Екатерина Маркмирова
Падший. Вопреки
– Что это? Это тоже тени? – ахнула я от увиденного зрелища.
Внутри каждого из магов были тени, такие же, которые налетели на нас с Джорданом, когда мы только вошли в ворота дворца.
– Увидела? – Я кивнула. – Это тьма. Тьма мироздания из-за нарушенного баланса. Сначала проявился фантом, которого ты назвала другом. Он был словно маленькая трещинка на поверхности земли. По мере того, как он начал обретать плотность, сливаясь с сознанием Падшего Ангела, трещина начала увеличиваться и разрывать пространство. Тьма мироздания начала выходить на поверхность. Ты должна решить, что делать, Рейнхара, – речи Алиандра звучали как жестокий приговор. – Мир нужно очистить от тьмы.
–Почему именно я? Почему Вы сами этого не сделаете? – всхлипнула я. Сейчас мне снова стало страшно.
– Твой глупый альтруизм восхищает меня. Но сам я не могу это сделать. Если я проиграю Каллистрате, то проиграет весь Карстак, – заговорил он со мной, как с ребёнком.
Алиандр снова щёлкнул пальцами, и тени разлетелись, подобно чёрным капелькам росы, и впитались в землю.
– Это только начало, Рейнхара, – предупредил бог и его образ рассыпался на тысячу искр.
Электрический круг резко погас, кровля крыши перестала полыхать. Маги словно очнулись ото сна, в недоумении глядя друг на друга, но, тем не менее, опускались на одно колено, произнося в унисон клятву верности. Царал вернул себе человеческий образ, понимая, что агония борьбы схлынула. А что делать мне? Кого винить в случившемся – мироздание или себя?
Кровавая одежда на мне давно высохла, но меня всё равно начала колотить дрожь. Такая, которая бывает, когда спадает шоковое состояние и приходит осознание случившегося в полной мере.
Кратор с одним из магов повел Эдриана в темницу. Остальные маги приступили к «уборке территории». Я подошла к своему дракону и прижалась к его тёплому телу, чтобы успокоиться и избавиться от дрожи. Со стороны ворот показался знакомый силуэт Джордана в его привычном образе. Меня царапнуло странное чувство, неестественное и непонятное. Я вижу в нём Архаэля–Джея, с которого сняла маску. Что-то неуловимое изменилось во внешности Джордана, делая его похожим и на Падшего Ангела, и на себя одновременно. По всей видимости, у меня и впрямь психическое расстройство.
Джордан поставил на землю кристалл, по размерам немного меньше, чем родовой кристалл Нордов, произнес незнакомые слова заклинания и сделал несколько пассов руками. Кристалл вспыхнул и с разных сторон территории дворца открылись порталы, из которых начали выходить люди.
Отойдя от Шторма, я поспешила в сторону Джордана. Он повернулся ко мне.
– Рейни, по портальным браслетам прибыли маги-целители – бывшие студенты Академии Всесилия. Они будут искать выживших и тех, кому нужна помощь. Моя стража в городе уже приступила к наведению порядка, – быстро объяснил Джордан, а потом стал оглядываться по сторонам и в недоумении спросил: – Рейни, что произошло за время моего отсутствия?
– Тёмные сущности были в магах, и они руководили нападениями, – я снова не выдержала и всхлипнула, не отказываясь от успокоительных объятий Джордана, в которые он поспешил заключить меня.
Царал подошёл к нам, бросая неодобрительные взгляды. Я, опомнившись, отпрянула от Джордана и обратилась к Кратору:
– Царал, спасибо огромное за оказанную поддержку, я не забуду этого, – искренне поблагодарила мужчину.
– Рейни, я жду тебя в гости в ближайшее время, и ты мне расскажешь, что произошло. Я почувствовал, что мой разум, словно кто-то заморозил. И отказ на приглашение не принимается, – испепеляя взглядом Джордана, Царал практически приказал мне и, не дожидаясь ответа, обернулся шаркаром и взлетел.
