Елена Инспирати
Любовь серого оттенка. Тьма в объятиях света

Полная версия

Young Adult. Мир светлых и темных

Иллюстрация на обложке Atarina5

© Елена Инспирати, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Пролог

Правитель светлых очередную ночь проводил в тайном кабинете без окон. Он все еще осмысливал тот факт, что темный мир впервые пошел на сделку, выставив своим условием отмену судебного преследования для некого темного, который встречался с пациенткой по имени Аврора.

Суды всегда были финальной точкой встреч безупречных светлых с темными. О них не кричали, потому что правительство знало о том, что обвинения против темных ложные, а «жертвы» запрограммированы. Власти лишь разносили слухи об издевательствах темных над светлыми, аккуратно и без резких движений укореняли ненависть и запугивали.

Ситуация приняла необычный оборот, как только на порог Правителя привели Аврору – типичную светлую, которая должна была истерично кричать о том, что столкнулась с темным. Но она молчала. А слежка за ней не дала никаких результатов: все приближенные надеялись, что она доведет темного до крайности или попробует напасть, как только узнает, что ее прикосновения причинят ему боль, но все закончилось интрижкой.

Никакого страшного убийства, о котором можно было бы смело заявить в правильный момент.

Казалось, все шло как обычно, пока не поступил запрос от темных о помиловании. Они всегда без лишних слов казнили тех, кто контактировал с врагами, а здесь встали на защиту, готовы были к переговорам и выполнению любых условий. «Он преемник», – предположил тогда Правитель светлых и без колебаний согласился не проводить суд.

Но со светлой все равно нужно было что-то делать. Стандартное «лечение» не действовало на нее.

– Девочка сошла с ума, – сказал Правителю приглашенный врач. – Но мы сможем обнулить ее и вернуть к жизни.

– Нет, – Правитель помотал головой, отодвигая от себя очередные бумаги с отчетами, – нам нужно ей воспользоваться. Раз она связалась с настолько важным темным.

– Пока что мы можем вернуть ее к нормальной жизни, сделать безупречной. Иначе она наведет слишком много шума своим сумасшествием. Мы ведь все еще придерживаемся позиции, что все светлые идеальные и ненавидят темных?

Врач говорил очень спокойно, почти испуганно, так как не знал, что его могут заставить сделать, и надеялся, что для Авроры не придумают новые испытания. Он хоть и был ослеплен научным интересом, но убивать никого собственными руками не хотел.

– Нам нужно показать, что Аврора свободна, что больше мы ее не контролируем. Когда их с темным встречи возобновятся, а я уверен, что именно так и будет, потому что со стороны этих тварей тоже предпринимаются странные шаги, мы поспособствуем развитию отношений.

– Хотите полностью развязать им руки? – удивился врач.

– Лишь создать иллюзию свободы и выбора. – Мужчина расплылся в самодовольной улыбке, прокрутив в голове гениальный, по его мнению, план. – Конечно, нам стоит пару раз припугнуть их, якобы мы все еще против их союза, но они должны видеться.

Он открыл ноутбук и создал новый документ, который собирался заполнить своими теориями о том, как лучше действовать, как грамотно использовать мерзкую любовь против врагов и при этом остаться идеальными, чистыми, невинными.

– Мы сделаем все, чтобы эти гадкие отношения пошли нам на пользу. Через Аврору уничтожим преемника и весь темный мир. – Правитель, полностью сфокусировавшись на экране, уже не обращал внимания на врача, а шептал, злобно скаля зубы. – Мы их уничтожим.

– Мы должны его уничтожить, – заявил Правитель темных стоящему напротив него приближенному.

Пару дней назад они получили ночное уведомление по единственному источнику связи со светлыми – стационарному телефону с механическими кнопками – о том, что произошел запретный контакт. Когда Правителю темных сообщили, что Брайен в очередной раз пошел против правил, он кое-как сдержал свой гнев. Он, как и все его предшественники, всегда соглашался на казнь, чтобы дать светлым власть и не распалять конфликт раньше времени, но тут, переступив через свои принципы, попросил Правителя светлых впервые сделать исключение.

К перевороту нужно было подготовиться.

– Как?

– Он должен пожалеть о том, что позволил себе полюбить.

