Елена Арифуллина
Кощеева дочка и бабушкина внучка
Серия «Волшебные истории»
Обложка и иллюстрации Алисы Перкмини
© Елена Арифуллина, текст, 2020
© Алиса Перкмини, ил., ил. для обл., 2020
© ООО «Издательство ACT», 2020
Часть первая
Кощеева дочка
Варя сидела в малиннике и страдала.
Страдалось очень удобно: спелые ягоды съедаются одна за другой, надоеда Лялька не пристаёт, солнце греет. Есть время подумать о важных вещах: сколько сейчас у неё лайков? А сколько лайков у противной Ерёминой из третьего «Б»? Какие комменты написали к тому последнему посту?
О другом думать не хотелось, но как-то само собой выходило. Откуда и почему на калитке появился выжженный отпечаток чьей-то ладони? А те глубокие следы на садовой дорожке – кто там прошёл в остроносой обуви? И почему за каждым следом тянулась глубокая царапина? Отчего бабушка наотрез отказалась обо всём этом разговаривать, а глаза у неё мгновенно позеленели?
Стоило вспомнить об этом, и сразу земля показалась жёсткой, солнце – жарким, колючая ветка оцарапала руку, а в малине попался клоп. Жизнь стала окончательно невыносимой.
– Варя-а-а-а! Варюша-а-а-а! Иди сюда-а-а-а!
У калитки стояла бабушка, и её очки ярко отблёскивали на солнце.
Что, опять за Лялькой присматривать? Хоть бы она куда-нибудь делась! Сбежать бы отсюда— всё равно куда! Или заснуть – и проснуться уже там, в Сингапуре!
– Варюша-а-а-а! Где ты та-а-ам?
Нет, не отсидеться… Варя вылезла из малинника и побрела на зов – нога за ногу.
Как всё это началось?
Папа уехал работать в город с волшебным названием Сингапур. Присылал оттуда фотки: океан, небоскрёбы, невиданные яркие фрукты на уличных лотках и прилавках.
Они с мамой подолгу зависали в скайпе, беседуя вполголоса, чтобы не будить Ляльку. А потом мама сказала:
– Варя, мы уезжаем к папе! Он подписал контракт на пять лет, и мы поедем к нему жить!
И всё пошло кувырком.
– Мы едем в Сингапур! – объявила Варя в классе.
– Не ври! – фыркнула Ксюша Никитина.
– Ух ты! Круто! – восхитилась Соня Воеводина.
– Надо же, – съязвила Юля Сергеева. – И ты собралась, поздравляю! Вот мы на Бали прошлым летом летали, это да! Вилла с бассейном, пальмы…
Ещё вчера Варя нашлась бы что сказать Сергеевой. А сегодня промолчала. Пусть себе в сотый раз рассказывает про Бали, про пальмы и веранду у бассейна. Потом заведёт про Испанию, Кипр, Прагу… А её подлипалы будут слушать и поддакивать.
Варя ездила только в Египет, и то один раз. Потом родилась Лялька, потом… Много чего было потом. Но все ездили за границу ненадолго – отдохнуть. А Варя будет там жить, в волшебном городе под названием Сингапур.
Слово звучало как музыка. В нём шумел прибой, шелестели под лёгким бризом пальмы, посвистывали весёлые дельфины.
– Син-га-пур, Син-га-пур, Син-га-пур… – повторяла, напевала, бубнила себе под нос Варя. – Там обезьяны и черепахи, там пальмы и золотой песок, там… там… там…
Папа прислал подарки: заводного танцующего дракона, расписные шёлковые платки, футболки с яркими попугаями. Ей, Варе, не повезло: футболка оказалась велика. Не похвастаешься в школе, чтобы ехидина Сергеева обзавидовалась. А Ляльке, как всегда, всё самое лучшее: и майку, и дракона! И воздушного змея папа тоже не прислал! А ведь на фотографиях они были один другого краше: в виде ласточки, орла – и в виде дракона тоже. Как здорово плыл бы в небе дракон с перепончатыми крыльями, всем на зависть и удивление… Ляльке вообще везёт не по заслугам. Глаза зелёные, волосы чёрные, да ещё и вьются: вот зачем это всё малявке?
У Вари волосы обычные. У взрослых такие называются «шатен», так бабушка Жанна говорит. А у детей – «русые». Лере хорошо, у неё волосы совсем светлые, а Соня – не Воеводина, а другая, Евсеева – вообще рыжая. Зато коса у Вари длинная, скоро до пояса дорастёт. И густая: пока высохнет после мытья, от скуки изведёшься. И глаза у Вари тоже обычные, карие.
