Елена Литвинская
Гала. Муза Сальвадора Дали
Малыш Жежен
…Этот тонкий, узкоплечий молодой человек с правильными чертами лица и нежным, как у ребенка, взглядом, был единственным французом среди пациентов высокогорного санатория. И единственным поэтом, правда только недавно ступившим на стезю поэтического творчества и писавшим стихи втайне от всех. Он одевался очень элегантно, носил галстук-бант, а по воскресеньям облачался в костюм-двойку. Полное имя его было Эжен Эмиль-Поль Грендель, но родители ласково называли его Жежен или малыш Жежен и обращались с ним как с восьмилетним ребенком. Они баловали его, чтобы он, в отличие от них в детстве, ни в чем не нуждался, и таким образом брали реванш за свое тяжелое и нищее прошлое. В санаторий юношу привезла его мать Жанна-Мария Грендель, брюнетка с печальным выражением глаз, которая жила с ним в одной комнате и всячески опекала и холила единственного сына. В отличие от Гала, которая рано стала самостоятельной, Эжен пока пребывал под присмотром матери и полностью ей подчинялся. Болезнь Эжена захватили в начальной стадии, она еще не зашла слишком далеко, но он, как и Гала, боялся умереть молодым.
Отец Эжена Клеман Грендель, зажиточный парижский буржуа, успешный торговец земельными участками, не одобрял увлечения сына написанием стихов, что в планы семьи не входило и расценивалось как непозволительная блажь. Разве сочинение стихов – это профессия? Денег на этом занятии не заработаешь – так рассуждал отец. Он пытался отвратить сына от пути, ведущего, по его мнению, в никуда, и не собирался расширять границы своего устоявшегося мирка. «Мой мальчуган, моя жена, я! Все остальное – пустяки!» – согласно этому девизу Клеман Грендель выстраивал свою жизнь. Сын должен унаследовать семейный бизнес, стать крепким хозяином, научиться считать и приумножать деньги. А иначе зачем отец все это создавал, пробиваясь из низов? Он начал с конторского служащего и быстро добился успеха. У сына же было совершенно другое мнение о своем предназначении. Его неудержимо притягивал к себе мир поэзии, живописи, искусства, мир возвышенных образов, о которых отец, совершенно приземленный человек, не имел понятия. На семейном совете было решено привлечь Эжена к делам отца, но он не смог начать работать из-за неожиданно обнаруженного туберкулеза.
Приехав в санаторий, Эжен сразу обратил внимание на Гала, выделявшуюся среди других обитателей Клаваделя. Загадочная, непроницаемая, погруженная в книги, с черными локонами и сверкающими глазами на строгом лице, девушка поразила воображение юного поэта, которому едва исполнилось семнадцать. В первых стихах Эжена Гала «неуловимая», «манящая», «властная», «презрительная», «бесстрашная»… В окружении взрослых, казавшихся ей старыми, Гала хотелось бы познакомиться с кем-то молодым, чтобы пошутить и посмеяться, как это было с Асей и Мариной в гимназические годы. Гала не могла пройти мимо своего сверстника, выглядевшего так романтично, непременно с книгой в руке, и бросавшего на нее заинтересованные взгляды. Им двоим разрешалось читать во время послеобеденного отдыха в застекленном зимнем саду, где рядами стояли кровати для больных. Отдых после обеда – священное время Клаваделя, этой тихой гавани на волшебной горе. Никаких разговоров, перешептываний, полный покой. Но Гала, так же как и Эжен, успокаивалась только с книгой. Читая, они уносились в другие миры, отвлекались от своей болезни и неизбежных мыслей о смерти, и на них, нарушителей строгих санаторных правил, махнули рукой.
Клавадель, Швейцария
Она была русской
«Вопреки отзывам, которые можно услышать от самых разных людей, Гала вовсе не была закрытым и неискренним человеком, она была русской, одновременно суровой и обаятельной, с непредсказуемыми перепадами настроения», – писал журналист Робер Дешарн, друг Сальвадора Дали.
…Однажды во время послеобеденного отдыха Гала несколькими штрихами, образующими треугольник, набросала на листке бумаги фиолетовым карандашом профиль этого пока незнакомого ей молодого человека и подписала по-французски: «Портрет молодого человека, поэта семнадцати лет». Внизу, чтобы посмеяться над рисунком, добавила вычурное слово, которое сама же и придумала: «Triangulisme!» (от французского triangle – треугольник). Рисунок, переданный из рук в руки за спиной медсестры, находит своего адресата – тот спокойно, ни о чем не подозревая, как всегда, читал в шезлонге. Удивленный Эжен – а может быть, он уже ожидал от этой русской девушки нечто подобное – тут же сделал приписку: «Что за молодой человек? Ответьте быстрее!» Смелая Гала ответила приглашением-приказом, не допускающим возражений: «Сегодня вечером вы будете есть со мной». И вот в столовой они уже сидят вместе за столиком на четверых, конечно же с матерью Эжена.