Брайен никогда не был покладистым. Слишком добрый, слишком сочувствующий и свободолюбивый. Но он был идеален для темных: обладал прекрасными пропорциями тела, крепким здоровьем, высоким интеллектом и потрясающими физическими данными. Правда, преемник даже не пытался реализовать собственный потенциал, всегда скрывался, притворялся идиотом и при любой удобной возможности пропускал тренировки.

Упертое существо, но до трясучки нужное. Возможно, в этом тоже крылся огромный плюс Брайена: его было очень тяжело сломить и подчинить.

– Сделайте так, чтобы он снова мог иметь детей, но не говорите ему об этом.

– Зачем? – удивился приближенный.

– Они снова встретятся. С этим капризным ребенком всегда было сложно, поэтому я ни за что не поверю, что вам удастся переманить его на нашу сторону. И я уверен, что он ошибется. Когда она забеременеет, нам будет проще управлять Брайеном. А потом мы сломаем его. Я сделаю все, чтобы он превзошел меня, чтобы он раз и навсегда уничтожил всех светлых.

Глава 1

Брайен укутал меня в полотенце и пошел к двери. Меня на самом деле мало волновало, кого принесло к порогу квартиры, перед глазами до сих пор мерещилась широкая спина с порезом.

Конечно, я была виновата в том, что с ним произошло. Мне не стоило идти на поводу у слабости и страхов. Но я все равно надеялась, что Брайен прислушается, поделится всем, что происходит, и избавит меня от дурных мыслей, какими бы бредовыми они ни были, на его взгляд. Дело ведь уже далеко не в доверии между нами и не в силе наших чувств. Масштабы происходящего разрослись и теперь касались всех, кто нам дорог.

– Я не хотела вам мешать, но это срочно, – дрожащим голосом сказала Ребекка. И я даже не удивилась, что именно она навестила нас. – Аврора, это Ребекка.

Ей не нужно было представляться. Как только она произнесла первые слова, я сразу узнала ее голос, и дрожь прошибла мое тело. Ребекка буквально стала центром моих комплексов и неуверенности, моей боли, с которой я отвратно справлялась. Я не могла избавиться от мысли, что она во всем лучше меня.

Нам обязательно нужно будет поговорить с ней наедине.

– Возьми это. – Темная суетливо сунула в мои руки коробку. – Фонарик у тебя есть. Поторопись.

Дверь резко закрылась, мне не дали сказать и слова. Несколько секунд я стояла в ступоре и не понимала, чего от меня хотят, почему хладнокровная темная так нервничает.

Придя в чувство, я не спеша дотянулась до фонарика и посветила им на загадочную коробку.

– Тест на беременность?! – вырвалось у меня, но я тут же прикусила язык.

Какого черта Ребекка дала мне его?! Я не могу быть беременной! Брайен же сказал, что бесплоден, пока с него не снимут действие препарата. Несмотря на это, мы все равно предохранялись. За исключением тех случаев, когда я…

– Когда я вопреки всему хотела близости и не отпускала его, – пробормотала я, потирая лоб.

Заведенная, я достала содержимое упаковки и кое-как, дрожа от волнения, выполнила все по инструкции.

А потом с ужасом ждала результат, моля тест показать лишь одну полоску.

– Этого не может быть, – прошептала я, сбрасывая с себя полотенце и рассматривая живот, как будто он уже мог вырасти. Жалкое зрелище.

В памяти совсем неожиданно и отчетливо всплыл разговор с Ребеккой в уборной бара. Она тогда сказала, что правительству темных понадобился второй ребенок, рожденный от Брайена, но Ребекка пообещала что-нибудь придумать и дать нам провести последние дни вместе. В конечном счете Брайен даже не узнал о том, что на него имелись подобные планы.

– Нет, нет, нет, – уже с большим отчаяниям повторяла я, не решаясь посмотреть на тест.

Я успокаивала себя тем, что, даже если Брайен все-таки может иметь детей, их не могу иметь я из-за проблем со здоровьем. У меня случались задержки, а после лечения в лагере цикл сбился настолько, что я перестала обращать внимание на даты, идти же к специалисту боялась, ведь любое слово могли обернуть против меня. Где гарантия, что не все врачи работают на правительство? Никому нельзя было верить. Да и, начни я рассказывать о своих проблемах, получила бы только жалость с примесью осуждения за то, что не могу родить.

В конечном счете все мои рассуждения не имели смысла: на тесте проявилась вторая полоска.

Я беременна.

Суетливость, паника и нервозность отступили, поток отрицания прервался. От бессилия и опустошения я рухнула на ледяной пол.

