Дэни Коллинз
Шантаж с оттенком страсти

Полная версия

A Virgin to Redeem the Billionaire

© 2019 by Dani Collins

«Шантаж с оттенком страсти»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Пролог

– Леди и джентльмены! Неожиданное предложение сделал мистер Кейн Майклз! Оно было принято семьей, и он становится владельцем дома и всего его содержимого. Так что отдельные лоты не будут выставлены на аукцион. Благодарим вас за то, что вы пришли. Но дальнейшие торги отменяются.

– Что? Нет! – охнула Жизелла Драммонд, но ее возглас утонул в общем шуме, который поднялся после этого объявления.

Она взглянула на высокого незнакомца, который появился в комнате несколько мгновений назад и подошел к столу, за которым сидел аукционист. Он был неприлично сексуален. На нем был замшевый пиджак, который он носил с небрежной элегантностью, черные джинсы и рубашка без галстука.

Но он, казалось, совсем не вписывался в окружающую обстановку. Дом на Манхэттене был жемчужиной в стиле французского ренессанса. Антикварная мебель, шелковые ковры и хрустальные канделябры были в безупречном состоянии. Мраморные колонны поддерживали низкие потолки, а тяжелые бархатные портьеры закрывали вид на Центральный парк. Этот мужчина казался слишком грубым и неотесанным для такого изысканного, утонченного окружения. Неужели он и вправду купил все это целиком и полностью?

Сидевший рядом с ней мистер Валтерз выругался. Он много лет был одним из ближайших деловых партнеров ее дяди и признался Жизелле, что намерен купить этот дом.

Жизелла пришла на аукцион из-за серьги, но она была также разочарована тем, как все обернулось.

– Вы его знаете?

– Он владелец компании «Риезго венчурз», – сказал мистер Валтерз с пренебрежительной усмешкой. – Это технологическая компания на окраине Сан-Франциско. Если он думает, что таким об разом тот завоюет расположение к себе в этом городе…

Она хотела побольше узнать от мистера Валтерза об этом незнакомце, но увидела, что тот покидает комнату.

Она извинилась и поспешно направилась сквозь толпу к дверям.

На секунду ей показалось, что она упустила его. Но он направлялся не к входной двери. Он стал подниматься по широкой, застеленной ковром лестнице на галерею. За ним поспешно следовал один из аукционистов.

Жизелла шла за ними. Они остановились у открытых двойных дверей, и аукционист обратился к охраннику, стоявшему в проходе:

– Это мистер Майклз. Он только что купил этот дом со всем содержимым. Он может забрать все, что захочет.

– Только одну вещь, – сказал мистер Майклз, указывая на строку в списке, который был в руках у аукциониста. – Остальное можно отправить в хранилище.

– Мистер Майклз, – окликнула она его, потому что ей тоже нужна была всего одна вещь.

Он оглянулся, посмотрел на нее, а потом обратился к охраннику:

– Вы можете спуститься и выпроводить всех.

Охранник сурово посмотрел на Жизеллу, словно собираясь предложить ей удалиться.

Она подняла руку.

– Одну минуту!

Кейн кивком отпустил охранника, потом взглянул на аукциониста. Тот кивнул и быстро направился в комнату, бывшую, очевидно, гостиной. На картинах и скульптурах висели ярлычки, так же как на мебели и других предметах. Все, очевидно, было подготовлено для аукциона.

Серьга, вероятно, тоже была где-то здесь, практически в пределах досягаемости. От волнения у Жизеллы перехватило дыхание.

– Ваша минута почти подошла к концу, – сказал Кейн.

Она посмотрела на него и лишилась дара речи, увидев вблизи, насколько он красив. Его темные волосы были короткими и густыми, брови над золотисто-карими глазами – изогнутыми. Смуглые щеки – чисто выбриты, а эспаньолка подчеркивала полные и невероятно чувственные губы.

Обычно она не реагировала на мужчин. Даже на красивых. Но сейчас у нее в желудке запорхали бабочки, особенно когда он окинул ее ленивым и по-мужски оценивающим взглядом.