Ничего, косу можно будет отрезать, волосы покрасить, а в глаза вставить цветные контактные линзы. И менять их хоть каждый день!
Вот только вырасти бы поскорее.
– Через неделю едем к бабушке! – сказала мама. – Билеты я уже взяла.
– К бабушке Жанне?
– Нет, к другой – к папиной маме. Ты её и не помнишь. Она в деревне живёт.
– А я хочу к бабушке Жанне!
– Варвара! Не пререкайся! Она уехала в Италию лекции читать. Начинай укладывать вещи.
Варя повздыхала и смирилась.
В деревенской бабушке может быть много хорошего. Пирожки там, оладушки. Ягоды всякие. Цыплята-котята-щенята. Может быть, даже козлёнок! Его Варя гладила в контактном зоопарке. Козлёнок был тёплый и пушистый, хотя и затурканный.
Тем не менее не мешало пореветь, и Варя взялась за дело. К вечеру мама пообещала купить в утешение новый смартфон – потом, когда приедет забирать их с Лялькой от бабушки.
– Лететь к папе долго, как раз успеешь с настройками разобраться!
Так что можно было спокойно собираться и мечтать о смартфоне.
Засыпая в поезде, Варя представляла себе деревенскую бабушку: точно такую, как в старых мультиках. Полную, в цветастом халате, с доброй улыбкой и узелком седых волос на макушке. И, конечно, с огромной миской пирожков!
Утром собираться пришлось под хныканье Ляльки. Спросонья она всегда капризничала. Пришлось ущипнуть её хорошенько. Сестра заревела так, что по всему вагону заворочались разбуженные пассажиры. Мама отвесила обеим по основательному шлепку и погнала умываться. Лялька хлюпала носом и прижимала к себе облезлого плюшевого медведя.
Стоя на перроне и крепко держа за руку надоеду Ляльку, Варя вертела головой, высматривая бабушку. Ни одной подходящей старушки не попадалось…
– Здравствуй, Катя! Ой, как девчонки выросли! Хорошо добрались?
– Здравствуйте, мама! Да, отлично…
Глаза у Вари едва не вылезли на лоб.
Бабушка оказалась совершенно непохожей на ту, придуманную! Никакого цветастого халата – джинсы и футболка с нарисованной лягушкой. Седые волосы коротко подстрижены и обрамляют лицо, как серебряный шлем. Улыбка не ласковая, а… не поймёшь, какая. Лукавая, что ли? Или задорная? Сквозь очки внимательно смотрят ярко-синие глаза с веерами морщинок в уголках. Всё, всё не так!
Ладно. Может, хоть пирожки будут.
Сумки погрузили в багажник бабушкиной машины – старой, непонятно какой марки. Варя с мамой и Лялькой устроились на заднем сиденье. Бабушка села за руль и рванула с места, как гонщик «Формулы-1». Мама ойкнула.
– Ничего, доедем! – успокоила бабушка, сворачивая на шоссе.
Ехали долго. Лялька уснула почти сразу. Варя поглазела в окно, соскучилась и тоже прикорнула рядом.
– Просыпайся, Варюша! Приехали! – Мамина тёплая рука потеребила Варю за косу.
В деревне оказалась одна улица. Домов – по пальцам пересчитать, да и те заколочены. Бабушкин дом – бревенчатый, небольшой, с верандой. Из-за забора свешивается разноцветная сирень: белая, фиолетовая, голубая, лиловая. В палисаднике полно цветов: ярких, разных, таких Варя никогда не видела.
– Присмотри за Лялькой, а мы вещи перетаскаем, – сказала мама и принялась выгружать сумки из багажника.
Опять! Опять эта Лялька! Не отвяжешься от неё! На крыльце сидит такой рыжий кот, а тут эта плакса!
– Плакса-вакса! – шепнула Варя на ухо Ляльке, но та ничего не поняла: только улыбнулась сонно.
– Девчонки-и-и! – позвала бабушка. – Идите, помогайте!
– Держи! – Варя сунула сестре пакет с остатками дорожных припасов, подхватила свой рюкзак и бросилась на зов. Лялька побежала следом. А навстречу им шёл рыжий кот, посвечивая янтарными глазами.
– Ну что, Вася? Всё в порядке? – спросила его бабушка.
– Мур-р-р-р! – ответил кот.
Бабушка погладила его, почесала за ухом. Кот потёрся о хозяйкины джинсы и пошёл в дом – хвост трубой.