Алиандр сказал, что это начало. Страшно ли мне? До жути! Но я что-нибудь придумаю, обязательно придумаю! А сейчас я хочу лишь одного – предаться своей скорби, похоронить и оплакать родителей. Эта очень долгая и чёрная ночь унесла много жизней.
Глава 5 Последствия чёрной ночи
Джордан
Когда ты рушишь чужое, созданное не твоими руками, ты упиваешься своей беспринципной сутью и насмехаешься над участью проигравших. Ирония моей новой жизни заключается в том, что я сам отдал половину этой человеческой жизни на то, чтобы создать новое и лучшее. Нет, меня не мучает совесть прошлого, но разрывает от желания уничтожить тех, кто посмел претендовать на моё. И сейчас моё – это Рейнхара. Вот он я, Архаэль – изгнанный Ангел, который решил, что всесилен и всемогущ, направляя Армию Тьмы на маленький Мир – Мир моей сестры, неповинный в моих страданиях. Отец придумал отличное наказание для своего ребёнка: он не ставит его в угол, а усаживает за стол, полный вкуснейших угощений, и когда тот тянется к ним, ему отрубают руки и заклеивают рот.
Лекари успели спасти от смерти многих пострадавших магов, но жертв всё равно оказалось больше. Помимо родителей Рейни, погибли ещё двадцать магов-соратников Дориана, стражники и ни в чём не повинные прислужники. Аарона Халлса тоже нашли мёртвым во дворце. Меня не покидало чувство, что тёмная материя специально нанесла первый удар по родителям Рейни, словно именно её и хотели наказать больше всего.
Церемония прощания с жертвами проходила вдоль каменистого побережья Фаурина. Океан безмятежно принял почти сотню погребальных костров в свой дом. Моё сердце разрывалось от боли моей малышки во время похорон её родителей, ведь я не в силах что-либо изменить. Нет, мне не жаль мёртвых. Моя тёмная суть не изменила своё отношение к круговороту человеческих душ, ведь это естественный цикл жизни. Страдают не ушедшие, а те, кто остались, оплакивая невосполнимую потерю. Во мне лишь недавно начали теплиться человеческие чувства, но это не значит, что меня сильно трогает чужая боль. Единственная боль, которая словно адово пламя сжигает изнутри – это её боль, хотя я сам являюсь источником её страданий.
Рейни превратилась в бесцветную тень самой себя. Она, словно оживший мертвец, безэмоционально контролировала восстановление города и ближайших пострадавших поселений, распоряжаясь казной, выделяла помощь семьям погибших. Со мной разговаривала, односложно отвечая на мои вопросы: «Да», «Нет», «Не знаю». А в остальное время она садилась на Шторма и улетала на поиски Дориана, хотя этим и так занималась вся стража и Старксиса, и Париссандра. Но благодаря этой усиленной защите, я практически не получал зов помощи и мне не на ком было вымещать свою злость.
Как мне поговорить с ней? Как заставить разговаривать со мной? Я продолжаю сидеть на короткой цепи, на которую она меня посадила, но позабыла об этом. Но я не в силах снять с себя этот ошейник, хотя его шипы чересчур сильно впиваются в мою шею и мешают дышать.
Рейнхара
Ранним утром, приоткрыв один глаз, наблюдала за упрямым солнечным лучиком, проникшим через маленькое отверстие между двух плотных парчовых штор тёмно-зелёного цвета. Лёгкий ветерок из приоткрытой створки окна слегка всколыхнул ткань, и тёплый лучик скользнул по моей руке. Я приоткрыла второй глаз и потянулась на кровати, вдохнув полной грудью, наверное, впервые за последние дни. Отбросила одеяло, столкнув его ногами в сторону, встала и подошла к окну, раздвинув шторы, впуская в свою жизнь снова яркий свет. Жизнь продолжается.
После негромкого стука в дверь, в мои покои вошли две миниатюрные прислужницы Рина и Кора. Девушек-маралок в услужение мне выбирал Джордан, лично проверив на детекторе опасности их намерения. Он и всех придворных служащих выбирал сам, пока я занималась похоронами родителей и поиском Дориана. Регент из меня паршивый, к сожалению. Но и Эдриана я не могу выпустить, поставив под сомнение свои права.
