Драган Белый
Убойная вечеринка
Пролог
Жизнь Мелиссы Пашалич была совершенно обыкновенной вплоть до её семнадцатилетия. Это случилось раньше, чем она ожидала, и вовсе не так, как оное бывает у среднестатистических ребят: учёба в школе, ссоры с матерью, смерть бабушки, друзья и поклонники. Она и подумать не могла, что в один день всё изменится: таинственное наследство, новые знакомые и новые враги, проблемы с законом, любовь, тюрьма. Но в тюрьму попала не она, а её приятель, защитник и первая любовь по имени Ипполит. Они вместе сделали то, чего не стоило, но он взял всю ответственность на себя. Бедного парня заточили на короткое время, но в строгих условиях: никаких прогулок общей толпой и никаких контактов с близкими. Так поступали с теми, кто был замешан в колдовских проступках и, соответственно, мог использовать магию, чтобы навредить кому-то и сбежать. Однако наличие таких заключённых было строго засекречено.
Мелисса отличалась терпением, и ей удалось дождаться Ипполита, хоть это было и тяжело, волнительно, несправедливо. Она винила себя за то, что ему там пришлось пережить, а он был горд собой и тем, какую услугу оказал юной девушке.
Когда же его отпускали, тёплым сентябрьским утром Мелисса была единственной из тех, кто не побрезговал приехать в исправительное учреждение и встретить молодого человека. Она была рада, что, наконец-то, этот день настал, что она сможет снова взглянуть в его тёмные глаза и услышать его баритон с африканским акцентом, взять его тёмно-шоколадную руку. Но был в её сердце и страх: что, если Ипполит уже не тот, каким она его знала? Эти два месяца, что они провели в разлуке, ощущались как два года, и не исключено, что суровая жизнь за решёткой оставила неизгладимый отпечаток на личности Ипполита. Но она не переставала верить в лучшее.
В тот самый день Мелисса никому ничего не сказала и, заказав такси на свои сбережения, вместо школы отправилась за город в интересное место под названием «Исправительная колония #1»
Это было, как обычно водится, широченное двухэтажное здание с маленькими окнами, закрытыми стальной решёткой, и забором с проволокой. Мелисса попыталась вообразить, как оттуда можно сбежать, но у неё это не получилось, ведь она никогда не пробовала сама, да и в фильмах крайне редко подобное видела.
Как и подобает настоящему образцовому гражданину, девушка прошла через пост охраны, дала обыскать себя и свою сумку, и тогда Ипполита вывели на свободу. Некогда крепкий юноша совсем исхудал, но на его измученном лице наконец-то засветилось долгожданное счастье.
– Мелисса! – блаженно воскликнул тот. – Я… я боялся, что от меня все отвернулись. Но ты пришла. Почему?
Девица удивлённо выгнула брови. На секунду показалось, что ей тут не рады, хотя, конечно, это было не так.
– Что значит «почему»? Да, нам мало довелось видеться после знакомства, но я просто не могу забыть то, что ты для меня сделал. Мало кто способен на такое в наше время, и я это ценю. В конце концов, я должна хоть как-то отблагодарить тебя за то, что избавил меня от этого… ужаса.
Ипполит улыбнулся. И это была самая чистая улыбка, кои Мелисса видела за эти месяцы. Она продолжала видеть в нём ангела, что спустился к ней случайно и очень кстати.
Такси ждала их у ворот. Уж сколько денег Мелиссе пришлось вывалить из своего кошелька, но она верила, что это того стоит.
Они сразу поехали к Ипполиту домой. Эта холостяцкая квартира молодого человека была с тех пор нетронутой, никто и не пытался туда зайти. Всё так же грязно и в разы больше пыли. Даже не самый чистоплотный Ипполит был недоволен сложившейся обстановкой, хоть ему и было сейчас отнюдь не до уборки.
– Они и не пытались с тобой связаться? – спросила девица, осматривая беспорядок.
– Нет, – холодно бросил юноша. – Чего им преступник? Уверен, они даже не стали разбираться, в чëм тут дело.
– И всё же это твои родители.
