Елена Коровина
Черный дракон
Неду, который отважился пережить часть этой истории. Спасибо, что остался жив!
I Часть. Хранители Времени
I. Ночной город: драконья охота
Хорошая новость для тех, кому каждый день катастрофически не хватает времени. Новая теория испанских учёных предполагает, что время, которое, как нам часто кажется, буквально ускользает, наоборот, замедляется и в конечном счёте может полностью остановиться.
Согласно Эйнштейну, время – такая же величина, как длина, ширина и высота. Теория убегающего времени была разработана учёными из двух испанских университетов, пишет The Telegraph. Стараясь объяснить, почему Вселенная непрерывно расширяется с ускорением, учёные пришли к неожиданному выводу. По их мнению, общепринятая теория, согласно которой на расширение Вселенной оказывает влияние некая масса, известная как тёмная материя, неверна. Учёные предположили, что это вовсе не Вселенная расширяется, а время замедляется.
Профессоры Джойс Сеновилла, Марк Марс и Рауль Вера утверждают, что замедление времени происходит настолько медленно, что люди этого даже не замечают. Согласно их предположению, которое опубликовано в журнале Physical Review, в тот момент, когда время полностью остановится, наша планета не будет существовать.
Космолог из Кембриджского университета Гарри Гиббонс предположил, что эта идея не так абсурдна, как звучит. «Мы считаем, что время появилось в момент Большого взрыва и если время может возникнуть, то оно может и исчезнуть, это как обратный эффект», – сказал он.
Из глубин Интернета
Ночной город выглядел почти угрожающим. В других городах планеты ночью ничем не хуже, чем днём. А часто – и лучше. Шикарная подсветка, весёлые лица подгулявших прохожих, яркая, дразнящая реклама. Здесь – нет. Хотя в центре города были и азартные лица, и бьющий в глаза неоновый свет.
Но он шёл по улицам окраины. Обычный спальный район. И уже не первый в поисках. Ясенево, Чертаново, Бирюлёво, Капотня, Люблино. Он с трудом осознавал названия. Пытался разобраться. В Чертанове, наверное, проживают то ли чертёжники, то ли черти. В Бирюлёве играют в старинную игру – бирюльки. Кузьминки – там, где Кузьмина мать? Или нет – мать была Кузькина. Но больше всего ему понравилось Гольяново. Там, видно, обитает одна голь перекатная. Тёмные лабиринты улиц. Похожие дома, сливающиеся в один. Грязь у подъездов, рытвины на мерзко уложенном асфальте. Но то, что он ищет, где-то здесь!
Было противно. Но он бывал и не в таких дырах. И всегда находил. Он был из породы искателей. И сейчас точно знал: то, что ищет, где-то рядом. Но где – нащупать не мог. Хотя за долгие годы блужданий, ожиданий и поисков у него выработалось почти звериное чутьё. Не нужно было даже напрягаться – он просто шёл, вбирая в себя улицы, дома, квартиры. Шапка его чёрных волос трепалась по ветру, словно тончайшие нити разветвлённой антенны. Чёрное длинное пальто распахивалось. Пуговицы трещали и падали на асфальт. Как будто он, продираясь по ночным улицам, оставлял на крючковатых лапах их подворотен свою чешую. Недаром же друзья звали его Драконом – Чёрным Драконом, ибо он был рождён в год Дракона и всегда предпочитал чёрное. Конечно, никаким мистическим существом он не был. Но он умел искать и находить. И его драконово чутьё подсказывало – здесь…
Тогда он входил. Стучал или звонил в дверной колокольчик. Хотя что это он? Колокольчики были давно. Теперь он нажмёт на кнопку звонка. Ему откроют. Если нет – не беда. Он войдёт сам. Он умеет. Никто не сможет его остановить. Он войдёт и найдёт, что нужно. Ведь от этого зависит ВСЁ. Он тот, кто находит и…
В свете единственного фонаря он остановился. Стало видно, что над головой кружат крохотные снежинки. А он даже не замечал их…
Что-то пошло не так! В этом пугающем неосвещённом городе всё сразу пошло не так. Он закрыл глаза и снова мысленным взором окинул улицу, дома, квартиры. Всё было мертво! Нет, конечно, за каждым окном жили люди – занимались своими делами, испытывали какие-то чувства. Но всё это ему не было нужно. Он искал другое. И был настроен только на один Зов. Но именно этого Зова и не было!
