Eiya Ell
У нас (не) получится
Глава 3
Нина
Мы возвращаемся домой очень поздно.
Он не отпускает моей руки, то просто идет рядом, то притягивает и коротко целует в губы. В общем, делает со мной, все, что хочет, будто я его кукла. Мои желания ни в счет и это меня бесит!
Но как он целуется. Боже! Мечта!
Мой первый поцелуй.
Я, конечно, по-другому себе все представляла, но и его поцелуй мне нравится, очень. Я вся пропахла, пропиталась им, его обалденным запахом. До сих пор чувствую на своих губах его…
Он опять притягивает меня к себе, когда мы подходим к моим воротам, и крепко прижимает к себе, целует.
– Это на прощание, – шепчет, оторвавшись от моих губ, – я не могу тебя поцеловать при родителях, – опять целует,
Я хотела возмутиться, но мне не дали. Он положил свой палец мне на мои губы, тихонько надавил.
– Тихо, пошли в дом.
Его родителей уже не было, чему я была несказанно рада. Мои мама с папой сидели в гостиной, перед телевизором.
– Дети?! Проходите, – мама тут же подорвалась с места.
– Добрый вечер, – Артем прошел и сел на диван, похлопал рядом с собой ладонью, указывая мне на место рядом с собой. Я, конечно же, как послушная дочь, прошла мимо и села рядом с матерью.
– Артем, твои родители уехали к Зине. Не дождались вас. И мы назначали дату сватовства без вас. В эту субботу, – довольным голосом сообщает отец.
– Что? Это через два дня! – моему возмущению нет предела.
– Отлично! – смеется Артем.
– А меня кто-нибудь спрашивает? – я встаю с места.
– Дочка, все хорошо. Правда же? – говорит папа и смотрит своим убийственным взглядом.
– Это всего лишь маленькая формальность. Мы приедем сами, я и родители. Никаких лишних свидетелей, мне бы знать, что она моя, – уточняет Артем, – надену кольцо тебе на палец, и все, – улыбается, гад.
– Я спать, – не своим дрожащим голосом прощаюсь со всеми, – Всем спокойной ночи, – разворачиваюсь и ухожу.
Это какой-то кошмарный сон.
Еще неделю назад я мечтала совсем о другой жизни, а теперь я выхожу замуж. Ущипните меня кто-нибудь!
Я иду в душ, со слезами на глазах, надо немедленно смыть с себя его запах! Вернувшись, я вижу входящее сообщение от него:
“В следующий раз получишь по попе за такое поведение, и за то, что не проводила меня!”
“Да пошел ты!” Хочется напечатать и отправить, сдерживаюсь.
Ложусь на кровать, укрываясь с головой, чтобы провалиться в беспокойный сон.
– Дочка, так себя не ведут. Это невоспитанность, я тебя не такой воспитывала! – первое, что слышу от мамы утром, как только вхожу на кухню.
– Как вы с папой можете так поступать со мной? Это моя жизнь, я имею право сама выбирать, за кого и когда мне замуж выходить!
– Мы эту тему давно закрыли. Я сейчас тебе о другом. Не подобает так себя вести, со своим почти женихом!
– Мама…– дальше молчу, потому как понимаю, что бессмысленно что-то говорить.
– Что, Нинулик, говори.
– Уже ничего. Пусть все будет так, как вы хотите. Я выйду замуж за него, – хотя, это так и будет, меня никто не спрашивает, – зато потом, когда что-то пойдет не так, мне будет кого винить.
– Ты что такое говоришь? Что может пойти не так?
– Я на всякий сказала, а вы, мама, запомните это, и папе тоже скажите.
Хочется кричать во все горло!
Но я знаю, что меня никто не услышит.
У меня три месяца свободы. Хотя, о какой свободе я говорю, если он обещал все время быть рядом.
– Я рада, ты приняла верное решение, – улыбается мама и наливает мне кофе.
– У меня и не спрашивали. Где Мишка?
– Он гулять пошел. Когда в школу ходил, так рано не просыпался, как сейчас. В семь утра уже на ногах. Не то, что ты.
– Я встаю во столько, во сколько я хочу, – делаю глоток кофе.
– Я ничего не говорю, спи, пока есть такая возможность.
– А что, потом не будет?
– Потом будешь раньше мужа вставать, чтобы готовить ему завтрак.
– Ты знаешь, я не умею готовить. Только пиццу.
– Потихоньку научишься.
