Елена Михайловна Малиновская
Прыжок под венец
Азиэль лежал передо мной такой маленький и исхудавший, что я сама чуть не зарыдала в полный голос. Осторожно присела на самый краешек его постели и накрыла своей ладонью его пышущую жаром руку.
Юный король вздрогнул от моего прикосновения, как от удара. С удивлением посмотрел на меня.
– Ты не боишься? – прошелестел его голос.
Только в этот момент я осознала, что забыла спросить у него, чем, собственно, он болеет. А вдруг это что-нибудь ужасно заразное? Недаром к нему никто не заходит.
Но было бы глупо и даже жестоко сейчас вскакивать на ноги и с воплем ужаса убегать прочь. И потом, если я могла заразиться, то наверняка это уже случилось.
– Я всего на свете боюсь, – призналась я печально. – Я вообще страшная трусиха.
– Я тоже. – Азиэль робко улыбнулся. Помолчал немного и чуть слышно добавил: – А больше всего я боюсь того, что будет после смерти.
У меня в глазах опять предательски защипало. Я осознала, что еще немного – и расплачусь навзрыд. У меня сердце разрывалось от жалости к этому несчастному ребенку.
– А почему тебя не лечат магией? – зло спросила я, пытаясь отвлечься от дурных мыслей. – Этот самый целитель… Почему он не может просто щелкнуть пальцами – и вылечить тебя?!
В памяти всплыл тот момент, когда Вэйланд легким движением руки заставил исчезнуть мои ботинки. Если в этом мире способны на подобное, то почему король страдает? Любую хворь можно уничтожить.
– Магией? – удивленно переспросил Азиэль. – Боюсь, это невозможно.
– Почему? – упрямо переспросила я. – Магией ведь возможно сделать все что угодно!
– Нельзя исправить колдовством то, что является последствием колдовства, – печально проговорил Азиэль.
Вот как.
Я нахмурилась, обдумывая полученную информацию.
Получается, короля прокляли. Если, конечно, я верно поняла его слова. Хм-м… Все равно как-то странно получается. Я всегда думала, что проклятье возможно каким-либо образом нейтрализовать.
Впрочем, что я могу знать о магии! Пока мои знания в этой области остаются чисто теоретическими.
– Конец близок, – в этот момент вздохнул Азиэль.
Его тело пронзила долгая мучительная судорога. Несчастного буквально выгнуло дугой на кровати так, что лопатки оторвались от простыни. Но при этом он не отпускал моей руки, вцепившись в нее с небывалой для умирающего силой.
Я искусала себе все губы, не позволяя даже стона, хотя казалось, будто я слышу хруст собственных костей. Но, наконец, приступ миновал, и Азиэль, задыхаясь от изнеможения, вновь откинулся на подушки. На его лбу заблестела обильная испарина.
– Давай я позову целителя? – робко предложила я, не смея высвободить руку из его хватки. – Он наверняка поможет тебе.
– Вряд ли. – Грустная улыбка тронула губы Азиэля, но тут же исчезла, как будто только приснилась мне. Он глубоко вздохнул, при этом в его груди что-то страшно забулькало, и тихо сказал: – Наверное, мне стоит выгнать тебя. Ты не должна видеть такое. Никто не должен. Поэтому все ушли. Но мне… Мне страшно. Останься, пожалуйста.
Разве смела я отказать умирающему? Да, его просьба не привела меня в восторг, но я просто не могла встать и уйти, зная, что всеми покинутый ребенок будет биться тут в агонии.
– Я останусь, – твердо пообещала я.
– Обещаешь? – с робкой надеждой спросил король.
Я кивнула. Попыталась выдавить из себя ободряющую улыбку, но быстро отказалась от этой затеи. К тому же Азиэль опять закрыл глаза. Получив мое согласие, он словно успокоился. Его страшное свистящее дыхание становилось все тише. Румянец жара на щеках начал бледнеть, угасая.