Он в который раз попытался нащупать След, который привёл его в этот город, на эту улицу. Он всегда поддерживал связь. Но полгода назад потерял нить. Хотя особо беспокоиться тогда не стал. Такие «потери связи» случались и раньше. Люди ведь не роботы, иногда они начинают слишком сильно нервничать. Иногда влюбляются или, наоборот, начинают ненавидеть. Все эти перехлёсты чувств негативно сказываются – Нить теряется. К тому же нельзя оставить человека, как маяк, на одном месте. Люди обожают переезжать, путешествовать. И связь опять теряется. Но ведь всегда находится!
Но теперь это длится уж слишком долго. И время работает против него. Да он просто физически чувствует, как ткань времени расползается у него между пальцев. А он не может нащупать основную нить. Это плохой знак. Очень плохой…
И вдруг утром он снова почувствовал Нить. Уловил. Ощутил. И сам засмеялся: унюхал. Пока он подлетал к городу на самолёте, След всё время трепетал в пальцах – горячий, огненный. Он привык к его жару, хотя и вынужден был вечно носить свои чёрные перчатки.
Но сейчас он ничего не чувствовал!
Рывком он содрал с пальцев всю эту чёрную кожу. Стало холодно, но он опять ничего не почувствовал! Проклятье! Он попытался застегнуть пальто и только теперь на пробирающем холоде обнаружил, что пуговицы, как говорят в этом городе, выдрались с мясом.
Мясо… Дракон мучительно сглотнул. Он был голоден. Но не позволил себе ни часа задержки. Аэропорт в Европе, самолёт, аэропорт в Москве. Частная машина, ожидавшая его. Одна окраина. Кружение по улицам пешком. Вторая окраина. Третья. В Европе – плюс три. Здесь – минус пять. Днём. После захода солнца ещё холоднее. Пошёл снег. Надо было надевать пальто с капюшоном. Дьявольщина, как холодно!
Чёрные полы пальто взлетели под натиском ветра. Шарф, завязанный в модную «петлю», скорее душил, чем прикрывал горло. Щегольские туфли промокли. Снег усилился. Голову просто прожигало острыми ледяными крупицами. От мороза Дракон задыхался. Проклятье веков! Почему он не слышит Зова?! Такого раньше не бывало. Неужели этот город сопротивляется?!
Дракон застонал и повернул к затерявшейся где-то в снеговой завесе машине. Ему казалось, что он вышел всего-то на несколько минут. Дракон всегда хорошо ощущал время – правильно. Но теперь оказалось – он взглянул на часы, – что топчется здесь уже почти сорок минут. Невероятно, но время всё чаще стало проделывать фантастические кунштюки – то летит вперёд, то замирает на месте. Ладно, он перенесёт поиск. Но тут что-то не так! Дома, улицы и площади не могут сопротивляться. Но тогда проклятие вдвойне – это значит, что кто-то живой, умный, бесстрашный яростно и отчаянно пытается противостоять в ночи Дракону – запутать, не дать найти! Этот кто-то ждал, что Дракон появится. И был готов на всё. Но это значит, что этот кто-то ЗНАЕТ, за чем приходит Дракон.
Или дело того хуже – проклятие третьей степени! Его ищут. Нет, ещё не засекли, но уже ищут. Да, нынешнее дельце становится потяжелее других. Ведь его искали всегда. Но ни разу он не ощущал, что кто-то может подобраться так близко. И тогда лёгкая прогулка по городу превращается в опасное занятие – Дракон хищно усмехнулся, – значит, он на верном пути.