Соперница
…Мадам Грендель была вне себя. Эта русская пытается отнять ее сына, ее единственного малыша, ее Жежена! Приехала с края света, из холодной и загадочной России, предоставлена самой себе, никто ее не навещает. Слишком много читает – неприлично для молодой барышни. Ведет себя непредсказуемо. Не знаешь, чего от нее ожидать – то смеется от души, то впадает в уныние. Может, у нее расстройство психики? Не расстается с иконами, прямо идолопоклонство какое-то. И имя ее не значится в церковном календаре. Что значит Гала? Очень странно! В ее поведении проскальзывает что-то тревожное, варварское, вызывающее опасение. Не такую девушку желала бы видеть мадам Грендель рядом со своим сыном. Ему бы подошла разумная, простая хозяйка. А он ведет себя как околдованный. Никого не видит, кроме Гала. Перестал подчиняться матери, не слушается ее советов и вопреки ее запретам встречается с Гала. Они часто уединяются, выходя на прогулки в окрестностях санатория по заснеженному лесу. Подбрасывают друг другу под дверь записки, в которых назначают свидания. Даже уехали без нее в Давос, где накупили книг и шоколада. Вместе ходят в библиотеку за книгами. Смотрят друг другу в глаза, держатся за руки, беспричинно смеются. Добавляют в конце своих посланий: «Хи! Хи! Хи!», что говорит об их счастье, взаимопонимании и прекрасном настроении. Они забыли, что больны, и ведут себя беспечно. А что может быть лучшим лекарством, чем любовь, в этом коконе для обреченных? Но мадам Грендель так не думает… Эта странная русская вызывает у нее лишь неприязнь и недоверие, но сын с каждым днем привязывается к ней все больше. Оскорбленная, терзаемая ревностью к молодой сопернице в борьбе за сердце ее сына, бывшего смыслом всей ее жизни, в июне 1913 года Жанна-Мария Грендель покидает санаторий и возвращается в Париж. Будь что будет…
Двойники
В санатории больных старались развлекать, чтобы хоть чем-нибудь разнообразить унылые дни, подчиненные строгому распорядку. Для празднования «скоромного вторника» (последний день перед постом) затеяли костюмированный бал. Приготовления к этому празднику длились довольно долго. Кто-то выбрал себе костюм султана, кто-то – Кармен, кто-то – Клеопатры. Эжен и Гала держали свои замыслы в секрете, заговорщически перешептываясь, чтобы никто ни о чем не догадался. И вот наступил день бала. Танцевальный зал, где проходил праздник, украсили бумажными гирляндами. Влюбленные, держась за руки, плавно ступая, как две лунные тени, вошли в ярко освещенный зал вместе, в костюмах двух Пьеро. Они выбрали совершенно одинаковые костюмы – Гала не была Пьереттой, она была именно Пьеро, бледным и грустным, – и одинаковый грим. Волосы они убрали под белые круглые колпаки, лица обсыпали мукой, глаза обвели черным и нарисовали над ними черные островерхие скобки. Различить их было невозможно. Где Эжен и где Гала? Кто чей двойник? Кто кому подражает? Единственное отличие – Гала вышла с вырезанным из картона силуэтом черной кошки в правой руке. Она очень любит кошек, особенно черных, ведь это животное таинственное, ночное, связанное с оккультным миром, умеющее предсказывать…
Клавадель, Швейцария
Любила предсказывать и Гала – она всегда носила с собой карты Таро и раскладывала их, пытаясь заглянуть в будущее. И ее предсказания сбывались. Порождение этого дара предвидения – стойкий оптимизм Гала, на который всю жизнь будет опираться по природе робкий и застенчивый, несмотря на внешний эпатаж, Сальвадор Дали, ставший вторым мужем русской музы. То, что Гала читала по картам, ее удивительные видения и предсказания вдохновляли художника. Гадалка в костюме от Шанель? Почему бы и нет!