Свободной рукой я поправила на нем одеяло. Провела по мокрому лбу, убирая прилипшие светлые волосы назад. Наверное, температура спадает. Подушка настолько мокрая, что хоть выжимай.
Понятия не имею, сколько я просидела так – около несчастного подростка, который доживал свои последние часы. Шар, плавающий над головой, начал постепенно тускнеть. Мрак, скрывающийся прежде под мебелью и в дальних углах комнаты, оживился. Протянул свои длинные щупальца к кровати, обвился вокруг моих ног.
Пальцы той руки, в которую с такой силой вцепился Азиэль, настолько затекли, что я почти не чувствовала их. Но не смела высвободить, опасаясь потревожить покой умирающего.
Вокруг было настолько тихо, что я слышала лишь собственное дыхание. Но ладонь Азиэля оставалась теплой, поэтому я надеялась, что он еще жив. Не хотелось бы думать, что я сижу в компании с мертвецом.
Интересно, а что произойдет, если меня обнаружат подле остывшего тела короля?
Я уныло вздохнула. Н-да, чую, ничего хорошего меня в таком случае не ждет. Но я все-таки лелеяла робкую надежду на то, что Азиэль останется в живых. Он мне нравился. Такой юный, такой печальный.
– Как все-таки несправедлива жизнь! – чуть слышно посетовала я.
Ресницы дремлющего короля дрогнули, и я торопливо прикусила язык. Пусть спит. Во сне нет боли и нет отчаяния.
Еще целая вечность, заполненная тишиной и покоем. Мои веки отяжелели. Я клюнула носом раз, другой. А затем сама не заметила, как легко соскользнула в небытие.
Глава третья
Мне снился полет. Как будто я лечу сквозь облака навстречу земле. Но ощущение падения не пугало, а забавляло меня. Я хохотала в полный голос, широко раскинув руки.
Впрочем, руки ли?..
Мое гибкое чешуйчатое тело резало воздух, как горячий нож режет масло. Огромные кожистые крылья с зазубренными когтями по краям держали меня в полете.
Я открыла рот, желая закричать от восторга и удивления. И узкая струя жидкого пламени ударила передо мной.
Ого! Никогда прежде мне не снилось, что я – дракон. Честно говоря, мои сны вообще не отличались оригинальностью. Чаще всего в них я мучилась осознанием того, будто что-то забыла сделать. Помнится, однажды целый год просыпалась в холодном поту от мысли, что не сдала книги в университетскую библиотеку и поэтому мне теперь не выдадут диплом. И лишь через пару минут осознавала, что учеба давно завершилась, а этот самый диплом за ненадобностью похоронен где-то в глубинах письменного стола.
И ведь это был самый безобидный из кошмаров. Думаю, не стоит упоминать, сколько ночей я провела, лежа с колотящимся от ужаса сердцем и убеждая себя, что завтра мне не надо сдавать никаких экзаменов.
А теперь я кувыркалась в небесах, играя наперегонки с ветром. И прекрасно осознавала, что все это – лишь сон.
– Это что тут происходит?! – в мою сладкую дрему внезапно неприятным диссонансом ворвался чей-то визгливый голос.
Я поморщилась. Попыталась не обращать на это внимания, сосредоточившись на ощущении полета.
Но ткань сновидения уже начала необратимо расползаться.
– Это же… Это же катастрофа! – продолжал распаляться все тот же неприятный высокий мужской голос. – Вэйланд, ты только полюбуйся на это!
Вэйланд?
Малейшие остатки дремы тут же слетели с меня. Я подскочила, испуганно захлопав ресницами. Ой, неужели я умудрилась заснуть здесь, в покоях короля?
В глаза ударили алые закатные лучи. Теперь гардины были распахнуты, и комнату заливал кроваво-красный свет садящегося солнца.
А вдруг Азиэль умер?