Тревога не уходила. Весь день казалось, что-то должно случиться. Объявиться знанием, произойти событием. От этой тревоги приходилось то сто раз на дню открывать почту на разных сервисах, искать повсюду вечно прячущийся куда-то мобильник, бросать тревожные взгляды на стационарный телефон, как будто тот мог взять и исчезнуть. Но ничего не исчезало. Мир стоял в своей спокойной незыблемости. Всё было тихо. Никаких новостей, писем, звонков. Никаких знаков, указывающих на то, что нужное случится. Но тревога нарастала. И он чувствовал её всё сильнее. И почти уверился, что ЭТО случится.
Время стало вести себя совершенно непредсказуемо – обманывало и запутывало. Вчера он выпил две чашки кофе за… два часа. Это же по чашке в час – разве такое возможно?! А сегодня выскочил из душа впопыхах – показалось, что пробыл под бодрящими струями бог весть сколько времени. Но по часам выходило всего-то пятнадцать минут. Наверное, это его внутренняя тревога разлаживает время. Но как от неё избавиться, он не знал. Даже во сне тревога не покидала его. Она просто затаилась где-то под покровом призрачного отдыха. Но было уже ясно, что никакого отдыха ночь не принесёт.
Так и вышло. Тонкий зуммер в мозгу заставил разомкнуть веки, вскочить с кровати. Во рту появился железный привкус. Так бывает, когда, например, выпьешь витамины, содержащие железо. Говорят, железо – это вкус крови. Кто знает. Кровью баловаться не приходилось. Все эти россказни про вампиров, омолаживающихся кровью и потому живущих по триста лет, – просто глупые сказки людей, которых что-то непонятное напугало в жизни.
Но в данном случае всё стало понятно – где-то на улицы и площади города наконец вышел тот, за кем так долго и неотступно наблюдали.
Чёрный Дракон. С ним было труднее всего. Предыдущие ищейки его проклятого Братства Хранителей были куда проще. Их всегда удавалось выследить и часто нейтрализовать. Но этот тип умел мастерски менять обличья. И без париков с гримом! Его собственное лицо было настолько странным, что те три фотографии, что удалось получить, поставили всех в тупик – на них отображались абсолютно разные лица. То есть вроде черты и те же – вытянутый абрис, остро очерченные скулы, запавшие глаза, но создавалось чёткое впечатление: на каждой фотографии – не похожие друг на друга люди. А ведь все три фото снимали с перерывом в полминуты, и он никак не мог перегримироваться. Но лица оказались даже по возрасту разными – то двадцати лет, то пятидесяти. И ещё его странный расфокусированный взгляд! Как будто этот тип то ли равнодушно смотрит мимо тебя, то ли кривится с превосходством, то ли вообще всегда думает о чём-то своём, не подвластном другим. Именно этот взгляд выдавал в нём того самого внутреннего зверя, которым он, в сущности, и являлся.
Конечно, неизменным оставался рост. Но и тут не обходилось без неожиданностей. Сто восемьдесят четыре сантиметра по современным меркам – ни много ни мало, выше среднего, но ниже высокого. При желании всегда можно стать выше или ниже. Ну а голос при актёрских-то навыках этого проклятого типа – вообще не примета.
Оставалось одно – найти эмпата. И тогда знающие люди нашли его – человека, который сумеет почувствовать этого зверя. Выйти на внутреннюю связь, создать энергетическую привязку, выследить – незаметно, незримо – и наконец загнать в ловушку. Зверь должен сидеть в клетке, а не бродить по городам, оставляя за собой трупы. А что их было предостаточно, сомневаться не приходилось – стоило только открыть подборку, скачанную на особый файл с новостями разных лет и стран.
Вот – 1968 год. Прага. Тогда ещё столица «дружеской» Чехословацкой Социалистической Республики. Проще говоря – Чехословакии. В тот год в неё вошли советские танки. Как было тогда объяснено, по просьбе трудящихся для подавления антидемократического и антинародного мятежа. Но не эти антинародные фарисейские байки содержались на странице старой вырезки. Там были совсем иные «новости».
