Екатерина Тренина
Внутренние. Дневник из другого мира
Появление Внутренних сильно ударило по демографии планеты. Население Земли в один момент удвоилось. Рожаешь одного ребенка – у тебя их становится два, рожаешь двух – четыре. Не сразу люди замедлялись. Еще какое-то время продлился тормозной путь. Хоть и после девятнадцати лет все дети удваиваются, до девятнадцати они все-таки в одном теле. Визуально по дому бегает один ребенок. А родителям, например, хотелось трех. Сейчас в их мире перенаселение, и пока остатки людей еще ломают свою психику, чтобы не родить двух или трех, такие люди, как Модун, просто отказываются рожать, чтобы хоть как-то амортизировать рост населения. Интересная тенденция сложилась со странами. Первыми начали отделять Внутренних продвинутые страны, те, где поход к психологу так же обычен, как визит к стоматологу. Вторыми стали отделять Внутренних малоразвитые страны, в которых преобладает духовное развитие. Они это делали без психологов, через свою связь с высшим, при помощи духовных учителей. И завершали отделения страны средней развитости и малоразвитые без сильной духовной составляющей. Интересно, что не осталось ни одного уголка в мире, где бы Внутренние так и не начали появляться. Еще бы! Они узнали, что человек способен размножаться еще каким-то иным способом. Разве можно не попробовать это?! Да и вообще, кому не хочется создать еще одного себя себе в помощь, еще и другого пола.
Отделяли Внутренних все, от мала до велика. У детей процесс занимал около четырнадцати лет. Взрослые могли также четырнадцать лет с этим делом провозиться, но иногда укладывались и за шесть лет. Очень мучительно разделялись старики. Им мало было и четырнадцати лет. Иногда процесс отделения у людей старше шестидесяти так и не завершался или заканчивался к концу жизни. Лучшие показатели отделения были у людей с тридцати до сорока семи лет.
За шестьдесят лет этот процесс устаканился, и уже в основном только детям приходилось отделять своих Внутренних. И только кое-где в неразвитых странах это все еще происходило во всех возрастах.
Кат жила в развитой стране, где отделение Внутренних уже плотно вошло в этапы развития человека. Оттого этот процесс был спокойным. К нему уже были подготовлены родители, школы, вузы, города, общество.
Уже никто не удивлялся шизофреничному состоянию подростков. По ним даже видно было, кто в эту минуту руководит их телом: рожденная часть или внутренняя. По поведению.
Повторюсь, очень хорошо, что Рожденные до девятнадцати лет предпочитали встречаться со своими же Внутренними. Родители совсем бы сошли с ума.
Половая близость у них была с самими собой. Но, самое главное, социальное общение оставалось, и Рожденная девочка стремилась к подругам, а ее Внутренний парень искал друзей-парней, и его интересовали пацанские развлечения. И наоборот. Уже никто не удивлялся, когда аккуратно одетая девушка вдруг резко начинала драку с парнем выше нее или когда огромный парень ростом под два метра, в засаленных джинсах тщательно рас- сматривал блестки для глаз в магазине косметики. Люди потихоньку обретали способность видеть в одном человеке двух и отличать, кто из этих двух сейчас напрямую с ними общается, а также ценить и беречь свое и чужое тело, которым достались сразу по две души.
И со временем люди даже начинали видеть в этом красоту.
Ничем не отличались от других Кит и Кат.
Начало июня. Жарко и ветрено. Асфальт слишком горяч, чтобы на нем стоять. Остановка представляет собой приподнимающийся на двадцать сантиметров от дороги прямоугольный кусочек того же асфальта, только с мусоркой и расписанием автобуса на желтом столбике. Кат на несколько секунд опоздала на автобус, и он уезжал на ее глазах. Значит, стоять ей тут еще двадцать минут или добираться на электричке в толкотне, вываливаясь из набитого вагона на каждой остановке. Кит побежал, догнал и остановил для нее автобус, чтобы Кат поехала комфортно.
