bannerbannerbanner
Стиль жизни

Екатерина Глубокова
Стиль жизни

Полная версия

– Может, он «голубой»? – предположила Саманта. – Может, вся его команда – смазливые мальчики в бирюзовых рубашках.

– Кажется, нет. Его сексуальная ориентация тебе все равно не поможет. Сложность с такими типами в том, что женщина его раздражает не потому, что она сексуальна, несексуальна, плохо или хорошо работает, а просто потому, что она женщина.

– Переодеваться в мужика поздно, да и вряд ли мне удалось бы скрыть вот это. – Саманта постучала пальцем по аппетитной груди. – Придется быть паинькой, не сметь проявлять даже малейшего человеческого качества, только деловые. Ненавижу.

– Ты ведь хочешь место заместителя директора? – тоном демона-искусителя поинтересовалась Памела.

– Очень хочу. Я не зря вкалывала столько лет, чтобы сдаться сейчас. Никакой шовинист меня не остановит, можете мне поверить. – Саманта решительно стукнула ладонью по столу.

– За успех! – и подруги чокнулись бокалами, которые незаметно принес и расставил Патрик.

Глава 3

Стоило Саманте войти в приемную, как Эмили вскочила, поманила начальницу поближе и зашептала:

– Он там! В вашем кабинете!

– Кто? – нахмурилась Сэм, которую утром все раздражало. День начался из рук вон плохо: любимая блузка оказалась грязной, а Саманта об этом забыла, повсюду на улицах были пробки, и потому часы показывали уже пятнадцать минут одиннадцатого – а она только входила в офис. И тут еще Эмили с непонятными намеками и загадочным выражением лица.

– Мистер Дормер! – трагически зашептала секретарша. – Он явился ровно в десять, минута в минуту, и ждет вас!

– Вот черт. Я не думала, что все будет так быстро. – Саманта с сомнением посмотрела на дверь собственного кабинета, который вдруг перестал быть неприступной крепостью. На территорию проник враг, и следует его уничтожить. Лучники, готовьтесь!.. Хотя нет. Не стоит думать об этом человеке, как о враге. С ним надо сотрудничать.

– Ты подала ему кофе? – с надеждой поинтересовалась Саманта.

– Он отказался, мисс Хоук. Сказал, что пришел сюда не кофе пить, а работать.

Да уж, вежливости мистеру Дормеру не занимать. Ладно. Разозлившись, Саманта велела Эмили кофе все-таки приготовить, и распахнула дверь кабинета.

Райф Дормер сидел в кресле у самого окна и созерцал панораму; в окно светило яркое солнце, и поэтому Саманта могла рассмотреть только силуэт визитера. Она сделала пару шагов, остановилась и демонстративно кашлянула. Дормер повернул голову.

– Вы опоздали на четверть часа. – Его голос лязгнул, как чугунный засов на воротах тюрьмы. – Вы не должны были этого делать.

Что она должна была сделать, так это сообразить, что Редд Котман не станет зря терять время и пришлет свою команду ревизоров сразу же. Ну, ладно, не стоило вчера пить текилу, но пятнадцатиминутное опоздание в Нью-Йорке – не то, за что принято вздергивать на дыбу. Причем Саманта начальница и сама себе хозяйка.

– Не должна, – согласилась она любезным тоном, позабыв, что должна быть паинькой, – однако я не совершила преступления, мистер Дормер. Мой рабочий день официально начинается с одиннадцати, если вам неизвестно.

Так и было записано в ее трудовом контракте – только Саманта позабыла об этом в далекие времена, привыкнув вставать рано и приезжать в офис ни свет ни заря, а теперь вот вовремя вспомнила и мысленно похвалила себя. Если Дормеру захочется это проверить, он зубы обломает.

– Давайте начнем еще раз, – любезно предложила Сэм, пошла к своему столу и, поставив на него сумку от Пако Рабанна, протянула нахалу-ревизору ладонь. – Меня зовут Саманта Хоук, я руковожу нью-йоркской сетью бутиков «Данго».