«На Златой улочке, одной из самых прекрасных и древних в старой Праге, была найдена убитой семилетняя Марушка Градня. Труп девочки был обнаружен ранним утром прямо в центре того квартала, что издревле именовался в народе Кварталом Колдунов. Именно там в XVI веке при императоре Рудольфе II селились алхимики и маги, астрологи и предсказатели, ведьмы и колдуны, которых Рудольф зазывал в свою столицу со всего света. Император обожал всё мистическое и таинственное, мечтал о философском камне, алхимическом золоте и создании искусственного голема. В любой другой столице всех этих магов сожгли бы на костре, но император Рудольф не только скрывал их от инквизиции, но и щедро оплачивал их опыты. С тех пор горожане и начали называть с опаской это место в Пражском Граде Кварталом Колдунов.
Почти четыре века прошло с тех пор, но дурная слава квартала не исчезла. И вот страшная находка – обескровленный труп семилетней девочки. И хоть на дворе вторая половина ХХ века, но снова вспомнились легенды о вампирах, высасывающих кровь у своих невинных жертв. Действительно, чем же иным можно объяснить странную и страшную смерть ребёнка?»
А вот другая статья и другая дата – сентябрь 1973 года. Через несколько дней в Сантьяго будет убит президент страны Сальвадор Альенде и хунта Пиночета захватит власть. Но статья не об этом катастрофическом событии, хотя в ней говорится о не меньшей жестокости.
«На рассвете на улице Кампостелло полицейские обнаружили страшную находку – труп мальчика примерно десяти лет. Его шея прорезана от уха до уха. И эти рваные края просто ужасают. Пока полиции не удалось установить личность несчастного ребёнка. Но следствие склоняется к тому, что он – выходец из низов, самых незащищённых слоёв общества, скорее всего, из неблагополучной семьи. Вряд ли бы с отпрыском благополучного семейства могло произойти такое».
Ну конечно… Эмпат усмехнулся. Горько и мучительно. Глупые журналисты думают, что социальное положение защитит кого-то. Может, конечно, и так. Но только не там, где замешан Дракон. От этого чудовища не спасёт ничто. А именно этот зверь был замечен и в Златой Праге, и в Сантьяго в дни, когда произошли эти кровавые убийства.
Ну а последние десятилетия ХХ века следы Дракона обнаруживались в Москве. По каким признакам – это не дело эмпата. Но решено было создать особый пункт наблюдения именно здесь. Тогда и нашли его – эмпата. Тогда же он узнал единственную точно установленную дату – Чёрный Дракон был в Москве 1 августа 1991 года. Тогда никто, конечно, не знал, что через семнадцать дней произойдёт явление ГКЧП народу и на экранах телевизоров затанцуют чёрные и белые лебеди «Лебединого озера». Но вся страна уже была в невиданных волнениях. Так что если это чудовище и оставило после себя трупы невинных жертв, то сведения о них просто потонули в последующих трагических событиях.
И вот этот зверь снова прилетел в наш город. И значит, снова будут трупы. Но ведь пока их ещё нет. Он только явился – принюхивается, приглядывается. Ищет жертву. Или многих жертв. Но неужели его нельзя остановить?!
Одеяло полетело на пол. Эмпат поднялся во весь рост. Он обитал в самом центре города – историческом Замоскворечье, на Малой Ордынке. Несмотря на центр, район не шумный. Для его работы это благо. К тому же улица наистариннейшая, с большой энергетикой. Говорят, здесь даже призраки водятся. Но эмпат не встречался с ними. А вот старинная призрачная энергетика давала ему большую подпитку.
