Елена Гордина
Точка кипения
Но Ирка, похоже, только этого и ждала. Она тут же успокоилась, вытерла слезы и, уже совершенно трезвая, защебетала:
– Ну и везет же тебе с супругами, подруга! За что не пойму, такие мужики только тебе достаются? Ладно, пойду спать! – и вывалилась из кухни. Юра поплелся следом.
А Соня осталась сидеть за столом, все еще переваривая услышанное. Она прекрасно понимала, что Ирка сейчас просто нагло ее использует, но почему-то не могла выгнать человека нуждающегося в помощи на улицу. Хотя из-за Ирки у них с Юрой начались неприятности – ему не нравилось, что она постоянно у них дома, что Соня с ней проводит все вечера, и что Ирка стабильно опустошает «хозяйский» холодильник – ему конечно не жалко, но и совесть иметь надо. Соня прекрасно понимала, что муж прав – вот и сегодня только стоило им оказаться в постели в дверь тут же позвонили.
– Не открывай! – потребовал Юра, продолжая целовать Соню.
Через пару минут беспрерывной трели в дверь начали буквально ломиться. Часы показывали 22.45.
– Пойду, открою – вздохнула Соня. Она уже прекрасно поняла, кто пришел. Юра недовольно поморщился:
– Совсем обнаглела.
– Ну, как ты можешь – у нее же горе – возразила Соня, скрываясь в коридоре.
– Я вас не разбудила? – тот час донеслось от туда. – Мне сейчас так тяжело одной.
Далее послышались всхлипы, стоны и все как обычно – по программе.
И вот теперь Ирка так ее отблагодарила. Соня сначала хотела пойти и высказать ей все, что она о ней думает, но потом решила сделать по – другому. Просто, с завтрашнего дня, вернее уже с сегодняшнего она будет пускать к ним Ирку гораздо реже. И пусть та обижается, если хочет. В конце концов, у Сони свои проблемы – и с Юркой они живут вместе только меньше месяца, и вовсе он ей не «муж», он еще и с женой – то своей не развелся.
Соня поднялась с табурета и неожиданно для себя снова поставила чайник на огонь. Спать совсем расхотелось. «Выпью еще чаю» – решила она. Все мрачные мысли, которые она гнала от себя последнее время, вдруг снова роем закружились в голове.
Юру она не любила. Совсем. Никогда. Знакомы они были больше 10 лет. Сначала учились вместе в институте, потом так получилось, что стали жить в одном доме. Герасимов же влюбился в Соню с первого взгляда. В институте Соня на него совершенно не обращала внимание. Был он худой, с впалой грудью, безбожно сутулился. Лицо Юры тоже симпатичным не назовешь – маленькие, глубоко посаженные глаза, узкий лоб и жиденькие волосенки цвета больной вороны. Да и вообще он был какой-то без божьей искры. Соне же нравились совсем другие – смелые. Раскованные и бесшабашные, готовые ради нее совершать любые глупости – стоять перед ней на коленях посреди улицы или заваливать цветами лестничную площадку, на которой она жила. За такого парня и вышла Соня замуж сразу же на первом курсе института. Расстались они, спустя пол года рассорившись из-за ерунды. Оказались оба гордые, и никто не хотел идти мириться первым. Потом за Соней начали ухаживать другие мальчики. У него появилась подруга….Вообще развелись они только спустя три года, уже совсем чужими людьми. Соня только сейчас, почти десять лет спустя поняла, как глупы они тогда были – юношеский максимализм. Зря конечно – ведь любили друг друга по-настоящему. И им было вместе не скучно. Им вообще никто не был нужен – когда они были вместе. Сильно она тогда переживала разрыв, вот поэтому и появился Юра. Он отличался от других ее поклонников тем, что ничего не требовал. Самой большой наградой для него было ее присутствие. Герасимов заваливал ее стихами, цветами и игрушками. Она всегда была во всем для него права – даже если была совершенно не права. Юра мог всю ночь напролет простоять под дождем у ее окна, дожидаясь пока Соня, выглянет хоть на минутку. И хотя он постоянно видел ее с разными мужчинами, никогда ее ни в чем не упрекал. Просто любил и ждал своего часа.