– Я же тебе рассказывал, как они невзлюбили меня за то, что я решил не продолжать обучение, а пойти работать. Считают, что я их не достоин. А теперь тем более.
В ответ Мелисса насупилась. Она знала, как благородна душа этого человека, и не понимала, как от него можно отказаться.
– Я уверена, что они совершили ошибку.
Ипполит обрадел, охотно заключая Мелиссу в свои объятия, отчего та мгновенно покрылась приятной дрожью.
– Ты слишком хорошего обо мне мнения, – сказал он с ноткой забавы, ведь с самооценкой у него всё было в порядке. – Смотри, а то привыкну!
С грохотом плюхаясь на диван, довольная Мелисса не могла отвести взгляд от своего друга.
– Я бы прибралась тут, если бы ты дал мне ключи. Итак, чем планируешь заняться сначала?
Юноше не понадобилось особое приглашение, чтобы сесть рядом с девушкой.
– Соревнования – моя жизнь. Я должен восстановиться в команде.
– Думаешь, тебя снова примут? – Мелисса наклонила голову, наблюдая за ним с тревогой. – После… всего?
– Если не примут, сам сделаю так, чтобы пожалели, – усмехнулся Ипполит, но в его голосе проскользнула горечь. – Я не позволю, чтобы всё это было зря. К тому же я знаю, кто там главный. Я был у него на хорошем счету.
– Мне немного страшно, – вдруг прошептала Мелисса. – Вдруг всё станет ещё хуже? Ты столько пережил, и теперь…
– Эй, – перебил он, наклоняясь к ней ближе, – я выжил. А теперь у меня есть ты. Так что всё остальное – ерунда.
Он улыбнулся той же своей чистой улыбкой, но теперь в ней была нотка усталой зрелости. Он уже не казался тем парнем, которого она знала прежде. Он стал другим. Но всё ещё был Ипполитом.
Пятница
Для многих представителей молодого поколения принято считать, что каждый день – праздник. Но этот день был особенным: популярный в школе юноша Белослав в этот вечер устроил вечеринку в своём большом и дорогом особняке, на которую были приглашены все старшеклассники без исключения, будь то местные звёзды или изгои. Белослав не был типичным мажором, он уважал всех и не кичился состоянием своих родителей. Он не покупал алкоголь и не поощрял всякого рода непотребства в стенах своего дома и в саду. Конечно, сам он не был противником этого и иногда позволял себе развлекаться, но подходил к этому ответственно. Ему не были нужны проблемы. Друзья помогали ему поддерживать порядок: кто дежурил во дворе, кто на входе, кто внутри. Белослав платил им за это, пусть и немного. Такую вечеринку точно нельзя было назвать обычной.
– Что ж, это не самое отвратное мероприятие для начала моей взрослой жизни, – с насмешкой произнесла девушка, ступая по внушительной лестнице из красного дерева навстречу предстоящему веселью.
– Вера! – обидчиво окликнула её подруга. – Не нуди раньше времени! Вот увидишь, будет здорово! Я пригляжу за нами обоими.
Вероника прижалась к Мелиссе, оглядываясь по сторонам со смесью трепета и волнения. Та обняла подругу за плечи, заверяя её, что все будет хорошо. Вероника тепло улыбнулась Мелиссе. Она впервые была на подобном мероприятии, и знатно волновалась. Подруга всегда её поддерживала как никто другой, и она это ценила.
Эти две подруги были здесь, что называется, вишенками на торте: обе ростом выше среднего, в меру стройные, приятные на лицо, одна светлая, другая тёмная. Кому-то это покажется обычным, но вряд ли бы кто-то оценил их как некрасивых людей. Мелисса, любитель макияжа и стиля, надела на себя белую блузку и джинсовую юбку до колен, накрасилась легко, по-вечернему. Она хорошо позаботилась о том, чтобы Вероника выглядела подобающе для вечеринки и даже более – сногсшибательно. Она выбрала для Вероники яркое длинное платье, которое сидело на ней как влитое, подчёркивая её изгибы во всех нужных местах и скрывая любые недостатки. Мелисса также уложила средние волосы подруги и выбрала из собственной коллекции брошку, которая прекрасно дополняла наряд. Обе подруги выглядели так, словно сошли со страниц модного журнала, выглядя абсолютно красивыми и элегантными.