Эмпат подошёл к окну, отдёрнул цветную занавеску, потянул за створку. Снежные жала сотнями устремились в комнату на беззащитное тело. Человек тряхнул шапкой чёрных волос, поднятых порывом ветра, но его мозг уже ни на что внимания не обращал, хотя он ещё не понимал, что хотел уловить. Вся сила разума дала команду силе эм-пата. И внутренний ловец кинулся в ночную тьму. Теперь и он, как тот чёрный зверь, принюхивался, вбирая в себя ночные запахи и вкусы города. Он должен найти! Он такой же, как тёмный незваный гость, вторгшийся на улицы и площади. Он со-чувствующий. Он должен почувствовать. И поскольку он – такой же, зверь не сможет ему помешать. Они едины и стоят сейчас вместе на…
Окно глухо стукнуло, закрывшись под напором ветра. Цветная занавеска, взмыв вверх и опустившись, тихо колебалась от порыва. Человек застонал. Как глупо! Неужели и ветер на стороне этого чудовища?! Ведь вот только что он стоял с ним рядом, ещё миг – и смог бы увидеть его глазами, где находится, понять, что за место. Если вычислить, где этот зверь рыщет, можно помешать ему. И вот из-за дурацкого сквозняка всё сорвалось. Теперь придётся начинать сначала.
Но ноги уже почти не держали. Человек отпрянул от окна и рухнул в постель. Завтра! Он продолжит завтра. Он не отступится. Он должен. Он не хочет кровавой дороги этого чудовища. Хоть одно он смог сделать сегодня – закрыть свой город. Помешать зверю найти добычу. Всё остальное – завтра.
Человек глухо вздохнул и провалился в сон.
Ринка проснулась от собственного крика. Села на кровати, обхватив себя руками. Опять этот жуткий сон! Невероятное ноющее ожидание чего-то. И страх… Липкий, завораживающий страх. Наверное, объятые именно таким страхом бедные кролики шли прямо в пасть удава…
Ринка же во сне шла домой. Пыталась дойти – добраться, доползти. Дом – старенькая квартира в девятиэтажке. Дома хорошо. Дома не страшно. Дом – норка, дом – убежище. Но во сне Ринка никак не могла добраться до своего дома. Она ехала на поезде, летела на самолёте или просто шла по ночным улицам. Но дойти не могла!
В последнее время мучил уж и вовсе несуразный сон: Ринка должна была добраться до дома на метро, но не могла войти в вестибюль, а если входила, не могла спуститься на станцию. То её останавливали турникеты, то не хватало денег, то она путалась в переходах. Но сегодня и переходы она прошла, и очередь к кассе выстояла, и денег у неё хватило. Она даже получила от кассира магнитный билет, но он не сработал!..
Ринка прикладывала его и так и эдак. Суетилась, мучилась. Все вокруг проходили, одна Ринка никак не могла преодолеть преграду турникета и спуститься к поездам. Добраться до дома. Туда, где хорошо.
Ринка плакала, просила пассажиров, но никто – ни один! – не откликнулся, не помог. Они шли мимо, будто не видели её. А значит, она опять не попадет ДОМОЙ – туда, где не страшно, безопасно, тепло. И Ринка заорала в голос. Уже в который раз. В точно таком же сне, снившемся и ночь назад, и две ночи, и три. И в ужасе проснулась от собственного крика. Как и в прошлую ночь, как и две, и три назад…
Синий свет ночника мягко струился в темноте. Уже месяц Ринка не могла засыпать без света. Да она вообще теперь засыпать боялась! Оттягивала этот момент как могла. Находила дела, бралась за книгу, даже стала включать ночные программы телевизора. Но не могла же она вообще не спать?!
Часам к четырём сон всё-таки смаривал её. Она где-то читала, что это самый жуткий час – час Быка. Именно в это время у людей случаются инфаркты и инсульты, именно в это время останавливается сердце во сне. Вот и Ринка отмучивалась к четырём. Падала на постель и засыпала, часто даже не раздеваясь. И уже в последнем осознанном мгновении молила все Высшие силы – пусть не будет сна! Проклятого, непонятного сна, в котором она никак не может добраться до ДОМА…
Но сон приходил. И Ринка снова кричала в голос. И опять просыпалась в ужасе. Но сейчас это был даже не ужас – паника!..