Райф Дормер поднялся, и Сэм, наконец, смогла его разглядеть. И еле удержалась от искушения выругаться шепотом – зря она вчера так буквально восприняла слова Кэролайн о Злом Старике.

Она почему-то думала, что Дормеру не меньше пятидесяти, но на вид он оказался чуть старше нее. У него были широкие плечи, подходящие скорее крутому парню из бейсбольной команды, чем офисной крысе, и правильные, запоминающиеся черты лица. Четко очерченный волевой подбородок, нос с еле заметной горбинкой, плотно сжатые узкие губы. Темные волосы скучно подстрижены так, что едва прикрывают виски, темно-серый костюм кажется черным, галстук в тон без узоров… Стиль «замшелый консерватор».

Саманта терпеть не могла таких людей. Они казались ей похожими на агентов Секретной Службы, которые маячат за спиной президента, когда он идет прогуляться с собакой по парку. Дормеру не хватало только черных очков для завершения образа, а так – вылитый агент, у которого своего лица быть не должно. Эта подчеркнутая безликость, которая призвана имитировать профессионализм, казалась Саманте притворством. Если ты профессионал, тебе должно быть важно, как ты выглядишь, крохотный штрих для подчеркивания индивидуальности необходим.

Но Дормер, видимо, полагал, что профессионально выглядеть именно так – без единой пылинки на лацкане дорогого пиджака, которая могла бы испортить гармонию безликости. «Закон суров, но это закон». Тьфу ты.

Саманта заставила себя улыбаться. Этот человек способен напакостить ей одним росчерком пера.

Он все-таки пожал ей руку, и Сэм предложила ему садиться, а сама обошла стол, уселась в начальственное кресло и аккуратно, как английская королева, скрестила ноги. Ноги у нее были что надо, и Саманта не стеснялась их демонстрировать. С ее ногами можно носить джинсовые шорты, едва прикрывающие зад, и чувствовать себя объектом неусыпного мужского внимания. Но, конечно, замороженный тунец Дормер не оценил. Ладно, это только начало.

– Эмили, принеси кофе, – велела Сэм, нажав кнопку на коммуникаторе.

– Я не буду кофе, – отказался аналитик.

– И зря. Эмили варит его отлично, у нас тут собственная кухня. Позвольте мне вас угостить, – будто вспомнила о правилах гостеприимства Саманта.

Дормер поморщился, но, видимо, посчитал неприличным отказываться и дальше. Секретарша через минуту притащила поднос; пока она расставляла чашки, сахарницу и прочие необходимые для кофепития атрибуты на столе, Сэм и ее гость молчали.

Когда за Эмили закрылась дверь, Саманта разлила кофе и спросила:

– А где ваша команда, мистер Дормер? Я думала, они прибудут вместе с вами.

– Я велел им явиться к двенадцати. Надеюсь, к этому времени вы сможете предоставить нам помещение, где мы будем работать. – Голос его звучал, как у робота из того фильма с Уиллом Смитом.

– Что вам необходимо для работы? – сразу перешла к делу Саманта.

Дормер принялся загибать пальцы.

– Компьютерные столы, в первую очередь. Ноутбуки у моих людей свои. Доступ к вашей базе данных, к бухгалтерским документам, карточки на проход во все помещения. Мы производим полную оценку и всесторонний анализ, мисс Хоук.

– Я об этом помню. – Бухгалтеры взбесятся, когда абсолютные незнакомцы полезут в их дела, но придется потерпеть. Всего полтора месяца, а потом либо спокойная работа, либо увольнение. Так просто не понравиться этому категоричному мистеру Дормеру, выбритому до синевы, так что увольнение – более реально.

– Также я прошу вас оказать моим людям содействие в оценке перспектив развития.