Кухня оказалась просторной и светлой. Занавески на окне белые, в крупных красных горошинах. В углу тихонько урчит большой холодильник. На столе ваза с огромным букетом сирени. Посуда весёлая: красные в белый горошек чашки и тарелки с золотым ободком. Вкусно пахнет пирогами, а на стене тикают часы-ходики.
– Ой, балуете вы меня! Уже и самовар есть электрический, и хлебопечка… – Бабушка распаковала новенькую мультиварку.
– Девчонок проще будет кормить: забрасываешь продукты, а остальное она сама сделает! Я без неё как без рук, – точно таким голосом мама разговаривала с завучем, когда её в прошлом году вызывали в школу.
И из-за чего было шум поднимать? Подумаешь, Варя на спор с Сергеевой со второго этажа прыгнула. Не с пятого же!
– Ну посмотрим, авось и я с ней разберусь… – в голосе бабушки было сомнение.
– Ничего сложного! Там целая книжка рецептов приложена, – успокоила мама.
– Да я как-то всё больше сама… Ладно, посмотрим.
– Конечно! Девчонки, руки мыть и за стол!
Кухня красивая, а вот с едой оказалось не очень. Любимых Вариных пирожков – с яблоками или с капустой – испечь никто не догадался. Под полотенцами лежали два огромных пирога: один с рисом и яйцами, второй – с мясом. На плите противный рассольник и картошка с грибами.
Безобразие! Нормальная бабушка всегда приготовит внукам то, что они любят больше всего. А потом будет угощать и упрашивать съесть ещё хоть один кусочек.
Впрочем, пирог с мясом оказался неплох. Да и картошка с грибами тоже ничего…
После еды Варя начала клевать носом, и от мамы это не укрылось.
– Девочки, пора спать!
– Ну ма-а-а-м!
– Спать! Варвара, присмотри, чтобы Лялька зубы почистила. А мы с бабушкой ещё посидим, чаю выпьем…
Послушная Лялька отправилась надевать пижаму. Конечно, умываться Варя её не потащила. Ещё чего! Это дело няни. А если Оксана у них больше не работает, то пусть ищут другую.
– Спать! – сказала Варя страшным шёпотом и скорчила такую рожу, что сестра захныкала и спряталась под одеялом.
В Интернет с телефона выйти никак не удавалось. Варя повертелась с боку на бок и решила пойти на кухню. Воды попить, а там, глядишь, разрешат остаться, посидеть со взрослыми.
Зайти в кухню не получилось. Из-за двери было слышно, как мама плачет, и Варя столбиком застыла в коридоре, навострив уши.
– Ох, мама, это такая беда… Лялька ведь не разговаривает. Вы заметили, да? Скоро три года, а не разговаривает! Лепечет, и всё. Варька в этом возрасте болтала без передышки…
– Успокойся, Катенька. Дети все разные. Логопеду ребёнка показывали?
– Конечно! – В голосе у мамы прозвучала обида. – Сказал, что, если к трём годам не заговорит, тогда и будем работать.
– Ищите другого логопеда, – отрубила бабушка. – Сейчас понаблюдаю, всё, что смогу, сделаю, а вы ищите.
– Спасибо, на вас вся надежда…
Тут мама окончательно расплакалась, бабушка принялась её утешать, а Варя побрела обратно, в их с Лялькой общую комнату.
Значит, у всех сёстры как сёстры, а у неё, Вари, какая-то… прибабахнутая!
Интернет по-прежнему глючил. Варя всплакнула от досады и заснула наконец под ровное Лялькино посапывание.
Под утро приснилось непонятное: словно кто-то гладил по голове, дышал теплом прямо в ухо и шептал: «Варюша, я уезжаю! Береги Ляльку и помогай бабушке!» Даже пахнуло мамиными духами. Варя попыталась проснуться, но сон крепко держал мохнатыми тёплыми лапами. Получилось только перевернуться на другой бок.
В следующий раз Варя проснулась на рассвете. Села в кровати, огляделась: Лялька спит, обняв своего плюшевого медведя. В окно лезет ветка сирени, будто говорит: вставай, хватит спать! За окном кто-то посвистывает, выводит заливистую песенку в три колена, а потом рассыпает звонкое «чивир-р-р-р-р», словно хрустальные бусины падают на блюдо. Кто бы это мог быть?
Варя выглянула в окно и тихо ахнула.
Там, среди кустов сирени, танцевал человек с мечом в руках.