Эта мысль подействовала на меня как ушат холодной воды. Неужели мой самый страшный кошмар осуществился? Неужели меня обнаружили подле мертвого тела короля?
На меня смотрел совершенно незнакомый мужчина неопределенных лет. Его тонкий рот кривился, синие глаза метали молнии. Но куда большее впечатление на меня произвела его одежда. Черная бархатная мантия была расшита какими-то серебряными непонятными символами. Ее полы разлетались при каждом движении, показывая длинную белую рубашку, доходящую до самого пола. На голове красовался длинный колпак. Наверное, если бы я захотела нарисовать древнего звездочета, то этот мужчина подошел бы на роль модели наилучшим образом.
– Это совершеннейшее безобразие! – рявкнул незнакомец и настолько угрожающе затряс в воздухе кулаками, что я невольно втянула голову в плечи.
– Мэтр Тилдстон, успокойтесь, – раздался уже знакомый мне голос верховного мага. – Не пугайте Анну. Иначе нам опять придется искать ее по всему дворцу.
Я повернула голову и с некоторым удовольствием увидела Вэйланда.
Он сидел на том самом одиноком кресле, которое вместе с кроватью составляло скудную обстановку королевской спальни.
Увидев, что я смотрю на него, мужчина едва заметно подмигнул мне. Правда, почти сразу посерьезнел.
– И дейс-с-ствительно, не крич-чите, – со змеиным присвистом послышалось сзади. – Мэтр, вы меня утомляете.
Я похолодела от испуга. Ой, а это еще кто заговорил? Если это Азиэль, то его голос слишком изменился. Более того, я вообще не была уверена в том, что это сказал человек.
Я осторожно оглянулась. Широко распахнула от изумления глаза.
Потому что Азиэль был жив. Светловолосый юноша приветливо улыбнулся мне. По всему было видно, что ему намного полегчало. Нездоровый лихорадочный румянец схлынул с щек, но цвет лица был ровным. В груди больше не клокотал сдерживаемый с трудом лающий кашель.
Одна беда: его глаза. Я не помнила, какого цвета они были раньше. Но точно не ярко-алыми с вертикальным зрачком. Такое я бы точно не забыла.
– Ваше величество, как я могу сохранять спокойствие! – Целитель с нескрываемой мукой заломил руки. – Эта девчонка была с вами, когда произошло перерождение! А это значит…
– А это значит, что она отныне моя верховная жрица, – перебил его Азиэль. – И я не вижу в этом ничего дурного.
Верховная жрица? Я нахмурилась. Что-то мне не нравится, как это звучит.
– Вэйланд, ну хоть вы скажите его величеству о том, что это совершенно недопустимо! – чуть ли не в голос зарыдал целитель. Вцепился себе в шевелюру, неловким движением скинув на пол колпак, и от отчаяния выдрал целый пук волос. Однако, по-моему, даже не заметил этого, пребывая под властью эмоций. – Эта девица ведь иномирянка! Вы представляете?! Верховной жрицей короля-дракона будет какая-то непонятная особа из совершенно немагического мира!
Происходящее нравилось мне все меньше и меньше, хотя я по-прежнему упорно не понимала, что происходит. Король-дракон звучит еще более мрачно и непонятно, чем верховная жрица.
– Генриетта будет в ярости, – задумчиво пробормотал Вэйланд, думая о чем-то своем.
– Генриетта? – Тилдстон осекся на полуслове. – А при чем тут верховная гадалка?
Я фыркнула от сдерживаемого с трудом смеха. Верховная жрица, верховная гадалка, верховный маг… Прямо помешательство какое-то на этом названии! Интересно, а верховного уборщика у них нет? Или верховного сантехника? А что, звучит! Главный по отхожим местам!
– Она очень рассчитывала на то, что именно ей доведется увидеть перерождение Азиэля. – Вэйланд пожал плечами, словно удивленный, что приходится объяснять настолько очевидные вещи.