Прошла неделя с той длинной ночи, сначала бессонной в Царксе, а потом печальной здесь, в столице. Боль потери немного притупилась, и пришло понимание того, насколько всё в нашей жизни относительно, и то, что угол зрения – вещь, не имеющая абсолютной точности, а лишь приблизительные значения. Я вижу всё, что делает Джордан, чувствую его помощь, но не могу преодолеть себя. Как поверить? Как довериться? Не прекращая, прокручиваю в голове мысли о том, что его забота лишь из-за престола. В ушах звучит голос Сары, зачитывающей его оскорбительные записи обо мне. Его сокрушительная исповедь о том, что он вообще не умеет чувствовать и им движет одно желание – получить трон. Наверное, поэтому он приходил ко мне в образе Джея, а потом играл новую роль неприступного Джордана Старкса. Да, я только и делаю, что перематываю в голове встречи с Джеем, воссоздаю хронологию последних событий. Как он смог находиться рядом со мной в доме Джордана и смотреть на себя спящего? Пытаюсь вдумываться в суть темной личности Джея, и мой разум закипает. Лучше не думать об этом вовсе.
Поиски Дориана приводили меня к сильнейшим оракулам и астралам Париссандра. При помощи астралов я несколько раз пыталась связаться с родителями и попросить у них прощения. Но те лишь разводили руками, говоря, что высшие силы не дают разрешения на связь с умершими. В чём тогда сила этих медиумов? Как они вообще учились в Академии Всесилия?
То же самое можно сказать и про оракулов. Трое провидцев с разных концов Париссандра начинали захлёбываться кровью, пытаясь узнать местонахождение Дориана, а потом все трое, как один, падали в обморок, а приходя в себя, пели одинаковую отговорку: «Высшие силы не позволяют вмешиваться». Удобная фраза. Наверное, в Академии они экзамены сдавали на «отлично», ведь можно просто взять и свалить все неудачи на божественные запреты. Зачем мне тогда эта Академия? Конечно, тут и со своими убеждениями можно поспорить, ведь Феруарто многому меня научил, но всё же не всему, ведь я недолго была студенткой.
Рина наконец-то закончила с моей причёской. Она по обыкновению заплела мне какую-то сложную косу, а Кора подготовила одежду и умело нанесла макияж. Надев чёрную блузку с изящной брошкой в виде белой орхидеи и брюки кремового цвета, обула аккуратные туфельки и спустилась в холл, где меня встретил Элиот Робертс, заменивший погибшего секретаря. Мистер Робертс – друг моего отца-дяди Питера Штерна, сильный маг Воздуха. Он и его жена Рита Робертс – одни из немногих выживших, кто всегда стоял на стороне Дориана. После нападения его чёрные волосы заметно поседели, и взгляд серых глаз не скрывал грусть. Джордан назначил Элиота решать текущие вопросы, в которых я сама с трудом разбираюсь.
Я во всём с трудом разбираюсь и по сути являюсь марионеткой. Страной правит Джордан и все это понимают. Лишь его влиятельное положение удерживает Париссандр от бунта. Его мечта, можно сказать, сбылась – вражда между братьями привела к тому, что власть целиком в его руках. Но это временно! Я найду Дориана, чего бы мне это не стоило, и уйду в сторону!
– Ваше Величество, нужно подписать несколько приказов, – сдержанно начал секретарь. А у меня «Ваше Величество» каждый раз вызывает оскомину на зубах.
– Рейнхара, мистер Робертс, Рейнхара, – напомнила упрямцу свою просьбу называть меня по имени.
– Не положено, Ваше Величество. Приказы в кабинете короля, – отрапортовал мужчина, провожая меня в роскошную банкетную залу к аккуратно сервированному столу с королевским завтраком.