Как будто её кто-то выслеживал. Кто-то невидимый – то медленно кружил рядом, то крался по пятам, то пускался за ней бегом. Она уворачивалась, пряталась, бежала. Но ясно понимала – далеко не убежать…
Ринка вскочила. Тапка с глухим стуком упала на пол. Оказывается, она спала в тапочках… Дошла, докатилась! Эдак и до психушки недалеко.
Времени было всего только 2:30 – никакого трагического часа Быка. Хотя со временем в последние дни тоже творилось что-то неприятное. Часы во всех комнатах то убегали вперед, то отставали. А то вообще показывали разницу в несколько часов. Ну как понять – ночь или день, утро или вечер? Тем более что зимой солнечный день вообще короткий. Когда ни глянешь на улицу – там постоянно горят тусклые фонари. Будто время и само теряется, не понимает, не осознаёт – день ещё или уже вечер. И оттого тревога всё возрастает…
Хотя все это – придурь, как говаривала бабушка. «Если родные и близкие здоровы, то все страхи таятся только у нас вот тут!» И бабушка стучала по своему лбу. Ещё она учила внучку: «Ни ты, ни я не должны ничего бояться. Мы заговорённые в этом мире. С нами ничего плохого не случится!» Хорошо бабуле было так говорить. Она-то и не почувствовала никакого страха, когда месяц назад умерла. Просто заснула и не проснулась. Тоже, наверное, в этот самый час Быка. А вот Рина натерпелась дикого страха, когда утром попыталась её разбудить…
Но тогда страх продержался недолго. Уже на следующую ночь, когда измотанная скорбными хлопотами Рина забылась во сне, страх ушёл. Потому что пришла бабушка. Да-да, пришла как ни в чём не бывало. В жёлтом махровом халате и тёплых вязаных носках. И хотя Ринка понимала, что всё это происходит во сне, но бабушка ничем не отличалась от той, которой была в жизни. Да и чего бы ей отличаться, она ведь была живой только вчера…
«Риночка, – сказала тогда бабуля, – ты не переживай. Мне не больно, а вполне даже комфортно. Я дома, только не в Москве. И со мной ничего плохого не случилось. И с тобой никогда не случится. И даже с твоей мамой, моей непутёвой доченькой, всё будет хорошо. Ты же знаешь, у нас есть мощный оберег». И бабушка показала на Аленький цветочек.
Конечно, это маленькое деревце не было никаким волшебным цветочком – это был карликовый гранат. Полгода назад старинный друг и обожатель бабушки Тотий Львович (бывают же такие имена!) перебрался к сыну в Лондон и посоветовал бабуле произвести «квартирную манипуляцию» – переехать из их однокомнатной в его двухкомнатную квартиру. Поначалу Рина удивилась – в наше время пустить жить за так, без оплаты? Но бабушка тогда объяснила, что всё равно Тотию квартира не нужна.
– Но на сколько мы можем переехать? Вдруг хозяин вернётся? Или приедут его наследники, – не поняла тогда Рина.
Но бабушка твёрдо сказала, что они могут переехать хоть на всю оставшуюся жизнь. Тотий так ей чем-то в прошлом обязан, что сейчас, считай, уступает им квартиру на Открытом шоссе.
Сначала Рина подумала, что попадёт на огромную улицу – каким же иначе быть шоссе, да ещё Открытому? Но оно оказалось довольно узким, к тому же его центр занимали трамвайные пути. А вокруг всё было заставлено какими-то ларёчками, павильончиками, пристроечками. Но самое смешное, что это Открытое шоссе упиралось в… тупик. Вернее – в лес. Да-да, трамваи так прямо и въезжали в лес. Вот чудеса! Только в нашем старинном городе могут быть такие парадоксы.