Упоминание о произошедшем вновь чрезвычайно расстроило мэтра целителя. Он закатил глаза и опять принялся сосредоточенно рвать на голове волосы.
– Но что же нам делать? – провыл он тоскливо. – Верховная жрица – иномирянка… Чудовищно!
– Ус-спокойтесь, мэтр, – посоветовал ему король.
Странно, вроде бы он сказал это совершенно спокойно. Ни на каплю не повысил голос. Но я зябко подобрала босые ноги. Казалось, будто воздух в комнате наполнился тысячами жалящих змей. Того и гляди в лодыжку вцепится какая-нибудь ползучая гадость.
Тилдстон побледнел. Дернул кадыком, как будто очередное слово встало ему поперек горла. Но ни звука больше не слетело с его уст.
Азиэль тем временем легко откинул одеяло в сторону и вскочил на ноги.
Хвала небесам, спал он не голый, а в легких штанах. Отблески почти угасшего солнца легли на его спину.
– Обалдеть! – пораженно выдохнула я.
Потому как увидела два крупных кожистых нароста на его лопатках. Они выглядели как… как…
«Как сложенные крылья», – с благоговением завершил внутренний голос.
– Так это серьезно? – Я перевела взгляд на Вэйланда.
Из всех присутствующих он, по-моему, вообще не волновался. Сидел, вальяжно развалившись в кресле, и продолжал с усмешкой взирать на происходящее.
– О чем ты, Анна? – спросил он и улыбнулся еще шире.
– Все это про короля-дракона и верховную жрицу – не бред? – спросила я.
– Боюсь, что нет. – Вэйланд покачал головой. Помолчал немного и неожиданно серьезно добавил: – А вообще, Анна, тебе несказанно повезло. Поверь, многие, очень многие хотели бы оказаться на твоем месте. Быть рядом с королем, когда в нем просыпается дракон… О, это дорогого стоит.
– Но я же не знала! – взвыла я обескураженно, не видя ничего хорошего в произошедшем. – Я думала, что он умирает. Мне было его так жалко, что я не смогла уйти.
– У тебя доброе сердце, – мягко проговорил Азиэль, обернувшись ко мне.
Его глаза сейчас казались наполненными кровью. По лицу и шее пролегли черные бугры напрягшихся вен. И куда только делся тот милый испуганный юноша, которого я пожалела? Но, удивительное дело, я не боялась его. В глубине души по какой-то непонятной причине я была совершенно уверена в том, что Азиэль никогда в жизни не причинит мне вреда.
Как и я ему.
– И это хорошо, – сказал он.
Наверное, я уже привыкла к необычному тембру его голоса. Теперь я больше не слышала змеиного присвиста. Зато каждое сказанное им слово отдавалось приятной вибрацией в моем теле.
– Генриетте повезло, что не она была рядом, когда я перерождался, – продолжил Азиэль.
Договорить он не успел. В этот момент дверь с грохотом распахнулась, и на пороге предстала сама верховная гадалка.
О, я не была мужчиной, но при виде девушки почувствовала, как моя челюсть сама собой отвисла.
Понятия не имею, сколько я провела в королевских покоях. Наверное, никак не меньше часа, а то и двух, возможно, и больше. Этого времени Генриетте хватило, чтобы очнуться от заклятья Вэйланда и привести себя в порядок.
У меня не хватит слов, чтобы описать платье, в котором она предстала сейчас перед нами. Зеленое, облегающее ее, как вторая кожа, с рисунком в виде змеиной чешуи, оно держалось на тонюсеньких бретельках. При каждом шаге грудь гадалки почти вываливалась из низкого декольте. С середины бедра шел разрез, который обнажал тонкие точеные ножки девушки. Иссиня-черные волосы, туго перевитые золотистыми нитями, обнимали ее худенькие плечи. На голове красовался массивный обруч с огромным изумрудом посередине.