Наспех заглотив бутерброд с ветчиной и сыром, фруктовое ассорти, запила всё это чашечкой горького кофе, и отправилась в кабинет. Открыв двери, в раздумьях прошла к столу из птерокарпуса и не сразу заметила букет белых роз в красивой вазе. Подошла к нему ближе и вдохнула приятный аромат. Обнаружив записку, почувствовала лёгкое волнение, но как оказалось, напрасно. Он не от того, о ком я подумала…
«Ваше Величество, выражаю Вам своё почтение и желаю прекрасного дня. Валентино Браун», – было написано в записке. Валентино Браун был наместником Рутера – торгового города, соседствующего с Фаурином. Сорокалетний полноватый мужчина уже выразил два дня назад своё желание взять меня в жёны, дескать, он завидный холостяк, а государству нужна крепкая мужская рука, ведь неизвестно, вернётся ли Дориан Норд Париссандрийский. А таких наместников в течение траурной недели было несколько. Наивные.
Паломничество началось сразу же после газетных публикаций о том, что произошло в столице. Желтоватые тонкие листы бумаги пестрили статьями, где зачастую обсуждался мой внешний вид, полёты на драконе и, с особой тщательностью обмусоливались мои кости и моих настоящих родителей. Меня абсолютно не тронули публикации с заголовками: «Скандал века» и «Королева-регент – самозванка на драконе». Я поступала просто: надевала свою обычную одежду, садилась на Шторма и улетала на поиски Дориана. Дракон рассказывал мне последние дворцовые сплетни. Как оказалось, многие, особенно прислуга, воспринимают моего фамильяра, как глухонемую огромную рептилию, что для меня оказалось очень удобным. Поэтому я знаю, что Джордан Старкс закрыл навсегда самые «языкастые» печатные издательства. Наместникам тактично запретили посещать королеву-регента по негосударственным делам в ультимативной форме. Опять же, кто запретил? Верно – Джордан Старкс. Он действовал очень тонко, практически незаметно. За последнюю неделю мы, наверное, и пары слов друг другу не сказали. Каждый раз, натыкаясь на его хмурый ледяной взгляд, мне хотелось залезть подальше в свою скорлупу.
Хуже всего мне бывает в те моменты, когда в размышления вклиниваются угрозы Алиандра, в прах разрушая мои принципы, и всё моё естество начинает требовать, чтобы я посылала к демонам свои обоснованные страхи, оставляя лишь одно желание – вцепиться изо всех сил в любимого, снова чувствовать вкус его поцелуев, принимать нежные объятия, терять голову от чувственных слов и тонуть в омуте его небесно-голубых глаз. Но, между нами стоит большое и жирное «НО». Я молюсь, чтобы Дориан нашёлся живым, и не успокоюсь, пока не найду его, потому что это не мой трон. Только не имея ничего за своими плечами, я смогу поверить в то, что Джордану нужна именно я.
Приказы, приказы, приказы. Внимательно вчиталась в каждый лист. Подписала все пять, кроме шестого, в котором должна поставить гербовую печать и свою же подпись, соглашаясь с тем, что Рейнхары Штерн больше не существует, а появилась Рейнхара Норд Париссандрийская. Элиот упрямо подсовывает мне эту бумагу, а я упрямо рву её на клочки и выбрасываю в мусор. Я желаю продолжить свою жизнь под фамилией Штерн. Держу пари, завтра снова услышу нравоучения от секретаря, что это недопустимо, родовой кристалл подтвердил моё право. А мне стыдно перед родителями, я словно предательница, хотя ко дворцу меня привела именно жажда мести за них.
Проведя в кабинете короля положенный час, а это время, которое я честно отбываю в качестве регента, чтобы меня совесть не мучила, я вернула ценный увесистый фолиант «Права и обязанности парисов» на полку высокого книжного шкафа и с лёгким сердцем поторопилась в свои покои, чтобы переодеться в удобную для полёта на Шторме одежду. Шагая по длинному коридору вдоль стен, увешанных портретами Нордов всех поколений, которые я упорно игнорирую и не рассматриваю, услышала топот бегущих ног, а потом оклик Коры:
– Ваше Величество, простите! Ваше Величество, но для Вас посыльный принёс важное послание. Просили передать лично в руки. Вот, – прислужница протянула мне конверт с очень знакомым почерком. Эти своеобразно изогнутые буквы точно принадлежат Люси, хотя отправитель не указан.
