Дэни Коллинз
Два секрета любовницы
Dani Collins
HIS MISTRESS WITH TWO SECRETS
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S.A. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Серия «Арлекин. Любовный роман»
His Mistress with Two Secrets
© 2017 by Dani Collins
«Два секрета любовницы»
© «Центрполиграф», 2020
© Перевод и издание на русском языке,
«Центрполиграф», 2020
* * *
Пролог
Синния Уитли открыла дверь в клинику и едва не сбила с ног женщину. Синния пробормотала извинения. В голове промелькнуло, что она раньше могла ее видеть, но не здесь. Такую приметную женщину, рослую, с горделивой осанкой, трудно не запомнить.
Стоп. А может, она охранник? В этом заведении просто так не стоят в дверях. Наверное, поэтому она и показалась Синнии знакомой – за Синнией два года ходили по пятам сопровождающие с суровыми лицами, а эта женщина напомнила ей их своей манерой держаться.
Будь она родственницей, ожидающей пациента, то ведь есть удобный холл при главном входе в клинику. А задний вход для таких, как Синния, особо мнительных персон, которые пробираются через подземную парковку в надежде скрыть свое посещение пренатального специалиста.
Синния не стала утруждать себя домыслами, кто же эта знаменитая пациентка. У нее собственные заботы, и если врач подтвердит ее подозрения, то все свое будущее придется пересмотреть.
Близнецы? Она считала, что это передается только по материнской линии. Отец, у которого есть брат-близнец и две младших сестры-близняшки, мог и не передать это своим отпрыскам.
А если мог?
От Анри Советерре можно ожидать чего угодно. Уж кому, как не ей это хорошо известно.
Синния порвала с Анри два месяца назад и сейчас отбросила мысли об Анри и близнецах. Лучше не думать заранее о страшном.
В приемной Синнию увидела медсестра и сообщила дежурной в регистратуре, что Синния здесь, а та достала из шкафа файл с ее документами.
За ее спиной открылась дверь кабинета, и Синния поспешно отошла в сторону и оглянулась.
– Ой, простите, – сказала женщина.
– Это вы меня простите… – Синния запнулась. – О господи! – Она узнала эту фигуру модели, узнала аристократичные черты лица.
– Синния! – Анжелика, одна из сестер-близнецов Советерре, засияла улыбкой, и они обнялись.
Вдруг Анжелика замерла, почувствовав ее выпирающий живот.
Синния тоже замерла, но по другой причине, и прошептала:
– Боже. Я-то решила, что ты…
Синния всегда могла легко различить близняшек. Но сейчас… она приняла Треллу за Анжелику, потому что Трелла никогда не покидала поместья в Испании без сопровождения одного из братьев. Это и сбило Синнию с толку.
Неужели здесь еще и Анри? Синния в страхе оглянулась, но увидела лишь охранницу.
Ну конечно – вот почему эта женщина показалась ей знакомой, она видела ее в испанском поместье семьи Советерре. Перед ней Трелла, и, хотя нет ничего определенного, что отличало бы ее от сестры, Синния просто подсознательно это чувствовала. В Анжелике была доля сдержанности, как у Анри, а в Трелле больше живости, присущей Рамону, брату-близнецу Анри.
Трелла в общественном месте, без членов семьи и к тому же в пренатальной клинике…
И вообще, что делает в Лондоне одна из близняшек Советерре? Каким образом женщина, которая ведет образ жизни монашки и которую сопровождает телохранительница, смогла забеременеть? Анри сойдет с ума!
Трелла открыла рот, но, кроме еле слышного «м-м-м…», ничего не последовало.
– Ты… в порядке? – спросила Синния. Она не знала в точности, что перенесла Трелла, когда ее в детстве похитили, но было известно, что долгое время она боялась мужчин. Много чего боялась.
Трелла в ответ рассмеялась почти истерически и выкатила глаза, как бы говоря: «посмотри, до чего я докатилась». Потом беспечно пожала плечами, показывая, что беременность не очень ее расстраивает.
– А ты? – в свою очередь спросила Трелла и, посмотрев на живот Синнии, нахмурилась: – Это?.. – И оглянулась.
«Это от Анри?» – вот что хотела сказать его сестра.
У Синнии на глаза навернулись слезы. «Пожалуйста, не говори ему», – молча молила она.
