Практическая политология. Пособие по контакту с реальностью – Екатерина Шульман

Выбирая данную книгу для чтения, я ожидала легкий экскурс в тему политики и государственного устройства РФ, что-то близкое по настроению книге Екатерина Гресь – Что вы несете, Или как разобраться в идеях великих философов, чтобы понять себя И если с легкостью стиля я не ошиблась, то во всем остальном данное издание сильно разочаровывает. И прежде всего тем, что это не связанное повествование, а сборник статей 2014-2017 года, которые не дают какого-то общего представления о предмете, лишь перескакивают с пятого на десятое, где-то повторяясь, а где-то вдруг углубляясь в темы, которые были актуальны тогда, во второе десятилетие 21 века, сейчас же с трудом понимаешь, о чем вообще идет речь. Возможно, если читатели – поклонники автора, то не так принципиально, про что пишет писательница, ее просто приятно читать, но я, признаюсь, первый раз услышала имя Екатерины Шульман в новостях о признании ее иностранным агентом и благополучно забыла об этом, пока не открыла книгу с данной информацией в описании.Но при этом книга содержит любопытные рассуждения и если читатель совсем далек от политики, то может найти тут интересную информацию. Например, в чем отличие тоталитарного и авторитарного режима, что такое гибридные режимы и каким странам они свойственны, какие основные задачи они ставят перед собой, как гибридный режим относится к отъезду своих граждан.ЦитатыИзвестно, в чем разница между авторитарным и тоталитарным режимами: авторитарный режим поощряет в гражданах пассивность, тоталитарный – мобилизацию. Тоталитарный режим требует участия: кто не марширует и не поет, тот нелоялен. Авторитарный режим различными методами убеждает подданных оставаться дома: кто слишком бодро марширует и слишком громко поет, тот на подозрении, вне зависимости от идеологического содержания песен и направления маршей.Гибридные режимы заводятся в основном в ресурсных странах, иногда называемых петрогосударствами (хотя жизнеобеспечивающим ресурсом не обязательно является нефть). То есть это режимы, которым деньги достаются даром, и не от труда народного, а от природного ресурса. Население им только мешает и создает дополнительные риски заветной мечте гибридного режима – несменяемости. В сердце режима – та самая мысль, которую в России приписывают почему-то Маргарет Тэтчер – хорошо бы иметь Х граждан для обслуживания трубы (скважины, шахты), а остальные бы куда-нибудь подевались. По этой причине режим опасается любой мобилизации – у него нет никаких институтов, использующих гражданскую активность и гражданское участие.Гибридный режим старается решить свою основную задачу – обеспечение несменяемости власти – относительно низким уровнем насилия. Он не имеет в своем распоряжении ни морального капитала монархии, ни репрессивной машины тоталитаризма. Нельзя развернуть то, что называется маховиком репрессий, без активного участия граждан – а граждане гибридных режимов не хотят ни в чем участвовать.Гибридный режим никогда своих граждан не удерживает – напротив, поощряет активное меньшинство к отъезду.На всех трех и тридцати трех указателях, ведущих к авторитаризму, на самом деле написано одно и то же: изоляция. Все, что способствует изоляции, способствует и диктатуре, и наоборот. Это звучит зловеще, если вспомнить, что изоляция имеет на политическом языке другое название – суверенитет.за последние 40 лет число свободных демократических стран увеличилось более чем вдвое (под свободным и демократическим тут понимается accountable government – правительство, отчитывающееся перед гражданами). Одновременно, по индексам Freedom House, уровень свободы снижался в течение каждого года из последних десяти лет. Признаки снижения уровня свободы, которыми оперируют международные индексы такого рода, – это именно признаки изоляционистской политики: ограничения прав международных организаций, ограничения свободы прессы, прав НКО, прав граждан на собрания и передвижение.Вероятность военного переворота (например, заговора силовиков в отличие от, скажем, массового протеста, приводящего к смене власти) не связана с популярностью или непопулярностью лидера, против которого он направлен. Организаторы заговора живут в своей информационной среде и общаются с себе подобными. Их волнует не мнение народное, а то, смогут ли они собрать нужные военные и финансовые ресурсы. Если это удастся, поначалу переворот будет встречен населением одобрительно или нейтрально, и неважно, каковы были предшествующие результаты опросов.