Он не знает, что ему делать с модой, поняла Саманта и развеселилась. Консервативный мистер Дормер, запаянный в скучный костюм, как в доспехи, не понимает, насколько перспективной может оказаться та или иная линия одежды и что в этом новом для него мире хорошо, а что – плохо. О, я тебя еще вгоню в краску, мысленно пообещала ему Саманта. Ты у меня еще походишь по отделу, где моделируют нижнее белье.

Сэм улыбнулась милой улыбкой и сказала:

– Конечно, никаких проблем.

– Я надеюсь, что их не будет, мисс Хоук. – Словно льдинку в коктейль обронил слова Дормер.

– Откуда бы им взяться. – Парировала Саманта не менее холодно.

Разговор естественным образом зашел в тупик. Саманта держала паузу, мелкими глотками пила кофе и старалась не убирать с лица приветливое выражение. Мистер Дормер такой деловой, что даже не ослабит узел галстука, хотя сидит у самого окна, где через стекло жарит солнце. Там даже кондиционеры не спасали.

Пауза затягивалась, и гость не выдержал первым.

– Вы всегда приходите на работу в таком виде?

– Простите? – Саманта искренне удивилась. Этим утром она, конечно, не выглядела такой консерваторшой, как вчера на достопамятном совещании, однако ее не в чем упрекнуть. Юбка-миди, золотисто-болотного цвета блузка от Нины Риччи – коллекция нынешнего сезона, между прочим! – неброские аксессуары и туфли на высоком каблуке. Стиль «осенняя элегантность без эксцентричности».

– Вы находитесь в офисе, и должны носить офисный костюм! – Дормер выразительно постучал пальцем по лацкану собственного пиджака. У-у, как все запущено.

– Ваш мне будет великоват, – не удержавшись, огрызнулась Саманта. Да что этот выскочка себе позволяет? Он смеет критиковать ее безупречный вкус? – Я руковожу сетью модных магазинов, и я должна выглядеть соответствующе.

– Вы выглядите как фотомодель, а не как директор. – Объяснил свои претензии Дормер.

– О, спасибо за комплимент! – кокетливо улыбнулась Сэм.

– Это не комплимент! – отрубил Дормер. – Это недостаток!

– Еще никто и никогда не называл мой стиль недостатком, – нехорошо прищурилась Саманта.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – не остался в долгу аналитик.

– Я забочусь о своем здоровье, и не стала бы рисковать получить солнечный удар… как вы. – Сладко улыбнулась Саманта.

– Благодарю, за мое здоровье можете не беспокоиться.

Вот и поговорили.

– Мистер Дормер, может быть, мы обсудим нечто более существенное, чем мою одежду? – предложила Саманта. – Я ни в одной детали не отступаю от дресс-кода «Данго». Ваши претензии беспочвенны.

Аналитик открыл рот, явно намереваясь закатить очередную лекцию (что ему в этот раз не понравится? Маникюр? Педикюр? Может, Саманте вообще раздеться, если Дормера так не устраивает ее внешний вид?), когда раздался вызов из секретарской, и голос Эмили произнес:

 

– Мисс Хоук, пришел Остин. Впускать?

– О, разумеется. – Про Остина Сэм совсем забыла. Все правильно, сегодня он как раз возвращается из отпуска. Помощнику повезло: не присутствовал на эпохальном совещании и явился уже к разбору полетов.

Раздался символический стук, и дверь приоткрылась. Остин заглянул в кабинет и обаятельно улыбнулся.

– Тук-тук. К тебе можно, Сэм?

– Входи. – При Дормере Остин мог бы и не называть ее уменьшительным именем, но ничего не поделаешь, такой уж он есть – веселый, непредсказуемый и не признающий официальных рамок.

– Доброе утро. – Помощник закрыл за собой дверь в секретарскую, где Эмили наверняка замерла, как заяц, ожидая результатов визита аналитика, прошествовал к столу и внимательно посмотрел на Дормера. Тот ответил холодным взглядом. – Сэм, не представишь нас?

