Е. А. Александрова
Модернизация классической модели тьюторства в России, странах Европейского союза и Ближнего Востока

Полная версия

© Александрова Е.А., Андреева Е.А., 2013

© Межрегиональня тьюторская ассоциация, 2013

© СФК-офис, оформление, 2013

* * *

Московский педагогический государственный университет

Межрегиональня тьюторская ассоциация

Рецензенты: доктор психологических наук, профессор, член-корр. РАО В.И. Слободчиков; доктор педагогических наук, профессор Т.М. Ковалева; доктор педагогических наук, профессор С.Д. Поляков.

Введение

Система образования всего мира находится в процессе огромных перемен. Технический и экономический прогресс, глобализация социокультурных процессов, тенденция индивидуализации образования в сочетании с увеличением значимости самообразования для достижения профессиональной и личностной успешности человека формируют сегодня новые требования к людям, получающим образование во всем мире. И российское образование не исключение.

Необходимость дальнейшего совершенствования отечественного образования с целью повышения его качества и (в соответствии с основными направлениями национальной стратегии в сфере образования, которая отражена в Концепции управления качеством образования Министерства образования и науки РФ, утвержденной Министерством образования и науки РФ в 1999 г.) необходимость развития способностей учащихся к самообразованию являются государственным заказом и отражены в Федеральном законе от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации».

Так, в пп. 3, 8 ст. 3 этого закона гуманистический характер образования, приоритет свободного развития личности, адаптивность системы образования к уровням и особенностям развития и подготовки обучающихся, воспитанников заявлены принципами государственной политики. В ст. 11 отмечено, что федеральные государственные образовательные стандарты и федеральные государственные требования обеспечивают вариативность содержания образовательных программ соответствующего уровня образования, возможность формирования образовательных программ различных уровня сложности и направленности с учетом образовательных потребностей и способностей обучающихся.

В Национальной доктрине образования в РФ на период до 2025 г. формирование навыков самообразования и самореализации личности, обеспечение учащимся свободного выбора форм образования заявлены в числе основных целей и задач образования.

В числе направлений совершенствования образования в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года, утвержденной Правительством Российской Федерации 17.11.2008 г. (пр. № 1662-р), заявлены предоставление учащимся возможности выбора индивидуального учебного плана для дальнейшего обеспечения их социальной и профессиональной мобильности как членов общества, основанного на свободном развитии личности.

В связи с модернизацией образования и актуализацией задач индивидуализации образования, роста самостоятельной работы обучающихся, все более востребованным становится педагогическое обеспечение развития личности, способной к самоопределению в контексте разработки и реализации индивидуальной образовательной траектории. Однако специалисты, работающие в общеобразовательных, средних и высших профессиональных образовательных заведениях в силу своих должностных обязанностей не могут в полной мере обеспечить этот процесс.

Отсюда необходимым видится изучение педагогического опыта в области индивидуализации образования как у нас в стране, так и за рубежом. Подобное исследование становится возможным сегодня по ряду причин. Во-первых, это объединение систем образования стран Европейского союза, получившее название «Болонского процесса». Во-вторых, интеграция России в европейское образовательное пространство, влекущая за собой создание открытого образовательного пространства на основе устойчивых партнёрских отношений и сотрудничества стран, что позволяет использовать позитивный зарубежный опыт и делать выводы из негативного.

Так, в Грацкой декларации 2003 года подчеркнуто, что развитие Болонского процесса должно содействовать внедрению гибких индивидуализированных траекторий обучения, что напрямую связывается с такими приоритетами общеевропейской образовательной политики, как: мобильность, диверсификация и непрерывность образования. Становление и развитие индивидуальных траекторий, компетентностный подход к образованию, внедрение модульных технологий требуют введения новой должности в образовательных учреждениях. Такой должностью может быть должность тьютора. Его деятельность будет заключаться в составлении с тьюторантом планов и программ работы учащегося (учебной, образовательной).