«Дождался!» – горько усмехнулась Соня, прихлебывая обжигающий чай. Дальше вспоминть совсем не хотелось. Но было уже поздно – картинки из прошлой жизни сами собой наполнили ее голову. Так было всегда, стоило хоть немного вспомнить Кирилла.
Единственную ее любовь.
«Где он сейчас?» – подумала Соня и неожиданно для себя самой расплакалась.
Вот именно тогда, когда исчез из ее жизни Кирилл, опять и появился в ней Юра… У Сони, не было не каких сил сопротивляться его натиску. Она смотрела на все и всех сквозь черную пелену слез. Поэтому как-то быстро позволила Герасимову уговорить себя жить вместе.
Юрик к тому времени был уже три года как женат. Но это не имело значения.
«Потому, что я всю жизнь любил только тебя» – говорил он. И Соня ему поверила.
Утро наступило безрадостным, с какой стороны не взгляни. Соня совершенно не выспалась, под ногами постоянно путалась Ирка – сначала ей был нужен фен, затем лак для волос, а под конец она нечаянно опрокинула чашку с кофе на платье, в котором Соня собиралась пойти на работу. В результате всего этого кошмара Соня не успела помыть голову и пришлось надевать дурацкий парик, который ей совершенно не шел. Ярко рыжие волосы были подстрижены под каре и делали ее похожей на проститутку-интеллектуалку. Если такое конечно можно представить. Платье тоже было безнадежно испорчено, и Соня с вздохом достала из шкафа опостылевший строгий серый костюм. Но на нем не было пуговиц – она совершенно забыла, что сама их спорола, когда отдавала костюм в химчистку. Без сил Соня опустилась на тахту. В этот момент хлопнула входная дверь – веселая и как всегда элегантная Ирка выпорхнула на работу. Соня схватила тапку и со злостью кинула ей вслед. Красиво перевернувшись в воздухе, тапка полетела левее двери и сшибла вазу с сухими цветами, которая уже, наверное, лет сто стояла в прихожей. На звон разбившегося стекла из ванной выглянул Юра.
– Ты чего? – удивленно спросил он.
Соня отчаянно махнула рукой:
– Мне не в чем идти на работу!
– Надевай мой синий свитер. Он унисекс. – улыбнулся Юра, надевая ботинки. Неуклюже пытаясь спрятать за спиной, серую спортивную сумку, он явно нервничал.
Соня удивленно посмотрела на сумку:
– Это в прачечную, – быстро пояснил Юра, переложив ее из одной руки в другую. – Ну, я пошел. Вечером задержусь – хочу зайти к жене, поговорить о разводе.
Герасимов наклонился, чтобы поцеловать Соню.
– Ты знаешь, как я тебя люблю? Таких как ты женщин, больше нет на свете! Я сделаю тебя самой счастливой! – прошептал он, заглядывая в глаза. «Господи, ну зачем он так много говорит»-мысленно простонала Соня. Но вслух машинально ответила:
– Я тебя тоже люблю.
– Знаешь – вдруг решилась Соня – не пойду я сегодня на работу! Сейчас позвоню и скажу, что заболела.
– Что – то это на тебя не похоже – удивился Герасимов.
– Я действительно себя плохо чувствую. Совсем не выспалась из – за этой несчастной.
– Точно не пойдешь?
– Теперь уже точно. Все равно ведь опоздаю.
– Ну, тогда до вечера!
Еще раз хлопнула входная дверь. Наконец ушел Юра.
Оставшись одна, Соня вдруг отчетливо поняла, что ей меньше всего на свете хочется провести весь день дома, мучаясь терзавшими ее сердце вопросами.
Поэтому она начала быстро одеваться. Брюки, синий Юркин свитер, парик. Кстати, парик ей купил Кирилл на Новый год. Соня вспомнила, как она тогда обрадовалась, как они по очереди примеряли парик и крутились перед зеркалом. Под конец все закончилось веселой свалкой в спальне, которая плавно перетекла во … «Все, хватит …» – одернула себя Соня, но было уже поздно. Она, почему-то с пугающей отчетливостью помнила тот Новый год. Новый год вдвоем. Это был последний праздник, который они встретили вместе. Соня была тогда так счастлива, а потом начался кошмар…
Еще раз мотнула головой, пытаясь избавиться от прошлого, которое так некстати она воскресила сегодня.