– Остин Эверилл, мой заместитель. Райф Дормер, руководитель команды аналитиков из «Мэтьюс Лимитед». – Саманта понадеялась, что, пока Остин поднимался в офис, ему по дороге попался некто, кто просветил его насчет перемен в компании. Или Эмили справилась. Судя по тому, что помощник не удивился, так оно и было.

Остин протянул Дормеру руку.

– Приятно познакомиться, сэр. Вы будете оценивать перспективы нашей компании продавать юбки на каждом углу?

Саманта с удивлением отметила, что Дормер усмехнулся. Казалось, присутствие Остина его обрадовало. Ну точно, шовинист, причем наихудшего пошиба. Сэм не понимала, почему ее так злит отношение аналитика. Ведь он посторонний человек. Конечно, не совсем посторонний, раз он будет решать ее карьерную судьбу, но все же – ей с ним серебряную свадьбу не справлять, соответственно, в деловой сфере он мог бы вести себя просто вежливо. И это было бы профессионализмом, а не упреки по поводу фасона ее блузки.

– Вроде того, Эверилл. – Дормер помолчал и добавил, прищурив серые глаза: – Ваше лицо кажется мне знакомым. Не могли мы встречаться раньше?

– Я думаю о том же, – откликнулся Остин. – Вы не ходите в клуб «Патриарх», сэр? Мне кажется, я видел вас среди его посетителей.

Лицо Дормера мгновенно просветлело – Саманта даже подавила неуместное желание выругаться.

– Верно! Так я вас встречал именно там?

– Наверняка, – кивнул Остин. – Отличное местечко, не правда ли? Особенно этот их воскресный чай и сигары.

Сэм оставалось только скрипеть зубами и пытаться сохранять милую улыбку на лице. Ей часто приходилось присутствовать при разговорах, когда мужчины рассуждали о развлечениях, которые считали исключительно своей прерогативой, но клуб «Патриарх» относился к разделу особо ненавистных тем. Остин ей уже два года пел о нем в уши.

В «Патриарх» женщин не пускали – даже длинноногую фотомодель с бюстом пятого размера туда не пропустят, можно и не стараться. И даже миллионершу и бизнес-леди тоже. Клуб считался исключительно мужским бастионом. Там, в респектабельных интерьерах, словно сошедших с картин английских художников девятнадцатого века, мужчины общались, читали газеты, курили сигары и пили виски, наслаждались изысканной кухней и обсуждали дела. Членство в клубе стоило недешево, однако многие стремились туда попасть, потому что это было престижно и выгодно – можно было завязать очень полезные знакомства.

Остин стал членом клуба в прошлом году и чрезвычайно этим гордился. Он явно считал, что это подчеркивает его принадлежность к нью-йоркской элите, и даже некоторое время задирал нос, но Саманта быстро осадила помощника. Ей не было дела до мужских игрушек: чем меньше обращаешь на это внимание, тем скорее от тебя отстанут. Но клуб «Патриарх», будь ее воля, Сэм закрыла без промедления. Очень уж шовинисты-самцы гордились местом ритуального обнюхивания.

– Вы были на прошлой неделе на «Вечере английских бисквитов»? – поинтересовался Дормер у Остина.

– К сожалению, пропустил, уезжал в отпуск. Но, надеюсь, нынешние выходные пройдут не зря! – С энтузиазмом поддержал разговор Эверилл.

Саманта решила, что пора положить этому конец, взяла ручку и постучала ею по столу.

– Господа, – холодно произнесла она, – давайте вернемся к делу.

Дормер посмотрел на нее с неудовольствием, а Остин – немного виновато.

– Прости, Сэм, я увлекся. Так что у нас на повестке дня?

– Размещение аналитической команды и предоставление им подобающих условий для работы, – любезно напомнила мисс Хоук.

– Ах да! Ты не против, если я этим займусь, Сэм? Это моя прямая обязанность, а у тебя и без того работы хватает. – Проявил похвальное рвение Эверилл.

Остин как нельзя кстати предлагает избавить ее от неприятного общества Дормера. Ну и пусть. Саманта не хотела признаваться себе, что, кажется, ее помощник гораздо лучше поладил с пришлым аналитиком, чем она сама.