– Мама. Я. Не. Буду. Готовить. Ему.
– Господи! Когда и где я упустила момент в твоем воспитании???? Что я сделала не так?
– Я тебя люблю, – улыбаюсь и обнимаю ее.
– Собирайся, сейчас поедем в город. Купим тебе платье на завтра.
– Что?! Опять платье? Я не хочу никакого платья! У меня есть черное платье, я его надену.
– В черном платье замуж не выходят. Собирайся.
– Я буду первая, открою тренд, выходить в черном!
– Нина! Собирайся!
Спорить бесполезно, поэтому я собираюсь и выхожу искать Мишу. Его мы тоже берем с собой, по моему настоянию.
Мы заходим в торговый центр "Небоскреб". Название говорит само за себя. Самое высокое здание в нашем городе. Здесь можно найти все. От носков и трусов, до платьев, брюк, курток, продуктов и магазинов мебели, одним словом – все.
Мне всегда нравились наши походы в "Небоскреб". Я люблю новые красивые вещи и товары для дома. Каждый раз что-то новое придает особое чувство удовлетворения. Восхищение.
Мы уже обошли половину бутиков с платьями, но мне ни одно не понравилось. Потому что, то что нравилось мне, не нравилось маме, и наоборот. Слишком открытое, короткое, вызывающее, только и слышу от нее.
– Мама, вы идите с Мишей купите продукты, а я сама куплю себе платье. И нижнее белье. Я же не буду покупать его при Мише, – шепчу маме, чтобы Миша не слушал.
– Без меня?
– Я справлюсь! Честно!
– Ладно, – на удивление, быстро соглашается, наверное, устала ходить по кругу, – только смотри, выбери приличное. Если мне не понравится, мы его вернем.
– Конечно, мамуль, – она хоть и строга со мной, но я знаю, что она любит меня всем сердцем. И я знаю, что от нее мало что зависит, в нашей семье все всегда решает папа. Она никогда не смела спорить с папой.
Оставшись одна, я вернулась в бутик, в котором мы уже были. Там я уже присмотрела себе платье, которое я и беру! Выбрав пару комплектов нижнего белья, я присоединилась к маме и Мише. К моему удивлению, мама ничего против моего платья не сказала. Может, потому что не видела его на мне.
Мне казалось, мы купили минимум половину торгового центра. Мама берет даже то, что нам не нужно. Не знаю, зачем.
Мой телефон вибрирует уже в такси. Артем.
– Алло, – отвечаю спокойным тоном.
– Ты чем таким важным занята, что не читаешь мои сообщения? – я чуть не оглохла от его крика. Отодвигаю телефон от уха.
– Привет. Я весь день была занята.
– Нина, впредь, пожалуйста, – пожалуйста выдавливает из себя, – будь добра, отвечать на мои сообщения. Я с утра тебе пишу. Сейчас уже три часа дня!
– Артем, я же говорю – я была занята. С утра. И сейчас не могу говорить.
– Меня мало волнует, чем ты занята. Поняла? Где ты сейчас?
– Я не дома.
– Я знаю, что ты не дома! – кричит, как потерпевший, а мне смешно, я довольна собой, – я у твоих ворот.
– Ты зачем приехал без предупреждения?
– Ты где, я спрашиваю?
– Через полчаса буду дома.
– Жду!
– Я по твоему выражению лица понимаю, что что-то случилось, – говорит мама. Она сидит на переднем сидении, а мы с Мишкой на заднем.
Мишка довольный, как и я, только он довольный, потому что я выбрала ему крутую игру. Легко техник. А я потому, что довела Артема.
– Все в порядке. Артем нас ждет. У нас.
– Что? Почему ты не сказала, что он приедет?
– Я не знала.
– Тебе, по-моему, надо дать по попе, чтобы знала, – мама недовольно смотрит на меня.
Оставшуюся часть пути мы едем молча.
Артем встречает нас у ворот. Красный от злости, он помогает нам с пакетами.
Мишка оставляет нас в гостиной и убегает в свою комнату, собирать лего.
– Угостишь кофе? – просит Артем.
– Конечно, тебе с сахаром или без? – я отворачиваюсь от него, ставлю турку на плиту.
– А какой ты пьешь? – он сидит за столом и глаз с меня не отводит. Я прямо физически ощущаю его хищный взгляд своей спиной.
– Я – с сахаром.