Уже в прихожей, осторожно обходя разбитую вазу, которую она так и не успела убрать, Соня взглянула на себя в зеркало. «Господи, я даже накраситься не успела. Придется надеть темные очки. Накрашусь на работе». Надо было спешить, времени было в обрез.
Едва открыв входную дверь, Соня тут же налетела на Свету, соседку снизу.
– Соня, как хорошо, что ты еще дома – закричала она – мне нужна твоя помощь.
Соня обреченно остановилась на пороге своей квартиры. Значит, сегодня она точно опоздает.
– Говори, что надо, только очень быстро.
– Мне нужен твой серый костюм – выпалила Света – У меня сегодня собеседование, а надеть как всегда нечего. Дай, пожалуйста!
Она умоляюще посмотрела на Соню.
– Бери ради бога – Соня уже выбежала на площадку, когда поняла, что помощи как таковой от нее не требуется.
– Только у него пуговицы спороты, пришей и надевай. Дверь потом просто захлопнешь и все, – прокричала она уже с низу.
– Спасибо!! – и Света зашла в квартиру.
Соня выбежала из подъезда и налетела на мужчину, курившего прямо около двери. Тот внимательно посмотрел на молодую женщину с ярко рыжими волосами, которая его чуть не сбила с ног, и равнодушно отвернулся. «Не она!» – решил он.
А Соня, не оглядываясь, устремилась дальше. До трамвайной остановки было две дороги – одна по улице, а другая через стройку. Причем через стройку в два раза быстрее. И, несмотря на то, что стройка была заброшенная, на ней обитали бомжи и малопривлекательные личности, Соня постоянно бегала именно через нее. Впрочем, как почти все жители близь лежащих домов. «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится»-думала Соня, проносясь мимо огромных труб, разбросанных по всей площадке. – «А ведь здесь и убить могут, и никто потом не найдет».
Но как она не спешила, трамвай, на котором она ездила на работу, уже ушел. Следующего пришлось бы ждать 20 минут, которых не было. Соня подбежала к одинокой машине припаркованной недалеко от автобусной остановки, расположенной как раз напротив трамвайной.
– Довезете? – с отчаянием спросила она, наклоняясь к водительскому окошку.
Дедок сидевший за рулем допотопного «Москвича» оценивающе оглядел Соню.
– Семьдесят рублей – наконец буркнул он.
Соня вздохнула и полезла в машину. Конечно семьдесят рублей – это настоящий грабеж, но спорить у нее уже не было не сил, ни времени.
Дедок довольно крякнул «Нашел дуру!» и тронулся с места.
Откинувшись на неудобном заднем сидении «Москвича» Соня неожиданно разозлилась на Юру. Ведь он видел, что она опаздывает, мог бы и подвезти. Сам то он добирался на работу на отцовской машине, которая стояла в гараже как раз в Сонином дворе.
«Интересно, он не догадался или ему просто наплевать?» размышляла Соня, уже совершенно забыв о том, что собиралась остаться дома. И тут же ей стало совестно. «Господи, он же ходит за тобой уже десять лет. Какие доказательства тебе еще нужны? Юра – добрый, хороший парень. Кстати он единственный до сих пор тебя любит. Несмотря ни на что. И вообще, что сделано – то сделано». Но, тем не менее, даже в этом внутреннем монологе чувствовалась какая-то фальшь. Ей было постоянно за него неловко – и за его блеклую внешность, и за манеру одеваться (Юра предпочитал спортивные брюки в любой ситуации и длинные бесформенные свитера, половину их которых давно пора было выбросить), а когда приходили гости и он начинал вдаваться в философию, в которой понимал как мартышка в апельсинах, Соня просто сгорала от стыда. Поэтому она старалась появляться с ним на людях как можно реже. Перестала сама ходить в гости и приглашать к себя. Исключением была Ирина, которая никогда не спрашивала разрешения прийти, а просто приходила. Впрочем, для этого и существуют настоящие друзья. И тем не менее Соня решила с ним жить вместе. «Почему?», в который раз спрашивала она себя. Но уже знала ответ. Потому, что он ее любит. Потому что она перед ним в долгу. Потому что из-за нее, вертихвостки, он один раз чуть не умер. Потому что она устала от безумных романов, и теперь хочется простого женского счастья. Соню передернуло – «простое женское счастье», господи, до чего глупо! Как будто счастье бывает женским или мужским. Счастье – это когда не надо себе доказывать, что ты счастлива. Это просто состояние души.