– Ладно, – сурово произнесла она, – только проследи, чтобы все было сделано как следует. Мистер Дормер, если я вам понадоблюсь, я до вечера в своем кабинете.

– Что, даже обедать не сходите? – съязвил аналитик, поднимаясь.

– Нет, обед мне приносят сюда. Желаете присоединиться? – мило улыбнулась Саманта.

– Благодарю, но нет. Многие мои родственники работают в юридической сфере, и я, наслушавшись их историй, привык не обедать в непроверенных местах, – ядовито сообщил Дормер.

– Как жаль! А я уже приготовилась вас отравить, – рассмеялась Саманта, стараясь не показать Дормеру, как же он ее бесит. Самодовольный, наглый папенькин сынок. Он знает, что она ему ничего не может сделать, и наслаждается превосходством.

– Сегодня не получится.

Сэм тоже встала, чтобы проводить гостя, и обнаружила, что Дормер выше ее на голову, даже учитывая то, что она на каблуках. Каланча. Оглобля. Надеясь, что эпитеты, которыми она про себя награждала аналитика, так и останутся при ней, Саманта протянула Дормеру руку.

– До свидания, было очень приятно с вами познакомиться.

– Взаимно. – Он неохотно пожал ее руку и удалился следом за Остином. Саманта посмотрела на закрывшуюся дверь и шепотом выругалась. Кажется, дела идут не слишком хорошо.

Глава 4

Райф Дормер заглушил мотор новенького «мерседеса» и некоторое время сидел, не шевелясь. Мимо проносились машины, по тротуарам текли реки прохожих – вечер в самом разгаре. Нью-Йорк не спит до глубокой ночи, а когда угомонятся самые удалые гуляки, уже проснутся трудоголики. И все начнется по новой. Круговорот людей в природе.

Нужно было встать, подняться в квартиру, включить там свет… Райфу не хотелось все это проделывать. Не то чтобы он слишком устал за сегодняшний день, но утро началось неприятно, и после настроение не улучшилось.

И дернул же черт Котмана направить его именно в этот филиал! Райф отлично знал нью-йоркских бизнес-леди: таким палец в рот не клади, они умны, стервозны и обладают поистине гигантским самомнением. Дормеру оставалось надеяться, что он вывел из себя эту холеную красотку мисс Хоук точно так же, как она вывела его самого.

Она не понравилась ему с первого взгляда. Уверенная в себе акула с милой улыбкой – даже любопытно, почему у нее не острые зубы в три ряда, как у морских хищниц. Не то чтобы Райф ее боялся, нет. Но с ней будут сложности, и от предчувствия этих сложностей на душе становилось тоскливо.

Все эти игры в женскую эмансипацию с самого начала следовало запретить. Теперь-то уже поздно. Длинноногие красотки полагают, что могут все, что им принадлежит мир и бизнес, и что иногда бюст и милая мордашка важнее, чем деловые качества. Возможно, эта Саманта Хоук и не из таких, но первое впечатление производит типичное.

Это не крупные неприятности, это даже не мелкие неприятности, – это просто раздражающий фактор, от которого не удастся избавиться в ближайшие полтора месяца. Котман просит своих аналитиков дать объективную оценку происходящего в компании «Данго» – что ж, аналитики справятся с заданием. Итак, что же мы имеем на данный момент?

Отделением в Нью-Йорке руководит мисс Хоук, и все, что про нее пока может сказать Райф, – это то, что у нее длиннющие ноги, вызывающий стиль в одежде и толковый заместитель. Остин Эверилл Дормеру понравился. Он быстро и непринужденно справился со всеми поставленными задачами, разместил аналитическую команду в требуемых условиях и попросил обращаться, если им что-нибудь понадобится. Обед доставили вовремя, карточки на проход сделали в считанные минуты, доступ к базам данных открыли. И все без участия надменной шатенки с карими глазами.