Вклад ученых Великобритании и Германии в мировое педагогическое наследие, расширение культурных и научных связей между Россией и странами Европейского союза вызывают большой интерес профессионального педагогического сообщества России к образованию в этих странах.

Выбор перечисленных выше стран для исследования их образовательных систем в части организации тьюторской деятельности мы обосновываем тем, что образование в социальной политике этих государств рассматривается как важнейший фактор развития общества.

Опыт Великобритании является одним из ярчайших примеров развития индивидуализации образования: используемая ею на протяжении уже девяти веков модель тьюторства (как феномен педагогического сопровождения индивидуализации образования) сделала британское образование элитным, а его качество – незыблемым.

Германия является страной, в которой выявляются и решаются разнообразные педагогические проблемы, в результате чего накоплен уникальный опыт индивидуализации образовательного процесса, который может быть востребован образовательными учреждениями России в складывающихся новых социокультурных условиях.

Также в этом отношении интересен опыт Объединенных Арабских Эмиратов как стремительно развивающейся страны, которая, перенимая опыт передовых западных университетов в отношении индивидуализации образования, отдает предпочтение не лекционно-семинарской, а тьюторской форме образования.

В образовательных учреждениях России все чаще сегодня вводится якобы «новая» должность тьютора, основной задачей которой, как показывает наше исследование, является педагогическое сопровождение обучающегося в процессе разработки и реализации им индивидуальной образовательной траектории с целью создания педагогических условий для максимально возможного развития его способностей и удовлетворения образовательных потребностей. В программных документах, касающихся как общего, так и профессионального образования данная задача обозначена, но ее методологическое и технологическое обеспечение не разработано, что порождает порой множество противоречивых толков в педагогической среде.

В зарубежной педагогике исследованием тьюторства занимались следующие ученые:

Великобритании: Х. Барроуз, К. Бруффе, М. Девольер, С. Калишман, Дж. Кларк, Дж. Кован, И. Палфрейман, П. Эшвин и др.;

Германии: Х. Беневитц, П. Вагеманн, П. Коэн, K. Прангэ, C. Рудольф, И. Терхарт, A. Фрей и др;

ОАЭ: K. Аль-Эриан, Дж. Байрон, A. Бернер, M. Даз, Дж. Хофстед, Дж. Мурдоч и др.

Вопросы индивидуализации образования рассматривали такие зарубежные исследователи, как: Дж. Адамс (индивидуализация как процесс развития личности), М. Галтон (индивидуализация как одно из приоритетных направлений образования), А. Келли (виды индивидуализации), Дж. Ледбеттер, Д. Лоутон (гуманистический подход к индивидуализации), А. Маслоу (вопросы социализации и индивидуализации личности), К. Роджерс (вопросы самореализации и индивидуализации личности), Б. Роудз, Б. Саймон, Б. Скиннер, Ю. Сэмиер, С. Тейлор, И. Унт (вопросы индивидуализации и дифференциации обучения), Д. Брендз, М. Галтон, Дж. Ледбеттер (практическое применение новейших средств индивидуализации образования)и др. В их трудах отражены идеи, направления, формы и методы индивидуализации образования.

Отдельные аспекты индивидуализации образования затронуты и в трудах российских ученых: Н.М. Воскресенской (индивидуализация образования в Англии), Б.Л. Вульфсон, А.Н. Джуринского, А.А. Кирсанова, М.В. Кларина, В.П. Лапчинской, З.А. Мальковой (проблемы зарубежного образования), Е.А. Александровой, А.В. Хуторского (теория и практика разработки и реализации индивидуальных образовательных траекторий) и др. Изучение этих трудов позволяет описать процесс становления и развития индивидуализации образования в России и, как следствие, обратиться к вопросам о субъектах, педагогически ее обеспечивающих.