Она протянула руку.

– Жизелла Драммонд.

Выражение его лица изменилось. Он окинул ее пренебрежительным взглядом, от туфель на шпильках до обтягивающего топа с разрезами на плечах.

Когда он снова посмотрел ей в глаза, она почувствовала себя так, словно столкнулась с невидимой стеной, и у нее перехватило дыхание.

Он хмыкнул, словно не мог поверить в такое нахальство.

Это ее смутило. Обычно мужчины были очень внимательны к ней. И не только из-за ее богатых и респектабельных родственников. Она была стройной и высокой, с изысканной аристократической внешностью.

Ее красота была ее сильной стороной, но иногда доставляла ей неудобства. Так что она не часто использовала ее в качестве аргумента, но сейчас она стала на тропу войны. Она могла потерять нечто, чего ждала годами.

Она попыталась растопить его неожиданную холодность теплой улыбкой, но улыбка вышла натянутой.

– Я знаю, кто вы, мисс Барси.

Он только посмотрел на ее руку, но не пожал ее.

Она опустила руку и перестала улыбаться. Это было незаслуженным оскорблением.

– Я не пыталась выдать себя за кого-то другого. Я ношу имя отца. – Но это не имело никакого значения. Ее семейные связи были очень запутанными, но в душе она была Барси, и это была очень уважаемая семья в Нью-Йорке. Быть ее членом считалось честью.

Тем не менее это не произвело на него впечатления. Более того, ее принадлежность к этой семье спровоцировала пренебрежительный тик на его щеке.

– Сэр? – спросил аукционист, возвращаясь из гостиной. – Вы уверены, что вам больше ничего не нужно?

В руках у него был бархатный футляр.

– Да. – Кейн перешел в соседнюю спальню. Его губы презрительно скривились, когда он посмотрел на кровать с балдахином, изысканную мебель и тяжелые синие портьеры, приоткрывавшие вид на Центральный парк.

Жизелла последовала за ним, жалея, что не ушла с работы раньше, чтобы попасть на организованную экскурсию по дому. Это оказался уникальный и очень дорогой дом. У ее родителей были деньги, но никто в ее семье не имел возможности купить такой дом, особенно если бы он был им так не по нраву, как явно приходился не по нраву Кейну.

Аукционист вручил ему футляр.

– Я подготовлю все документы для подписи к тому времени, как вы спуститесь вниз. Вы готовы рассмотреть предложения о продаже отдельных предметов?

– Все, что угодно, кроме этого. Вы не смогли бы заняться этим от моего имени?

– Конечно, сэр.

Аукционист поспешно вышел из спальни, оставив Жизеллу наедине с Кейном.

Постойте. Неужели он купил весь дом только из-за одной вещи?

Кейн сунул футляр в карман пиджака, даже не открыв его.

У Жизеллы от страха сжалось сердце.

Она в панике бросилась к туалетному столику, на котором стояли открытые футляры с драгоценностями. Она искала серьгу, которую до этого видела лишь в каталоге. Там было несколько пар серег, но одиночной серьги не было.

Ее охватило горькое чувство потери. Она похолодела от шока. Как она могла после такого долгого времени оказаться так близко и проиграть?

– Это была серьга? – повернувшись к Кейну, спросила она.

Он одарил ее довольной улыбкой.

– Я знаю, кто вы, мисс Барси.

Она была ошеломлена.

– Неужели вы просто купили дом для того, чтобы завладеть этой серьгой?

– Это был самый надежный способ получить то, что мне нужно, пока кто-нибудь не перехватит ее у меня.

Жизелла была в шоке. Он и вправду купил дом из-за серьги. И оказывается, были и другие желающие купить серьгу ее бабушки? И их было достаточно, чтобы он поступил так радикально. Но все это не имело смысла. Это была всего одна серьга.

– Не знаю, что вам говорили о ней, но она не настолько ценная. Она не стоит целого дома. Этого дома. Почему вы просто не поучаствовали в торгах, когда до нее дошла бы очередь?