Райф вспомнил, как она вошла в кабинет, и невольно поморщился. Редд, старая лиса, мог бы и предупредить. Котман знает, как плохо Райф срабатывается с целеустремленными женщинами, делающими карьеру, и знает почему. Нужно еще поинтересоваться у непосредственного начальника, почему он выбрал для Райфа именно это отделение. Впрочем, Редд отделается шуткой или раздраженной фразой, показывающей, как ему некогда разговаривать о подобной ерунде. Еще бы: сейчас, когда Тони Мэтьюс женился и укатил в свадебное путешествие, на плечи Котмана легли все обязанности по управлению корпорацией. Если ему удалось хоть слегка оторвать от этого Тони, конечно, но все надеялись, что молодая жена его отвлечет хоть ненадолго.

Райф улыбнулся. Тони Мэтьюса любили не все, но старший Дормер когда-то общался с основателем компании Дэвидом Мэтьюсом, и, хотя дружбой в полной мере это назвать было нельзя, приятельствовали они вполне. Райф помнил, как Тони сначала не ставили ему в пример, когда тот устраивал зажигательные вечеринки и больше не занимался ничем, а потом начали ставить – когда тот начал управлять компанией после смерти отца. Бэзил Дормер иногда любил упрекнуть сына в том, что он не достиг таких высот. Кажется, отца по-прежнему раздражало, что Райф не пошел по его стопам и не стремился к прокурорской деятельности. Или хотя бы к сколько-нибудь значимому юридическому посту, откуда можно с гордостью взирать на окружающий мир. Но Райфу не нравилась такая власть и такие перспективы. Он был жестким человеком, однако не стремился взгромоздиться на вершину мира и гордо там сидеть, как орел на макушке Эвереста. Если, конечно, орлы долетают дотуда – этого Райф не знал.

Вот кто будет уютно чувствовать себя, сидя в модных джинсах на голой, продуваемой всеми ветрами вершине, так это Тони Мэтьюс, но ведь бывают люди, которые для этого рождены. Райф скорее чувствовал себя охотничьей собакой, чем орлом. Ему нравилось брать след, а не смотреть свысока и гадить конкурентам на головы. Не то чтобы Мэтьюс только этим и занимался, однако без такого умения на вершинах не живут. Райфа вполне устраивала стабильная работа в корпорации и высокая должность, которую он там занимал, а ворчание Бэзила можно пропускать мимо ушей.

Он все-таки вышел из машины, неторопливо дошел до подъезда и, кивнув исполнительному швейцару, вошел в вестибюль. Какое счастье, что больше не приходится возвращаться по вечерам в родительские апартаменты – там, конечно, приятно и уютно, и штат прислуги делает существование комфортным, но зато здесь никто не висит над душой с нравоучениями и сочувственным вниманием к его личной жизни. Последним грешили мать и сестра, которым до смерти хотелось, чтобы «мальчик был пристроен». То, что мальчику уже сорок один, и он вполне способен позаботиться о себе сам, женщин не останавливало. Его решение жить отдельно еще в двадцать пять вызвало бурю эмоций, а когда Райфу пришлось недавно на некоторое время возвратиться в отчий дом, неугомонные родственники решили было, что так теперь останется навсегда. Он разочаровал их, съехав месяц назад в заново отремонтированную квартиру.

Лифт доставил Райфа на четвертый этаж, и, немного повозившись с ключами – новые замки еще казались слегка непривычными, – открыл дверь и щелкнул выключателями. Райф любил, чтобы электричество загоралось сразу во всей квартире, и сейчас люстры вспыхнули, мягко засветились торшеры, превращая большое сумрачное пространство в сказку, залитую золотистым светом. Еще один щелчок – и зазвучала мягкая классическая музыка: волей случая это оказалась ария Нормы из оперы Бернини. Яркое сопрано несравненной Монтсеррат наполнило комнату и пролилось бальзамом на душу Райфа. Все же, нет ничего лучше, чем вернуться домой.