Также сильны в России традиции гуманистического, личностно-ориентированного образования (Н.А. Алексеев, Б.Г. Ананьев, Ш.А. Амонашвили, Ю.Н. Афанасьев, Е.В. Бондаревская, И.А. Колесникова, И.Я. Лернер, А.В. Мудрик, Н.К. Сергеев, В.В. Сериков, В.И. Слободчиков, А.П. Тряпицина, И.С. Якиманская и др.). В работах российских ученых, посвященных вопросам педагогической помощи (А.В. Мудрик), педагогической поддержке (О.С. Газман, Н.Н. Михайлова, С.М. Юсфин и др.), традиции субъектов «поддерживающей педагогической деятельности» – освобожденных классных воспитателей, кураторов и тьюторов рассматриваются, начиная с 90-х гг. XX в.

Исследованием проблем деятельности освобожденного классного руководителя, куратора и тьютора в школах России занимались такие отечественные ученые, как: Е.А. Александрова, Т.М. Ковалева, Н.Б. Крылова, Н.Н. Михайлова, Н.В. Рыбалкина, П.Г. Щедровицкий, С.М. Юсфин и др. – рассматривая различные подходы к описанию педагогической поддержки в целом, трактовок понятия «тьюторство», его моделей и индивидуализации образования в частности.

Анализ литературы, практического опыта в различных регионах России (гг. Москва, Саратов, Тюмень; Волгоградская область и др.) убедительно доказывает существование и востребованность практики поддерживающей деятельности, при этом единое научное представление о тезаурусе данного педагогического феномена до сих пор еще не сформировано.

В настоящее время должность «тьютор» включена в государственный реестр профессий (приказы Минздравсоцразвития РФ от 5 мая 2008 г. № 216-н и 217-н); приняты квалификационные характеристики должности «тьютор» (Единый квалификационный справочник должностей руководителей, специалистов и служащих, раздел «Квалификационные характеристики должностей работников образования», утвержденный приказом Минздравсоцразвития РФ от 14 августа 2009 г. № 593); уточняются сроки введения новой должности «тьютор», осуществляется подготовка необходимой документации для регистрации в Министерстве юстиции «Положения о создании института тьюторства». Выпускники магистерской программы «Тьюторство в сфере образования» Московского педагогического государственного университета востребованы на рынке труда, что подтверждает социальный запрос на специалистов в области педагогической поддержки и консультирования.

Изучение результатов сравнительного анализа различных вопросов теории и практики образования учащихся России и стран Европы, представленных в работах Н.Е. Воробьева, Б.С. Гершунского, В.П. Беспалько, М.И. Ковалёвой, М.А. Якобсон и др., позволило заключить, что, несмотря на интерес исследователей к данной области педагогического знания, в работах не представлено целостного компаративного анализа теории и практики применения моделей тьюторства в Великобритании, Германии, ОАЭ и России.

Таким образом, заметим, на настоящий момент феномен тьюторства в педагогических исследованиях изучен недостаточно подробно. Существуют различные трактовки понятия «тьюторство», отличаются и представления педагогов о модели тьюторского сопровождения, отсутствует описание процесса зарождения и развития данного понятия в Германии, Объединенных Арабских Эмиратах, России, нет единого представления о неизменных и вариативных принципах деятельности тьютора, тенденциях развития моделей тьюторства в разных странах.

Следовательно, существуют следующие противоречия:

– социально-педагогического характера – между наличием в России социального заказа на осуществление тьюторской деятельности с учетом отечественных традиций осуществления педагогической поддержки и недостаточным количеством образовательных учреждений, осуществляющих подготовку тьюторов;

– научно-теоретического характера – между единой трактовкой понятия «тьютор» в европейских, ближневосточных странах и множеством сопряженных понятий, предложенных российскими учеными;

– научно-практического характера – между многовековой традицией реализации моделей тьюторства в Великобритании, практикой иных стран и недостаточной степенью изученности этой практики в России.

На страницах предлагаемой монографии предлагается представить обзор общих и специфических особенностей организации процесса тьюторского сопровождения в России, Германии и Объединенных Арабских Эмиратах, предпосылки возникновения классической модели тьюторства и ее вариантов в этих странах.

