Edward Fo
Особые приметы, чтобы умереть
Однажды Лиза услышала, как старая миссис Тиффани плачет. Девочка выглянула в коридор и почувствовала легкий холодок, пробежавший по ее телу. Лиза покрылась мурашками. Потом, спустя годы, она заметила, что если такое случается, значит рядом, находится мертвый человек, а если быть точнее, его дух. Лиза подошла к женщине, и спросила у нее, что стряслось, на что миссис Тиффани ответила, что Лизе слишком рано знать причину случившегося с ней несчастья. Но Лиза уже знала. За спиной женщины, она увидела старика, который был облачен в черный блестящий костюм. Рот старика был, будто скукожен и Лиза поняла, что у него совсем нет зубов. Старик ничего не говорил. Он просто стоял и смотрел на нее. Но она не испугалась, потому что постепенно привыкла к тому, что может появляться вокруг. Лиза поняла, что старик, стоящий позади миссис Тиффани – это ее умерший муж. О его кончине старая женщина узнала совсем недавно. В голове миссис Тиффани крутились мысли о бесконечном горе и не желании продолжать эту жизнь дальше, без своего любимого мужа, с которым они жили так долго, душа в душу. Лиза не стала ничего говорить ей. Она просто ушла в свою комнату, чтобы поиграть с новыми игрушками, которые завезли волонтеры. По пути она оглянулась, но старика уже не было. Лиза задумалась, а был ли он вообще.
Вскоре подобных видений стало все больше и больше. Чаще всего она видела то, что может произойти. Однажды она предсказала, что на здание приюта обрушится высоковольтный провод. Это действительно произошло в ночь, когда была очень сильная гроза. Электрик, который нашел ее в дверях приюта к тому времени ушел на пенсию, поэтому взрослые вызвали какую-то экстренную бригаду, приехавшую на большой машине, которая ревом двигателя разбудила маленьких детей. Лиза убеждалась все больше, что все, что она видит, в итоге случается, и спокойно принимала это. Но взрослые были сильно озадаченны. Они, конечно, старались делать вид, будто ничего не происходит, но Лиза иногда «подслушивала» их мысли. Все они были напуганы.
Но радости от своего дара Лиза не испытывала. Девочка все свое детство чувствовала себя одиноко. Родители оставили ее, будто отказавшись от чего-то лишнего. Ровесники тоже старались ее избегать. Возможно, все дело было именно в ее способностях. Дети будто чувствовали, что она не такая как они. Спустя время, Лиза полностью утратила надежду найти себе какую-нибудь подружку. Все девочки, на ее предложение поиграть с ней, просто прятали глаза и говорили, что уже играют в другие игры, где количество участников якобы ограниченно.
А вот когда взрослые дяденьки и тетеньки посещали их приют, чтобы принять в свою семью какого-нибудь ребенка, Лиза наполнялась самой настоящей надеждой. Что, если в этот раз пришли именно за ней? Что если ей, наконец, посчастливится, и какие-нибудь хорошие люди заберут ее к себе в семью? Надежды тлели, Лиза зарывалась в подушку и плакала, пока в один из солнечных летних дней к ним не приехала пожилая семейная пара. Лиза случайно встретилась с ними в коридоре. Женщина в старомодной шляпке, увидев Лизу, сказала своему мужу:
«Смотри, какая красивая девочка! Просто ангелочек!»
Ее муж, у которого были очень пышные седые брови, наклонился к Лизе и, улыбнувшись, спросил:
«Привет, малышка, как тебя зовут?»
Лиза немного засмущалась, но она видела, как вокруг старика светится приятная розовая аура, немного похожая на шар, который окутывал его целиком.
«Лиза, – сказала она, – я так рада, что ваш кот нашелся!»
Мужчина и его жена переглянулись. Она не только озадачила их, но и напугала. Ее дар больше портил ей жизнь, чем помогал. Они, конечно, были очень вежливы с ней, но Лиза чувствовала, что все испортила. Старики быстро покинули приют, так и не пообщавшись с заведующей.
Со временем Лиза просто смирилась с тем, что останется совершенно одна. Она продолжала мечтать, но все чаще о чем-то более простом. Например, о новой плющевой игрушке, или вовсе обходилась без грез.
