадцать детей. Мы называем их пекарской дюжиной. Я мастерю для них игрушки. Хочешь взглянуть?
ЕВА. Если сэр Джон нас отпускает.
СЭР ДЖОН. Да, да, идите. (САРА ДЖЕЙН и ЕВА уходят. СЭР ДЖОН садится, морщась от боли). Я захожу в комнату, и красивые женщины разлетаются, как воробьи. Не могу их винить. Я – не мужчина, а гротескная развалина. Болят все суставы. Каждый вдох – агония. Так в чем дело, Петронелла? Алиса опять обошлась с тобой грубо?
ПЕТРОНЕЛЛА. В последнее время одна мысль не дает мне покоя, сэр. Я боюсь говорить об этом, да только я и моя дочь видели от вас только добро, и я желаю вам лишь хорошего.
СЭР ДЖОН. Так в чем дело?
ПЕТРОНЕЛЛА. Вы должны пообещать, сэр, что никому ничего не скажете. Я никому не хочу доставлять неприятностей. Но не могу сидеть и смотреть, как вы умираете.
СЭР ДЖОН. Тревожащую преамбула. Ладно. Выкладывай.
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр, я знаю, почему вы болеете.
СЭР ДЖОН. Ты знаешь, почему? Мы все знаем, почему. Такова Божья воля.
ПЕТРОНЕЛЛА. Это колдовство.
СЭР ДЖОН. Колдовство? Чушь. В Ирландии колдовства нет. В Шотландии – да. В Англии – возможно. Ирландия – цивилизованная страна.
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр, вас травят.
СЭР ДЖОН. Колдовство на пару с ядом? Или что-то одно? Определись, женщина.
ПЕТРОНЕЛЛА. Вас травят посредством колдовства, сэр.
СЭР ДЖОН. Петронелла, я удивлен. Слышать от тебя такую глупость. Обычно ты здравомыслящая молодая женщина. Надеюсь, ты не прикладывалась к вину?
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр, это не шутка. Я пытаюсь спасти вашу жизнь. Я говорю только то, в чем уверена.
СЭР ДЖОН. И кто меня травит? Дьявол? М-м-м… Дьявол подсыпает паслен в мою овсянку? Да?
ПЕТРОНЕЛЛА. Я боюсь это произнести.
СЭР ДЖОН. Или это ты? Ты травишь меня? Варишь мне суп из мухоморов? Да?
ПЕТРОНЕЛЛА. Нет, сэр, я бы никогда в таком не участвовала.
СЭР ДЖОН. Тогда кто? Маленькие человечки? Они прокрадываются ночью в спальню и льют яд мне в нос? Да?
ПЕТРОНЕЛЛА. Вас травит сэр, та же рука, что отправила в мир иной первых трех мужей вашей жены.
СЭР ДЖОН. Женщина, ты повторяешь грязные сплетни о своей госпоже? Стыдись!
ПЕТРОНЕЛЛА. Я видело такое, от чего в жилах стынет кровь.
СЭР ДЖОН. Что? Что ты видела? Ох, какой бред. Думаю, мозги у тебя сгнили. Придется поискать тебе замену.
ПЕТРОНЕЛЛА. Загляните в сундук моей госпожи.
СЭР ДЖОН. В ее сундук? И что в ее сундуке?
ПЕТРОНЕЛЛА. Загляните и найдете доказательства.
СЭР ДЖОН. Не собираюсь я копаться в личных вещах моей жены.
ПЕТРОНЕЛЛА. Вы умираете, сэр.
СЭР ДЖОН. Скорее я умру, чем она поймает меня, роющимся в ее сундуке.
ПЕТРОНЕЛЛА. Вы не хотите жить, сэр?
СЭР ДЖОН. Ничего подобного.
ПЕТРОНЕЛЛА. Тогда, ради Бога, загляните, если только не боитесь того, что можете там найти. Вот ключ. (Протягивает ему ключ).