Больше из подъезда никто не выходил. Основная масса жильцов уже ушла на службу. Остальные же, счастливчики, которым не надо карпеть с 8 до 17, занялись своими делами.
Она сегодня тоже не пошла на работу, как его и предупредили. Патлатому не нравилась идея со стройкой, в квартире можно сделать все гораздо спокойнее. Можно сказать, что ему повезло.
Патлатый бросил недокуренную сигарету и еще раз внимательно оглядел двор. Ничего особенного – все как всегда. За последний месяц, в течении которого следовало приступить к выполнению заказа, он уже начал различать привычки этого дома. Вот из 17 квартиры – немолодая женщина выгуливает собаку. Она это делает каждое утро примерно в одно и тоже время. Он посмотрел на часы, стоит немного переждать, пусть она заведет свою шавку домой. Свидетели ему не нужны.
Через десять минут Патлатый стоял около необходимой ему двери и внимательно прислушивался. Он знал, что она сейчас дома одна. Нужно было сделать дело побыстрее и уходить. Руки уже начали предательски дрожать, и Патлатый сильно вспотел. Пора принять новую дозу. Но не сейчас. Сейчас ему нужна светлая голова. Вот когда все закончится…
Заранее приготовленным ключом он неслышно открыл дверь. Стараясь ступать, как можно тише Патлатый проник в комнату. Спиной к нему у окна, в потоке солнечного света, стояла худенькая женщина в сером костюме, и что-то напевала. Он сразу узнал этот костюм. Она в нем очень часто ходила на работу в последнее время. Патлатый даже запомнил стальные пуговицы со стразами, которые украшали жакет. Внезапно голову сдавили железные тиски и он недовольно поморщился. Времени совсем не оставалось, а все из-за этой суки с собачкой, пришлось проторчать незапланированные десять минут. Сильно нервничая, Патлатый, все же приступил к работе.
Женщина даже не повернулась. Все вышло как по маслу.
Через час Патлатый был уже дома. А еще через десять минут наркотик завладел всем его истерзанным сознанием и он отключился.
Соня взглянула на часы. Без пяти восемь. В офисе уже давно никого не было, за окном начали сгущаться сумерки. «Пора домой» – с тоской подумала Соня, и вылезла из-за стола. От длительного сиденья в одной позе ломило шею. Соня взяла сумку и, массируя основание затылка, пошла к двери. «Господи, как домой не хочется, выпью-ка я лучше на дорожку кофейку». Она бросила сумку на стол и подошла к чайнику. Но в нем воды не оказалось, а идти за ней было лень. Не зная, чем бы еще себя занять Соня в нерешительности застыла посреди кабинета. В последнее время она стала очень часто задерживаться на работе. Однако в голову ничего подходящего не приходило и простояв истуканом минуты три, она все же засобиралась домой.
Выйдя на улицу, Соня даже удивилась, до чего же превосходным был этот вечер. Легкий ветерок осторожно гнал под ноги еще немногочисленную желтую листву. Совсем скоро он окрепнет и превратится в холодный осенний ветер, который принесет с собой бесконечные дожди, грязь, грипп и прочие радости. Соня терпеть не могла осень. Ей казалось, что конца – края не будет непролазной грязи и насквозь пронизывающему ветру. К тому же она с завидным упрямством промачивала ноги, и простужалось. Тем более что за те неполные 30 лет, которые Соня прожила на свете, все действительно крупные неприятности происходили с ней именно осенью. Может быть, поэтому она начала осень просто бояться. И ждала каждую с суеверным страхом.