Нет связи между наличием или отсутствием роста в национальной экономике и вероятностью внутриэлитного заговора. Элита существует в своем особом мире, для нее решающим фактором при приятии решения «Хватит это терпеть!» может стать вовсе не публикация очередной экономической статистики.свернутьБудут тут рассуждения и о войнах нелиберальных демократий, но подробных объяснений ждать не стоит, так что в 2022 году требуется иная книга, эта никак не тянет на «пособие по контакту с реальностью».ЦитатыК тому же нынче не только режимы гибридные, но и войны нелинейные – они состоят не столько из боестолкновений, сколько из пропаганды. Процент объективной реальности в них минимизирован, что позволяет каждой стороне конфликта побеждать в своем телевизоре.Плохая новость: в отличие от старой доброй фронтальной войны с дипломатической нотой в начале и мирным договором в конце гибридная война никогда не начинается и никогда не заканчивается.

Хорошая новость: гибридная война – в своем роде кривое дитя прогресса нравов. Цель гибридной войны – не столько подавить противника живой силой, сколько произвести впечатление на его политическое руководство и мировое общественное мнение. Подлая сторона тут в том, что максимальное воздействие оказывают именно жертвы среди мирного населения. Но гибридная война – это не такая оптовая смерть, как война традиционная, в которой мирное население гибнет в качестве collateral damage, но уже в гораздо больших количествах.

Фронтальная война XIX–XX веков состояла на 80 % из насилия и на 20 % – из пропаганды. Новая война на 90 % состоит из пропаганды и на 10 % – из насилияРесурсные государства современности воюют, потому что им достается много денег небольшими усилиями (за счет продажи ресурсов). В отсутствие контроля со стороны общества авторитарное и полуавторитарное государство всегда будет тратить деньги на само себя: на чиновников, армию и спецслужбы. Через некоторое время наступает стадия «раззудись, плечо»: накуплено столько красивых новых штучек, как же ими не повоевать. Как ни обидно, формула «обожрались и перебесились» куда точнее описывает гибридную войну нового типа, чем «цивилизационный конфликт» или «фундаментальное противоречие интересов». Последнее относится скорее к разряду подведения интеллектуальной базы задним числомкогда «Левада» или ВЦИОМ задают вопрос «Какие проблемы вас волнуют», все последние 20 лет первая тройка будет одинаковой: там будет инфляция, цены на еду и ЖКХ, и никогда не было и не будет величия Россия, приращения территорий, борьбы с внешними врагами. Тем не менее, сейчас видно, что людей не просто не очень сильно интересует внешнеполитическая повестка, а она, судя по всему, их раздражает. Не потому, что они не радуются величию России, они ему радуются, а потому, что для них приоритетными, насущными, не просто важными, а актуальными становятся другие проблемы, и они видят, что ресурсы расходуются не в соответствии с их расстановкой приоритетов.

свернутьПолитолог расскажет читателям о том, какие должны быть депутаты и что нужно от них требовать народу, о выборах и о «потемкинских деревнях», о поколении 25-летних, которых тошнит от обсуждения прошлого, «живущих в сети» и участвующих в протестах.ЦитатыПотемкинская деревня остается потемкинской только до той поры, пока в нее не приходят жить люди – тогда она внезапно начинает наполняться настоящей жизнью. Исследования показывают, что чем больше демократических институций гибрид сымитирует, тем выше его шансы со временем превратиться в настоящую, без эпитетов, демократию.Разумеется, демография – не приговор, но наличие того, что демографы называют youth bulge – молодежного навеса, преобладания в поколенческой пирамиде страты 20–25-летних, коррелируется со склонностью социума к насилию, внешнему или внутреннему. С другой стороны, если в стране большинство населения старше 40 лет, то протест будет носить скорее мирный и легальный характер (не уличные бои, но согласованные митинги). Однако более старое население никак не влияет на вероятность переворота – другого проклятия полуавтократий, в которых нет публично заявленного механизма смены власти (на выборах ничего не меняется, а старое доброе престолонаследие не институционализировано).Медианный возраст гражданина России – 39 лет (а в 1917 году средний возраст жителя Петрограда был 19 лет). Мы достаточно пожилое и стареющее общество, с преобладанием женщин в каждой следующей по возрасту страте (это объясняется разницей в средней ожидаемой продолжительности жизни между полами – мужчины рано умирают, ярко выраженное гендерное неравенство начинается после 55 лет). Тем не менее, демографическая картина влияет на политические процессы, но не полностью определяет их (иначе страны с похожими пирамидами вели бы себя одинаково, но ничего подобного не происходит). Для стимуляции перемен не нужно ангажировать «большинство», которого с точки зрения политической вообще не существует (субъектностью и бытием в пространстве политического обладает не индивидуум, а структура, организация) – необходимо активное меньшинствоОни слышат вокруг себя бесконечное обсуждение различных сортов вчерашнего дня – советского, досоветского, 90-х, ранних путинских – и сравнительных достоинств разных покойников – Сталина, Брежнева, Грозного, Николая II. Легко представить, насколько молодого человека должно от этого тошнить (зато самые живые и остроумные исторические ресурсы в социальных сетях – Страдающее Средневековье и Личка императора – созданы студентами!)