Поблагодарив Кору, я забрала письмо и чуть ли не бегом направилась к себе. Закрыла дверь на защёлку и быстро разорвала конверт, вытаскивая вчетверо сложенный лист.
«Подруга, надеюсь, это письмо читаешь именно ты. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы оно дошло к тебе, сама знаешь, что посещать Париссандр вампирам нельзя, да еще и с визитом к королеве-регенту. Что тут сказать – я в шоке! Мне безумно хочется узнать все подробности, но в Тарлионе нет ни одной статьи о перевороте. Мы гостили пару дней в Царксе у Юна Гонгю – друга Деймона и доверенного лица Кратора Малфа. От Юна и узнали о тебе. Подруга, прими наши с Деймоном искренние соболезнования. Мне так жаль… Царал сейчас тоже скорбит. По возвращении из Париссандра он узнал, что его матери, Селесты Малф, не стало. Мистер Гонгю что-то о духе рассказывал, но я ничего не поняла. Рейни, если сможешь посетить Тарлион, я буду очень счастлива! Адрес помнишь. Крепись, ты у меня сильная, я знаю».
Прочитав письмо, я так и осела на пол. Боги, как же стыдно! Царал оказал мне помощь, когда она была нужна, а я даже не соизволила посетить его, хотя он просил. Так, поиски Дориана на сегодня отменяются, мне нужно срочно попасть в Царкс! Мы вряд ли пройдем со Штормом через портал над океаном, значит, придётся через Старксис. А регенту туда можно добраться только на вектуре, значит…
Мигом переоделась в удобную одежду, схватила документальную карту Рейнхары Штерн и, никого не предупреждая, незаметно пробралась к Шторму, чтобы Элиот не задавал вопросов. Не хочу ему врать, он хороший. По пути рассказала фамильяру о своем плане тайно проникнуть к порталу. Не хочу никакого пафоса и официоза, и не хочется лишний раз привлекать к себе внимание.
Шторм приземлился, придавив несколько кустарников своими лапами, недалеко от врат Старксиса, как раз в том лесу, где я пряталась от бандитов, а Джей впервые спас меня. В голове скользнула мысль, что нужно всё же поговорить с Джорданом на эту тему, дать ему возможность объясниться… Если он захочет, конечно. Встряхнула головой, выветривая неприятные чувства, бередящие душу.
При виде безупречных огромных кованых врат с двумя лиственными деревьями по бокам, за которыми прячется город моих разбитых надежд и несбывшихся желаний, набрала в лёгкие воздух и нацепила маску уверенности.
Стражники оглядели меня с ног до головы. О чём-то пошептались между собой и один, с длинной бородой и большим носом, спросил:
– Штерн? Тёзка ведь? Ты же не та самая? – видно, как они боятся оконфузиться. Вроде, данные имени совпадают, но внешний облик обычной девчонки в спортивном костюме и кроссовках далёк от их представления о королевских особах.
– Не, я не та. Она – во-о-он там, – сказала я на манер простолюдинки и указала пальцем вверх, – а я просто тёзка. Просто удачное совпадение, тем более, что она-то, уже, наверняка, Норд.
– А-а-а, ну да, точно! – Плечи мужчин сразу расслабились и интерес ко мне явно пропал.
Быстро пройдя сине-зелёный круг пост-контроля, я пожелала им отличного дня, надвинула посильнее на глаза козырёк своего объёмного кепи и направилась в сторону городского управления со стационарным порталом. Чтобы не встретить знакомых, я старалась идти очень быстро и довольно скоро запарилась в костюме. В отличие от Фаурина, в Старксисе осень решила не наступать, в небе светит яркое солнце, согревая своими лучами пернатых жителей, и сильно надоедает местным обитателям – представителям трёх рас, хотя в Царксе в это время уже прохладно.
Мой путь пролегал через улицу с видом на храм богини. Её величественный колосс высится над округой, надменно взирая на этот город. И тем не менее, запах волшебства всё равно витает здесь, очаровывая и окутывая своей потрясающей аурой, наверное, потому что он наполнен ИМ. Даже брошенная мной Академия, мимо которой я сейчас быстро прошмыгнула, не вызывает такой сильной тоски, сжимающей грудную клетку.