Представьте тоненькую высокую девушку, догоняющую и останавливающую автобус, которая, сев в него, потом долго и нежно улыбается.
Любовь между Рожденным и его Внутренним обладала огромной силой и была сродни мощной инициации. Они друг для друга были как зеркала, в которые можно заглянуть и узнать себя.
В семнадцать лет случился странный момент в жизни Кита и Кат.
Кат разуверилась в Боге. Произошел какой-то кризис взросления и принятия реальности. И образ мира сильно пошатнулся. Из-за этого из ее сознания исчез и Кит.
Очень странно потерять своего Внутреннего в последние перед полным отделением годы. Она выглядела для своих сверстников странной. И чувствовала себя вдвойне одинокой без Бога и Кита.
Этот случай хоть и был редким, но не единственным, и в психологии в их мире даже дали название этому явлению – СПВ (синдром потери Внутреннего) и начали вдоль и поперек изучать, разрабатывать методики работы с людьми, потерявшими Внутренних перед отделением.
Это случалось только с теми людьми, у которых Внутренний относился к сфере сверхчеловеческого – то есть Бог, душа и т. п.
Люди, которые считали Внутренних всего лишь продуктом их собственной психики или одним из способов размножения, никогда не испытывали «синдром потери Внутреннего».
Естественно, Кит не исчез насовсем. Он просто ушел в подсознание, в тень.
И тоже испытал от этого гамму эмоций.
Если у Кат все же был рядом внешний мир и люди – только руку протяни – то у Кита была только Кат, которая теперь его не видела и не слышала. Переносить одиночество в семнадцать лет на протяжении месяцев – непростое испытание. С этим даже взрослые не всегда справляются.
Дабы не сойти с ума, Кит пошел исследовать подсознание Кат вдоль и поперек и искать лазейки на свободу. На любую свободу. Ее оказалось две.
Первая свобода – внешний мир с привычными улицами и знакомыми, мир, который можно потрогать руками. Сюда прорваться не получалось.
А вторая… Коллективное бессознательное. Выход за пределы Кат, но в другую сторону, настолько вовнутрь, что там соединяешься с самим Богом и всем на свете в один огромный поток сознания.
Посетить разные эпохи, побывать в шкуре разных незнакомых людей, животных, растений, даже побыть ветром или камнем, частью космоса и любви, рождаться и умирать, изучать ткани вселенной – довольно интересно. И, казалось бы, можно прожить так вечность. Но что-то заставляло Кита возвращаться к Кат и искать другой выход – в их жизнь, мир.
Родители Кат тоже почуяли неладное. Хотя Кат не жаловалась, отсутствие Внутреннего было заметно сразу. Кат отвели к психологу. Специалист пробивал спасительный тоннель для Кита снаружи, а Кит пробивался изнутри.
И в результате этой совместной работы Кит смог попасть в сны Кат.
Они виделись три-четыре раза за ночь. Иногда он сопровождал ее весь сон, иногда даже во сне было невозможно долго находиться. Порой Кит не был в сюжете сна и просто наблюдал за Кат со стороны. А иногда сновиденческое пространство было общим. В таких снах они могли касаться друг друга, вести беседы и чувствовать. Эти сны были долгими, неспешными. Они успокаивали Кита, напоминая ему, что он все еще любим и ценен, несмотря на то что в ее понимании он не существует.
Эти встречи во снах и консультации психолога продлились около пяти месяцев. Вспоминая это время, Кит ощущает его как часть их общей жизни. Будто они и вправду вживую прожили это время. Пусть и в каком-то фантастическом мире. Кат же почти не помнит этот период. Лишь фрагменты своих тяжелых ощущений от разочарования реальным миром и небольшие кусочки снов, похожих на отдельную жизнь. Cловно они с Китом съездили в путешествие и так прекрасно отдыхали, что теперь она помнит только обрывки.