25-летние и моложе – люди, выросшие и живущие в сети. Они не то чтобы не смотрят ТВ – они смотрят его иначе. Смотрят отдельные программы, находя их в YouTube. Для развлечения используют YouTube, для новостей и общения – социальные сети. Соответственно, ТВ-пропаганда идет мимо них. Даже если они слушают, они не понимают того, что им говорят, потому что весь строй нашей пропаганды рассчитан на советского человека. Целью ее является активация советских центров в мозгу. А если у вас нет этих центров в мозгу, если вам их не имплантировали при рождении, то это все будет проходить мимо вашей головы.Все, что мы знаем о политических группах, говорит, что, будучи изолированы от легального политического процесса, они склонны радикализироваться.... Закрытая группа неизбежно становится сектой: сперва от нее отпадают умеренные, одновременно лидер окружает себя наиболее отчаянными сторонниками, затем члены группы перестают считать закон обязательным для себя, потому что он их не защищает и не отражает их интересы. Тот, кто чувствует себя изгоем, неизбежно через какое-то время приходит к выводу, что закон ему не писан – это общее правило для всех. Поэтому лекарство от экстремизма – то, что в педагогике называется инклюзией: включение, или интеграция, в открытую политическую систему.

Радикализация

свернутьБудет тут статья и о женщинах во власти и чем это хорошо, а так же о националистах, которых в России «не слышно». Конечно, не обошлось и без Сталина и рассказе о реабилитации «одного из самых страшных периодов страшной советской власти», а также об ошибочных представлениях о рыночной экономике, которые свойственны людям, выросшим в СССР.ЦитатыКапитал не идет на «любое преступление» ни за 100 %, ни за 300 % прибыли не потому, что капиталиста сдерживают его персональные духовные скрепы, а потому, что эта прибыль существует не в вакууме, а в социуме, который не поощряет криминальное поведение. Большинство людей инстинктивно понимают, что быть социопатом менее выгодно, чем кооперироваться с ближним в совместной деятельности.Постсоветские граждане, подобно выпускникам детских домов и тюрем, знали много такого, чего человеку знать не следует: как изготовить заточку из алюминиевой ложки или добыть спирт из намазанного на хлеб гуталина. На этом основании они были склонны считать себя тертыми калачами, приспособленными к «реальной жизни», – в отличие от расслабленных обитателей цивилизованного мира. Но у них отсутствовали базовые навыки общественной жизни, которая строится не на борьбе всех против всех и священном принципе «умри ты сегодня, а я завтра», а на взаимопомощи, обмене услугами и доверии. Если в самом деле в России происходит наращивание горизонтальных связей, то это именно тот субстрат, из которого вырастает гражданское общество (а не из «правильных ценностей» или демократических убеждений – они вторичны).Напомню, что такая невинная и милая вещь, как проект «Старые песни о главном», была впервые нам с вами показана на 1996 год. Первая их серия как раз имитировала фильм «Кубанские казаки». Это была та рамка, в которой они там пели и плясали. Напомню, наступал 1996 год, год президентских выборов. Даже опасность конкуренции с коммунистами на тогда еще достаточно свободных выборах не напугала наших с вами идеологов и сценаристов. Это не остановило их от того, чтобы устроить такую вот красивую, веселую ползучую реабилитацию одного из самых страшных периодов страшной советской власти. Это именно то, что называется нормализацией: смотрите, это не страшно, это даже приятно.