Но потом все изменилось. Когда Лизе исполнилось девять, ей начал снится один и тот же сон, который повторялся практически каждую ночь. Во сне Лиза видела красивую девушку, брюнетку, с черными глазами, ласково смотрящими на нее. И совсем скоро эта девушка действительно появилась в ее жизни. Ее звали Пенелопа. Теперь Лизе уже двенадцать. Почти два года Пенелопа была рядом с ней. Она помогла Лизе перевестись в больницу и начать лечение обострившейся болезни, причиной, которой, возможно было обморожение, в тот день, когда ее, завёрнутую в пелёнку, замело снегом на порожках приюта. И вот она здесь, в палате больницы, жива, а Пенелопа рядом.
* * *
Пенелопа снова шла по длинному коридору больницы Джексонвилла, с бесконечным переплетением теней, от ножек кушеток, стоящих в ряд. Она съездила за продуктами и вернулась. Подойдя, к палате номер тридцать восемь, Пенелопа остановилась и прислушалась к своим мыслям. Она прекрасно понимала, что девочка, находящаяся там, полна надежд, наконец, обрести свою семью, пусть и не полную. Возможно, Лиза ждет от нее некий первый шажок в этом направлении, но… готова ли Пенелопа дать девочке то, что она хочет? Готова ли она стать матерью для бедняжки, перенесшей столько страданий? Сможет ли она обеспечить ее, будучи еще студенткой? Она же еще совсем недавно сама была ребенком. С другой стороны, Лиза уже достаточно взрослая, она уже не младенец, бесконечно орущий по ночам.
Да, только не забывай, что девочка прикована к постели и ей нужен особый уход! Она должна постоянно находиться под наблюдением, понимаешь? Постоянно! Что ты будешь делать с учебой? Завалишь экзамены, а потом устроишься работать официанткой?
Пенелопа не знала ответы на эти вопросы. Они просто кружились по кругу в ее голове, пока она стояла перед входом в палату Лизы Брукс, никак не решаясь войти. Но разве она сама не хотела этого? Конечно, хотела! Она полюбила девочку с первого взгляда, еще в тот день, когда впервые увидела ее на игровой площадке в детском приюте. Пенелопа была уверенна, что между ними возникла какая-то невидимая, непоколебимая связь. Момент их встречи, был будто предначертан, прописан в какой-то книге судеб, где линии их жизней необратимо переплетались. Симпатия возникла с обеих сторон, постепенно перерастая в другие отношения, которые видоизменялись на разных стадиях с течением времени. Дружба, явно была на первом месте, но иногда проскальзывало ощущение недосказанности, что-то такое, что они обе скрывали друг от друга. Девочка тянулась к ней, но никогда не озвучивала вслух то, что Пенелопа так боялась услышать. Возможно, дело было в том, что Лиза обладала необычными способностями, большинство из которых иногда даже пугали. Но могла ли она читать ее мысли, Пенелопа не знала. Возможно, Лиза просто стеснялась заявить ей о своих желаниях, так, как была еще совсем ребенком. Девочке, только недавно исполнилось двенадцать, правда для этого возраста, Лиза обладала невероятной мудростью, которая была не присуща даже многим взрослым.
Пенелопа вспомнила их первую встречу. В тот день, она вызвалась помочь детскому приюту с покраской забора. Она купила четыре банки розовой краски и припарковалась на стоянке, озадаченная мыслями об отце. Его головные боли участились, но отец всячески отказывался ехать в больницу. Пенелопа прошла по дорожке из гравия и увидела маленькую девочку, которая сидела на скамейке, рядом с игровой площадкой. Она держала в руках белого плюшевого зайца, с длинными розовыми ушами и просто смотрела в сторону двух, недавно посаженых сосен, пока другие дети играли у нее за спиной. Пенелопа подошла к ней и спросила, как ее зовут.
– Лиза Брукс, – сказала девочка и слегка улыбнулась.
– А сколько тебе лет? – спросила Пенелопа и присела рядом.
– Десять, но совсем скоро будет одиннадцать, – Лиза обняла своего зайца и прижала к себе, будто чувствуя себя не очень комфортно.