Также считаем необходимым классифицировать варианты моделей тьюторства за рубежом и в России, охарактеризовать этимологию понятия «тьюторство» и детально проанализировать суть и содержание деятельности тьютора в ее исходном понимании.

Научный интерес представляет и процесс эволюции тьюторской деятельности на примере Великобритании, Германии и ОАЭ, общее и особенное в современных формулировках понятия «тьюторство» и в содержании его деятельности. Мы полагаем, что это поможет определить тенденции развития тьюторства в российском образовании.

Источниковедческой базой исследования послужила отечественная и зарубежная историко-педагогическая литература по исследуемой проблеме, среди которой особое место занимают периодические издания на немецком и английском языках.

В ходе исследования изучались законодательные акты и государственные программы в области образования, официальная документация и отчёты Министерств образования России, Германии, ОАЭ, учебные планы и программы в области образования за рассматриваемый период; велась работа с официальным сайтом Межрегиональной Тьюторской Ассоциации, с различными материалами периодической печати; анализировались теоретические и сравнительно-педагогические исследования отечественных и зарубежных авторов (монографии, научные статьи, сборники); изучались лексикографические источники, а также статистические и аналитические материалы сети Интернет.

В работе представлен результат сравнительного анализа результатов зарубежных исследований, информационно-статистический материал и документы, которые до настоящего времени не были доступны представителям отечественной педагогической теории и практики. В частности результаты докладов министерств образования ближневосточных стран (Кувейт, ОАЭ) за 1996 г., материалы национального статистического центра обучения и науки (EmiratesCent erforStrategicStudiesandResearch, the UAE) за 1997 г. и др.

Мы полагаем, что если проанализировать феномен «тьюторство» и процесс тьюторского сопровождения в странах Европейского союза и Ближнего Востока, опираясь на опыт английской, немецкой и арабской педагогической наук в области исследования феномена «тьютор», возможно более глубокое понимание и обогащение представлений о содержании, особенностях и специфике организации тьюторского сопровождения в школах России.

Выражаем надежду, что данная работа способна в определенной мере восполнить имеющиеся пробелы в исследовании процесса тьюторского сопровождения в образовательных системах России.

Раздел I. Развитие идеи индивидуализации образовательного процесса как одно из направлений модернизации моделей тьюторства

1.1. Направления модернизации моделей тьюторства

Происхождение самого слова «модернизация» («modern» – англ. «современный»), согласно трудам немецкого философа Ю. Хабермаса^[1], относится к концу V в. В Европе его стали употреблять в целях разграничения христианского настоящего, получившего официальный статус, и римского языческого прошлого.

В последующие эпохи содержание этого понятия менялось, но лишь эпоха Просвещения привнесла в него смысл, соотносимый с современным.

В результате ускорения развития в период Нового времени в Европе сложилась особая современная цивилизация, радикально отличающаяся от традиционной. «Современность» возникла в Западной Европе благодаря формированию протестантской трудовой этики, рыночной экономики, бюрократии и правовой системы. В Западной Европе макропроцесс модернизации занял несколько столетий.

Существуют различные интерпретации понятия модернизации.

Наиболее полное определение модернизации предложил в 1960-е годы XX в. Ш. Эйзенштадт^[2]. Он рассматривал модернизацию как процесс развития общества в направлении той социально-экономической и политической системы, которая сформировалась в Западной Европе и Северной Америке в период с XVII по XIX век, затем распространилась на другие европейские страны, охватив в XIX и XX веках южноамериканский, азиатский и африканский континенты.

М. Леви^[3] трактовал модернизацию как социальную революцию, заходящую столь далеко, насколько это возможно без разрушения самого общества.

П. Штомпка^[4] выделяет три значения данного понятия.