Жизнь людей вообще куда значительнее детерминирована не гендером, а имущественным положением и социальной принадлежностью. Классики феминизма всегда понимали эту специфику своей паствы: «Жены буржуа солидарны с буржуа, а не с женами пролетариев; белые женщины – с белыми мужчинами, а не с черными женщинами» (Симона де Бовуар, «Второй пол»). Говоря об общем женском интересе и общей женской политической повестке, феминизм оперирует в некотором роде ложным множеством: «всех женщин» (как и «всех мужчин») как политического актора не существует.Аналогично обстоит дело и с женским политическим представительством. Наивно думать, что женщины принесут в органы власти какие-то специфические женские добродетели. Этого не произойдет, потому что таких добродетелей (как и таких пороков) не существует. Качество депутата и администратора определяется в первую очередь качеством института, в который он встроен, а во вторую (с большим отрывом) – его индивидуальными умственными способностями, образованием и нравственными свойствами. Никакого особого женского политического или административного поведения не существует.Все разговоры о том, что женщины «склонны к компромиссам» и «менее конфликтны», – сексистские сказки, не подтверждаемые ни историей, ни современной практикой.Вопреки распространенному заблуждению депутат не обязан быть ни умным, ни компетентным, ни непременно юристом, ни бедным, ни даже честным. Он обязан быть избранным. Если он прошел процедуру всеобщего тайного и равного голосования в соответствии с действующим законом, на грешную голову его опускается священный нимб народного представительства и голова эта становится неприкосновенна на весь срок, определенный мандатом. Дальше он может прогуливать заседания, голосовать против ветра, вообще не голосовать, задирать свое партийное руководство и вести себя как вздумается. Расплата ждет его в конце созыва – если товарищи по партии его разлюбят, то он не попадет в новый список, если избирателям он надоест, его не выберут. Императивный мандат, т. е. ограничение действиях выборного лица какими-либо условиями, при нарушении которых он может быть отозван, – любимый правовой механизм тоталитарных режимов. Впервые он был применен в Парижской коммуне в 1871 г., практику эту похвалил Маркс, потом императивный мандат присутствовал в конституциях социалистических стран и сейчас применяется в Северной Корее, Китае и на Кубе. Понятно, что механизм «ответственности депутата перед партией» есть пародия на механизм ответственности депутата перед избирателем, каковая осуществляется посредством открытых конкурентных выборов.Говорить, пользуясь результатами опросов вроде выше процитированного, что русский народ по натуре своей не восприимчив к ценностям парламентской демократии, так же справедливо, как упрекать избитого человека в том, что он равнодушен к своей внешности. Напротив, у нас чрезвычайно высок престиж публичного слова и публичного говорения – в англо-американской культуре можно прикинуться косноязычным Форрестом Гампом и при этом вызывать симпатию публики, в России же человека, который не умеет связать двух слов, презирают. Может, у нас культура компромисса и не развита, зато интерес к обсуждению общественных вопросов огромен, и обсуждение это идет везде, где только для него появляются минимальные условия.

свернутьВ общем, подводя итог, данная книга позволит скоротать вечер, позабавит яркими сравнениями и может подкинуть новые мысли тем, кто о политике вообще ничего не знает, но все же для контакта с реальностью нужна иная литература, а не подобное «я его слепила из того, что было»