Человек сражался с невидимым противником: делал выпады, уворачивался, атаковал. Клинок мелькал в его руках, поблёскивая на утреннем солнце. Вот человек упал, перекатился через плечо и вскочил, держа меч перед собой. Вытер лоб рукавом, положил меч на траву и пошёл к дому.
Это была бабушка. Та же самая, что и вчера, только в спортивном костюме. Не успела она скрыться на веранде, как Варя распахнула окно и выпрыгнула в сад.
Под кустом сирени лежал меч – настоящий, тяжёлый. Потёртые кожаные ножны в серебряных накладках, костяная рукоятка украшена зелёными камнями… Она легла в Варину ладонь, как живая. Клинок змеёй выскользнул из ножен – и оказался деревянным.
Варя поскребла ногтем полированное дерево. Хитрый узор древесных слоёв на клинке притягивал взгляд, не отпускал, завораживал.
Кому мог понадобиться деревянный меч? И зачем он бабушке?
– Что, нравится? – спросили за спиной.
Бабушка стояла позади с мокрым полотенцем в руках.
– Доброе утро… – пристыженно пробормотала Варя.
– Доброе утро! – Бабушка подняла меч и вложила его в ножны. – Любопытной Варваре нос оторвали, ты это знаешь?
По голосу не понять, сердится бабушка или шутит. Очки на серебряной цепочке, как у старенькой консьержки Ольгиванны – чтоб не потерять? За стёклами очков блестят синие глаза. Между бровями три морщинки: средняя подлиннее, те, что по бокам, – покороче. Словно чья-то когтистая лапа давным-давно царапнула бабушкин лоб, оставив тонкие шрамы…
– Бабушка, а зачем тебе меч? Ты что, этой занимаешься… – Варя не сразу вспомнила слово, – реконструкцией?
– Реконструкцией чего? – приподняла бровь бабушка.
– Ну понимаешь, это когда люди делают себе старинные костюмы, украшения, оружие… Потом собираются в условленном месте и играют.
– Во что играют? В прятки?
– Нет, что ты, какие прятки! В битвы там всякие, в осады, во взятие крепостей… Ещё в ярмарки.
Старший брат Вики Егоровой – заядлый реконструктор. Как-то раз, когда Вика не вовремя свалилась с гриппом, мама отпустила Варю на игру вместо неё. Полдня Варя сидела на охапке сена рядом с симпатичным осликом, одетая в длинное платье и холщовый чепец. Она была дочерью зеленщицы. К ним подходили люди в странной одежде. Приценивались, торговались, покупали яблоки или уходили с пустыми руками. А крутом шумела ярмарка. Мимо волокли здоровенные корзины, вели лошадей, потом с криком ловили вора… Ух, классно было!
– Вот оно что, – сказала бабушка. – Интересно. Надо будет когда-нибудь попробовать. А так – нет, ничем таким я не занимаюсь. Раньше фехтованием увлекалась, сейчас просто зарядку делаю, а меч вместо гантелей. Надо же себя в форме держать. Ну иди, досыпай.
Заснуть получилось не сразу. Некстати вспомнилось, что мама уже уехала. Да и танцующая с мечом бабушка тоже не выходила из головы. Но потом сон выбрался из-под пахнущей свежестью подушки, накинул на голову тёплый платок, склеил веки, убаюкал…
– Девчонки, подъём! Лялюша, умываться!
Бабушка опять была в джинсах и футболке. Она повела похныкивающую спросонья Ляльку в ванную, что-то ласково приговаривая на ходу.
На завтрак были вареники – вкусные, с творогом и вишнями. Доедая вторую порцию, Варя глянула в окно и чуть не подавилась.
Калитка открылась, и в неё вошёл пёс величиной с небольшого медведя. Шерсть у пса была грязно-белая, а в зубах он держал металлический тазик.
– Бабушка, смотри, смотри!
– Куда? А-а-а, так это Снежок за завтраком пришёл. Доела? Пошли знакомиться. Пойдём с нами, Лялюша!
Пёс тем временем сел и осторожно опустил тазик на землю. Бабушка вытащила из холодильника ведёрную кастрюлю и отправилась во двор. Варя пошла следом, крепко держа за руку Ляльку.
При виде бабушки пёс улыбнулся во всю пасть, показав огромные клыки, и пару раз стукнул хвостом по земле.
– Умница Снежок, хорошая собака. – Бабушка почесала громадину за мохнатым ухом. – Знакомься: мои внучки. Они будут здесь жить!