Драгоценный камень и наряд гадалки прекрасно оттеняли необычный кошачий цвет ее глаз. Пухлые чувственные губы были ярко накрашены алым.
Я смущенно покосилась на свои грязные джинсы. Про растянутый свитер даже вспоминать не хочется. Н-да, по сравнению с нею я кажусь себе какой-то замарашкой.
Генриетта горделиво вскинула голову, не глядя по сторонам. По всей видимости, она прекрасно знала, насколько хороша в этот момент, и желала, чтобы все присутствующие в комнате оценили ее красоту. Затем сделала несколько шагов по направлению к Азиэлю. Но вдруг ее взгляд упал на меня.
Генриетта споткнулась на ровном месте. Ее прекрасное личико исказила на редкость злобная и неприятная гримаса.
– Что она здесь делает? – визгливо спросила она у Вэйланда. Обернулась к Тилдстону и гневно притопнула ножкой, обутой в туфельку на таком высоком каблуке, что я, наверное, не смогла бы сделать на таких ходулях и шага. Приказала: – Ваше целительство, немедленно выкиньте эту девку прочь! Неужели вы не видите, что она не из нашего мира? Это может помешать процессу перерождения…
– Я очень польщен, леди Генриетта, что вы так обеспокоены протеканием сего процесса, – прошелестел голос Азиэля.
Зрачки Генриетты удивленно расширились. Она с таким священным ужасом воззрилась на короля, что мне невольно стало смешно. Но вообще, странно. У меня такое чувство, будто она заметила его только что, хотя он стоял почти посередине комнаты, не думая скрываться от нее.
– Вы… – прошептала девушка. – Вы…
– Да, процесс уже миновал свой апогей, – завершил за нее фразу Азиэль. Шагнул к ней.
Генриетта попятилась. И я вполне понимала ее чувства. Было сейчас в фигуре молодого короля что-то… что-то не совсем обычное. Будь я на ее месте – то вообще бы развернулась и с диким воплем кинулась прочь.
Но все-таки Генриетта нашла в себе силы остановиться. С вызовом вздернула подбородок, с демонстративным спокойствием глядя на неторопливо приближающегося короля. И только на самом дне ее зрачков метался заполошный ужас.
– На ее месте должна была быть я, – с обидой пожаловалась она. – Я достойна стать верховной жрицей! Я…
– А ты знаешь, что в момент перерождения мне были доступны все мысли окружающих меня людей? – мягко оборвал ее Азиэль.
Зеленые глаза Генриетты стали почти черными из-за неестественно расширенных зрачков. Ого, как она испугалась! Интересно, почему? Неужели втихаря размышляла о всяких гадостях и непристойностях?
– Анна была единственной, кто пожалел меня, – тихо сказал Азиэль. Остановился около Генриетты и легонько провел пальцем по ее щеке, очерчивая абрис лица.
Наверное, мне почудилось. Хотя нет, я совершенно точно увидела, как ноготь короля вдруг вытянулся, превратившись в длинный заостренный коготь. Таким можно располосовать горло врага от уха до уха, оставив его захлебываться кровью.
Генриетта так гулко сглотнула, что это услышала даже я. Она не побледнела – посерела от ужаса. И на этом фоне неестественной и чужеродной маской выделялась пудра.
Нет, Азиэль не поцарапал ее. Когда он опустил руку, то на коже гадалки не осталась и следа. Это было своеобразной акцией устрашения. Мол, дорогуша, ты права-то качай, но меру знай. Помни, с кем разговариваешь.
Интересно, о чем же таком жутком думала Генриетта подле короля?
– Перерождение – процесс долгий и очень мучительный, – негромко сказал король. – Я целый год мучился в этой проклятой комнате. Целый год был вынужден терпеть жжение от мазей и притирок мэтра Тилдстона. Но он хотя бы искренне желал облегчить мою участь. А ты, Генриетта… В твоих мыслях я читал лишь досаду и жадное нетерпение – когда же, ну когда же… Неужели ты так сильно мечтала стать верховной жрицей?