– И я с сахаром, – смеется и смотрит так, будто прожигает меня насквозь. Я сегодня опять в шортах и в топике. Хорошо, что мама к нам присоединяется. Я расслабляюсь и начинаю дышать. А то от его пристального взгляда, кажется, я забыла, как это делается.
– Теть Ань, можно я у вас украду Нину, на полчасика, – спрашивает он, допивая свой кофе.
– Только если ненадолго, у нас дел много. Надо к завтрашнему дню подготовиться, сам понимаешь.
– Обещаю, верну быстро!
– У меня забыли спросить. Я устала и никуда не хочу идти, и не пойду!
– Мы отлучимся на полчаса, – приказным тоном добавляет Артем, насквозь прожигая меня свирепым взглядом.
Он протягивает мне руку, приглашая встать. Мы выходим и шагаем в сторону беседки, которую папа сам построил своими руками.
Как только мы оказываемся в беседке, он тут же притягивает меня к себе. Крепко прижимает, так сильно, что становится трудно дышать.
– Почему ты такая вредная? Почему не читаешь мои сообщения? – он впивается в мои губы, не дав даже возможности ответить на свои вопросы.
Боже! Я опять плыву под натиском его губ и умелых рук, кажется, сейчас упаду.
Запах табака и дорогого парфюма забивается в ноздри, сводит меня с ума. Я чувствую его руки везде на своем теле, куда только они дотягиваются. Я дрожу и учащенно дышу. Внизу живота волнами проходит желание, вызывая во мне ранее незнакомые чувства. Негромкий стон срывается с моих губ, когда он засасывает глубоко мой язык. Больно.
– Не делай так больше, – шепчет хриплым голосом, отрываясь от моих губ, смотрит пристально в глаза, заправляя за ухо непослушные волосы.
Мы громко и учащенно дышим. Он прикасается носом к моему и смотрит прямо в глаза.
– Ты всегда будешь читать мои сообщения и отвечать на мои звонки, поняла? – он опять не дает мне ответить, впивается в губы. Этот головокружительный поцелуй сводит с ума. А потом он просто обнимает меня.
– Я могу и не … – он пальцем давит мне на губы, не дает говорить.
– Тшшш, тихо. У тебя нет других занятий, кроме меня. Поняла? – киваю на автомате, сама себя не узнаю, податливая и послушная в его умелых руках, – мне ехать надо. Поцелуй меня.
– Это приказ или просьба? – он целует меня сам. Потом тянет за руку, и я молча иду за ним. Попрощавшись с мамой, он просит меня проводить. Неугомонный. Ему мало поцелуев в беседке?
– Больше не заставляй меня бросать все и лететь к тебе, услышала? – тихо говорит у машины.
– Я не заставля… – опять не дает мне договорить. Целует.
– Завтра ты станешь моей, – шепчет мне на ухо. От его дыхания у меня мурашки по коже. И он, конечно, это видит, улыбается, еле заметно.
– Я не стану твоей завтра и перестань целовать меня! – требую я.
– Когда-нибудь будет по-твоему. Может быть, в постели, – чмокает в щечку и садиться в машину, – до завтра.
Глава 4
АРТЕМ
Я не знал весь день, чем себя занять, чтобы время прошло незаметно и быстро. Но, казалось, этот день длится вечность! Я не дождусь вечера, чтобы увидеть ее снова. Почувствовать ее запах, чувствовать тепло ее тела, ее нежную кожу и, несомненно, самые вкусные губы на Земле. Она плавится в моих руках, в моих объятиях, под моими поцелуями, возбуждается, сама не понимая свои ощущения. Маленькая моя вредная капризулька.
Мой член становится колом, как только вспоминаю вкус ее губ.
Запах ее тела, ее шикарные волосы сводят меня с ума.
Я не знаю, как долго смогу сдерживаться и не трахнуть ее.
Хочу ее, пиздец как, помешался, как малолетка.
Никогда ни к кому не испытывал подобное!
Она светлая, невинная, искренняя, несмотря на ее вредный характер.
Ни от кого так не срывало крышу, как от нее.
Она еще глупышка, сопротивляется, отталкивает, не понимая, что заводит меня еще больше!
Опять в штанах стало тесно! Ну, вот, что за хуйня?!
Я так долго не выдержу. Надо спустить пар. Может, к Жанке поехать?
Нет. Я никого не хочу.
Только мою малышку.
Чем себя, сука, занять, чтобы не думать о ней?