Снежок деловито обнюхал Варю, потом пискнувшую от страха Ляльку. Лизнул её в щёку и снова стукнул хвостом по земле.
– Вот и познакомились. – Бабушка стала накладывать в тазик овсянку с мясом. – Теперь он никому вас в обиду не даст.
– Бабушка, это твой пёс? А почему мы его вчера не видели?
– Не мой, соседа Ильи. Он в отъезде, а я за домом и собакой присматриваю. В глуши живём, надо друг другу помогать. А Снежок никого чужого близко не подпустит. Такого сторожа днём с огнём поискать – правда, Снежок?
Пёс только хвостом вильнул. Он был занят: полировал тазик языком до зеркального блеска.
– Так, Варюша. Мы с Лялей сейчас будем заниматься, а тебе помыть посуду. Потом делай, что хочешь. Вещи разбери, в саду осмотрись. В общем, определяйся.
– Бабушка, а чем ты с Лялькой будешь заниматься?
– Ещё не знаю. Сначала мы с ней поговорим, вот тогда ясно будет.
– Так она же не разговаривает!
– Я разберусь, Варя. – Глаза у бабушки слегка позеленели. – Я как-никак логопед.
– Ух ты – ы – ы… Правда?
– Правда. Тебе, кстати, не мешало бы «р» подправить. Ну это после. Пойдём, Лялюша!
Посуду Варя решила помыть потом. Включила дракона, вволю насмотрелась, как он рычит и машет крыльями. Разобрала свои вещи. Достала коробку с бисером, полюбовалась. Выложила на тумбочку книги: почти всю серию «Детективное агентство Ксюши Бубликовой» и пять книжек из серии «Хрюмсики идут по следу». Попробовала выйти в Интернет – опять не получилось. С горя пришлось идти в сад, осматриваться.
В саду нежно пахло от кустов, усыпанных мелкими белыми цветами. Цвело всякое разное, виденное только на картинках или совсем незнакомое. Лезли вверх, махали красными, розовыми, голубыми лепестками диковинные растения, подвязанные к опорам. Знакома была только любимая мамина сирень. Но такой сирени мама никогда не покупала. Огромные грозди были чуть не всех цветов радуги: фиолетовые, синие, пурпурные…
Наверху звякнуло. Варя задрала голову и увидела на крыше флюгер: лягушка, держащая стрелу.
Хорошо оказалось в саду, но вай-фая и там не было. Варя побрела в дом, злясь на всё окружающее.
Поискать по дому компьютер, что ли?
В первой комнате его не нашлось. Там вообще ничего не было, кроме набитых книгами шкафов. Камин, огромное мягкое кресло в углу, а рядом с ним, на стене – лампа с матовым абажуром. Из интересного только стеклянный шкафчик, а в нём фигурки лягушек: каменные, фарфоровые, металлические, деревянные… Из разноцветного стекла, глины, чего-то ещё… Большие, маленькие и совсем крохотные.
Варя прилипла носом к стеклянной дверце, разглядывая лягушек. Зачем они бабушке? Столько лягушек, а вай-фая днём с огнём не найдёшь!
Из-за следующей двери доносилось знакомое жужжание робота-пылесоса. Варя потянула за ручку.
По бежевому ковру ползает-трудится робот. А на нём… а на нём разъезжает, отталкиваясь одной ногой, крохотный бородатый старичок!
– И – эх-х-х-х! Навались, милок, не зевай! Давай, пошевеливайся! – прикрикнул он тоненько.
Оглянулся, увидел Варю. Пискнул и бросился в угол.
Варя кинулась за ним, споткнулась о пылесос и растянулась на ковре. А старичок исчез, как не бывало его.
Вот это да! Сюда бы Ксюшу Бубликову с её верным Топом! Уж она бы разобралась, что это был за старичок и куда он делся. Всех вывела бы на чистую воду…
Ксюша Бубликова носила огромные очки с черной оправой-велосипедом. А ещё у неё были торчащие косички с пышными бантами, вздёрнутый нос в веснушках и беспородный пёсик Топ, умеющий кого угодно разыскать по следу.
Ксюша и сама была не промах. Она выслеживала, подслушивала и подглядывала. Всё видела, всё замечала. Пряталась в шкафах и кладовках, сидела на чердаке и в собачьей будке. Словно невзначай, задавала коварные вопросы и мгновенно запоминала ответы. Потом всё сопоставляла и – опля! – изобличала преступников, находила похищенных и возвращала украденное.
А чем она, Варя, хуже? Да ничем!