Ремонт пошел квартире на пользу: теперь она была светлее и казалась больше, чем раньше. Райф рассеянно бросил пиджак на кожаное кресло и направился на кухню, чтобы исследовать недра холодильника и чего-нибудь выпить перед сном. Как обычно, приходящая домработница миссис Ловелл постаралась: на полках было полно продуктов, стоял тщательно прикрытый от мороза салат в роскошной салатнице, скучал под пленкой нарезанный тонкими ломтями сыр различных сортов. Райф вытащил из холодильника салат и сырное богатство, распаковал все, схватил вилку и принялся есть, не утруждая себя поиском тарелки. Искать их, конечно, было не надо – вот они, сверкающие, выстроились стройными рядами недалеко от мойки, – но есть хотелось так, что было не до церемоний. Хотя обычно Райф этими церемониями не пренебрегал.

 

Утолив первый голод, он все-таки взял тарелку и сразу почувствовал себя более цивилизованным человеком, чем минуту назад. Удивительно! Чувствовал ли себя так неандерталец, который только-только слез с дерева и взял в руки палку-копалку? Или до неандертальцев были кроманьонцы? С такой древней историей у Райфа всегда случались проблемы.

Он налил себе молока в высокий холодный бокал. Настроение наконец-то пришло в норму, подогретое желудочными удовольствиями, и Дормер подумал, что, в общем-то, все складывается не так и плохо. Эверилл, судя по всему, толковый парень. Возможно, и не придется сталкиваться с мисс Хоук, а полтора месяца, отведенные на эту работу, пролетят быстро. Райф сдаст отчет и забудет обо всех неприятностях и неудобствах, связанных с «Данго» в целом и с мисс Хоук в частности. Чем скорее, тем лучше.

Если бы она хотя бы не была так похожа…

Саманта потерла глаза и еще раз просмотрела презентацию, которая, наконец-то, начала обретать черты. Отлично. Работа движется, а значит, у Сэм все-таки есть шансы пробиться в высшие эшелоны власти. И никакой Дормер ей в этом не сможет помешать.

Весь день Саманта его не видела и не слышала, только наблюдала результаты наведенного аналитической командой шороху. Из отделов звонили встревоженные сотрудники и интересовались, все ли в порядке вещей, или следует немедленно дать отпор настырным аналитикам. Эмили успокаивала всех, как могла, Сэм весь день слышала журчание ее нежного голоса из-за двери.

Конечно, люди встревожены, это совершенно естественно. Мэтьюсу ничего не стоит уволить всех оптом и поставить своих людей работать в бутиках; мало ли, что взбредет в голову этому сумасшедшему миллиардеру! Утешает одно: Мэтьюс, по слухам, руководитель рациональный, а ни один рациональный руководитель не станет увольнять специалистов, работающих в компании не первый год. С рядовым составом все ясно, а вот с руководящим – туманно. За свои места стоит опасаться в первую очередь Сэм и Остину. И Эверилл это понимает: вон как замел хвостом перед Дормером.

Саманта была благодарна помощнику за то, что тот отвлек хмурое внимание руководителя аналитиков на себя. Судя по всему, к мужчинам тот более лоялен, чем к женщинам, и им как-то удастся продержаться этот месяц, не устраивая скандалов.

– Может, он все же «голубой»? – пробормотала Саманта, встала, захлопнула крышку ноутбука и поплелась на кухню.

Нет, не похож Дормер на гея, хотя точно утверждать нельзя. Кэролайн рассказывала о какой-то темной истории в его прошлом, будто бы Райфа едва не засудили за домогательства на работе. Ну-ну. Кстати, надо позвонить Кэролайн и поделиться с ней новостями. Сэм бросила взгляд на часы – поздно, но не слишком, чтобы поболтать с любимой подругой.

Кэролайн сняла трубку после первого же гудка.

– Привет, Сэм, я так и знала, что ты не удержишься.

– Ты о чем? – поинтересовалась Саманта, открывая холодильник.