СЭР ДЖОН (колеблется, потом…) Нет. Это абсурд. Я доверяю своей жене. Собирай вещи и уходи.
ПЕТРОНЕЛЛА. Вы – дурак. Содействуете собственной смерти. Неужели даже не решитесь взглянуть? Мне это за вас сделать?
(Идет к сундуку, опускается на колени, вставляет ключ в замок).
СЭР ДЖОН. Эй. Что ты делаешь? Отойди немедленно. Даме Алисе это не понравится. Петронелла…
ПЕТРОНЕЛЛА. Загляните. Загляните в него. Вы заглянете?
СЭР ДЖОН. Да что это, черт побери? Какая вонь? Кто-то умер в этом мешке? Что там такое.
ПЕТРОНЕЛЛА. А вы загляните в него.
СЭР ДЖОН. Нет у меня желания смотреть на то, что так воняет. Ну, ладно. Я загляну. (Заглядывает в мешок). Святой Иисус на верблюде! Что это? Травы. Высушенные черви. Это отвратительно. Волосы. Обрывки истлевшей ткани.
ПЕТРОНЕЛЛА. Клочки саванов. Ногти мертвецов. Череп вора, ставший чашкой. Высушенные мозги умерших детей. Это и многое другое растирается в пыль и добавляется в вашу еду. До вас она убила трех мужей. Вы не протяните этот сезон.
СЭР ДЖОН. Это ужасно. Я не могу поверить, что она… Не могу… Ты подложила этот мешок.
ПЕТРОНЕЛЛА. Ничего такого я не делала.
СЭР ДЖОН. Ты затаила злобу на свою госпожу, и…
ПЕТРОНЕЛЛА. Злобу? Нет у меня никакой злобы.
СЭР ДЖОН. Сейчас я ее позову, и мы с этим разберемся. (Кричит в кулисы). АЛИСА! АЛИСА КИТЕЛЕР! СПУСКАЙСЯ СЮДА! НЕМЕДЛЕННО СПУСКАЙСЯ СЮДА, ЖЕНЩИНА!
ПЕТРОНЕЛЛА. Вы знаете, она не приходит, когда вы так ее зовете.
СЭР ДЖОН. АЛИСА, НЕМЕДЛЕННО СПУСКАЙСЯ, А НЕ ТО Я ЗАДУШУ ТВОЮ ЗЛОБНУЮ СЛУЖАНКУ. Я СЕРЬЕЗНО! Я УБЬЮ ЭТУ СУКУ! УБЬЮ!
ПЕТРОНЕЛЛА. Сэр, я не сделала ничего плохого. Только пытаюсь вас спаси.
СЭР ДЖОН (хватает ПЕТРОНЕЛЛУ за плечи и трясет). Ты меня не проведешь, шлюха. Ты была с ней заодно, так? Ты была с ней заодно.
САРА ДЖЕЙН (возвращаясь). Сэр Джон, что вы делаете? Вы не должны этого делать. Отпустите ее.
СЭР. Я слишком слаб, чтобы задушить ее. Где нож? (Кричит в кулису). Я ВОЗЬМУ НОЖ И ПЕРЕРЕЖУ ЕЙ ГОРЛО, АЛИСА! Я ПЕРЕРЕЖУ ЕЙ ГОРЛО, ЕСЛИ ТЫ ТОТЧАС ЭЕ НЕ СПУСТИШЬСЯ!
САРА ДЖЕЙН. ДАМА АЛИСА, ПОЖАЛУЙСТА, СПУСТИТЕСЬ! СЭР ДЖОН СОШЕЛ С УМА!
(СЭР ДЖОН находит большой нож. Когда поворачивается с ним к ПЕТРОНЕЛЛЕ, появляется ДАМА АЛИСА).
ДАМА АЛИСА. Это мой муж так нежно зовет меня? И что ты собираешься делать? Подошло время забоя свиней?
СЭР ДЖОН. Что ты сделала со мной, женщина?