Да это просто какой-то ситком вперемешку с греческой трагедией. Она чуть истерически не рассмеялась, как и Трелла.
Трелла выпрямилась и тряхнула темными локонами.
– Мы никому не скажем, что встретились. – У Треллы в ее двадцать пять сейчас был вид девятилетней девочки, которая прятала украденную шоколадку и смело все отрицала.
Интересно, что скажет Анри? Она интуитивно чувствовала, что после шока он сочтет произошедшее с Треллой хорошим знаком, говорившим об ее исцелении.
Но, скорее всего, будет продолжать беспокоиться о ней. Он к этому привык, забота о матери и сестрах – это его первоочередная обязанность и зона ответственности. Вероятно, поэтому он не рассматривает в своей жизни возможность брака и производства потомства.
А что будет, если он узнает, что Синния носит его собственного ребенка?
«Я с самого начала сказал, что не женюсь на тебе».
Сердце сжалось от колющей боли.
– Мисс Уитли, – раздался сзади голос медсестры. – Я провожу вас.
– Приятно было тебя увидеть. – Синния обняла Треллу. – Я бы попросила тебя передать привет всем, но… – Синния не договорила.
Их глаза встретились, и у Синнии в голове пронеслось, будут ли у ее ребенка глаза Советерре? У ребенка или у детей?
– Будем на связи, – сказала Трелла с заговорщической улыбкой. – Я могу тебе позвонить? Я бы хотела знать, почему…
Синния понимала, что утаить от Анри свою беременность – гиблое дело. Трелла слишком близка со своими братьями и сестрой, чтобы долго скрывать от них беременность. Как только она проговорится о себе, то и про Синнию тоже быстро станет известно.
Ей бы только выиграть хоть чуточку времени, чтобы собраться с мыслями и узнать, сколько же у нее будет детей…
Синния кивнула:
– Если ты еще будешь в Лондоне в конце недели, то почему бы нам не пообедать вместе?
Глава 1
Два года назад…
Синния не отличалась честолюбием, но ее соседка по комнате, Вера, отличалась. И это получалось у нее весело и легко. Поэтому когда Вера ухитрилась получить билеты на открытие модного ночного клуба в Лондоне, то буквально заставила Синнию пойти с ней.
– Я сказала владельцу о твоем титуле, – заявила Вера. – Поэтому он согласился, чтобы мы пришли.
– Титул принадлежал моему двоюродному дедушке, которого я никогда не видела, и давным-давно утрачен.
– Ну, я, возможно, немного преувеличила. Но я рассказала ему о винтажной тиаре твоей бабушки, а ему нужны элементы декора, и мы сойдем за персонал. У него тема для открытия: Флэпперы[1] и гангстеры. Ничего недозволенного. – Вера сморщила нос. – Просто смешаемся с гостями, потанцуем и все.
Синния была в нерешительности. Уик-энды – это единственное свободное время, чтобы привести в порядок свои дела, поскольку она решила расстаться с работой в управленческой фирме, и организовать собственную. Она наметила осуществить это в сентябре, и список неотложных дел нескончаем.
– Ты слишком много работаешь, – простонала Вера. – Посмотри на это как на возможность заполучить потенциальных клиентов. Там будут самые известные знаменитости.
– Клиентов таким образом не заманить.
Но у матери Синнии было другое мнение, когда Синния сказала ей про ночной клуб.
– Запрети мне надеть тиару, и тогда я смогу отказать Вере.
– Ерунда, и не подумаю. Я достану и свое платье. Пора найти им применение, – заявила мать.
– Ты не стала забирать тиару из депозитной ячейки, когда мы разорились, а я хотела ее продать. Выходит, в ночной клуб позволительно в ней идти?
– Поэтому-то я сохранила тиару, чтобы вы, мои девочки, надевали ее по особым случаям. Так что вперед. Там точно будут интересные мужчины.
– Богатые мужья, хочешь сказать? Мама, их не продают в баре.
– Разумеется. Но разве бар не подходит для знакомства? – съязвила мать.
Вот почему Синния с сестрами называли мать «миссис Беннет»[2]. Она находилась в постоянном поиске выигрышного лотерейного билета в виде мужа. Конечно, были тому причины.
Предки Уитли – потомственная аристократия, но голубая кровь была разбавлена крестьянской. Милли Уитли это не смущало – она была нацелена на выгодные партии для дочерей, чтобы Уитли вернулись к высокому положению, которое занимали до того, как умер мистер Уитли, а его непрочное состояние развалилось подобно карточному домику.