– Почему ты не играешь с остальными детьми? – спросила Пенелопа. Девочка посмотрела в сторону детской площадки и ничего не ответила. Было, похоже, что она хотела уйти в себя и спрятаться там. Лиза еще крепче сжала своего зайца. Пенелопа решила перевести тему разговора.
– А как зовут твоего плюшевого друга? – спросила она Лизу.
– Зубастик, – с гораздо большей охотой сказала девочка, – а вы наша новая воспитательница?
– Нет, я волонтер, – ответила Пенелопа и Лиза задумалась. Она пыталась дать определение этому слову, но не смогла.
– Ну, понимаешь… Это когда ты безвозмездно делаешь что-то для тех, кто нуждается в помощи, – пояснила Пенелопа. Девочка наблюдала, как бегают другие дети и кивнула, показывая, что поняла.
– А что ты будешь делать сегодня? – спросила она Пенелопу.
– Сегодня я буду красить забор. Ты же хочешь, чтобы этот забор был красивым? – Пенелопа показала рукой на старый деревянный забор, огораживающий территорию детского приюта.
Лиза пожала плечами.
– Я больше мороженного хочу, – сказала она.
– О, я в следующий раз его тебе принесу, – сказала Пенелопа. – Ты какое больше любишь?
– Я люблю клубничное! – Лиза немного расслабилась. Какое-то невидимое напряжение, возникшее сначала, куда-то ушло. – А когда будет следующий раз?
– Я не знаю. Но я могу прийти к тебе и без всяких причин. – Пенелопа осторожно потеребила зайца за ухо.
– Это как? – спросила Лиза.
– Это просто так, – сказала Пенелопа и подмигнула девочке. – Ну вот, видишь, ты уже не такая грустная.
Но после этих слов случился обратный эффект. Лиза, что-то вспомнила и в ее зеленых глазах появилась печаль. Даже плюшевый заяц, казалось, загрустил. Ветер взъерошил ее светлые волосы, и она снова посмотрела на Пенелопу.
– Мое состояние ухудшается, – сказала она после паузы, положив своего зайчика рядом с собой.
– А в чем дело, что с тобой? – спросила Пенелопа.
– Я не чувствую рук и немного правую ногу.
Пенелопа растерялась. Она не ожидала, что у этой маленькой девочки могут быть такие проблемы со здоровьем.
– А что говорят взрослые? – спросила Пенелопа.
– То, что мне нужно в больницу, но с этим есть какие-то проблемы… Так они говорят! – девочка посмотрела на нее и добавила, – возможно, совсем скоро я не смогу ходить.
– О Боже, милая! Ты главное не падай духом! Жизнь часто преподносит нам страдания. Но они нужны нам, чтобы научиться быть мудрее и сильнее. Я обязательно поговорю с руководством приюта и все выясню. Может быть, я смогу что-то для тебя сделать! – сказала Пенелопа, пытаясь тщательно подбирать слова, понимая, что получается не очень.
– Думаю, в этом нет никакого смысла, – тихо сказала девочка.
– Не говори так, все будет хорошо! – Пенелопа была растрогана тем, что девочка выглядела сдавшейся, не верящей в возможный положительный исход.
– Не будет! – сказала девочка.
– Зачем ты так говоришь? Ты же не можешь знать наверняка! – Пенелопа совсем растерялась.
– Могу! Например, я знаю, что ты волнуешься из-за папы! – Лиза пристально посмотрела на нее. – Но не переживай! Его головные боли совсем скоро уйдут…
– Но откуда ты… – Пенелопа пыталась вспомнить, говорила ли она девочке что-то про своего отца. Кажется, нет.
– Откуда я знаю? Знаю и все! Понимаешь, это как листать книжки с картинками. Можно сразу открыть последние страницы и узнать чем закончится сказка. – Она посмотрела на своего зайца и замолчала.
– Не знаю, как ты догадалась про моего отца, но скажу тебе одно – ты должна настроить себя на лучшее! Понимаешь, это больше поможет тебе, чем чувство уныния. Плохие эмоции притягивают плохие события. Это такой секрет!
– Я люблю секреты, – сказала Лиза, – а ты знаешь еще какие-нибудь секреты?
– Я знаю много секретов, – сказала Пенелопа. Она, вдруг поняла, что не уснет этой ночью, пока не решит вопрос с этим ребенком.