Подойдя к административному зданию, открыла высокую деревянную дверь и прошла к стражникам, курирующим портальные перемещения. Нараспев рассказав им ту же сказку, что и на главных вратах города, оплатила переход, с улыбкой поблагодарила и пожелала отличного дня.
Светящееся прямоугольное окно вспыхнуло, открыв путь через небольшой тоннель, ведущий к раздвоенному дереву, сквозь который виднелся выход в Царкс. Я похвалила себя за то, что всё ловко провернула и могу так же завтра попробовать попасть в Тарлион к Люси. Приблизившись к дереву, чуть не взвизгнула от того, что кто-то резко схватил меня за руку, а рот накрыла большая ладонь в кожаной перчатке. От неожиданности я выпустила столп молний, но они остались в тоннеле. Запах пепла ударил в нос, а через мгновение глаза ослепил яркий солнечный свет, льющийся из окна моей комнаты во дворце. Положение моего тела сравнялось с горизонтом из-за того, что Джей, перевоплотившись в Джордана, толкнул меня на кровать. Я попыталась встать, но он грозовой чёрной тучей навис надо мной, замораживая ледяной бурей своих глаз.
– Какого демона?! Что ты там делала?! – сквозь зубы прошипел он.
– Какого демона, Вы, Ваше Превосходительство, ведёте себя так со мной?! Вы забываетесь! – в такой же грубой форме попыталась вразумить его. Отползла к другому краю кровати и слезла на пол, чтобы наконец-то ощущать твёрдую поверхность под ногами.
– Забываюсь? Назвалась регентом – заруби на своём носу, что ты не можешь делать всё, что тебе вздумается, Ваше Величество! – он желчно выплюнул последние два слова. – Что ты забыла в Царксе?
– Вас это не касается! – меня переполняет бешенство.
Какое право он имеет так вести себя со мной? По телу пробежала волна горячих импульсов, а сердце заклокотало в области горла. Мы сцепились в боевом танце наших глаз, ещё немного и воздух наполнится искрами нашего напряжения.
– Да? Не касается? А может не стоило тебя тащить к родителям? Так бы и продолжала гостить во дворце Царала. Помешал тебе? Или ты собиралась выйти замуж за него?! – его глаза презрительно сощурились, словно перед ним стою не я, а что-то отвратительное.
Он выкрикивал оскорбительные слова, а во мне поднимался ураган жгучей обиды. Меня всю затрясло от злости и в мою голову не пришло ничего другого, как тоже сделать ему больно.
– А что, ты из-за трона печёшься? Не оставляешь надежды править Париссандром? Так ты итак им правишь! Мало тебе?
Несколько секунд, которые тянулись целую вечность, мы мерились полыхающими взглядами, пока Джордан не сменил облик и не растворился, оставляя запах пепла. Я не успела выдохнуть, как через миг он появился снова, схватил меня за руку, возвращая в портальный тоннель.
– Беги! Хочешь к нему – вперёд! Только приведи себя в порядок! – Я уставилась на него, не понимая, что со мной не так, пока не увидела на его ладонях две большие водяные сферы. Он обрушил их противным холодным потоком на мою голову. – Беги! Только макияж поправь, он у тебя потёк, – процедил он, кривя губы и исчез.
«Он просто взял и оставил меня здесь?! В таком виде?!» – спросила я пустоту.
Первое моё желание было – дать волю чувствам и разреветься, но я сдержалась. Уверенно и неторопливо просушила себя и одежду воздушными потоками, благо желающих пройти через портал не было, подняла с пола своё упавшее кепи и вышла обратно в Старксис, гордо приподняв подбородок.
– О, мисс, Вы так быстро! – встрепенулся страж, не ожидая моего скорого возвращения.
Пробубнив в ответ что-то невнятное, я поспешила убраться подальше от этого города. Весь обратный путь я мысленно выливала на этого лживого градоправителя всевозможные ругательства:
«Чопорный гад! Зараза! Демонов мерзавец!»