«Ну же, Аврора, радуйся! Почему же ты села на колени и уставилась в пустоту, будто не знаешь, что тебе делать? Вставай, беги к будущему отцу с прекрасной новостью и наслаждайся мгновениями, полными любви! Ребенок – это счастье, он всегда вовремя и желанен», – кричал внутренний голос, все еще цепляясь за воспитание светлого мира.

Я должна была благодарить судьбу за то, что внутри меня растет крошечная жизнь. Должна была испытывать противоположные страху и отчаянию чувства, но мрачный, пугающий образ уже обнимал со спины, гладил костлявыми пальцами живот. Ужас заполнял каждую клеточку, подчинял, заглушал все то, что вбивали мне в голову с детства.

Я хотела сдаться. Разрыдаться и захлебнуться слезами.

– Ты справишься, – шепнула я, стряхивая невидимые оковы. – Справишься.

Опираясь на бортик ванны, я поднялась и выдохнула в попытке собраться и отогнать мысли о том, что все кончено. Эмоции сейчас были ни к чему, пусть они и рвались наружу. Нам с Брайеном придется принять взвешенное решение, и я не позволю страху ослепить и оглушить меня.

Дверь я отворила несмело, все еще пребывая в шоке. Прохладный, но одновременно накаленный до предела воздух пустил волну мурашек по моему окаменевшему телу.

– Брайен, я беременна.

Тихие, едва слышные слова, брошенные мной в полную тишину. Они походили на смертный приговор для меня, Брайена и… Меня трясло от одной мысли о нашем ребенке. И, кажется, мой темный испытывал то же самое. Он молчал, не подходил ко мне, прятался где-то во мраке.

– Брайен, – голос дрожал. – Брайен, ты меня слышишь?

Но он продолжал упорно игнорировать меня. Тогда я попробовала сделать несколько шагов вперед, ожидая, что он очнется, пойдет навстречу. Брайен был нужен мне, как никогда раньше, только вот он никак не мог взять себя в руки.

– Мне лучше уйти. И скоро рассвет, Аврору нужно отвести домой. Второй день ей не стоит проводить в темном мире, – совсем тихо произнесла Ребекка. Я услышала, как она поднялась с дивана и медленно пошла к выходу.

– Подожди, – окликнула я ее. – Подожди, пожалуйста.

Темная остановилась и удивленно спросила:

– Ты что-то хотела?

– Прошу тебя, осмотри его рану. Я не знаю, как ему помочь и насколько она серьезная. От него честного ответа о самочувствии не дождешься. Тем более сейчас.

Ребекка ничего не ответила, но просьбу мою, я уверена, попыталась выполнить.

– Рана не глубокая, зашивать не нужно. На нем быстро заживет. Необходимо обработать, и все, – заключила она.

Спорить я не стала, хотя по меркам моего мира с его спиной все обстояло очень плохо.

– Спасибо тебе, – на выдохе поблагодарила я, ощущая, будто ситуация в одночасье стала лучше.

Хотя бы ему ничего не угрожало.

Ребекка какое-то время стояла у дверей, разделяя с нами удручающую атмосферу квартиры. Перед уходом она совсем тихо, явно обращаясь к Брайену, произнесла:

– Не наделай глупостей.

Когда она ушла, я вдруг почувствовала себя ответственной за все. В присутствии темной ситуация казалась простой, не имеющей отношения к нашим чувствам, и требовала лишь хладнокровного решения. Ребекка принесла тест, Ребекка что-то узнала от своего правительства, и Ребекка должна была предложить вариант развития событий. Но нет, она ничего не сказала, как обычно, не попыталась распутать узел.

Чувствуя, как по выстроенным вокруг сердца стенам пошли трещины и сквозь них стали просачиваться тревога и паника, я поспешила занять себя хоть чем-то. Обернулась, подошла к включенному в ванной фонарику и, взяв его трясущимися руками, поплелась исследовать квартиру в поисках аптечки.

Та нашлась на комоде, и я направилась вместе с ней к Брайену, светя ему на ноги.

– Я видела, в каком ты состоянии, – начала я, положив коробку на пол, и села рядом с ней. – Тут должно быть обезболивающее, только что именно из этого оно, я не знаю. У нас другие таблетки. Еще, возможно, нужно жаропонижающее? Ты был такой бледный. Есть ведь лейкопластыри? Я обклею всю твою спину, чтобы обезопасить…

Брайен опустился на пол рядом со мной и легким прикосновением к пальцам заставил меня прекратить бессвязно бормотать и без остановки рыскать среди упаковок.