Особый дар Гала
У Гала, не обладавшей никакими художественными талантами – она не писала стихов, не рисовала картин, – был особый дар: распознать талант в другом человеке и сделать все, чтобы он проявился в полной мере. Этому помогали ее удивительная чуткость, прозорливость, острый ум и тонкий вкус. Гала называли «повитухой талантов», и это соответствовало истине. Она умела вдохновлять, как никто. Еще в гимназии она почувствовала безмерный дар Марины Цветаевой, которая только вступала на поэтическую стезю. Гала всегда хотелось быть похожей на Марину. А когда Эжен, смущаясь, показал ей свои стихи, она поняла, что юноша – настоящий поэт. Поэзия для Гала – высший дар, превыше красоты. Поэты казались ей небожителями, и она увидела такого небожителя в Эжене Гренделе, ставшем знаменитым поэтом Полем Элюаром. Позже она скажет: «Поль Элюар был талантом, но Сальвадор Дали был гением», и это многое объясняет в ее скоропалительном решении оставить налаженную, обеспеченную жизнь с обожавшим ее Элюаром и, начав все с нуля, уйти к Дали, который ее боготворил…
Поль Элюар
Теперь их с Эженом кровати в зимнем саду во время послеобеденного отдыха располагаются рядом, и Гала, лежа в мечтательной позе, слушает стихи, написанные для нее. Она для начинающего поэта – первый настоящий слушатель, чуткий и понимающий, разделяющий его порывы, родственная душа, которая до этого ему не встретилась, и муза, вдохновляющая его, и критик в одном лице. Пусть Гала не в совершенстве владеет французским, но она чувствует музыку стиха. Ее замечания очень точны. Не скрывая своих чувств, она говорит Эжену: «Вы станете великим поэтом!», предсказывая его будущее, в которое свято верит. Первые стихи, отправленные Эженом в Париж, переписаны ее рукой.
Хотелось бы мне крылья иметь,
Стихами упрямыми мысли одеть,
Поймать, приручить ускользающий ритм.
Но я устал, мой путь неотвратим –
К смерти, –
в порыве откровенности признается Эжен девушке, очаровавшей его. С этого момента все, им написанное, он будет посвящать Гала, в которой его привлекают сила ее характера, несгибаемость и жизнелюбие. Волнующая, своевольная, царственная, Гала неудержимо притягивает Эжена, оказавшегося в положении «любовника без обладания», своей недоступностью. Она, позволяя смелые ласки, не отдается ему до конца, не торопится расстаться с девственностью и хочет сделать это только после свадьбы. Ночами влюбленный Эжен мечтает о ней…
Эта странная женщина,
Что приходит каждой ночью
Развеять скуку грез.
Тело ее – золотая поэма,
Бесстрастное, роскошное и гордое,
Презирающее собственную плоть.
О том, чтобы опубликовать свои произведения, стеснительный и нерешительный Эжен даже не думал, считая себя недостойным такого шага. Это Гала настояла, чтобы он отправил их в издательство. По легенде, она даже сказала ему: «Я стану твоей, когда выйдет твой первый сборник». Вдохновленный и поддерживаемый Гала, Эжен решается отдать свои стихи в печать. В декабре 1913 года, к восемнадцатилетию поэта, в Париже выходит первая книжка стихов Эжена в сто одиннадцать страниц, которую он издал за свои деньги, так и названная им без особой фантазии: «Первые стихи». Она начинается с посвящения Гала:
И в лесах, и в лугах
Поэт мечтает о своей красавице с нежной грудью
(…)
И на него нисходит благодать.
Сборник подписан: «Поль-Эжен Грендель» – поэт просто поменял свои имена местами. А в том же месяце в печати появляется сонет «Святые женщины». Под ним подпись: «Поль Элюар Грендель». Элюар – фамилия бабушки Эжена по матери, умершей в нищете от истощения в тридцать семь лет. Вскоре за той же подписью выходит вторая книга поэта «Диалоги бесполезных людей», состоящая из тридцати одной страницы, на которых разместилось четырнадцать стихов в прозе. Бесполезные люди, по мысли автора, это он и Гала, предающиеся любви, мечтам и поэзии. Восхищенная поэтическим талантом Поля, Гала написала предисловие к этому сборнику – всего четырнадцать строчек, по числу стихов в сборнике.
Наверное, любовь к Полю было самым чистым и всепоглощающим чувством в жизни Гала. Через много лет, когда она уже была женой Дали, Гала не раз отправлялась в Швейцарские Альпы, когда ее охватывала тоска, словно ловила в чистом горном воздухе отзвуки былой страсти. Ее случайными спутниками были молодые инструкторы по лыжам, но как знать, возможно, мысленно она была с Полем, как в те далекие благословенные времена… А может, и нет – в своем стремлении идти вперед она не привязывалась к прошлому.