Я уже машину два раза помыл. Сам. Чего раньше не делал никогда, чтобы меньше думать о ней! Чем себя еще занять?
Принимаю душ и заваливаюсь на кровать. Беру телефон, захожу в одноклассники. Моя Нина там есть!
Сука!
В инстаграме тоже!
В Вконтакте тоже!
Она есть во всех соцсетях! И это пиздец, как меня бесит!
Сука, от злости туман застилает глаза!
Зачем она зарегистрировалась во всех соцсетях?
Что там можно делать?
Я быстро одеваюсь и еду за родителями.
По дороге покупаю цветы, ей и ее маме.
Всю дорогу молчу. Стараюсь успокоиться и сдерживать себя.
Дверь открывает Нина.
Красивая и сексуальная.
Последнее, возможно, мне кажется.
На ней летний сарафан на лямках. Чуть выше колен.
Белый в мелкий черный горошек.
Я бы не разрешил ей такое надеть. Придется самому заняться ее гардеробом.
Но это уже в другой раз. Не стану портить вечер.
Она здоровается с нами и приглашает внутрь.
Я захожу последний.
– Ты выглядишь сногсшибательно. И пахнешь божественно, – вручаю цветы. Глаз не могу оторвать. Как бы мне ее ни съесть прямо здесь и сейчас.
– Спасибо, проходи.
– Не поцелуешь?
– Не наглей, – она хмурит брови и уходит, я следом.
Здороваюсь с ее родителями, вручаю второй букет ее маме и прохожу дальше, к Мишке.
Но он хмурит брови и отворачивается от меня.
Опускаюсь на корточки, чтобы посмотреть мальчику в глаза:
– Что такое? – стараюсь быть вежливым.
– Ничего. Я не люблю тебя. Ты украдешь у меня Нину.
– Кто сказал? – улыбаюсь такому заявлению.
– Я сам знаю, – он бежит к Нине, которая ставит цветы в воду. Два букета теперь красуются на столе.
– Кто тебя обидел? – спрашивает и косо смотрит в мою сторону.
– Никто. Я просто не отдам тебя ему. И все, – говорит Миша и крепко обнимает Нину за талию.
– Давай уточним. Нина – твоя сестра, и я ее не краду. Она просто моя будущая жена. По рукам? – я подошел к ним поближе.
– Правда? – говорит малой.
– Конечно. Теперь давай руку.
Мы пожимаем руки друг другу.
Наши родители оживленно беседует и шутят, чего не скажешь о нас с Ниной.
Хоть и не хотелось нарушать их идиллию, но пришлось присоединиться.
Я хотел пропустить Нину вперед себя, но она садится напротив меня, а Миша – рядом.
Вредина. Подмигивает и показывает мне свой язык. Укушу же.
Как только все оказываемся на своих местах, папа начинает торжественную речь. Коротко и ясно дает понять, зачем мы все сегодня собрались.
Мне дают разрешение надеть кольцо Нине на пальчик.
Я выхожу из-за стола и подхожу к Нине, которая тут же встает со стола и протягивает мне свою дрожащую руку. Надеваю обручальное кольцо, подношу к губам руку, невесомо целую.
А по щекам ее текут слезы.
– Теперь вы законные жених и невеста, – произносит мой отец.
Все нас поздравляют и желают счастья.
Мы еще недолго сидим за столом, есть совсем не хочется. То есть, хочется, но совсем не еду.
Нина сидит рядом и вяло ковыряется вилкой в салате. К еде так и не притрагивается. Я все это время держу ее за руку, правда под столом.
– А можно сегодня забрать Нину? – спрашиваю радостным голосом. Так как теперь имею на это полное право.
– Как забрать? – она удивленно смотрит на меня, – я никуда не поеду.
– К моим родителям поедем, а после свадьбы уже ко мне, – спокойно отвечаю, зная, что сейчас будет возмущаться.
– Если Нина хочет, она может поехать и погостить у нас, – говорит моя мама.
– Я не хочу, – тут же отвечает все еще дрожащая Нина.
– Теть Ань, – обращаюсь к ее маме, – можно Нина поедет к нам, на пару дней?
– Можно, – отвечает эта милая женщина, за что я начинаю ее любить.
– Я не могу, я.. я , не сегодня, – еле говорит Нина, – я маме должна помочь. С уборкой. Не могу так все оставить.
– Я справлюсь, дочка.
– Мама, можно … можно потом? – спрашивает Нина. Я успеваю ущипнуть ее за ногу. Под столом. Настырная.