Был момент, когда Кит не знал, есть у него будущее или нет. Появится ли он снаружи или так и останется неосознанным? Единственным выходом тогда будет раствориться в коллективном бессознательном.
Он шел по улице внутри сна.
Сновиденческие улицы забавны. Например, эта улица казалась знакомой, но на самом деле Кит никогда не был на ней ранее. По обе стороны дороги стояли пятиэтажные дома. И справа за домами текла речка. Ее было даже не видно, но память подсказывала, что она там есть. Дома были немного странными. Их цвет и форма постоянно менялись. Когда здание рядом, оно держит цвет и форму. Но когда оно вдалеке, цвет скачет от грязно-желтого до серого. Само здание то сужается и вытягивается в семь этажей, то расширяется, и количество этажей падает до трех. Есть своя прелесть жить в таком мире.
Кит понимал, что каждый такой сон – это большая удача для него. Он вспоминал все свои отношения с Кат и внешним миром. И вдруг произнес вслух, обращаясь к Богу: «Спасибо за это время. Теперь я понимаю: родись Кат сто лет назад – меня бы вообще не было. Не все Внутренние отделяются. То, что я был эти годы, – подарок. Спасибо, что сегодня я иду по улице, где бы она ни была».
Будто услышав его монолог, Кат вернулась с головы на ноги. Ощущение Бога и волшебства природы ворвалось в ее мироощущение. Она вновь почувствовала связь с миром и улыбнулась тому, что у нее, скорее всего, есть душа. И Кит вывалился из ее подсознания в реальный мир.
Пару секунд они смотрели друг на друга. Потом Кат обняла его всем своим существом, заплакала и произнесла пять раз подряд: «Спасибо, что ты не исчез. Спасибо, что ты есть. Спасибо, что ты дождался. Спасибо, что приходил в сон. Спасибо, что говорил со мной там».
В остальном Кит и Кат не особо отличались от других. Эдакое среднестатистическое отделение. Понятно, что у каждого своя уникальная история и жизнь. Но вехи взросления схожи.
В девятнадцать лет Кит стал зримым для окружающих и мог отходить от Кат на десять метров. Его тело еще не было материальным. Он больше напоминал привидение, у которого со временем прорисовывались мельчайшие детали и исчезала прозрачность. Кит был выше Кат на семь сантиметров, при том что Кат сама считалась высокой девушкой. Оба были худые. Кат на фоне Кита казалась еще более хрупкой и бледной. Кит на фоне Кат смотрелся более основательно и смугло.
Интересное явление происходило во время сепарации. Внутренние начинали чувствовать потребность в личном пространстве – размером с комнату – в котором будет все так, как они хотели бы. Но не у всех Рожденных в наше время были свои комнаты, что говорить об их Внутренних. Вселенная и тут их поддержала.
Они стали селиться за окном Рожденных. Создавать бесплотное, но видимое пространство. Будто отражение комнаты, но с отличиями.
Вечер. Темно. Зима.
Кат сидела на широком подоконнике, возле нее горела аромасвеча с запахом корицы и яблок. Кит ходил рядом, а потом, сев на подоконник, просто впрыгнул в отражение за стеклом. Благодаря своей призрачности он смог поселиться в таком же пространстве. Кат захохотала от восторга. Они слышали о таком. Многие Внутренние проделывали это по всей планете, но другое дело, когда ты делаешь это сам.
Кит с удовольствием переделывал комнату Кат за стеклом под себя. И она преображалась только там. Это увлекало обоих.
Например, в комнате-отражении Кита не было ковра, стол и кровать были грубее и шире, на зеркале не было украшений, стены были не персиковые, а цвета какао с молоком, подборка любимых книг на полке различалась, а вместо изящного грейпфрута в горшке рос маленький дубок.
Кат очень нравился дуб и кровать Кита. Она очень жалела, что не может физически попасть в его комнату. И тогда Кит пообещал ей, что когда-нибудь повторит эти вещи в материальном виде и она будет первой гостьей, которую он к себе пригласит.