– О твоем звонке, глупенькая! Ну, как тебе первый день в компании Злого Старика?

– Не сказала бы, чтобы мы понравились друг другу. – Сэм тщательно изучила упаковку просроченного йогурта и отправила предателя в мусорное ведро. – Он заявился в офис раньше меня и попытался устроить мне выволочку за опоздание. Хотя я не опоздала. А еще он привязался к моей одежде.

– Вот так сразу? – хихикнула Кэролайн. – И что же его не устроило?

– Длина моей юбки, цвет моей блузки… Его не устроило все! – Саманта нашла бутылку молока, которое еще годилось в употребление, и захлопнула дверцу холодильника. – Мы почти не говорили по делу, только обменивались колкостями. И начала, заметим, не я. Я старалась.

– Я тебя предупреждала. – Напомнила Кэролайн.

– Само собой, но я не думала, что дело настолько плохо. О господи, Кэролайн! Он носит наглухо застегнутые костюмы в тридцатиградусную жару, галстук его чуть не душит, и на меня Дормер смотрит так, как будто я – таракан, которому чудом удалось уцелеть во время повальной дезинсекции! К счастью, появился Остин и взял проблему на себя. Очень трудно общаться с чужим человеком, который наверняка полагает, что Луи Вюиттон – это какой-то из французских королей!

– Но, Сэм, – осторожно заметила подруга, – тебе придется общаться с Дормером и постараться произвести на него хорошее впечатление. Это твой мостик к новой должности. И не стоит сдаваться в первый же день.

– Я не сдалась, я просто дала всем нам время на размышления, – жалобно сказала Саманта. – Мне нужно было оценить обстановку и понять, в каком направлении действовать.

– Поняла? – уточнила Кэролайн.

– Пока не очень. Единственное, что приходит в голову, – это нарядиться в мешковатый мужской костюм, приклеить усы и разговаривать с Дормером прокуренным басом.

– Сэм, ты с ним работаешь. И ему должно быть наплевать, как ты выглядишь, а важными должны стать твои качества как руководителя. Если Дормер этого не понимает, это его проблемы. Малейший намек на половую дискриминацию – и ты можешь тащить его в суд. Это я тебе как юрист говорю.

– И что от меня останется, если я подам в суд на одного из ведущих аналитиков Тони Мэтьюса? Да еще когда ты сама предупреждала меня насчет его влиятельного папочки! – вздохнула Саманта. – Я полдня лазала по Интернету, искала информацию. Послужной список Райфа Дормера впечатляет. И с такими родителями – как к нему можно подступиться?

– Кое-кто уже попробовал, – пробормотала Кэролайн.

– Угу. И где сейчас этот кто-то? История с несостоявшейся судимостью покрыта мраком. Даже самым въедливым писакам не удалось отыскать хвосты, а ты ведь знаешь, как дотошны бывают ребята из «Кроникл». Не говоря уже о желтой прессе. И я совсем не уверена, что хочу знать подробности, – сообщила Сэм. – Вряд ли они мне помогут.

Кэролайн помолчала.

– Ну, тогда тебе стоит строить из себя паиньку и действительно носить костюм.

– Тогда получится, что я прогибаюсь под Дормера, и он это поймет. А я не хочу под него прогибаться. – Возмутилась Саманта.

– А кресло заместителя главного ты хочешь?

Саманта покачала головой, хотя подруга и не могла ее видеть.

– Ну, хочу. Но не настолько, чтобы забывать себя и свои принципы ради пришлого аналитика.

– Я уверена, ты найдешь выход. Чтобы ты, одна из самых стильных женщин этого города, не нашла его?

– О, спасибо. Ты умеешь утешить.

Кэролайн была права, но не до конца. Пойти на поводу у Дормера и носить блузки с высоким воротом, кургузые пиджаки и свободные брюки – невозможно. Продолжать злить его своим обычным легким стилем – нерационально. Саманта попрощалась с подругой, допила молоко и отправилась инспектировать гардероб.

Рейтинг@Mail.ru