– Тогда сделаем так. Мам, пап, вы поезжайте домой, а мы с Ниной позже приедем. Поможем тут с уборкой. Я подожду, – ухмыляюсь. Пусть поймет уже, будет всегда по-моему!
Она меня убивает взглядом.
Мы делаем так, как я говорю.
Пока Нина помогает маме с уборкой, мы с ее отцом успеваем покурить во дворе и обсудить много вопросов по поводу свадьбы. После я забираю её, и мы уезжаем.
И кто сказал, что я ее сразу отвезу к нам домой?
Нет. Мы прогуляемся немного.
Я останавливаю машину около соснового леса.
– Зачем мы здесь остановились?
Я выхожу из машины, обхожу, открываю ее дверь.
– Выходи, – подаю ей руку.
– Я боюсь темноты. Никуда я не выйду.
– Ты серьезно? Боишься темноты? – улыбаюсь, – со мной тебе нечего бояться, – помогаю выбраться из машины.
Достаю из багажника плед, стелю под сосной, беру Нину за руку, опускаюсь на плед и притягиваю ее к себе на колени. Вдыхаю ее запах и дурею. Вся кровь, что есть в моем организме, мигом спускается к паху, член тут же реагирует, встает колом, требуя разрядки.
– Не бойся, я ничего с тобой не сделаю тебе, – одной рукой я глажу ее спину, другой залезаю в волосы, притягиваю к себе очень близко, так, что она дышит мне в рот, – расслабься.
Я впиваюсь в ее губы. Целую нежно, ласково. Она не сразу, но отвечает на мой поцелуй. Открывает рот, впуская меня внутрь. Быстро нахожу ее язык, сплетаясь с ее в пленительном танце, наслаждаюсь, упиваюсь каждой минутой. Под натиском моих рук опускаю ее на плед, сам ложусь рядом, еле отрываясь от ее губ. Она упирается ладонями мне в грудь, пытается оттолкнуть.
– Что ты делаешь? – обжигает горячим дыханием мою кожу. Спрашивает хриплым от возбуждения голосом. Дрожит.
– Я же сказал, ничего плохого. Доверься мне, – я целую ее везде. Губы, щеки, шею, ключицы, плечи, пока она тихо стонет и гладит мои волосы. Потихоньку облизываю ее нежную кожу. Руки сами тянутся под сарафан, гладят бедра, поднимаясь все выше и выше. Пиздец, как я хочу ее, мне кажется, член сейчас выскочит из джинсов, проткнет ее, требуя извержения.
– Отпусти меня сейчас же, – кричит хриплым голосом, когда моя рука достигает ягодиц, жадно мнет и гладит.
– Прости меня, – смотрю в возбужденные глаза, – не сдержался, – поднимаюсь, нависаю над ней.
– Ты не имеешь право меня трогать, понятно? – смотрит пристально в глаза, – мы еще не поженились, а ты… – громко дышит и толкает меня в грудь, – а ты…
Я впиваюсь в ее рот. Только поцелуем можно заставить женщину замолчать…
– Почему ты мне не доверяешь? – шепчу в ухо, оторвавшись от губ.
– Я тебя, толком, знать не знаю! И ты меня привез в лес. Трогаешь…
– Сама виновата.
– Что значит, сама виновата? – все не уймется, пытается встать из-под меня.
– Я тебя привезу днем сюда, увидишь всю красоту, – ее руки и губы дрожат, она прячет от меня глаза, смущается, – ты замерзла?
– Нет, и я не хочу никуда с тобой ехать. Отвези меня домой! – выдыхает, – пожалуйста..
– Хорошо, милая, я отвезу тебя домой.
Едем мы молча. Всю дорогу я держу ее руку, то и дело подношу к губам, целую. Как ни странно, она не сопротивляется.
– Я живу в другой стороне.
– А кто сказал, что я везу тебя домой?
– Но… ты сказал хорошо..
– Я везу тебя домой, к своим родителям.
Дома нас встречает мама.
– Дочка, добро пожаловать в нашу семью, в наш дом, – мама целует ее в щеку, – теперь это и твой дом, проходи, – Нина смущаясь, благодарит маму и мы проходим в дом, – Артем покажет тебе дом и твою комнату. Я подготовила тебе гостевую. Артем, покажешь?
– Конечно, – хотя, в глубине души я надеялся, что мы будем спать вместе. В моей комнате. Просто спать.