– По-моему, следует искать жениха получше, чем нищие студенты и маменькины сынки, – с высокомерным видом заявила мать. Она считала, что все, что нужно дочерям, – это набитые деньгами карманы.
Или, как бесконечно повторяла Синния, они должны найти работу, как другие люди.
Но ее две средних сестры сочли это богохульством.
Приссилла была моделью. Она прехорошенькая, но не особо востребована. Она уверяла, что ей нужны всего лишь клип поудачнее, или новый наряд, или новая прическа, и тогда карьера задастся. А если пойдет на курсы стилистов или что-то в этом роде – полезное, – то лишь сделает шаг назад.
Нелл – красавица и любительница вечеринок. Кавалеры и без этого одаривали ее, а она поменяет их на крупную добычу, когда придет время.
К счастью, у Дорри мозги были на месте и она умела ими пользоваться. Самая младшая сестра работала бебиситтером с того момента, как научилась вытирать нос. Сейчас Дорри – к ужасу матери – занималась доставкой рыбы с картошкой фри и копила деньги, а свободное время проводила, уткнувшись в книжку. Синния знала, что если с ней что-нибудь случится, то она может быть уверена – малышка-сестра накормит и приютит не только ее, но и остальных.
Синния, разумеется, не собиралась возлагать такую ношу на бедняжку Дорри. Когда она помогала матери выиграть дело по налогам и долгам после смерти отца, то заинтересовалась всем, что связано с завещаниями и недвижимостью. Карьера пошла в гору, неплохо оплачивалась, была стабильной, график гибкий. Синния сочла, что эта работа – вызов ее интеллектуальным способностям.
Мать заявила, что с тем же успехом она могла стать владельцем похоронного бюро.
А Вера сказала:
– Все это не важно, только не вздумай говорить каждому мужчине, с которым мы общаемся, чем ты зарабатываешь на жизнь. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не захотим от них отделаться.
Синния не разделяла интереса Веры к встречам с мужчинами – ей было не до этого. У матери не было никакой специальности, чем она могла бы заняться. Все, на что оказалась способна Милли, – это сдавать комнаты студентам университета, поскольку дом был большой, и изображать оригинальность, заявляя, что ей нравится окружение молодых людей.
Синния твердо решила никогда не бездельничать, как мать. Она уже сама себя содержит, и в своей должности достигла больших успехов. И хотя знала, что заниматься собственным агентством весьма рискованно, следующий шаг – самой стать боссом.
Она как раз обдумывала список возможных клиентов, стоя с Верой и болтая с безликим на вид музыкантом и безмозглым медиамагнатом. Оба мужчины были сказочно богаты и в той же степени несуразны. По этой причине, как полагала Синния, приглашены женщины подобные Вере, живые, легкие в общении, веселые. Синния скользила взглядом по залу – ночной клуб находился в перестроенном промышленном здании, украшен металлом, стеклом и современными картинами. Дорогие спиртные напитки подавались в хрустальных бокалах барменами в униформе. В главном зале было прохладно, поскольку вход на верхний этаж был открыт. Духоты не ощущалось, хотя народу хватало. Люди сидели в низких креслах или толпились у танцпола.
Столы были покрыты бархатными скатертями, на гостях – боа из перьев и искусственного меха. Типичный для ночного клуба приглушенный свет был заменен на эротически-красный, бросавший тени в каждый уголок. Диджей перемежал старый джаз современными хитами, а вышибала следил за лестницей, ведущей на галерею верхнего этажа с роскошными отдельными комнатами для самых избранных гостей. Синнии и Вере дали в них заглянуть, но, судя по тому, что ни кинозвезды, ни другие известные личности туда не входили, эти комнаты ждали очень богатых и высокопоставленных особ.
Деньги Синнию не впечатляли и известные люди тоже, но она не отказалась бы от любого из них как будущих клиентов. Грустно, но факт: люди с такими тугими кошельками не интересуются скромными маленькими агентствами, где еще не выветрилась строительная пыль. Она изначально знала, что ничего не выйдет из этой затеи – хитроумного появления в прабабушкиной тиаре, – кроме потерянных часов.
И тут она увидела его.
Вернее, их. Близнецов Советерре. Словно на верхней ступени входной лестницы раздвоился один человек.