⠀⠀⠀Очень долго тянула с этой книгой, и вот наконец добралась до нее, чтобы ознакомиться с научным творчеством Екатерины Михайловны. Обожаю читать и смотреть Шульман – невероятно эрудированную, прекрасную женщину, которая стремится пояснять многие сложные аспекты общества России. И поэтому долго заглядывалась на эту книгу. Да еще такая важная тема, которая порой остается непонятной для многих граждан. Непонятной и сложной одновременно. И не каждый способен сам сесть и разобраться, учитывая, сколько всего может происходить. Сначала я была удивлена достаточно низкой оценкой книги, но сейчас я примерно понимаю почему. После прочтения у меня остались противоречивые впечатления о книге, потому что тут есть ряд проблем. И можно сказать сразу, что проблемы не в сути или содержании книги, а в выборе такого формата и композиции. Но обо всем по порядку.О чем эта книга?⠀⠀⠀Давайте для начала поговорим об Екатерине Шульман, которая является авторкой книги. Она российский политолог и публицист, а также популярная медийная личность и своего рода блогер. Если вы интересуетесь внутренней политикой или законотворческим процессом России, то вы наверняка могли слышать о ней или читать ее комментарии. Это удивительная женщина, которая умеет грамотно, без популизма и по делу объяснить сложные вещи относительно простым языком. Такого эрудированного человека приятно слушать (гостья многих каналов, встреч, конференций, у нее есть рубрика на «Эхо Москвы» и свой канал). Естественно, было интересно познакомиться с научными взглядами политолога, с которой чаще всего соглашаешься и ищешь ответы у нее в кризисных ситуациях. Перейдем к самой книге и ее содержанию.«Мы чрезвычайно сильно рискуем, отдавая в руки предполагаемому реформатору демократические права и свободы. Может быть, он окажется великим отцом экономического чуда. Но гораздо выше вероятность, что он окажется диктатором, наживающимся за счет подведомственного ему населения».⠀⠀⠀Итак, эта книга посвящена разбору политических режимов (в теории и на практике), авторитаризма и гибридных режимов, развитию России в 2013–2018 гг., разнице демократии и авторитаризма, описанию законотворческого процесса на примере созывов Госдум. Если вы немного изучали эти темы или читали про них, вы поймете, насколько это масштабные научно-исследовательские темы и вопросы, и поэтому наверняка может заранее закрасться вопрос: какова вероятность, что книга сможет все охватить?«Науке вообще свойственна некоторая негуманоидность, которая с непривычки часто пугает».⠀⠀⠀Для начала отмечу самые интересные и полезные статьи: «12 умственных привычек, которые мешают нам предвидеть будущее» (одна из самых важных статей, это касается не только «предсказания будущего»); «На чем держится политический режим России», «Если бы русским националистом был я», «Пробуждение спящего парламента», «Скорость сновидения (даже актуально), „Будущее государства и государства будущего“, „Кривая скрепа“, „Гибриды, нефть и агрессия“. Естественно, каждый найдет что-то интересное или полезное для себя, но это, на мой взгляд, одни из самых ярких. И главный урок от Екатерины Шульман: анализируйте и избегайте крайностей, не проводите исторические параллели, проверяйте источники (особенно цитат).„Исторический пессимизм всегда в моде – считается, что главный урок двадцатого века состоит в том, что в любой момент все может стать хуже, чем было, и никакая цивилизованность не предохраняет от внезапного приступа одичания“.⠀⠀⠀Читая эту книгу, вы сможете заметить присущие Екатерине Михайловне стиль, слог и подачу. Экспертность в связке с юмором, иронией, серьезностью и точностью. Я видела комментарии, что эту книгу сложно читать в плане передачи мыслей. Но мне кажется, проблема не в стиле или слоге Шульман, а именно в композиции, по поводу которой будет сказано ниже. Из-за этого сложно читать, сами статьи по отдельности читаются легко и просто. Особенно первый блок про авторитаризм, но третий будет посложнее.„Намеки, непрямые высказывания и секретничанье – орудие слабых, и, когда к нему прибегает государство, вооруженное всей мощью армии, флота и репрессивного аппарата, это создает между ним и гражданами несколько извращенный, но сильный бондинг (как психологи выражаются)“.