Когда они вошли в особняк, их приветствовал вид десятков знакомых и не очень молодых людей, которые общались и танцевали под музыку. Воздух был наполнен ароматами вкусной еды и коктейлей, а атмосфера была тёплой и располагающей. Внутри, как и снаружи, всё было обставлено роскошно: просторные залы, золотые люстры, декоративные светильники, картины, скульптуры, широкая мягкая мебель, изящная посуда, деликатесные закуски и многое другое. Этакая мини-версия дворца. Комнаты украшали весёлые и шумные гости, приятная музыка и смех. Уже играла музыка, кто пил, кто ел, кто танцевал. Некоторые парни приставали к девушкам, и за это их отчитывали либо другие парни, либо сами девушки. Было забавно наблюдать за всем этим. Атмосфера не выглядела отталкивающей, хотя Вероника всё равно испытывала беспокойство ввиду того, что была на подобном сходняке впервые.
Мелисса вышла вперёд модельной походкой и обернулась к подруге.
– Видишь кого-то из знакомых? – задорно спросила она.
Вероника оглянулась вокруг: и правда, её знакомых тут было предостаточно. Ученики, учителя, одноклассники… чего стоит только один Людмил Кучера, юноша, который был ей другом и совсем недавно предложил Веронике встречаться. Она была не за и не против, но согласилась лишь при одном условии: никаких даже свиданий и поцелуев. Всё дело в том, что Люд слишком настаивал называться её парнем, а она не хотела терять его расположение или злить его. Позже она пожалела о том, что влезла в эти незнакомые ей игры, но пока её «парень» был на её стороне, всё было отлично.
Взгляды несчастной парочки встретились.
– Верушка! Какой сюрприз! – воскликнул Людмил. – А что ты мне не сказала, что придёшь?
– Тогда это был бы не сюрприз, – отмахнулась Вероника.
Было видно, что она не очень-то рада видеть этого человека здесь. Он всегда был готов защитить свою девушку, но в то же время любил и повыпендриваться перед сверстниками.
Людмил обнял Веронику и повёл её на диван, где сидел до этого. Он уселся размашисто и заботливо протянул девушке большущую миску с чипсами и газировку.
– Угощайтесь, сударыня.
Он расплылся в довольной улыбке. Вероника вежливо улыбнулась парню, взяла тарелку с чипсами и с чувством облегчения отхлебнула из банки с содовой. Они сидели бок о бок, наблюдая за другими гостями, которые общались и танцевали. Людмил наклонился и прошептал на ухо девушке:
– Верушка, ты выглядишь сегодня просто неотразимо.
Вероника слегка покраснела, почувствовав тепло от его слов. Она наклонилась и прошептала в ответ:
– Спасибо, Людик. Я ценю твои добрые слова.
И всё же было в нём что-то волшебное, а то и мистическое. Людмил Кучера мог заставить Веронику Коваль почувствовать себя в безопасности рядом с ним что бы тот не делал. В пределах разумного, конечно. Может, именно поэтому она согласилась на эти игры после дней глубоких раздумий.
Может быть, дело было в его силе, уверенности или приветливой улыбке, но рядом с ним она чувствовала себя непринуждённо. Людмил всегда был рядом, нужно ли ей было с кем-то поговорить или выплакаться на чьём-то плече. Он был её опорой с детства, и она знала, что может рассчитывать на него, несмотря ни на что. Конечно, они, как и все, периодически ругались, но знали, что не ненадолго.
– М-м-м, тогда я вас оставлю, – произнесла Мелисса и скрылась в танцующей толпе.