Она была поражена. И заинтересована. Синнии было одиннадцать, когда похитили их сестру, и она уже была в том возрасте, чтобы внимательно следить за этим случаем, который очень сильно ее взволновал.
Имя семьи с тех пор не сходило со страниц гламурных журналов и интернет-изданий. Вот почему, несмотря на расстояние и неяркое освещение, она знала, что эти два красавца – они.
У обоих темные, коротко подстриженные волосы под мягкими фетровыми шляпами, чуть сдвинутыми набок. В отличие от других мужчин, вырядившихся в мешковатые костюмы в полоску с красным галстуком, эти двое были одеты в накрахмаленные черные рубашки с закатанными манжетами, в высоко сидящие на талии черные брюки с белыми подтяжками и щеголеватые белые галстуки. Синния не могла не отметить мощные плечи и крепкие бедра, а узкий покрой брюк привлекал внимание к черно-белым в дырочку носкам ботинок. Они выглядели настоящими гангстерами из прошлого… опасными гангстерами. Теми, кто обладают властью и силой. И убивают мгновенно, не раздумывая.
Со скучающим видом они, засунув руки в карманы, оглядывали зал.
Занятно наблюдать, как они двигаются в унисон. Но тут один из них повернулся и, словно почувствовав внимание Синнии, встретился с ней взглядом.
Сердце у нее почему-то подскочило. Он, наверное, заметил, как она на него уставилась, узнав в нем известную личность. Увидеть близнецов Советерре даже в помещении, где полно фальшивых королевских особ и рок-звезд, – это потрясение. Синния успокоила себя тем, что они обычные люди, если не считать их репутации, так что не стоит трепетать от волнения. Но под взглядом этого мужчины все-таки затрепетала.
«Мама, вот он, мой богатый муж». Смешно.
Он наклонил голову и слегка кивнул.
– Кого ты увидела? – спросила Вера, проследив за взглядом Синнии, и пробормотала себе под нос: – О боже.
Мужчины спустились по лестнице на танцпол. Синния сглотнула слюну. Почему ей вдруг стало жарко?
– Мы должны с ними познакомиться, – заявила Вера.
– Тише. – Синния перевела взгляд на эстрадного певца. Предполагалось, что они с Верой будут прохаживаться по залу и поддерживать разговор, поэтому она спросила у стоящих рядом гостей: – Кто хочет еще коктейль «Джин Рики»?
Ни в коем случае не надо озираться по сторонам, чтобы выяснить, не смотрит ли он на нее снова. Да и с какой стати ему на нее смотреть? Тем не менее она будто на одной с ним волне, по телу ползут мурашки. Ну просто школьница начальных классов, когда в комнату вошел мальчик, в которого она впервые влюбилась.
Вера наклонилась к ней и прошептала:
– Они у бара. Надо попасться им на глаза.
– Вера…
– Мы просто посмотрим, скажут ли они «привет». К тому же когда начнут произносить тосты, начнется столпотворение за напитками. А нам следует сейчас освежить собственные, чтобы было с чем пойти смотреть фейерверк.
Но пробраться к бару и к близнецам было трудно, и они встали около лестницы. Владелец клуба благодарил всех за то, что они пришли. Синния вежливо улыбалась, а Вера стреляла глазами, ища, кого бы подцепить.
Вера была готова кокетничать с кем угодно. Она любит повеселиться, она хорошенькая, и фигура у нее что надо. Раз от разу Вера затаскивала Синнию в паб, и она видела, как мужчины теряют от Веры голову. Они познакомились в университете, и Вера оказалась не только жизнерадостной соседкой по комнате, но верным заботливым другом, и не допускала, чтобы Синния превратилась в скучную старушку – так она любя называла Синнию.
Синния не могла похвастаться такими же аппетитными формами, как у Веры, но и она не была обделена мужским вниманием: вьющиеся светлые волосы и аристократичные черты лица – это ее преимущества. И служило превосходным фоном для темненькой Веры. А Вера использовала контраст себе на пользу. Сегодня Синния была уверена, что они, скорее всего, закончат вечер тем, что Вера уйдет из клуба с мужчиной, на которого положила глаз. А для себя Синния не ожидала ничего другого, как вернуться в их квартиру в одиночестве.
Речь закончилась, был обещан фейерверк, и шум немного утих.