⠀⠀⠀Ттакже стоит отметить, что это не полноценная книга – с определенной композиций, связностью глав, наличием предисловия/введения/послесловия/списка литературы/примечаний. Это сборник (пособие) публицистических статей, которые публиковались в издании „Ведомости“ и других. Книга также поделена на три блока, которые объединяют статьи по следующим темам: гибридный авторитаризм, атомизация и солидарность, законотворчество. Если первый и второй блоки больше привязаны к теоретической или исторической основе с дополнениями из практики, то третий – конкретно основан на опыте Думы.„Из фетишизации территории логически вытекает и поклонение „ресурсам“, под которыми обычно понимают богоданные углеводороды, полностью определяющие жизнь пространства, под которым они залегают“.⠀⠀⠀Композиция не предвещала беды, пока не начинаешь читать статьи. В чем же проблема? У каждого блока есть определенная тема. Возьмем первый блок и авторитаризм (15 статей). Часто повторяются моменты. С одной стороны, повторение скорее всего поможет запомнить информацию, но, с другой стороны, это постепенно начинает надоедать. Поэтому сборник статей на похожие (почти одинаковые) – спорный. Когда есть связность (то есть полноценная книга), это воспринимается по-другому. Затем связность блоков между собой. Общая линия и общие темы есть, есть и точки соприкосновения, но нет связности. Одна глава не вытекает из другой. В этом и проблема сборников статей (на мой взгляд, любых).„Наши ценности определялись отсутствием Реформации – нравственно-религиозного бунта низов против верхов – и, следовательно, несуществованием „русских пуритан“ и соответствующей моральной системы“.⠀⠀⠀Многие статьи привязаны к определенным моментам. Возьмем третий блок и законотворчество. Например, статья „Итоги парламентского сезона: оценка ущерба и смета на ремонт“ – это точная привязка к уже историческому моменту деятельности Госдумы. Там есть интересные моменты (например, ресурс „Запретили“), но из-за того, что другие статьи не настолько привязаны к событиям, возникает диссонанс. И из-за этого становится сложно и муторно читать. Никогда бы такого не сказала про Екатерину Михайловну, но эта книга – не лучший вариант для знакомства с ее взглядами и идеями. Лучше выбрать формат интервью или читать ее статьи по отдельности. Для усвоения и понимания такой важной информации, на мой взгляд, важна связность. Логика в статьях есть, каждая статья по отдельности может быть интересна тому или иному читателю, но в общем виде книга неудачная, к сожалению. Композиция портит все.⠀⠀⠀Хочется отметить, что даже такие важные статьи не способны охватить все аспекты изучения политических режимов и развития России. Екатерина Михайловна постаралась затронуть все важные дискуссии, отметить плюсы и минусы и поговорить о сложном, но для полного изучения темы эта книга не подойдет. Но для знакомства – самое то. Если вы хотите понять, как развивалась Россия и какие особенности режима существуют сейчас, эта книга поможет понять. Да, тут есть много очевидных вещей. Но поверьте, порой самые очевидные вещи упускаются и забываются. И так как много есть непонимающих, эта книга как минимум разжевывает самые базовые моменты. А это важно. Это действительно пособие, стоит учитывать.⠀⠀⠀Сильные стороны (плюсы): стиль слог и подача Екатерины Шульман; относительно просто о сложном; темы и объяснение гибридных режимов.⠀⠀⠀Моменты, вызывающие сомнения (не плюсы и не минусы): не найдены.⠀⠀⠀Слабые стороны (минусы): композиция и структура книги; несвязность статей-глав; не лучший вариант для знакомства с идеями Екатерины Шульман.Выводы:⠀⠀⠀Я ценю и уважаю Екатерину Шульман как политолога и специалиста, но эта книга скорее расстроила меня. Композиция – бич этой книги. Если это были бы отдельные статьи: то есть ты зашла почитать на сайт „Ведомостей“ статью Шульман, это был бы прекрасный опыт. Кратко и по сути, просто и с юмором, с иронией и советами. Это можно встретить во многих интервью и ее личных видеороликах. Но как книга – это неудачный выбор для знакомства с ее идеями. Рекомендую ли эту книгу к прочтению? Если вы смотрите на книгу как на пособие о политических режимах и развитии России в кратком виде, то да, это будет полезным и, возможно, интересным опытом. Как на книгу с идеями Шульман, лучше выберете ее интервью (причем любое), и это будет классным выбором.