Мелисса Пашалич любила вечеринки: красота, элегантность, танцы, новые знакомства, напитки и закуски, какие она лишь изредка ела в обычное время. Она всегда была прилежной ученицей, дочерью и благоразумным человеком, который лишь иногда уходит в отрыв, забывая насущные проблемы. Мелисса вежлива, любезна и приветлива, умна, целеустремлённа и терпелива, никогда не жалуется и не хандрит. Эта отзывчивая девушка – с детства верная подруга Веры, и они всегда поддерживали друг друга. Сложно представить, как чувствовала бы себя Вероника, разорви Мелисса дружбу с ней, но она не была собственницей и позволила подруге проводить здесь время так, как та хочет. Они знали, что каждая из них может постоять за себя.
Прогуливаясь по массивному особняку, Мелисса надеялась найти его хозяина. Тот нравился ей, и ей было любопытно, что и с кем он делает. Белослава Григорева либо уважали, либо боялись – в том числе учителя – и это не могло не привлекать. Ей было интересно, как он живёт, о чём думает, переживает, но, к своему сожалению, она не могла, даже находясь в его доме, просто так влезть в его жизнь. Они даже не были друзьями.
Дом был огромным, роскошным и полным замысловатых деталей. Мебель была великолепной, произведения искусства на стенах потрясающими. Богатство и власть семьи Белослава были очевидны в каждом уголке. Что, несмотря на роскошь и величие, в доме также чувствовались теплота и человечность. Это было не просто место, где юноша мог покрасоваться. Это был дом, место, где собирались семья и друзья, где создавались и лелеялись воспоминания.
Любуясь всей этой красотой, Мелисса поднялась на второй этаж, где застала Белослава, высокого и подтянутого брюнета с короткими волосами и небольшой щетиной, сидящим перед своим компьютером, пристально глядя на экран. Мелисса видела, как сияние экрана отражается в его карих глазах, и что он сосредоточен на том, что делает. Было странно видеть его здесь в одиночестве, когда на первом этаже происходило всё самое интересное и в то же время опасное.
Она сглотнула, прочищая горло, и, чтобы привлечь его внимание, встала в дверном проём. Юноша повернулся, чтобы посмотреть на знакомую ему девушку с заманчивой улыбкой.
– Привет, ты… Мелисса, верно? Почему не веселишься со всеми? Что привело тебя сюда?
Мелисса улыбнулась в ответ, чувствуя себя немного взволнованной, увидев его в естественной среде обитания. Она мгновение колебалась, прежде чем ответить.
– Я бы хотела задать тебе тот же вопрос. Просто хотела посмотреть, как ты живёшь.
Белослав тихо усмехнулся, откинувшись на спинку кресла. В его глазах читался неподдельный интерес, который Мелиссе было приятно, желанно и несколько неловко ощущать.
– Как тебя пропустили мои охранники? – поинтересовался юноша.
– Охранники? – смущённо переспросила девушка.
– Друзья, которым я поручил следить за порядком, – уточнил он, закатив глаза.
Мелисса попыталась изобразить на своих губах ухмылку.
– Видимо, они плохо выполняют свою работу.
– Ничего. Раз уж ты здесь, пожалуйста, осмотрись, – сказал он. – Мне нечего скрывать. Но если что-то пропадёт, ты будешь первой в списке подозреваемых.
Мелисса кивнула в благодарность его гостеприимству. Она прошлась по комнате, рассматривая картины на стенах и книги на полках. Она мало что знала о личной жизни семьи Григоревых, и ей было любопытно узнать больше.
Комната Белослава была почти такой же, как и остальная часть особняка, строгой, с высокими потолками, пушистыми коврами. Стены были выкрашены в мягкий кремовый цвет, который создавал успокаивающий и умиротворяющий фон для остальной части комнаты. Вся мебель была изготовлена вручную из высококачественных материалов, таких как красное дерево и дуб. Мелиссу удивило, что здесь не было постеров любимых его артистов. Это был очень загадочный человек.
– Над чем ты работаешь? – спросила Мелисса, засматриваясь на Белослава за работой.
Белослав снова улыбнулся и откинулся на спинку стула.
– Я просто провожу кое-какую работу по новым инвестициям в недвижимость, – сказал он. – Это большой проект моего отца, с которым я помогаю. Он думает, что у меня есть потенциал.
Мелисса кивнула и поймала себя на мысли о том, что это были необыкновенные люди. Ему было всего девятнадцать, а ей семнадцать, и она никогда раньше не задумывалась об инвестировании во что-либо.