– А ты ими поделишься со мной?
– Конечно! Я тебе обещаю! А сейчас мне пора. – Пенелопа встала и поправила платье. Ее легкое утреннее настроение исчезло без следа.
– Приходи еще, Пенелопа, – сказала Лиза и помахала ей.
– Я обязательно приду! – Пенелопа пошла дальше по дорожке из гравия, но Лиза, вдруг окликнула ее.
– Ты, правда, в это веришь? – спросила она Пенелопу.
– Что ты имеешь в виду? – Пенелопа остановилась и внимательно посмотрела на девочку.
– Я про то, что все будет хорошо, – сказала Лиза.
– Я всегда в это верю, – сказала Пенелопа, с полной уверенностью.
Затем она зашла к директору детского приюта и выяснила все детали этой печальной истории. Он много говорил о нехватке денежных средств, но Пенелопа настаивала, что будет трубить во все инстанции, если деньги на лечение девочки не будут выделены. Директор был сильно не доволен этим разговором.
– Понимаете ли, – пробормотал он, немного шепелявя – всеми этими вопросами занимается фонд помощи больным детям. Наш интернат не вправе лечить детей. Это вообще глобальная проблема. Большинство детских интернатов просто скрывают болезни детей, но когда дело касается таких серьёзных случаев, как у Лизы Брукс, тут уже руководству приходится что-то делать. Но скажу за себя, за наш приют в целом: мы делаем, все, что в наших силах.
– Так позвольте мне поучаствовать в этом процессе. Я сегодня же съезжу в фонд и соберу необходимые бумаги. Все юридические вопросы, я возьму на себя, моя подруга учится на юриста!
В итоге Пенелопа выиграла этот бой. Да, на это ушло больше года терпеливого ожидания. Но это не важно. Главное, что теперь Лиза находится под пристальным наблюдением врачей и проходит необходимое лечение, которое должно вернуть ей подвижность. Девочка многое пережила, она была полностью прикована к кровати, но, не смотря на это, активно боролась со своей ужасной болезнью. Различные электростимуляции мышц, массажи, введение препаратов, улучшающих кровообращение – она прошла через все.
Пенелопа толкнула дверь и вошла в палату. Лиза спала. Ее дыхание было глубоким, а под веками медленно двигались глаза. Пенелопа взяла девочку за руку и крепко сжала. Она старалась помогать всем детям в приюте, но Лиза была для нее особенной.
…какая-то невидимая, непоколебимая связь…
Пенелопа все еще чувствовала свою собственную душевную боль, после того, как мать оставила их с отцом и исчезла навсегда, растворившись в этом городе. Но у нее хотя бы оставался отец. Он до сих пор звонит ей каждое воскресенье. Пенелопа даже представить себе не могла, какого это оказаться в такой ситуации, когда у тебя нет никого, кто бы смог тебя поддержать.
Веки Лизы задергались и приоткрылись. Она увидела Пенелопу, улыбнулась и полностью очнулась от сна.
– Как долго я спала? – спросила она.
– Не так уж и много, но мороженное, которое я тебе принесла, уже растаяло, – сказала Пенелопа.
– Не хочу мороженное, – прошептала Лиз и сделала попытку потянуться, но руки слушались ее плохо.
– Да ты привереда! – воскликнула Пенелопа.
– Ага! А еще я вредина! – Лиза высунула язык и засмеялась.
– Тебе сегодня делали капельницу? – Пенелопа озабочено посмотрела на руки Лизы, на которых виднелись следы от иголок.
– Да, но мне не нравится здесь. – девочка печально посмотрела в окно.
– Врачи видят прогресс, но ближайшие пару дней, не советуют даже садиться. Кстати, коляску я тебе уже купила! – сказала Пенелопа.
– Правда? Здорово! – девочка засветилась от радостной новости. – Наверное, ты здорово потратилась?
– Да, но у меня пока есть кое-какие сбережения. Так что могу себе позволить.
– Значит через пару дней? – Лиз не терпелось уже вырваться из этой комнаты.
– Делай упражнения, которые тебе прописали! – сказала Пенелопа.
– Они пичкают меня снотворным. Постоянно охота спать. Беее.
