Екатерина Земляничкина
Территория страха. Улица
История вторая. Красноглазая паучиха-кровопийца
В одном дворе поставили поздней осенью новую детскую площадку. С горками, сетками-лазалками и домиком. Малыши обрадовались! Как на прогулку выходят – сразу на площадку бегут: хохочут, с горок катаются, по сетке ползают. С утра до вечера играют.
Но через несколько дней на площадке случилось странное. Один малыш по сетке наверх пополз и застрял. Висел, плакал, а слезть не мог. Подбежала мама, стала его снимать – а никак! Руки как будто приклеились. Смотрит мама, а сетка вся клеем измазана! Хорошо, малыш в перчатках был. Мама его руки из перчаток вытащила и с сетки его сняла. А перчатки так и остались висеть.
– Это всё подростки-хулиганы! – заворчала бабушка, качавшая внучку на качелях. – Им бы всё только портить!
Никаких хулиганов рядом никто не видел. На площадке только одна девочка-школьница в красной куртке сидела, книжку читала, да время от времени на сетку посматривала. Но на хулиганку она совсем похожа не была. Но бабушке все сразу поверили.
А на следующее утро выяснилось, что клеем намазаны уже и столбы, к которым эта сетка крепилась.
– Совсем обнаглели, – нахмурилась бабушка и увела внучку на другую площадку, в соседний двор.
Потом и остальные родители ушли. Опустела площадка. Кому захочется, чтобы его ребёнок приклеился и на сетке висел или от столба отойти не мог?
Вечером мимо площадки компания школьников проходила. А тут как раз дождь накрапывать начал.
– А давайте в домике посидим, переждём? – предложила девочка в красной куртке.
Ребята в домик залезли, уселись, болтают. И тут один мальчик в углу под потолком паутинку заметил. Поднял валявшийся на полу совок, встал, паутину оборвал и паучка совком прихлопнул.
– Фу! Ненавижу пауков, – поморщился он и сел обратно. А совок под лавку швырнул.
Все засмеялись. Только девочка в красной куртке, которая у выхода сидела, не засмеялась, а нахмурилась.
Стали ребята разные истории про пауков вспоминать и рассказывать. Как и где паутину срывали и что с пауками делали. Один мальчик паука в лужу бросил, другой ногой раздавил; одна девочка лаком для волос на паука пшикнула, а другая и вовсе в унитаз паука спустила.
Девочка, которая у выхода сидела, с каж-дой историей всё сильнее хмурилась. Да так сильно, что у неё даже глаза краснеть начали, а она сама надуваться стала. Как расскажет кто-то, что паука обидел, девочка раздувается всё больше и больше. А когда про унитаз услышала, то так раздулась, что красная куртка по швам затрещала и порвалась. И из дырок паучьи лапы вылезли.
Заорали все в домике. Хотели выскочить наружу, да никак: девочка такой большой стала, что всю дверь собой загородила.
Сорвала она с себя рваную куртку, а под ней – паучье брюхо: сморщенное, жёлтое, волосатое. Превратилась девочка в гигантскую паучиху с красными горящими глазами, лапы растопырила и зашипела:
– Раз вы столько моих братьев уничтожили, то теперь ваша очередь пришла!
Стала паучиха на ребят надвигаться. Они к окну бросились. А окно маленькое, узкое. Только по одному вылезти можно. Все визжат, толкаются, друг друга отпихивают – никто вылезти не может.
Паучиха увидела это и расхохоталась. Схватила мальчика, который паука в лужу бросил, обвила его паутиной и вниз головой под потолком повесила. Следующей поймала девочку, которая паука в унитазе утопила. И рядом повесила. Всех переловила. Только последний мальчик, который паука совком прихлопнул, изловчился и в окно выпрыг-нул, да прямо на сетку упал. Смотрит, а сетка-то на паутину похожа! Намертво к ней приклеился: дёргается, а выбраться не может.
– Наконец-то в мою паутину вкусный ужин попался! – захохотала паучиха на весь двор так, что в фонарях лампочки полопались и темно сразу стало.