– Хорошо бы найти кого-нибудь, кто угостит нас коктейлем, – шутливо произнесла Вера, прекрасно зная взгляды Синнии, которая считала, что женщина не должна ни от кого зависеть и не полагаться на мужчин.
Синния подавила непроизвольное желание высказаться на тему феминизма, чтобы не дразнить подругу.
У них за спиной послышался голос:
– Дамы? Поднимемся наверх?
Анри узнал блондинку, когда они с братом направились к лестнице, ведущей наверх в отдельные кабинеты. У нее строгий профиль и грациозная фигура в винтажного покроя платье – такое платье восхитило бы его сестер-дизайнеров. Анри умел распознать благородство, когда видел.
Все в этой женщине было сдержанно-элегантным. В море тяжелого макияжа и вызывающих нарядов на ней короткое черное платье с блестящей бахромой. Волны волос удерживались старинной тонкой тиарой с бриллиантами, филигранной резьбой листочками и единственным пером. Она выглядела нарядной и женственной.
Она уже раньше ему улыбнулась, что его не удивило. Люди смотрели на него и вели себя так, будто знали его всегда. И сейчас головы всех в толпе были повернуты к ним с братом. А почему он сам смотрел на нее целых тридцать секунд? Почему нет? Она красива, ласкает взгляд. Одно удовольствие на нее смотреть. Платье не обтягивает фигуру, но упругую попку и стройные бедра трудно не заметить. Довольно эротично.
– Ну как? – спросил он.
Рамон, обладающий таким же здоровым влечением, как и Анри, проследил за его взглядом, увидел рядом с блондинкой брюнетку и ответил:
– Неплохо.
Анри замедлил шаг около них и услыхал, как они говорят, что не отказались бы от коктейля.
– Дамы? Поднимемся наверх? – Рамон бросил взгляд на Анри, который незаметно дал ему знать, что не возражает.
Братья были постоянной целью охотниц за богатством и научились этому противостоять. Но это не означало, что они вообще не развлекались.
Брюнетка покраснела и улыбнулась, расправив плечи. Она ослепительна и, кажется, покладиста.
– Да. Почему нет? – Она уверенно кивнула. Ей было хорошо известно, кто беспрепятственно поднимается по этой лестнице, а кто нет. И легонько подтолкнула локтем блондинку.
А блондинка в растерянности сжала губы. Ей неловко, что их подслушали и сочли алчными? Но Анри считал, что с такими женщинами проще иметь дело.
Снова заиграла музыка, и ему захотелось уйти подальше от шума и толпы.
Блондинка бросила осторожный взгляд на него и на брата, и Анри понял, что она пытается понять, с кем из них она прежде встретилась глазами.
Они с Рамоном не ссорились из-за женщин. Какой смысл, если оба не желают долговременных отношений. Да и женщины смотрели на них, как на взаимозаменяемых мужчин. Но Анри не понравилась мысль, что блондинка может выбрать Рамона. Он хочет заполучить именно эту представительницу прекрасного пола.
– Посмотрим на фейерверк из нашего номера, – сказал Рамон Вере. – Избавьте меня от лицезрения собственного лица.
– Зачем вам смотреть на вашего брата, когда вы будете любоваться фейерверком? – захлопала ресницами Вера. – Не надо одеваться одинаково, тогда вам не покажется, что вы разговариваете с зеркалом.
– Мы не специально это делаем. – Рамон предложил ей руку, чтобы проводить наверх. – Это происходит, даже когда мы находимся в разных концах света.
– Да ну!
Пара быстро исчезла в тени галереи.
Блондинка напряженно смотрела вслед подруге, облизнула губу и посмотрела на Анри. Она нервничает, но ее ротик нежный и влажный, как лепестки роз, блестит и так и тянет к поцелую.
– Идем?
Она пошла с ним рядом.
Не в первый раз он вместе с братом «снимал» женщин. Они с Рамоном давно пришли к выводу, если уж они обречены быть «близнецами Советерре», то воспользуются по полной программе таким положением. Необычная привлекательная внешность в двойном размере, к тому же куча денег и известность означали, что поток самых прекрасных спутниц им обеспечен.
– Это правда? – спросила блондинка, наклонив к нему голову, чтобы он услышал. – То, что вы всегда одеваетесь одинаково, а не только сегодня?
– Да. – Анри терпеть не мог говорить о себе и еще больше о своей семье, но этот факт – безобидная пикантная подробность, так нравящаяся незнакомым людям.