Однако сегодня ей совсем не хотелось думать о плохом. Ну и что, что впереди осень. Эта будет особенная, счастливая. Ведь из любого правила бывают исключения.
Тогда, в той другой жизни, Соня и не мечтала полюбить снова. После неудачного первого замужества, она даже зареклась думать о браке. Зачем? Жить с нелюбимым человеком в то время для нее было абсурдным, а все, поголовно все, мужчины вокруг казались либо серыми занудами, либо законченными бабниками, либо стопроцентными тупицами.
Так и жила Соня, уныло и размеренно, иногда встречалась с Герасимовым, который по причине ее развода активизировался как никогда прежде. С Юрой отношения у них были чисто «пионерские», потому что даже при мысли о более близких, Соню буквально тошнило. Она с детства обладала хорошей фантазией и представив себе сутулого, с выпирающими ключицами и ребрами Юру, с собой в постели, зареклась никогда, ни под каким предлогом не проводить такой эксперимент. Как говориться «никогда не говори никогда».
Однажды, еще холодным апрельским вечером Соня зашла к Ирине. Ирина рассталась с очередным «мужем» и находясь в привычном для себя состоянии – депрессии по поводу уходящей молодости, позвонила ей на работу и со слезами в голосе, попросила немедленно приехать. В тот день Соня просто зверски устала, но отказать подруге в такой критический для нее момент, не решилась.
Когда Ирка распахнула входную дверь, Соня сразу догадалась, что та – «под градусом». Первое пришедшее в голову объяснение было в полнее правдоподобно – Ирина как обычно «заливает» свое очередное горе, но приглядевшись чуть внимательнее, Соня на раскрасневшейся физиономии подруги увидела безмерное счастье.
«Андрей, что ли вернулся?» соображала Соня, но когда вошла в комнату, мгновенно про всех забыла. Много раз потом Соня пыталась вспомнить, как выглядел в тот вечер Кирилл, что на нем было надето и т. д. – бесполезно. Единственное, что навсегда врезалось в память – это его глаза.
Итак, Соня вошла в комнату и замерла. Огромные, желто-зеленые, как у кошки глаза, казалось, смотрели прямо в душу. Шквал совершенно незнакомых чувств буквально сбил Соню с ног. Внезапно она поняла, все что было раньше – только игра, а настоящая жизнь начинается с этой минуты. Ничего не замечая вокруг, а только ощущая на себе его обжигающий взгляд, Соня, на не гнувшихся ногах подошла к дивану и села рядом. Единственным и непреодолимым желанием было, хотя бы на мгновение прикоснуться к руке Кирилла. Совершенно потеряв контроль за своими поступками, Соня, пододвинулась поближе и прижалась к нему бедром. Кирилл вздрогнул всем телом и незаметно для окружающих, обнял ее за талию. Время остановилось. Все вокруг суетились, что то прямо в лицо орала возбужденная Ирка, какая – то незнакомая женщина мрачно смотрела на Соню. Высокий, симпатичный мужчина, вошедший в комнату с блюдом, на котором красовались желтые яблоки, протянул Соне бокал с шампанским.
– За знакомство!
Ничего не ощущая, кроме нежного прикосновения Кирилла, Соня подняла бокал и залпом выпила содержимое.
В голове прояснилось, и она наконец-то услышала Ирку:
– Ну, чего ты как немая? Познакомься, – наверное в сотый раз верещала Ирина. – Это – она указала рукой на обнимавшего ее мужчину – Кирилл, а это – кивнула в сторону мрачной женщины – его, без пяти минут жена, Альбина! А этот красавчик. – Ирка игриво обняла высокого мужчину. – Мой старый друг Петр…..
Ирка продолжала, что-то говорить дальше, но Соня оглохла, от свалившегося на нее горя. «Альбина! Все!».
Окаменев всем телом, Соня тяжело поднялась с дивана и чтобы не разреветься при всех, поспешно вышла на кухню:
– Налью себе воды.