Варя окинула комнату проницательным Ксюшиным взглядом и ткнула себя пальцем в переносицу, поправляя невидимые очки.
В следующей комнате – маленькой, с окном на веранду – нашлись бабушка с Лялькой. Обе сидели на полу и корчили друг другу рожи. Бабушка надула щёки, похлопала по ним пальцами. Лялька тут же собезьянничала. Бабушка высунула язык, достав им чуть не до кончика носа, но у Ляльки это не получилось.
– Та-ак… – сказала бабушка и вынула яркую метёлку для пыли – непонятно откуда, как фокусник.
– Фффу-у-у-у-у! – с силой выдохнула она, и ворсинки, разлетаясь, заплясали в воздухе.
Лялька взвизгнула от восторга и принялась дуть на метёлку изо всех сил.
– Молодец! – сказала бабушка. – Ты что-то ищешь, Варюша?
– Вай-фай ищу.
– А мы здесь без Интернета живём, – бабушкин голос прозвучал совершенно спокойно.
Варе показалось, что на неё обрушился потолок.
– Как – без Интернета?!
– Да вот так. Ещё и без сотовой связи. С вязь-то есть, да покрытие такое плохое, что её считай и нет.
– А-а-а… а как же… – только и получилось промямлить у Вари.
– Поедем в Осинкино, там связь получше. Можно будет с мамой поговорить. Варюша, мы скоро закончим, а пока не мешай, ладно?
Варя добрела до крыльца, села и попыталась всё обдумать.
Как можно жить без Интернета? Ну вот просто – как? Ни поиграть, ни пообщаться – ни с девчонками, ни с папой или мамой. И так всё лето!
Из зарослей сирени вышел кот Василий, глянул на Варю жёлтым глазом.
– Кис-кис! – позвала Варя.
Кот хрипло мявкнул и прошёл мимо: в кухню, к миске.
Оставалось только разреветься от горя и одиночества. Вот Варя и разревелась: всхлипывая и поскуливая по-щенячьи.
– Что плачешь, Варюша? – Бабушкина ладонь легла на затылок, такая же тёплая, как у мамы.
– Соску-у-у-учила-а-а-ась… – только и смогла выдавить Варя.
– Не плачь, моя хорошая. – Бабушка вытерла зарёванное Варино лицо носовым платком. Голос её звучал твёрдо, но ласково. – Завтра поедем в Осинкино, там маме позвоним. А сейчас пойдём, что-то интересное покажу.
Прибежала Лялька, принялась утешать: гладить сестру по рукам, по лицу, лепетать на своём языке. Варя всхлипнула последний раз и отправилась следом за бабушкой, разглядывая на ходу платок. В уголке была вышита крохотная зелёная лягушка.
В бабушкиной комнате и правда оказалось много интересного. Тройное стоячее зеркало – в нём, если приноровиться, можно увидеть много-много своих отражений. У бабушки Жанны тоже такое есть, трельяж называется. Внизу у него низкий столик, там расставлены всякие баночки и флакончики. Потом надо будет всё перенюхать… На стене большая картина: морской берег, а вдали горы. У окна стул и что-то вроде столика, покрытое белой тканью. А на подоконнике лежит перчатка из толстой кожи: большая, с раструбом. Интересно, зачем бабушке одна перчатка, если вторая потерялась?
– И-и-и-и-и… – тихо запищала Лялька, и в голосе у неё был восторг.
На высокой подставке под стеклянным колпаком сидела кукла, каких Варя не видела никогда в жизни – даже не знала, что такие бывают.
Кукла была тряпичная. Вместо глаз крохотные зелёные пуговицы – похоже, стеклянные. Няня Оксана называла такие пуговицы «на ножке». Рот и брови вышиты. Воинственно торчит нос – вздёрнутый, как у Ксюши Бубликовой, только без веснушек. Ясно, что хозяйка такого носа за словом в карман не полезет и спуску никому не даст. Одета кукла была сказочной царевной. На голове венец, сарафан переливается синим и зелёным, как хвост павлина в зоопарке, пышные белые рукава подвязаны лентами.
Лялька не сводила с куклы глаз.
– Что, нравится? – спросила бабушка. Подумала чуть-чуть, достала куклу из-под колпака, взвесила в руке. – Смотри за ней хорошенько, береги её! Слышишь?
Варе показалось, что кукольные глаза блеснули в ответ.
Лялька схватила куклу, прижала к себе.