– Не в обиду тебе, но твой отец не боится, что ты наделаешь ошибок по неопытности?
– Такое может быть, – невозмутимо согласился юноша. – Но я для этого и набираюсь опыта. Отец проверит мою работу, когда вернётся.
Мелисса слушала с пристальным вниманием, очарованная глубиной его возможностей. Она никогда не думала о Белославе как о человеке, интересующемся такими сложными вещами. Она считала, что он простой молодой мужчина, с простыми интересами, только богатый.
– Тебе это нравится? – продолжала она свои расспросы.
Юноша пожал плечами. Он работал усердно, но по его виду нельзя было сказать, что он действительно живёт этим.
– Не сказал бы.
– Я понимаю, – сказала Мелисса, испытывая чувство сопереживания к Белославу. – Но для твоего отца это важно?
– Очень.
Белослав посмотрел на Мелиссу с еле заметной улыбкой, и она могла видеть, как крутятся колёсики в его голове. Она не умела читать мысли, но у неё было ощущение, что Белослав глубоко задумался, взвешивая плюсы и минусы своей карьеры в сфере недвижимости. Видя, что девушка оказалась в молчаливой растерянности, он опомнился и с интересом взглянул на неё.
– Так, Мелисса, моя дорогая, – сказал он, беря её за руку и ведя вниз по лестнице на первый этаж. – Для меня было бы честью, если бы ты потанцевала со мной сегодня вечером. Нам не стоит прятаться ото всех, когда веселье в самом разгаре.
Мелисса почувствовала, как сердце учащённо забилось, когда она посмотрела в добрые глаза этого парня. Он был для неё словно дворянин, который соизволил потанцевать с какой-нибудь служанкой.
Не говоря больше ни слова, Белослав взял Мелиссу за руку и торопливо повёл её вниз, на первый этаж, где вовсю играла музыка и танцевали люди. Они заняли свои места на танцполе, и Белослав положил руку ей на талию, от его прикосновения по её телу пробежала холодная, но приятная дрожь.
Пока они танцевали, Мелисса почувствовала, что мир вокруг неё тает, и они остались только вдвоём, потерявшись в музыке и моменте. Она чувствовала тепло, исходящее от тела Белослава, и запах его одеколона.
Танцевала она долго:
Энергично, хаотично, страстно и отвязно;
Плавно, мерно, тихо, ясно.
Мысль вращалась очень громко:
Я вся та, чтоб быть опасной.
Белослава хватило лишь на одну песню. На самом деле, Мелисса вовсе не интересовала его, он лишь беспокоился о том, чтобы гости не ходили выше первого этажа – жилых помещений.
Разгорячив кровь по своим жилам, девушка вышла на улицу в сад. Там было много кустов, деревьев, цветов разных оттенков и ароматов, аккуратно выстланная небольшими булыжниками тропа и предостаточно скамеек, на одной из которых сидел задумчивый и хмурый юноша, одетый строго и богато. Это был брат Белослава, Николай Григорев, одноклассник Мелиссы. К нему она и решила подсесть, чтобы проветриться, отдышаться и поболтать.
– Не помешаю? – из вежливости спросила Мелисса.
Парень то ли недоверчиво, то ли презрительно оглядел девушку и ответил не сразу.
– Помешаешь, – коротко бросил тот, не имея ни малейшего желания разговаривать.
Сказав это, он тут же встал и пересел на самую дальнюю лавочку. Высокий, стройный юноша в очках, с длинными угольными волосами, заплетёнными в конский хвостик, выглядел каким-то подавленным, не то мрачным по жизни.
Мелиссу такой ответ обидел, но она не стала докучать этому человеку и, обойдя дом, вышла за ворота, чтобы прогуляться по тёмному частному сектору в одиночестве. Что сказать, им обоим стоило быть более предусмотрительными. Но как можно предусмотреть такое? Она чувствовала себя так, словно выставила себя дурой там, в прошлом, и ей просто хотелось убраться подальше от того места, где все это произошло.