– Этот дом нужен мне и для других целей. И у меня нет времени целый день сидеть на торгах. Прошу вас.

Он указал на дверь, предлагая ей уйти.

– Нет.

Она привыкла всегда контролировать ситуацию, но сейчас растерялась. Она охотилась за этой серьгой больше десяти лет. Она была так уверена, что вернется сегодня домой с ней в кармане, и теперь ее сердце сжималось от тяжкого разочарования.

Нет. Она выпрямилась и посмотрела на него.

– Я хочу сделать вам предложение.

Выражение его лица стало настороженным и в то же время удовлетворенным. Он с интересом разглядывал ее, словно желая навсегда запомнить ее черты.

– Почему она так нужна вам? – спросил он. – Если она не настолько ценная?

Ее бросило в жар. Воздух вокруг них словно наэлектризовался.

– Она имеет особую ценность для моей бабушки.

А ее бабушка становилась все слабее. Жизелла хотела вложить эту серьгу в ее бледную старческую руку прежде, чем очередной приступ болезни снова не переполошит их всех.

– Вы очень сильно любите ее.

Казалось, он хотел заглянуть ей в душу своими проницательными золотистыми глазами.

– Да. – В ней снова вспыхнула надежда, когда она увидела, что он заинтересовался. – Она очень необычная женщина.

– Я уверен, что вы пошли в нее.

Это была дешевая лесть, на которую она не поддалась, но его вкрадчивый голос заставил ее покраснеть.

Это было невероятно. Кейн не пытался вызвать в ней сексуальный интерес, он просто возник сам собой. Она не знала, почему так реагировала на него. Она даже не была уверена, что он ей нравится. Он выглядел высокомерным и безжалостным.

Но при этом завораживающим. Она знала многих богатых и влиятельных людей. Никто из них не излучал такой уверенности.

Может, если бы у нее были любовники, она давно открыла бы в себе эту чувственность. Но они с кузиной заключили дурацкий пакт, что будут ждать того чувства, в которое так верила Розалия, – любви.

Жизелла просто пошла на поводу у Рози, когда они приносили клятву целомудрия. Им было по тринадцать лет, и секс так мало волновал их, что Жизелла была вполне счастлива отложить это дело. И до сегодняшнего дня она не встречала мужчин, которые могли бы заинтересовать ее настолько, чтобы она нарушила клятву.

Но вот теперь они с Кейном смотрели друг на друга, и этот взгляд наполнил ее предвкушением. Ее соски затвердели от возбуждения.

– Сколько вы за нее хотите? – спросила она, стараясь не уклоняться от темы.

– Она не продается.

Он сказал это твердо, даже самодовольно, и Жизелла нахмурилась.

– Такое красивое лицо не должно так сердито хмуриться. – Он подошел ближе и костяшками пальцев провел по ее щеке. – Это выражение может навсегда остаться таким. Пойдемте?

От его прикосновения у нее перехватило дыхание, но она упрямо сжала губы. Она была единственным ребенком и привыкла получать все, чего ей хочется.

– Как я могу убедить вас изменить решение?

– Вы не сможете этого сделать. – Его улыбка сделалась озорной. – Но я испытываю непреодолимое искушение посмотреть, как вы это будете делать.

Она прищурила глаза.

– Я не использую секс для того, чтобы получить желаемое, – холодно сказала она. – Если я целую мужчину, то только когда мне этого хочется.

Перчатка была брошена.

Но он был первым мужчиной, который так заворожил ее. Ей стало интересно, не станет ли он первым и в других отношениях. Эта дуэль была невероятно возбуждающей.

– Правда? – пробормотал он.

Его лицо сделалось серьезным. Похоже, он обдумывал ее слова, но костяшки его пальцев продолжали гладить ее шею в том месте, где бился пульс.

Что она делает? Это было безумием. Он был совершенно незнакомым человеком. А из соседней комнаты доносились голоса.

Но она хотела, чтобы он поцеловал ее. И дело было не в серьге. Он не был похож ни на одного мужчину из всех, кого она знала. Если он сейчас уйдет, она всю жизнь будет гадать, каково это было бы – поцеловаться с ним.

Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза, которые стали напоминать расплавленное золото.

Его рука коснулась ее подбородка, и он нагнулся к ней.

Он впился губами в ее губы безо всяких церемоний, словно они целовались так годами. И да, он отлично знал, как целовать женщину.

Это было то, чего она ждала всю жизнь. Мужчину с сильным характером, даже более сильным, чем у нее. Который одним прикосновением губами к ее губам разбудит в ней страсть и одновременно чувство безопасности в его крепких объятиях.

Она таяла, и он запустил руку ей в волосы, а другой рукой обнял за спину.

Ее никогда еще так не целовали. Властно и чувственно, настойчиво и в то же время лениво. Она вся пылала, и этот жар сжег все воспоминания о других мужчинах. Она застонала от удовольствия. Это был первый настоящий поцелуй в ее жизни, и она понимала, что теперь никогда не согласится на меньшее.

Она сильнее прижалась к нему губами, и он положил ладонь ей на щеку. А потом поднял голову. Она всхлипнула в знак протеста. Его дыхание было таким же неровным, как и ее. Она боялась открыть глаза, не желая, чтобы он видел, как она была потрясена.

Но он и так это знал. Он прошептал ей на ухо:

– Я сейчас запру дверь и возьму все, что вы предлагаете, но серьгу вы не получите.

– Что?

Она открыла глаза, медленно возвращаясь к действительности.

– Хотя попытка была достойной.

Она отступила на шаг. Его губы были испачканы ее помадой, и ей хотелось протянуть руку и стереть ее. Ей хотелось прикасаться к нему. Запереть дверь и остаться с ним здесь, чтобы испытать все, чему он мог научить ее.

Ей всегда хотелось узнать, каково это – найти своего идеального партнера. Сгореть в необузданной, животной страсти.

Оказалось, это было страшно. Дьявольски опасно и в то же время предательски привлекательно.

– Это не было…

Она замолчала. Что сильнее заденет ее гордость? Его подозрение, что она пыталась манипулировать им? Или признание в том, что ее страсть была настоящей, в то время как он явно оставался холоден?

– Ну вот, вы снова нахмурились. Я не ожидал, что вы примете все так близко к сердцу. – Его губы скривились в ироничной улыбке. – Однако это доставит мне еще большее удовольствие отказать вам в том, чего вы так страстно хотите.

– Не хотите ли вы сказать мне, что все это – вендетта, которую вы мне объявляете?

– Я делаю все это, – его голос стал стальным, – чтобы привлечь внимание вашего кузена. Передайте ему это. Я жду его звонка.

Глава 1

Спустя одну неделю

Розалия ворвалась в рабочую комнату над семейным ювелирным магазином на Пятой авеню. – У меня потрясающие новости.

Жизелла с интересом посмотрела на кузину.

– Кто-то хочет заказать оригинальное обручальное кольцо.

– Это славно, – мягко сказала Жизелла. – И кто же это?

– Агент. Из аукционной компании. Похоже, той, которая на прошлой неделе работала с домом Гаррисонов.

У Жизеллы упало сердце. Она приложила все силы, чтобы скрыть свою ярость и стыд.

Она чувствовала себя такой идиоткой из-за того, что позволила Кейну поцеловать себя. Она не позволила бы ему прикоснуться к себе, если бы знала, что он что-то имеет против ее семьи.

«Я хочу привлечь внимание вашего кузена».

Его бесстрастие потрясло ее. Она все еще чувствовала унижение, которое жгло ее огнем.

Жизелла снова занялась платиновой подвеской.

– Ты знаешь, кто выкупил все на том аукционе.

И кто потерял.

Она потеряла. Даже чувство собственного достоинства осталось в той комнате, полной ювелирных украшений, принадлежавших умершей женщине.

– Ох, забудь о Кейне Майклзе. Или лучше вспомни, что он сказал о других заинтересованных лицах. Там был один представитель, звонивший из Венгрии.