Как он вообще узнал о моём местоположении?! На мне сейчас нет ни одного выслеживающего альбастраинового украшения! Шторма не мог никто заметить, он находится достаточно далеко от врат. Никаких версий, кроме той, где стражники всё же не поверили моей сказке и доложили ему.
Зараза такая! Почему он ведёт себя так, словно это я поступила с ним подло, а не наоборот! Это он должен был просить прощения! А он… Да чтоб его!
Так я и шла, бездумно, как по магнавигатору вектуров, до ворот пока меня не схватила за плечо чья-то рука. Первая мысль была, что это опять Джордан и я, разворачиваясь к нему, заготовила ладонь для хлёсткой пощёчины. Как замечательно, что у ректора Пульсиля такая быстрая реакция. Он перехватил мою руку и щёлкнул пальцами.
– Успел! Теперь мы под иллюзией. Рейнхара, ты вся светишься, в прямом смысле слова. У тебя снова неконтролируемые вспышки стихии? Быстро, вдох-выдох, – попросил Феруарто, взяв мои ладони в свои, пока я, глотая воздух, пыталась осмыслить происходящее.
Перевела взгляд на свои руки. Ох! Вены пульсируют электрическим током, как и раньше. Почему этот падший так действует на меня? Ну что тут скажешь? Как не сдерживала я себя, а волю чувствам в итоге дала на плече у рыжего ректора.
– О, Ваше Величество, кто тебя расстроил? Ну-ка, идём со мной, – заговорив в ласково-приказном порядке, Пульсиль повёл меня в ресторан, около которого мы стояли.
Феруарто выбрал столик, уютно расположившийся в приличном отдалении от остальных. Мужчина заказал для меня кофе и протянул платок, чтобы утёрла с глаз свои проступившие эмоции, которые не позволяли мне разглядеть красоту внутренней обстановки ресторана, ни гостей в нём.
– Всё, я в порядке, спасибо большое! – шмыгнув, ответила ректору, глядя во взволнованные тёмно-синие глаза.
– Рейни, неужели ты здесь, чтобы снова учиться? – в его интонации не было сарказма. Я вернула ему влажный белый платок, и он спрятал его в нагрудный карман своего дорогого синего брендового пиджака в светлую клетку. Ректор всегда умел найти верный подход хоть к человеку, хоть к дракону.
– Нет, мистер Пульсиль. Вы это и сами знаете, – спрятав глаза в чашке, притворилась, что внимательно рассматриваю её содержимое.
– Рейни… Можно тебя так называть? Или всё же по титулу? – Получив моё согласие, ректор продолжил: – Не сейчас, конечно же. Сам понимаю, что пока короля нет, ты не сможешь. А потом… Я прошу прощения за поступок моей дочери. Знаешь, женская ревность порой заставляет совершать ошибки, а любовь вообще толкает на безумные вещи. Я никого не оправдываю, к тому же Сара покинула Старксис.
– Его Превосходительство сообщил мне об этом. Мистер Пульсиль, может это прозвучит слишком высокопарно, но я благодарна ей за правду. Жить во лжи намного хуже, – искренне заверила мужчину.
Феруарто сделал облегчённый выдох, и я непроизвольно повторила за ним, чем вызвала тёплую улыбку на холёном, слегка веснушчатом лице. Я уважаю ректора за его справедливость и честность. Он не стал относиться ко мне хуже, после того как Джордан бросил его дочь из-за меня. Мне импонирует его искренняя преданность делу. Не изменится ли моё мнение в конце нашего разговора?
– Вообще, Рейнхара, наша встреча – либо чудесное совпадение, либо богиня услышала мои желания. – Мне не нравится чересчур хитрый блеск его глаз, и улыбка стала уж о-о-очень располагающей. Ректор – мастер в плане расположения к себе. – Мистер Робертс игнорирует мои послания с просьбами об аудиенции, а Его Превосходительство лишь разводит руками. Я собирался завтра без прошений выехать в Фаурин во дворец.