А сегодня этот разговор еще и приятен. Ему приятно то, как шелковая прядь волос задевает ухо, приятны тепло и аромат английской розы, исходящий от этой женщины.
– Вообще-то, когда один из нас надевает другую одежду, мы неизбежно проливаем на себя что-нибудь, и приходится заново переодеваться.
– Вы шутите!
Он пожал плечами. Характеры у них с братом очень разные, они спорят и не соглашаются друг с другом, но часто говорят одновременно либо мыслят одинаково, и в конце концов приходят к одному и тому же результату. Когда Анри позвонил брату и предложил развлечься в Лондоне, вместо обычных Парижа или Мадрида, Рамон согласился. И вот они оба на открытии ночного клуба.
– Я… Синния Уитли. – Она протянула руку.
– Анри, – представился он. Ее рука была мягкой и теплой, несмотря на бледную кожу. И рукопожатие было крепким для женщины. Ему не хотелось отпускать ее, но она отняла руку.
– У вас телохранители? – Она посмотрела на его охранников: Ги следовал за ними, а Оскар уже вошел в комнату.
– Это всего лишь предосторожность.
Анри представился брюнетке, узнав, что ее зовут Вера Фиппс.
Пока Оскар осматривал комнату, Ги вынул телефон, чтобы отправить сообщение: запросить данные обеих дам.
Девушки показались Анри безобидными, разве что рассчитывали на тугие бумажники. Вера успела бросить на Синнию взгляд, говоривший не теряться и сорвать куш, когда появился официант, чтобы принять заказ.
Пройдя по комнате, Вера потрогала низкий диван, кресла, оценила размеры плазменного телевизора на стене и вышла на балкон, выходивший на Темзу. Быстро вернулась и взяла с кофейного столика подарочную сумку.
– О! Золотая! Внизу у всех серебряные. И эта больше. – Она гортанно рассмеялась и захлопала ресницами, выразительно глядя на Рамона. – Можно взглянуть?
Синния так открыто не флиртовала. Она скромно поблагодарила официанта, когда он налил им шампанского, и вышла на балкон, чтобы взглянуть на цветные круги, расплывавшиеся по воде, – посередине реки запустили пробную петарду.
Вечер был теплый и безветренный. Синния подняла лицо от искрящихся огоньков и посмотрела на звезды.
– Странно, что вы так долго оставались внизу, когда могли уединиться здесь, – сказала она подошедшему к ней Анри.
Что-то непреодолимое тянуло его к этой женщине. Странно.
Внизу люди начали выходить из клуба в открытое фойе. Играла музыка. Рамон был любителем сборищ, а он предпочитал обстановку потише.
– Хорошо, что я там задержался, а иначе я бы вас не встретил, – сказал он.
Она еле слышно фыркнула. Большинство блондинок с голубыми глазами играют в беззащитную невинность. Но не Синния. Винтажная прическа придавала хрупкость ее лицу, но в четкой линии бровей угадывалась решительность, у нее внимательный взгляд из-под опущенных ресниц, и она не таращится с восторженным интересом.
Ему нравились эти знаки уверенности и внутренней силы. Любопытство его разыгралось.
– То, как вы оба себя ведете, похоже на хорошо смазанный механизм.
Анри подождал, чтобы официант поставил на стеклянный стол блюдо с канапе и ушел.
– Я считаю, что вы с подругой делаете то же самое, – заметил он.
Голубые глаза сверкнули. В номере раздавался смех Веры – ее развеселило что-то сказанное Рамоном. Эта парочка отлично ладила, и дальнейший ход был предрешен. Синния поджала губы.
– Не можете этого отрицать? – поддел ее Анри.
– Вы сами подошли к нам, – с досадой напомнила ему она.
– Я уловил приглашение.
– Я вовсе не собиралась рассматривать вас в упор. – Синния, задрав подбородок, смотрела на вид, открывавшийся с балкона.
Вообще-то, она не просто на него посмотрела – она ему улыбнулась.
Она прелестна. Бахрома на груди заколыхалась, когда она в негодовании выдохнула, и щеки наверняка порозовели. Жаль, что этого не видно из-за слабого освещения. Анри был очарован.