Прислонившись лбом к холодному оконному стеклу, Соня никак не могла справиться с охватившим ее отчаянием. «Господи, у него есть жена. А ты, что хотела?» – уговаривала она сама себя, но ничего не помогало. Внезапно за спиной раздались едва слышные шаги, и Соня обернулась. Прислонившись к дверному косяку, стоял Кирилл. Соня замерла, все остальное происходило, словно во сне. Медленно, не сводя с нее своих кошачьих глаз, он подошел прямо к Соне и поцеловал ее в губы. Ласковый и робкий поцелуй пробил их тела таким электрическим разрядом, что абсолютно про все забыв, они начали целоваться как одержимые. Совершенно обезумев, Соня сама расстегнула его рубашку.
Ирка вошла как нельзя вовремя:
– Вы, что обалдели? – она в ужасе смотрела на их разгоряченные лица – Сейчас сюда придет Альбина!
Соня и не заметила, как полностью ушла в воспоминания и чуть не угодила под машину. От резкого сигнала клаксоном она вздрогнула и очнулась – оказалось, что прекрасный вечер уже давно превратился в прекрасную ночь. На улице все чаще стали попадаться гуляющие влюбленные, но Соня уже давно перестала обращать внимание на счастливых людей. Иногда ей даже казалось, что она сама заражает всех окружающих своей тоской. Сегодня же ее внимание почему-то привлекла одна молодая пара. Парень был не слишком высокого роста, зато обладал великолепной фигурой. Его выразительные голубые глаза неотрывно следили за каждым движением возлюбленной. Сама же девушка была выше своего спутника почти на пол головы, роскошные черные волосы ошеломляюще оттеняли синие глаза. В переплетении их рук была такая изумительная нежность, что Соня непроизвольно замедлила шаг, что бы еще раз на них полюбоваться.
– Еще только десять – долетел до нее приятный голос парня.
Соня опешила. Как десять? Господи, Юра, наверное, уже по моргам ищет. Она побежала домой. И все же счастливая парочка не выходила из головы. Соня не хотела себе признаваться, что смертельно завидует им. Потому что никогда уже не будет ни на кого вот так смотреть, ловить каждый вздох. Вместе с Кириллом умерла и душа Сони. Телесная оболочка осталось жива и невредима, а вот внутри все выгорело подчистую. Может быть еще и поэтому живет она сейчас с Герасимовым, потому что уже совсем ничего не чувствует. Так какая разница с кем жить.
Соня вихрем взлетела на свой этаж и до упора нажала кнопку звонка. Из-за двери послышалась мелодичная трель. Потом все стихло.
«Заснул он что ли?» искренне удивилась Соня и полезла за ключом. Когда же она открыла дверь и зажгла свет, то первым делом в глаза бросилась разбитая ваза, так и оставшаяся лежать в коридоре. Значит, Юры дома нет, иначе бы он обязателно убрал битое стекло.
Еще раз, взглянув на часы «Двадцать минут одиннадцатого», и уже начиная волноваться, Соня пошла на кухню.
У них с Юрой была договоренность – если кто-нибудь, куда-нибудь внезапно уходит, то оставляет записку на обеденном столе. Но на столе записки не оказалось. Соня, ощущая нарастающее волнение, метнулась в комнату, по дороге уронив табурет. Руки предательски задрожали. «Что могло случиться?». Еще никогда Юра не приходил так поздно, а если и задерживался, то обязательно предупреждал по телефону. В комнате записки тоже не было.
Соня вернулась на кухню и нерешительно замерла на месте. Наверное, следует позвонить родителям Юры и спросить у них. «Или пока не звонить, а подождать еще немного?». И в это мгновение в коридоре раздался звонок.
«Пришел!» – обрадовалась Соня – «Он просто забыл ключи, чучело!» – радостно догадалась она. Ей так не хотелось, что бы в такой прекрасный вечер случилось, что-нибудь неприятное. С огромным облегчением Соня выбежала в коридор и распахнула дверь.
– Где же ты был? Я уже волнова….
Перед ней стоял высокий, худощавый мужчина лет 35 в темном джемпере.
– Самойлова Софья Евгеньевна здесь проживает? – почему-то недовольным тоном спросил он.
– Вы кто? – у Сони внезапно пересохло горло. В дурном предчувствии сдавило сердце. – Что с ним?