– Прости, – вдруг произнес он таким тоном, будто все испортил и не знал, как исправить.

Я задрожала сильнее.

– Брайен, я не…

Мне хотелось признаться ему, что я напугана, что не готова становиться мамой, но не могла. Потому что это неправильные, негативные мысли, которым не было места в голове, когда ты уже беременна. Когда пути назад в наших мирах нет.

Брайен прошелся ладонью по моему оголенному плечу, шее, затем запустил пальцы в немного влажные волосы. И это движение на несколько секунд уняло головную боль.

– Прости, что я не знаю, как поступить, – шептал Брайен, поглаживая мой затылок. Он не притягивал меня к себе и не отталкивал. Он сам стоял на перепутье, разрываясь между различными вариантами действий.

– Только не замыкайся в себе, – молила я. – Не пытайся придумать что-то в одиночку. Мы же вместе, правда? Я постараюсь быть сильной, постараюсь не быть помехой…

– Ты никогда не была помехой. И ты намного сильнее, чем тебе кажется. Например, ты не я, который встал как вкопанный, стоило ему услышать, что его девушка беременна. Прости.

– Ты испугался, – попыталась я поддержать его, чтобы он перестал без конца извиняться передо мной.

– И ты тоже.

Да, я была в ужасе. Именно поэтому я в итоге кинулась в объятия Брайена и разрыдалась на его плече, позволив себе слабость.

– Может, тест ошибся. Ведь есть такая вероятность? Я приду домой и сделаю много-много тестов, – кричала я в его шею, содрогаясь от каждого всхлипа. Брайен крепко прижимал меня к себе и без остановки целовал в висок. – Мне не стоило быть такой настойчивой.

– Это я убедил тебя в том, что у меня все под контролем. И ты не одна поддавалась своим желаниям в те самые моменты.

– Я не хочу сейчас этого ребенка, – наконец-то вслух заявила я, жмурясь и проклиная себя же за горечь слов. – Не потому что…

Говорить было сложно, так как я задыхалась. Брайен отцепил меня от себя и обхватил мое лицо ладонями.

– Дело не в том, что я не хочу ребенка от тебя, – все же выговорила я.

– Дело как раз в этом. Потому что я темный, – мягко сказал Брайен, заправляя мне пряди волос за уши. – Мы оба понимаем, что проблема лишь в том, что наши отношения под запретом. Иначе реакция была бы другой.

– Но я так хотела однажды создать с тобой полноценную семью. Как бы глупо и нереально это ни звучало.

– И я, Аврора, тоже хотел бы этого.

До этого самого признания внутри меня не было ничего, кроме страха. Но Брайен сумел зажечь крошечный огонек абсолютно нелепой и наивной надежды. Благодаря ему у меня вновь появились силы, чтобы взять эмоции под контроль и перестать винить себя за то, что я не испытываю чувств, которых от меня ждал бы светлый мир.

– Нам придется принять какое-то решение, – произнесла я, наслаждаясь теплом его широких ладоней, ласкающих мои щеки, шею и плечи. – Если я обращусь ко врачу в моем мире, то пути назад не будет. Но я должна узнать срок, хотя примерно догадываюсь.

– Примерно два месяца. То самое время, когда мы виделись пару раз в неделю.

Безумное время, когда нам катастрофически не хватало друг друга и когда мы с ума сходили от любой близости. Страсть сделала нас безрассудными, привела к логическому итогу – ребенку.

– Ты рассказывал мне об абортах.

Я возненавидела себя в то самое мгновение, когда допустила мысль об этом, когда хладнокровно озвучила ее.

В своих грезах я действительно представляла нас с Брайеном семьей, но никогда не позволяла себе задумываться об этом всерьез. Теперь во мне рос наш ребенок, и моя глупая фантазия начала воплощаться в реальность. И я правда хотела бы кричать от радости.

– Дай мне время, – попросил Брайен. – Совсем немного, прошу.

Я боялась, что мы упустим возможности, если будем тянуть время. Но я почувствовала, как дрожь сковала уже не меня, а Брайена, как он стал воплощением несбыточных мечт, и кивнула.

– Хорошо. У тебя есть идеи?

– Нет. Прости.