– Ваше величество… – прошелестел голос перепуганной девушки.
Азиэль недовольно дернул щекой, словно прогонял невидимого комара, и Генриетта тут же смолкла.
– Поди прочь, – почти ласково посоветовал он ей. – Я не хочу тебя сейчас видеть. Не желаю слышать твоего голоса. Я слишком устал от тебя и твоих вероломных идей за прошедший год.
Генриетта попятилась, не сводя глаз с Азиэля. На самом пороге присела в глубоком реверансе, после развернулась и бесшумно шмыгнула прочь.
Всю эту сцену я не сводила глаз с Вэйланда. Любопытно, как он отреагирует на сцену изгнания своей любовницы? Все-таки его и Генриетту связывают более чем близкие отношения. Даже странно, что он настолько невозмутим. Хотя бы слово сказал в ее защиту. Нет, по-прежнему безмятежно улыбается, вальяжно развалившись в кресле.
В этот момент Азиэль перевел взгляд на верховного мага, и тот мгновенно посерьезнел. Отлепился от спинки кресла, сев так прямо, как будто проглотил палку.
– На тебя я тоже сердит, – проговорил король.
Это было сказано настолько ледяным тоном, что на месте Вэйланда я бы немедля рухнула на колени и попыталась бы лбом пробить пол, вымаливая прощение.
Однако на Вэйланда недовольство короля не произвело особого впечатления. Он опять улыбнулся, правда, на сей раз несколько принужденно. Насмешливо вскинул бровь.
– На меня? – переспросил он с иронией. – Во имя Единого, на что же вы злитесь, ваше величество?
Я невольно отметила, что и Генриетта, и Вэйланд обращались к Азиэлю на «вы». Вот я бестолочь некультурная! Наверное, надо извиниться за свою фамильярность.
– Не надо, – бросил Азиэль, обращаясь ко мне. Правда, при этом он не сводил испытующего взгляда с Вэйланда. Добавил, желая развеять малейшие мои сомнения: – Анна, тебе не надо просить у меня прощения. Никогда и ни в чем. Поверь, если когда-нибудь я разозлюсь на тебя, то ты узнаешь об этом первой.
Если честно, меня слова короля не успокоили. Даже, напротив, заставили заволноваться еще сильнее. Как-то странно это прозвучало, если честно.
Я озадаченно почесала кончик носа. Ничего не понимаю!
– Ты прекрасно знал, что Генриетта мечтала стать верховной жрицей, – проговорил Азиэль, вновь обращаясь к Вэйланду. – И знал, что она спит с тобой лишь по этой причине. Нет у нее никаких чувств к тебе. Не было и не будет. Ты для нее был лишь средством подобраться ко мне поближе.
– Вы разбиваете мне сердце, ваше величество. – Вэйланд притворно всхлипнул, смахнув несуществующую слезинку с ресницы. – Как же мне теперь жить, зная, что моим телом так подло и бесцеремонно воспользовались?
Я не смогла сдержать улыбку. Ага, как же, воспользовались его телом. Пусть еще скажет, что Генриетта его брала силой. Наверняка он с превеликим удовольствием проводил с ней время. Почему бы и нет? Я успела убедиться в том, что верховная гадалка – очень красивая девушка. И, чует мое сердце, Вэйланд не имел ничего против настолько приятного времяпрепровождения.
– Не паясничай! – строго одернул его Азиэль.
Вэйланд опустил голову, пряча лицо в тени. Но я не сомневалась, что на его губах по-прежнему играет язвительная ухмылка.