Глава 5
Нина
Боже, какой у них огромный дом, я думала, такие только в фильмах бывают. За воротами скрывался настоящий особняк. Двор ухоженный, по обе стороны тропинки, они вели к дому, везде высажены розы, разных цветов. Освещалась дорожка красивыми фонарями, поэтому можно было все разглядеть. Крыльцо тоже усеяно цветами, на ступеньках около входа – большие горшки, с неизвестными мне растениями. Артем открывает дверь, пропуская меня вперед. Внутри такое же великолепие. Сразу мы попадаем в большую прихожую, совмещенную с гостиной, ремонт современный. По середине – большой диван. Напротив огромный кинотеатр. По одну стену – большой комод, на нём – рамки с фотографиями, ваза с цветами и прочие красивые статуэтки. По другую сторону – лестница с красивыми металлическими перилами. Она ведет наверх..
Нас встречает его мама. Я забыла, как ее зовут, какой ужас! Как теперь спросить? Стыдно. Она принимает меня тепло, но все равно мне кажется, есть в ней что-то не то. Внешность у нее не вызывает доверия. Может, мне просто кажется.
Когда она попросила Артема показать мою комнату, я немного смутилась. Она что, не знает своего сына? Какой он извращенный? На что меня толкает?
У меня мурашки, когда я вспоминаю его прикосновения и поцелуи. Я, наверное, красная, как помидор. Зато глаза Артема сразу загораются. Он выставляет руку вперед, приглашая меня к лестнице. Я поднимаюсь, он следом. Представить страшно, какой вид открывается для него сзади. Боже! Я останавливаюсь, чтобы он выровнялся и шел рядом, да только он толкает меня в спину.
– Милая, – Артем открывает мне дверь в комнату, – это будет наша спальня, когда мы будем гостить у родителей, ну, после свадьбы, – он поспешил поправить себя, заметив мое замешательство.
Очень простая и светлая спальня с большой кроватью посередине. Вся мебель в комнате молочного цвета соответствует цвету ремонта. По обе стороны кровати прикроватные тумбочки. На одной ночник, красивый, ажурный, а на другой – графин с водой и стаканом. В одном углу – туалетный столик. По обе стороны которого – стулья.
Я прошла и села на край кровати. Артем спустил мою сумку с вещами на пол и подошел ко мне.
– Я так рад, что ты здесь, что ты моя, – он опустился на корточки и взял мои руки в свои.
– Мы же не будем вместе спать?
– Нет, – смотрит так мило, – а может, и будем.
– Я не буду с тобой спать! – говорю со страхом в голосе и пытаюсь отнять свои руки у него, – твоя мама сказала, что мне постелила, а не нам.
– Я тебе обещаю, я тебя не буду трогать.
– Я не могу тебе верить! Отпусти мои руки!
Его прикосновения дурно на меня влияют, точнее наоборот. Я теряю контроль над разумом и таю в его руках. Вот и сейчас, он просто целует мои руки, и от его горячего дыхания на моей коже становится горячо и неуютно внизу живота. Мне нравятся его прикосновения, я даже не хочу, чтобы он останавливался. Хочу, чтобы дальше, хочу почувствовать большее, чем он дает мне сейчас. Но я никогда не признаюсь ему, что мне хорошо с ним целоваться и нежиться. Его каменный агрегат в штанах, который я чувствую, когда он обнимает меня, немного пугает.
– Придется поверить, я обещаю. Я не смогу уснуть за соседней стеной, зная, что ты тут, – он поднимается и садится рядом.
– Нет, Артем. Нет и нет. Я не буду с тобой спать, – я двигаюсь в сторону. Только толку, он с ухмылкой двигается ко мне ближе. Утыкается мне в шею мне, чтобы я чувствовала тепло его дыхания.
– Пожалуйста, я тебя не буду трогать, обещаю.
– Ты уже меня трогаешь. Отодвинься, – он поворачивает мое лицо к себе и впивается в губы. И я теряю рассудок, Боже! Что он делает со мной? Как можно отказаться от этих сладких губ?