Со временем комната настолько закрепилась за окном, что ее стало видно не только по вечерам и утрам. Она отлично существовала и при свете солнца. Кит создал стены, чтобы никто не подглядывал в нее с улицы. Снаружи его комната напоминала сгусток тумана, нацепленный на окно жилого дома. Сквозь иллюзорные стены отлично проходил свет и в пространство Кита, и в комнату Кат. Изнутри стены выглядели обычными. Сплошные чудеса.
Благодаря этим комнатам-аквариумам, свисающим с окон многоэтажных домов, было видно, где обитают молодые люди от восемнадцати до двадцати одного года. Увлекательный период. Его усиленно изучают, чтобы понять, способен ли человек создать материю. Внутренний же становится материальным. Почему бы не сделать материальными и эти комнаты?
Но все не так просто. Как только Внутренний приобретает настоящее земное тело, он больше не может попасть в созданную им комнату, и та в течение нескольких дней рассасывается.
Например, Кит в один из вечеров, пожелав спокойной ночи Кат, просто не смог пройти сквозь стекло на ту сторону и понял… Теперь он смертен, его тело будет болеть, и его может сбить машина.
Еще в этот период каждый Внутренний испытывает ступор. Он есть, а его личного пространства нет, и надо идти в этот пугающий настоящий мир и добывать себе комнату и еду, как все остальные существа этого мира.
В общем, этот момент можно назвать «перерезанием пуповины» Внутреннего от Рожденного.
Конечно, многих страхуют родители Рожденного и сами Рожденные, но в этом мире всякое бывает, в том числе совершенно одинокие Внутренние.
Хорошо, что это происходит не раньше двадцати лет и перед нами стоит уже вполне самостоятельный человек.
Государство давало очень интересный документ таким людям. У них не было своей фамилии или отчества, только имя и пометка «произошел от такого-то Рожденного». Сначала хотели давать отчество и фамилию Рожденных, но потом, когда Внутренние и Рожденные стали вступать в брак, от этой практики отказались. Со временем Внутреннему разрешалось выбрать себе фамилию из имеющихся в роду Рожденного. Но эта пометка «произошел от…» всегда оставалась в документах и была, по сути, вместо отчества.
Правительству пришлось начать целую государственную политику по укоренению Внутренних в стране. Для этого многое перестроили. Например, были возведены общежития для только что отделенных Внутренних, где они могли снять комнату за небольшие деньги и оставаться в них, пока не обретут профессию, встанут на ноги и найдут себе жилье, как Рожденные.
Институтам пришлось попотеть. По причине того, что отделение приходилось на возраст от девятнадцати до двадцати одного года, количество студентов, поступивших в институт, потом резко удваивалось и нужно было обеспечить достаточное количество учебных мест. Школам этого не пришлось делать. Зато ВУЗы получали в два раза больше подходящих для их специализации умов. Образовательную программу тоже пришлось переделывать. Да, Внутренние имели все те же знания и умения, что и Рожденные. Их интересы и предпочтения в профессии часто совпадали, но все же были и различия. Оттого институты объединились и построили обучение таким образом, что первые два года студенты изучали основные знания, и только на третьем курсе начиналась специализация и разветвления.
Например, Кат поступила в Биоинститут по направлению «Биология человека», отучилась там три года, ее сепарация с Китом завершилась, и как раз наступило время выбирать следующий этап обучения.
Их с Китом предпочтения разошлись. Кат выбрала «Психологию человека», а Кит – «Медицину человека». К этому моменту они оба отлично знали анатомию, физиологию и патофизиологию человека, а также все сопутствующие предметы: органическую химию, биофизику, диетологию, высшую математику, латынь, философию, азы экономики и прав человека.