Модернизация – это синоним всех прогрессивных социальных изменений, когда общество движется вперед;

Понятие «модернизация» равноценно понятию «современность» и подразумевает комплекс социальных, политических, экономических, культурных и интеллектуальных изменений, происходивших на Западе с XVI-го века и достигших своего апогея в XIX–XX веках. Сюда включаются процессы индустриализации, урбанизации, рационализации, бюрократизации, демократизации, доминирующего влияния капитализма, распространения индивидуализма и мотивации успеха, утверждения разума и науки и т. д. Модернизация в этом смысле означает достижение современности, процесс превращения общества в общество, для которого характерны машинная технология, рациональные отношения, а также высоко дифференцированные социальные структуры.

Еще одна трактовка термина «модернизация» относится к отсталым или слаборазвитым обществам и описывает их усилия, направленные на то, чтобы «догнать» ведущие, наиболее развитые страны, которые сосуществуют с ними в одном историческом времени, в рамках единого глобального общества. В таком случае понятие «модернизация» описывает движение от края к центру современного общества и характеризуется как общественно-исторический процесс, в ходе которого традиционные общества становятся прогрессивными, индустриально развитыми.

По мнению В.Г. Федотовой^[5], «модернизация» – это переход от традиционного общества к современному, которое ориентируется на инновации, и эти инновации преобладают над традицией. Современному обществу свойственны светский характер социальной жизни, поступательное (нециклическое) развитие, выделенная персональность, преимущественная ориентация на инструментальные ценности, индустриальный характер, массовое образование, активный деятельностный психологический склад и т. д.

Согласно определению английского специалиста в области модернизационных трансформаций Б. Дж. Мура^[6], модернизация «является тотальной трансформацией традиционного домодернистского общества в такую социальную организацию, которая характерна для «продвинутых», экономически процветающих и в политическом плане относительно стабильных наций Запада.

Профессор социологии Мюнхенского университета У. Бек^[7] полагает, что «модернизация ведет не только к образованию централизованной государственной власти, к концентрации капитала и все более утонченному переплетению разделений труда и рыночных отношений, к мобильности, массовому потреблению и т. д., но и к тройной «индивидуализации»: освобождению от исторически заданных социальных форм и связей в смысле традиционных обстоятельств господства и обеспечения, утрате традиционной стабильности с точки зрения действенного знания, веры и принятых норм и к новому виду социокультурной интеграции».

Таким образом, несмотря на все различия в предлагаемых определениях, все ученые сходятся во мнении, что модернизация – коренной разрыв с прошлым, перенесение «инородных» моделей на собственные.

Полагаем, что в первом контексте понятие «модернизация» достаточно сложно отнести к настоящему исследованию, т. к. – как будет показано ниже – модернизация классической модели тьюторства в разных странах не предполагает наличия «коренного разрыва». В данном случае следует говорить о плавном эволюционном движении. Однако к ситуации модернизации классической модели тьюторства подходит второй ее контекст: перенесение ее идеи, элементов с системы образования других стран с учетом их национальных традиций образования и менталитета населения.

В своих исследованиях С.Н. Гавров^[8] выделяет три периода модернизации:

I период – конец XVIII – начало XX в.;

II период – 20–60-е гг. XX в.;

III период – 70–90-е гг. XX в.

Ряд авторов, в частности Ю. Хабермас, полагают, что эпоха современности продолжается сегодня, как продолжается и процесс модернизации. Он полагает, что современность не может быть завершена в принципе.

Также сенегальский социолог С. Амир^[9] утверждает, что «…со-временность (modernity) незавершенна, она открывает двери в «неизведанное». Современность незавершаема по своей сути, но она предполагает последовательность форм, которые очень разнообразно преодолевают противоречия общества в каждый момент его истории».

Основополагающий вклад в формирование научных концепций, объясняющих процесс модернизации, внесли М. Вебер, Э. Дюркгейм, О. Конт, К. Маркс, Ф. Теннис, и др. Теории модернизации в их классической форме получили научное и общественное признание в 50-е – середине 60-х гг. XX в., когда широкую известность получили работы П. Бергера, М. Леви, Д. Лернера, Т. Парсонса, У. Ростоу, Н. Смелзера, Э. Хагена, Ш. Эйзенштадта.