Холодный зимний ветерок свистел в садах, принося с собой ночную прохладу. Мелисса обхватила себя руками, испытывая чувство дискомфорта как от холода, так и от грубого общения мрачного юноши. Она задавалась вопросом, что на него нашло, почему он был так груб с незнакомкой.
Мелисса гуляла недолго. Она накинула на себя чёрную кожаную куртку и сжала руки на груди, но её юбка была слишком тонкой, чтобы согревать от неслабых порывов ветра. Тогда она, не забыв и о своей подруге, что могла уже потерять её, развернулась и пошла обратно в особняк. Ей повезло, что она в тот вечер носила кеды, а не туфли.
– Девушка, вы заблудились? – окликнул её кто-то на крыльце.
Мелисса пригляделась, но в темноте увидела лишь маленький красный огонёк в чьих-то пальцах и исходящий от него дым.
– Заблудилась? Нет, я просто вышла сюда размять ноги, – ответила Мелисса, прищурившись, чтобы разглядеть фигуру на крыльце, но было слишком темно.
– Вам холодно? Можете зайти к нам на чай.
Мужчина с охрипшим голосом всё не унимался, а девушка даже не думала о том, чтобы заходить неизвестно куда и к кому. Она лишь помотала головой, не имея никакого желания даже отвечать что-либо на такие предложения, но, пока Мелисса смотрела на странного незнакомца, она задела обувью какой-то впившийся в землю камень и споткнулась, поздоровавшись с землёй ладонями и кончиками её белокурых волос. Мужчина тут же бросил сигарету, подбежал к ней и помог подняться.
– Вы в порядке? Не ушиблись? – сказал он с ободряющей улыбкой.
Мелисса выдержала паузу, отряхиваясь. Она поморщилась от острой жгучей боли, пронзившей её ладони.
– Нет. Я в порядке, правда, просто оступилась.
Мужчина взял её руки в свои, разглядывая их, и девушка почувствовала, как странное ощущение поползло вверх по её позвоночнику. Он стоял необычно близко к ней, его дыхание было горячим и тяжёлым на её коже.
– Пойдёмте в дом, обработаем ссадины, – произнёс он уже более мягко и приветливо. – Не стоит тянуть.
– Послушайте, – сказала Мелисса ровным, но твёрдым голосом. – Я ценю Вашу заботу, но, думаю, будет лучше, если я пойду к себе домой.
Мужчина сделал шаг ближе к ней, его то ли голубые, то ли серые очи встретились с её. Глаза мужчины сузились, когда он увидел, что девушка отворачивается. Он знал, что не может прямо принудить, но он должен был заставить её понять, что в её же интересах войти.
– Поверьте, я бы действительно не хотел, чтобы Вы разгуливали по городу ночью. Здесь холодно, и есть всевозможные опасные животные или даже люди, которые могут напасть без предупреждения. Позвольте мне обработать Ваши раны, а потом Вы сможете идти своей дорогой.
Но Мелисса стояла на своём.
– Я могу позаботиться о себе, – ответила она, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Пожалуйста, госпожа, – продолжил он. – Я врач. Я знаю, что делаю. Я могу помочь вам, если вы просто зайдёте внутрь на пару минут.
Мелисса почувствовала, как слова мужчины задели её, заставив усомниться в своём первоначальном страхе. Темнота сада действовала на неё тревожно, и она не хотела рисковать, хоть и не знала, где же окажется опаснее. В любом случае, подумала она, курсы самообороны не должны пройти даром.
– Хорошо, – наконец сказала девушка неуверенно. – Я зайду внутрь.
Мужчина кивнул, лёгкая улыбка заиграла в уголках его губ. Он повернулся и поднялся по лестнице крыльца, придерживая дверь открытой для неё, когда девушка последовала за ним внутрь.
Мелиссе показалось, что она шагнула назад во времени, когда вошла в дом странного незнакомца. Внутри было всё по-старому и в прямом, и в переносном смысле. Обшарканная мебель, бабушкины обои, потёртые ковры и занавески. Мелиссе за всю её недолгую жизнь не доводилось видеть столь древний, бедный и неухоженный интерьер. Она знала, что врачам мало платят, но чтобы настолько… Во всем помещении чувствовалось удушье и застой, как будто им пренебрегали в течение многих лет.