– Не думаю, что я первая, кого разбирало любопытство, глядя на вас с братом. Вы весьма привлекательны. – Улыбка у нее прелестная, а пронзительные голубые глаза цветом напоминают ликер «Блю Кюрасао» – как раз в этот момент полоска света снизу от петарды упала ей на лицо.
Красота этой девушки его затронула. И дело не в косметике – она почти ничем не пользуется. Глаза подведены совсем чуть-чуть и никаких накладных ресниц. На веках едва заметные голубые блестки. Больше ничего из макияжа он не заметил. Кожа чистая, кремовая.
– Вы абсолютно уверены, что именно я обернулся к вам? Потому что, как правило, у людей уходят месяцы, даже годы, чтобы нас различать. – Легко только тем, кто знал, что Анри левша, в отличие от Рамона, или что Анри в раздражении говорил по-французски, а Рамон по-испански. Но эти детали мало кто знал.
– Вы удивительно похожи, но… – Она оглянулась на Рамона и Веру. Рамон слушал неумеренные восторги Веры по поводу содержимого подарочной сумки.
Анри воспользовался тем, что Синния смотрит на вспышки фейерверка, и проверил сообщения на телефоне. То, о чем он уже догадался, подтвердилось. Ее мать из аристократического семейства, давно разорившегося. Синния работает в богатой фирме по управлению имуществом и на веб-сайте числится интерном. Ясно – налить и принести кофе. Значит, единственный риск от общения с Синнией Уитли – финансовый, а это он вполне может себе позволить.
Анри убрал телефон и с недовольством отметил, что она все еще смотрит на его брата, сдвинув брови.
– Итак, что же это за «но»? – Он приблизился к ней, чтобы его было слышно за звуками музыки снизу.
– Я не знаю. Я не верю во всякие ауры, но… Не важно. – Она смутилась.
Неужели она почувствовала что-то сексуальное?
– Это интересно. – Раздражение и недовольство исчезло, появилось притяжение… сильное. Анри облокотился о перила, чтобы быть к ней ближе. Она божественно пахнет… розами, тропическими фруктами и еще чем-то земным, от всего этого он заводится.
– Что интересно? – Синния не отодвинулась, и ее взгляд перебегал с его плеч на грудь, на шее часто пульсировала жилка. Вот он – физический магнетизм, этого не скрыть.
Химические процессы – это непознаваемое чудо. Анри стоял неподвижно, позволяя первобытным инстинктам взять над ними верх. Его чувства обострялись с каждой секундой. Секс – это самый необременительный и простой способ в мире снять напряжение. Для него, во всяком случае.
– Вы среагировали на меня, а не на него.
– Я этого не говорила!
– Разве не так? Значит, я ошибся.
– Да, вы ошиблись, – заверила его она со странной горячностью. – Забудьте о том, что вы подумали обо мне – о нас, – о том, почему мы поднялись сюда.
Он догадался, что она не привыкла к тому, чтобы ее влекло к мужчинам, которых она, так или иначе, использовала. Бедняжка. Она, должно быть, чувствует себя очень неловко. Он готов поклясться, что ей с такой внешностью ничего не стоило заполучить мужчину.
– Я подумал, что вы здесь, чтобы посмотреть фейерверк? А что, по-вашему, думал я?
Она резко отвернулась к балкону, снова задрав подбородок.
Он улыбнулся:
– Послушайте, – и легонько провел согнутым пальцем по ее обнаженной руке. Рука у нее тут же покрылась пупырышками. Ему это понравилось.
Бросив на него удивленный и неуверенный взгляд, она быстро потерла руку.
– Мне не приходится из кожи вон лезть, чтобы уговорить женщину лечь со мной в постель. – Он обвел рукой с бокалом шампанского роскошную обстановку номера. – Наслаждайтесь и не чувствуйте себя обязанной.
– И вы ничего не ждете потом? – с насмешкой произнесла она.
– Что вы имеете в виду – ничего? – Он большим пальцем указал туда, где Вера, встав на цыпочки, прилипла к Рамону… и к его рту.
Синния тихонько охнула и отвернулась. Лучше смотреть на реку. Подруга явно переигрывает.
– Я не буду терять надежду, – процедил Анри.
– Да, продолжайте надеяться, – ответила Синния.
Он поднес бокал ко рту и скрыл смех. Он очень хочет ее и готов заплатить любую цену. Людей, знающих себе цену, он уважал.
Но вслух сказал:
– Не давайте обещаний, если не можете их сдержать, chйrie[3].