Я хочу, хочу, чтобы он меня целовал! Бесконечно трогал и гладил мое тело. Хочу чувствовать его руки везде. Мое тело предательски откликается на каждое прикосновение Артема, я тихо стону и наслаждаюсь поцелуем. Разум шепчет – остановись! Тело чувствует и требует другое. Одна его рука зарывается в мои волосы, тянет к себе. Другая – обнимает за талию. У наших тел свой язык. Они понимают друг друга по-своему. Мне нравится то, что я чувствую сейчас. Мне нравятся его прикосновения. Я чувствую, как горячо и влажно у меня между бедер, как ноет внизу живота, приятно тянет, требует чего-то большего, чем просто поцелуй, и его руки везде на моем теле. Еще я чувствую, как в мое бедро упирается что-то очень твердое и большое. Становится страшновато.
Я со всех сил борюсь с собой и отталкиваю его. Мы учащенно дышим и смотрим в глаза друг другу, не моргаем. Я выставляю вперед руки и толкаю его в грудь.
– Вый.... выйди из моей комнаты, – еле выговариваю. Не могу восстановить дыхание, дрожу.
– Я больше не буду трогать тебя. Обещаю, – он тоже тяжело дышит, – маленькая, что ты делаешь со мной?
***
Я открываю глаза и ничего не понимаю. Чувствую запах Артема и его горячее дыхание на шее, а еще тяжесть его тела на себе. Он уткнулся носом в мои волосы, приобнял сзади, и мирно сопит над ухом, запрокинув ногу на меня. А его каменный мм ..он упирается мне в ягодицы. Он что, ходит так круглосуточно?
Я, наверное, все-таки еще сплю. Его не может быть рядом! Потому что мы вчера договорились, что он спит в своей комнате! И когда реальность доходит до меня, я резко встаю и сажусь на кровати. Он следом повторяет мои действия.
– Что ты делаешь тут? В моей постели? – говорю с закрытыми глазами, укрываясь по самое горло одеялом. Тот факт, что мы с ним находимся под одним одеялом, я старательно пытаюсь не воспринимать за реальность.
– Я не мог уснуть, – отвечает сонным голосом, щекоча мою кожу дыханием, – я тебя не трогал, честно.
– Как это, не трогал? Шутишь? Ты на мне почти лежал! Бесстыжий!!! – смотрю на его довольное лицо. Я успокаиваюсь, когда вижу, что он в футболке и домашних штанах.
– Не кричи только, мы просто спали, – он убирает волосы с моих плеч в сторону и целует.
– Прекрати. Я не понимаю, как так вышло, что я не заметила, как ты вернулся в мою комнату? – выпалила на одном дыхании, – я раньше спать не могла, если в комнате был комар! Просыпалась от любого шороха! А тут.. – он улыбается и тянется ко мне губами, – я когда проснулась, моя рука лежала поверх твоей, находилась на моем животе! Это недопустимо!
– Перестань, лучше поцелуй и пожелай мне доброго утра! – он ложится и тянет меня за собой.
– Немедленно уйди! Пока никто не проснулся и не обнаружил нас вместе, – я прихожу в ужас, когда, игнорируя поцелуи Артема, хватаю телефон и смотрю время, – Мама! Время половина десятого утра! Какой стыд. Столько проспать! Мама меня убьет, когда узнает.
– Успокойся, пожалуйста, – он успевает расцеловать мое лицо, шею, плечи, пока я дергаюсь, стараюсь освободится от его плена.
– Артем.. пожалуйста, давай оденемся и спустимся вниз. Иди в свою комнату.
– Хорошо, я уйду, оденься и спустись. Буду ждать тебя внизу, – он еще раз целует меня в губы, вызывая во мне табун мурашек, лишь потом встает.
Наспех принимаю душ и спускаюсь вниз.
– Доброе утро, – я надеюсь, никто не узнал, что мы спали вместе, потому как его мама сейчас улыбается, можно подумать, что узнали все.
– Доброе утро, дочка, – мама Артема возится у плиты, а папы нигде нет.
Артем с влажными волосами после душа сидит уже за столом, перед ним стоит тарелка с дымящимся омлетом и горячий чай.
– Садись рядом, позавтракаем, – Артем отодвигает стул, приглашая сесть рядом.
– – Я могу чем-нибудь помочь? – обращаюсь к его маме, Господи, как мне вспомнить ее имя, игнорируя Артема.
– Нет, дочка, садись, позавтракай, – его мама ставит тарелку с омлетом рядом с Артемом, – тебе чай или кофе?
– Я … я кофе, сама могу сделать, вы только покажите, где у вас лежит что лежит, – еще не хватало, чтобы она меня обслуживала, да мама мне просто шею свернет!