– Вообще-то, ты поступил некрасиво, – продолжил король. – Ты должен был сразу сказать Генриетте, что не способен никак повлиять на процесс перерождения. Он просто не начнется, пока рядом не появится достойный. Генриетта могла бы день и ночь проводить подле моей кровати – но ничего бы не случилось.
– А зачем мне было так поступать? – с сарказмом осведомился Вэйланд. – Меня все устраивало в сложившейся ситуации.
– О да, конечно! – Азиэль недовольно покачал головой. – Безусловно, тебя все устраивало. Генриетта спала с тобой, а за это ты разрешал ей периодически навещать меня. При этом забыв рассказать о том, что это бессмысленно.
– Немного не так, ваше величество, – исправил его верховный маг все с той же раздражающей улыбкой на устах. – Я понятия не имел о намерениях Генриетты стать верховной жрицей…
Оборвал фразу, потому что в этот момент король зарычал.
Ага, вы представляете – самым натуральным образом зарычал. Словно… словно дикий зверь, жаждущий крови.
– Не лги мне, – прошелестел его бесцветный голос. – Никогда не лги мне, маг.
А вот теперь Вэйланда проняло. Улыбка умерла на его губах, маг мгновенно стал очень серьезным. Более того, он даже поднялся с кресла и склонился в почтительном поклоне.
– Ваше величество, я ведь не обладаю вашим даром чтения мыслей, – извиняющимся тоном пробормотал он. – Поэтому я мог лишь предполагать. В конце концов, Генриетта мне ничего не говорила. И раз она решила сыграть самостоятельно, то я подумал – почему бы и нет? Пусть считает, будто обвела меня вокруг пальца, заставив поверить в свою любовь. Она лгала мне, я лгал ей. – Помолчал немного и с нажимом добавил: – Поверьте, о наших совместных ночах Генриетта будет вспоминать без отвращения, а со светлым налетом грусти, что все закончилось.
– Хвастун ты все-таки, Вэйланд, – посетовал Азиэль и глянул на меня.
Я сидела краснее вареного рака. Как-то не привыкла я к тому, чтобы настолько откровенные разговоры велись в моем присутствии. И потом, что скрывать очевидное, где-то очень-очень глубоко в душе мне все-таки нравился Вэйланд. И мне было не особо приятно слушать про его любовные похождения.
В этот момент я осеклась, осознав, что король продолжает внимательно на меня смотреть. Ох, елки зеленые, он ведь умеет читать мысли! Сам не так давно об этом сказал. Сейчас как поднимет меня на смех перед своим верховным магом!
– Ваше величество, – воспользовавшись затянувшейся паузой, проговорил мэтр Тилдстон. Робко выступил вперед, в просящем жесте стащив с головы свой забавный колпак, который до того успел поднять с пола и водрузить обратно. – Ваше величество, прошу, не сердитесь на меня. Но вам надо отдохнуть. Процесс вашего перерождения начался. Его теперь ничем не остановить. Но если вы будете пренебрегать правилами и нормами ритуала, то ничем хорошим это не закончится. И потом, не я же их придумал, право слово!..
Последнюю фразу несчастный целитель буквально выкрикнул в полный голос. Его глаза наполнились слезами, рот скривился, как будто почтенный муж действительно собирался разрыдаться.
– Хорошо, – на удивление мягко согласился с ним Азиэль. – Ты прав, мой старый верный друг. Мне нужно лечь.
И отправился к кровати.
Я мгновенно соскочила с нее и на всякий случай отпрыгнула подальше. А то мало ли что. Откуда мне знать, какие у меня отныне обязанности, как у верховной жрицы. Вдруг мне придется делить с королем постель. Он, правда, слишком молод для этого, но все равно. Другой мир – другие правила. Да и акселерацию никто не отменял.
К тому же, что скрывать очевидное, после того как загадочный процесс некоего преображения начался, Азиэль стал выглядеть совсем по-иному. Взрослее, мудрее… безжалостнее, что ли?..