– Сон восстанавливает твою нервную систему. Ты же знаешь, без этого нельзя. Ты поправишься, дорогая! – Пенелопа взяла руку Лизы в свою и поцеловала.
– Ты уже уходишь? Говоришь так, будто прощаешься. – Лиза посмотрела на вафельный стаканчик, с подтаявшим мороженным. Она так долго спала, и все, что ей сейчас хотелось, это чтобы рядом кто-то был.
– Да, я заскочила на минутку, привезла тебе кое-что. Я не только волонтер, но еще кое-где подрабатываю. А еще эта учеба… Но я зайду вечером!
– Привези мне воздушных шариков. Разноцветных. Здесь так мрачно. – сказала Лиза, расстроено.
– Хорошо, – сказала Пенелопа. Она уже встала и направилась к выходу, но Лиза остановила ее.
– У меня снова было видение, – сказала она.
Пенелопа насторожилась. Иногда Лиза пугала ее. Все эти видения и ее сны… Лиза очень часто оказывалась права.
– Что же ты увидела? – спросила она девочку.
– Плохого Человека, – сказала Лиза, и Пенелопа ощутила привкус горечи во рту. Возможно таков на вкус страх.
– Пока что я не могу заглянуть дальше дерева, – сказала Лиза. Она смотрела, как по стене палаты пробегают солнечные зайчики, от проезжающих за окном автомобилей.
– Какого дерева? – спросила Пенелопа.
– Этого я тоже не знаю. Знаю только, что оно лежит. Его вырвало ветром. Но он появится, – в глазах Лизы Пенелопа увидела настоящий страх.
– Кто он?
– Я же сказала, Плохой Человек! – она замолчала и зажмурила глаза, будто что-то пытаясь вспомнить. Когда она открыла глаза, ее взгляд снова прояснился. – Но будет и хороший.
Пенелопа молчала. Она не знала, что на это ответить.
В комнату вошла медсестра и вкатила тележку с медицинским оборудованием.
– Как дела у нашей красавицы? – спросила медсестра.
– Она только проснулась, – сказала Пенелопа. – Будете делать упражнения?
– Да, но сначала я проведу осмотр.
– Я не буду мешать. Зайду вечером, Лиз, о’кей? – спросила Пенелопа.
– О’кей.
Пенелопа вышла.
Из головы не выходили слова Лизы.
Плохой человек… Но будет и хороший!
* * *
Вечером Пенелопа, как и обещала, приехала к ней с разноцветными воздушными шариками. Она села возле кровати девочки и улыбнулась. Пенелопа иногда расспрашивала Лизу о будущем. Но чаще всего то, что ее беспокоило, оставалось при ней. Вот и сейчас. Пенелопа никак не решалась спросить ее о чем-то.
– Я знаю, что ты хочешь о чем-то спросить меня, – сказала Лиз, – говори, все хорошо.
– Понимаешь, я все время думаю о будущем. Пытаюсь представить, какое оно будет, – сказала Пенелопа. – Но будущее всегда неизвестно и это пугает меня.
– Это нормально, – сказала Лиза, – всех пугает неизвестность.
– Да, но ты же можешь иногда что-то увидеть, что-то, что будет там впереди!
– Я называю это картинками. Помнишь? Однажды, в детском приюте нам показывали сказку о Красной Шапочке и Сером Волке. В комнате, в которой нас собрали, погасили свет. Приехавший в приют очень высокий дядя, установил красную коробочку, посередине комнаты и щелкнул маленьким выключателем. Коробочка загудела, а на стене появился белый квадрат из света. Он достал пленку и заправил ее, как он потом объяснил, в фильмоскоп, после чего вместо белого квадратика появилось изображение. На картинке была нарисована девочка, с желтыми волосами и голубыми глазами, выглядывающая в окошко. Дядя прочитал текст, написанный снизу, а потом прокрутил пленку и картинка сменилась на другую. Но что-то пошло не так. Пленка вдруг заела и дядя заволновался. Он то и дело крутил какое-то колесико, но пленка не двигалась, а потом все услышали треск, и она проскочила вперед, проматывая большую часть сказки. Теперь на стене все видели, как Серый Волк съедает Красную Шапочку.