Иногда Внутренний уходил из института, выбранного Рожденным, и поступал в другой, на свой выбор. В ином случае никуда не поступал, а начинал работать. О чем может идти речь, если не каждый Рожденный мог позволить себе высшее образование или образование по душе? Иногда Внутренний, в отличие от Рожденного, поступал в институт. Бывало, что родители Рожденного проплачивали институт обоих, считая Внутреннего таким же своим ребенком, как и Рожденного.
Киту повезло: Кат поступила на бюджет, и такое же бюджетное место было закреплено за Китом при отделении.
На первом курсе института у Кат появился еще один лучший друг, помимо Кита, Модун и Модука. Это был Рожденный по имени Карим. Мама Карима была Внутренней, а отец – Рожденным. Cамое интересное в этой паре – они не были друг от друга. Мама была Внутренней другого Рожденного, пограничника, который погиб при исполнении службы. Она вышла замуж за отца Карима, который потерял свою Внутреннюю в деревенской драке, так как ее пырнули ножом. Их свели общие знакомые, знающие об их беде. На почве этой похожей потери они начали свои отношения и даже создали семью. Мама была очень активной, главой их семьи. Фактически одна и быт вела, и двух детей вырастила. И при этом успела сделать карьеру. Она была директором пищевого цеха и маленькой кондитерской, в которых все готовилось по ее рецептам.
Отец был трактористом и алкоголиком. Ушел из семьи, когда Кариму было шесть лет. Но люди говорят, что по звуку работающего мотора он понимал, что в нем сломалось, и мог разобрать и собрать трактор так, что он потом становился лучше, чем был. Карим полжизни работал с психологом, чтобы восстановиться после развода родителей. Он очень скучал по отцу. Его внутренние сосуды отцовской любви были пусты.
Карим и Кат проучились в одной группе три года. Когда встал вопрос выбирать направление, Карим долго думал, куда же ему пойти. Пойти вместе с Кат или одному. В итоге он выбрал свое направление их общего института «Биофизика человека и медицинское оборудование». Карим любил послушать Кат, когда та рассказывала что-то интересное по психологии, и все думал, не ошибся ли он с выбором. Может, надо было идти на психологию?
Все свои курсовые Кат делала по анализу психики Карима. Он был подопытным во всех ее психологических экспериментах, и все изученные методики консультирования она тренировала на нем. Карим, в свою очередь, обожал ставить свои биофизические опыты на Кат, а также обкатывал некоторые психологические методики, которые он быстро схватывал. Даже не знаю, что из этого было опаснее. В итоге они отлично знали друг друга и доверяли друг другу.
Внутренняя Карима – Карин. Сразу после отделения стала девушкой Карима, а потом его женой и матерью их сына. Отучившись внутри Карима на «Биологии человека», при отделении она ушла в другой институт, где изучала археологию. Она всегда считала, что институт Карима дал ей необходимые знания анатомии и теперь она не перепутает кости современного человека с другими видами, и вообще кости человека c чьими-то еще. Ее очень интересовало происхождение и эволюция человека. Она мало побыла в команде ребят. Сначала другой институт, а потом материнство.
Кит и Кат тоже не выходили за привычные рамки и после физического отделения продолжили встречаться. Кит съехал жить в общежитие для Внутренних, хоть Кат и предлагала остаться жить с ней в комнате, раз они решили продолжить встречаться и им несложно находиться в одном пространстве. Кит вежливо отказался, мотивируя тем, что к институту ближе. Но Кат понимала, что Кит не хотел зависеть от нее, он хотел попробовать свои силы.
Я нашла очень красивые описания любви Кита и Кат в их дневниках. И объединила их для вас.
«Иногда мне казалось, что мы, как ледяные грибы тремеллы, имеем сложно закрученные лепестки, но при соединении друг с другом все они удивительным образом вкладываются друг в друга, соприкасаясь.