Вблизи кукла оказалась ещё интересней. Венец украшен бисером и цветными стеклянными бусами, словно драгоценными камнями. На шее ожерелье в несколько рядов. Длинная коса заканчивается расшитой подвеской. Ноги обуты в красные башмачки, тонкие пальчики из скрученной в трубочку ткани унизаны кольцами.
– Бабушка, а откуда у тебя такая кукла?
– Сама сделала, когда маленькой была, – в бабушкином голосе прозвучала грусть. – Я одна росла: ни братьев с сёстрами, ни подруг. Вот и сделала эту куклу, чтоб не так тоскливо было. Ты вон какая богатая: у тебя и сестра есть, и подружки, и мама с папой. А мы с отцом вдвоём жили…
В приоткрытую дверь вошёл кот Василий, и Варя заметила, что он прихрамывает на правую переднюю лапу.
– А почему кот хромой? Под машину попал?
– Нет, Варюша. Я его в лесу нашла со сломанной лапой. Забрала домой, шину ему наложила. У кошек всё быстро заживает. Думала, уйдёт – нет, остался. Так и живём вместе. Мы с ним разговариваем – правда, Вася?
– Мурррр! – ответил кот. Запрыгнул на кровать и принялся умываться.
– Да что мы всё о грустном? – спохватилась бабушка. – Залезайте к Васе, на кровать, будем сокровища смотреть!
Сокровища? Ух, любопытно!
Лялька уже устроилась на кровати, прижимая к себе куклу. Бабушка достала из шкафа зелёную, всю в разводах, шкатулку и сняла с неё крышку. Шкатулка и в самом деле была полна сокровищ. Разноцветные бусы, ожерелья, кольца с яркими камнями…
– Вот это бирюза, это кораллы, а это янтарь, – рассказывала бабушка. – Это лазурит: видишь, какой синий?
В глубине камня мерцали золотистые искры.
– Это сердолик, это гранат… А шкатулка малахитовая. Подружка давным-давно подарила. Хочешь поносить что-нибудь? Выбирай!
– Баб, а что ты сама ничего не носишь?
– Почему же? Ношу. – Бабушка подвернула рукав и показала широкий серебряный браслет с чернёным узором. – А остальное давно что-то не надевала, правда. Ну-ка…
От лазуритового ожерелья бабушкины глаза стали ещё синее. Варя примерила бирюзовые бусы и тут же сняла: тяжёлые, холодные, давят шею…
Лялька увлечённо перебирала украшения – и вдруг тихо пискнула.
– Что там у тебя, Лялюша?
В кулаке у Ляльки оказалась подвеска в виде глаза. Оправленный в серебро, поблёскивал зелёный камень: тот самый, из которого сделана шкатулка.
– Молодец! Бабушкина внучка, сразу видно!
Тут же нашёлся кожаный шнурок, и подвеска оказалась у Ляльки на шее.
Опять! Опять всё этой мелкой вредине!
Настроение у Вари сразу испортилось.
– Ба-а-аб, знаешь, кого я сегодня видела? Старичка с бородой! Маленький, как эта кукла. Он на пылесосе катался! Кто это был, а?
– Домовой, – спокойно ответила бабушка.
– Ты его что, тоже видела?
– Конечно.
– А откуда он взялся?
– Живёт он здесь, вот и всё. Дом старый, такие без домовых не бывают.
– А что он делает?
– За порядком следит. Бояться его нечего, а мешать ему не надо. Ну что, ничего не выбрала?
– He-а.
Бабушка принялась укладывать украшения в шкатулку, а Варя стала рассматривать картину на стене.
Наверно там, в Сингапуре, такое же синее море. Сияет безоблачное небо, на волнах скачут солнечные зайчики, вскипает белой пеной прибой…
Варя подошла так близко к картине, что чуть не ткнулась в неё носом. Встала на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть, – и вдруг увидела, что картина не нарисована, а вышита.
– Ба-а-а-аб! А кто это вышивал?
– Я, кто же ещё. – Бабушка убрала шкатулку в шкаф.
– Правда?
– Конечно! Вот, смотри!
Бабушка откинула белую ткань со столика. Там оказалась начатая вышивка, натянутая на рамку. Кусты роз, скамья у фонтана, аллея высоких деревьев…
– Ой, как здорово, ба! Научишь меня?
– Научу, если захочешь. Тут терпенье нужно. А сейчас пошли в сад, поливать пора.
Поливать оказалось очень интересно. Струя воды из шланга рассыпалась на мелкие капли, играла радугой. Лялька с восторженным визгом скакала в облаке брызг и быстро промокла. Бабушка сгребла её в охапку и понесла переодеваться.