– Дочка, садись и успокойся, – она ставит чашку с кофе передо мной. Садится напротив, но завтракать не собирается, – мы уже с позавтракали с Араиком, он уехал на работу.
Так, я «вспомнила», как зовут его отца, а ее имя, когда я вспомню?
Я сажусь рядом с Артемом и хватаю чашку с кофе. Артем забирает ее у меня и отставляет в сторону.
– Сначала позавтракай, – он указывает мне на тарелку.
– Я обычно не завтракаю, только пью кофе, – тянусь за чашкой, но Артем отодвигает её еще дальше.
– Это вредная привычка и ты ее поменяешь. Сначала завтрак, – подмигивает и уплетает свой омлет.
Мне становится так обидно, что я хочу встать и выйти из-за стола! Но из уважения к его маме я сдерживаюсь и глотаю ком обиды.
– Я дышать тоже буду только когда ты мне разрешишь? – спрашиваю шепотом.
– Что ты делаешь, Артем? – не сдерживается его мать, – Не может она менять свои привычки по твоему желанию, – она ставит передо мной мою чашку с кофе, – пей, дочка. И не надо так смотреть на меня, – это было адресовано уже Артему.
– Мама, впредь попрошу не вмешиваться, – он угрюмо смотрит на мать, потом на меня так, что я к кофе вовсе не притрагиваюсь.
– Ты ничего не съела, дочка.
– Я не хочу, спасибо, – встаю и убираю со стола, когда Артем заканчивает со своим завтраком.
– Артем.. она ничего не съела! Даже кофе не выпила!
– Я сам ее накормлю, когда она проголодается. Не беспокойся, мам.
– Дочка, сегодня на ужин я хочу приготовить плов, поможешь?
– Да, конечно.. правда, я не умею готовить..
Артем, гад, который стоит рядом, смеется в голос, просто хохочет! Ловит мою руку, подносит к губам, целует.
– Я тебя обожаю, – говорит сквозь смех, – прости, ты просто не видела свое лицо, когда говорила, что не умеешь готовить.
– Очень смешно?
– Дочка, не обращай на него внимания. Я научу тебя готовить, – говорит его мама, – и ничего смешного тут нет, – она шутя бьет полотенцем сына, как маленького ребенка.
– Пошли, – все еще смеясь, он тянет меня за собой.
– Куда?
– Со мной, в мою комнату, в нашу комнату.
Его комната просторнее той, что мне выделили. Помимо огромной кровати, тут еще диван, напротив него на стене висит огромный плазменный телевизор. В дальнем углу располагается компьютерный стол. Вся мебель светлых тонов, как и сама отделка.
– Сядь на диван и жди меня, – сам уходит.
Минут через пять он является с подносом.
– Это тебе, – он ставит поднос на журнальный столик и катит его ко мне, – пока все не съешь, с места не встанешь!
Сам садится рядом, берет бутерброд и подносит к моим губам.
– А можно начать с кофе? Ты сам сварил кофе? – улыбаюсь и откусываю бутерброд.
– А можно не вредничать и поесть нормально? С моих рук?
– Я сама могу….
– Мне хочется тебя накормить, – он двигается ко мне вплотную и, несмотря на мои протесты, помогает мне с завтраком.
– Кофе очень вкусный, сам его варил?
– Конечно, сомневалась? – он отталкивает от нас столик и впивается в мои губы. Кусает, – это чтобы впредь не упрямилась и ела нормально со мной.
– Артем, – говорю и двумя руками толкаю его в грудь, – отойди от меня.
– И не подумаю, – он наклоняется к моей шее вдыхает, – как приятно ты пахнешь.
– Артем, – я подрываюсь и сбегаю от него, – как-то неприлично, знаешь, закрываться в комнате. Мы в доме не одни. И, вообще, не прикасайся ко мне, – дыхание срывается, пульс частит, этот мужчина не может влиять на меня по-другому.
– Хорошо, хорошо, ладно, – смотрит возбужденным взглядом, – как скажешь, – он подходит ко мне и тянет в сторону компьютера, – я тебе кое-что покажу, – садится в кресло и сажает меня себе на колени, игнорируя мои протесты, – я тебя не съем, расслабься, – Артем открывает папку с фотографиями и погружает меня в свое счастливое детство.
– Какой милый и хороший мальчик.
– Поверь, я не изменился.
– Не изменился?
– Все такой же милый, только посмотри на меня, – улыбается и целует меня. Все время целует.
– Ни одной фотки с девушкой нет, заранее все удалил?