Соединяясь душами и разумами, мы образовывали целый мир. Внутреннее пространство, созданное нами, расширялось, раздвигалось и становилось похожим на космос. Мы не понимали, мы ли его создали или попали туда от нашего соединения. Время теряло свою линейность. Оно не просто растягивалось или сжималось, как ему свойственно в повседневной жизни. Оно петляло. Например, мелочь, которая произошла между нами в девятнадцать лет, приобретала огромное значение и была частью событий, которые случились с нами через шестнадцать лет. Непонятно, как эта мелочь там оказалась. Но она точно была из будущего. Нам казалось, что наши отношения запечатлены в пространстве и времени навсегда и мы свободно можем ходить из одной их точки в другую. И при этом не теряется их смысл».
У Кита и Кат была связь, как и у многих Внутренних и Рожденных. Тест на глубину связи, который они проходили, как положено всем Рожденным и Внутренним ежегодно, показал результаты выше среднего.
Средний показатель означает, что ты чувствуешь, хорошо или плохо твоему Рожденному или Внутреннему, находясь далеко от него.
Кит и Кат могли больше. Они договорились проявить в тесте следующие дополнительные вещи:
Они ощущают сильные чувства друг друга, находясь на большом расстоянии и не взаимодействуя напрямую.
– Если Киту страшно, мне тоже страшно. Но только в случае открытого страха. Скрытый страх я не чувствую как страх. Я воспринимаю его как неустойчивость Кита.
– На днях я почувствовал дикий резкий страх, но объективных причин в моем окружении не было: я сидел на скучной лекции и засыпал под нее. Я написал Кат короткое сообщение: «Все хорошо?» Кат ответила со смайликом-улыбкой: «Да. Прости. Крышка от кастрюли упала на кафельный пол, и я подпрыгнула от звука».
– Один раз я сдерживала слезы. Это были слезы облегчения, так как очень напряженная ситуация разрешилась. Я была на людях, и мне пришлось сильно держать лицо. Кит шел рядом и не знал, что происходит у меня в душе. Мы не обсуждали это, так как были не одни. И вдруг он заплакал, повернулся ко мне и сказал: «Ты, что ли, ревешь внутри?» Ему, в отличие от меня, конечно, плакать можно было в любой момент.
Они могут просить друг друга о небольших одолжениях без прямого контакта.
– Я могу попросить Кита что-то купить для меня по дороге ко мне. Просто мысленно. И он обязательно купит это. Так уже было четыре раза. Для этого мне надо просто очень захотеть что-то и направить это желание Киту с ощущением благодарности за эту покупку. Это не должно быть чем-то серьезным. Например, я просила бутылку молока, горячий вок, газировку и шоколадку. И три раза он привез мне именно эти продукты со словами:
«Не знаю почему, но решил, что ты это хочешь». Газировку он не привез, но с порога спросил:
«Ты просила газировку? Я получил послание, но не смог заехать в магазин». Послание, конечно, было телепатическое. Забавы ради мы в таких случаях не используем телефон.
– Знаете, недавно стали популярны пластиковые контейнеры для еды? Я понял, что меня бы они очень выручали в повседневной жизни. К сожалению, я редко бываю в больших торговых центрах, где их можно купить. Но знаю, что Кат частенько в них заходит. И я просто послал отложенную просьбу ей: «Если будешь в таком центре, купи мне два контейнера, пожалуйста». И тут же в общежитие заскакивает Кат и протягивает мне два контейнера для еды. По сути, при линейном времени она бы не успела их купить. Но мы иногда можем общаться вне времени.
Они могут общаться эмоциями или обмениваться ими в режиме диалога.
– Кат как-то обиделась и собиралась уехать домой из моего общежития, где мы планировали провести новогодние праздники. Я сдавал экзамен в это время и, пока готовил письменный ответ на билет, почувствовал острое чувство вины. Поняв, что Кат чувствует обиду, даже не зная пока, на что, но осознавая, что это испортит предстоящие праздники и как я этого не хочу, – я мысленно очень сильно извинился и раскаялся, умоляя ее остаться.