Вот так и получается, что можно увидеть те картинки, которые находятся где-то впереди, просто промотав пленку.
– То есть увидеть то, что еще не случилось? – спросила Пенелопа.
– Да. Только вот будущее изменчиво и иногда картинки меняются на другие, чего не может произойти в сказке. В сказке конец всегда одинаков.
– Но ведь чаще всего ты оказываешься права, – сказала Пенелопа.
– С картинками тоже бывают осечки, – сказала Лиз и попросила попить.
Пенелопа поднесла ей стакан с апельсиновым соком. Девочка с трудом обняла его ладошками и прильнула губами к трубочке.
Пенелопа подождала, когда девочка напьется и забрала у нее стакан.
– Но ты же не это хотела спросить, ведь так? – Лиза улыбнулась. При виде этой улыбки у Пенелопы сжалось сердце. Девочка очень редко улыбалась.
– Я хотела спросить, а какие картинки ты видишь с моим участием? – Пенелопа опустила глаза, она боялась услышать ответ.
– Тебя не должно беспокоить, что вижу я, – сказала Лиза.
– Но почему? – спросила Пенелопа, удивленно.
– Потому что каждый сам в этой жизни рисует свои картинки.
Пенелопа задумалась.
– Но если это так, почему тогда многие из моих надежд не сбываются?
– А ты не надейся, – сказала Лиза, – просто рисуй свои картинки и все.
Пенелопа поняла, что имела в виду девочка. Не нужно гадать или надеяться на то, каким будет будущее. Нужно просто поверить, что оно уже готово для тебя такое, каким ты его себе представил.
– А если что-то пойдет не так? Не так, как я себе представляю? – спросила Пенелопа.
– Но такого не бывает. Всё всегда идет так, как должно идти. Если что-нибудь будет не правильным, оно просто не сможет случиться.
– Это очень сложно. Но откуда ты всё это знаешь? – спросила Пенелопа. Иногда она забывала, что разговаривает с ребенком.
Лиза пожала плечами, а Пенелопа погрузилась в раздумья.
– Значит, мы сами создаем свой мир… – прошептала Пенелопа.
– Да, а иногда мы сами создаем своих монстров, – сказала Лиза, но настолько тихо, что Пенелопа не услышала ее. Девочка проваливалась в сон. Пенелопа подошла к ней, опустила изголовье кровати в горизонтальное положение и накрыла девочку одеялом. Лиза выглядела изнеможенной, она снова стала похожа на совершенно обычного ребенка. Пенелопа поцеловала ее и хотела что-то сказать, но Лиза уже крепко спала. На этот раз будущее не раскрыло ей свои тайны. Девочка не увидела, что совсем скоро с ней приключится что-то нехорошее.
Джерри Гарсия
Он снова услышал грохот, будто сказочный великан стучал своей огромной кувалдой. Но сны развеялись, и он оказался в каком-то пограничном месте. В некой прослойке между сном и явью. Голова трещала. Попытка приоткрыть глаза вызывала сильнейшую боль. Ему казалось, что миллионы прожекторов светят сквозь его полуоткрытые веки.
Бах, бах, бах!
Зачем этот чертов великан стучит? – подумал он.
Он попытался осмотреться, но вокруг никого не было. Только белая пелена.
Наверное, ему стоит проснуться и выпить аспирин.
Оставайся здесь… здесь спокойнее. Голос из белой пелены.
Здесь боль не могла его достать. Она могла только давить на него за пределами этого света. Он прислушался к другим звукам. Что-то очень тихо передвигалось неподалеку.
Кто здесь? – спросил он. Ответа нет. Но он буквально кожей ощущал чье-то присутствие. Это мир без теней. Здесь есть только свет и нечто в дымке.
Существо, находящееся поблизости, наблюдало за ним давно. Оно несло в себе угрозу. От него веяло мраком.
Темнота внутри света.
Как такое может быть?
Он снова попытался открыть глаза, и когда у него, кажется, начало получаться, голос из дымки…
…или в его голове?…
…снова прошептал:
Оставайся здесь.
Пошел ты к черту! – закричал он в ответ. Нужно покидать это, сводящее с ума место. Да, там его ожидает похмелье, но зато нет этого существа.
Ошибаешься, тебе еще придется с ним столкнуться вне сновидений.