Пробираясь сквозь лабиринт мебели в сторону ванной, Мелисса не могла не задаться вопросом, как кто-то может так жить. Это было далеко от небогатого, но элегантного и утончённого мира, в котором она выросла. Оглядевшись вокруг, она не могла не почувствовать укол грусти и сочувствия к человеку, который жил здесь. Должно быть, это была трудная жизнь, отмеченная борьбой и лишениями.
«Прокурил», – с ухмылкой подумала девушка, сидя на краю ванны, потирая мокрые, но чистые руки и ожидая, когда мужчина принесёт ей перекись водорода. Тот подошёл скоро, но вместо бутылочки в его руках был большой охотничий нож.
Девушка ахнула и тут же почувствовала, как ком в горле мешает ей дышать; попыталась сделать шаг назад, но упёрлась в стенку ванны и застыла на месте.
– Что за… что это? – сумела выдавить она дрожащим голосом.
Выход был лишь один – и тот перекрыт мужчиной. Приветливая улыбка спала с его лица, и теперь он не казался таким дружелюбным, а был мрачным, властным и угрожающим. Лицо полное морщин, плечи приподняты, кулаки сжаты, дыхание прерывистое. Мужчина не ответил, но вместо этого сделал шаг вперёд, его глаза встретились с её, выражение его лица было непроницаемым. Мелисса знала, что должна что-то сделать, как-то дать отпор.
– Ты не уйдёшь отсюда, – сказал он, его голос был низким и угрожающим. Мужчина был страшен, как ночной кошмар.
Быстрым движением Мелисса бросилась к двери, надеясь прорваться к выходу. Но, прежде чем она успела сделать шаг, недоброжелатель преградил ей путь, протянув к ней руку с высоко поднятым ножом.
Мелисса знала, что она в ловушке, что теперь выхода нет. Она почувствовала, как волна страха захлестнула её, утопив в море тьмы.
– Чего ты хочешь от меня? – кричала она, и её голос сорвался. – Зачем ты это делаешь?
Но мужчина просто стоял там, не сводя с неё глаз, подняв нож, как бы говоря: «Ты скоро все узнаешь».
Девушка, понимая, что она не ровня этому амбалу, прижалась к стене и закрыла глаза. Ей казалось, что если она не будет сопротивляться, то напавший сделает всё быстро и безболезненно. Девушка молилась про себя и не решалась открыть глаза, когда послышался тихий шорох. Острая сталь клинка уже была в нескольких сантиметрах от её левого бедра.
Маньяк наслаждался, действуя плавно, но уверенно. Словно в замедленной съёмке, он сжал рукоятку ножа в кулаке и вонзил до упора. Кончик лезвия уткнулся в кость и остановился. Мужчина плавно провёл ножом вниз, разрезая кожу на две части.
– Не надо! – вскрикнула Мелисса, до отказа натягивая голосовые связки.
Крик Мелиссы эхом разнёсся по дому, пронзив предшествовавшую ему тишину. Она не могла поверить в то, что с ней происходит, в то, что этот человек на самом деле пытался убить её. Она почувствовала, как её захлестнул прилив адреналина, придав ей сил сопротивляться. Но мужчина был готов и к этому. Его свободная рука потянулась и схватила жертву за шею, сжимая своим крепким кулаком. Зрение Мелиссы начало затуманиваться, когда она почувствовала, как рука мужчины твёрдо сжала её шею.
– Надо, красавица, – ухмыльнулся он. – Очень скоро ты станешь моим трофеем. Но я не буду быстр, я буду долго мучать тебя.
Когда лезвие оружия достигло верха коленной чашечки и оставило на нём маленькую, но бессмертную царапину, мужчина с силой выдернул нож и огрызнулся словно гиена.
– Ты достойна этого. Ты умрёшь медленно и мучительно, так, чтобы запомнила это на всю вечность. Не дёргайся!