Он рывком притянул меня обратно к себе и обнял с такой силой, что ребра начали трещать. По всем позвонкам молнией прошлось то, что заставило сердце Брайена биться откровенно дико и нездорово. И мы синхронно сделали вдох, такой необходимый в это мгновение.

Мы боялись позволить себе любить, быть счастливыми, потому что из-за риска могли потерять друг друга раз и навсегда. Мы должны были отказаться от всего, как требовали нелепые законы.

– Я очень боюсь, что с тобой может что-то случиться, – прошептал Брайен.

Сглотнув, я избавилась от сухости в горле и ответила:

– Первое, что я испытала, – страх. Но я не хотела бороться с ним одна и считала, что должна быть рядом с тобой в этот момент. И уверенность в том, что отец ребенка – самый лучший мужчина, с которым мы вместе все преодолеем, дала мне сил. Какой бы путь мы ни выбрали. Пока я с тобой, со мной ничего не случится.

Я перекинула одну ногу через Брайена и села на него сверху. Его кожу все еще покрывали капли воды, на бедрах было завязано полотенце. Положив руки на его широкие плечи, я приблизилась и невесомо прикоснулась к его губам своими. Как будто нам действительно не нужно было сейчас принимать каких-то решений. Когда Брайен с трепетом ответил на мое мягкое прикосновение, я почувствовала покой и комфорт, уверенность в том, что за страхами у нас еще осталась способность искренне радоваться происходящему.

– Как думаешь, у нас бы получилось стать нормальной семьей? Получилось бы отреагировать иначе на эту новость, не будь мы из враждующих миров? – спросила я, все еще находясь в манящей близости.

– Уверен, что да. Хотя я плохо разбираюсь в том, как строить семью, но я бы постарался сделать все наилучшим образом. И был бы самым счастливым.

Именно это я желала услышать, и именно это тепло, исходящее от его сердца, мне хотелось почувствовать сейчас. Поэтому я скользнула к крепкой груди ладонью, подняла взгляд на Брайена и неподдельно улыбнулась. Как бы я хотела испытывать лишь эту эйфорию рядом с ним и не возвращаться к тому, что делало нас слабыми, выворачивало наизнанку и грубо играло на нервах.

Мы вновь поцеловались, но уже так чувственно, что из головы напрочь выбило все мысли. Внутри все вспыхнуло пламенем, и по животу сладким, тягучим нектаром разлилось счастье.

– Тогда, – я отстранилась и облизала губу, пробуя на вкус запечатленный поцелуй, – ты был бы самым лучшим папой.

– Я знаю, – самодовольно произнес он.

– Негодяй, – в шутку проворчала я, что вызвало у Брайена короткий смешок. – Может, мы сегодня поиграем в эту нормальную семью? Пока ты провожаешь меня к светлому миру.

– Согласен на все, что заставит тебя улыбаться.

Уверена, я вся залилась краской, потому что кровь под кожей вскипела от его милых слов.

Мы с Брайеном действительно постарались не думать ни о чем плохом. Нам нужен был подобный спектакль, чтобы не сломаться от свалившейся на нас ответственности. Мы шутили, придуривались, не отлипали друг от друга и много говорили о том, какой бы была наша семья.

Но какое это имело значение?

Как только мы разошлись, вся иллюзия пала.

Днем я купила несколько разных тестов, и каждый подтвердил, что я беременна. Последний лучик надежды, что ситуация разрешится сама собой, погас.

За ужином Дэйв не спрашивал о том, что произошло и почему я не вернулась домой прошлым днем. Он по лицу видел, что лучше не затрагивать, вероятно, болезненные темы. Только муж, наверное, думал, что у нас с Брайеном кризис в отношениях, и только. Я должна была как можно скорее ввести его в курс дела, хоть и страшилась ответной реакции.

– Мне нужно тебе кое-что рассказать, – все же промямлила я.

– Слушаю, – настороженно сказал Дэйв и отложил вилку.

Как лучше рассказать ему новость? Какой интонацией, чтобы лишний раз не показать, в каком ужасе я до сих пребываю?

– Я беременна. – В итоге прозвучало это так, будто я сообщила, что у меня простуда. Никаких эмоций, лишь усталость.

– Не смешно, – резко ответил Дэйв. – Говори правду.

– Но, – я опешила из-за такой реакции, – это правда.

Дэйв еще долго смотрел на меня, осмысливая полученную информацию.

– Что ж, – наконец заговорил он, – теперь мы все в полной заднице.