По мнению А.С. Тумановой^[10] признаками модернизации являются следующие:

– смена преобладающей формы труда;

– дифференциация раннее слабо расчлененного общества на отдельные сферы;

– формирование автономно-суверенного индивида-личности;

– включение широких масс населения в процесс изменений.

Существуют различные типологии модернизации.

Так, С.Н. Гавров, учитывая взаимовлияние эволюционистских и диффузионистских составляющих процессов модернизации, представляет следующую классификацию модернизации:

1. Эндогенный вид модернизации – процесс, детерминированный эндогенной социокультурной динамикой. Модернизация, обусловленная комплексом внутренних причин, саморазвитием, самотрансформацией общества. Примером данного вида модернизации, начиная с Нового времени, служит развитие Западной Европы и Северной Америки.

2. Адаптивный (догоняющий) вид модернизации. Практикуется в государствах, не относящихся к западным первопроходцам модернизации, начинаясь как адаптационная реакция на процессы ускоряющейся социокультурной динамики в рамках западной цивилизации модерности, проходя по схеме вызов – ответ.

Адаптивный вид, в свою очередь, подразделяется на два подвида:

а) модернизация как самовестернизация. Инициируется с целью достижения внутренних целей, в число которых входит необходимость преодоления технологического отставания от Западной цивилизации модерна и сохранения государственной независимости.

Данный вид модернизации, в свою очередь, подразделяется на два типа:

– оборонную модернизацию. Проводится преимущественно для укрепления военно-политического потенциала государства, изменение самого общества выступает, скорее, как побочный процесс технико-технологических заимствований. Это модернизация, основанная на присвоении и освоении чужих культурных достижений, заимствовании результатов инноваций без приобретения способности к самим инновациям, которую заимствовать нельзя;

– либеральную модернизацию. Проводится для изменения общества и освобождения человека, восприятия не только технико-технологического инструментария Западной цивилизации современности, но и процессов, которые привели к созданию этого инструментария, восприятия западных по своей генеалогии институций, норм, ценностей, моделей поведения. Классическим примером могут служить реформы Александра II, а также модернизационные процессы в России и бывших социалистических странах Восточной Европы в 90-е гг. XX в.;

б) Модернизация под внешней опекой. Представляет собой изменение национальной социокультурной системы, проводимое при участии со стороны государств, относящихся к Западной цивилизации современности.

А.И. Кравченко^[11] выделяет также органический и неорганический виды модернизации.

Органическая модернизация является элементом собственного развития страны и подготовлена всем ходом предшествующей эволюции. Примером может служить переход Англии от феодализма к капитализму в результате промышленной революции XVIII века. Такая модернизация начинается не с экономики, а с культуры и изменения общественного сознания. Капитализм возник как естественное следствие изменений в укладе жизни, традициях, мировоззрении и ориентациях людей.

В отличие от первого вида, неорганическая модернизация представляет собой реакцию на внешний вызов со стороны более развитых стран и совершается путем заимствования чужой технологии, инвестиций. Она представляет собой способ «догоняющего» развития, предпринимаемый правительством с целью преодоления исторической отсталости и избегания иностранной зависимости. Неорганическая модернизация начинается не с культуры (как органическая), а с экономики и политики.

Иными словами, если органическая модернизация происходит «снизу», то неорганическая – «сверху».

В рамках теории модернизации существуют термины «контрмодернизация» и «антимодернизация», введенные А. Туреном^[12]. Первый означает альтернативный вариант модернизации по незападному образцу, а второй означает открытое противодействие модернизации.

Вслед за А. Туреном, Н.Н. Зарубина^[13] предлагает следующую типологию: модернизация, контрмодернизация и антимодернизация.