– С кем? – удивился мужчина.
– С Юрой?
– С каким Юрой?
– С Герасимовым.
– Не знаю. А вы Самойлова?
– Самойлова.
– Тогда мне надо с вами поговорить. – Мужчина осторожно отодвинул опешившую Соню плечом и вошел в квартиру – Чего же вы в дверях стоите, идите сюда – уже с кухни прокричал он.
Соня, наконец, вышла из оцепенения и захлопнула входную дверь. «Интересно, кого это я пустила в дом? Уж не бандита ли?» – поздновато испугалась она и вошла на кухню.
Мужчина сидел за столом, и держал в руках, какую то книжечку.
– Вы всегда незнакомых людей в квартиру пускаете? – он, словно прочел ее мысли – А если бы я был, предположим, вором? Или еще хуже – убийцей?
– А вы вор? Или убийца?
– Я из милиции, Синицын Андрей Яковлевич, – представился мужчина и протянул книжку, которая при близком рассмотрении оказалась удостоверением.
Уже не ожидая ничего хорошего, Соня села с ним рядом за стол.
– Иванову Светлану Игоревну, когда последний раз видели?
Соня, не ожидавшая такого вопроса, растерялась.
– Свету? Ну, как же! Сегодня утром. Она взяла у меня костюм. Напрокат – добавила она, немного подумав.
– Костюм серый?
– Серый. А вы откуда знаете?
Синицын проигнорировал вопрос и тут же добавил:
– Значит костюм Ваш.
– Ну, наверное, мой. А что мне его нельзя было отдавать, не посоветовавшись с Вами? – Соня начала всерьез злиться. Приперся, задает дурацкие вопросы и ничего не объясняет.
Мужчина сразу уловил перемену в ее настроении.
– Не злитесь. Я сейчас все Вам объясню. Только ответьте на последний вопрос. Во сколько она у Вас была?
– В восемь.
Теперь Синицын тяжело смотрел ей в глаза:
– Светлана Игоревна убита. Тело найдено на стройке рядом с вашим домом.
– Как убита? – по инерции спросила Соня, оглушенная услышанным до такой степени, что даже не поняла сказанного.
– Как? Вас интересует технология убийства? Ее задушили.
– Господи, меня не интересует, КАК ее убили, я вообще не могу понять, зачем вы мне это рассказываете?
– Потому что вы единственный свидетель, который видел Иванову прямо перед смертью.
Соня закрыла глаза. В голове стоял ровный гул, словно несколько самолетов одновременно заходили на посадку. К горлу подступила тошнота, и спазмами свело желудок.
– Меня, наверное, сейчас вырвет – прошептала она и, пошатываясь, вышла из кухни.
Открыв до упора кран с холодной водой, Соня перевела рычаг смесителя на положение «душ» и начала раздеваться. Через секунду ледяная вода обожгла тело, зато сразу же отпустило желудок, и прекратился этот выматывающий гул в голове. Соня сильно замерзла и чтобы согреться начала ожесточенно растирать себя махровым полотенцем. Когда через несколько минут она вышла их ванной Синицына уже не было. На какое – то мгновение ей показалось, что все происшедшее было только страшным сном, наваждением, галлюцинацией, но, взглянув на обеденный стол, Соня мгновенно вернулась в реальность. На клеенке в красно-белую клетку, рядом с сахарницей лежала повестка в милицию. Завтра.
Тяжело шаркая ногами, она двинулась в коридор, чтобы закрыть за Синицыным дверь. В голове опять зашумело. «Наверное, давление упало» – только и успела подумать Соня, как перед глазами заплясали огоньки. Пришлось прямо в коридоре сесть на пол.
«Посижу минут пять и встану» – подумала Соня, закрывая глаза и поудобнее устраиваясь около стены.
Проснулась она спустя час, совершенно не ощущая онемевшую от неловкого сидения левую ногу. Соня попыталась встать, но тут же рухнула на пол. Нога не слушалась.
«Чего это я делаю в коридоре?» – еще окончательно не проснувшись, удивилась Соня, пытаясь принять вертикальное положение. В ту же секунду всю левую сторону тела свела такая судорога, что пришлось оставить очередную попытку встать самостоятельно.