Это уже был другой голос. На этот раз голос шамана.
И тут что-то зашевелилось. Существо начало двигаться и менять очертания в белом тумане. Вроде бы это был человек… но. Что-то с ним было не так, но что именно, он так и не понял. Промелькнула только одна мысль – этот человек похож на какое-то животное. Опасное животное. На этой мысли существо растворилось в дымке и исчезло. Он подумал, а было ли оно вообще?
БАХ, БАХ, БАХ! – не унимался великан. Это не может быть сном. Звук исходил из вне. Он был уверен в этом.
Постепенно грохот перестал быть таким сильным и превратился в обычный стук.
Пелена начала рассеиваться.
Нет, сказал он, не открывая рта. Странное ощущение.
Нет, нет, нет. Повторило эхо.
Он побежал вслед за белой дымкой, но она исчезла.
Спрятаться больше негде. Добро пожаловать в суровую реальность, Джерри!
Вместо дымки появились очертания его комнаты.
Джерри Гарсия открыл глаза. Свет уже не был таким ярким. Тем более его окно было занавешено шторами.
Кто-то стучит в дверь. О, черт! Вчера, кажется, он перебрал. Они отмечали его пятилетие, в качестве работы детективом в отделе убийств. Хорошо посидели, вот только теперь ему нужно обезболивающее.
Джерри встал и пошел открывать дверь. Голова разламывалась на тысячи осколков. Пол был прохладный. Он не помнил, где оставил свои тапки. Что-то случилось, пока он спал. Ощущение тревоги не покидало его. Он вспомнил человека из сна. Получеловек, полузверь. Джерри открыл засов и распахнул дверь.
На пороге стоял помощник детектива Лауро Моретти. Не высокого роста итальянец.
– Черт подери, Джерри! Тут весь отдел на ушах. Все СМИ трубят эту гребаную новость из каждого утюга, а ты дрыхнешь, как ни в чем не бывало! – Лауро говорил очень быстро. Половину фраз он проглотил. Итальянская черта никуда не делась.
– Какая еще к дьяволу новость? Что случилось? Ты можешь не говорить загадками, Лауро? – крикнул Джерри.
– Еще одно убийство! Одевайся, поехали и сам всё увидишь!
– Снова девушка? – спросил Джерри.
– Да! – воскликнул Лауро.
– Твою мать! Похоже, мы имеем дело с серийным убийцей! Едем, – сказал Джерри и накинул свой плащ. На улице стояло лето, но с утра было пасмурно и прохладно. Джерри и Лауро быстро нырнули в полицейскую машину. Лауро сел за руль, Джерри рядом. Они выехали на Кинг Стрит, через центр, в сторону спальных кварталов.
– Выглядишь неважно, – сказал Лауро, мельком глянув на Джерри.
– Это все из-за похмелья, – Джерри закрыл глаза и начал массировать пальцами виски. Остатки ночного сновидения все еще всплывали в его памяти.
– Ты просто стареешь, вот и все, – сказал Лауро с сожалением, – раньше мы отлично проводили время, без каких-либо последствий на следующий день.
– Не думаю… – Джерри все еще сидел с закрытыми глазами. – Я в отличной форме, черт возьми! Просто последнее время хреново сплю.
– Кошмары? – усмехнулся Лауро, – Мне знакомо это. После того, как стал полицейским, меня они мучают постоянно.
– Нет, – Джерри открыл глаза и посмотрел на итальянца, – тут нечто другое. Будто это не просто сон, а какое-то… знамение что ли.
Лауро удивленно посмотрел на Джерри.
– Никогда не думал, что ты такой суеверный, – сказал он и остановился перед знаком STOP.
– Я тоже, – пробормотал Джерри. Они уже были рядом с огороженным зданием театра. Лауро подъехал к парковке, остановил машину и они, неохотно вышли к месту преступления. Джерри увидел маленькое окошко, без стекла, ведущее в подвал. Возле него сидел криминалист, который искал отпечатки. Джерри и Лауро спустились через служебный вход и включили фонарики. Надписи на стенах, в основном не пристойные, были самой яркой составляющей подвала. Театр давно не работал и это место использовалось наркоманами и местными подростками, для того, чтобы выпить алкоголь, или «обдолбаться». Подвал был завален всевозможной атрибутикой, которую использовали когда-то в спектаклях. Прямо у входа, на сырой земле, лежало тело молодой девушки. Джерри подошел ближе и присмотрелся. Темные волосы, завязанные сзади, карие глаза, бессмысленно смотрящие в небо. На вид ей было примерно от двадцати двух, до двадцати пяти лет. Внешность невероятно схожа с внешностью девушки, убитой совсем недавно. Джерри подозвал Лауро.