Считая эту типологию обоснованной, Е.С. Холмогоров^[14] также предлагает типологию в форме модернизации, контрмодернизации и антимодернизации, а также – сверхмодернизацию, которую определяет как попытку достижения превосходства над госурствами-лидерами, когда основные социокультурные показатели «современности» принимаются и превосходятся на собственном ценностном и технологическом фундаменте. Осуществившая сверхмодернизацию цивилизация становится новым лидером, бросая модернизационный вызов другим цивилизациям через создание притягательного образа современности.

В научной литературе встречается термин «рецидивирующий вид модернизации», авторы которого утверждают, что безболезненный переход к современному обществу маловероятен, т. к. массовые проблемы социально-экономического, политического и т. п. характера свидетельствуют о «неприемлемой, высокой социальной цене».

Еще один распространенный вид модернизации, предложенный С. Хантингтоном^[15] – вестернизация без модернизации и модернизация без вестернизации (Египет, Филиппины), где модернизация происходит на основе национальных культурных ценностей (Япония, новые индустриальные страны).

Данные виды модернизации условны, на практике наблюдается переплетение внутренних и внешних факторов, говорящих о невозможности механического воспроизведения опыта развитых государств. Здесь немаловажную роль играет внутренняя мотивация модернизируемого общества. Примером может послужить успешный опыт модернизации Японии, который заставил заговорить о «модернизации без вестернизации». Например, В. Хорос^[16] утверждает, что «модернизация и развитие могут успешно осуществляться лишь на почве собственных национальных традиций».

Теория модернизации, возникшая в 50-х годах XX века, стала результатом процессов модернизации, начавшихся в Америке и Западной Европе. Целью ее было обобщение опыта модернизации стран Европы и Америки с целью передачи его развивающимся государствам Азии, Африки и Латинской Америки. В развивающихся странах в качестве желаемой цели модернизации рассматриваются развитые страны западной цивилизации. Следовательно, модернизация – это не просто спонтанное развитие в прогрессивном направлении. В этом понимании модернизация представляет собой перенос инокультурных норм, ценностей, институтов, моделей труда из стран «чужой» группы в свои собственные. Практической задачей теории должно было стать доказательство возможности сокращения социальных издержек и потрясений в странах, которые воспользуются этим опытом.

Но ее использование в развивающихся странах давало различные результаты. Быстрое развитие Тайваня, Сингапура, Южной Кореи, Чили, Бразилии и некоторых других стран не стало таким же результативным для Индокитая и ряда стран Африки. Эти неудачи связаны с тем, что переносимые туда западные модели отторгались ценностями национальной культуры.

Восточные страны достаточно долго не могли ответить на вызов Запада, во многом по причине своих цивилизационных приоритетов. В рамках современного процесса стремление «догнать и перегнать» современные государства, не теряя или радикально не изменяя традиционной идентичности, сложно.

Вследствие укоренения тоталитаризма в XX в. в мире оказалось максимально затрудненным развитие культуры и общества, обладающего возможностями самоорганизации, свойствами открытой и неравновесной системы.

Во второй половине XX в. Германия, начиная со своей западной части, стала составным, а впоследствии и ключевым элементом создания европейской современности (несмотря на предыдущее отставание). Остальная часть человечества, определяемая в годы после окончания второй мировой войны как страны «третьего мира», не смогла предложить альтернативного пути развития.

Положение изменилось во второй половине XX в., когда модернизация привела к распространению модерности далеко за пределы Западной цивилизации. В Западной Европе и США модернизация закончилась в 1970-80 годы, когда развитые страны перешли на более высокий, постиндустриальный этап развития, основным содержанием которого выступали информационное общество и культура постмодернизма. Однако в большинстве стран мира приобщение к современному миру продолжалось.

Во второй половине XX века процессы модернизации приобрели глобальный характер. Модернизация предшествующей эпохи стала причиной возникновения глобализации. Глобализация становится источником модернизации, инициируя кардинальные изменения всего мира, в которых западные общества были первопроходцами. Глобализация, проявляющаяся в движении к интегрированному экономическому, демократическому, правовому, информационному, образовательному и культурному пространству, где общество и его развитие является приоритетным направлением государства, является современным этапом модернизации,