– Я уже закрывала дверь его общаги, когда поняла, что простила его ни с того ни с сего. Обида вдруг показалась мелкой и незначительной по сравнению с предстоящими счастливыми праздниками и ценностью Кита для меня, и я вошла обратно в комнату, спокойно продолжая готовиться к Новому году.
Они могут сексуально возбуждать друг друга на расстоянии.
– Я как-то унесся в своих эротических фантазиях в неведомые дали прямо на скучной лекции. И тут в перерыве перед следующей парой ко мне в аудиторию забегает Кат и говорит: «А по-нормальному нельзя? Я еле досидела до конца пары».
Они улавливают мысли друг друга о себе.
– Проснулась я как-то утром, Кит встал уже часа два назад. Я только открыла глаза и тут же поняла, что Кит сидит на кухне и думает обо мне плохо. Обычно его негативные думки обо мне я легче улавливаю, чем хорошие. Я лежу и понимаю, какие примерно у него мысли обо мне, по какой причине и какими примерно словами он жонглирует. Я выхожу к нему на кухню и говорю: «Ты запарил! Мне надоело быть такой плохой у тебя в голове!» В тот раз это разрядило обстановку, и мы поржали.
– Сижу я вечером и понимаю, что отсутствие сообщений от Кат – дурной знак. Она не занята, а сидит там и чихвостит меня на чем свет стоит. Звоню ей и говорю: «Слушай, давай лучше словами, выходящими изо рта, а то голова аж болит».
– Я воспринимаю это как коридор между двумя комнатами. В одной Кит, в другой – я. Будто я могу подойти к коридору и посмотреть, что в комнате Кита происходит. Понятно, что я не увижу всего: расстояние коридора и узость обзора помешают мне. Но я точно пойму какие-то ключевые моменты.
Были и другие пункты, которые Кит и Кат в тесте не отобразили, зная, что эти параметры вызовут ненужный им интерес у тестирующих. Они и так третий год подряд были в немногочисленной группе с повышенной связью и боялись стать подопытными кроликами, если расскажут о себе все.
Они умолчали о следующем:
Их эмоции связаны между собой, как сообщающиеся сосуды. Если эмоция возникла у одного, то она проникает в другого. При этом в обоих ее поровну, хоть продуцируется она все еще у одного. И если кто-то из них – неважно, кто – эту эмоцию перерабатывает, то она исчезает и у другого.
– Мне было плохо. Я переживала небольшую депрессию. Кит был в другом городе. И, конечно, его тоже накрыло. Я раньше думала, что мы просто чувствуем эмоцию другого. Но после этого случая поняла, что мы еще и делим ее одну на двоих. И от этого деления ее легче переносить. Иначе говоря, мы как будто вдвоем несем одно бремя, вместо того чтобы нести ее по одиночке. Но мы и не могли раньше этого понять, ведь наша эмоция сразу же перетекает в другого, и мы не ощущаем ее cначала как полностью свою. Мы пришли к этому следующим образом. Кит ощутил мою депрессию и захотел ее как-то переработать, чтобы помочь себе. Ему не хотелось киснуть. Он пошел и побегал по лесу. Пробежал шесть километров. Он знал, что это ему всегда помогало. Физическая нагрузка на природе – его спаситель от депрессивных состояний. И ему полегчало. Почувствовала легкость и я, хотя ничего для этого не делала.
Была и обратная ситуация. Когда Кит словил подавленность, я, не желая в ней находиться, имела доступ к своему ресурсу. Мне обычно помогает уединение. Я могу медленно и в тишине позаниматься интересными вещами: книгу почитать, пошить или просто размышлять о чем-то. Я вытянула себя, и тут же звонит Кит и говорит: «Что ты сделала? Ты там колдуешь, что ли? Меня отпустило».
Они могут разделять на двоих неприятное физическое состояние.