– Вэйланд, отведи Анну в ее покои, – проговорил Азиэль, никак не отреагировав на мои рассуждения. Тепло взглянул на меня и, улыбнувшись, добавил: – А заодно ответь ей на все вопросы. Я чувствую, что твоя будущая жена от любопытства просто-таки сгорает.
– Да, сгораю, – подтвердила я и только потом осознала, что именно сказал Азиэль.
Будущая жена? Я – будущая жена Вэйланда? Этого напыщенного ловеласа? С какой это стати?
– Чего?! – взвыла я в полный голос. – Не хочу! И вообще, у меня парень есть!
Вэйланд и Азиэль переглянулись. По губам верховного мага проскользнула легкая улыбка, как будто его весьма повеселил мой преисполненный отчаяния вопль.
– Иди, – с нажимом повторил король. Тихо фыркнул от смеха и добавил: – И хорошо вам провести время.
Вэйланд чуть склонил голову, показывая, что услышал слова короля. Затем искоса глянул на меня.
Я стояла сердитая на весь мир и зло сопела. Не хочу никуда идти с этим типом! Мало ли что ему в голову взбредет! И вообще, пусть к своей Генриетте валит. То-то она обрадуется.
– Лисичкина Анна Вячеславовна! – на редкость торжественно обратился ко мне верховный маг. – Прошу, не соизволите ли вы составить мне…
– Не соизволю! – тонким писклявым от волнения голосом взвизгнула я. – И вообще…
– Его величеству надо утолить голод, – неожиданно вмешался мэтр Тилдстон. – Вы, несомненно, имеете право остаться здесь и проследить за трапезой. – Подумал немного и добавил: – Вы вообще на все отныне имеете право. Но, учтите, трапезу королю будут составлять живые крольчата.
Я приоткрыла от изумления рот. Это что, шутка такая? Ни за что не поверю, что король будет есть живых зверят!
– Буду, моя дорогая Анна, – заверил меня Азиэль. – Еще как буду. Или ты желаешь присоединиться к моей трапезе?
О нет, я не желала. Более того, ком тошноты подкатил к моему горлу. И я, прижав руку ко рту, торопливо ринулась прочь из королевской спальни.
Вэйланд последовал за мной.
Верховный маг милостиво не обращал внимания на мой посеревший вид, без лишних слов доказывающий, как я отнеслась к откровениям короля. Как только за нами захлопнулась дверь, он тут же схватил меня за локоть, останавливая.
– Анна, – проговорил он любезно, но в его тоне ощущалась настоящая сталь, – прошу, не убегай больше от меня.
– Я не специально, – пробурчала я, уловив в его голосе закономерное осуждение. – Это как-то само…
Клац…
И на моем запястье защелкнулся роскошный широкий золотой браслет, украшенный бриллиантовой крошкой.
Я неверяще воззрилась на украшение. Ой, что это? Подарок? Но почему у меня кожа начала зудеть, как только Вэйланд надел его на меня?
– Теперь ты никуда не скроешься от меня, – с плохо скрытым превосходством сообщил Вэйланд.
– Что это значит? – настороженно спросила я, глядя на него.
– Браслет – это якорь, – любезно разъяснил мне маг. – Своего рода привязка. Как я уже понял, ты любишь неожиданно исчезать. Ну что же, теперь это у тебя не получится.
После чего с высокомерной улыбкой поднял правую руку и продемонстрировал мне такой же браслет.
– Теперь ты всегда будешь привязана ко мне, – добавил Вэйланд с настолько самодовольными нотками, что невольно напомнил мне этим Влада.
Помнится, он тоже постоянно утверждал, что никуда я от него не денусь.
Желание сорвать браслет и затолкать его в рот мерзкому магу стало просто-таки невыносимым.
Но вместо этого привычная тьма окутала меня.
А когда она рассеялась – то я обнаружила себя в совершенно незнакомой комнате. И без браслета на руке.