Жизелла снова повернулась к Рози.

– И что?

– Он звонил от имени Виктора Рохана. Он очень хотел купить одну вещь, парную к той, что есть у его матери.

– О мой бог, Рози.

– Я знаю.

Около шестидесяти лет назад серьги были проданы на разных континентах с интервалом в несколько месяцев. Найти одну из них здесь, в Америке, удалось лишь после нескольких лет интенсивных поисков. И они давно отказались от идеи найти вторую.

– Угадай, кто он? Он твой кузен.

– Виктор Рохан? Я никогда не слышала о нем. Каким образом?

– Он твой троюродный брат, насколько я поняла. Его бабушка и твой дедушка были братом и сестрой.

– Так он потомок сестры Иштвана?

Рози кивнула.

Иштван сделал предложение их бабушке Эсти, когда они оба учились в университете. Он подарил ей пару серег на обручение. И она собиралась выйти за него замуж и всю жизнь хранить эти серьги. Но в тот момент начались демонстрации студентов. По настоянию Иштвана Эсти продала одну серьгу, чтобы вернуться в Америку, незамужней и беременной. Ее возлюбленный умер, не успев последовать за ней и оставив ее одну в чужой стране.

Нищая и отчаявшаяся, с грудной матерью Жизеллы на руках, Эсти вышла замуж за Бенедека Барси, пожилого и очень доброго человека. Ювелира. Бенедек продал вторую серьгу, и они основали ювелирный магазин, в котором теперь работали Жизелла и Розалия. Эсти была их общей бабушкой, но в Жизелле не текла кровь Барси. В ней текла кровь Иштвана – и таким образом она была родственницей Виктора Рохана, а Рози никак не была связана с ним.

– Тебя никогда не интересовала та сторона твоей семьи? – спросила Рози.

– Ой, не нужно. Ты же знаешь маму. Но в этом вопросе я солидарна с ней. Мы не испытываем никаких сентиментальных родственных чувств. Дедушка обращался с нами как с родными. И я не хотела задеть его чувства, расспрашивая о первой любви бабушки. И я не могла встретиться с Иштваном, который умер раньше, чем родилась моя мама.

– Но сейчас они тебя заинтересовали? – допытывалась Рози с улыбкой.

– Конечно, если у него есть вторая серьга!

Они рассмеялись, и Рози хлопнула в ладоши.

– Только подумай, что это будет значить для бабушки, Жизи!

– Не стоит забегать вперед.

Они обе годами мечтали вернуть бабушке вторую серьгу, но сейчас мечта Жизеллы лопнула, как мыльный пузырь, благодаря этому проклятому Кейну Майклзу. Она больше никогда не хотела думать о нем.

– Виктор живет в Венгрии? Что он за человек? – спросила Жизелла.

– Очень богатый! У него свои дома по всей Европе, но, насколько мне известно, его семья живет в Будапеште. А его мать живет здесь. У меня есть адрес ее электронной почты. Я думаю, тебе стоит узнать, не хочет ли она встретиться с тобой, учитывая, что вы родственники и все такое.

– Посмотрим. У тебя много работы? Может быть, сходим куда-нибудь?

– Я могла бы, но… – Рози слегка поморщилась.

– Если ты о деньгах, забудь. Ты знаешь, что я заплачу за тебя.

Помимо того что Жизелла получала солидный доход от работы в ювелирном магазине, ее родители были очень богаты. Ее мама делала очень удачные инвестиции, и у нее был лишь один ребенок, который должен был унаследовать ее состояние. А отец Жизеллы зарабатывал большие деньги, занимаясь рекламным бизнесом.

Рози получила такое же образование, как и все ее кузины и кузены. За это заплатили их бабушка и дедушка. Но родители Рози жили от зарплаты до зарплаты, так что она сама содержала себя, и у нее не было никакого финансового буфера.

– Я сама могу заплатить за себя, – с оскорбленным видом сказала Рози. – Но я волнуюсь из-за серьги, которую заполучил Кейн Майклз. Похоже, Виктор сделал ему предложение. Я знаю, что ты считаешь эту игру проигранной. Напомни мне еще раз, что он сказал про Бенни.