– Мы сталкивались с этим четыре раза. Однажды у меня дико разболелась нога (она у меня травмирована и иногда болит при переохлаждении). В другой раз я отравился, и меня тошнило. В третий раз я надорвал спину, а в четвертый словил дикую мигрень. И каждый раз это было очень не вовремя, потому что именно в этот день у меня были важные мероприятия: экзамен, ценная практика, рабочая смена без возможности замены. Кат брала половину боли на себя, и от этого мне становилось лучше, и я мог вынести ту нагрузку, которую бы не выдержал без ее участия. Я сдавал экзамен, работал, практиковался. Кат обычно в этот момент была дома и корчилась от моей боли.
– Не думаю, что я брала на себя половину. Скорее процентов сорок, а шестьдесят оставалось у Кита. Но он настолько выносливый, что справлялся. А я не могла стоять на ногах.
– Такая же ситуация у нас с усталостью. Мы и ее делим.
– Устаю чаще я. Кит имеет более развитый эмоциональный интеллект и умеет вовремя отдыхать и распределять нагрузку. Я чаще выкладываюсь на двести процентов, а потом по три дня лежу и прихожу в себя. Когда Кит разделяет усталость со мной, мы валяемся всего полтора дня, но вместе.
– Еще это добровольно. Добровольность связи – пожалуй, самый важный ее элемент. Мы так взаимодействуем при обоюдном желании. Но стоит одному из нас не хотеть подобных процессов – и ничего не происходит. Иногда один из нас болеет, а другой – нет. Иногда один из нас устал, а другой полон сил.
Большинство людей считали эту связь между Внутренним и Рожденным результатом того, что некогда они были единым целым.
Но у Кат было иное мнение. Имея доступ к свежим психологическим исследованиям, она рассказывала Киту и Кариму, что это связь другого характера. Она возникает от отношений. Когда существа одновременно тянутся друг к другу, то устанавливается добровольный канал связи. Такая связь бывает между друзьями, матерью и ребенком, близнецами, сестрами, братьями, животным и хозяином, машиной и человеком, домом и человеком, городом и человеком, природой и человеком, Богом и человеком. Мы скорее вступаем в нее потому, что наш разум считает, что мы близки, а не по причине нашей истинной близости. Например, близнецы могут считать друг друга конкурентами и не чувствовать друг друга, а могут подумать, что раз этот человек был со мной в одной утробе, то ближе его никого нет, и тогда связь появляется. Она образуется в результате близких доверительных отношений, взаимной настройки и постоянных мыслей друг о друге. Также в результате выбора, когда мы выделяем в своей психике выбранному объекту особое место, помечаем его ценным для нас. Человечество знает об этой связи давно, но люди редко эту связь устанавливают. Она требует открытости перед Вселенной, принятия другого настоящим, глубины и включенности.
Еще бывает так, что один человек настраивается на другого, а тот в ответ – нет. И даже в этом случае эта связь работает. Тот, кто настроен, чувствует другого человека, а тот, кто нет, просто не чувствует. Первый может ощущать, когда второй зайдет в одно с ним помещение, а второй даже не заметит его, столкнувшись с ним лбом. Так и с людьми. Но интересный момент заключается в следующем факте. Природа, город, дом, Бог всегда устанавливают связь в ответ на нашу. Животные и растения в 90% случаев откликаются, а в 10% – нет. Слово «добровольность» – ключевое. Тот, кто готов к связи, имеет ее. Тот, кто не хочет, не имеет.
Кат очень интересовала эта связь. Она копила о ней факты, записывала закономерности, которые отслеживала. Изучала все связи, которые удалось установить ей самой и близкими ей людьми.
Отношения Кита и Кат покоряли своей честностью. Оставаясь наедине, они снимали маски, не играли в психологические игры, не следовали гендерным стереотипам, а просто были собой и принимали человека напротив таким, какой он есть. Кат давалось это сложней по причине того, что она была Рожденной. Но тем не менее она смогла повторить подобную честность и прямоту и в отношениях с Модун, и в отношениях с Каримом. Кит сначала общался так только с близкими, а потом в принципе стал чаще выбирать такой способ взаимодействия со всеми.