Ректор издалека начал о том, как ему жалко терять время на дорогу, потому что Норды испокон веков твёрдо стоят в своём решении о запрете порталов на территории Париссандра. Соглашусь с Феруарто, что это очень экономило бы время. Связные браслеты и те используются лишь последние два десятка лет. Поэтому ректор ценит свою работу в Старксисе из-за очень современных взглядов и активных дипломатических отношений. И вот меня плавно начали подводить к цели желаемого визита.
– Рейни, ты же знаешь, что в эту субботу состоится «Василиск» – праздник в честь дня образования Академии Всесилия. Это, прежде всего дипломатич…
– Вы издеваетесь?! – я резко перебила ректора, чуть не поперхнувшись своим латте. – Какой праздник?! В Париссандре траур по погибшим! Король не найден! Вы в своём уме?! Естественно, что Элиот не давал Вам разрешения на эту беседу! – Да я чуть не выплеснула на ректора остатки своего кофе.
– Рейни, послушай…
– Не собираюсь! Я своих родителей похоронила! Неделя! Прошла лишь неделя! А Вы устраиваете «танцы на пепелище»! А как же студенты, чьи родители погибли? – внезапно я запнулась, начиная кое-что соображать. – А Его Превосходительство, выходит, дал на это разрешение?
Ректор почесал свою огненную шевелюру, пока я прожигала его взглядом. Красноречивая заминка с ответом сказала мне всё.
– Какого демона, мистер Пульсиль?! – я почувствовала, как гнев вновь начал закипать во мне.
– Ваше Величество, – ректор вдруг начал с титула, – Вы регент этого государства, а не маленькая взбалмошная девочка. Вы выбрали эту дорогу, обратного пути, увы, нет. Если Вы только не поддадитесь ребячеству и не сбежите, как это делали принцы.
– Король найдётся, и я передам ему полномочия! – выпалила я, подскочив со стула.
– Но принцессой Париссандра быть не перестанете, – Феруарто пожал плечами, глядя на меня осуждающим взглядом. – Присядь, Рейни. Нам необходим этот праздник! Во все времена «танцы на пепелище» были, есть и будут. Тебе нужно больше времени посвятить истории. Эти праздники дают нашим гостям понять, что мы сильны духом и ничего нас не сломит. Среди студентов уже ходят слухи и домыслы о развале Париссандра. Смерть короля повлекла за собой несколько переворотов. Если наши правители не могут разобраться со своей властью – грош цена нашей стране и Его Превосходительство это понимает, потому что он грамотный политик.
Я лишь фыркнула. Знал бы ректор, какой из Падшего Ангела замечательный политик. Псих! Что он устроил мне сегодня? Да, я неопытна и импульсивна, но мне восемнадцать, а не несколько веков. Скрестив руки на груди, я замолчала и отвернулась в сторону окна.
– Царал снизил поставки солисоров, не объясняя причин. Тарлион уже заявил о невыполнении пунктов договора. Нам нужен этот праздник. После него начнутся межрасовые турниры.
– Зачем сотрясать воздух, Вы и так всё решили, без моего разрешения.
– Короли всегда посещали «Василиск» и зачитывали торжественную речь. Твоё дело, Ваше Величество, кем быть – маленькой хныкающей девочкой или грамотным правителем. Ты успокоилась, и мне уже пора возвращаться в Академию, – недовольно проговорил Пульсиль и оставил меня одну в этом маленьком ресторанчике.
Просидев ещё несколько минут, справляясь со своими внутренними метаниями, заметила повышенное внимание к себе гостей с ближайших столиков. Ректор ушёл, и иллюзия последовала за ним. Натянув на голову кепи, поспешила ретироваться подальше отсюда и поближе к своему дракону.
Вернувшись в лес к фамильяру, заметила на его спящей и довольной чешуйчатой морде несколько пегих птичьих перьев.
– Лакомился? – спросила, направляя на него очищающие воздушные потоки.
Перышки взметнулись, подобно осенним листьям и опали на заросшую травой землю.
– Мне было скучно, пока ты там определялась, где тебе лучше – в столице или в Старксисе, – проворчал фамильяр, лениво приоткрыв правый глаз.
– Погоди, ты почувствовал мои перемещения? – Дракон угукнул. – А почему не полетел спасать меня? – возмутилась я. – И как это понимать?
