Елена Евгеньевна Тимохина
Царевич
Сверкнули гневные молнии. Он по-бычьи наклонил голову. У него большой рот с пухлыми губами, тяжёлый подбородок и непропорционально крупный орлиный нос.
Теперь я знаю, как выглядел Иван-царевич, потому что сам его видел. У него взгляд владыки. Я помню его еще с тех пор, когда прислуживал ему в вольере, он терпеливо ждал, пока закончат уборку в вольере, словно проводил торжественную церемонию, по завершении которой неторопливо удалялся в свои покои. Печаль лежала у него на сердце. Иван-царевич не всегда был волком.
Я смотрю ему в глаза. Они светлые, водянистые. Я пытаюсь объяснить, кто я такой. Олег, молодой человек, который срезался на экзамене и не поступил в университет, а потому пошел работать в зоопарк.
От него пахнет куревом и дешевым пивом. Он обнажает зубы, смеется. Его улыбка цветет, как сама весна. Он выглядит дружелюбным. Хорошо помню, как он подходил ко мне и клал морду мне в ладонь. Я и сейчас чувствую наше генетическое родство. Его губы кривятся усмешкой. Он смеется надо мной. А может и над собой! Сколько лет он держал в тайне свою службу, но страдание от одиночества развязывает ему язык. Он тоже не прочь открыть мне тайну.
«Мне больно это говорить, но сейчас осталось мало верных людей. Большинство куплено врагом, и мы не можем даже просчитать, чем это всё обернётся для Родины. Предупреждаю: у тебя мало времени, Олег. Нужно решать дела государственной важности».
Его охватывает напряжение, он весь дрожит. Сколько лет он хранил государство в облике Серого волка и отрешился от участи человека. Он честно признается, что не знает, что делать дальше, поэтому хочет вернуться.
Когда он совершает признание, он успокаивается. Беседа приносит ему успокоение.
Теперь мы готовы. Надо собрать все силы для последнего рывка. Но нет. Я хочу отступить. Я не готов к агрессии. Заранее ощущаю чувство провала, знакомое до боли. Но Царевич намерен дойти до конца.
Я жду, не двигаюсь. Нападать я не собираюсь. Что делать, не знаю. В голове ни одной мысли.
Он атакует первым, наносит удар в мое рыхлое меховое плечо.
Между нами возникает взаимопонимание, это часть процесса обмена телами. На меня обрушивается его тоска, я понимаю, как тяжело ему пришлось. Мой участок для охоты слишком велик для него, он соскучился по своему мирку. Отведав крупной добычи, он не прочь вернуться к звериной сущности, к старым привычкам. Ему опротивели люди, которые поглощают кофе и глютены. Его воротит от химозной дряни. Запах казармы пропитал стены и линолеум. Он снова в клетке. Но на этот раз заперт в ней с сотней новобранцев.
Те несколько мгновений, что мы вместе, я слышу его жалобу. Участь человека уже не кажется ему завидной, он проверял. Да и свободы в новой жизни не хватает.
Неожиданно волк подпрыгивает, как мячик, наскакивает на меня. Раз – и он в воздухе, разворачивается меховой молнией, летит, ударяется о землю. Серая тень скрывается под кустом. Два – и его нет!
От меня пахнет псиной, так мне сказали в части. Я помечен запахом, как клеймом.
Ноги сами ведут меня в часть, я возвращаюсь. Разумным решением это не назовешь, но я больше не желаю бегать и прятаться. В казарме я нахожу телефон Олега (мой номер), а в нем контакты Надежды Дмитриевны. Я прошу ее связаться как можно скорее с Леной и заверить ее, что с волком все хорошо. У меня уверенный голос. Я утверждаю, что наши с Надеждой пути уже пересекались, и она мне безоговорочно верит. Она сделает все, о чем я прошу. Противостоять такому невозможно. «Волк исчез по случайному стечению обстоятельств», – говорю я, и она это повторяет.
И начинается драма с комическими приключениями, потому что в отличие от Серого волка, я не имею способностей. Я не умею решительно ничего, поэтому и уклонялся от службы в армии. Она научит всякого, даже того, кто не хочет учиться.