Открываю книгу. Вижу отнюдь не продолжение крылатой фразы, вызывающей детский смешок, а громогласное представление, добавляющее вес экспертного мнения, для тех у кого давно отключили YouTube:"Екатерина Шульман – политолог, кандидат политических наук, преподаватель Российской академии государственной службы и народного хозяйства, специалист по проблемам законотворчества, постоянный колумнист газеты «Ведомости», автор книги «Законотворчество как политический процесс» и автор многих других электронных и печатных изданий." (с)Без громкой приписки, которая для многих сегодня становится знаком качества и лицеприятного уровня доверия в любом из видов широкомасштабной агентской деятельности. Написано до тех времен, пока лицо законотворческого процесса приняло масштабы для примерки килограммов грима и соответствующего сценического тряпья, для того, чтобы выступать, в качестве главного гвоздя программы. Хотя… Речь только о приписке. Они давно уже выступают.Содержание книги:– На какие политические режимы похож российский и что это говорит о его вероятном будущем;

– Что стоит между демократией и автократией, в чем слабость и сила гибридных режимов, и как можно использовать это знание себе на пользу;

– Как на самом деле выглядит законотворческий процесс в России: откуда берутся новые законы, кто их реальные авторы и бенефициары, и как починить взбесившийся принтер;

– Какие трансформации происходят в российском обществе, и к каким политическим последствиям это приведет;

– Как гражданину повлиять на принятие решений, затрагивающих его интересы, и остаться в живых.Минимум, один пункт вызывает смех вперемешку с неподдельным интересом. Начинаю копаться в сути и пытаться вспомнить всё то, что я получил за несколько лет своего политологического образования в институте. Это было давно и неправда, поэтому рассматриваю текст, как приличный маргинал своего убитого времени.Итогом всего становится мой отзыв и несколько неприметных замечаний:Плюсы:– Доступным для обывателя языком разъясняется некомпетентность режима и законотворческих процессов внутри страны. Минимум непонятной терминологии, которой чаще всего дается детальное объяснение, закрепленное на бытовом примере.– Едкие цитаты и фразы, которыми можно жонглировать в диалогах с теми, кто привык слушать вранье из одного источника, но настойчиво повторенное десятком разных голов, без аргументов и фактов.Наверняка многие слышали, что во время предвыборных дебатов один из кандидатов в президенты говорил, что планирует расселить американцев на территории современной Украины? Потом сотни людей пересказывали друг другу не капаясь в источниках. Вывод о том, что они вселенское зло, даже в случае правдоподобности этой сущей нелепицы может быть только один. Он в том, что идиот только тот, кто произнес эту фразу. Не стану звать глупыми тех, кто верит в её существование и так далее. Люди наивны и уникальны. Причем каждый. Отдельный плюс за эту цитату:"Не пересказывайте ваши беседы о внешней и внутренней политике с таксистом, няней и ремонтным рабочим. Все люди склонны считать себя существами уникальными, а окружающих – типичными. Если ваши мнения – это результат вашего индивидуального мыслительного процесса, то почему тогда таксист, рассуждающий о войне с Украиной, говорит от имени всех «простых людей» обитаемой вселенной? Помните: никакой человек не считает самого себя простым. Признайте за дворником и продавщицей в ларьке право быть таким же сочетанием личного опыта, знаний, предрассудков и психических отклонений, каким являетесь вы сами." (с) Екатерина Шульман.– Темы поднятые в книге / Их уровень раскрытия и важности.Рассуждения не только логичны, научны и литературно выражены буквами текста, но и несут полезную для читателя информацию, которая не утомляет и делает понимание политических процессов более осознанным. Даже для самых ленивых.– Минимум предсказаний, максимум сарказмов, параллелей и фактов.Автор не выбрасывает остатки кофейной гущи на стол, чтобы представить «А что будет дальше?» Вариантов много, хоть и путь примерно понятен. Это радует в качестве содержания текстов. Сегодня рассматривая превью роликов многих экспертов от 2020 года о том, что: «Режим падёт через несколько дней…», «Скоро рухнет доллар» и т.д. и т.п. вызывает ещё большее недоверие, чем узурпаторы находящиеся у власти во многих странах необъятного мира.– Популяризация вовлеченности в политический процесс для простых обывателей.Режиму необходимо, чтобы политика была неинтересна или вы уехали со страны, если Вам в целом хоть что-то не нравится. Для всего остального есть бессвязный патриотизм, внешние враги и блошиные рынки.Минусы— Структура.Рваная. Словно остатки старых газет, которыми она и является. Даже даты снизу прописаны. Главы состоят из статей, написанных в течении многих лет политологической деятельности автора. Много посвящено законотворчеству и может быть неинтересно простому обывателю, которому на простое: «Нам врут!», хочется спросить: «И что дальше?»– Как гражданину повлиять на принятие решений, затрагивающих его интересы, и остаться в живых.Никак. Или попытаться и оказаться в тюрьме. Не останавливают у нас танки на пути войны. Фотографии никого не трогают. Эмоции атрофированы. Только котики способны заставить что-то чувствовать в области сердца."Я же говорил…" (с)– Нет популяризации «Как должно быть?»Частично затрагивал сущность этого пункта. Это главная работа политологов и политической оппозиции. О том, что все воруют, законы работают против людей и так далее – многие и без того знают. «Что делать?» и «Как должно быть?» вопрос более насущный и иногда без бутылки не разберешься. Или без содержания в книге.Вот и вся «Сухая теория…» Возможно, книга достойна меньшего, но за популярность мнения, некоторых идей и остальных плюсов. Пускай будет. Мне не жалко."Читайте хорошие книги" (с)