Мелисса подкосилась на бок. Мышцы её левого бедра словно потеряли всю мощь, но она не чувствовала боли. Лицо её побледнело и перекосилось, глаза закатились, голова откинулась назад, а рот раскрылся в беззвучном крике.
Увидев страх в её глазах, маньяк улыбался как настоящий хищник. Ему нравилось иметь власть над ней и заставлять её страдать. Обеими руками он толкнул девушку, и та свалилась в ванную поперёк. Мужчина поправил её за ноги, и жертва оказалась параллельно стенкам ванны, лицом под самым краном. Ухмыляясь, он незамедлительно пустил на неё поток ледяной воды, струящийся в ноздри и стекающий в уши. Инстинктивно Мелисса чихала, пытаясь не захлебнуться, отворачивалась, но маньяк схватил её за подбородок и не дал больше шевельнуться.
Что-то в голове девушки перевернулось, и вдруг она начала трястись, хвататься за всё вокруг, впиваться в руки нападавшего и царапать их. Девушка пыталась вздохнуть, чихала, и при каждом чихе безликий безумец бил её кулаком по животу просто потому, что ему это нравилось. Ему даже не нужна была тряпка, чтобы заставить свою жертву страдать. А она стонала и выгибалась.
Сердце Мелиссы бешено колотилось в груди, когда она боролась с хваткой мужчины. Она боролась за свою жизнь и была полна решимости заставить его заплатить за то, что он пытался с ней сделать. Несмотря на страх и панику, охватившие её тело, она знала, что должна оставаться сосредоточенной и найти выход. В какой-то момент Мелисса поняла, что помилования ей добиться не получится и что ей, скорее всего, не уйти живой. Для неё это было печальным осознанием, и девушка чувствовала себя совершенно беспомощной. Но она всё ещё боролась: своим разумом, своим телом и своей душой. Сквозь мороз и воду, Мелисса обхватила локти нападавшего своими руками, пытаясь ослабить его хватку. Ничего не вышло, и тогда она замахнулась на него кулаком, надеясь попасть по его ухмыляющемуся лицу или телу. Однако мужчина легко увернулся от её диких выпадов, его хватка только крепче обхватила её шею.
Долго так продолжаться не могло. Маньяку надоело, и он, отключив воду, вытянул девушку из холодного сосуда, взвалил себе на плечо и пошёл. Мелисса барахталась, кашляла, но его хватка была очень твёрдой. Они направились в сарай.
Там мужчина замахнулся и швырнул Мелиссу вниз головой на обветшалый деревянный пол, затем отвернулся, чтобы запереть дверь на ключ изнутри. Ещё в воздухе, девушка ухватилась за край полки и, избежав удара затылком об пол, приземлилась на спину и быстро вскочила на ноги, занесла кулак над своим пленителем, но тот резко развернулся, и…
Он ударил; хаотично бил по рукам, животу, и ногам очень сильно, до костей. Его руки были заросшие, в старых шрамах, пальцы ярко-жёлтые, как от постоянного и многолетнего курения. С каждым ударом, который он наносил, Мелисса пыталась защититься, но противник был слишком силен для неё и делал только больнее её конечностям. Он вымещал на ней годы своего гнева и разочарования, и она стала очередной той, кого он выбрал для своих мук.
Несмотря на боль, она знала, что должна выбраться оттуда. Она должна была найти способ сбежать, пока не стало слишком поздно. Она должна была найти способ выжить.
Девушке удалось попасть мужчине ногой в пах, и тот отскочил, тихо взвывая от боли. Не глядя маньяк схватил с полки деревянную статуэтку коня и швырнул в Мелиссу, но та увернулась и ударила противника в подбородок апперкотом.
Несмотря на боль, Мелисса чувствовала, что должна продолжать бороться. Она ударила мужчину всей силой, что у неё была, используя каждый приём и движение, которым её научили на курсах. С каждым ударом она чувствовала, как её гнев и решимость становятся сильнее, подпитывая её, чтобы продолжать эту битву за собственную жизнь. Она знала, что если остановится хотя бы на мгновение, маньяк снова возьмёт верх, и она не могла этого допустить. Она должна была продолжать бороться изо всех сил, чего бы это ни стоило.