– Юра!
В квартире стояла такая тишина, что жалобный Сонин голос прозвучал как оглушительный крик.
Непроизвольно вздрогнув, она посмотрела на часы. Без пяти два. И тут же все вспомнила. И Синицына – будь он не ладен, и то, что Юры не было вечером дома. Теперь было уже ясно, что Герасимов не пришел домой ночевать. И даже не предупредил.
«Господи, с ним точно что-то случилось. Наверное, он пошел встречать меня через стройку. Ну, да, конечно. А я, идиотка, видели те гуляла, погодой наслаждалась».
Соня резко поднялась на ноги и сильно хромая побрела в комнату. Где то здесь должен быть блокнот с телефоном Юриных родителей. Нервничая все сильнее, она начала лихорадочно листать страницы.
«Ну, где этот чертов телефон?» Руки дрожали так, что найденный номер удалось набрать только через пять минут, в течение которых она постаралась максимально успокоиться… Но трубку никто не брал. Подождав некоторое время, Соня повторила попытку. Ничего, хотя. Юрины родители никогда не отключали телефона на ночь. Значит, точно произошло какое-то несчастье.
«Как я сразу не догадалась! На стройке нашли не только бедную Свету, но и … Юру. Просто этот противный Синицын, видя, что мне стало плохо из-за соседки, решил ничего не говорить о Юре. Наверное, он ранен и лежит в больнице. А родители у него.»
Теперь все стало на свои места. И поздний визит Синицына, и отсутствие Герасимова.
«Надо срочно найти, куда его увезли» – лихорадочно листая телефонный справочник, рассуждала Соня. Выписав несколько телефонных номеров приемных покоев, она начала звонить.
– Здравствуйте – Соня старалась говорить так, чтобы голос ее не дрожал – Скажите, пожалуйста, к вам сегодня ночью или вечером не поступал Герасимов Юрий?
Соня вспомнила, что он никогда не носил с собой никаких документов и тут же добавила:
– Молодой человек, ни вид чуть больше тридцати.
– Что на нем было надето, девушка?
– По-моему синие спортивные брюки и – Соня никак не могла припомнить в каком свитере Юра ушел из дома – и в синем свитере. Нет! Подождите – в коричневом свитере.
– Минуточку…
Сердце стучало так сильно, что Соня побоялась не расслышать ответ и из последних сил прижала трубку к уху.
– Нет, такого не привозили.
Осталось четыре номера. Еще в двух больницах Юры тоже не было. А вот в четвертой по счету, неожиданно на долго замолчали. После оглушительной тишины, во время которой Соня окончательно поняла, что сейчас услышит, в трубке раздался тихий голос:
– А вы кто ему?
«Значит он там». Нестерпимо заныло сердце.
– Жена – минуту поколебавшись, ответила Соня.
– Тогда немедленно приезжайте, немедленно! Слышите?
– Что с ним?
– Записывайте адрес – ничего не объяснив, приказал приятный женский голос – и приезжайте по – быстрее.
– Что с ним?
Но из трубки уже раздавались гудки.
Очнулась Соня только в такси. Она совершенно не помнила, как собиралась, как вызвала машину и продиктовала адрес больницы. Все происходящее напоминало страшный сон.
Соня не догадалась надеть что-нибудь теплое и выбежала из дома в первой попавшейся футболке, которая валялась на диване и домашних джинсах. В начале осени, да еще ночью, пришли первые заморозки, и теперь она жутко замерзла.
– Что же Вы так легко оделись? – поинтересовался шофер, наблюдая за Соней в зеркало заднего вида.
Ничего, не ответив, она только посильнее сжала зубы, чтобы унять дрожь.
В приемном покое Соня уже ничего не смогла сделать с бившей ее лихорадкой. Пришлось переждать несколько минут и только после этого подойти к окошечку «Справочного».
Оказалось, что ее уже ждали.
– Девушка, почему же так долго? Я ведь сказала – приезжайте немедленно – начала было брюзжать, подошедшая к Соне пожилая женщина в белом халате, но внимательно на нее посмотрев, внезапно замолчала на полуслове.