– Варюша, пойдём! Наденешь сухое, и будем обедать.
Лялька брыкалась и хохотала.
В комнате солнечно, за окном сиреневый куст в цвету. Хорошо! А скоро будет Сингапур, и там будет ещё лучше – так, что сейчас и представить себе невозможно.
– Можно посмотреть? – спросила бабушка и указала на стопку Вариных книг.
– Конечно… – смущённо сказала Варя. С ней ещё никто так не разговаривал.
Управившись с Лялькой, бабушка стала перебирать яркие книжки.
– «Ксюша Бубликова и загадка старого чердака», «Ксюша Бубликова и чёрный чемоданчик», «Ксюша Бубликова и тайна заброшенной дачи»… Теперь такое читают?
– Это все сейчас читают! Детские дюдики называется.
– Дюдики? – Бабушкина бровь изогнулась и взлетела под самую чёлку, глаза позеленели.
– Детективы… – пробормотала Варя. Почему-то ей стало очень неловко.
– Н – да, – только и сказала бабушка. – Если что – книги в той комнате, где шкафчик с лягушками, как зайдёшь, справа.
– А телевизор где, бабушка?
– Нигде. Нет у меня телевизора.
Нет телевизора? Надо же… Впрочем, у Кристины и Даши телевизоров тоже нет, вместо них компьютер.
– Баб, а как же мультики смотреть? Я «Машу и медведя» люблю!
– Ноутбук есть, дисков много. Видеомагнитофон с кассетами.
– А это что такое?
– Достану с чердака, покажу.
– А лягушки – это у тебя коллекция?
– Ну да.
Наутро в Осинкино отправились сразу после завтрака. Ехать и правда оказалось недалеко: меньше часа. Ляльку даже укачать не успело. Бабушка лихо затормозила у домика с вывеской «Почта» и скомандовала:
– Все на выход!
Телефон у бабушки оказался старый, кнопочный. При одной мысли, что его могли бы увидеть одноклассники, Варю бросило в жар. Что сказала бы Сергеева! У неё-то новенький смартфон, а на будущий год родители ей обещали айфон – ну, если она не врёт, конечно…
Зато у Вари впереди Сингапур! И пусть Сергеева заткнётся!
– Здравствуй, Катенька, как дела? У нас всё хорошо, все здоровы. С Лялей работаем, да… Варя, поговори с мамой! Я пока в магазин сбегаю.
Услышав далёкий мамин голос, Варя чуть не расплакалась.
– Варюша, я скоро улетаю к папе! Потом вернусь за вами.
– Ма-а-ам! Когда?
– К концу лета, доча! Надо найти квартиру для нас, школу тебе подобрать, детский сад для Ляльки… Как вы там?
– Скуча-а-а-аю… – Варя хлюпнула носом.
– А Лялька?
Опять! Все только о Ляльке и думают!
– Хорошо Лялька, что ей сделается…
– Береги её, Варюша, ты же старшая, на тебя вся надежда. И бабушке помогай, слышишь?
– Слышу… – буркнула Варя.
– Дай я с Лялькой поговорю.
Варя приложила телефон к розовому Лялькину уху. Услышав мамин голос, малявка заулыбалась и принялась щебетать на своём языке. Варя лихорадочно принялась просматривать «ВКонтакте».
Та-а-ак… Артёму она писала с фейкового аккаунта. Ответ невразумительный, но явно заинтересованный. Аня Воробьёва выложила фотки из дельфинария, ну-ну… Сергеева написала: «Жди нас, Кипр, скоро будем!» Хвастунья и задавака. А что ей, Варе, написать? «Сижу в деревне, присматриваю за Лялькой»? Позорище…
– Помоги, Варюша!
Бабушка загружала в багажник огромные, даже на вид тяжёлые пакеты. Пришлось подавать ей другие, поменьше: с яркими помидорами, шипастыми огурцами, хвостатой редиской.
– А теперь пошли за мороженым! – У бабушки в руках оказалась видавшая виды сумка-холодильник. – Ты какое любишь?
– Крем-брюле и фисташковое!
– А Лялька?
– Она всякое любит, но ей много нельзя.
– А мы понемножку!
Мороженого набрали всякого: и фисташкового, и пломбира, и крем-брюле, и шоколадного. А ещё купили «Радужные пузыри». Лялька макала во флакончик пластмассовую петельку, высовывала руку в окно, и за машиной летел по ветру хвост мыльных пузырей – вместе с Ляль-киным радостным визгом.