Впрочем, к городским парадоксам Рина привыкла. Как и к парадоксам в своей жизни москвички тоже. У бабушки всегда находился какой-нибудь «давний приятель», который то почему-то присылал ей огромную сумму денег, то предоставлял им с Риной на лето большой ухоженный особняк. Наверняка её бабуля-тихоня в молодости оторвалась, пускаясь во все тяжкие. Заимела множество поклонников, которые до сих пор расплачиваются за увлечение юности. Вот и Тотий Львович почему-то предоставил им квартиру. Что ж, Рина уже привыкла ко всему. Но когда они с бабулей перебрались в восьмидесятиметровую двушку, стало ясно, что это просто везение. Жаль, конечно, что квартира не стала их по документам, но Рина никогда не вникала в запутанные жилищные дела. По документам даже после переезда они с бабушкой вроде бы оставались на старой квартире. Хотя бабушка говорила, что Рина прописана у мамы. Вот только где – Рина не вникала. Ведь в своей квартире мать не жила, а обосновалась в той, которую ей оставил какой-то приятель, уехавший в Южную Америку. Словом, путаница была всегда. Рина однажды даже посмотрела своё семейство в базах данных по Москве. Она не нашла там ни мамы, ни бабушки, ни себя! Даже телефон в их старой квартире всё ещё числился на прежнем владельце. Но какая разница, кто где живёт на самом деле? Зато теперь у Ринки и у бабушки было по собственной комнате. И не по клетушке в десять метров, а по хорошей большой комнате. Как они тогда радовались и благодарили щедрого Тотия Львовича! От него достался и ещё один царский подарок – карликовый гранатик, прозванный Аленьким цветочком. Деревце в полметра ростом оказалось необычайно красивым и само по себе, а уж когда в июне на нём появились цветы… Рина прямо ахнула. Недаром на Востоке говорят, что «цвет граната – цвет жизни». Цветки действительно были такого немыслимо алого – чистого, завораживающего волшебством – цвета, что Ринка каждый день глядела на них прямо с восторгом. Она пересчитывала их, даже разговаривала с ними – словом, вела себя как дитя в детстве или как дурочка в дурдоме. На лето гранатик поместили на балкон, а осенью перенесли в комнату. Но он то ли не понял происходящего, то ли проигнорировал перемену сезонов, но листьев не сбросил, да и цвести не перестал, хотя к октябрю на нём появились плоды величиной в сантиметр. Но вот чудеса – через пару недель уже Новый год, а деревце по-прежнему полыхает алым цветом. Ну просто сказка на дому!
Ринка потёрла виски. Да, мысли о чудесном гранатике действуют весьма положительно. Она поднялась с кровати и подошла к деревцу, привычно приговаривая:
– Какой же ты красивый! И какой труженик – опять новые гранатики появились…
Девушка протянула руку к крошечному шершавому плоду, уже начинавшему коричневеть – явный признак того, что гранатик поспевает, и вдруг укололась обо что-то. Скорее всего, об одну из засохших веточек – они же тонкие и острые, как стальные иголки.
– Ах! – Рина вскрикнула, отдёргивая руку.
Но на пальце уже выступила капелька крови. Рина сунула палец в рот, как в детстве, и укоризненно глянула на гранат.
– Что тебе не понравилось? Что я решила тебя тронуть? Можно подумать, ты там прячешь что-то! Вот перестану поливать!.. – в сердцах выпалила Ринка.
И тут же улыбнулась – она разговаривала с деревцем, как с живым существом. Ну не смешно ли?
И то ли это забавное происшествие встряхнуло её, то ли мысли потекли по привычному домашнему руслу, но напряжение, не оставлявшее целый день и скрутившее ночью, отступило. Ринка даже снова улыбнулась. Какая она трусиха – навоображала себе невесть что! А на самом деле проснулась потому, что сегодня ночью (аж в 3:45!) по одному из кабельных каналов будут показывать её обожаемый фильм «Афера» с Полом Ньюменом. Только до фильма ещё целый час. Не поставить ли видик на запись? А завтра днём посмотреть. Мудрое решение.
Ринка потянулась и…
Как будто где-то далеко кто-то прошептал бабушкиным голосом:
– Всё нормально! Теперь всё будет хорошо!