– Я только подозреваю, что он имел в виду Бенни, – пробормотала Жизелла.

У Жизеллы было полдюжины кузенов и кузин. Четверо детей в семье Рози и двое детей их дяди Бена. Все они были дороги Жизелле. Кейн мог говорить о любом из них. Тем не менее…

– Бенни единственный, с кем мне не удалось связаться. – Жизелла ненавидела себя за то, что выполняла приказ Кейна. Она поговорила со всеми своими кузенами, пытаясь передать им его сообщение. – Все сказали, что никогда не встречались с ним. Когда дядя Бен вернется из Флориды, я спрошу у него, куда подевался Бенни. Посмотрим, удастся ли связаться с ним. И даже если…

– Я знаю. Бенни может быть авантюристом, но он и мухи не обидит.

– Вот именно.

И тем не менее Кейн Майклз имеет зуб на него. Это все очень странно.

– Я знаю, что ты не хочешь разговаривать с Кейном, но я думаю, что нам следует еще раз сделать ему предложение. Если мы хотим получить эту серьгу, сейчас самое время. До того, как…

Жизелла знала, что Розалия не хочет произносить это вслух. Их бабушке был восемьдесят один год, и она сейчас восстанавливалась во Флориде после пневмонии, которую перенесла зимой. И это было для них напоминанием, что у них остается мало времени для того, чтобы вернуть серьги женщине, которую они любили всем сердцем.

– Я не поеду в Сан-Франциско, если ты предлагаешь мне это. – Жизелла не хотела больше никогда в жизни видеть Кейна Майклза. – Он ненавидит меня.

И это презрение было обоюдным.

– Нет, тебе следует поехать в Венгрию. Роханы твои родственники. А Кейном Майклзом займусь я сама.

У Жизеллы возникло неприятное чувство. Рози была хорошенькой брюнеткой с копной густых волос, сливочным цветом лица и мальчишеской фигурой. Она не так привлекала мужчин, как Жизелла, с ее классической красотой и пышной фигурой. Они никогда не соперничали за внимание мужчины, к тому же Кейн был вовсе не нужен Жизелле.

Но все равно она чувствовала тревогу из-за кузины. Она боялась, что он оскорбит нежную Рози еще больше, чем оскорбил ее, более жесткую и стойкую. Они обменялись несколькими словами и поцелуем. И она не должна была бы чувствовать себя такой использованной и отвергнутой. Она сильнее всего этого.

Может быть, Рози, темпераментная и очень дружелюбная, вызовет у него более теплые чувства. Это поможет ей сделать то, что не получилось у нее. Она обязана дать Рози возможность, по крайней мере, попытаться. Ради бабушки.

– Я всегда думала, что, если я поеду в Венгрию, я поеду вместе с тобой, – тоскливо сказала Жизелла.

– Я тоже. – Рози скорчила гримасу. – Я до смерти хочу узнать побольше об этих серьгах. И посмотри на этого парня. – Рози достала из кармана телефон и показала Жизелле фотографию. – Скажи мне, что он не стоит того, чтобы лететь к нему десять часов.

Жизелла посмотрела на фотографию, над которой был заголовок, объявляющий Виктора Рохана самым завидным холостяком в Европе. Он был очень красив, но она признала, что он крайне привлекателен, объективно и без особого интереса. Он не вызвал в ней и толики того возбуждения, которое охватывало ее при одной лишь мысли о Кейне.

– Можешь забирать обоих, – сказала Жизелла, полная решимости больше не думать о Кейне. – Мне мужчины не нужны. Это лишь пустая трата моего драгоценного времени.

Рози хмыкнула и снова посмотрела на фотографию.

– Что, если нам на самом деле удастся достать эти серьги для бабушки?

– Я была бы счастлива, – ответила Жизелла. – Давай приложим все усилия.

Они сцепились мизинцами, как делали всегда, заключая пакт.

– Ради бабушки.