– Отпечатки?
– Чисто. Парень, может и чокнутый, но за собой прибирает. – Лауро казался расстроенным. – Языка, как и в прошлый раз, нигде нет. Мы проверили все ближайшие мусорные баки. Похоже, этот псих забирает их с собой в качестве трофеев.
– Чтобы увидеть суть, нужно отказаться от разума, – пробормотал Джерри.
– Что? – спросил Лауро.
– Ничего, – Джерри засунул руки в карманы пальто. – Кто из парней дежурил в ту ночь?
– Ларри и Гарольд, – сказал итальянец.
– Чертовы придурки! Как они могли допустить это? – Джерри смотрел на труп девушки, на ее окровавленный рот и безмятежные глаза, которые уставились в серый потолок.
– Ты же знаешь, они те еще болваны! Им только парады разгонять! – Лауро потрогал свои тоненькие усы и скорчил недовольную гримасу. Ему ужасно не нравилась эта работа.
– Они хоть смогли объяснить, каким образом упустили этого ублюдка? – спросил Джерри.
– Они и сами ничего не поняли. Как, они утверждают, парень просто растворился в воздухе, – итальянец задумался, что-то вспоминая, потом продолжил, – Они сказали, что вообще никого не видели.
– Как замечательно, судя по всему, мы имеем дело с призраком! – сказал Джерри.
Лауро Моретти почесал лысеющий затылок и положил руку на плечо Джерри.
– Смотри не скажи об этом в эфире новостей. Кличка «призрак» сразу привяжется к этому парню, а нам такая аксиома ни к чему. Призрак – значит не уловимый.
– Я думаю, это не далеко от истины, – сказал Джерри. Он сел на корточки перед убитой девушкой и посмотрел на ее красивое лицо. Она же еще студентка, или только окончила университет. Первая жертва Кара Робертсон, тоже была студенткой. А еще эта схожесть во внешности…
– Это напоминает мне какой-то культ, что ли, – пробормотал Джерри.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Лауро и перекрестился. Он не был верующим, но сделал это на всякий случай.
– Ну… Девушки выглядят схоже. Не думаю, что это совпадение. Похоже на какой-то ритуал, – сказал Джерри и вспомнил раскачивающегося шамана.
– Что мы знаем о ритуалах? – спросил Лауро. Итальянец выглядел испугано.
– Ни черта мы не знаем, – сказал Джерри и встал, – думаю, что тут больше нечего делать. Пусть ребята из отдела криминалистики заканчивают. Тело нужно доставить в морг, – сказал Джерри. В его голове крутились воспоминания из далекого детства. Мама часто путешествовала и возила маленького Джерри с собой, в самые экзотичные страны мира. Она очень любила общаться с выжившими племенами.
Вспышка. Перед глазами возникли образы индейцев. Вот старый шаман готовится к своему танцу. Он медленно раскачивается и входит в транс. Его бубен позвякивает. Затем движения становятся интенсивнее. Шаман вызывает дождь. Где-то на востоке уже слышны раскаты грома. Маленькие дети, с изрисованными краской лицами, заворожено наблюдают за ним. Но среди них есть белый мальчик. Американец. Это он.
Джерри смотрел, как шаман начал раскачиваться все быстрее и быстрее. Он походил на марионетку. Будто кто-то дергал его за невидимые нити. Движения набирали темп, и казалось, этому не было предела. Маленькому Джерри даже начало казаться, что шаман стал прозрачным. Он будто опережал время. Что-то мистическое происходило на его глазах. В кронах деревьев зашипел ветер. Небо уже было серым, как дымка…
И вот шаман резко замирает. Он смотрит в небо, а потом опускается на колени. Первые капли дождя падают на его размалеванное лицо.